сообщить о нарушении
Текущая страница: 128 (всего у книги 132 страниц)
- Мы не думали, что вы так резко сорветесь с места, поэтому не успели приготовить вам что-то вроде прощального вечера. Зато у нас появилась идея. – Она искоса взглянула на остальных Младших Сестер, и те закивали, подбадривая ее. Глубоко вздохнув, Иштум неловко почесала в затылке и продолжила еще более тихим голосом: - Дело в том, что я владею Песней Земли. Еще не настолько хорошо, чтобы вместе со старшими сестрами петь Роще, но достаточно, чтобы иногда помогать им. Вот мы и подумали, что, может быть, вам захотелось бы вырастить маленькое деревце в память о вашей учебе здесь. Я могла бы спеть ему...
На этом поток ее слов прервался, и Иштум сконфуженно замолчала, глядя себе под ноги. Лиара ощутила, как внутри распускается теплая золотая нежность, поддалась порыву, шагнула вперед и обняла Иштум. Та удивленно заморгала, явно не ожидая такой ее реакции, и ее руки неуверенно легли в ответ на плечи Лиары.
- Мы были бы очень рады этому! – от всей души проговорила Лиара, поверх плеча Иштум окидывая взглядом всех остальных анай, которые смущенно улыбались им с Радой. – Нам было очень-очень здорово учиться вместе со всеми вами! И мы будем очень по вам скучать, когда вернемся в Сол!
- Мы тоже! – расплылась в широкой улыбке долговязая Лафь, а Анрут вновь потерла нос, бросая на них с Радой неуверенные взгляды. Но улыбалась она при этом очень довольно.
- Тогда пойдемте! – энергично кивнула маленькая Шатур, туго затягивая шаль узлом на груди. – Вам завтра рано с утра отправляться в путь, так что будет лучше, если вы успеете выспаться.
Лиара тихонько улыбнулась про себя. Она была уверена, что маленькая полненькая Ремесленница однажды станет наставницей. И ей было даже немножко жаль ее будущих учениц, ведь Шатур умела быть строгой и совершенно несклонной ни к каким компромиссам.
Стараясь не слишком шуметь и говорить как можно тише, Младшие Сестры и Рада с Лиарой направились в сторону Рощи. Лиара шагала рядом с Радой, держа ее теплую ладонь в своей. Вокруг радостно гомонили остальные Младшие Сестры, наперебой обещая им, как закончат обучение, прилетят в Сол и проведают их, обещая им встречу весной и самый настоящий пир, который они закатят в честь своих гостей. Так хорошо было на душе Лиары в этот момент, что хотелось петь, и она едва слышно напевала себе под нос что-то очень тихое и нежное, от всей души прося благословения и Милости для них всех. Ведь Младшие Сестры стали ей друзьями за это пусть и короткое, но сложное для них всех время обучения. И ей очень хотелось, чтобы жизни их сложились так, как они сами попросят того у Милосердной Пряхи и Ее Небесной Мани.
А еще внутри зашевелилось любопытство, хоть Лиара и думала какие-то четверть часа назад, что больше уже просто не способна испытывать эмоций. За все время пребывания в Роще она мечтала хоть раз услышать Песню Земли, с помощью которой Раэрн ускоряли рост гигантских деревьев, но еще ни разу у нее не получилось это сделать. Поначалу тренировки отнимали слишком много времени и сил, и она уже просто физически была не в состоянии бродить по лесам в поисках Поющих Земле сестер. Потом тренировки стали легче, а может, просто ее тело привыкло к таким нагрузкам, и у них с Радой появилось время, в которое они гуляли по окрестным лесам и учились обращению с крыльями или просто рассматривали царящую вокруг красоту. Но во время этих прогулок встретить Поющих Земле у нее тоже не получилось. Хоть саму Песнь она и слышала несколько раз самым краешком уха, доносящуюся откуда-то издали, тягучую и сладкую, как мед. Но подойти ближе и тем более постоять, послушать, у нее возможности так и не представилось.
И вот теперь осенняя ночь шепталась в кронах криптомерий над ее головой и недовольно хмурила на нее с неба свои глаза-звезды. Холодок пробирал сквозь шерстяную форму, заставляя Лиару ежиться и поплотнее обхватывать себя руками. Даже не задумываясь о том, что делает, она выбрала из этого ветерка самые теплые потоки и окружила ими себя и своих друзей, отчего ночь перестала казаться такой неприветливой и злой, как поначалу. Правда, окружающая обстановка все равно действовала несколько угнетающе, и вскоре Младшие Сестры вокруг нее попритихли, перестав болтать и громко хихикать. Теперь они молча ступали вперед, белые фигуры на фоне темного ночного леса, словно лунные блики на воде или танцующие на ветру мотыльки.
