Текст книги ""Фантастика 2025-107". Компиляция. Книги 1-18 (СИ)"

Автор книги: Георгий Смородинский

И международному сообществу оставалось лишь стыдливо молчать – не стало бы оно оправдывать тех, кто стал причиной гибели школьников.

Короче говоря, всё это было как-то странно. Слишком легкомысленно и непродуманно даже для перформанса. Будто акцию готовили впопыхах, не особо заботясь о последствиях.

– Мне кажется, ты надумываешь! – отмахнулась Ринко, когда мы уже были дома. – Множишь сущности. Польские активисты – идиоты, помешанные на своей независимости. И за неё способные пойти на любую глупость. Им даже плевать, что большую часть поляков вполне устраивает жизнь в составе империи.

– Может, конечно, и так… – буркнул я, не до конца принимая ее доводы.

В конце концов, она тут местная и живёт дольше, чем я. Значит, и разбирается в таких делах получше гостей из другого мира. Наверное, со временем, я бы окончательно с ней согласился. Но тем же вечером произошло ещё одно событие.

На улице уже стемнело, когда в дверь моего дома постучали. Лиса, тоже, как выяснилось, не до конца отошедшая от сегодняшнего, сразу же превратилась обратно в спецназовца. Приказала мне отойти от дверей подальше, а сама пошла встречать поздних гостей.

– Слишком поздно для светского визита! – услышал я её сварливый голосок из прихожей. – Будьте добры зайти завтра, уважаемый. Граф Брюс уже отдыхает.

– Уверен, господин граф меня с удовольствием примет. – мужской голос я слышал хуже, незваный гость всё же стоял на улице, в то время как телохранительница в доме. Но все же слова ее собеседника разбирал.

– Продолжайте пребывать в этой уверенности, – уже не притворяясь любезной, сказала лиса.

– Просто передайте ему одно слово, юная госпожа, вы убедитесь, что я был прав. Это слово – Кочевник. Я подожду за дверью.

.44

Стоило немалых трудов убедить Ринко в том, что мне будет безопасно поговорить с незнакомцем. После всех событий сегодняшнего дня, лиса видела угрозу в каждом, кто приближался ко мне ближе, чем на несколько шагов. Тем более, когда этот кто-то такой странный, как наш незваный гость.

– Нет, мне ничего не угрожает, Рин-рин! Со мной будет Уний. Нет, я не могу тебе сказать, кто это такой! Да, я понимаю, как это звучит! Потом всё объясню!

Что я буду потом объяснять – ума не приложу! Человек из моего родного мира, знавший, кто я такой на самом деле, явился в мой дом и настаивает на встрече. Тут довольно сложно придумать устраивающие всех объяснения.

Гость нарушил все протоколы безопасности и поставил под угрозу мою легенду. Предполагаю, у него были чертовски веские причины так поступить.

– Садись, – на родном языке произнёс я, делая приглашающий жест.

Мужчина лет сорока, высокий, худой, с густой рыжей бородой, придающей ему вид то ли геолога, то ли учителя географии, был одет неброско. Преимущественно в светлые тона: бежевые брюки, светло-зелёная куртка и выглядывающая из-под неё белая футболка с красно-чёрным принтом: «Если жизнь подкинет тебе проблемы – используй как трамплин».

Войдя в дом, он снял клетчатую кепку и оказалось, что его голова наголо выбрита. Отразив ею свет электрической лампочки, он безошибочно нашёл глазами меня и молча кивнул. После чего замер, ожидая, куда я его поведу. Вот тут-то наша перепалка с Ринко и состоялась. Я победил. Надеюсь.

На всякий случай показав лисе кулак и повторно потребовав от неё, чтобы она не подслушивала (во что не очень верил), вошёл в комнату вслед за Унием. Который тут же замер напротив гостя. Я закрыл за собой дверь. Уселся в кресло и требовательно произнёс:

– Кто ты и зачем пришёл?

Несколько секунд незнакомец молчал. Медленно переводил взгляд с меня на здоровенного мастифа. А потом неожиданно улыбнулся.

– Тебе понравилась сегодняшняя маленькая демонстрация?

