Текст книги ""Фантастика 2025-107". Компиляция. Книги 1-18 (СИ)"

Автор книги: Георгий Смородинский

Благо времени у меня было вагон и маленькая тележка. Так что я раз за разом пробовал всё, пока вдруг нарисованный на стене и в воображении квадрат не вспыхнул. Ну как вспыхнул, едва заметно засветился. Оп-па!

– Сверху-вниз-направо, потом вверх… – бормотал я для лучшего запоминания. Да, чуть больше, чуть меньше линии, и всё, уже не работает. Значит, они должны быть со строгим соотношением. Вот тебе и причина, почему сектантка меня не била этой техникой подряд, тут нужна аккуратность и многократная отработка, до автоматизма.

Беда была с пальцами. Во-первых – направление линий. Во-вторых – порядок начертания. Подряд? Вперемешку? Какой первый и откуда? Вариантов была масса. Если как ребёнок рисовать – легче всего набросать один палец за другим, ёлочкой, вверх-вниз, а если пытаться сделать слитным движением?

К счастью, мне улыбалась удача, да и создатель, если у скрижали он был. Стоило идеально попасть с линией, и она загоралась. И всего-то надо по памяти вывести соотношение размеров, а потом угадать со всем вышеперечисленным. Пока, чертыхаясь, пробовал один вариант за другим, понял, что это именно язык, алфавит. Но кто бы его ни оставил, символы не писали, в привычном понимании слова, а вырубали или высекали.

Словно лезвием ножа или меча.

Средний вверх, от центра. Безымянный – вниз и от него вверх мизинец. Галочкой от большого и указательный вверх…

Ударная волна, отразившаяся от бетонной стены, швырнула меня на пол. Раскидала постельное бельё, и приложила меня спиной о кровать, но я не чувствовал боли. Только восторг узнавания.

– Есть! – рассмеявшись, выкрикнул я и тут же, повернувшись в сторону решётки, сделал всё ещё раз и… и ничего не получилось. Ошибся с длиной мизинца, и в результате вся конструкция погасла. Ничего, раз вышло однажды, значит, получится ещё раз!

С третьей попытки ударная волна прошла сквозь решётку, сердито звякнув металлической дверью. Только у меня это занимало существенно больше времени, чем у Анжелы. Почему? Ну ясно – наработанность, тренировки и всё такое… Других причин и не нужно. Хотя. Не проще ли так же писать ручкой, почему она это делала с растопыренными пальцами? Вот же… чем больше в армии дубов, тем крепче наша оборона.

Я смотрел всё это время не туда. Пытался построить рисунок, а ведь у меня всегда трафарет с собой. Пятерня моя. Понятно, что у каждого свой размер пальцев и ладони, но так, по крайней мере, легче ориентироваться, если взять перспективу…

– Нет, всё равно неудобно, надо пробовать упрощать, – вслух проговорил я, когда очередная волна ушла по коридору.

– Внимание, отойдите к стене, положите руки на затылок. – крикнули через динамик. Оп-па, а раньше таких предупреждений не было. – Лицом к стене, смотреть в пол!

Ага, и камеры у них, значит, есть… скрытые камеры в камерах. А я не заметил, обидно. Но не страшно. Если они видели, как я применял Толчок, эффекта неожиданности не будет. Жаль. Хотя я вроде бежать отсюда и не собирался, мне встреча нужна.

– Карлсон! – раздался раздражённо-удивлённый голос из коридора. – Старший рядовой Черноморской высшей военной академии. Специального дворянского факультета. Скажи мне, откуда деньги на счетах?

– Заработал, – ответил я, поворачиваясь к Императору. – Столько дней не виделись, а это всё, что тебя интересует, отец?

– Нет. Ещё меня интересует, у кого ты их заработал и почему купился на такую дешёвку, так дёшево продать семью. Ты низок.

– Вообще-то, я семью не продавал, это твой распорядитель предложил мне от неё отказаться. Чего я не сделал, – ответил я, глядя в холеное лицо, на котором словно приклеенная держалась вежливо презрительная улыбка. – К слову, ничего, что тут камеры, а я с тобой по-родственному?

– Они отключены. Но ты нарушил обещание и наш договор. Так что теперь это уже не имеет никакого значения. Твои дела, деньги, и то, что ты здесь, говорят сами за себя. Как и то, что ты взял триста долларов у Генри.

