Текст книги ""Фантастика 2025-107". Компиляция. Книги 1-18 (СИ)"

Автор книги: Георгий Смородинский

– Это странно, – покачав головой, я положил на стол второй перстень. – А так?

– Да, этого хватит, – тут же ответил мужчина, похоже, до последнего думавший, что первый перстень я стащил, теперь же у него в голове всё сложилось.

– Отлично, – я забрал ружьё. – А если по какой-то причине ребята Кусаки узна́ют, кто тебе их продал. Ну, тут что поделать, верно? Ты же сам выбрал такую опасную профессию, как скупка краденого. В крайнем случае просто приду не я.

– Верно, – мужчина громко сглотнул вставший в горле ком.

– Ну вот и отлично. Теперь, когда мы со всем определились. Включая цену, думаю, сто́ит продать весь мусор. Половину рублями, половину долларами. – сказал я, высыпая остатки драгоценностей. – Только теперь, пожалуйста, по нормальной цене и граммовкам. Ну и вычти свой процент, боюсь, это не последняя наша встреча.

– Хорошо, – кивнул торговец. Через полчаса я вышел довольно посвистывая, с ТОЗиком, двумя сотнями баксов и почти пятью тысячами рублей в рюкзаке. Заглянул на рынок, купив «в подарок» женские чулки. С рук взял чёрную водолазку и спортивные штаны, не сезон, так что продавцы с удовольствием отдали и то и другое в полцены. Чтобы не менять кеды, купил несколько пар носков максимального размера.

Единственная беда была с перчатками. Мало того что летом их было не найти, так, похоже, они вообще в Сочи никакой популярности не имели. Решил её, купив в аптеке автомобильную аптечку и рулон широкого пластыря. Буду похож на мумию. Но тут уже ничего не поделать.

Оставалось снарядить патроны, для чего я съездил на другой рынок и легко нашёл с десяток подшипников нужного диаметра. Пусть я и наследил с ломбардом, но лезть ещё и в пасть местным правоохранителям вообще не хотелось. Со всеми делами едва успел закончить к семи, и так с полным рюкзаком поехал к репетитору.

– Здравствуйте, заходите-заходите, – с порога приветливо встретила Марина Геннадиевна, из одежды сменившая только обувь на пушистые домашние тапочки. Мне тоже досталась пара, но проще. – Чай как раз заварился. Идёмте на кухню.

– Ну, хорошо, – чуть нахмурившись ответил я. Вообще, я так замотался, что не успел поесть. Чай с бутербродами точно лишним не будет. – Простите, что я с пустыми руками.

– Да это вы меня извините, я уже отвыкла с учениками работать. Нужно вначале ваш базис проверить, начиная с литературы и устной речи, – улыбаясь, говорила женщина. – Вы чай с сахаром пьёте?

– Смотря какой, если чёрный, то два кубика, пожалуйста, – в этот момент живот предательски заурчал, после чего я заработал укоризненный взгляд. Ни слова не сказав, Марина Геннадиевна сделала несколько бутербродов с толстыми шматами докторской колбасы, и я мысленно добавил их в счёт.

– Сытое брюхо к учёбе глухо, но голодное вообще только о еде и заставляет думать, – заметила репетитор.

– Спасибо. Если не против, я сегодня хотел бы успеть максимум, – ответил я. – И с базисом, как вы сказали, у меня всё плохо. Я до прошлого года жил в другом месте, даже русский знаю только потому, что он использовался в семье, хоть и считаю его родным.

– Так может вам отложить учёбу на год и как следует подготовиться? – участливо поинтересовалась женщина. Я прикинул в уме новые обновлённые финансы, в принципе для жизни на год уже хватало. Но я сюда прибыл, чтобы отдыхать, а не заботиться о доходах, и тем более не бегать от закона. Сегодня покончу с местными сектантами, и всё. Баста. Буду учиться в своё удовольствие.

– Давайте проверим, вдруг из меня всё же выйдет толк?

– Дело ваше. Сейчас я схожу за учебниками. Хоть на чём-то сэкономите, – улыбнувшись сказала она, а к её возвращению я уже положил на стол, под блюдце, семьдесят пять рублей. – Ну что вы, мы же даже не начали.

– Показываю серьёзность моих намерений. Готов грызть гранит науки.