Говорил он на языке нашего мира, но с каким-то неуловимым акцентом. Ни разу не слышал такой в Ленове. Он что, из другого города? Мостан, Андрил или Дажссан? И о чём он вообще говорит? О какой демонстрации?

– Уний! – шепнул я, и огромный пёс угрожающе зарычал, надвигаясь на гостя. Когда тот вжался в кресло, продолжил говорить уже с нормальной громкостью. – С твоей стороны крайне невежливо приходить в мой дом, и начинать беседу с загадок. У меня был сложный день, и я этого не оценил. Давай попробуем ещё раз. Твоё имя, из какого ты города, и какого чёрта тебе здесь понадобилось?

– А иначе спустишь на меня пса? – незнакомец быстро оправился от первого страха.

– Возможно.

Делать это было совсем необязательно. Незнакомец не был магом, так что мне хватит и собственных сил, чтобы с ним справиться. На всякий случай я даже начал строить каналы из «дымки», которые уже были готовы пробить его энергетическое тело и пустить ки.

– Не станешь. – он вновь оскалился, но тут же вернул на лицо серьёзное выражение лица. – Хорошо, признаю. Мы начали не с того. Меня зовут Иган Брен. И я из Неблина.

– Неблин погиб…

Ошарашить он меня сумел. После его слов в моей голове воцарился настоящий сумбур. Единственное, на что меня хватило, это высказать то, в чём я был твёрдо уверен. Неблин – пятый город моего родного мира – перестал выходить на связь много лет назад. Задолго до моего рождения. Все были уверены, что там отказали системы жизнеобеспечения. Или закончилась энергия, которая их питала.

И вот заявляется человек, и утверждает, что всё не так?

– Нет. Неблин жив, – поправил меня Иган Брен. – Я покинул его пять лет назад.

Его ответ породил множество новых вопросов. Что случилось с пятым городом? Почему он все эти годы не выходил на связь с другими поселениями? И зачем неблинец заявился ко мне сейчас, да ещё и в другом мире?

Но ни один из них я озвучивать не стал. Вспомнил, с чего начался наш разговор и спросил про это.

– Сегодняшний захват заложников в школе. Это сделано по моему приказу. – ответил мужчина.

– Но зачем⁈

– Чтобы привлечь твоё внимание и обеспечить более выигрышную позицию на переговорах.

Я, как дурак, захлопал глазами. Несмотря на полную абсурдность подобного заявления, оно, как ни странно, очень многое проясняло. Те несуразности сегодняшних событий, на которые я уже обращал внимание. В поведении лже-террористов, в частности.

– Ты отправил ряженых, чтобы привлечь моё внимание? Захватил целую школу и устроил какой-то цирк только для этого? А по-другому нельзя было? Сейчас же тебе ничто не помешало прийти поговорить!

Иган Брен покровительственно ухмыльнулся.

– Понимаю, как это выглядит. Но выбора у нас не было. Нужно было продемонстрировать свои возможности.

– Зачем?

– Позволь мне сперва рассказать тебе немного о Неблине, – ушёл от вопроса гость. – Некоторое время назад наш город работал с другим миром. Но потом столкнулись там с джассанцами. Мы не знали, что они тоже его выбрали. Сначала не придали этому значения – мир был плотно заселён и нам казалось, что места хватит для всех. Вот только святоши из Джассана думали иначе. Им удалось выявить наших Кочевников и уничтожить их. Судя по тому, что сообщил Маяку последний из них перед тем, как перестал выходить на связь, эти фанатики поставили себе полностью искоренить конкурентов.

Про город Джассан в Ленове знали немного, но то, что говорил Иган Брен было похоже на правду. Там действительно жили нетерпимые религиозные фанатики, которые могли поступить таким образом.

– Для чего ты мне это рассказываешь? – спросил я.

– Немного терпения, – попросил гость. – Чтобы ты лучше всё понял. Так вот, когда наша программа Перехода в тот мир закончилась гибелью Кочевников и потерей связи, Джассан нанёс новый удар. Им удалось проникнуть в Неблин, и ударить по Школе. И хотя мы перебили всех диверсантов, своей цели они достигли. Неблин потерял большую часть одарённых, которые только готовились стать Кочевниками.

