сообщить о нарушении
Текущая страница: 53 (всего у книги 133 страниц)
Улица моментально опустела, и вокруг них остались лишь худющие бродячие собаки, облепленные грязью до такой степени, что невозможно было понять, какого цвета их шерсть. Они тоже замерли на месте, круглыми глазами наблюдая, как мимо проезжает Алеор, вздыбив загривки и скаля клыки, только вот зарычать из них так ни одна и не посмела.
В молчании и тишине они доехали до самых городских ворот. И Рада почти что застонала, глядя, как под широкой каменной аркой выстраивается два десятка стражников, перегораживая им путь. Вид у них был не слишком боевой: от сырости обвисли черно-рыжие плащи, каски на головах были мокрыми, а лица – перепуганными насмерть. Однако по приказу высокого широкоплечего мужчины с густой черной бородой они все равно выстроились стеной и подтянулись, держа алебарды перед собой, остриями навстречу эльфу.
Алеор остановился в десяти шагах от этой импровизированной стены, с усмешкой глядя на командира стражи. Он не сказал ни слова, просто смотрел, сжимая поводья своего коня, и жеребец под ним захрапел, почуяв настроение хозяина и принявшись рыть копытом грязь.
- Цареубийце Раде Киер, ранее принадлежавшей к дому Тан’Элиан, а также всем ее спутникам вход в город Онер запрещен, - в гулкой тишине объявил командир стражи. – Поворачивайте назад.
Алеор не проронил ни слова, лишь чуть склонил голову набок, и Рада заметила, как прорезались желваки на его щеках, а взгляд стал каким-то… бешеным. И это странное, живое и комковатое в его жилах вновь заиграло под подбородком, пытаясь подняться к лицу.
- Я сказал: поворачивайте назад! – чуть громче повторил командир стражи, и вид у него был решительным. – Иначе мы вынуждены будем открыть огонь!
После этих слов по всему периметру крепостной стены между высоких зубцов показались лучники. Как минимум три сотни стрел смотрело прямо на них, и Рада была совершенно уверена, что от такого количества Алеор точно отбиться уже не сможет. А эльф застыл, как изваяние, глядя на стражу безумными, полными жажды глазами и то и дело сглатывая подступающие к горлу комки.
- Алеор, поехали отсюда, - негромко проговорила она, обращаясь к нему. – Нам здесь явно не рады.
- Опять смотреть на этих пережавших себе самое дорогое святош? Нет уж, увольте, - Улыбашка демонстративно свесилась с седла и сплюнула под ноги командиру стражи. – Лучше уж в грязище утопать, чем сидеть в этой гулкой кастрюле.
Алеор молчал, не издавая ни звука и разглядывая стражника. Рада чувствовала, какое сильнейшее напряжение разлилось в воздухе, едва искры от эльфа во все стороны не летели. Командир стражи даже не моргал, словно кролик на удава глядя в ответ эльфу, вот только стоял он прямо и крепко, и Рада знала, что он отдаст приказ стрелять без единого промедления, стоило лишь эльфу сделать одно неверное движение.
- Поехали, Алеор, - только и сказала она, разворачивая Злыдня прочь от ворот и направляя его по узкому проулку Посада. – Бхара с ними.
Отвернуться и двигаться как ни в чем не бывало было очень тяжело, но Рада приказала себе сделать это. Алеор был как зверь: коли чуял слабость, моментально реагировал, и сейчас Раде нужно было проявить всю свою уверенность и силу. И, судя по всему, у нее получилось. Потому что за спиной послышался негромкий стук копыт и голос Улыбашки:
- Чтоб им провалиться, проклятым подсолнечникам! Не стоят они твоего внимания, Алеор, и руки тебе нечего марать. Все равно передохнут как мухи через пару десятилетий, так что и дело с концом.
Рада ощутила, как медленно спадает напряжение, но обернуться посмела только через несколько сот метров. Сразу же следом за ней ехала перепуганная Лиара с глазами-плошками, а за ее спиной бок о бок шагали почти что квадратный валит Улыбашки и чуть более изящный и вытянутый жеребец Алеора, а эльф с гномихой о чем-то негромко переговаривались, сдвинув друг к другу головы. Рада отвернулась и выдохнула, прикрывая глаза и вознося хвалу Грозару. На этот раз обошлось, Алеор удержал тварь, и это было хорошо и плохо одновременно. Хорошо – потому что ничего больше не грозило невинным горожанам, плохо – потому что теперь их ждала та еще поездочка с возможностью в любой миг принять на себя удар вырвавшегося демона.