– Тогда начнём, пожалуй, с Александра Сергеевича…

Ну мы и начали, а через час стало понятно, что моих обобщённых знаний совершенно не хватает, чтобы корректно отвечать на вопросы. Я кое-как справлялся, когда речь шла об абстрактных вещах, рассуждать мог на любую тему, но вот определения, даты, фамилии местных исторических личностей…

Одно хорошо. До прибытия в Россию и становлением сыном нового главы правящей партии мой предшественник получил хорошее классическое образование. Класса до шестого… дальше уже всё было плохо. Внимание, слава, деньги – всё, что сопровождает золотую молодёжь, которой в жизни не придётся ударить палец о палец. А в конце алкоголь, девушки и…

– Ну что же… приемлемо, хоть и с большой натяжкой. – сокрушённо вздохнула Марина Геннадиевна. – К счастью, экзамены сдают предметно, возьмём для сочинения общую канву, лёгкую, но достаточно объёмную, чтобы хватило материала. Для этого придётся связать несколько исторических личностей и эпох в одно целое, чтобы на несколько тем можно было ответить одним текстом с небольшими изменениями.

– Как скажете. Полностью вам в этом доверяюсь, – кивнул я. – А что насчёт математики?

– Ой, точно. Так увлеклась, что совсем забыла… – репетитор вскочила со стула. – Подождите минутку.

Пока мы занимались, я был полностью поглощён учёбой, но фоном слышал, как в коридоре открывались двери, и кто-то заглядывал на кухню. А теперь и увидел кто.

– Вот, знакомьтесь, моя дочь. Анечка. То есть Анна Петровна, конечно, – улыбнулась женщина, представляя молодую, лет двадцати четырёх, статную девушку с весьма выдающимися формами, и при этом явно гибкую и спортивную. – Как говорят, отличница, комсомолка, спортсменка и просто красавица.

– Мама, ты же меня не замуж выдаёшь, а позвала помочь с репетиторством по математике, – с укоризной заметила Аня.

– А я Иван, очень приятно.

– Мне тоже, – вежливо улыбнулась девушка. – С чего начнём? Какая у вас вступительная программа?

– Вот, всё записано, – ответил я, протянув вырванный из блокнота лист в клетку.

– Ну тогда давайте пробежим по материалам одиннадцатого класса и потом… – проговорила девушка, поправив выбившиеся из причёски волосы за аккуратное ушко.

– Я бы советовала класса с девятого, – чуть поморщившись, сказала Марина Геннадиевна.

– Но за полторы недели ничего не выучить! – ошарашенно проговорила Аня.

– Так, мне и не учить, мне только вспомнить, – ответил я, и девушка пожала плечами. – С чего начнём?

– С тригонометрии, – не слишком уверенно сказала девушка. – Нужно понять, в каком направлении двигаться.

Спорить не стал, так как был более чем уверен в своих силах. Всё же расчёт траектории снаряда в уме – штука, без которой почти в любом мире с порохом выжить невозможно. При выходе в космос начинают действовать немного иные формулы, там уже влияние не одной планеты на гравитацию, а системы, но обычно на этом этапе развития есть компьютеры, или сервиторы.

– Ого, тут мне тебя учить нечему, я сама так быстро не считаю, – незаметно перейдя на ты, сказала Аня. – Тогда давай дальше. Алгебра?

За неполный час мы пробежались по всем основам. Что-то я напрочь забыл, но большинство помнил, потому что использовал в повседневной жизни. Вернее, жизнях. Нашлись вещи вообще неприменимые нигде, кроме фундаментальной науки, хоть и на базовом уровне, и в них я откровенно плавал, но их оказалось немного.

– В общем и целом, думаю, мы справимся, – наконец, решила девушка. – Неделя до экзаменов, да? У меня тоже. Так что будем заниматься вместе, заодно я материал повторю.

– Для второго высшего тоже нужно сдавать экзамены?

– Мама так сказала, да? – скуксилась Аня. – Теперь для всего надо. Мест не так много, так что пойду как в первый раз, но после поступления постараюсь сдать экстерном.

– Хорошо, тогда договорились. Завтра в это же время?

