сообщить о нарушении
Текущая страница: 108 (всего у книги 132 страниц)
- Проклятье! – заворчала Рада. – Как только я расслабляюсь, меня сразу же впечатывает мордой в гравий. Это не слишком-то приятно, и это ни хрена мне не помогает!
- Ты пытаешься приказывать им, а этого не нужно делать! Ты не можешь приказывать ветру и дождям! – в голосе Жрицы прозвучала укоризна.
- Давай-ка еще разок попробуем, Рада, я тебя поддержу! – энергично кивнула Иштум, зеленоглазая черноволосая анай, за плечами которой сейчас тоже спокойно свернулись крылья. Ей одной из первых удалось вслед за искоркой овладеть необходимым трюком, и она с готовностью помогала остальным Младшим Сестрам справиться с их крыльями.
За эти проклятые три часа Рада успела познакомиться со всеми пятью Младшими Сестрами, с которыми ей посчастливилось получать крылья по обряду анай. Все пятеро выросли в Роще и были дочерьми тех из анай, что присягнули на верность Великой Царице и решили остаться вместе с родителями при ней. Четверо, включая и Иштум, принадлежали по рождению к клану Раэрн, но попали в Рощу совсем детьми и свою первую инициацию на звание Младшей Сестры проходили здесь. Пятая девочка – зеленоглазая светловолосая Анико, - была дочерью двух Нуэргос, которые также отказались от своего клана во имя Великой Царицы.
Анико была единственной, чьи проблемы с крыльями были почти такими же серьезными, как у Рады. Почти такими же. На лбу у нее набухала большая иссиня-черная шишка, а белоснежную одежду покрывали разводы грязи, но она уже стояла, выпрямившись, недалеко от Жрицы и, нахмурив брови, рассматривала образовавшуюся на локте прореху, сквозь которую проступали следы крови от глубокой ссадины. Четверть часа тому назад, приложившись об землю последний раз, Анико наконец-то поняла, что делать с крыльями, и после этого у нее трижды получилось открыть и закрыть их, не поранившись. Рада молча завидовала ей черной завистью.
- Я помогу тебе встать, - проговорила Иштум, решив не дожидаться ответа Рады, и аккуратно обошла ее, чтобы подхватить под плечи. – Давай-ка, сейчас мы поднимемся на ноги и попробуем еще раз.
- Да какой толк-то в этом? – горестно проворчала Рада, изо всех сил оттягивая время, чтобы еще хоть чуть-чуть полежать на земле. Болело абсолютно все, за эти три часа она умудрилась отбить о гравий буквально каждую, даже самую глубоко упрятанную в ее тело косточку. Крылья сейчас были прижаты ее спиной к земле, а потому не могли самопроизвольно раскрыться и швырнуть ее в сторону. Головой Рада прекрасно понимала, что не сможет лежать так вечно, что рано или поздно ей нужно будет подняться на ноги и все-таки сделать что-то с проклятыми крыльями. Но мысль о том, что снова придется биться о землю, была невыносимой. Любой боли, которую может вынести человек, есть предел, и сейчас Раде казалось, что она своего уже достигла. Еще пара ударов, и она самым позорным образом расхнычется, растирая по лицу слезы обиды. Изо всех сил сдерживаясь и пытаясь не допустить этого, она через силу проговорила: - Я все равно ни бахры не понимаю, что вы тут все говорите. Давайте лучше так сделаем. Я просто вернусь в казарму и подремлю там пару часиков, наберусь сил, отдохну. А потом мы снова попробуем меня поучить, и все у нас получится, да?
- Если ты не научишься держать крылья под контролем сейчас, то можешь навредить не только себе, но и окружающим, если во сне неосознанно изменишь их температуру и что-нибудь подожжешь, - Жрица смотрела на нее серьезно и чересчур спокойно. Так смотрят на бестолкового ребенка, который из-за собственного упрямства не может решить элементарную задачку. Раде захотелось взвыть. – Мы должны разобраться с твоими крыльями сейчас, иначе потом будет хуже.
- Я даже не представляю, куда хуже, - проворчала Рада, проклиная последними словами и себя, и свою идею идти в Данарские горы, и свой жгучий энтузиазм, с которым она рвалась к получению крыльев.
- Просто постарайся расслабиться, Рада! – умоляюще взглянула на нее искорка, едва не заламывая руки. – Тебе нужно только расслабиться и все.