– Я их брал в долг, а не в качестве помощи. И они, к слову, оказались мечеными. Благо уже сейчас у меня достаточно денег, чтобы долг вернуть. А что касается приезда – не ты ли издал приказ мне приехать на дачу присяги?

– Хамишь отцу? Неужели нашёл таких покровителей, что перестал меня бояться? – хмыкнул император. – И кто же это? Премьер? Березов? Если ответишь честно, я приму тебя обратно в семью.

– Понятия не имею, о чём ты. Я ни от кого помощи не принимал.

– Не надо ля-ля. Твой ДНК заменили на ДНК Пожарских, сделать это могли только с самого верха, глубоко законспирированные агенты, рисковать которыми – значит играть по-крупному.

– Так, отец. Я не знаю, о чём ты, понятия не имею, – выпрямившись, ответил я. – Хочешь знать, откуда деньги? Легко. Я убил бандитов, которые пытались убить меня. А потом сжёг их вместе с развалюхой, в которой они меня пытались зажать.

– Ты? Убил? – не веря спросил император.

– Это была самооборона. Ну, может, с небольшим превышением, – подумав, ответил я. – Оттуда и деньги, и пистолет.

– У тебя ещё и пистолет есть? – выгнул бровь император. Блин, теперь понятно откуда этот жест у моего тела, привычка подражания отцу с детства.

– Уже нет. Было бы глупо пытаться протащить его в самолёт.

– Значит, тебе пришлось убивать, и это тебя так изменило? Где ты получил символ? Почему не дождался инициации?

– Слушай, раз уж мы общаемся вот так, по-простому, по-семейному, может, лучше ты ответишь, почему я видел лишь небольшую часть скрижали? Той, которую ты прячешь с помощью символа из двух треугольников.

– Значит, родовой дар у тебя остался, и это действительно ты, мой сын. – Василий первый с сомнением осмотрел меня с головы до ног. – Не похож. Даже осанка другая. Про скрижаль тебе тоже могли сообщить враги. Про символ… возможно, кто-то отследил по камерам мелкую моторику, это ценные сведения.

– Да нет же, я их видел! – зло бросил я. – Как видел символ Облик, который применил на мне Генри. Только не проси повторить. О! Символ над Серебряным! Меч! Этого-то точно не может знать никто, кроме того, кто его выдал.

– Мы не выдаём знаки, – хмыкнув, проговорил Император. – Но тут ты не ошибся, я тоже видел. Хорошо. Теперь верю, мой оболтус. Скорее всего. Ни одна императорская семья в мире не станет так рисковать Видящим. Это дурость и нецелесообразно.

– Ура. Отлично. Теперь ты меня выпустишь?

– О нет-нет, – хищно улыбнулся император. Надо отдать должное, до моего оскала недотягивало, но тоже ничего. – Теперь, Ванечка, ты станешь именованным князем Пожарским, и мы посмотрим, клюнет на это кто-нибудь или нет.

– То есть ты отправляешь меня обратно в Сочи? Могу я хотя бы узнать, какого чёрта происходит? Почему никто за мной не следил, пейджер не работал, а экстренная кнопка оказалась фальшивкой.

– Нет. Но раз ты начал думать своей головой, можешь догадаться. Деньги оставь себе. Твои счета не тронут. Купи себе на них сотовый телефон. Знаешь, что это такое?

– Да, уже видел.

– Ты всегда любил дорогие игрушки, не в меру дорогие. И как хорошо, что теперь проблема достать деньги лежит на тебе, – хмыкнул император. – Про нападение я выясню, если ты соврал и такого не было, можешь домой не возвращаться, я отлучу тебя немедля. Если же выяснится, что ты убил кого-то только ради денег…

– Ну, может, недоговорил немного, – поморщившись, произнёс я.

– Дальше?

– Первых я убил, защищая парочку обалдуев. А вот сектантов вырезал и сжёг вполне сознательно.

– И сжёг? Погоди, а графиня… Ваня, сынку… ты что наделал, паршивец?

Глава 18

– Может, вначале меня выпустишь, а потом будешь обдумывать, что делать? – не выдержал я, когда император стал молча ходить из стороны в сторону.

– Ага, лет через пятнадцать… – пробормотал Василий Первый. – Как раз будет хороший ПР ход. Император не пожалел собственного сына и сдал его полиции…

– Ага, особенно если узнают, что сын боролся с наркомафией и сектантами. Которых народ ненавидит всей душой. А отец вместо того чтобы помогать, отправил его за решётку. Рейтинги взлетят, у-у, до небес, – хмыкнул я. и сел обратно на койку.