– А может, раньше? Я освобождаюсь в два, можем сразу после этого начать заниматься. Времени будет больше, пройдём быстрее. Или я могу сюда приехать к пяти. Будет у нас два часа.

– Тогда лучше завтра в пять, – подумав, что мне ещё нужно будет замести следы, решил я. – Вы не против?

– Да нет, конечно, вы же заниматься будете, – отмахнулась Марина Геннадиевна. – В смысле учиться.

– Мама! Конечно, учиться! Он меня лет на десять младше!

– Это я просто плохо кушал последние пару лет, вот и схуднул, – улыбнувшись, я встал из-за стола. – Ещё раз спасибо большое за науку, тогда до завтра!

– Вам спасибо! – ответила репетитор, провожая меня в коридор. – Ой, уже темно, нормально же доберётесь? А то у нас шпана разная…

– Доберусь, нет проблем, – ответил я, уже переобуваясь, и в этот момент взгляд зацепился за фото, которое до этого было повёрнуто ко мне боком. На чёрно-белой фотографии были трое: супруги и дочка лет восемнадцати. К слову, Аня почти не изменилась, а вот мужчина… Кого-то он мне напоминал. То ли выправкой, то ли тельняшкой, то ли тяжёлым взглядом, несмотря на улыбку.

– Какое красивое фото. И супруг у вас статный. Наверное, военный? – осторожно спросил я.

– Уже в отставке. Пять лет как перешёл на преподавательскую работу, – улыбнулась Марина Геннадиевна. – А два года назад мы сюда переехали. Подождите немного, и вы с ним встретитесь. Познакомлю вас.

– Ох, мама… – покачав головой, Аня прикрыла лицо ладонью.

– Нет, вы правы, уже темнеет. – быстро проговорил я. – Всего доброго, до завтра.

– Только обязательно приходите! – вслед мне крикнула репетитор, а хорошая девушка Аня, с отчеством Петровна, просто помахала рукой. Оставалось только надеяться, что всё случившееся – чистое совпадение, и я обознался. Иначе выйдет, что я крупно облажался, а завкаф капдва мне уши открутит…

Поймав себя на этой мысли, я невольно улыбнулся. Хорошая мысль, шальная, но в меру беззаботная. Именно такие и должны быть во время отпуска. А сейчас…

Я вышел из автобуса за два квартала до дома сектантов. Нашёл укромный уголок и переоделся в чёрное, после смазал руки и намотал пластырь. На один раз нормально, а больше я такое безумство повторять не собираюсь. Уперев рукоять ножа в антабку под стволом, намертво прикрутил его тканевой изолентой на манер штыка, не пошевелить. Всё же есть шанс, что я обойдусь без стрельбы.

Просидев до трёх и дождавшись, пока последнее окно потухнет, я тихонько прокрался к дому. Божечки, до чего они беспечны. Ни одной камеры, и при этом несколько окон открыто для проветривания. Ну, это уже их беда. Срезал москитную сетку и проник на первый этаж.

Рядовые члены, спавшие прямо на полу кухни и по всем комнатам, ни в чём не виноваты, сами жертвы, так что они меня не интересовали. Чёрт его знает, как они себя поведут, но лучше не будить лишний раз. Прокрался на второй этаж, замирая при каждом скрипе, но судя по мерному храпу, люди привыкли, что кто-то ходит ночью. Опять же – их проблема.

Тем более что я неожиданно услышал приглушённые голоса из-за двери.

– … мне не нравится твоя идея привлечь питерца. Он выглядит опасным.

– Ты же сама сказала, что нам нужны боевики? – беспечно ответил Антон, и дальше я слушать не стал, нажал на ручку, одновременно вжимая приклад в плечо, вот только оказалось заперто. – Ребята, кто бы там ни был, давайте завтра. Не скребитесь под дверью.

Кхм. А что, это вариант. Если уж они не реагируют на шум, пусть сами открывают. Я легонько постучал.

– Я же сказал, завтра… ох ладно, секунду. Накинь на себя что-нибудь. – вздохнул парень, и буквально через несколько секунд дверь приоткрылась. – Ну что…

Договорить он не успел. Я выбил плечом дверь, и слитным движением врезал прикладом сектанту по подбородку, откидывая назад в комнату.

– Молчать! – рыкнул я, на начавшую было открывать рот Анжелу.

