сообщить о нарушении
Текущая страница: 104 (всего у книги 133 страниц)
Но не могла же она все это объяснить Равенне! Да и говорить ей не хотелось, если по чести, единственным желанием было одно: чтобы все оставили ее в покое.
Вздохнув, Рада обернулась к пиратке и постаралась ответить как можно спокойнее, чтобы та не восприняла ее слова, как оскорбление:
- Просто так вышло, вот и все. С людьми много всего случается. Иногда их дома горят, иногда горят они сами. В конце концов, какая разница, что именно горит? По мне, так это особенного значения не имеет.
Равенна некоторое время остолбенело смотрела на нее, и Рада поняла, что, наверное, сказала что-то не то и не так все-таки, как бы ни пыталась смягчить тон. Потом пиратка медленно кивнула ей и напряженно проговорила:
- Пираты, что прибыли на призыв Черного Жреца Каярди и Марн, хотели бы обсудить все произошедшее. Ты собираешься принять в этом участие?
- Пусть Улыбашка идет, - отмахнулась Рада, кривясь от усталости. – Она уж точно побольше меня поняла. Я только болталась там как тряпка и не слишком-то много запомнила.
- Лааадно, - протянула Равенна, и, бросив последний долгий взгляд на Раду, ушла прочь.
С тех пор она не пыталась больше завести разговора и держалась в стороне, но иногда Рада чувствовала спиной ее колючий взгляд. Впрочем, когда она оборачивалась, пиратка была уже занята своими делами, и наладить контакт не получалось. Да Раде того и не надо было. Судя по всему, Равенна была из тех, кто больше всего на свете любил быть впереди и в центре, купаясь в лучах всеобщего уважения и внимания. Раде все это казалось чепухой и глупостью, и она сторонилась таких, как Равенна, предпочитая не затмевать им солнце и не наживать себе зубной боли от вечного мельтешения вокруг в попытках доказать свое превосходство.
Из пиратских кораблей после бойни, устроенной Сагаиром, уцелела примерно половина. Все они сбились в стороне от обгоревших, медленно разваливающихся на части и уходящих под воду остовов остальных кораблей, матросы подобрали из холодной воды выживших и устроили совет. Что именно там происходило, Раде было глубоко все равно, но через несколько часов к дрейфующей на волнах «Блуднице» прибыло посольство во главе с бородатым детиной с перевязанными черным платком патлами и здоровенными золотыми серьгами в обоих ушах. Пригласить посольство в свою каюту Равенна уже не могла, потому что ее заняли раненые эльф с ильтонцем, а потому пираты разместились прямо посреди палубы, рассевшись на досках и принявшись переругиваться о том, кто, что и кому должен за пострадавшие корабли.
Рада не вслушивалась в суть беседы, ей не было до нее ровным счетом никакого дела. Да и Улыбашка вполне сносно справлялась со своей задачей, несколько приукрасив все подробности произошедших событий и представив дело так, что пиратам выпала на долю богоугодная участь пострадать во имя спасения весьма важной, отмеченной богами личности и сойтись в бою едва ли не с правой рукой Сети’Агона. Пираты покивали, согласились с тем, что это очень важно и здорово, и попросили денег за разбитые корабли. Споры длились еще несколько часов, и по итогу за Алеора был подписан договор, по которому Лесной Дом обязывался выплатить капитанам, потерявшим свои корабли, денежное вознаграждение в размере суммы убытков. С помощью Равенны список этих капитанов был составлен, Улыбашка торжественно поставила внизу этого документа свою кривую закорючку, клятвенно пообещав, что сразу же по прибытии в Аластар Алеор займется этим вопросом. На том пираты и отбыли: все знали, что Ренон – человек серьезный, и если он дал слово, значит, его сдержит. Теперь оставалось только убедить Алеора в том, что у Улыбашки не было другого выхода.
- Надеюсь, он будет в хорошем настроении, когда очнется, - горько вздохнула гномиха, провожая взглядом уплывающее прочь посольство. – В конце концов, он же подрался с Сагаиром. Это должно его немного успокоить, правда?