– Для этого у нас есть милиция. Хотя не у нас, – задумался самодержец. – А что, это неплохой вариант. Добровольческие народные дружины уже были, так почему не возродить их под новым соусом. А если запретить им иметь оружие, кроме не летального, это частично снимет остроту конфликта с силовым блоком…

– А потом их и вооружить можно будет. Когда структура будет сформирована. А ещё можно брать в дружинники тех, кто владеет охотничьим оружием.

– Ты, Ваня, особенно не радуйся. То, что ты подал неплохую идею – не значит, что я тебя сразу выпущу. Ты убил дочь Толи, пусть и приёмную, и внимания он ей почти не уделял, но для него это вопрос принципа, как и для меня. А сейчас Анатолий продвигает в думе идею вооружения и расширения СИБ, он мой ближайший союзник в деле контроля над силовыми структурами.

– А если, ну просто, например, обнаружится, что эта его дочка спала с ворами в законе, и этому есть не просто подтверждение, а записи на камеру? А ещё она торговала наркотиками, занималась растлением несовершеннолетних и сексуальным рабством? – спросил я, отрабатывая символ Толчок, ломал рисунок в самый последний момент, стараясь ускорить начертание.

– Компромат всегда пригодится, особенно если он действительно есть, – по-новому взглянул на меня император. – Но с чего ей таким заниматься? Возможно, ты ошибаешься, и это её держали в сексуальном рабстве.

– Нет, Анжелу назвали старшей в секте. Плюс я нашёл дневники с записями о передаче послушников. Просто головное отделение секты в регионе находится не в Сочи, а в Краснодаре, а мы договаривались, что я из города ни ногой.

– Какой сознательный молодой серийный убийца, – фыркнул Василий Первый.

– А что с Берёзовым? Он же тоже был союзником, а теперь?

– А теперь нет, – сухо ответил император. – Намекаешь на то, что и Баранов может пойти против меня? Для него статус графа не менее значим,чем для Берёзова, и разногласий у нас с ним почти нет. В отличие от других. А ты мне такую свинью подложил! Ладно, всё можно использовать себе на пользу, нужно только понять как.

– Так вроде очевидно. Присвоить мне княжеский титул, и послать обратно в Сочи, одновременно пустив правдивый слух, что Анжела связана с наркотрафиком.,– недовольно морщась проговорил я. – Затем дать пару наводок милиции, через меня, одновременно учредив боярскую дружину. Сделать аккредитацию, разработать свод правил и дать лицензии на поимку и отстрел преступников. Объявить о наградах за голову особенно наглых уродов…

– Ничего ты план набросал, наполеоновский. Только кто бы дал ему осуществиться. Любую поправку придётся проводить через думу. А там у нас хлипкое равновесие, большинства нет, так ещё и тема острая.

– Ну так постепенно делать. Курочка по зёрнышку амбар склевала, – вздохнул я, как не пытался отнекиваться и стараться как можно дальше держаться от политических игрищ, но вот, уже догнали. Тут даже загадывать не надо, инициатива всегда наказуема. А я хочу просто отдыхать в отпуске!

Ходить с девушками на свидания, не напряжно учиться, купаться в море, когда захочется, бегать по пляжу, в своё удовольствие. А не вот это вот всё! Я, блин, несколько сотен лет провёл, лавируя между десятком кланов, каждый из которых обладал уникальным родовым даром, грозящим разрушить последний оплот человечества. Хватит!

– Если подумать, дружины – не худший вариант. Как и награды за головы авторитетов. Это может быть частная инициатива, поддержанная государством. И если развернуть всё на сто восемьдесят градусов… говоришь у тебя есть записи с компроматом на Анжелу? Можно вывернуть всё наоборот: что её использовали, подсадив на наркотики, обвинить этих воров и сдать их Баранову. А потом предложить назначить награду.

– Дочь борца с преступниками была убита и сожжена ворами в законе, которые с ней спали, – вновь поморщился я. – Ну да, такое люди примут на ура.

– Верно, – кивнул Василий Первый, зло улыбаясь. – Мне нужны эти записи.

– А ты мне что? Императорское помилование от всех прошлых и будущих возможных прегрешений? Может политический иммунитет, как у послов?