Рада аж зубами заскрежетала. Легко говорить: расслабься, когда у тебя самого ничего не болит. Впрочем, это утверждение было верно лишь частично. В самом начале, когда они только начали учиться раскрывать крылья, у Рады тоже ничего не болело, но при этом и ничего не получалось. Ну не умела она расслабляться, не умела и все! Не все люди могут это делать. Кто-то всю свою жизнь от самого рождения только и делает, что головой заборы проламывает, потому что иначе ему никак не справиться, ну вот никак совсем! Не виноват же он в том, что пытается выжить так как может, и что у него не получается так, как у других?
Гнев, что давно уже исподволь подтачивал нутро Рады, сейчас взметнулся алым пламенем, почти как костер Роксаны в нескольких десятках шагов от них. Вместо того, чтобы расслабиться и исчезнуть, крылья буквально одеревенели, и Раду приподняло над землей. Сейчас они ощущались, как кости, ее собственные кости, которыми она упиралась в мелкую острую гальку под собой, неудобно застряв в полуметре над землей. Ей захотелось взвыть.
- Кажется, стало только хуже, - грустно констатировала искорка, опуская руки и с искренним сочувствием глядя на нее.
Рада только нахмурилась, стараясь не смотреть на окружающих ее Младших Сестер. Иштум горестно вздохнула и опустила руки, все-таки не рискнув попытаться ее поднять. Раде казалось, что если ее сейчас хоть кто-нибудь пальцем тронет, в ответ она может только в глаз зарядить и ничего больше.
- Что тут за сборище? – послышался хрипловатый голос, и Младшие Сестры вместе со Жрицей развернулись, глядя куда-то за спину Рады. Молодые анай сразу же сложились в поклонах, сгибаясь едва ли не до самой земли, а Жрица изящно опустила голову, поглядывая из-под длинных ресниц со смесью восхищения и радости.
Из-за застывших за спиной крыльев сделать это было сложновато, но Рада все-таки вывернула голову, под неудобным углом взглянув за спину. Там буквально в нескольких шагах от них стояла Великая Царица, зажав в зубах чубук трубки и с интересом разглядывая собравшихся.
На Тиене была белоснежная форма, ладно сидящая на широких плечах. Она была не слишком высока, пожалуй, даже приземиста для анай, почти на ладонь ниже Рады. Соломенные прямые волосы торчали в стороны, и их слегка ерошил ветер. Зеленые глаза смотрели со сдержанным любопытством, и под их взглядом Раде вдруг стало почему-то так стыдно, что сквозь землю захотелось провалиться. Словно ребенок она упорствовала третий час подряд, мешала остальным Младшим Сестрам начать учиться управляться с крыльями, все здесь с ней копались, будто с дитем малым. Вот, даже Великая Царица пришла полюбопытствовать, что тут происходит. От стыда вспыхнули щеки, крылья за спиной моментально сложились, и Рада всем телом рухнула плашмя на гравий, едва сдержав стиснутыми зубами рвущийся наружу стон. Несколько мгновений она просто лежала, пытаясь перетерпеть боль, а потом медленно выдохнула сквозь стиснутые зубы весь воздух, что застрял в груди куском льда.
- Так-так, - послышался негромкий голос Великой Царицы, и по гравию зашуршали подошвы ее сапог. – Давай-ка я попробую, светлоликая. А ты забери девчонок да покорми их, они со вчерашнего дня голодные как волки.
- Как прикажете, первая первых, - Жрица вновь склонила голову и бросила на Раду полный сочувствия взгляд. Младшие Сестры, сгибаясь в поклонах, попятились в сторону костров. Осталась на месте одна искорка, которая сейчас смущенно мяла пальцами ткань платья и бросала на Тиену неуверенные взгляды.
- Ты хочешь остаться, Светозарная? – спросила ее Тиена, и та резко закивала, вскинув на царицу широко открытые серые глазищи. Тиена хмыкнула и кивнула. – Думаю, это только к лучшему. Давай-ка, поможешь мне подержать ее.
- Да я и сама встать могу, - проворчала Рада, справляясь с раздирающим все внутри чувством стыда, стараясь игнорировать боль в отбитом теле. Но не могла же она позволить Великой Царице анай поднимать ее с земли, будто сопливую девчонку.
Вот, значит, какова цена твоей чести, а, Черный Ветер? Значит, Жрица и Младшие Сестры могли скакать вокруг тебя три часа, пока ты кочевряжилась и отказывалась принимать их помощь и понимать то, что они тебе объясняют. А Великая Царица, значит, в помощники сойдет, да? Ну и набралась же ты здесь наглости.