– Послушайте, ту нечего грабить. Мы мирная христианская миссия! – запричитал Антон, шепелявя и отползая от меня. – У нас нечего брать.

– Тихо, – ещё раз рыкнул я, переводя прицел с одного на другого. Шагнул внутрь, закрывая за собой дверь. – Кто ваш старший?

– Я не понимаю, о чём вы, – запричитал Антон, и я не стал рассусоливать, пнув его в живот, под диафрагму, чтобы он не мог вздохнуть или крикнуть.

– Кто ваш старший, от кого вы получаете наркотики?

– У нас нет никаких наркотиков, кто бы вам, что ни сказал, это – чистое враньё, – проговорила Анжела, держа раскрытые ладони на виду. – Вы ещё можете уйти, просто оставьте нас в покое и уходите, мы не сообщим в милицию.

– Конечно, не сообщите. Ведь вы готовите рабов на наркоте. Кто. Твой. Главный? – спросил я ещё раз, погружая штык в ногу Антона, тот терпел всего секунду или две, из глаз брызнули слёзы.

– Я ничего не знаю! Она! Она тут старшая! – выкрикнул он, тыча пальцем в Анжелу.

– Господи, какой ты придурок! – с яростью выплюнула Анжела. – Все вы!

Перед моими глазами вспыхнул незнакомый символ, а в следующее мгновение меня вынесло вместе с дверью наружу.

Глава 11

Ударная волна, разошедшаяся от Анжелы, ударила мне в грудь, выбив из лёгких воздух, подхватила и с силой кинула спиной в дверь, да так, что её вынесло вместе с косяком. Створка грохнулась на перила, проломила один из столбиков, но за счёт ширины встала в распорку. И только благодаря этому я не улетел с лестницы на первый этаж.

Магия… может, кого-то, как выпучившего глаза Антона, это бы и вывело из себя, но я с любыми её видами столько раз пересекался, что лишь улыбнулся и откатился в сторону от прохода. Чтобы не позволить нанести второй, добивающий удар и уйти от взгляда девушки.

Отдёрнул затвор, на лету поймав патрон, и тут же отщёлкнул ещё два, до единственного с цельной пулей. Что я и сумел накрепко усвоить за предыдущие жизни – у всего есть лучшее время, место и способ применения. Убить можно даже бумажным стаканчиком. Но пулей это сделать, конечно, легче, особенно когда противник бьёт способностью по площади, а тебе достаточно прострелить деревянный косяк, за которым он укрылся.

Бам! – грохотнуло ружьё в замкнутом помещении, и оставшиеся стёкла задрожали, а внизу вместо недоумённых возгласов поднялся девичий визг. Щепки полетели во все стороны, в размочаленных досках появилось отверстие в несколько сантиметров, через которое был виден свет. Но мне хотелось бы услышать крик из-за угла. Попал? Затвор, патрон, рывок!

Я рухнул на пол и прокатился боком, выехав снизу, где меня точно не ждали. Все люди, которых специально не учили менять фокус и резать углы, привычно ориентируются на высоту ростовой мишени. И лишь единицы смотрят вниз, и тем более вверх. Анжела была кем угодно, только не опытным бойцом. У неё присутствовала какая-то тренировка, но не было и шанса.

Дёрнувшись, девушка перевела в мою сторону растопыренную правую ладонь, поддерживаемую левой. Кричать ей бросить оружие не имело никакого смысла, так что я сработал на опережение, просто отстрелил ей кисть и тут же дослал третий патрон. Не обращая внимание на дикий крик Анжелы, врезал ей в висок прикладом, чтобы успокоить. И повернулся к так и валяющемуся на полу Антону.

Но сделать ничего не успел. Раздался топот, и в комнату следом за мной ворвался парень с кухонным ножом. Если кто-то скажет, что холодное оружие ничего не может против огнестрела – плюньте такому идиоту в рожу. На дальняк, если ты видишь цель, естественно. Но когда на тебя набрасываются из-за угла или толпой на одного в крошечной комнатке…

Но именно для этого я и прикрутил штык! Оруна я встретил быстрым уколом в шею. Тут же отступил в сторону, чтобы уже мёртвое, но ещё не знающее об этом булькающее тело пробежало мимо. Второго, встретил рубящим ударом по лицу, а когда тот заорал, схватившись за рану, просто пинком отправил на первый этаж.