Рада так не думала, особенно учитывая тот факт, что Сагаир сбежал. Как он это сделал, она и сама не поняла, но скользкий гад буквально сквозь воздух провалился, удирая от той силы, что шла через нее, и Рада была совершенно уверена в том, что он все еще жив. А это означало, что рано или поздно он вновь попробует захватить ее и осуществить свой план. И что мне делать тогда? Всю жизнь прятаться от него? И где прятаться, чтобы он не достал меня, на другой стороне мира, что ли? Эти мысли тоже не прибавляли хорошего настроения, и она точно так же гнала их прочь, как и все остальные.
От пиратов попало и Равенне. Рада не совсем поняла, в чем там была проблема, но, судя по всему, Равенну вынудили вернуть корабль, на котором она сейчас плавала. Бородач очень долго орал на нее, называя воровкой и грозя какой-то гильдией, которая не потерпит самоуправства и нападения на других пиратских капитанов. Рада не слишком прислушивалась ко всему этому, но из тех обрывков, что долетели до ее ушей, поняла: кому-то серьезному Равенна умудрилась перейти дорогу, и теперь этот кто-то требовал взамен корабль. Так что в первые дни рыжая капитанша ходила мрачная, как туча, сквозь зубы рыча на своих матросов, а по вечерам уходила в одиночестве на ют и распивала там ром под звездами. Может, и поэтому она не слишком-то стремилась еще раз попробовать поговорить с Радой, и той от этого было только легче.
Однако Равенна обещала отвезти их обратно на запад, и вексель с кругленькой суммой, который выписал ей Алеор, лежал у нее за пазухой, непотерянный и неповрежденный во время битвы. Об этом она и сообщила бородачу, наотрез отказавшись сразу же следовать под его приглядом на северное побережье Мелонии и возвращать корабль какому-то Зубоскалу. И тут тоже пришлось вмешаться Улыбашке, пообещав, что она проследит, чтобы Равенна покинула корабль в Аластаре. Краем глаза Рада углядела сумму на векселе, которым Равенна размахивала перед носом бородача, предъявляя его как доказательство. На целый корабль этого, конечно же, не хватило бы, но две трети стоимости один единственный вексель с лихвой покрыл, так что пиратке оставалось дособирать уже совсем немного до того, чтобы купить себе новенькую шхуну в полную собственность. Так что, по мнению Рады, все здесь остались в выигрыше.
А вечером того же дня, когда солнце закатилось за густые серые тучи, и с неба начал моросить мелкий дождик, у нее состоялся разговор с Гарданом.
Кого-кого, а старого приятеля наемника Рада здесь совершенно не ожидала увидеть. Сколько Рада знала его, Гардан всегда воротил нос от кораблей, а на моряков поглядывал с недоверием и подозрительностью, стараясь держаться от них в стороне. Теперь же он, будто зеленый юнга, бегал по палубе, подгоняемый громкими приказами капитана, карабкался по канатам, драил палубу и постоянно мелькал по всему кораблю, спеша туда, где нужны были его руки. Рада долго недоверчиво наблюдала за этим, пытаясь понять перемену в поведении наемника, в конце концов, все-таки не выдержала и сама подошла к нему.
Гардан как раз довязывал последний узел на канате у носовой мачты и, казалось, был целиком погружен в работу. Но Рада видела, что краем глаза он наблюдает за ее приближением, навострившись, словно кот. Оставалось только гадать, почему он так вел себя. Она ведь помнила, что именно он вытащил ее из воды после того, как стахов сбила в воздухе топорами Улыбашка, и теперь вроде бы как была обязана ему жизнью. Вот только наемник при этом старательно обходил ее стороной: не так, чтобы это бросалось в глаза, а просто все время оказывался на противоположной от Рады стороне корабля.
Но теперь он был один на носу, и бежать ему было некуда. Встав рядом с ним и скрестив руки на груди, Рада взглянула на то, как ловко он сворачивал канат голыми ступнями, ровно накладывая одно кольцо на другое, и, хмыкнув, покачала головой:
- Глядишь, скоро ты ногами еще и писать научишься, и получше, чем руками!
Гардан обернулся к ней, оглядев осторожным взглядом темных глаз, и неопределенно повел плечом:
- Ну, руками у меня это не слишком-то хорошо получалось, так что может тут действительно подфартит.