Посад тянулся и тянулся, большим кольцом огибая Онер. Весть об их появлении в городе облетела его мгновенно, и прямо перед ними двигалась волна шорохов убегающих ног, стука закрывающихся окон и дверей. Шумный, вечно кипящий Посад буквально вымирал на глазах, лишь холодный ветер волок по грязище мусор, да хлопало вывешенное на просушку белье прямо над дорогой. Гулкий звук конских копыт странно гулял по пустой улице, порождая эхо, а где-то в отдалении слышалась музыка и гудение обычной жизни Посада, людские голоса и смех. Интересно, мне теперь всю жизнь вот так суждено прожить? В полной тишине и одиночестве в то время, когда в стороне от меня кипит жизнь? Словно зачумленная, – мрачновато подумала Рада. Ей всегда казалось, что люди сторонятся ее и отходят прочь, что они неоткровенны с ней и лгут в глаза, льстиво улыбаясь и при это мечтая всадить ей нож между лопаток. Но они хотя бы говорили с ней, а не шарахались прочь, как сейчас, уводя от нее детей и запирая на засовы свои дома, когда она только проходила мимо. Вот так, должно быть, чувствует себя Алеор. И он живет с этим уже полторы тысячи лет. А коли и так, то и ты привыкнешь.
В тот день они почти и не разговаривали. На то, чтобы обогнуть Онер, ушло несколько часов, и все это время их сопровождала эта странная тишина посреди шума городской жизни. Настроение упало вконец, однако Рада гнала от себя прочь мрачные мысли. Зато никто не пострадал. Зато им не пришлось оставлять за собой гору трупов и вой потерявших своих близких. Это была та цена, которую она могла заплатить и не развалиться при этом. Привыкай. Если за тобой охотится Сети’Агон, так теперь будет всегда.
Разлившийся над полями туман был белым, словно лебяжье одеяло, и сквозь него проступали силуэты синих гор, едва-едва видимые на таком расстоянии. Горы подступали с севера и юга, образуя естественную преграду для атаки, а прямо в центре между ними и расположился Онер, ключ к западной границе Мелонии. Впереди, насколько хватало глаз, лежала равнина, и Рада часто моргала, задумчиво оглядываясь по сторонам. Впервые в жизни она покидала границы Мелонии. Северные Провинции в счет не шли, несмотря на всю свою независимость и попытки отделиться, они все равно были частью страны и управлялись из Латра, подчиняясь, так или иначе, власти короля Мелонии. А вот теперь дорога вела на запад, к пустошам, не принадлежавшим никому, где никто не смел селиться, и дальше на север вдоль самой кромки Серых Топей, туда, где в укрытой от всех штормов бухте лежал Алькаранк.
К ночи небо слегка расчистилось, и сквозь тяжелое марево туч проглянули звезды. Алеор остановился возле дороги на широком, расчищенном для ночевки караванов пятачке земли. Здесь уже никаких поселений и постоялых дворов не было: сказывалась близость Топей. В воздухе Раде чуялся запах: гнилостно-сладкая вонь испарений, стоящих над незамерзающими болотами круглый год. И взгляд ее невольно обращался на запад.
Когда-то, задолго до Первой Войны, эта местность выглядела совершенно иначе. С севера на юг тянулся Озерный Край – тысячи кристально чистых, небесного цвета озер, на которых обитал Озерный народ – одна из старых рас, разбуженных на заре мира эльфами. Озерники были приветливыми и мирными соседями, занимались рыбной ловлей и разведением съедобных водорослей, поддерживали союзнические отношения как с Молодыми, так и со Старыми расами. Множество мостов проложили они от острова к острову на своих озерах, чтобы путники могли беспрепятственно пересекать страну, и торговые караваны без конца курсировали с запада на восток и обратно через их земли, принося им немалый доход.
Наибольшего расцвета Озерный Край достиг при владычестве Ирантира Стальва. Огромная империя Короля Солнце требовала разветвленной сети дорог, и торговля процветала, особенно для тех, кто мог быстро доставлять товары по водным артериям материка. Озерники построили целый флот и взяли под контроль всю речную сеть, доставляя товары на своих легких ладьях быстро и аккуратно в самые отдаленные уголки империи. Король Солнце позволил им стать единственными перевозчиками товаров в своей империи, взамен запросив лишь одно: немедленную транспортировку его войск в любое место, где они будут необходимы, по первому же его слову. Естественно, что Сети’Агона, планировавшего новое нападение на земли Этлана, это совершенно не устраивало. И во время Второго Восстания Сети’Агона в начале Второй Эпохи, ему удалось отравить скверной земли Озерного Края.