Все было странно сейчас, волшебно, непривычно. Особенно после всего того, что рассказала им Держащая Щит. Сейчас мир казался Лиаре каким-то особенно загадочным, таращившим на нее свои черные ночные глаза, шелестящий на ветру вокруг нее и над ней. Ее ноги бесшумно приминали мох, ставший к осени каким-то непривычно жестким и неподатливым. Подумать только всего месяц тому назад на рассвете они с Шатур ходили сюда с лукошками, чтобы собирать алую крупную бруснику. Солнце тогда пробивалось золотыми лучами сквозь прозрачные своды криптомерий, и в его рассветных лучах сочными градинами крови устилала ягода ярко-зеленые кочки. И они с Шатур, восхищенно переговариваясь, ползали под густым сводом, набирая полные пригоршни ягоды, позабыв обо всем на свете, любуясь игрой солнечных лучей на тонких серебристых паутинках с нанизанными на ниточки каплями росы. И едва не пропустили тренировку у Гутур, зазевавшись и почти позабыв о времени.
Лиара улыбнулась, отпуская золотое видение и глядя на то, как тревожно раскачиваются толстенные ветви криптомерий над головой. Все менялось, каждая секунда этого времени не была похожа на предыдущую, каждый следующий день нес с собой совершенно иные сказки, совершенно иную жизнь. Все менялось вокруг нее, словно мир наконец-то открывал свои глаза и безмолвно таращился на самого себя, словно наступал миг тишины, самый главный, самый торжественный, самый напряженный. Миг чуда и великих дел, миг, в который все изменится, после которого ничто уже никогда не будет прежним.
- Ветер меняется, - тихонько проговорила идущая рядом Рада. Лиара вскинула голову и взглянула в лицо своей нареченной, своей любимой, Небесами суженной. Странное ожидание сквозило в ее чертах, глаза напряженно вглядывались во что-то, видимое лишь ей.
- Все меняется, - отозвалась Лиара, покрепче сжимая ее ладонь в своей.
Впервые в жизни ей было не страшно встречать эти перемены. Их несли золотые глаза Держащей Щит и надежные плечи Великой Царицы. И Рада стояла подле нее, несгибаемая, как скала, способная выдержать любую бурю, любой шторм, который только может швырнуть на них разбушевавшаяся от ярости осень. И Лиара не боялась перемен, больше не боялась.
Они шагали среди высоких темных стволов криптомерий, что окружали их безмолвными стражами ночи. Тонкие веточки кленов клонились под ветром, царапали их за стволы, и лес полнился шорохами и стуком. Облака ползли так низко, почти что над самыми кронами деревьев, изорванные, клочковатые, чересчур торопливые. Лиара смотрела на них во все глаза. Весь мир спешил. Измученный, усталый, донельзя истерзанный, мир так спешил навстречу… чему? Тому, что должно было случиться? Тому, что должно было измениться? Он словно молил, обессиленный и донельзя слабый, молил из последних сил об избавлении. И Лиара все гадала: об избавлении от чего? И чего же он так просил?
А потом они пришли. Сделав последний поворот, тропинка вывела их к излучине безымянной реки. Вволю напившаяся дождями, река поднялась и разлилась широко, полностью укрыв своими полами прибрежную гальку, подступив к самым корням деревьев, заграбастав черными пальцами даже густые прибрежные травы, которые теперь залило целиком вместе с кочками, и лишь самые горбыли их спин торчали над темной беспокойной стремниной. Река плескала в темноте, шептала, шелестела травами, волокла по течению сорванные ветром листья. Было так темно, что Лиара даже не видела ее противоположного берега. Из темноты вырастали понурые головы плакучих ив, длинные ветви которых, будто волосы рыдающей над водой женщины, полоскало течением, тянуло, дергало. Лиара заметила большой валун, под одной из ив. В нем было углубление, где собралось немного воды, и в нем плавал длинный сухой листок, который ветром гнало по кругу.
- Мы пришли, - объявила Иштум. Она низко поклонилась реке и зашептала под нос катехизис. Остальные Младшие Сестры последовали ее примеру.