– Ну всё, урод, допрыгался! – с криком ввалился в комнату бугай, под два метра, с топором для рубки дров. Он держал его как настоящий боевой образец, двумя руками, но, очевидно, никогда в жизни не дрался против того, кто в курсе, как это делается. Даже жаль калечить такого здоровяка, но он сам пришёл.

Я сделал показной замах, и когда противник легко поймал моё лезвие топорищем, просто тем же движением, используя ручку топора как направляющую, всем телом опустил лезвие на пальцы противника. Ор поднялся такой, что можно было заменить сирену, но упавший от болевого шока на колени бугай больше никакой опасности не представлял. Тупо кричал, глядя на окровавленные культи.

Сжалившись, я добил инвалида уколом в ухо и, пнув, стянул его череп с ножа. Хорошо импровизированный штык прикрутил, но недостаточно. Оружие начало болтаться, но вроде и желающих самоубиться об меня больше не имелось.

– Это всё она! Я тут ни при чём! – запричитал Антон, видя, что я освободился и направляюсь в его сторону. При этом он усиленно отползал в сторону комода, а не ножей, которые валялись недалеко от него. Просто трус или что-то там прячет? Ну это можно и потом выяснить. Я поднял ствол, направил ему в голову.

– Кто старший? Кому ты отчитываешься? – спросил я, отойдя от дверей, чтобы контролировать одновременно выход из комнаты, окно и двух лидеров культа.

– Я отчитывался перед старшим братом Себасьяном. Семён Погребов, живёт в Краснодаре. У него есть собственная квартира, как и у многих, но я не знаю где. Понятия не имею, честно! Но если ты меня отпустишь, я выясню. Он мне доверяет!

– Где общая квартира? Адрес!

– Я… я забыл, но у меня всё записано! В книжке! – трясущимися руками, отгораживаясь от меня, кричал сектант-работорговец. – Если ты позволишь. В этом ящике, сейчас я открою и…

Он действовал показательно медленно, чуть отодвинул ящик и потянулся внутрь. А когда дёрнулся, заряд дроби тут же влетел в лицо, раскроив череп надвое и оставив на стене длинный кровавый след. Падающее мёртвое тело продолжило сжимать рукоять пистолета, но снять его с предохранителя уже не могло.

Не учатся ничему некоторые… впрочем, я им и шанса не даю. А то дашь такому шанс, а он раз, и в самом деле усвоит какие-то уроки. И будет не просто уродом, а уродом с навыками и опытом. Нет уж.

Сунув пистолет за пояс, я осмотрел ящики комода, не забыл простукать днище и боковушки. Блокнот с записями там и в самом деле имелся, как и сменный магазин к ПМу. Несколько кассет, с магнитными лентами. Надо будет проверить. А на дне одного из ящиков с оборатной стороны нашёлся приклеенный на ленту конверт с баксами. Богато жить не запретишь. Оглянулся. А, нет. Вполне-таки.

– Ты труп, урод, – прохрипела, глотая слёзы и сопли Анжела. – Тебя кончат, так что ты будешь жалеть, что пришёл в этот дом, найдут, в какую бы дыру ты ни забился.

– Очнулась? Рановато, но это даже хорошо, – спокойно ответил я, подойдя к сектантке, зажимавшей рану единственной оставшейся рукой. – Если тебе не наложить жгут, меньше чем через десять минут, ты умрёшь от потери крови. Я, конечно, ничего делать не буду, но позволю тебе спастись самой. А для этого тебе всего-то и надо, что ответить на несколько моих простых вопросов.

– Пошёл в жопу!

– Так, я же ещё ничего не спросил. Первое, кто твой старший?

– Они найдут тебя и будут нарезать дольками. Как сервелат. А ты будешь…

– Ты тратишь свой шанс на жизнь. Кто твой старший?

– Иди на хрен! Я ничего тебе не скажу, урод! – дико хохоча, ругалась культистка. – Ты даже не представляешь, на кого нарвался!

– Так расскажи мне. Кто вас прикрывает, что милиция не едет даже на пальбу? – прямо спросил я. – Кто твой старший?

