сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 132 страниц)
- Возможно, - он склонил голову на бок, рассматривая огонь. – Но, знаешь, Дочь Звезд, здесь гораздо… полнее. Там я был лишь сгущенной каплей света, здесь я – задыхающаяся, страдающая, черствая скорлупа, разбитая вдребезги и полная невыносимой тоски по свету. И когда его капли проливаются на меня, я ощущаю блаженство куда более сильное, чем когда я был им самим. Наверное, за этим и были рождены в мире Старые и Молодые расы – чтобы подставить ладони и насладиться этим дождем. Но ты знаешь это и не хуже меня.
- Да, - кивнула Лиара, глядя в пляшущие на смолистых сучьях языки огня. В их танце было столько завораживающей силы, столько красоты, столько мощи. Ей казалось сейчас, что пламя в ее груди было точно таким же, как и этот огонь, только во сто крат сильнее.
- Ну а ты, Дочь Звезд? – Редлог взглянул на нее, и лицо его вдруг стало по-детски открытым и любопытным. – Ты помнишь хоть что-нибудь?
- Ничего, - покачала головой Лиара. Она не знала, о чем конкретно он спрашивает, но от его вопроса ей было тепло. – Помню лишь свое детство и то, что было после него.
- Вот как, - протянул мародер, отворачиваясь. – Странно. Мне казалось, что вы с высокой женщиной начали вспоминать.
Некоторое время она молчала, гадая, что же Редлог имел в виду, а затем тихо спросила его:
- Кто такая Великая Мать?
- О! Мне казалось, ты должна помнить это гораздо лучше меня! – он рассмеялся. Нежность светилась в его лице. – Великая Мать – та, что дала нам жизнь, та, что наделила нас обликом, а вас – плотью, та, что пронизывает весь мир насквозь и хранит его в своих ладонях, та, по чьей воле вращаются звезды, рождаются и гаснут солнца, дуют ветра и дышит море. Великая Мать – капля вечности в каждом из нас. И только те, кто был рожден в мире, могут ощутить ее в своей плоти, для бестелесных же – она лишь Мать и вечный Закон. В этом и есть великая сила и мощь тех, кто слеплен из этого, - Редлог ущипнул свою руку. – Вы можете не только дышать ею, вы можете раскрыть ее в себе и выпустить ее на волю из плена, в который она швырнула себя саму. Наверное, для этого я и пришел сюда: чтобы всем собой ощутить это.
- Как освободить ее, Редлог? – Лиара почувствовала, что в горле пересохло. – Как выпустить ее? Что нужно сделать?
- Если бы я знал, Дочь Звезд, мне не понадобилось бы это, - грустно улыбнулся он, приподнимая четки. – Ищи. Ты найдешь ответ на этот вопрос, найду его и я. Грядет иное время. – Взгляд его затуманился, и по темным зрачкам поплыли золотые валы, словно перекаты облаков под светом солнца. – Марны уже передали волю, Нить уже сплетена. Тысячи Нитей сплетаются все туже и туже, тысячи дорог сходятся, подготавливая все для первого крика. Когда этот крик прозвучит, мир содрогнется. Потому что он принесет отчаяние, надежду и веру, потому что он разрушит все и создаст нечто новое, то, чего еще никогда не было. Я уже слышу, как тревожно склоняют гривастые головы кометы, как перешептываются звезды, как волнуется ветер, несущий в себе тысячи тысяч частичек солнца. Всё ждет и все ждут, Дочь Звезд. А значит, скоро все случится.
- Танец Хаоса, - проговорила она и только потом поняла, что это и был ответ.
- Танец Хаоса, - согласился Редлог. – И нечто большее.
Больше они не сказали друг другу ничего, но Лиаре почему-то казалось, что она получила все ответы, которые так давно искала. Что-то внутри нее поняло гораздо больше, чем выговорил Редлог, ощутило его слова, пропустило через себя и вросло в них, как врастает семя в почву. Теперь она почти что знала, что должна сделать, но это «почти» прозрачной вуалью скрывало от нее такую долгожданную истину.
В конце концов, Лиара легонько коснулась пальцами руки Редлога, и тот глубоко склонил перед ней голову. Вернувшись на свое одеяло, она уютно укрыла себя тяжелой и сильной рукой Рады. Та зашевелилась во сне, что-то тихонько бормоча под нос и хмуря брови, но почти сразу же успокоилась. Лиара долго всматривалась в ее лицо, любуясь каждой его линией, каждой черточкой, кончиками пальцев отводила волосы с ее лба. Золотистые пушистые пряди, совсем как у той среброкрылой, что с хохотом кружилась где-то под самыми небесами, распугивая звезды и расшвыривая облака. В тебе есть что-то от каждой из них, по маленькой золотой крупинке, по частичке, собранное в твоей груди. Но больше всего в тебе – Силы, которой я не перестаю учиться у тебя. Тебе достанет храбрости идти до самого конца, а значит, достанет ее и мне.
Прикрыв глаза, она свернулась под боком у Рады, вдыхая ее запах, наполняя им всю себя, и золото окутало их обеих, укрыв до утра. А когда к Лиаре пришли грезы, полные золотого света и тишины, в них снова был тот взгляд, родной, любящий и странно знакомый, взгляд сквозь толщу тысячелетий, ждущий чего-то. Но чего?
========== Глава 6. Марево ==========
С каждым днем пути дребезжание становилось все громче, тупое, ноющее, словно зубная боль. Избавиться от него было невозможно: хоть уши затыкай, хоть шапку натягивай почти что на нос, а толку никакого. Казалось, вибрировала сама земля вокруг путников, каждый крохотный комочек глины дрожал и крошился от этого звука, способного до пылинки расшатать и развеять окружающее. Но при этом каким-то странным образом этого не происходило. Стены тоннеля держались в целости, он был все таким же ровным и прямым, как и раньше, и ноги путников ступали по гладким, едва не зеркальным полам.
Только присутствие внутри Великой Матери не давало черепу Лиары взорваться на мелкие кусочки. Она ощущала мощнейшие вибрации, словно каждый миг сквозь ее тело прокатывались и прокатывались десятки тысяч волн, сводя с ума, выматывая, высасывая все силы. Изо всех сил она концентрировалась на горячей точке в груди, погружалась в нее целиком, тонула в ней, чтобы закрыться от навязчивого звука.
Остальные путники чувствовали себя не лучше. Впереди шагал нахмуренный Редлог, то и дело мотая головой и бормоча что-то сквозь зубы. Лицо Алеора побелело, а губы были плотно сжаты. Кай то и дело морщился и потирал виски, Улыбашка с мрачным видом отдирала от изнанки своей дубленки мелкие кусочки ткани и запихивала их в уши, только это ей нисколько не помогало. Рада опустила голову, глядя только в пол под своими ногами и стискивая зубы, шагала она так тяжело, словно в следующий миг могла упасть.
Звук наполнял эхом гулкий коридор, что шумел, будто гигантское развороченное гнездо. Невозможно было есть, невозможно было спать, невозможно было даже просто присесть и отдохнуть. Чудовищное давление звука сводило с ума, и Лиара только и делала, что считала дни. Редлог сказал, что они пройдут проклятое место за неделю, и путники спешили, двигаясь со всей возможной скоростью, на которую вообще были способны их отбитые за долгую дорогу ноги. Никто не жаловался, никто не требовал отдыха или остановки пораньше. Даже по вечерам, когда сил на то, чтобы двигаться вперед уже не было, путники все равно упрямо шли до тех пор, пока не валились на землю от изнеможения.
Теперь Лиара понимала, почему смельчаков, попытавшихся проникнуть за Семь Преград, в истории Этлана было так мало. Эрванский кряж с его жуткими миражами они, может, еще и прошли бы, но в постоянном грохоте Железного леса находиться было просто невозможно. И ведь это еще Редлог вел их не через сам лес, а под ним, где звук все-таки хоть немного глушился толщей земли. Каково было наверху, Лиара даже знать не хотела.
Общались они только жестами, да и то в тех редких случаях, когда это было по-настоящему необходимо. Все остальное время они шагали и шагали вперед, пока Лиаре не начало казаться, что в мире вообще не осталось ничего, кроме давящего звука и темноты тоннелей, кроме спин друзей и надежной мозолистой ладони Рады, за которую она цеплялась, будто за свою последнюю надежду. Она уже даже грезить не могла, потому что звук преследовал ее даже там, и хоть уставала гораздо медленнее смертных, но все равно чувствовала себя так, будто они не неделю идут под Железным Лесом, а целые месяцы, если не годы.
Постепенно, очень медленно, звук начал отступать. Сначала Лиара даже не заметила этого, безразлично моргая ничего не видящими глазами и чувствуя, как барабанные перепонки тупо пульсируют болью. Позже это стало очевиднее, и она вскинула голову, внимательно прислушиваясь и боясь поверить своим ощущениям. Еще через несколько часов она уже была уверена: они прошли лес, он оставался позади них и затихал, хоть и крайне медленно и неохотно.
Правда, чтобы окончательно уйти с территорий, на которых мучительный звук продолжал преследовать их, им понадобилось еще несколько дней, но это было уже не так важно. Теперь хотя бы можно было спокойно дышать и даже отдыхать: череп больше не раскалывался на куски от невыносимой боли. Все приободрились, вскинули головы, начали временами переговариваться и даже шутить.
Вот только Лиара все равно чувствовала что-то не то. Какое-то напряженное ожидание повисло в воздухе между ними всеми, странное, давящее чувство. То ли каждый из них начал, наконец, понимать, на что именно он согласился, то ли атмосфера Семи Преград действовала таким образом, Лиара не знала. Но только веселость длилась недолго, сменившись настороженными взглядами и тревожно нахмуренными бровями.
- Алеор, а ты уверен, что никакого Неназываемого за Преградами нет? – уточнила как-то раз Улыбашка, потирая свой широкий нос толстым пальцем и с подозрением поглядывая по сторонам. – Вот точно уверен? Не хотелось бы, чтобы мы туда пришли, а там нас с радостной улыбочкой встретили бесы мхира.
- Никого там нет, Улыбашка, - отозвался шагающий впереди эльф через плечо. – Мне это подтвердил Владыка Илион, и если уж его слова недостаточно, то я вообще не знаю, что нужно.
- А что там вообще случилось-то? – голос у гномихи был все еще неуверенным. – Ты в двух словах-то пояснил, но хотелось бы более развернуто.
- В Роуре, к югу отсюда, живет народ, зовущийся вельдами. Это бескрылые потомки Орлов-гринальд, тех самых, которые сейчас поселились где-то на севере Латайи. Восемь лет тому назад Сет овладел разумом одного из Черных Жрецов вельдов и заставил его пойти за Семь Преград, чтобы освободить спящих в Черном Источнике Эвилид. Видимо, не только это было его целью. Илион полагает, что Сет надеялся целиком завладеть телом Черного Жреца и облечься наконец-то плотью, которую он потерял сразу же после поражения Крона в Первой Войне. Но его планам не суждено было сбыться, во всяком случае, полностью. Двое других Жрецов вельдов успели остановить того, которого контролировал Сет, и он смог всего лишь выпустить Эвилид и спящих там Гротан Кравор, а потом сгинул из-за выброса силы из Источника, который сам же и спровоцировал. Так что наша задача – заткнуть проклятую дыру в земле навсегда, чтобы никакому умельцу больше не пришло в голову пытаться перехватить контроль над Черным Источником.
- «Всего лишь выпустить Эвилид и Гротан Кравор», - повторила Рада, качая головой. Вид у нее был насупленный. – Всего лишь! Да от этого у нас впереди столько проблем будет, что мало не покажется!
Самые страшные сказки рассказывали о тринадцати сильнейших помощниках и учениках Крона, самым могущественным среди которых был Сети’Агон. После гибели Крона, Сет взял на себя всю власть, а двенадцать остальных учеников исчезли из мира. Считалось, что они исчезли совсем. Как и Гротан Кравор, Ходячие Грехи. Лиара не слишком хорошо себе представляла, что они такое, но от одного названия по спине мурашки бежали. И если теперь все они, наконец, свободны…
- Скажи спасибо, что вельды не дали Сету облечься плотью, - отозвался Алеор. – Если бы это случилось, сейчас никакого Этлана уже не было бы.
- Выходит, Эвилид и Гротан Кравор и были бесами бездны мхира, которыми меня так пугала в детстве матушка? – проворчала Улыбашка, задумчиво поскребывая в затылке. – Не зря пугала, значит, - добавила она, - и кажется, не слишком активно. Можно было пугать и посильнее.
- Ничего, Улыбашка, не жалей о таких мелочах, - с дружеским участием улыбнулся ей Алеор. – Скоро они сами придут к тебе в дом, и ты с лихвой компенсируешь упущенное в детстве.
- Боги, да гореть тебе в геене огненной до конца мира, подсолнечник проклятый! – в сердцах напустилась на него Улыбашка. – И без тебя страх берет, а ты еще своим вечным карканьем такую тоску наводишь, что впору удавиться!
- Я просто пытаюсь научить тебя не принимать проблемы слишком близко к сердцу и относиться к ним философски, - пожал плечами Алеор с ухмылкой на дне льдисто-синих глаз. – Всегда есть что-то, гораздо худшее, чем то, что с тобой уже случилось. Надо радоваться тому, что сейчас все не так уж и плохо!
- Вот и радуйся, - проворчала гномиха, бросая в его спину яростные взгляды. – Хоть подскакивай на месте от счастья и в ладоши хлопай. А меня – уволь. Я с собственной головой дружу, мне такого счастья не надо.
- Кай, а ты уверен, что справишься? – подала голос Рада, прерывая перепалку эльфа и гномихи. – Если тех Черных Жрецов спалило при выбросе силы из Черного Источника, тебе-то хватит сил, чтобы с ним работать? Ты не думай, я не сомневаюсь в тебе и твоих возможностях, просто беспокоюсь за тебя.
- Благодарю тебя, Черный Ветер, - мягко улыбнулся ей ильтонец. – Думаю, со мной все будет хорошо. К тому же, мне нужно запечатать этот Источник, а не пользоваться им. Это должно быть не так уж и сложно.
- Кай – один из сильнейших Черных Жрецов Этлана, - с глубоко запрятанной гордостью в голосе проговорил Алеор. – Если бы Великий Жрец Васхиля не был таким идиотом и увидел бы это, у Церкви сейчас было бы гораздо меньше проблем. Или, наоборот, больше, - хмыкнул он.
- Люди не любят признавать тех, кто отличается от них, Алеор, - заметил Кай. – Но это не означает, что мы не должны сотрудничать с ними или дистанцироваться от них. Рано или поздно они поймут.
- О, дааа! - с мстительным ожиданием в голосе поддержал эльф. – Когда их поганые сараи, которые они называют домами, начинают тлеть, вот тогда они и понимают! Не раньше! Благо, это время уже очень скоро придет!
Лиара взглянула на эльфа, ощущая щемящую тоску и несогласие, свернувшееся в комок в груди. Иногда Алеор говорил ужасные вещи, ее просто поражало, когда он радовался чужим бедам.
- Это будет ужасно, - тихо проговорила Лиара, не в силах сдержать себя. – Война отвратительна. Ее ничто не оправдывает.
- А что оправдывает попустительство? – эльф обернулся к ней, взгляд у него был жестким. – Что оправдывает молчание и невмешательство, а, Светозарная? Когда бичуют невинных, когда умирает кто-то чужой, они опускают глазки в пол и шепчут, что это не их дело, потому что это их не касается! Это ли добро? Это не отвратительно тебе?
От каждого его слова Лиара вздрагивала, все больше опуская глаза в пол. Ладонь Рады тихонько сжалась, пожимая ее руку.
- К сожалению, он прав, искорка, - негромко произнесла Рада. – Ты можешь понять только после того, как потерял все. Должно произойти что-то поистине ужасное, чтобы поднять всех этих чванливых идиотов на борьбу, что-то, что затронет непосредственно их. Ты же была в Мелонии, ты же видела, какие люди. Да и в других городах они тоже ничем не лучше. А если все мы, если каждый из нас не поднимется против Сета, если большая часть откажется сражаться, потому что им и так неплохо, потому что есть другие, кто поляжет за них, - тогда, что будет? Тогда мы просто проиграем.
- Смотри-ка, Радушка, ты стремительно умнеешь! – в голосе Алеора под язвительностью тона прорезались удивление и радость. – Видимо, это из-за долгого пребывания в моем обществе! Надо будет почаще тебя с собой брать.
- Не обольщайся, не из-за этого, - раздраженно огрызнулась в ответ Рада. – Просто я посидела на корабле у Сагаира и многое поняла.
- Значит, и ты тоже можешь сказать ему большое спасибо за то, что он сделал с тобой, - с жесткой иронией проговорил Алеор, отворачиваясь. – Кажется, мы все можем его поблагодарить за то, что стали теми, кто мы есть.
Очень неохотно, с огромным трудом, но Лиара вынуждена была признать правоту Рады. Как бы ни обливалось кровью ее сердце при мысли о грядущей войне, как бы ни рыдала ее душа о неминуемых жертвах и невыносимом людском горе, да только Алеор с Радой были правы. Наступало опасное время, в мир вырвались Эвилид и Гротан Кравор, вот-вот должны были родиться Аватары Создателя. Наступало переломное время, в которое никто уже не мог стоять в стороне, нигде уже не было спокойного уголка, чтобы переждать бурю. И Лиара понимала, что те, кто откажется сражаться и бороться в эти смутные времена, будут просто-напросто уничтожены, раздавлены грозной поступью перемен, растерты в пыль и забыты навечно в грохоте и шуме Танца Хаоса.
Она подняла глаза на Раду, которая смотрела на нее и улыбалась ей теплой, но такой грустной улыбкой, пожимая ее пальцы, на надежную и родную Раду, рядом с которой было не страшно. Лиара через силу улыбнулась ей в ответ. Она ничего не страшится, видишь? Она пойдет вперед, несмотря ни на что, и если ты хочешь быть с ней рядом, то и тебе тоже надо идти вперед. И учиться, учиться у нее этой силе.
