сообщить о нарушении
Текущая страница: 68 (всего у книги 133 страниц)
После распада империи Короля Солнце на юге Этлана почти что у самых Латайских гор, за которыми жили ильтонцы, возникло множество небольших рыхлых человеческих государств. Со временем более мелкие были уничтожены или поглощены соседями, и к началу Танца Хаоса уцелело лишь два из них. Жители этого края занимались сельским хозяйством, обрабатывали землю и снабжали хлебом все северные области, постепенно полностью перешедшие на поставки с юга. Первое государство, Ишмаил, было послабее, и уже в самом начале Второй Эпохи Великому Жрецу удалось захватить над ним контроль и объявить его протекторатом церкви. Естественно, что это был не просто красивый титул. Местная княжеская верхушка Ишмаила была оттеснена от власти, и на трон государства сел ставленник Великого Жреца, полностью подчинивший всю внутреннюю политику интересам церкви. В Васхиль рекой потекло золото от продажи пшеницы на север, и город начал жиреть, обретая все большую и большую независимость от верховной Лонтронской власти.
В конце Второй Эпохи сосед Ишмаила, Руон, тоже оказался в собственности у церкви, но на этот раз не путем захвата и шантажа, а вследствие неслыханного прецедента: единственная наследница трона Руона родилась Аватарой Создателя и передала все свои земли Великому Жрецу в обмен на его поддержку в Танце Хаоса. Государство сменило название, превратившись в Андозабар, и на его троне тоже очень уютно устроился жрец, а доходы Васхиля удвоились.
Тогда-то Великий Жрец и объявил о создании двух наемнических сообществ, этаких воинских орденов, подчиняющихся исключительно церкви и продвигающих ее интересы в мире – Карателей и Усмирителей. И если Усмирители были еще более-менее вменяемыми людьми, с которыми возможно было договориться, то в Каратели шли самые отъявленные фанатики и жадные до крови безумцы, находящие удовольствие в том, чтобы разъезжать по деревушкам и отдаленным селам и отлавливать местных знахарей. Согласно их разумению, лишь жрецы имели право использовать силу Источников Молодых Богов, потому все отловленные ведьмы и ведуны подвергались жестокому наказанию, а в некоторых случаях, даже казни. Особенно Раду забавил тот факт, что бесчинствовали Каратели в основном на юге, на территории Ишмаила, а вовсе не в Лонтроне, где и располагалась основная резиденция церкви, которую они так защищали.
Таким образом, Великий Жрец в Васхиле полностью освободился от налоговой и военной зависимости от Лонтронского королевского двора, развязал себе руки и теперь мог спокойно навязывать свои интересы не только лонтронцам, но и кое-кому из соседей. У него была собственная вооруженная армия и деньги на ее содержание, ему принадлежали тысячи церквей и церквушек по всему миру, усердно трудящихся для того, чтобы нести слово Божие неграмотным и ничтожным мирянам, а заодно и отбирать у них последние медяки и за это не сжигать их сараюшки по обвинению в ереси. А сами лонтронцы ходили вечно раздутые, как петухи, еще более напыщенные, чем мелонцы, постоянно повторяя, что лишь их край осияла милость богов, и именно поэтому у них и расположена резиденция Великого Жреца.
Раде не слишком часто приходилось иметь дело с лошадниками, но она находила тех из них, что приезжали в Мелонию, слишком зажатыми, хмурыми и неприветливыми людьми. Выше благочестия лонтронцы ставили лишь духовную чистоту, а потому она вообще понятия не имела, откуда в этой стране брались дети. К тому же, женщины в Лонтроне находились в достаточно угнетенном положении, во всяком случае, во всем мире так было принято считать. Им не разрешалось носить волосы непокрытыми, входить в храмы без сопровождения мужчин, вступать в армию, подавать на развод, владеть имуществом в случае смерти мужа и наличия прямого наследника мужского пола, и еще тысячи вещей, от которых Раду передергивало. И по большому счету, Алеор был прав: своих лошадей лонтронцы ценили гораздо больше, чем женщин, потому что лошади приносили их стране прямой доход, а женщины, их же стараниями, только разоряли казну. Если бы им дали право распоряжаться имуществом по собственной воле, то и казна бы наполнилась. Только эти проклятущие лошадники слишком тупы, чтобы это понять.
