сообщить о нарушении
Текущая страница: 24 (всего у книги 133 страниц)
Рада уже почти что целиком пролезла в маленький проход, когда дверь в кабинет внезапно открылась, и на пороге возникла молодая женщина в кремовых шелках. Глаза ее расширились при взгляде на застывшую в дверях Раду и висящего на балке Лорда-Протектора, лицо скривилось, и она оглушительно завизжала.
- Бхара! – рявкнула Рада, рывком запрыгивая следом за Гарданом на лестницу и захлопывая за собой дверь. – Драная всеми козлами бхара! Грозар! Ну за что ты так ополчился на меня?!
- Не бойся, уйдем, - сосредоточенно отозвался Гардан на бегу. Сапоги его стучали по ступеням лестницы, впереди и внизу.
Ярость взметнулась внутри с такой силой, что Рада покачнулась. Перед глазами все плыло, а в грудь словно кипятку налили. Этот гад опять опередил их, буквально на несколько мгновений обошел, и теперь уже было плевать на подложную записку Лорда-Протектора. Кто-то из его домочадцев видел Раду, и теперь как бы она ни пыталась отбелить свое имя и доказать свою невиновность, никто уже ей не поверит.
- Я убью тебя, Гелат! – зарычала она, чувствуя, как внутри кипит ненависть. – Удавлю собственными руками! Тебя и твоего дружка!
- Тише ты! – зашипел на нее Гардан. – Нам нужно уйти отсюда! Если ты будешь реветь, как медведь, сюда сбежится весь дворец!
Только вот Раде было уже все равно. Ей хотелось одного: убить своих заклятых врагов голыми руками, заставить их заплатить за каждое оскорбление, за каждый презрительный взгляд, брошенный в ее сторону. Теперь уже выхода у нее не было никакого: они приперли ее к стенке, и бежать ей было некуда. Ну да зубы-то у меня еще остались! И кусаться я не разучилась! Так что перед тем, как меня вздернут, я такого шороха наведу, что мало не покажется никому! И раз уж ты не со мной, Грозар, то хоть не помогай больше моим врагам!
На этот раз Гардан не стал копаться с ключами. Он просто с разбега выбил дверь ногой, и они вбежали в помещение гостевой опочивальни. И здесь их уже ждали трое слуг, склонившихся над бездыханным извлеченным из-под кровати парнем и пытающихся привести его в сознание.
Слуги замерли от неожиданности, и Гардан воспользовался этим. Подхватив с каминной полки тяжеленный золотой подсвечник, он швырнул его в окно. С громким звоном посыпались осколки битого стекла, а следом сквозь образовавшийся пролом выпрыгнула Рада. Сгруппировавшись в комок, на несколько мгновений она зависла в свободном падении, а затем покатилась через себя по гравийной дорожке в сторону кустов. Через миг рядом раздался шум и проклятия Гардана, который выкатился следом за ней, ругаясь и понося на чем свет стоит и ее, и Гелата, и наемника Лезвие, удравшего у них из-под носа. Сзади из особняка раздались крики, но Раде было уже все равно.
Подхватив хромающего и морщащегося после падения Гардана под руки, она поковыляла вперед через заросший парк. Наемник сильно хромал на правую ногу и ругался, не переставая, - значит, ранение было серьезным.
- Что у тебя? – сосредоточенно бросила она.
- Ногу подвернул, - проворчал Гардан. – И все потому, что я не могу прыгать с такой высоты!
- Скажи спасибо, что ногу, а не шею! – отозвалась Рада. – На забор-то влезть сможешь?
- Если не влезу, они меня вздернут, - хмуро отозвался наемник. – Значит – смогу.
- Вот и хорошо.
Кровь стучала в висках, а ярость в глотке, и Рада почти что слышала собственное рычание, срывающееся с губ. Вот сейчас они допекли ее по-настоящему, вот сейчас они действительно доигрались, надавив на больное и так подставив ее. А это означало, что в мире прямо сейчас существовало как минимум трое покойников, что должны были вот-вот встретиться со своими праотцами.
До забора они добежали довольно быстро, но Раде все же пришлось потрудиться, чтобы помочь Гардану вскарабкаться на верхнюю перекладину. С другой стороны ограды снимала его тоже она: нога наемника уже окончательно вышла из строя, и он, шипя и морщась, приволакивал ее за собой, а опираться на нее и вовсе не мог. Как только он кулем упал на траву с той стороны забора, Рада уселась возле него и приказала:
- Зажми что-нибудь в зубах и терпи.
Шипя и кривясь, Гардан кивнул, вытащил из-за пояса кинжал и закусил оплетенную кожей рукоять. Стараясь действовать осторожно, Рада стянула с ноги наемника сапог под его рычание и хриплые всхлипы. Левая нога была вывернута под неестественным углом, оставалось удивляться, как только он умудрился бежать. Однако Рада слишком много времени провела на войне, чтобы не знать, что с этим делать.
- Готов? – спросила она и взялась двумя руками за его ступню. Гардан судорожно кивнул. – Терпи!
Резкий рывок на себя и вбок. Наемник хрипло закричал, забился на земле, молотя кулаками по травяным бугоркам. А Рада быстро оторвала кусок подола от плаща и принялась обматывать им его ногу, перед этим наложив две простые палочки вместо шин. Управились они достаточно быстро, буквально в течение каких-то минут, большая часть из которых ушла на наемника, который, рыча от боли, хлестал из своей фляги бренди, проливая часть на грудь, давясь и кашляя. Потом Рада подхватила его под плечи и помогла взобраться в седло. Гардан уцепился за поводья, дыша тяжело и рвано, по его лбу катились крупные капли пота, а нога распухала буквально на глазах.
- Ехать сможешь? – бросила Рада, отвязывая вороного и взлетая в седло.
- Смогу, - кивнул Гардан. – И спасибо за ногу. Мне уже легче.
- Сама сломала, сама и починила, - осклабилась в ответ Рада. – А теперь давай-ка назад. Надо потрясти эту курицу Тайрен. У меня к ней накопилось порядочно вопросов.
Злыдень, похоже, почуял ее настроение, потому что сорвался с места и резво рванул в сторону дороги, и ей даже не пришлось для этого пинать и понукать его. За спиной кулем в седле болтался Гардан, кривясь от боли. В его состоянии таскать его туда-сюда верхом было не слишком хорошей идеей, но иного выхода у них не было. Не оставлять же его здесь.
Пока копыта лошадей глухо стучали по земле, выворачивая старую траву, гремели по каменной мостовой, Рада почти физически чувствовала, как просыпается песком сквозь пальцы время. Внутренним зрением она уже видела, как начинает закипать поместье Лорда-Протектора, как кричат от ужаса его домочадцы, как мечутся слуги, как стражники бегом направляются к конюшням, чтобы седлать своих лошадей. И на всех губах одно единственное имя – Рада Черный Ветер. А потом вся эта ватага бросится в сторону ее дома, брать ее живьем за убийство Лорда-Протектора и короля Мелонии, и ни одному из этих дураков в запале погони даже не придет в голову, что у нее просто нет никаких причин, чтобы убивать эту парочку, не говоря уже о том, что сама ситуация выглядит слишком гладко подстроенной, чтобы быть правдой. Нет, никто из них не подумает об этом, потому что она – эльф, потому что она другой крови, и в тайне все они прекрасно понимают, что вся их ненависть, которую они все эти годы выливали на ее голову, сейчас не останется безнаказанной. Потому что непонимание всегда порождает страх, а страх – ненависть, после которой обратного пути нет. И ее все равно вздернут, или толпа разорвет, не став разбираться, кто прав, а кто виноват. Да даже если бы Маркард был настоящим кровавым тираном, истязающим людей, и она действительно отравила его, мелонцы все равно вздернули бы ее, потому что она покусилась на дела людей, к которым по рождению не должна была иметь никакого отношения. Грозар! Как же я ненавижу эту страну! Всю ее и всех этих людей!
Злыдень летел вперед стрелой, стелясь над мостовой и роняя с пасти клочья пены. Копыта грохотали так, что люди еще издали слышали ее и с криками убирались с дороги, давая проехать. Рада прижалась к спине коня, чувствуя, как тело наливается странным холодом. Словно в каждую жилу, в каждый самый тонкий сосуд хлынула ледяная вода, словно вся кровь вымерзла в лед, заставляя сосуды расширяться и давить изнутри на кожу. Казалось, что еще чуть-чуть, и тело ее разорвется на клочки под этим невыносимым давлением.
Ворота в поместье были закрыты, но Рада громко гикнула, и вороной, которого учили как боевого жеребца, сгруппировался и ударил в створку ворот плечом. Та с грохотом отлетела в сторону, едва не сбив с ног выбежавшего навстречу лакея. Злыдень споткнулся, почти выбросив Раду из седла, но сразу же выровнявшись, и понесся еще быстрее, словно почуял беду.
Навстречу ей от парадного крыльца бросились грумы, Рада почти что на скаку спрыгнула со спины вороного, кидая им поводья и наказав:
- Перевяжите Гардана! Он ранен!
Она побежала по дворцовым коридорам, не заботясь о том, что ее сапоги, в подошвах которых застрял мелкий гравий, царапают дорогие паркеты и портят редкие породы дерева. Внутри нее что-то звенело от напряжения, звенело и кричало о том, что все еще не кончилось, и что дальше будет только хуже.
Никакой стражи не было. Может, по парку она расставлена и была, вот только в доме Рада никого не увидела. Лишь слуги, с удивлением глядящие на то, как она пробегает мимо. Ленар, упрямый ты осел! Ну почему ты меня не послушал?! Сердце сжалось в ледяной, пульсирующий яростью комок. Почему ты не послушал меня?!
- Где мой муж? – рявкнула Рада, пробегая мимо какой-то горничной, делающей вид, что полирует зеркало. Та, распахнув глаза от ужаса, шарахнулась назад, и Рада вновь зарычала, нависая над ней: - Где милорд Ленар, бхара?
- В своем кабинете… - пролепетала та, бледнея на глазах.
Взгляд Рады упал на стенное зеркало, и она поняла, почему слуги шарахаются от нее в стороны. Полет из окна со второго этажа не прошел даром: осколки стекла поцарапали щеки, от обломка оконной рамы на лбу осталась шишка, и кровь неровным слоем запекшейся коросты покрывала все лицо.
Развернувшись, она припустила в сторону кабинета мужа, располагавшегося на втором этаже. По пролету Рада бежала через три ступеньки, а сердце в груди колотилось так, что едва не выпрыгивало изо рта. С грохотом толкая дубовые двери, громыхая каблуками по полам, она летела сквозь золотую анфиладу комнат, и параллельно ей в зеркалах и полированных пилястрах стремительно мелькало ее отражение.
Она распахнула двери кабинета Ленара как раз в тот момент, когда высокий худощавый человек с заросшим щетиной лицом разгибался, выдергивая из груди ее мужа кинжал. На один миг они взглянули друг другу в глаза, а потом мужчина резко сорвался с места, пнув стол под ноги Раде.
Деревянные ножки с силой ударили ей в голень, и Рада выругалась, едва не упав, сорвалась с места следом за наемником. Он бросился в открытые двери в сторону балкона на восточной стороне особняка, и Рада, перепрыгнув через окровавленное тело Тайрен с открытыми, полными ужаса остекленевшими глазами, побежала за ним следом.
От ярости перед глазами все плыло, заметались алые круги. Впереди нее во все лопатки удирал худощавый мужчина, и ей было видно только его щуплую спину в черной куртке и сальные черные волосы. Рада бежала изо всех сил, сжавшись в пружину и выжимая из своего тела всю возможную скорость. Роста они были примерно одного, да вот только ноги у Рады были длиннее, а в беге ей еще со времен Военной Академии не было равных. Медленно, но верно, она догоняла беглеца.
Они неслись сквозь золоченые покои дворца, громыхая сапогами по паркетам, и в сторону с их дороги шарахались перепуганные слуги. Наемник попытался на бегу захлопнуть перед Радой дверь в очередную комнату, но она почти что выбила ее ногой, кидаясь следом. Только верткий стервец уже юркнул в открытую дверь большого балкона, сильно захлопнув ее за собой. От удара стекло не выдержало, и в лицо Раде посыпались осколки, раня и без того изрезанную кожу. С криком она заслонилась руками, но упрямо следовала за ним.
Балкон был длинный и открытый, навес над ним поддерживали тонкие резные колонны из красного дерева. Наемник ловко вскочил на балюстраду и спрыгнул вниз, опередив Раду всего на каких-то несколько мгновений. Зато приземлялся он гораздо хуже нее, и когда сапоги ударили в гравий, Рада сразу же подорвалась с места, отыграв у наемника необходимые доли секунды.
Кричали что-то слуги, от дома в их сторону побежали охранники Ленара, которых он все-таки выставил вокруг здания, но все это было бесполезно. Наемник удирал как заяц, быстро и легко, то и дело оглядываясь через плечо на Раду. Он ловко перепрыгнул через кусты, Рада проломилась следом. Он попытался уйти между деревьев, но парк вокруг поместья был слишком хорошо вычищен от палых веток и кустов, и сделать это было не так-то просто.
Рада бежала изо всех сил, ощущая каждую мышцу своего тела, до предела распухшую от крови. Руки и ноги работали, выталкивая ее далеко вперед, легкие раздувались, качая по телу воздух. А в груди билось неповторимое, невероятное чувство жизни, наполняющей ее, пропитывающей ее всю. Словно вся шелуха, весь бред и вранье этого города с грохотом стеклянных осколков осыпалось с нее в один миг, а золотые цепи разлетелись, лопаясь от напряжения одна за другой. Я жива! Рада бежала за наемником, чувствуя, что почти летит, ощущая себя такой же живой, как во время самой отчаянной схватки. Я жива! А ты мертв!
Между ними остался буквально метр, и Рада уже готова была выставить руку, чтобы ухватить мерзавца за шкирку, когда тот вдруг резко остановился и пригнулся. От неожиданности она споткнулась, перелетела через него и покатилась по земле. И сразу же буквально в каком-то сантиметре от лица блеснул тонкий кинжал, покрытый бурым налетом. Рада отдернулась, ухватила его за руку и резко вывернула ее. Сил у нее был достаточно, и сразу же за этим послышался хруст и крик боли, а лезвие клинка выпало из руки наемника.
Сгруппировавшись, она вскочила на ноги и бросилась на тощего мужчину, прижимающего к телу больную руку и пытавшегося достать нож. Только вот было поздно. Кулак Рады врезался ему в грудь с глухим стуком, и мужчина согнулся пополам. Выпрыгнув, она добавила локтем по шее, и когда он упал, нанесла несколько ударов ногой в голову и шею. Наемник захрипел, захлебываясь кровью, уже неспособный на сопротивление, а Рада осталась стоять над ним, тяжело дыша и глядя на его попытки подняться.
- Пощади! - разбитым ртом просипел он, с опаской глядя на нее. – Я дам показания! Я расскажу, кто нанял меня!
На один миг Раде подумалось, что, возможно, это будет лучшим выходом. Тогда она сможет попробовать доказать свою невиновность на честном открытом суде, представив свидетелей. Только вот кто ее теперь будет слушать? Кто будет ее защищать? Все люди, которые когда-либо занимали ее сторону, теперь были мертвы, и вернуть их обратно не могло ничто. Она осталась одна против всей мощи мелонской знати, и никакие доказательства, никакой суд уже не могли спасти ее.
Глаза наемника широко раскрылись, и он попытался закричать, а в следующий миг сапог Рады раздробил ему глотку.
Тело Лезвия еще продолжало дергаться в предсмертных конвульсиях и скрести сапогами по земле, а Рада развернулась и взглянула на свой дом. В ее сторону бежали стражники, издали крича что-то и размахивая руками, из окон второго этажа со стороны кабинета Ленара послышался визг ужаса. Но все это казалось Раде таким лишним, таким далеким. У нее осталось еще одно незаконченное дело, всего одно, которое нужно было довести до конца. И вот когда она отдаст последний должок, тогда и можно будет посидеть и подумать, что делать дальше.
Развернувшись, Рада побежала прочь от своего дома, от мертвого мужа, от тела его убийцы, еще не успевшего остыть, от постылого золота, от мраморных покоев и «верных» слуг, готовых продать ее любому, кто подороже заплатит. Ей нужно было разрубить последнюю цепь, что еще держала ее здесь. И тогда я смогу наконец-то вздохнуть.
========== Глава 12. Пламя Грозара ==========
Дом Тан’Камардан располагался всего в нескольких кварталах от дома Тан’Элиан и занимал большой участок, почти полностью заросший старыми деревьями, высаженными здесь долгие столетия назад. Усадьба находилась в глубине парка на берегу большого искусственного пруда в форме лисьей головы. Этот пруд Гелат приказал вырыть в тот же день, как его старый отец скончался, передав ему титул Лорда Страны, и многие находили этот приказ чересчур заносчивым. Правда, дурак Маркард пришел от пруда в неописуемый восторг: он-то считал Гелата своим близким другом, а архитектурное решение – демонстрацией лояльности молодого Тан’Камардана к трону. Все мы платим за свою глупость ровно столько, сколько она стоит.