– За убийство, Вань, да ещё и массовое, послов объявляют персонами нон-гранта и высылают из страны. А потом с этой страной долго торгуются, что она даст в обмен на улучшение отношений.

– Это мы ещё до дуэлей не дошли, – вздохнул я, вновь откидываясь на койку.

– Какие ещё дуэли, ты о чём? Это атавизм, которому лет двести, как минимум. Не будет у нас такого.

– Ага, будут, как их? Стрелки. Которые будут забивать. Только вместо шпаны с кастетами и цепями будут одарённые со способностями. Даже не знаю, что опасней. А если совместить символы и оружие, – я хмыкнул, тут же представив в голове десяток тактических схем по использованию Толчка с огнестрельным оружием. Пулю им не остановить, конечно, но можно откинуть гранату на лету, оттолкнуть дымовую завесу, опрокинуть бойцов противника с уступа…

– Стрелки между одарёнными недопустимы. Нас и так слишком мало!

– Значит, нужен дуэльный кодекс, который разрешит выяснение отношений в присутствии секундантов и представителей власти. В защиту их одеть. Так чтобы они друг друга точно не поубивали, но отмудохали до поросячьего визга. Чтобы всякая дурь из голов выветрилась. Ну и плюс, из этого можно сделать шоу…

– Нет. Ни в коем случае. Мы пока умудряемся скрывать наличие горстки одарённых за тоннами шарлатанов и фокусников. Люди ненавидят всех непохожих, а восстановление дворянства и боярства – уже вызов, – покачал головой Василий Первый. – Моя задача – сохранить как можно больше одарённых и перетянуть их на нашу сторону. А не кидать в мясорубку.

– Люди никогда не смирятся с наличием кого-то стоящего выше только «потому что» и не важно, что это. Право по рождению или приобретённое звание, – спокойно ответил я. – Так что идея с дворянскими факультетами в целом хорошая, хоть пока и не особенно рабочая. А вот дружины, боярские, – это повод для людей посмотреть и сказать: «Да они другие, но они это заслуживают своей работой».

– Дружины… можно начать с казачества, брать только отслуживших, сделать небольшую надбавку, – вслух рассуждал Василий Первый. – Из социального и исторического феномена сделать полезный инструмент. Туда же добавить… хм… может и сработать. Я даже знаю несколько людей которым эта идея придётся по вкусу.

– Ну и отлично. Рад что помог, на этом, надеюсь, всё?

– А тебе так не терпится улететь из родного дома обратно в город, где приходится убивать, чтобы выжить? Это что, какое-то садистское наслаждение?

– Просто хочу быть как можно дальше от политических интриг, в которые вы, дорогой батюшка, явно собираетесь нас всех окунуть. Так что – да. Уж лучше так.

– Торопишься… неужели в ту девчонку влюбился, которая в зале была? – подняв бровь спросил Василий. – Ты смотри, развлекайся, но до мезальянса не доводи, у нас договорённости со всеми правящими домами мира. И на тебя есть вполне конкретные планы и виды.

– Как хорошо, что я ещё слишком юн для того, чтобы жениться. Отучусь, отслужу, стану настоящим полковником, вот тогда можно и подумать…

– А это уже не тебе решать, геополитика – крайне важная сфера. Нам нужны союзы, в том числе брачные, – отрезал император. – Так что гуляй, пока молодой, но смотри, чтобы за тобой не пришлось подчищать.

– Да-да, особенно та мифическая группа, которая должна была меня прикрывать вначале от взрыва в парке, потом от покушения в городе, – фыркнул я. – Уж защитили так защитили, пылинки сдували.

– Как выяснилось, у них возникли некоторые трудности, – теперь настала пора Василию Первому недовольно морщиться, но он так и не сказал, что случилось с сотрудниками безопасности. Впрочем, я и так догадывался. Нашёлся какой-то предатель, который решил всё поломать, возможно их даже убили.

Но это тоже было причиной уехать как можно дальше, потому что, если в северной столице, в средоточии верных идее монархии людей, объявился тот, кто всех продал, значит, никто не в безопасности. А в Сочи я как-нибудь сам разберусь. Там люди простые, приходят с дубинами и кастетами, а не улыбаются, подсыпая в напитки яд. Мне этого дерьма по горло хватило, теперь хочу отдохнуть.

– Молчишь? – подначил меня император, я же просто пожал плечами. – Ладно. Идеи рабочие, пусть и не все. Что-то из этого я смогу использовать. Княжеский статус получишь на повторном посвящении. Телефон купишь себе сам. Я выделю доверенного человека, чтобы следил за тобой. Он же прикроет тебя со стороны СИБ, если будут какие-то проблемы с правоохранительными органами. Мы недавно протолкнули своего протеже в администрацию города…

– Уж не заммэра ли нового? – с опаской спросил я, и увидев в глазах самодержца ответ, тихо взвыл. – У вас что, вообще нормальных людей нет?

– О чём ты? Что случилось?

– Он педофил, вот,что случилось. И тоже пользовался услугами рабынь-наркоманок. Ну или ему одну такую подложили, засняв всё на камеру. – вздохнул я. – Кто его рекомендовал хоть? Опять Баранов?

– Именно… – проговорил император, хмурясь и задумываясь куда серьёзнее.

– А кому будет поручено контролировать новые силовые структуры? Ну те самые, в лоббировании которых он принимает такое ярое участие? Не ему ли?

– Создать и контролировать, чтобы прикрывать свои дела? Ну это слишком очевидно. Но если он в самом деле был в курсе о том, чем занималась его приёмная дочь… Нет, слишком мелко. Тот, кто попеременно владел десятками предприятий и курирует большую часть энергетики, не станет отвлекаться на такую ерунду.

– А если это не одно отделение, а огромная сеть, пронизывающая всю страну? – уточнил я. – Сотни городов, миллионы наркоманов.

– Миллиарды долларов. Да, пожалуй, это его размах, – нехотя согласился император. – Но пока этого мало. Нужны доказательства личного участия Баранова в схеме управления. Кроме дочери.

– Ну так ищите, я в домике, вернее, в Сочи. Я со следственной работой не знаком, улики искать не приучен. Повезло один раз, на этом всё, – ответил я, пожав плечами. – Чем смог, помог.

– Хм. Сеть, представители… Зачем им Сочи? Переправа наркотиков по морю? – вслух рассуждал самодержец. – Вот что, сынку. Мы сделаем следующим образом…

– … сим нарекаю тебя князем Иваном Васильевичем Пожарским, – провозгласил распорядитель. На этот раз народу было значительно меньше, собрались крохотным коллективом. Но все мои знакомые присутствовали. Пришлось произносить слова клятвы, после чего мне выдали новое свидетельство, на тиснёной плотной бумаге.

От рода и имущества Пожарских я с лёгким сердцем отказался, тем более что до этого подписал с императором ещё один документ, который уже лежал во внутреннем кармане пиджака. В нём он признавал меня сыном. Второй такой же документ остался у него, как и совместное фото. Может и излишняя перестраховка, но учитывая бурные перемены в стране и мире, я не стал отказываться.

– Теперь ясно чего ты взбеленился, – недовольно посмотрел на меня Пётр Алексеевич. – Значит анализы перепутали? А ты как узнал?

– Просто догадался, – без лишних подробностей ответил я. – Простите, что вас из-за меня допрашивали. Надеюсь, такое не повторится.

– Надеешься? А есть за что? – ехидно спросил Семёнов-Серебряный.

– Был бы человек, а статья найдётся, – усмехнулся я.

– Может и мои анализы тоже перепутали? – с надеждой спросила Дёмина. – И я не дворянка, а какая-нибудь княгиня?

– Думаю, теперь всех перепроверят по второму разу. Но это займёт время, а дворянский титул у тебя уже есть, тоже неплохо, – заметил я.

Через час мы вновь были в аэропорту, но на сей раз нас ждал частный борт. А когда сели в Сочи, стало понятно в связи с чем такие привилегии. Журналисты встречали нас чуть ли не у самого трапа.

– Сочинский комсомолец, скажите, это правда, что на вас напали?

– Эхо свободы! Анализы на дворянство могут быть ошибочными?

– Вечерние вести. Каково это быть князем? – сыпались вопросы один за другим, но на последний я даже решил ответить.

– Никаких изменений, сессию всё равно сдавать и подработку искать. Повезло тем, чья фамилия уже в списках олигархов, – крикнул я, когда охрана заводила нас в газельку. Да, здесь помпезного микроавтобуса не нашлось. Не переставая, щёлкали объективы, и мерцали вспышки. Девушки, начали дуреть от такого внимания, особенно Наташа, которая всё ещё надеялась на чудо.