Война была опустошительной и тяжелой. Король Солнце уже давным-давно сгинул в Небесных Чертогах, а его наследники не были достаточно сильны, чтобы удержать в целости огромную империю. Одна за другой начали откалываться провинции и страны, рухнула первая Коалиция Молодых и Старых рас, а начавшийся Танец Хаоса довершил развал. И пока весь мир был занят своими собственными проблемами, скверна распространялась, и Озерный Край начал меняться.
Никто и не заметил, как именно это произошло, только в очередную весну, когда в начале сезона судоходства ладьи озерников должны были прибыть в порты для погрузки товаров, никто не приплыл. Их ждали неделю, ждали месяц, а потом посольства новорожденных стран потянулись в столицу Озерного Края, город Нитрим, чтобы узнать, почему озерники не приходят. И когда ни одно из этих посольств не вернулось назад, все и спохватились. Только было уже поздно. Озерного Края не стало, и прозрачные воды бескрайних озер сменили гнилые Топи с черной вязкой водой. А невысоких миролюбивых озерников – кровожадные, тупые твари, которых прозвали лотриями – «исковерканными».
На торговые пути никто уже не рисковал соваться после пропажи посольств. В Топи отправлялось несколько армий в расчете истребить лотрий и очистить скверну, только вернулись оттуда живыми лишь жалкие остатки. И все они бормотали об ужасе, что бродит по болотам, о Стражах Топей, что не выпустят никого из перепутанной сети полуразвалившихся дорог и останков когда-то красивейших городов на сваях. Сети’Агон добился своей цели: отныне речные пути были небезопасны, прямое сообщение между государствами прервалось, и лишь Асхалат, самая широкая и мощная водная артерия Срединного Материка, делящая его на северную и южную части, стала единственной дорогой, по которой осуществлялись речные перевозки и связь между государствами.
Рыжие отблески огня метались и стелились по земле на сильном ветру, а дрова дымили и чадили. Рада завернулась поглубже в свой плащ, задумчиво поглядывая на запад, где за темной пеленой ночи растянулась Топь. Много чего болтали о Стражах Болот, и каждый рассказ был страшнее предыдущего. Единственное, что радовало, - эти твари не могли выйти за границы Топей и тревожить путников на дороге. А это означало, что им ничего не угрожает.
Вдруг рядом послышался хриплый звук, и Рада резко вскинула голову. Они все сидели кружком у костра на своих одеялах, пытаясь отогреться на пронзительном ветру, усталые и нахохленные, словно воробьи. И Алеор, сидящий прямо напротив нее, вдруг схватился за грудь, хрипя и приглушенно рыча, словно кто-то изо всех сил сжимал его глотку, не давая дышать.
- Во имя Камня! – Улыбашка мигом очутилась на ногах, выхватывая из-за пояса топоры. – Тваугебир!
Лиара со вскриком бросилась в сторону и отбежала на несколько шагов прочь от костра, а Рада с присвистом втянула в себя воздух, глядя на эльфа. Было очень похоже на то, что Улыбашка была права, хоть Рада и не знала, как это должно выглядеть на самом деле. Алеор согнулся пополам, едва не утыкаясь лицом в костер, держась за грудь и хрипя. Тело его непроизвольно содрогалось в конвульсиях, плечи ходили ходуном. Рада видела в приглушенных отблесках костра кисти его рук, пережимающие ткань плаща. Кожа стала белой, как снег, и черные вены, набухшие и толстые, как у больного гангреной, расчерчивали ее на неровные пятна.
- Бхара! Да что же это такое?! – в сердцах закричала Улыбашка молчаливому небу над головой. – Какого беса меня понесло в эту поездку?! Теперь еще и это!
- Спокойно! – резко приказала Рада, вскидывая руку над головой и внимательно следя за Алеором. Он как-то затих, вздрагивая все меньше и едва слышно подвывая, словно избитое животное. Рада видела только его черные вены, в которых что-то медленно перетекало, толстыми бурунчиками проталкиваясь в пальцы и обратно. Страх сжал нутро, и она напряглась всем телом, готовая в любую секунду выхватить из ножен меч. – Спокойно! – повторила Рада. – Медленно отойдите назад, как можно дальше! И не делайте резких движений!
- Ты думаешь, что справишься с ним? – недоверчиво спросила Улыбашка, при этом все-таки начиная пятиться прочь от костра и держа перед собой вскинутые топоры. Лиара отходила молча, глядя на Раду огромными глазами, в которых плескался ужас.
- Не знаю, - проворчала в ответ Рада, концентрируя все свое внимание на Алеоре. Плечи его перестали дрожать, но она почти что всем телом чувствовала, как он напряжен. Словно туго сжатая пружина, в любой момент готовая выстрелить. – Друг, - тихонько позвала она, держа правую руку на рукояти меча и начиная очень медленно подниматься на ноги. – Ты слышишь меня, друг? Ты здесь, с нами?
Медленнее, чем все время мира, Алеор поднял голову, и Рада инстинктивно сглотнула. Лицо эльфа стало ослепительно белым, а все капилляры под кожей – черными, проступившими наружу и выпуклыми. Каждый из них пульсировал, проталкивая что-то густое, свернувшееся шариками, и Рада ощутила тошноту. Но только гораздо страшнее этого живого в венах эльфа были его глаза: вертикальные зрачки, радужка вокруг которых перестала быть круглой и застыла льдистыми копьями ослепительной голубизны, которая с неимоверной скоростью разрасталась. Прямо на глазах у Рады морозные узоры цвета серебра заплетали глаза эльфа, и в них становилось все меньше и меньше человеческого, словно сознание его меркло, как затухающий фитиль свечи.
Почерневшие губы Тваугебира разжались, и он выдавил:
- Не… ходи… за… мной…
От звука его голоса Рада вновь вздрогнула. Он походил на угрожающее шипение большой кошки, и слова проталкивались сквозь зубы с таким трудом, словно Алеор забыл, как говорить.
Он медленно поднялся, и Рада приготовилась отразить любой его удар. Тело эльфа конвульсивно подергивалось, его кидало и качало из стороны в сторону. Он взглянул на нее еще раз, и свет сознания в его глазах померк совсем, сменившись серебристой изморосью. А потом эльф развернулся и побежал, неровно, скачками, пригибаясь к земле, словно животное, все быстрее и быстрее на запад, в сторону Топей.
Рада вновь сглотнула, когда очертания фигуры исчезли вдали. На лбу почему-то выступил холодный пот, и она с трудом отерла его тыльной стороной руки. От этой твари веяло такой жутью, такой первозданной ненавистью и холодом, что у нее все поджилки тряслись. Даже от Гончих не исходило такого ощущения, как от Тваугебира, и Рада передернула плечами, сгоняя прочь морок.
- Боги, как близко-то было! – Улыбашка шумно выдохнула, затыкая топоры в петли на поясе и недоверчиво глядя в темноту, поглотившую эльфа. – Еще бы чуть-чуть, и все, от нас бы даже на бульон ничего не осталось.
- Да, - Рада почувствовала, как от отступающего страха стучат зубы во рту, и отпустила рукоять меча. – Он додержал его до Болот. Теперь мы в безопасности.
- Если он не вернется, - веско заметила Улыбашка, хмуря свои темные брови.
Рада ничего не ответила, вглядываясь в темный горизонт. Туманы затягивали плоскую как блин равнину, наползая с Болот и неся с собой запах гнили и разложения. И откуда-то издали послышался резкий звук, пронзительный и высокий, словно закричала большая ночная птица. Они все трое вздрогнули, но не проронили ни звука, все так же глядя вслед вырвавшемуся Тваугебиру.
- Кану Защитница, убереги его, - тихонько прошептала Лиара за спиной Рады, и та поняла, что думает о том же самом.
Позволь ему и на этот раз выбраться, Кану Защитница. Он с честью несет свое проклятие, и ты-то уж точно знаешь, чего ему это стоит. За это он достоин хоть небольшой помощи, разве нет?
========== Глава 25. Рука помощи ==========
Ветер с болот нес с собой запах гниения, сладковатого разложения и скверны. Эта скверна пропитывала все вокруг, черными липками пятная побуревшую к зиме траву, собираясь вязкими лужами на промокшей земле, висела в воздухе тонкой россыпью крохотных черных росинок. Вряд ли кто-то, кроме Лиары, видел ее, – ей это помогали делать ее эльфийские глаза, - но спутницы чувствовали угрозу, повисшую в воздухе, и им тоже было не по себе.