Как бывший житель Увядающего Листа, я понимал, что это значило для города. Почти полная остановка колонизации других миров. С одного неблинцев уже вышвырнули – сомневаюсь, что после убийства Кочевников джассанцы оставили в покое простых людей – а для освоения нового не было Кочевников.

– Почему они так поступили? – несмотря на то, что сам Иган Брен был мне не очень приятен, история падения Неблина меня зацепила.

– Кто знает, что в голове у фанатиков? – вопросом на вопрос ответил тот. – Может быть, они решили, что спасения заслуживают только истинно верующие, а все остальные должны погибнуть вместе с миром? В любом случае после того нападения Джассана, Неблин полностью отказался от общения с другими городами, усилил меры безопасности и начал готовить тех немногих одарённых, что выжили. Через несколько лет нам удалось отправить первого Кочевника в этот мир. Спустя годы – ещё двоих. У жителей появилась надежда. Но прожила она недолго.

Я уже примерно понимал, что он скажет.

– Ваших Кочевников снова стали убивать?

– Да. Четыре года назад был убит последний. Те, кто уже совершил Переход, оказался отрезанным от Неблина. Мы больше не знали, стоит он ещё или фанатики вновь атаковали его.

– Мне жаль, – я в самом деле сожалел о том, что пришлось на долю неблинцев. Но куда больше меня интересовало другое. – Как они находят ваших Кочевников? И как вы нашли меня?

Но тут мой словоохотливый собеседник вместо ответа лишь со значением ухмыльнулся. И я понял, что он мне ничего не скажет. При этом чётко давая понять, что способ такой у них точно имеется.

– Теперь, когда ты понимаешь, в каком мы оказались положении, тебе должно быть ясным и то, почему мы хотели привлечь твоё внимание, – произнёс Иган Брен.

– Можно было просто прийти и поговорить…

– Мы больше никому не верим. И разговоры предпочитаем вести так, чтобы не услышать отказа. Акция со школой должна была тебе это показать. Теперь ты отлично понимаешь, кто мы, в насколько отчаянном положении находимся, и какими ресурсами располагаем, чтобы добиться своего. Нам нужен Кочевник. Ты.

К этому предложению, от которого, по мнению гостя, я не мог отказаться, всё и шло.

– Если я скажу «нет»? Убьёте меня?

– Нет! Зачем? – мужчина даже рассмеялся. Но после этого сразу же сделался серьёзным. – Но сделаем так, что ты больше ни одного леновца сюда не приведёшь.

– А не слишком ли смелое утверждение? – мне пришлось задействовать всё своё самообладание, чтобы слова не прозвучали агрессивно. – Здесь я представитель дворянского сословия. С большими связями и возможностями. Прямо сейчас я могу захватить тебя и сдать полиции. Как одного из организаторов сегодняшнего теракта. Или даже убить – и мне это сойдёт с рук.

– Сам по себе я значения не имею, – усмехнулся Иган Брен. – Я отлично знаю про магию здешних одарённых и признаю, что ты сможешь со мной справится. Да мне даже твоего боевого пса хватит! Но ты должен понимать, что такой поступок будет расценён, как ответ «нет». И ты сразу же столкнёшься с последствиями.

Мой собеседник поднялся, игнорируя угрожающее ворчание Уния. Подошёл к двери, положил на неё руку, повернулся ко мне.

– Наши условия я озвучил. Думай, Кочевник. Либо ты будешь работать на Неблин и Ленов одновременно, либо ни на кого. Ответ нужен завтра к вечеру. Можешь меня не провожать, я запомнил дорогу.

И с этими словами вышел.

Виталий Останин
Проект: Граф Брюс #2

.1

«Боевой пёс! Он назвал меня боевым псом! Ха!» – прилетело сообщение от Уния.

Мой первый перемещённый всё лучше и лучше пользовался ментальной речью. В режиме отправки отдельных слов он уже поднаторел, а вот с цельными фразами или даже несколькими сразу, пока ещё был не настолько хорош. Хотя уже научился эмоционально окрашивать свои сообщения.

Ответить ему я не успел. Через несколько секунд после того, как за гостем закрылась входная дверь, в комнату вошла Ринко. На лице у девушки застыло выражение глубокой задумчивости. На меня она бросила плохо читаемый взгляд, молча уселась на край дивана.

– Подслушивала? – сделал я вывод.

«Подслушивала». – подтвердил Уний, обладавший более совершенными, чем у меня, органами слуха. И благодаря этому способный даже показать места, откуда кицунэ шпионила за мной и визитёром.

– Подслушивала, – не стала скрывать очевидного и лиса. – Только ничего не поняла. И это меня страшно напрягает, Ром-ром. На каком языке вы говорили с этим господином? Я неплохо знаю с десяток, а ещё два десятка могу сносно понимать. Но этот… Вроде бы что-то из Восточной Европы, но слова перекручены так, что я ни одного не смогла понять. Что это за язык и откуда ты его знаешь?

Я знал, что так будет. Как только Иган Брен заявился в мой дом и навязал этот разговор, понимал это. И придумав с десяток разной степени правдоподобности вариантов ответов, остановился на одном.

– Не моя тайна, Рин-рин. Я не могу сказать.

– Ты не можешь сказать… – протянула лиса без выражения. – Сегодня утром школу захватили радикалы из Польши. Вечером к нам в дом приходит человек, говорящий на каком-то чудном наречии, а ты ему на том же языке отвечаешь. И при этом заявляешь мне, что это не твоя тайна.

– Да.

– Просто: «да»? И всё? Больше ничего не скажешь? Я тебя как бы охраняю, если помнишь. Отвечаю за твою жизнь перед твоим дедом. Мне нужно знать всё, Роман. Даже тайны, которые не твои. Не потому, что мне так уж любопытно – хотя меня просто разрывает от любопытства! А только лишь для того, чтобы хорошо сделать свою работу и не краснеть потом перед человеком, которому я обязана жизнью!

«Скажи ей правду. Она на нашей стороне». – сказал Уний.

«Дурак, что ли? Думай, что говоришь! Сказать кицунэ, что я вовсе не внук её спасителя, которого тот послал защищать? А человек из другого мира, занявший его умирающее тело?» – беззлобно бросил я ему.

«Прости…»

Во время этого внутреннего диалога я посмотрел на Ринко, развёл руками и виновато улыбнулся.

– Роман, ты не понимаешь, насколько всё серьёзно? – не приняла такого ответа лиса. – Мало того что ханьцы за тобой охотятся, так ещё и непонятные люди в гости приходят! С непонятными намерениями!

– Этот человек связан с моей клиникой! Он не представляет угрозы…

– А давай я буду это решать, а! Кто и какую угрозу представляет! – по мере развития разговора, девушка понемногу повышала голос. И сейчас уже отчитывала меня, как жена – своего мужа. После того как узнала, что зарплату за месяц он пропил в кабаке с друзьями. – А ты будешь сидеть тихонечко и пытаться остаться живым!

– Ринко, – я шагнул к лисе, положил обе руки ей на плечи. – Я правда не могу этого сказать. От этого зависит не только моя репутация, но и жизнь людей. Но могу дать тебе слово, что человек, который сегодня приходил, нам не угроза.

– Мне так не показалось! – тон телохранительница сбавила, но и вырываться не спешила. Лишь требовательно смотрела мне в глаза. – Ты что, денег у него занял? Много?

Разум человека всегда идёт по принципу простейших объяснений – это мне ещё в родном мире преподаватели вдалбливали. Нужно лишь дать правдоподобное направление, и он сам выстроит все несуразности в стройную и непротиворечивую модель. Как говаривал один из наставников: «Мозг является инструментом упрощения сверхсложной реальности. Не мешайте ему это делать».

В данном случае сработало моё упоминание целительского центра, который я планировал в скором времени открыть. Ринко про него услышала, после чего самостоятельно выстроила всю ассоциативную цепочку. И пришла к казавшимся ей логичным объяснению: незнакомец был кредитором.