Лиара тоже вознесла хвалу Аленне. Еще какие-то полгода назад она бы и не задумалась об этом, во всяком случае, таким образом. Лиара всегда любила воду, любила подставлять лицо дождю и ощущать его мягкие прохладные поцелуи на коже, любила сугробы снега, в которых можно с хохотом валяться, любила студеные ручейки с водой сладкой и такой холодной, что от нее стынут зубы. А уж как ей нравилось море: огромное, неспокойное, рычащее растревоженным зверем и без конца бьющееся и бьющееся о скалы в бессильной злобе. Ее всю жизнь учили, что всей этой водой заправляет Асафир, Бог Воды и Морской Пучины, но никогда Лиара не испытывала желания сказать ему хоть что-то или обратиться к нему за помощью. Он никак не ассоциировался с той манящей невероятной красотой искрящегося солнца в бегущем по камешкам звенящем ручье или стоячей воде заросшего ряской и тиной озера, сквозь спокойную зеленую толщу которой наискось пробиваются к замшелому дну ослепительно-золотые копья света. Зато ассоциировалась Аленна, и сейчас, когда Лиара почти что в ноги кланялась бурлящему во тьме перед ней норовистому осеннему половодью, она почти видела холодные и гневные глаза Жестокой, Ее стиснутые в нитку губы, Ее недобрый взгляд.
- Будь милостива к нам, Мани Ручьев и Рек, - едва слышно прошептала она, чувствуя, сколько силы и правды вкладывает в этот простой призыв, в котором и в помине не было торжественной пафосности служб Церквей Молодых Богов. – Будь милостива и нежна и распахни нам навстречу Свои ледяные руки.
- Вот сюда мы и шли, - прозвучал рядом удовлетворенный голос Иштум, и Лиара обернулась, не выпуская из своей ладони пальцы Рады. – Посветите мне.
Не раздумывая, Лиара раскрыла крылья за спиной, также поступили и остальные Младшие Сестры. На открытом пятачке возле самой реки в отсветах золотых крыльев теперь был виден маленький росточек, разбросавший в стороны тонкие зеленые листочки. Он трепетал на ветру, словно живой, низко клонясь к земле от его порывов, но упрямо тянулся вверх, отказываясь сгибаться и кланяться перед разошедшейся во все стороны рекой.
- Это – ива, дерево Милосердной, - негромко проговорила Иштум, присаживаясь на корточки возле ростка. Остальные Младшие Сестры полукругом обступили ее, не разговаривая и наблюдая за тем, что она делает. Ладони Иштум нежно обняли пару все еще зеленых листиков, торчащих на самой макушке ростка, огладили их, будто живое существо. – Я знаю, Каэрос больше любят сосну, дерево Роксаны, но мне почему-то эта крохотная ива напомнила тебя, Светозарная. – Иштум взглянула на нее, и в ее изумрудных глазах отражались золотые переливы света от крыльев. Улыбка на ее губах теперь была рассеянной и какой-то очень особенной, посвященной маленькому ростку между ее ладоней. – Обычно так бывает легче, если с тем или иным ростком ты чувствуешь близость. И мне очень хотелось бы вырастить для вас эту иву, если вы не будете против.
- Конечно же нет, - голос Рады звучал сипло и как-то потрясенно. – Только скажи, что нам делать.
- Спасибо тебе, Иштум, - улыбнулась Лиара и легонько тронула ее за плечо. Она знала, что анай не любят публичного проявления чувств, но по-другому просто не умела.
Зеленоглазая Раэрн только как-то неуверенно тряхнула головой, кивнула им и вновь повернулась к растению, сосредоточено глядя на него.
- Обычно мы не отдаем предпочтение какому-то отдельному ростку и поем всей Роще, каждому растению в ней. Но мне всегда казалось, что лес как будто… отзывается что ли, если ты обращаешься и к какому-то растению в частности. Они ведь живые, каждое из них и все вместе. – Голос Иштум стал глуше, нежнее. – Наставницы говорят, что так мы заводим любимчиков, и что этого делать ни в коем случае нельзя. Но разве же плохо, что кто-то из них кажется красивее других? Разве же можно пройти мимо заболевшего, погибающего под забивающими его сорняками ростка? Просто потому, что таков закон, только потому, что все должно развиваться гармонично, и не нам решать, кому помогать, а кому нет?
- Думаю, такие размышления наставницы и пытаются пресечь, - пробормотала себе под нос Шатур, недовольно передернув плечами, но Иштум, кажется, ее не услышала.
- Помогать нужно всем, - твердо проговорила Анрут, и Шатур бросила на нее недовольный взгляд. Правда, взгляд этот сразу же сменился глубокой задумчивостью, ведь фразу Анрут можно было понять двояко.
- Поэтому я спою именно этому деревцу, - вновь продолжила говорить Иштум. В голосе ее зазвучала уверенная твердость. – Оно напоминает мне вас обеих. Такое же упрямое, несгибаемое, такое же стойкое. Я уверена, что и без моей помощи это деревце рано или поздно стало бы большим и сильным, но немного поддержки никогда не повредит.