Однако несмотря на всю неприязнь, которую Рада привыкла испытывать к этому государству, ей все равно было интересно, как они живут на самом деле. По большому счету, мелонцы рассказывали устрашающие истории про дикость и нецивилизованность всех без исключения народов, кроме них самих, поэтому лонтронцы вполне могли просто попасть под раздачу, потому что жили иначе. А Рада привыкла делать выводы только в том случае, если собственными глазами видела вещи, о которых собиралась судить.
И шанс на то, чтобы это сделать, представился ей буквально через полчаса после того, как они выехали на дорогу.
Алеор заметил их еще издали: большую группу всадников, приближающихся быстрой рысью с севера к четверым заляпанным грязью путникам. Все они были одеты в черное, а первый всадник в группе вез на длинном шесте какое-то знамя, которое с такого расстояния Рада разглядеть не могла. Обернувшись к спутницам, Алеор очаровательно улыбнулся и картинно указал рукой на приближающийся отряд:
- Дамы, спешу представить вам бравый орден Церкви Молодых Богов – господ Усмирителей. И рекомендую прикрыть волосы до того, как мы с ними поравняемся, иначе вони здесь будет столько, что вам захочется обратно в болото.
- Это легко можно устроить, - злорадно ухмыльнулась Улыбашка. – А что касается моих волос, то как-нибудь переживут. Я не смертная и никакого ответа перед церковью Молодых Богов не несу, так что плевать.
- Ну а ты, Радушка? – Алеор с довольным видом повернулся к ней. – Тоже будешь саботировать или-таки накроешь свои патлы?
- Я мелонка, - пожала плечами она. – К тому же, эльф, цареубийца, и еще боги знают кто, учитывая вечную любовь людей к сплетням. Так что мне терять нечего.
- А я Первопришедшая, - сообщила Лиара, неуверенно оглядываясь по сторонам и явно ища поддержки у спутников. – Мне же тоже можно не закрывать волосы?
- Тебе лучше не открывать рот, солнышко, - осклабилась Улыбашка. – Первопришедших в Лонтроне любят еще меньше, чем женщин, так что лучше уж говори им, что ты из Мелонии, и дело с концом.
- Значит, саботируем? – эльф дождался ответных кивков и встряхнулся, будто кот перед дракой. На лице его расцвела широкая улыбка предвкушения. – Просто замечательно, девочки! Я горжусь всеми вами!
- Идиот, - тихо буркнула Улыбашка.
Рада не слишком-то разделяла радости эльфа по поводу предстоящего конфликта, однако и идти на поводу у дурацких законов, установленных в этой стране, не собиралась. Мелонцы ведь не просили лошадников сбривать усы, когда те приставали к их берегам, да и она просто понять не могла, каким образом ее непокрытые волосы могли разгневать Молодых Богов. Если правду говорили, что Грозар слышит все мысли людей, то он ее уже тысячи раз мог испепелить на ровном месте за всю ту ересь, что постоянно крутилась у нее в голове. А раз этого не случилось, то и не каким-то там лошадникам указывать ей, как выглядеть и что делать.
Вскоре отряд лонтронцев приблизился достаточно, чтобы можно было разглядеть его в подробностях. Все Усмирители были одеты в черные куртки и штаны, на плечах их позвякивали длинные черные кольчуги. Из оружия у них с собой были скрещенные за плечами сабли и луки, укрепленные в чехлах у седел. На черной одежде резко выделялись алые повязки, которыми Усмирители перетягивали правые предплечья. Символ с повязок повторялся и на большом знамени, которое, отдуваясь, тащил первый из них на высоком шесте, - белый кулак в латной перчатке, сжимающий белоснежный меч, на ярко-алом поле. Раде вдруг стало смешно: кататься по полупустой дороге посреди беспросветной грязищи с флагом над головой было еще глупее, чем требовать от женщин закрывать свои волосы перед молитвой.
Лонтронцы подъехали ближе, и Рада смогла разглядеть их лица. Все они носили длинные густые усы, загнутые по обеим сторонам рта, словно перевернутые бычьи рога, а волосы заплетали в тугую косу на затылке, перевивая ее бело-красными лентами. На головах у них были конические шлемы с длинной носовой стрелкой, а седла их лошадей выглядели глубже и массивнее, чем те, которые предпочитали мелонцы.
Предводитель Усмирителей поднял руку, приказывая отряду остановиться, и лошади пошли медленнее, а потом и вовсе замерли шагах в пяти от Алеора и его спутниц. Рада с интересом разглядывала узкие черноглазые лица лонтронцев, которые смотрели на нее в ответ с плохо скрытой неприязнью.
- Светлого дня пред очами Грозара! – проговорил Усмиритель, и вместе со своими воинами поклонился на восток.