– Я сам с этим справлюсь, – тут важно было поддержать её вывод, не подтверждая его прямо. – Тебе не нужно вмешиваться. Но если мы друзья, то не спрашивай меня. Я ведь ничего, по сути, о тебе не зная, доверяю тебе. Оборотню, которая пришла с письмом от моего деда, про которого я тоже, оказывается, ничего не знал. Когда-нибудь я смогу тебе всё рассказать. Но не сейчас.

Мы так с минуту простояли, глядя друг другу в глаза. Будто дети, играющие в гляделки – кто первым моргнёт. Первой отвела взгляд лиса. Сделанный ей вывод закрепился в качестве объяснения.

– Брюсы и их тайны! – буркнула она раздражённо, явно вспомнив что-то про моего деда. – Когда я уже поумнею?..

– Свои скелеты в шкафах есть у всех людей. – пожал я плечами. – Обещаю, когда можно будет рассказать, я…

– Поняла уже, не тупая! – фыркнула девушка. – Расскажешь, как только, так сразу. Мне вот только интересно, когда ты успел обзавестись своими скелетами в шестнадцать лет?

Пришлось повторить тот же жест с плечами. Я чувствовал себя виноватым в том, что не могу быть откровенным с той, кто пару раз спас мне жизнь. И при этом абсолютно уверенным, что открываться нельзя.

Как бы хорошо ко мне ни относилась лиса, узнав о моей истинной природе, она вряд ли станет молчать. Однозначно расскажет деду. А что предпримет тот, я даже предположить не могу. Точнее, могу – ничего хорошего.

А так – ну да, странное поведение. Незнакомый долгоживущему полиглоту язык. Загадочный незнакомец. Всё это можно истолковать совершенно разными способами. Но ни один не укажет на пришельца из другого мира. В рамках логики этого мира, и моих обмолвок о клинике, лиса скорее поверит в то, что глупый мальчишка занял крупную сумму у людей, с которыми лучше не связываться.

Эх, начистить бы рожу этому неблинцу! У нас, видите ли, проблемы, и поэтому давайте поставим под угрозу легенду Кочевника из Ленова, который может нам помочь! Заявимся к нему в дом, и при свидетелях поставим условия! Урод, блин!

– Я хотел ещё кое-что обсудить, – давая понять, что обсуждаемая тема, чтобы она по этому поводу не думала, закрыта, обратился я к лисе. – По поводу произошедшего школе.

– Использование стихийного заклинания из магии земли для построения внешних каналов? – задумчиво отозвалась она.

– Да.

– Не думала, что такое возможно, Ром-ром.

Ром-ром – это хороший знак. Когда злится, девушка называет меня полным именем.

– Оно как будто само получилось. Я соединил этими каналами свои меридианы и того поляка и… – тут я замялся, не зная, какое слово будет правильно использовать.

– Выпил его. – подсказала кицунэ. – Сделал человека донором и полностью поглотил его ки.

– Вроде того.

То, как это звучало, мне не очень нравилось. Будто я какой-то вампир, пьющий кровь, чтобы жить. Неприятная ассоциация.

– Сама по себе техника поглощения ки давно известна моему племени. Мы используем её для лечения себя и других, а в тех случаях, когда находимся в опасности – как оружие. Никогда не слышала, чтобы для создания каналов использовалась стихийная магия, но это, вероятно, потому, что никому подобный поступок в голову прийти не мог. До тебя.

– После сегодняшнего дня я вижу в ней большой потенциал, – осторожно произнёс я.

– Зря, – безжалостно припечатала лиса. – Тебе просто повезло. Контроль у тебя паршивый. С той же вероятностью ты мог слить всю свою жизненную силу в тело врага. Скажи-ка, а ты был в этот момент ранен?

– Боевик крепко меня избил после того, как я грохнул его товарища.

– Вот и причина твоего везения.

– Не понимаю…

– Слышал про закон сообщающихся сосудов?

– Физика? – припомнил я школьную программу.

– Да. Здесь примерно также всё работает. Ну, если без развитого контроля. Ки идёт туда, где меньше.

