сообщить о нарушении
Текущая страница: 69 (всего у книги 133 страниц)
- По праву моего происхождения, опираясь на главу восьмую договора о сотрудничестве между Церковью Молодых Богов и Троном Лесного Дома от трехсот двадцать девятого года Четвертой Эпохи, подписанную Великим Жрецом Анто и Владыкой Илионом, я, Алеор Ренон Тваугебир, имею право проходить через территорию Лонтрона абсолютно беспрепятственно со стороны местных властей и проводить с собой любое количество спутников обоих полов, которые находятся под моей юрисдикцией и личной ответственностью в качестве дипломатических представителей Лесного Дома. Что, собственно, я сейчас и делаю. – Он взглянул на капитана Усмирителей, и на этот раз никакого смеха в его глазах не было, только острая обнаженная сталь угрозы. – Если вы или ваши люди не знакомы с этим договором, вы можете справиться о нем в любом крупном городе, где есть казармы Усмирителей, у любого офицера капитанского ранга и выше. Также, вы можете обратиться и к особому пожалованию от восемьсот третьего года Третьей Эпохи, приуроченному к разрушению Гортенберга и подписанному королем Ржевилом Вадом, по которому я имею полную дипломатическую неприкосновенность в границах Лонтрона и государствах-протекторатах церкви. А если и даже после этого вы собираетесь попробовать нас задержать, то добавлю вот что: мы только что прошли насквозь Серую Топь со стороны Онера и убили второго из Стражей Болот. Если хотите, можете проехать по старой дороге и проверить: лотрий не будет еще около двух недель на всем ее протяжении отсюда и до Онера. Мы спешим в Алькаранк, капитан, наше дело не терпит отлагательств. И вы обязаны не только не чинить нам никаких препятствий, но и оказать содействие во всем, что нам потребуется в пути.
По лицу Верже прошла судорога, и Раде показалось, что он все-таки атакует Алеора, несмотря ни на что из вышеперечисленного. Однако, грандиозным усилием воли Усмиритель удержал норов в руках и сухо кивнул:
- Можете проезжать.
- Спасибо, капитан. Именем Грозара, я вам очень благодарен! – жесткая усмешка искривила губы эльфа, когда Верже поклонился на восток с таким трудом, словно вместо позвоночника у него был чугунный прут. Усмиритель был абсолютно белым от бешенства, его зрачки сжались в точку, а немигающий взгляд не отрывался от Алеора. – Доброго вам пути и удачи на дорогах!
Несколько секунд Верже молча смотрел на него, но потом с трудом проскрежетал:
- И вам доброго пути, милорд. Лонтрон и Церковь никогда не забудут того, что вы сделали для их благополучия.
Сипло буркнув что-то своим людям, Верже первым отвел коня в сторону, а следом за ним потянулись и остальные Усмирители, освобождая эльфу дорогу. Ренон с жесткой усмешкой поехал вперед, не одарив ни одним взглядом окружающих его дрожащих от ненависти людей, которые при этом ничего не могли с ним поделать. Словно громадный волк, окруженный стаей оскалившихся шавок, трясущихся от страха и ярости.
Когда отряд Усмирителей остался далеко позади, Улыбашка восхищенно присвистнула и стянула с головы панталоны:
- Ну что ж, думаю, что наше путешествие задалось с самого начала! И эта встреча с лихвой искупила все мучения на болотах и твой скверный нрав, дорогой мой князюшка.
- Ты панталочки-то зря сняла, Улыбашка, - дружески подмигнул ей Алеор. – Эти ребята будут попадаться нам теперь на всем протяжении дороги отсюда и до Алькаранка. Вряд ли Верже забудет, как мы унизили его.
- Да и бхара с ним, - фыркнула Улыбашка. – Раз у тебя есть дипломатическая неприкосновенность, то мне и дела больше до всех этих лошадников нет. И, между прочим, можно было предупредить об этом до того, как мы с ними встретились.
- Так было бы гораздо скучнее, - поморщился Алеор. – Лонтронцы вечно выглядят так, будто напялили слишком узкое исподнее и теперь не знают, как бы им поправиться, чтобы другие не заметили. Бесить их – одно удовольствие, именно поэтому я и люблю приезжать сюда.
- Алеор, а что это за договор между церковью Молодых Богов и Илионом, о котором ты упомянул? – с любопытством спросила его Лиара. – С Гортенбергом-то все понятно, это связано с разрушением крепости. А вот первый договор в чем именно состоял?
Лицо эльфа помрачнело, а взгляд стал тяжелым. Судя по всему, рассказывать ему об этом не слишком-то хотелось, поэтому он ограничился кратким замечанием:
- По этому договору я отказался от прав на лепестки Фаишаля, хранящиеся при дворах Этлана. Теперь они больше не принадлежат роду Стальвов.
Вот об этом Рада никогда не слышала и даже не предполагала, что Алеор мог сделать что-то подобное. Оставалось только гадать, на что пришлось пойти Илиону, чтобы принудить его к подписанию подобного соглашения. Рада подозревала, что Алеор имел некоторые виды на Фаишаль, являясь единственным живым наследником Ирантира, а уж его непомерные амбиции и еще более огромная скука могли подтолкнуть его к провозглашению себя Чадом Солнца и началом воссоздания империи Ирантира в ее изначальных границах. Естественно, что это грозило дестабилизацией политической ситуации в мире, и если правители государств не согласились бы пойти на это, то простой люд, скорее всего, потянулся бы под знамя Алеора в том случае, если бы тот провозгласил последний карательный поход против Сети’Агона. Возможно, Илион пытался подстраховаться, лишив его права наследования, чтобы эльф не выкинул каких-либо глупостей. Но опять-таки, оставался вопрос: почему Алеор согласился на это? Впрочем, вид у эльфа был таким, что спрашивать его Рада не рискнула. Потемневший как туча Алеор моментально растерял всю свою веселость, подогнал коня и вырвался вперед, решив дальше ехать в одиночестве.
Как только солнце закатилось за край травяного моря на западе, они остановились на ночлег в придорожной гостинице. На постоялом дворе как раз распрягали лошадей два больших торговых каравана, а в общей зале царила суета от набившихся туда голодных и усталых людей. Алеору, даже несмотря на всю его славу, стоило огромных усилий уломать хозяина предоставить им на четверых одну крохотную комнатушку под крышей, куда в лучшие времена поселили бы одного не слишком состоятельного путника. Пришлось ждать и горячего ужина, и купания в отдельном помещении, в котором было так душно и влажно после всех вымывшихся в этот вечер путников, что Рада, содрав с себя всю грязь, почти что пробкой вылетела оттуда в общий зал, глотая спертый полный дыма воздух, словно свежий морской бриз.
В помещение плотно набились усталые лонтронцы, не слишком-то обращающие внимание на что-либо кроме своих тарелок. Однако Рада поймала на себе, Лиаре и Улыбашке недовольные сумрачные взгляды из-за отсутствия прикрывающих волосы платков. Такие платки были у всех подавальщиц, что, опустив глаза, сновали по залу, поднося гостям еду и напитки, протирая грязные столы и принимая заказы. Рада приметила, что кое у кого из женщин волосы были завязаны во множество тонких черных косичек, в то время, как другие носили тугие косы, уложенные в кольцо на затылке.
Музыкантов в общей зале не было, хоть здесь и не было шумно. Лонтронцы говорили приглушенными голосами, смеялись редко, и уж точно не любили пьяных драк, отчего на Раду моментально напало уныние. Улыбашка с Реноном, впрочем, никаких проблем не испытывали, поглощая свой ужин и жарко споря на тему преимуществ мечей эльфийской или гномьей работы. А вот Лиара, наоборот, сидела тихо, уткнувшись в свою чашку и изредка бросая по сторонам быстрые взгляды.
- Не беспокойся, искорка, - негромко проговорила Рада, нагибаясь поближе к ней и стараясь поддержать ее. – Мы с Алеором. Здесь нет ни одного сумасшедшего, который попытался бы потревожить его, ты же знаешь.
- Знаю, - кивнула та в ответ. – Но мне все равно неуютно здесь. Я, пожалуй, пойду наверх.
Она поднялась, отодвигая стул и кутаясь в свой плащ, будто он был ее единственной защитой, и Рада встала следом, чтобы проводить ее.
- Погоди, белобрысая! – окликнула ее уже изрядно набравшаяся Улыбашка, на щеках которой от хмеля цвели красные пятна. – Я вот хотела тебя спросить про твой меч.
- Меч? – удивленно вскинула брови Рада.
- Да, - кивнула гномиха. – Разрешишь посмотреть на него? Он довольно любопытный.
Рада заколебалась, обернувшись в сторону лестницы. Лиара, накинув на голову капюшон, быстро поднималась по ступеням, но за ней следом никто не шел. Не обидят, подумалось Раде, и она вновь уселась к столу, отстегивая от пояса ножны с клинком, которым разжилась в поместье Гелата.
Улыбашка приняла из ее рук ножны и осторожно извлекла из них клинок, поворачивая его так, чтобы свет от укрепленной под потолком масляной лампы падал прямо на сталь. Лезвие хищно блеснуло в ответ острым краем, вдоль которого плыли красивые закалочные узоры с проступающей игрой структур. В полутемном помещении меч казался темнее, чем был на самом деле.
- Говорю тебе: он эльфийский, - Алеор с видом знатока засунул в рот чубук трубки и откинулся на спинку стула, из-под полуприщуренных век покровительственно разглядывая Улыбашку. – Посмотри на форму лезвия, на то, как выполнена спинка. Это техника, характерная для мастеров южной школы, той, что ближе к Ильтонии.
- Да ни бхары подобной! – широко улыбнулась гномиха. Аккуратно вытянув скрепляющие шпильки, она позволила деревянной рукояти, обмотанной кожаным шнуром, соскочить прочь с хвостовика и присвистнула: - Ну ничего себе! Вот это да! – и сунула его под нос Ренону. – А теперь смотри и плачь, любитель белок. Вот марка мастера Рудного Стяга из Нижних Пещер. Это меч гномьей работы, сделанный под эльфийские клинки.
Алеор нахмурился, подаваясь вперед и разглядывая длинный хвостовик. Раде тоже было любопытно, и она склонилась над потемневшей, проржавевшей от старости сталью. На ней четко виднелись узоры насечки, накладывающейся друг на друга, а снизу – крохотное изображение двух молотов, между которыми расположился маленький круглый глаз.
- Вполне возможно, ты и права, - недовольно проворчал эльф.
- Я совершенно точно права, - удовлетворенно кивнула Улыбашка. – И я даже скажу больше. Это не просто меч, Рада, - она с настоящей нежностью провела широкой шершавой ладонью вдоль всего клинка. – Это – очень редкая вещь, выполненная на заказ, и возможно даже, зачарованная. Мне нужно будет еще некоторое время, чтобы осмотреть его и окончательно убедиться, но уже сейчас я думаю, что у этого меча есть определенная сила, и она не только в том, что он будет дольше держать заточку и не потребует дополнительной полировки.
- Сила какого рода? – с интересом прищурилась Рада. Она и думать не думала, что случайно прихваченная ей в поместье Гелата вещь может оказаться настолько редкой. Обычно, изделия гномьих мастеров крайне редко выходили в наземный мир и стоили баснословных денег, выполняясь только под заказ конкретного человека.
- Не знаю, - Улыбашка внимательно вглядывалась в структуры стали, будто видела там что-то, невидимое для всех остальных. – Мне нужно будет посмотреть его хорошенько, и потом я скажу тебе.
- Ладно, - кивнула Рада, поднимаясь от стола. – В таком случае, я оставлю его тебе на время. А сейчас извините уж, но сил у меня нет, пойду посплю.
- Давай, - кивнул Алеор. – Мы скоро придем.
Улыбашка даже ничего не ответила, уткнувшись носом в сталь и не обращая внимания ни на что больше. Казалось, что теперь на всем свете для нее существовал только этот меч.
Поднимаясь по рассохшимся ступеням лестницы, Рада зевала до хруста в челюстях. Она слишком давно уже не ела нормально, а от горячей воды и теплого воздуха в общей зале тело расслабилось окончательно, и ее потянуло в сон. Кое-как отыскав дверь в выделенную им комнатушку, она постучалась и вошла, когда тихий голос искорки с той стороны ответил «войдите!».
В комнате была всего одна узкая кровать у стены и крохотный деревянный столик под окном, на котором горел утопающий в лужице воска фитилек свечи. На кровати, прислонившись спиной к стене и скрестив под собой ноги, сидела Лиара и расчесывала свои кучеряшки маленьким гребнем. Свет свечи так мягко лег на ее теплую кожу, что на миг сердце в груди вновь перехватило, и ноги под Радой предательски дрогнули. Проклятье, Рада! Знахарь! Иначе ты вообще развалишься!
- Спать хочу, сейчас умру, - сообщила Рада, вновь зевая и прикрывая рот рукой.
Тяжело опустившись на край кровати, она с наслаждением стянула с себя сапоги и штаны, которые каким-то чудом умудрился достать у хозяина гостиницы Алеор. Почему-то было очень сложно оборачиваться, и Раде казалось, что она почти что физически чувствует взгляд Лиары, что скользит по ее спине, закрытой простой белой рубахой. Предательски запутавшись в длинных штанинах и кое-как забравшись под одеяло, она отвернулась спиной от подвинувшейся, чтобы не мешать ей, Лиары и буркнула:
- Добрых снов тебе, искорка! Отдохни хорошо.
- И тебе, Рада, - тихо отозвалась девушка.
Рада честно закрыла глаза, но теперь сон почему-то не шел. Тело стало каким-то слишком чувствительным, и она почти что порами кожи ощущала всего в нескольких сантиметрах от себя колено Лиары. А еще стало очень горячо, почти так же, как в смутном воспоминании о зеленоглазой болотной ведьме. Что ж эта тварь-то сделала со мной, что я теперь все время так реагирую на всех? Ладно, положим, не на всех, только на искорку, но это дела не меняет. Может, все-таки лучше будет пойти к жрецу, а не к знахарю?
- Рада? – от тихого голоса за спиной она вздрогнула всем телом и выругала себя за это последними словами. Горло сжалось от горячих волн жара, поднимающихся снизу вверх по телу, но она постаралась ответить как можно более спокойно:
- Что?
- А это твое настоящее имя? Радаэль?
Стало еще жарче, потому что на память пришли сорвавшиеся с губ слова про нареченную. Грозар, что же со мной творится? И когда эта стыдобища закончится?
- Да, искорка, - тщательно следя за голосом, сообщила она.
- Очень красивое, - тихо прошептала Лиара.
Теперь я точно не засну, мрачно подумала Рада, чувствуя, как с силой молотит в ребра сердце, а в спине вновь загорается странный жар, появившийся после битвы со Стражем Болот. Прикрыв глаза, она сосредоточилась на собственном дыхании, что всегда помогало засыпать даже в самых тяжелых походных условиях. Однако, вместо него она слышала лишь тихое шуршание гребня по пружинистым куделькам, мягким, будто пряжа, в которые до безумия хотелось запустить пальцы.
========== Глава 32. Ветер степей ==========
Осень разливалась над бескрайней степью, словно щедрые боги из громадного небесного ковша плеснули в мир разноцветных красок. И хоть она была совсем непривычной для Лиары, сердце все равно постоянно щемило от окружающей ее задумчивой тишины и тихой грусти засыпающей земли.
Ранние утра несли с собой легкий морозец и чистый-чистый воздух, такой прозрачный, что, казалось, и само ее тело сейчас растворится в нем без остатка. Порой она украдкой даже поднимала ладонь и смотрела сквозь нее на солнце, отчего кожа окрашивалась в нежно-розовый, персиковый цвет, а сама рука словно расплывалась, топилась в последних лучах осеннего светила, какого-то отдаленного, стылого, засыпающего за далеким краем степей. Замерли в молчании сухие травы, прислушиваясь к тихой колыбельной мира, чутко и умиротворенно щекоча пушистыми былками брюхо высокого прозрачного неба. Земля смерзалась в комочки сухой пыли, которые крошились под подошвами сапог и конскими копытами с тихим шуршанием. В воздухе пахло севером, холодом и еще чем-то пронзительно тревожным, и Лиара то и дело прикрывала глаза, вдыхая всем телом такой знакомый и при этом такой странно чужой запах осени.
Здесь не было разноцветных макушек кленов, не было тающих в голубой дымке прозрачных кучерящек берез, не было высоких, по осени особенно резко пушистых сосен. Как и поросших мхом лесных прогалин, где так густо и сильно пахнет грибами, сыростью, прелыми листьями. Не шумел ветер, не играл последней золотой листвой, закручивая ее в танцующие водовороты и гоня по-над землей куда-то, куда ему одному, чудаку, того хотелось. Здесь были лишь бескрайние травы и еще более бесконечное небо, растянутое над ними из конца в конец, перечеркнутое высокими белыми росчерками облаков, похожих на длинные тонкие перья, или рваными тревожными тучами, что так быстро скользили на запад, скрывая колючие глазки звезд, то и дело проглядывающих между ними. И Лиара чувствовала себя одинокой и легкой посреди этой полной ветра пустоты, маленькой фигуркой на огромной ладони Бога, которую он поднимал к бесконечным звездным тропам и тихому мерцающему свету его же собственных глаз.