Алеор обернулся к Раде и, пока Усмирители смотрели в другую сторону, радостно прищурился, прошептав одними губами:
- Обожаю, когда они так делают! Так часами можно развлекаться! – вновь повернувшись к Усмирителям, он громко проговорил в ответ: - И вам доброго дня пред очами Грозара!
Усмирители вновь как один поклонились на восток, Улыбашка громко прыснула, а Рада заморгала, чувствуя, как внутри начинает щекотать смех. Она слышала что-то такое, вроде того, что все церковные наемники при каждом упоминании имени богов кланяются на восток, но всегда думала, что это просто глупые байки из тех, что сочиняют от нечего делать бродячие скоморохи. Теперь же слухи оказались правдой, и она поняла весь энтузиазм Алеора перед встречей с Усмирителями. Губы сами собой начали растягиваться в улыбку, и Раде стоило больших трудов не рассмеяться. Вряд ли лонтронцы оценят, если их начнут открыто провоцировать. Ярые служители церкви всегда казались Раде людьми без мозгов, не умеющими рассчитывать ни силу, ни свои возможности, а начинать путешествие по Лонтрону с кровавого месива ей не очень-то хотелось. Достаточно и того, что я по Мелонии известна как цареубийца и мятежница.
Капитан Усмирителей недобро нахмурился, рассматривая лица путников. Глаза у него были черными и острыми, словно у хищной птицы, а сам он казался Раде напряженным до предела, словно в любой миг ждал нападения.
- Милорд Ренон, я полагаю? – он отвернулся от женщин и теперь смотрел только в лицо Алеору.
- Он самый, клянусь Богоном, - эльф с выражением искреннего почтения склонил голову, и все Усмирители вновь поклонились на восток. Раде потребовались вся ее сила воли, чтобы заставить лицо оставаться спокойным.
- Мое имя – Урго Верже, я капитан ордена Усмирителей при церкви Молодых Богов, - холодно проговорил лонтронец. – Полагаю, что вы не в первый раз путешествуете по землям государства Лонтрон и знаете, что женщинам, которых в этой поездке сопровождают мужчины, надлежит прикрывать свои волосы и не носить их распущенными. Таков закон страны, в которой вы сейчас находитесь.
- О, капитан, - Алеор сделал большие глаза и приложил ладонь к груди, - именем Кану Защитницы, я полностью разделяю ваши взгляды на необходимость держать женские волосы под строгим контролем. – Усмирители поклонились на восток, а Улыбашка издала горлом какой-то сдавленный звук, больше напоминающий карканье. Взгляд Верже дернулся к ней, но сразу же обратился вновь на эльфа. – Однако эти женщины совершенно отбились от рук, и я никак не могу их контролировать. – Алеор горестно вздохнул, подался вперед и громким заговорщическим шепотом добавил: - Особенно гномиха. Она просто неистова.
- Прошу вас не паясничать, милорд Ренон, - в голосе Усмирителя заворочалась угроза. – Вы находитесь в юрисдикции церкви Молодых Богов, а они не терпят хамства и насмешек.
- Но, капитан, я говорю абсолютно серьезно. Грозар тому свидетель!
Усмирители поклонились на восток, и Рада резко опустила голову, изо всех сил пытаясь удержать растягивающиеся в улыбке губы. Улыбашка рядом хрипела и хрюкала изо всех сил, почти что закрыв лицо руками, и ее жуткие шрамы при этом кривились так, что выглядела она то ли донельзя комично, то ли просто устрашающе. Лиара окаменела в седле, выпрямив спину и держась абсолютно ровно, но по ее стеклянному взгляду и сжатым челюстям Рада поняла, что и она готова расхохотаться в любой миг.
Верже еще раз пристально осмотрел их всех, подолгу задерживаясь взглядом на каждой и словно что-то выискивая на их лицах. Потом проговорил:
- Женщины должны закрыть волосы. Особенно та, что коротко острижена. В Лонтроне преступниц бреют на лысо, и ее внешний вид может смутить горожан. – Поджав губы, Усмиритель с явной неохотой обратился прямо к ней: - Ваше имя, сударыня?
Алеор обернулся, хитрющими, полными хохота глазами глядя на Раду, и она едва заметно моргнула ему в ответ.
- А я не сударыня, - пожала Рада плечами, смело глядя в лицо Усмирителя. – Я очень молодой эльф, у которого просто нежные щечки.
Улыбашка рядом почти что заскулила, а Рада, глядя в лицо Верже, громко похлопала себя ладонями по щекам. Глаз Усмирителя ощутимо сильно дернулся, и Раде послышался еще один сдавленный писк – на этот раз со стороны Лиары.