– Тебя не убьют, пока не найдут твоих родных, и не прикончат их у тебя на глазах. Ты проклянёшь всё и будешь умолять о смерти! – бледнея с каждым ударом сердца, но не снижая экспрессии, кричала сектантка. – Мы…

Да уж, даже жаль её. Вместо того чтобы пугать и грозить карами, она должна была плести любую ерунду, лишь бы протянуть время и убедить меня, что будет полезнее живой. Но видно, ей сорвало крышу, либо от боли, что я вполне допускаю, либо от наркоты и того, что они здесь творили.

– Пустые угрозы. Если ты не выживешь, кто расскажет, кого искать? Кто сумеет вспомнить мой голос или рост? Остальные мертвы. Никто не придёт мстить, – я пнул тело Антона и присел на корточки рядом с ней. – Я проверил, здесь нет камер. Так что для мести ты должна выжить. А для этого тебе придётся ответить на мои вопросы. И учти. У меня есть классная штука, будешь врать, я легко это вычислю.

– Они знают всё, они следят за всем. Они узнают, – затухая, проговорила сектантка. – Ты никто. Для них…

Мнда. Ну она, по крайней мере, пыталась. Но и я ведь ей не врал. Те, кто замер внизу, не смогут опознать голос и рост. Она единственная, кто реально в состоянии навести на меня местные правоохранительные органы или своих хозяев. А раз так. Поднявшись, коротко ударил, добивая уродину. И в этот момент перед глазами вновь вспыхнул символ.

Квадрат с пятью отходящими линиями. Толчок.

Я замотал головой, пытаясь унять лишние сейчас мысли. Похоже, я только что получил знак… Свыше. Но об этом можно и после подумать. Не в такой горячей обстановке. А сейчас…

Двумя наркоторговцами в мире стало меньше. Чем не повод для радости? А их прислужники, ну так я пытался сохранить им жизни, прошёл тихо, они сами полезли. Неплохо бы найти наркотики и сжечь их, да и следы надо замести, так почему бы не объединить две этих задачи?

Вынул из рюкзака обмотанную бумагой бутылку. Дёрнул за тканевую чеку, потянувшую за собой спички, примотанные бинтом к оторванной от коробки полоской. Намешенное растворённое мыло и бензин вспыхнули, и я бросил смесь на первый этаж коттеджа. Оттуда тут же раздался многоголосый визг, и только после этого вспыхнули языки пламени.

Пока оно разгоралось, облизывая стены, я спокойно обшарил второй этаж, заодно убедился, что все из дома выбежали на улицу. Собрал гильзы, проверил, что одежда и натянутый на голову чулок нигде не порвались. Проверил ящики и шкафы, забрал всё ценное, но в первую очередь записи и документы. И только когда пламя начало карабкаться по второму этажу, без спешки полил тела, так чтобы точно сгорели. И выбрав сторону, уходящую от дороги, спрыгнул в сад.

Заливисто брехали собаки. Где-то выла, быстро приближаясь, сирена. Но пока я переодевался в гражданскую одежду, огонь добрался до оставленной мною растопки, и пламя на втором этаже вспыхнуло, разбив окна. Хорошо горит! Может, мне надо было в качестве экзамена химию выбрать? Вроде она в этом мире не отличается от привычной.

Не спеша, миновал тенями несколько кварталов. Проверил себя на наличие следов. Нет, всё чисто, ничего не забыл. Все вещи, в которых шёл на операцию, сложены в пакет, пропитанный бензином. Осталось только скинуть где-нибудь и сжечь. Ни моей крови на врагах, ни их крови на мне точно не осталось.

Единственная проблема – ночь и я посреди улицы. А я ведь ещё даже в городе слабо ориентируюсь. Как назло, луна спряталась за облаками и стало совсем темно. Ну почти. Вдалеке сияли огни центра и морского порта. А позади дома освещало весело трепещущее пламя. Пожарные уже начали работу, но вряд ли к тому времени, как они закончат, от дома останется что-то кроме фундамента. Ориентируясь на далёкие огни, я направился в сторону моря.

Городок-то ма-аленький. Подумалось мне, когда, спустившись с горы, я всего за час добрался до дома. По дороге нашёл укромное место и сжёг вещи. Теперь осталось только избавиться от ружья и ножа. Может выкинуть их в море? Мне не раз предлагали прогулку на яхте, так почему бы не согласится?

Возвращать оружие подпольному скупщику краденого – откровенно глупая идея. Может, мы с ним и не увидимся никогда больше, я ведь его просто запугивал. Единственная проблема, он живёт где-то в Адлере и работает в Сочи. То есть с ним можно случайно встретиться и в электричке, и просто на улице. Ликвидировать его, устранив угрозу на корню?

Пока шёл вдоль речки, то спускаясь к воде, то выходя на берег, чтобы спутать следы и возможных собак, с разных сторон обдумал эту мысль и пришёл к выводу, что продавца из ломбарда трогать не буду.

Он не дурак, может оставить где-то записку или строчку в завещании, кто ему угрожал. И потом милиция может это обнаружить. И опять же, он достаточно умён, чтобы держать язык за зубами. Если на него, конечно, не надавят. Но для этого нужно знать, о чём спрашивать, а кольца он, скорее всего, уже пустил на лом и будет продавать их в таком виде.

Полюбовавшись луной, выглянувшей из-за туч и теперь создающей молочную дорожку на спокойных морских волнах, отправился спать. И что характерно, приснились мне вчерашние приключения. Вернее, только самая положительная их часть. Только вот подсознание бывает изворотливо, и вместо одной Кати во сне была и другая девушка.

– Чур меня, – проснувшись, пробормотал я. – Только этого мне не хватало. Учёба! В первую очередь учёба!

Чтобы дела не расходились со словами, навалился на русский, потом сходил в ближайшее кафе и позавтракал. Денег у меня теперь точно должно было хватить на полгода, можно было не экономить. Заодно спросил у официантки, где можно купить проигрыватель, показав кассеты с плёнкой. К моему удивлению, получил адрес ломбарда. Ну, значит, судьба такая.

Перерыв на литературу, лётчик АС Пушкин, и небольшая пробежка.

К торговцу я пришёл после трёх, оставив себе время на непредвиденную задержку. И оказался даже не вторым в очереди. Пока слушал, как он торгуется со старушкой, которая закладывала обручальное кольцо, чтобы купить продуктов, и с мужиком лет пятидесяти, который так и не сумел спихнуть свою очень редкую букинистику, понял, что жалости не испытываю совершенно.

– Доброго дня, я из общества защиты потребителей, – сказал я, подойдя к прилавку. Надо отдать торговцу должное, он дёрнулся лишь слегка, и даже ругаться не стал. – Пришёл выяснить, почему вы бракованный товар продаёте.

– Мне от тебя ничего не нужно. По-хорошему прошу, уйди и не появляйся здесь больше, – проговорил он, опершись о стол руками.

– Ну как же так, – я покачал головой. – Вот возвращаю в целости и сохранности. Даже почищенным.

– Нет, не надо. Спасибо, – словно пулемёт прострочил он короткими фразами. – Можете оставить себе.

– Нет-нет, я настаиваю. У меня, к сожалению, нет чека, но…

– Не надо. Прошу, – пробормотал мужчина, явно косясь куда-то под стойку.

– Ладно, не надо, так не надо. Документы на него есть? Хочу охотой заняться. На досуге. По уткам там пострелять. По зайцам… а то вдруг проверят, а у меня нет документов. Нехорошо может получиться.

– Я не знаю, где можно получить документы на оружие, – чуть отвернувшись, пробормотал он и вздрогнул, когда я рассмеялся в голос. – Правда!

– У него переделан предохранитель и убран ограничитель спускового крючка, – похлопал я по ружью. – Так что ты точно знаешь, где брать документы, ну или сам им пользовался без них. Мне нужен пустой бланк, со всеми печатями. ФИО я сам впишу.

– Да не знаю я… – скуксился скупщик краденого. – Послушай, парень. Ехал бы ты из города, а? У нас здесь тихий курорт. Воры объявили его нейтральной зоной, ни убийств, ни похищений. И тут за одну неделю две массовых расправы с сожжёнными домами. Я не знаю, откуда ты, и не горю желанием даже догадываться о подобном, но валил бы ты на родину? Туда, где это норма.