А сколько будет таких Наташ, которые за свой счёт будут делать повторные анализы ДНК, пополняя казну? А потом судиться с компаниями, давшими неверные сведения, доказывая, что на самом то деле они точно княжеской крови. Ну, всё пошлины в бюджет, хотя для кого-то личная трагедия.

Жаль ли мне сутяжников? Ни разу. На мой взгляд вообще идея с аристократией не очень жизнеспособная. И главный её лозунг, что в отличие от олигархов дети аристократов не свалят в другие страны, а останутся здесь – сомнительный. Надо просто работать над экономикой, инфраструктурой, медициной и бороться с преступностью, и тогда люди не захотят никуда уезжать.

Просто нужно быть правдивым, благородным, справедливым, Умным, добрым, честным, смелым. Только и всего… Вот ведь, слова детской песенки всплывают, а откуда – напрочь не помню. Да и шут с ней.

– Вас уже ждут в мэрии, – сказал один из охранников, когда мы выехали из Адлера. – Только князей. Пятиминутное интервью, совместное фото, и вас отпустят.

– Это рядом с главным корпусом ЧВА, так что нам по пути, – заметил завкаф.

– Только князей? – расстроенно спросила Наташа. – А можно присутствовать?

– Нет, это закрытое официальное мероприятие, – отрезал охранник.

– Не переживай. Надо будет проставиться для одногруппников, – заметил я, и пояснил видя удивлённые лица. – Не каждый день становишься князем или получаешь дворянство. Считайте, у нас в руках уже диплом.

– С тройками, – мрачно пообещал Пётр Алексеевич. – Не будете нормально учиться, даже не ждите хороших оценок.

– Да кому они нужны, оценки, – со вздохом проговорила Дёмина.

– Пригодятся, – возразила Аня, а потом наклонилась к самому уху девушки, так чтобы слышала только она, но я разобрал: – А княгиней можно и иначе стать. Если уж тебе это так принципиально.

– Ты тоже думаешь? – тут же спросила у неё Наташа, но Аня лишь покачала головой с грустной улыбкой. Ну да, летний роман… чёрт.

– Выходят только князья Серебряный и Пожарский. – предупредил охранник, когда газель подъехала во внутренний двор администрации. Нас и тут встречали, только на сей раз не газетчики и радио, а телевиденье, я насчитал пять камер и два десятка разных микрофонов. Похоже будут делиться плёнками, а вот вопросы задавать свои.

А ещё нас встречало пятеро сотрудников администрации во главе с мэром города, неслыханная честь. Хотя тут вопрос для кого. Когда-нибудь ведь дойдёт до дублирования управляющих функций, заммэра – это только первая ласточка. Жаль только плод попался червивый, от которого нужно избавляться, чтобы остальные не погнили.

– Каково это, почувствовать себя особенными и знать, что вы древней княжеской крови? – вновь посыпались вопросы. На часть отвечал я, на часть Саня. Невпопад, не слишком уверенно, именно так как и ожидали от подростков.

– Постараюсь оправдать высокое происхождение с отличием окончив академию и поступив на военную службу, – ответил я, под одобрительные улыбки. – Задача бояр и дворян служить России и императору. Каждый из нас даёт такую клятву, и я не считаю её пустым звуком или показухой.

– … давайте заканчивать, – предупредил один из сотрудников мэра.

– Общий кадр, вы на ступень ниже, – руководил другой, так чтобы мы стояли под администрацией. Саня даже ухом не повёл, не понимая посыл, ну а я встал чуть боком, показывая, что поднимаюсь по этой лестнице. Спорить с подростком никто не стал, журналистам это понравилось. Большая часть администраторов смирилась. Но когда мы зашли в рабочий кабинет совета при мэре, обстановка резко перестала быть непринуждённой.

– Ваше происхождение – хороший повод для новостных статей, но в любую сторону. Эти писаки с удовольствием как сделают из вас пример, так и изваляют в дерьме и перьях, – предупредил мэр, заняв центральное кресло. – Поэтому рекомендую не высовываться, по крайней мере пока о вас хоть немного не подзабудут.

– Ну что же вы с ними так строго? – с улыбкой спросил заместитель, подосланный Барановым, толстый, лысоватый, с неприятной испариной, он, однако, умел одеваться так, что почти скрывал все свои недостатки. – Наоборот, молодые люди должны показывать, что мы, возрождённое боярское сословие, получаем свои титулы не просто так. Давайте знакомиться, меня зовут Лев Давидович Житов. Боярин.

– Да, вы на боярина похожи куда больше, чем мы на князей, – сказал я, вызвав понимающие улыбки. – После отказа от притязаний на собственность у меня кроме титула ничего не прибавилось, денег так много, что хоть грузчиком в порт иди.

– Ну зачем же грузчиком? Негоже князю таким заниматься, но, если есть нужда, можно подумать, работа найдётся, – поспешил предложить Житов, сам бросаясь в ловушку. – Поддержу молодое поколение, а там, может, и вы меня после учёбы поддержите, всё же я хоть и боярин, но без высокого титула.

– Работа – это дело хорошее. Работы всегда хватает, главное, чтобы человек был инициативным, – кивнул мэр. – Зная о проблемах с общежитием и в качестве жеста доброй воли, администрация готова предоставить вам один из домов в частном секторе. Здесь неподалёку, на Роз.

– Там же одни развалюхи? – недовольно пробормотал Саня.

– Чем ближе к учёбе, тем лучше, – ответил я, прерывая одногруппника. – Но разве они не принадлежат людям, на то они и частные.

– Многие из них построены с нарушениями всего, что только можно. Часть строений мы уже получили через суд, но пока этого недостаточно для сноса и строительства на их месте нормальных зданий, – прокомментировал Житов. – Поэтому вы нам только поможете. Конечно, придётся съехать, когда город выкупит или получит через суд другие участки, но пока вы сможете там жить.

– Спасибо, отработаем, – сказал я, вызвав ещё больше улыбок.

– Вот такие бояре нам по вкусу, – кивнул мэр. – Был рад знакомству. Не жду от вас никаких проблем. Если что-то будет нужно, обращайтесь через заместителя. Лев Давидович как раз вскоре займёт пост директора департамента по работе с дворянами. Нужно идти в ногу со временем.

– Спасибо, – поблагодарили мы спешившего уйти мэра.

– Ну что, идёмте через двор, нечего лицами лишний раз перед камерами светить, – сказал Житов. – Покажу вам дом, тут пять минут идти. Советую снять пиджаки и надеть кепки. Так вас не сразу узнают.

Идти и вправду пришлось недалеко, даже ближе, чем моя квартира на чердаке. И одногруппник тоже оказался прав: нам достался не дом, а развалюха. Но достаточно просторная. Вручив нам ключи и свою визитку, Лев Давыдович, сморщив нос, поспешил откланяться. Так и сказал.

– Я думал будет… торжественней, – недовольно проговорил Саня.

– Чтоб было, надо самим делать, – толкнув его ответил я. – Везёт тем, кто везёт. А нам на халяву дали хату. Приберёмся, сделаем мелкий ремонт и девочек будет отсюда не вытащить.

При последней моей фразе Саня приободрился. Ровно до того момента пока я не обозначил фронт работ.

– Слушай, мне так-то и дома у предков нормально. Я, пожалуй, здесь жить не буду, – попытался он свинтить.

– А девушек ты тоже домой водить будешь? – усмехнулся я. – Кто не прибирается, тот комнату не получит. Так что тряпку в руки и вперёд.

– Так может я лучше за парнями из группы схожу? Вместе-то по-любому быстрее будет, – снова попытался соскочить Саня.

– Идея хорошая, как раз занятия к концу подходят. Так что бери швабру и начинай убирать самый крупный мусор, а я вернусь с подмогой.

Когда одногруппники узнали, что у нас будет своя хата, где можно кутить и отдыхать, ну и конечно учиться, недалеко от академии, сразу несколько человек вызвалось помочь в обмен на право иногда останавливаться у нас. А следом за парнями и девушки подтянулись.

Уборка плавно перешла в посиделки, а те так же перетекли в более лежачее положение. И похоже Наташа решила совет Ани сразу опробовать на практике, только я её пыл направил в сторону Серебряного. Пусть он свой титул отрабатывает. Да и парень такому внезапному вниманию был только рад. Сам же я отправился спать в съёмную квартиру. Надо было отоспаться и подумать над тем, что делать дальше.

Только вот замер у двери. Замок я поменял и был уверен в том, что у арендодателя копии нет и быть не может. И всё же дверь открывали. Нескольких чёрных ниточек, что я прижал перед отъездом не было на месте.

Тихо открыв замок, я приготовился к использованию знака, и толкнул дверь плечом.