- Ваше имя… сударь, - выдержав угрожающую паузу, потребовал Усмиритель.
- Радаэль Ренон, - не моргнув глазом, соврала Рада. – Я – младший брат князя Алеора. А это – моя нареченная, Лиара.
Эти слова сорвались с губ так быстро, что Рада даже не успела ни о чем подумать. Спину моментально проморозило, и как удар сапога в лицо она ощутила резкий взгляд Лиары, брошенный на нее. Следом за этим зацвели маковым цветом щеки, а сердце замолотилось, словно обезумевшая птичка в клетке. Божечка, да что же со мной творится?! Веду себя, как полная идиотка! Немедленно к знахарю, сразу же, как только мы приедем в Алькаранк!
- Потрудитесь проследить, чтобы ваша нареченная закрыла волосы, - проскрежетал Усмиритель и отвернулся к Алеору. – А кто отвечает за гномиху?
- Гномиха отвечает сама за себя, - прокаркала Улыбашка, давясь хохотом. Лицо у нее свело судорогой, Раде было видно, какие жесточайшие усилия она прилагает к тому, чтобы не расхохотаться. От этого гримаса ее стала по-настоящему устрашающей, и в груди вновь заклокотал смех. – Так что если вы хотите о чем-то меня спросить, то и спрашивайте меня, а не этого древолюба патлатого.
- Я же говорил: неистовая, - закивал Алеор, многозначительно глядя на Верже.
Казалось, что Усмирителя сейчас буквально разорвет от ярости. У него даже лицо побелело, будто полотно, однако, он собрал все свое терпение и заставил себя взглянуть на Улыбашку.
- По законам Лонтрона вы должны прикрыть волосы. Иначе мы будем вынуждены арестовать вас.
- Вот теперь, когда вы ко мне обратились напрямую, дражайший, я с превеликим удовольствием сделаю то, о чем вы меня просите, - почти что проворковала Улыбашка, и Усмиритель пораженно заморгал, явно ожидая не такой реакции.
Гномиха демонстративно полезла в седельную суму, выудила оттуда ярко-алые панталоны с рюшечками по краю, и водрузила их себе на голову. Холодный ветер степей сразу же принялся играть с ними, развивая за спиной Улыбашки две округлые штанины, а саму ее сделав похожей на очень страшного зайчика. Рядом тихо заплакал Алеор, закрыв лицо руками и содрогаясь всем телом. А Рада принялась мерно дышать, чтобы хоть как-то остановить дерущий глотку хохот.
- Что это такое?! – зарычал Усмиритель. – Что вы себе позволяете?!
- Вы сказали: закрыть волосы, дражайший, я так и сделала, - развела руками Улыбашка. – У меня есть только панталоны, ни платочка, ни кусочка ткани, ничего, а я не дай боги не хочу прогневать Грозара Громовержца. – Усмирители поклонились на восток, и Улыбашка вместе с ними, а Лиара уткнулась головой в гриву своего коня, приникая к ней так близко, как только могла и дрожа всем телом.
Разогнувшись, Верже в ярости взглянул на них всех.
- Я могу арестовать вас немедленно за неуважение к Молодым Богам, церкви и Лонтрону! И дальше хохотать вы будете уже в тюрьме!
- Ну что же вы говорите, капитан, - примиряюще вступила Рада. – Мы уважаем всех богов: и Грозара, и Богона, и Загриена, и Кану…
Усмирители начали сгибаться в седлах от каждого имени, и вот тут-то Алеор не выдержал. Откинув голову назад, он широко раскрыл рот и заржал так громко, что этот рев слышали, наверное, даже в Алькаранке. Усмирители моментально выпрямились, схватившись за мечи и принявшись ругаться сквозь зубы. Но Раде было уже все равно. Эльф гоготал так заразительно и громко, что удержаться было невозможно. Да к его смеху прибавилось еще и хрюканье Улыбашки, звонкий голос Лиары, и Рада поняла, что и сама хохочет, сгибаясь пополам и держась за живот, едва не выпадая из седла.
Верже не стал командовать атаковать их сразу же. Он только сидел в седле и ждал, пока они отсмеются, и взгляд его становился все холоднее и холоднее, а пальцы, сжимающие поводья, побелели. Он дождался, когда Алеор начал утирать повлажневшие от хохота глаза, и открыл было рот, чтобы что-то скомандовать, но эльф опередил его, вскинув открытую ладонь вверх:
