сообщить о нарушении
Текущая страница: 103 (всего у книги 133 страниц)
Лиара вздрогнула, когда Рада аккуратно отстранилась от нее, поднимаясь на ноги. Она не сказала ни слова, лишь взглянула на Лиару, и в глазах ее был такой ослепительный, такой чистый свет, что весь страх и напряжение моментально схлынули, будто кто-то смыл их с плеч Лиары ледяной водой. Она успокоено осела на палубу, ощутив себя котенком, свернувшимся в чьей-то надежной ладони, знающим, что ему ничего не угрожает. В глазах Рады светились другие глаза, и внутри нее сейчас билось что-то иное, привычное и такое смутно знакомое. Не хватало лишь языков пламени над ее плечами и серебристого копья молнии в руке.
О чем я думаю? Что происходит?.. Мысли расплывались в голове Лиары, расползались старым гнилым тряпьем, ненужные и лишние. Она ровным счетом ничего не понимала, да и не хотела понимать. Ощущение золотого надежного покоя окружило ее кольцом мягких рук, и она доверчиво приникла к чьему-то невидимому плечу, отстраненно разглядывая то, что сейчас разворачивалось прямо перед ее глазами.
Рада выпрямилась, внезапно показавшись выше, чем была на самом деле. Лиара еще расслышала пораженный полувскрик Улыбашки и проклятие Гардана, когда самое настоящее пламя заплясало на ее коже, обхватив все ее тело и при этом странным образом не сжигая ни одежду, ни волосы. Лиара даже не удивилась этому, это казалось единственно возможным и естественным. Иначе быть не могло.
Рада шагнула в сторону Сагаира, и он сжался на палубе в оскаленный напряженный комок, рыча на нее сквозь длинные клыки. Что-то невидимое повисло в воздухе между ними, словно стена, которую они толкали друг на друга, стена из воли или ненависти, или лжи, Лиара не понимала. Только Рада сделала еще шаг вперед, и Сагаир зашипел громче, на брюхе пятясь от нее к кормовому ограждению корабля. Сейчас он походил на какого-то паука или мелкое черное насекомое, застигнутое врасплох поднесенным огнем. Словно завороженный он глядел на объявшее ее пламя и шипел, все более угрожающе, шипел до тех пор, пока между ними не осталось меньше десяти метров пространства.
Напряжение достигло предела, став ощутимым в воздухе, словно каждая его крохотная частичка потрескивала как от удара молнии. А потом, словно спугнутый кот, Сагаир вдруг вскочил с места и перевалился через борт, падая в воду. Мелькнули его черные сапоги, но всплеска внизу не послышалось, лишь напряжение внезапно спало с Лиары, и она только сейчас поняла, что была скована им по рукам и ногам, не имея даже возможности мизинцем шевельнуть.
- Боги пресветлые, она его прогнала!.. – выдохнула рядом Улыбашка, и это, судя по всему, было правдой.
Даже Лиаре сейчас было физически тяжело находиться рядом с Радой, и это при том, что она любила эту женщину всем сердцем и всей собой узнавала силу, что исходила от нее. Однако, концентрация этой силы была настолько мощной, что оставалось только удивляться, как еще в щепки не разваливается корабль, как не разлетаются доски крошевом мельчайшей древесной пыли. Казалось, что само небо сейчас превратилось в громадный кулак и через Раду давило на палубу искореженного корабля, словно стремясь утопить его целиком.
- Он упал в воду? – Улыбашка первой очнулась и сорвалась с места, бросаясь к борту. Ее роста не доставало для этого, и она только подпрыгивала у самого борта на месте, пытаясь переглянуть через край. Обернувшись, Улыбашка сдвинула брови и позвала Лиару: - Светозарная, да очнись же ты! Помоги мне! Посмотри, он совсем ушел или где-то прячется?
- Совсем, - сорвалось с губ Лиары, хоть она и не знала, откуда пришло это знание. Но это было так. ТАКОЙ мощи Сагаир просто не мог сопротивляться. Наверное, даже сам Сети’Агон не смог бы, - рассеяно подумала она.
- Но это еще не все, - послышался за ее плечом хриплый голос Гардана, и Лиара поняла, что он имеет в виду.
В странной статичной энергии этого поединка они совсем забыли про Алеора. Естественно, что первым делом следовало нейтрализовать Сагаира, но это не означало, что второй Тваугебир теперь стал безопасным и ласковым. Рада как раз повернулась в его сторону, и Лиара ощутила, как ёкнуло в груди сердце, сжимаясь от страха и жалости.
Алеор скрючился у борта, прижимая к себе свою пронзенную насквозь руку, сгорбившись и рыча. Каким образом у него еще сохранились силы стоять под невыносимостью светлого взгляда чужих глаз, глядящих на мир из глазниц Рады, Лиара даже не представляла. Только когда Рада сделала шаг ему навстречу, вытягивая руку, Алеор приподнял верхнюю губу и зарычал, выставляя напоказ окровавленные десны. И в следующий миг бросился вперед, будто выпущенный из пращи камень.
На один короткий удар сердца Лиара решила, что сейчас случится непоправимое. Только произошло вовсе не то, чего она ожидала. Рада дернулась Тваугебиру навстречу за миг до начала его движения и двигалась она гораздо быстрее его самого. У самого борта корабля они схватились, замерев на месте, застыв, словно погруженные в смолу, и Лиара видела, как дрожат от напряжения руки Рады, сжимающие окровавленные плечи Алеора, как тот всем телом рвется ей навстречу, стремясь дотянуться до ее горла острыми клыками, а единственной двигающейся рукой вцепился в ее живот и почти что проминает пальцами ее мясо, будто пытаясь выдрать внутренности. Потом было какое-то движение, которое Лиара даже не уловила, и в следующий миг на палубе уже никого не было, а за бортом послышался громкий всплеск.
Не помня себя, Лиара бросилась к борту и перегнулась через ограждение, глядя вниз. Там в высоких морских волнах боролись Рада и Тваугебир. С оглушительным шипением пламя, что танцевало на ее коже выпаривало морскую воду и при этом не гасло, и густые белые облака пара валили в стороны, почти что полностью укрыв фигуры сражающихся от глаз Лиары. Она могла разглядеть сквозь это марево лишь кипящую воду, из которой то и дело показывались ноги Алеора, отчаянно дергающиеся, дрожащие в конвульсиях.
- Боги, что она делает? – прохрипел рядом Гардан, и Лиара поняла, что даже не заметила, как он подбежал к борту следом за ней.
Порыв ветра налетел откуда-то издали, слегка разогнав прочь пар, и на этот раз Лиара смогла увидеть Раду, что наваливалась на плечи Алеора, заталкивая его под воду, его отчаянно мотающиеся руки и ноги, когда он барахтался в волнах, пытаясь выбраться из ее хватки.
- Она топит его?! – фальцетом взвизгнула Улыбашка.
Снизу из морских волн долетал рев, рычание, плеск и шум брызг, который перекрывало громкое шипение выпаривающейся воды. Постепенно шум сражения стихал, и вскоре шипение пара осталось единственным, что все еще слышала Лиара. Вскоре пропало и оно, и осталось лишь белое облако над поверхностью воды, в котором совсем негромко что-то плескало.
- Эй! – разрезал это густое белое марево хриплый усталый голос Рады. – Кто-нибудь, бросьте мне канат! Надо вытащить этого идиота и откачать его, пока сердце не остановилось!
- Он еще живой? – дрожащим голосом спросила гномиха, с опаской глядя сквозь медленно рассасывающееся под порывами ветра паровое облако.
- Живой, - уверенно отозвалась Рада. – Но он потерял много крови и прилично глотнул морской воды. Бросайте веревку!
- А Тваугебир? – уточнил Гардан.
- Его больше нет, - ответила Рада. – Это просто Алеор и никого больше.
Солнце проглянуло из-за туч и отразилось от ее золотой макушки, потемневших и облепивших ее голову шапочкой волос. Лиара разглядела ее лицо, на котором не было ни одной раны или царапинки, и вздохнула, понимая, что на этот раз действительно все. Все.
Напряжение спало, и холодный морской ветер уносил прочь клочья тумана, стелющегося над водой. Не было больше никакого пламени на коже Рады, никакой бешеной силы, перемалывающей все ее нутро, интенсивного давления, едва не расплющивающего корабль в лепешку. Была лишь ее Рада, усталая, но здоровая, держащая в руках бездыханного окровавленного Алеора. И Сагаир пропал без следа, словно все это померещилось им, словно всего этого и не было на самом деле.
Лиара ощутила, как подламываются под ней ноги, и без сил опустилась на палубу. Вокруг нее еще что-то кричали Улыбашка с Гарданом, и Рада приглушенно отвечала им из-за борта корабля, но Лиара уже просто не была в состоянии слышать или видеть, что происходит. Силы окончательно оставили ее, силы, которых и так-то не было, а сама она будто бы все это время держалась на тонкой-тонкой стальной нити, протянутой из конца в конец ее тела, и позволяющей ей оставаться на ногах. И теперь, когда закончилось все это безумие, нить, наконец-то, лопнула.
На все воля твоя, Великая Мать. Лиара закрыла глаза и откинулась на доски палубы, позволяя себе провалиться в теплую черноту грез, сквозь которую осыпающимися лепестками вишни под ветром падали золотые пылинки.
========== Глава 47. Прогнать мысли ==========
Облокотившись о планширь, Рада покуривала трубочку и, сощурившись, глядела вдаль. С востока налетал несильный ветерок, беспокоя серую рябь, и она в ответ вздыбливалась, словно шерсть на загривке недовольного пса. Море вздулось от тысяч мелких капелек мороси, что щедро поливала его уже который день, и облака на горизонте сливались с этой зыбью в одно единое колышущееся марево. Оно походило то ли на туман, то ли на северное сияние, о котором так много травили байки моряки, что отваживались плавать в Тарн, то ли просто на грязные тряпки на ветру. Но смотреть туда было удивительно приятно, и Рада тихонько ухмылялась под нос, прищуривая один глаз и любуясь морем. Вот таким она любила его. Не прозрачным и светлым, не лазоревым и теплым, а таким: беспокойно-холодным, ворчливым, вечно чего-то жаждущим и не получающим. И цвет у него был точь-в-точь, как у глаз Лиары.
На ветру посвистывали снасти, поскрипывали мачты, корабль тихонько пел что-то сам себе, разговаривал с людьми, что заботливо выдраивали его палубу, ухаживали за его мачтами, разворачивали паруса, чтобы толкающий в спину ветер не мешал ему вольготно плыть на запад. На запад, наконец-то! Рада вздохнула, прикрывая глаза. Весь этот ужас кончился, и теперь они плыли в Аластар, самый западный лонтронский порт, чтобы потом подняться вверх по течению Тонила в Речной Дом, где Лиара сможет найти ответы на свои вопросы. Затем двинуться прочь из Илледара на штурм Эрванского кряжа – Первой Преграды перед Бездной Мхира.
За спиной покрикивала Равенна, заложив руки за спину и расхаживая по палубному настилу. Она уже оправилась от полученных в сражении ран и полностью восстановила свои силы, чтобы вновь начать командовать кораблем. Рада не могла сказать, что ей нравилась эта женщина: больно много было в ней гонора и задиристого желания пободаться. В первый же день после окончания битвы, когда моряки «Блудницы» подобрали их с разбитого вдребезги корабля Сагаира, Равенна пришла к Раде знакомиться, и это знакомство не слишком-то пришлось ей по душе.
- Это тебя зовут Черным Ветром? – послышался за спиной звонкий голос, и Рада обернулась через плечо.
Сейчас ей уж точно было не до разговоров. Пришедшая из ниоткуда сила также в никуда и ушла, оставив после себя легкий золотистый звон изможденного тела и лютую усталость. К тому же, они с Улыбашкой оказались единственными из отряда, кто пострадал меньше всех, а потому и забота об остальных раненых легла на их плечи
Лиару, впавшую в спокойное мягкое забытье, Рада сама отнесла на руках в трюм и уложила в гамак в то время, как Улыбашка, проклиная все на свете, пыталась привести в себя изможденного ильтонца. Кай все-таки очнулся, белый, как полотно, едва способный говорить, но, увидев, что стало с Алеором, сумел-таки взять себя в руки. Правда, сил ему хватило только на то, чтобы зарастить внутренний разрыв тканей эльфа, который мог угрожать его жизни, и слегка поумерить хлещущую из сквозной дыры в плече кровь. Потом ильтонец отключился уже с концами, и дозваться его было просто невозможно. Так что вдвоем с Улыбашкой они кое-как залатали нашедшимися в ее кармане нитками две громадные дыры в плече Алеора, при помощи матросов оттащили и его, и Кая в капитанскую каюту, уложив ильтонца на пол, а эльфа на кровать. Каюта Равенны была самым теплым и сухим помещением на корабле, так что раненым в ней было самое место, а все остальные могли подождать.
И когда Рада, наконец-то, обессилено опустилась на скатку каких-то канатов у самого борта корабля и приняла из рук Улыбашки трубку, чтобы хоть немного прийти в себя и покурить, Равенна и появилась со своими вопросами.
- Ну, меня, - буркнула Рада, разглядывая пиратку.
Та была красива, достаточно, чтобы вскружить голову любому мужчине. И опасна, судя по кривому клинку за ее кушаком и плавной, перекатывающейся походке. К тому же, на ее одежде зияли окровавленные прорехи, из чего Рада сделала вывод, что во время битвы в трюме она не отсиживалась.
Только вот роста в ней было не достаточно, да и держалась она как-то чересчур вольготно, развернув плечи и буквально бросая Раде вызов зеленым прищуром своих кошачьих глаз. Может, в нормальном состоянии Рада бы и не обратила на это никакого внимания: в конце концов, многие люди были о себе высокого мнения и пыжились этим, и уж точно пиратка, только что вышедшая живой из тяжелой схватки, имела на это право побольше, чем какой-нибудь разряженный в шелка лорденыш с масляными поросячьими щечками. Да только сама Рада сейчас была настолько выжата, что сил на пререкания и выяснения, кто здесь сильнее, у нее просто не было. Не говоря уже о том, что иная Воля, излечившая ее тело и придавшая сил для сражения с Тваугебирами, принесла с собой кристально-чистое ощущение правды, отголоски которого до сих пор еще трепетали в груди Рады, и на фоне этого все поведение пиратки казалось ей глупой детской игрой.
Потому она только окинула взглядом расправленные плечи Равенны и нагло вскинутый кверху нос и отвернулась, возвращаясь к своей трубке.
Некоторое время из-за спины не доносилось ни звука. Затем все-таки Равенна заговорила, только на этот раз спеси в ее тоне было поменьше.
- Я видела, как ты сражалась с тем эльфом, Сагаиром, кажется. И это было очень неплохо, знаешь ли. Только вот интересно мне, как ты проделала тот трюк с огнем?
- А это был не трюк, - пожала плечами Рада, глубоко затягиваясь трубкой.
- Не трюк? – после паузы спросила Равенна. Теперь уже тон у нее был неуверенный и недоверчивый. – Так как же?..
Рада и сама хотела бы знать ответ на этот вопрос. То, что с ней произошло, не поддавалось никаким логическим объяснениям и уж точно не укладывалось у нее в голове. Никогда и никто не исцелялся сам, для работы с Источниками всегда требовался проводник, человек, способный перенаправить и перераспределить мощь, заключенную в Купели. И это было логично: чтобы энергия, которую никто не мог пощупать и потрогать, дошла до тела, которое любой мог пощупать и потрогать, должен был быть кто-то, кто становился своеобразным мостом, который одинаково реально ощущал и энергию, и материю. Не могла энергия напрямую снизойти в тело и исцелить его, не могла и все. Однако же, ран на теле Рады больше не было, как будто их не было и вовсе, и она побаивалась думать, что это невозможно – помнила тот приказ, непреложный и твердый, обрушившийся, как кирпич на голову. И самое странное было в том, что живым доказательством этого чуда была она сама.
И по сравнению с этим исцелением ее кожа, объятая языками пламени, была уже чем-то явно второстепенным, во всяком случае, это не удивляло ее так сильно, как сам факт исцеления. В конце-то концов, Рада все-таки была эльфом, хоть никто никогда не учил ее всем этим эльфийским премудростям, а эльфы могли делать кучу странных вещей, на которые были не способны все остальные расы. Может быть, все дело было в этом. А может, кулаки Сагаира, выбившие из нее все ее идиотское сопротивление и позволившие наконец принять Великую Мать, сделали свое дело, и она наконец-то перестала мешать Ее Воле проявляться сквозь себя. Хоть ей и непонятно было, почему именно ее выбрала Великая Мать, не только же из-за того, что она несла в себе кровь Стальвов.
Последнее подводило Раду слишком близко к мыслям о Детях Солнца, о которых теперь думать она не хотела. Наследники Ирантира, что однажды встанут против Сета, все время маячили перед ней, словно назойливая муха, все никак не желавшая улетать. Если этими наследниками были они с Алеором, то судьба их ждала крайне «интересная» и вовсе не такая героическая, как ей казалось в детстве. Судьба ничуть не легче, чем у Аватар Создателя. Кулаки Сагаира выбили и весь тот напыщенный бред, который она называла героической судьбой и особой участью, показав, как это выглядит на самом деле, и в глубине души Рада, несмотря на желание раздавить эту мразь по полу, осознавала, что должна была поблагодарить его за урок. И все равно думать об этом не хотелось ни в какую, а потому она просто предпочла выбросить из головы все мысли по поводу пламени, исцеления и вообще произошедшего. Мысли-то едва не свели ее с ума в том затхлом трюме со скрученными за спиной руками и отбитыми органами, и Рада теперь предпочитала не думать вообще.