Щеки зацвели еще ярче. Рада кое-как поднялась с земли, стараясь не смотреть на Тиену и не морщиться от боли. Она отряхнула куртку и штаны, благодаря Богинь за то, что погода стояла теплая и сухая, и лишь несколько пятен пыли остались на коленях да на заду. Правда, правый рукав она все-таки умудрилась зазеленить, и отстирать это будет очень сложно. Прекрати дурить и просто посмотри на нее!
- Простите, первая первых, что я вас побеспокоила, - тяжело пробубнила Рада, заставляя себя посмотреть в лицо Тиены. – Я и не думала, что для меня будет так сложно овладеть крыльями.
- Что ж, ты не одна такая, - глаза Тиены улыбались, в них мягкой зеленью цвело теплое лето. – Я и сама когда-то пять часов билась над тем, чтобы научиться открывать и закрывать крылья. Думала, Жрицы от злости меня с обрыва сбросят, чтобы по дороге к земле смекнула, что к чему, - Тиена ухмыльнулась и выдохнула серебристое облачко дыма. – Нуэргос ведь обряд проводят на вершине отвесной скалы, а не здесь.
Рада не знала, что сказать, и неловко затопталась на месте, почесывая пыльный затылок. Под взглядом Великой Царицы она чувствовала себя странно. С одной стороны, в Тиене было что-то такое же вечное, далекое и мощное, как и в Эрис, будто сквозь золотое око между ее бровей на Раду смотрело существо из иного мира, названия которому она не знала. Краем глаза было заметно, что воздух вокруг Великой Царицы уплотняется, становясь более густым, слегка дрожащим, и солнечный свет, проходя сквозь него, преломляется каким-то необычным образом, заставляя ее тело почти что физически светиться. Рада попыталась повнимательнее разглядеть этот странный эффект, но глаз словно скользил мимо, ускользал прочь. Стоило сфокусироваться на коже Тиены, как Рада видела лишь ее тело и ничего больше. Ничего необычного. Но краем глаза это свечение было вполне заметно. Пожалуй, так мог бы выглядеть смерч, сквозь который просвечивает солнце, если бы смерч мог быть малюсеньким и распластанным по коже живого человека.
В Держащей Щит эта атмосфера была похожей, но от Эрис исходило ощущение какой-то… глухой древности что ли. Очень древней силы, почти неподдающейся контролю, динамичной и бурлящей, готовой в любой миг вспыхнуть тысячами разноцветных искр, взорваться светом, творить чудеса. Тиена ощущалась иначе. О, эта сила тоже была вокруг нее, но имела другое свойство: статичность. Как надежная скала солнечного света, упавшая сверху, непререкаемая, несдвигаемая, непобедимая. Казалось, эта женщина могла бы и весь мир на плечах держать, даже глазом не моргнув. Все ей было ни по чем.
Тиена смотрела на Раду, и та поняла, что вглядывается в ее лицо, прищурившись, всматривается в каждую черточку. Она и сама не смогла бы объяснить, зачем делала это, но Тиена казалась ей… знакомой. Такого не могло быть, Рада готова была жизнь поставить на то, что раньше никогда не видела эту женщину. Но, как и в случае с Эрис, от Тиены исходило совершенно четкое ощущение родства. Словно они знали друг друга добрую тысячу лет, словно смотрели друг другу в глаза уже в сотый раз.
Не раз сломанный нос, свернутый набок, широкий подбородок с тонкогубым ртом. Веснушки, что усыпали ее щеки, и зеленые глаза с крохотными золото-коричневыми крапинками внутри под пушистыми светлыми бровями. Великая Царица не была красивой, Рада даже сказала бы, наоборот, но при этом она подходила утонченной и далекой, словно звездный свет, Держащей Щит анай. Подходила так же, как клинок подходит ножнам.
- Ну что? – Тиена по-доброму усмехнулась, поглядывая в ответ на Раду. – Надеюсь, ты высмотрела, что хотела. И теперь позволишь мне помочь тебе?
- Простите, первая первых, - Рада поспешно опустила голову, вновь ощущая прилив стыда. – Мне не стоило так таращиться на вас. Вот только ваше лицо…
- Что с моим лицом? – с интересом спросила Тиена.
- Оно кажется мне знакомым, - отозвалась Рада. – Хотя такого не может быть. Мы с вами никогда не встречались под этим солнцем, за исключением того, первого раза в становище Сол.
- Во-первых, предлагаю на «ты», Черный Ветер? – в голосе Тиены послышался вопрос, и она дождалась, пока кивнет сначала Рада, а за ней и Лиара. После этого Великая Царица вновь взглянула в лицо Раде. – Полагаю, что и лицо Эрис не показалось вам чужим, когда вы впервые увидели нас? Не так ли?