– То есть чтобы применить эту технику в бою, я должен быть ранен? – сделал я вывод.

Не очень хорошо, как по мне. Да, энергия донора меня исцеляет, но всё же…

– Контроль нужно развивать, дубина! – на этот раз Ринко не стала ограничиваться только словами и крепко стукнула меня по лбу. – Ты чем слушаешь? Контроль – это насос, который качает ки в нужном тебе направлении. И в нужном объёме. Без него даже серьёзные повреждения тела не будут гарантией того, что энергия пойдёт туда, куда нужно!

– Я готов развивать контроль! Как?

– Каком кверху! – для урождённой ниппонки, Ринко прекрасно владела русскими идиомами. – Тренировками, естественно! И да, я буду тебе в этом помогать, а то ты просто угробишь себя дурацким энтузиазмом. И нет, сегодня мы этого делать не будем! Я все еще злюсь на тебя за тайны!

Как настоящая женщина, лиса оставила за собой последнее слово. И ушла, прежде чем я успел сказать хоть что-то. Но если она думала меня этим задеть, то зря. Я испытал только облегчение.

– Не пора ли нам на боковую, Уний? – сказал я, глядя на здоровенного мастифа. Который явно посмеивался над нашей перепалкой.

«Доклад в Ленов про Неблин», – напомнил возомнивший себя моим секретарём пёс.

– И то верно, – кивнул я, признавая его правоту.

И принялся составлять подробный отчёт для Совета Координаторов. Дома должны знать, что за блудняк тут происходит. Да и информацию про Неблин не мешало бы получить.

О том, как эти ребята смогли меня обнаружить, я уже догадался. Точнее, вспомнил. Эта информация давалась Кочевникам факультативно, для более глубокого понимания принципов работы Маяков. Это была их способность. Что-то вроде сканирование межмирового эфира, поиска и триангуляции связей между Кочевниками и Маяками.

Занятие муторное, с очень невеликими шансами на успех. И используется, по большей части, для того чтобы найти собственную потеряшку. Или попавшего в беду сотрудника. Но, если Иган Брен мне не врал, большим-то неблинским Маякам заняться было нечем. Кочевников же они потеряли.

Так что при определённой усидчивости и упрямстве, вычислить мое местоположение они могли. И передать его своим людям в Деносе. Что приводило к ещё одному выводу: среди них был по меньшей мере один человек, который потенциально мог хотя бы принимать «входящие сообщения». Кто-то вроде нашего Уния. Недоучки, так и не ставшего Кочевником, но всё же способным на кое-какие операции.

Довольно распространённая практика, на самом деле. Таких людей в Переход стараются отправлять в первых рядах. Как дополнительную страховку на случай, если с ядром ячейки что-то произойдёт. И чтобы не потерять связь с уже отстроенной структурой по легализации иномирцев.

Другое дело, что раньше чужих Кочевников никто не искал. И охоту на них не объявляли. Просто предполагалось, что мы все как-то сможем ужиться, даже если выберем для Перехода один и тот же мир. Ведь все оставшиеся в умирающих городах люди нуждались в спасении. А вопрос выживания всегда ставился превыше других.

Но теперь что-то изменилось. Джассан начал войну против Неблина, а тот – принялся шантажировать меня. По какой причине? Я очень хотел это понять. И вложил этот запрос в отчёт, который отправил Эрике. Ведь про Неблин и Джассан я ничего толком не знал. Кочевники не занимаются политикой. Нас готовят к совершенно другим задачам.

Да и Неблин из нашей образовательной программы давно исключён. По причине гибели города. Слухи, о которой, как оказалось, слегка преувеличены.

Уже на следующее утро я узнал в чём дело. Совет Координаторов не стал тянуть с ответом, понимая, что один из их проводников в другой мир находится под ударом. Отправляя пакет, Эрика прибавила от себя, что передаваемая мне информация является секретной. Но Совет оставил за мной право самому принять решение о том, доверять её Унию, Догуляю и последующим переселенцам.

Не знаю про других, а Унию я точно собирался рассказать.

Ещё Координаторы передавали, что я сам по себе. Не прямым текстом, а примерно так:

«Мы можем послать к тебе на помощь Кочевника. Ближайший у нас в Испании. Но не хотели бы. Там парень уже второй год работает, разрушать ячейку не хотелось бы, как и его опасности подвергать. Нет, если тебе очень надо, то мы, конечно, отправим. А также готовы подвинуть очередь и в первых рядах отправить в Переход специалистов по безопасности. Но вся эта движуха лишь привлечёт к тебе ненужное внимание, так что давай ты сам как-то всё разрулишь, лады?»

Не сказать, что я ждал чего-то иного. По сути, каждый Кочевник сам по себе с того момента, как впервые открывает глаза в новом теле. И никто не способен ему помочь. Риск, на который мы идём добровольно, чтобы спасти своих сограждан.

Так что заверения в том, что «весь Ленов мысленно с тобой» я пропустил, не особо вдумываясь. Перейдя непосредственно к вопросу, который мне реально мог помочь.

Причина конфликта между Джассаном и Неблином лежала в плоскости веры. Джассанцы были крепко повёрнуты на религии, которая утверждала, что процесс увядания нашего Листа является следствием гнева божьего. Мол, люди делами своими довели мир до ужасного состояния, и бог отвернулся от своих созданий.

И фиг бы с ними, каждый имеет право сходить с ума по-своему, но ведь они свой устав ещё и на другие монастыри проецировали. Считали истинно верующих – себя то есть – единственными, кто имел право на спасение. Остальным, правда, не мешали, даже миры для Перехода всегда выбирали другие. Чтобы, видимо, не пересекаться с язычниками.

Но не с Неблином. В этом городе, по мнению фанатиков, жили люди, которые не имели права на спасение. А всё потому, что неблинцы были менталистами. Не всё поголовно, но кто обращает внимание на щепки, когда вырубают лес.

Вся наша цивилизация развивалась, как биокинетики. Изучение и развитие возможностей человеческого тела, здоровье, долголетие и вот это всё. Но были и другие направления, скорее даже – ответвления от базового пути. Псионики и менталисты.

Ни первые, ни вторые – а это разные школы, если что – не получили особенного развития среди наших предков. Во времена до Увядания в некоторых странах даже шли разговоры о том, чтобы менталистов запретить. Они, мол, могут влиять на свободную волю других людей, заставлять их совершать то, чего те не собирались. Не знаю, действительно ли они обладали подобным могуществом, в записях о прошлом таких сведений не было.

Но в любом случае обычные люди им не доверяли. И старались держаться от носителей этого странного дара подальше. Это привело к тому, что большинство менталистов перебрались в те места, где к ним относились лояльнее. Не все – Кочевники с Маяками ведь тоже в какой-то степени наследники этого пути. Но многие. И одним из таких мест оказался город Неблин.

Особо своей специализации неблинцы не кичились, никому не угрожали и остатки мира захватывать не собирались. Но джассанцам и самого факта владения опасным даром оказалось достаточно, чтобы объявить менталистов осквернённым народом, чуть ли не виновниками гибели нашего мира. И начать войну на уничтожение.

В условиях Увядающего Листа, где между выжившими городами лежали огромные пространства мёртвых и довольно опасных земель, организовать полноценный поход нереально даже для фанатиков. Большинство «воинов веры» останется лишь сухими костяками в безжизненных Пустошах. Поэтому джассанцы избрали другой вариант.

Отправлять Кочевников не для спасения своих людей, а лишь для уничтожения врагов, затратно и нелогично. Но фанатики на это всё равно пошли. И в результате их священного джихада я оказался в таком вот положении. Где желающие хоть как-то выжить неблинцы, готовы на организацию захвата заложников – теперь я понимал, как им удалось убедить неудачливых поляков на такой блудняк – и шантаж.

А за ними по пятам идут джассанцы с ножами. Готовые даже на смерть, лишь бы избавить Великое Древо от проказы под названием менталисты.

И в центре этой прекрасной композиции нахожусь я.

Да уж, переговоры, назначенные Иганом Бреном на сегодняшний вечер, обещают быть непростыми!