– Ни фига себе у вас норма. Это же кошмар! – всплеснул я руками. – К слову, если уж ты пришёл снова на работу. А не закрылся бы от греха подальше? Как на счёт продолжать работать на благо себе? Я ведь здесь надолго. По крайней мере, пока меня не прикончат, но если ты попытаешься меня сдать…

– Даже в мыслях не было! – испуганно поднял руки мужчина. – Никто с вами, беспредельщиками, даже связываться не захочет.

– Ну вот и отлично. Тогда к делам? – дождавшись, пока он кивнёт, я улыбнулся. – Отлично. Тогда смотри, мне нужны документы и устройства, чтобы проиграть вот такие штуки.

– Это компакт-диски, а не штуки, – несколько пренебрежительно, но всячески пытаясь это скрыть, ответил скупщик.

– Ага. А это видео и аудиокассеты, спасибо, капитан очевидность, – хмыкнул я, хотя до разговора с официанткой выудил из памяти другие названия. – Ну так что?

– Есть у меня видик, два в одном, но надо форматы проверить. Сейчас принесу, – сказал он и, не обращая внимания на продолжавшее лежать на столе ружьё, ушёл в подсобку. Через минуту, кряхтя, он уже тащил достаточно большую коробку, по внешнему виду новую.

– Обойдётся в две тысячи рублей, – опередив мой вопрос, сказал продавец. – Новая модель от Сони, только вчера… принесли.

– Угу, я уже понял кто и как. Мне он надолго не нужен.

– Вначале нужно формат проверить, может, кассеты к нему не подходят, – походя заявил скупщик краденого, не обратив внимания на моё высказывание. – В прокат дам за двести рублей. Но две тысячи в качестве страховки. У тебя есть, я знаю. Всё, готово, можно вставлять.

– Ну да, спустить не успел, – проговорил я, а потом решил, что большого вреда не будет, проверим так проверим. Выбрал наугад одну из кассет, вместо подписей на них на всех были только даты, и протянул мужчине.

Тот ловко засунул кассету в отверстие, открывшееся за пластиковой шторкой, нажал на кнопку с треугольником, и на телевизоре появилось изображение, от которого мы оба хмуро замолчали. Он немного осуждающе, а я смущённо, хоть и не был ни в чём виноват.

На экране телевизора в это время какой-то мужик жёстко сношался с субтильной девушкой, которой я бы на вид дал максимум восемнадцать, самый-самый максимум.

– Ты домашнюю порнуху предпочитаешь? Не осуждаю, у каждого свои вкусы. – наконец, проговорил продавец. – Ладно, работает…

– В чём дело? – спросил я, увидев, как скривилось лицо скупщика, когда в кадр попала физиономия мужчины. – Ну⁈

– Господи боже, во что я ввязываюсь. – скис продавец, его плечи опустились. – Мне же бесполезно просить тебя уйти и забыть, что ты тут был, верно?

– Говори давай.

– Да о чём тут говорить. Ты телевизор, что ли, совсем не смотришь? Это же новый заммэра! – выругался мужчина, показывая на экран. – А девчонка явно несовершеннолетняя. За такой компромат закопают и меня, и тебя, и…

– Ну это мы ещё посмотрим, кто кого закопает, – усмехнулся я, вызвав у него крупную дрожь. – Верни кассету, сейчас у меня дела, за видиком приду завтра.

– А если я не приду?

– Ну, значит, поеду в Адлер, – пожал я плечами. – Любоваться на море и границу с Абхазией. И кострами.

– Как я в это влип…

– В детстве был хорошим мальчиком. А потом поставил во главу угла деньги. Связался с плохой компанией и в результате стал скупщиком краденого, – ответил я на его риторический вопрос. – Завтра в три. И не забудь о бланке.

– Я поспрашиваю…

К Ане я успел как раз вовремя, на удивление меня снова встретили чаем и бутербродами. Отказываться не стал, но на всякий случай расспросил, где в городе можно закупиться полуфабрикатами. А потом мы усердно занимались. Математикой, а не тем, о чём регулярно возникали мысли. Особенно после утреннего сна.

Всё же есть у молодого, пышущего силами и гормонами тела свои минусы. И даже опыт не всегда может его контролировать. К счастью, в этот раз мне удалось и к моменту прихода с работы Марины Геннадиевны мы уже закончили с тригонометрией.