- Да, у меня было ощущение, будто мы уже встречались, - встрепенулась искорка, Рада только согласно мотнула головой, внимательно изучая лицо Тиены. На нем не было удивления, ни капли, лишь уверенность и какое-то спокойное смирение.
- Это сила. Вы встречались не со мной, вы встречались с силой, что идет через меня. Вы уже ощущали ее раньше, поэтому она для вас знакома. – Тиена затянулась, сводя брови к носу и выпуская дым из уголка рта. Впрочем, морщины на ее лбу моментально разошлись, а взгляд стал расслабленным. – Все дело в прикосновении Великой Мани. Мы с Эрис отдали Ей себя, отдали целиком и полностью, и Она несколько изменила нас самих. Теперь все то, что было в нас в потенциальной стадии, развернуто до предела, а все лишнее, что мешало этому развертыванию, исчезло. Можно сказать, что мы достигли пика своего развития, полностью отказавшись от индивидуальных черт, что и помогло нам максимально развить самих себя. – Заметив озадаченный взгляд Рады, Тиена невесело усмехнулась и покачала головой. – Полагаю, что говорю не слишком понятно. Думаю, у нас еще будет некоторое время для бесед и совместной работы, и со временем вам станет яснее, что я имела в виду. Мне кажется, пока достаточно будет сказать, что вы узнаёте меня, потому что узнаёте силу, из которой я состою, не так ли?
- Наверное, первая первых, - Рада бестолково поскребла затылок. Что-то внутри нее понимало все слова Тиены четко и ясно, и этому чему-то никакие иные разъяснения были не нужны. Но мозг буксовал и артачился, требуя объяснения более подробного.
- В таком случае, первая первых, ты тоже должна была узнать нас, да? – искорка вдруг рассмеялась, и глаза ее вспыхнули двумя солнышками. Рада удивленно заморгала, глядя на нее. – Именно поэтому вы с Держащей Щит предложили нам крылья и попросили задержаться в Роще?
- Да, Светозарная, - кивнула Тиена. Она смотрела на искорку тепло и как-то… бережно, что ли? Так отец обычно смотрит на дочурку, которая показывает ему первое сшитое ей самой платье. Рада внимательно прислушалась к себе, пытаясь понять, не прячется ли внутри ревность. Там не было ничего, лишь какое-то странное ощущение единства и золотой радости от того, что они здесь. – Я узнала вас сразу, как увидела. Эту силу невозможно погасить, ее невозможно укрыть или спрятать. Если она однажды загорелась, то сделать с ней уже ничего не получится.
Лиара прижала ладошки к губам и улыбалась, глядя на Великую Царицу. Рада вновь поскребла затылок. Наверное, ей самой просто не стоило думать над смыслом их слов, наверное, именно это и мешало ей по-настоящему почувствовать за словами Тиены то, что она имела в виду. Во всяком случае, ощущение было именно таким: сомнения и мысли пускали круги и волны по ее внутренней пустоте, которой слова Тиены приносили радость. Как когда опускаешь лицо в кристально чистый ледяной родник, и свежесть воды одновременно причиняет боль разгоряченной коже и дарит ей немыслимое наслаждение.
Тиена вернула искорке улыбку и взглянула на Раду. Отчего-то в глазах ее загорелся озорной огонек.
- Полагаю, ты довольно упряма, Черный Ветер, именно поэтому у тебя никак не выходит расслабиться.
- Есть немного, - неохотно дернула плечом Рада, внезапно чувствуя всю глупость сложившейся ситуации, в которую она попала с крыльями.
Всего-то надо было лишь не упрямиться, но как это сделать? Разве можно управлять чем-то таким глубинным, тем, что лежит в самой основе ее самой? Ведь именно упрямство делало ее такой, какой она была. Кто станет ломать несущую балку дома, в котором живет?
- Позволишь мне дать тебе небольшой совет? – спросила Великая Царица.
- Это было бы очень кстати, честно говоря, - хмыкнула в ответ Рада.
- Извини, Светозарная, - Тиена взглянула на искорку со слегка смущенным видом, подступила поближе к Раде и склонилась к ее уху. От нее пахло свежеспиленной древесиной, словно все утро она строгала доски или работала с деревом. Тиена понизила голос. – Я сейчас скажу кое-что очень личное и заранее извиняюсь, что лезу не в свое дело, но это, и правда, может помочь.