Лиара улыбнулась, вдруг подумав о том, что, быть может, именно так рассуждала и Сама Великая Мани, когда вытаскивала их с Радой из всех тех переделок, в которые они умудрились попасть за минувший год. Но на этом все ее размышления и остановились, потому что Иштум запела.
Это была не обычная песня, не то, что человек создает с помощью своих легких и горла, проталкивая воздух вверх и заставляя его вибрировать в глотке. Иштум даже рта не раскрывала и только смотрела на растение между своих ладоней, но при этом в ее груди рождался звук. Лиара буквально задохнулась, поняв, что этот звук исходит от самого ее тела, изнутри ее существа, из самой сердцевины того, что анай называли даром Богини.
Глаза, что за проведенные в Роще месяцы привыкли видеть мир неразрывно в двух спектрах: обычном и энергетическом, теперь смотрели и смотрели, не в силах оторваться от невиданного зрелища. Грудь Иштум раздулась, плечи напряглись, и прямо из золотой точки, горящей, будто последний уголек в жерле печи, вырывались волны странного вибрирующего света, ярко-голубого, вырывались сгустками, что сквозь ее ладони вливались прямо в маленькое растение перед ней. Эти сгустки походили то ли на патоку, то ли на мед, то ли на расплавленный металл. Они мягко светились, отбрасывая нежный голубоватый свет на лицо самой Иштум, ее ладони, траву вокруг нее, стволы деревьев, что стояли в стороне, даже на окружающих ее Младших Сестер.
Лиара поняла, что смотрит во все глаза, забыв, как говорить, как думать, как рассуждать. Энергия и звук были одним целым, одним нераздельным единым целым, которое пульсировало с определенной частотой, подчиняясь вибрации в груди Иштум. Вот звук стал чуть повыше, будто поднимаясь к небесам, и пульсация голубой силы убыстрилась, застучав, как крохотное сердечко зашедшегося в беге зверька. Звук поднялся еще чуть выше, и Лиара вдруг увидела, как росток под ладонями Иштум буквально потянул свои крохотные листочки вверх.
Он был похож на ребенка, что тянется к матери, на слепого котенка, что ползет, сам не зная куда, чтобы ткнуться носом в пузо кошки и напиться теплого сладкого молока. Голос Иштум стал чуть громче, чуть требовательнее, и зеленые листочки жадно потянулись все выше и выше. Синие волны скапливались вокруг тоненького ствола, концентрировались вокруг него, образуя полупрозрачную синюю подушку. И ствол подрагивал, впитывая эту энергию и вытягиваясь вверх.
Лиара потеряла счет времени, полностью отключилась от происходящего, широко раскрытыми глазами наблюдая рост деревца. Пение Иштум становилось чуть громче, потом чуть тише, меняло тональность, и при этом сама она молчала, ни на миг не открыв рта. Пело что-то внутри нее, немыслимой красоты золотой цветок, с каждой секундой становящийся все ярче и ярче. Теперь, кажется, он сиял даже сильнее, чем золотые крылья всех Младших Сестер на этой полянке, и волны силы вокруг него буквально колыхали пространство, заставляя его плясать в такт плеску черной реки за их спинами.
Ива росла. В какие-то мгновения Лиара вдруг рывком приходила в себя и видела, как тянутся вверх мощные ветви, как раздается в ширину ствол, и кора на нем становится все грубее, иссеченная сухими выбоинами, росчерками. Потом волны и звук вновь подчиняли себе ее сознание, и Лиара плыла в этой голубой дымке, пропитывающей все. Она поняла, что и сама сделала шаг к Иштум, протягивая к ней свободную руку, как та самая маленькая ивушка, что теперь поднималась перед ними гигантским деревом с пышной кроной и клонящимися до самой земли ветвями. Казалось, эта сила может пропитать насквозь и ее саму, и тогда Лиара потянется к самым звездам, к их бледному свету, к их сиянию…
- Все, - тихонько сказала Иштум, отряхивая ладони и поднимаясь с колен.
Лиара очнулась рывком, вздрогнув всем телом и поняв, что стоит в шаге от Иштум, почти что касаясь ладонью ее плеча. Перед ними на самом краю воды возвышалась огромная ива, полоская длинные волосы в черных ледяных водах. Она была так велика, словно простояла здесь уже десятки лет, мощные корни глубоко зарылись в берег, и теперь никакие порывы ветра уже не могли согнуть ее или вырвать из земли.