Несмотря на спокойный ответ в шутливом тоне, выглядел он все равно таким напряженным, словно готов был сорваться с места и сбежать в любой момент. Рада повнимательнее пригляделась к нему, пытаясь понять, что же у него на уме. Вот только у нее никогда не получалось читать по людским лицам, так что, решив не ходить вокруг да около, она спросила:
- Как тебя занесло-то в команду Равенны? Помнится мне, тебя от всех этих морских дел воротило, как от прокисшей каши.
- Воротило, - кивнул Гардан, бросив на нее осторожный взгляд, - ровно до тех пор, пока за меня не взялась Марна.
Тут он осекся и захлопнул рот, словно язык проглотил. С поразительной медлительностью в голове Рады провернулись шестеренки, и она наконец-то поняла, в чем там было дело. И сразу же тяжело вздохнула, закатывая глаза.
- Послушай, Гардан, если дело в моем сыне, то я на тебя никакого зла не держу, - наемник даже не двинулся с места, но вдруг весь как будто подобрался, прислушиваясь к каждому ее слову. – Кто может противиться воле Марны? Если ей захотелось выбрать моего сына, что ж, значит, так и должно быть, и я тебя ни в чем не виню.
На сердце от этого было тяжело. Тревога за Далана отступила на какое-то время, отошла на второй план, померкнув на фоне угроз, побоев и той судьбы, что готовил для нее самой Сагаир. А теперь, когда Рада снова была на воле и в безопасности, тревога вернулась. Правда, она уже не была такой острой, как поначалу. К тебе самой приходила Великая Мать, и ты знаешь, каково это. И если твой сын благословлен небом переживать это текущее через каждую пору золото в каждый миг своей жизни, то за это нужно лишь поблагодарить. Потому что это единственно истинное и единственно правильное, и ни одна вещь не сможет сравниться с этим. И с ним уж точно никогда ничего плохо не случится.
Плечи Гардана слегка расслабились, и он кивнул, накладывая последнюю петлю каната на получившуюся скатку и поворачиваясь к ней. Теперь уже в глазах его не было никакого запрятанного на самое дно опасения, и улыбнулся он ей искренне.
- Я тоже думал так, - кивнул наемник и неловко развел руками. – Только как такое скажешь матери? Вы, бабы, вечно трясетесь над своим выводком и любого заклевать готовы, коли с ваших птенчиков хотя бы перышко упадет. Я прекрасно помню свою матушку, вот и решил поостеречься.
- Согласись, что упавшее перышко и полный контроль Марны – это все-таки несколько разные вещи, - хмыкнула Рада, и Гардан вновь напрягся, так что ей пришлось похлопать его по костлявому плечу, чтобы успокоить. – Но я тебя ни в чем не виню, ты сделал для моего сына все, что мог, проследил за тем, чтобы он оказался в безопасности, развел всю эту бучу с пиратскими кораблями и в итоге спас мне жизнь. Спасибо тебе!
- Да чего уж там, - неловко отвел глаза наемник, и Рада поняла, что теперь он полностью и по-настоящему успокоился. – Я был должен тебе свою жизнь. Так что мы в расчете.
- В расчете, - согласно кивнула Рада. – Но я все равно хотела бы услышать историю о том, как ты здесь оказался и куда дальше собираешься. Если у тебя, конечно, есть время почесать языками часок по старой памяти.
Они засиделись допоздна в стороне от остальных матросов, потягивая припрятанный Гарданом ром и покуривая трубочки. История, которую рассказал Раде наемник, казалась такой же невероятной, как и все, что произошло с ней за последнее время, а потому Рада не слишком-то удивилась. Рассказ Гардана о пророчестве Марны относительно Танца Хаоса в который раз подтолкнул ее к размышлениям о своей собственной судьбе, отчего настроение только еще больше испортилось. И в конце концов она просто запретила себе думать об этом, резонно рассудив, что раз в игру вмешались Марны и Великая Мать, то оставалось лишь положиться на их волю. Коль ты знала, что пиратские корабли должны были остановить Сагаира, и приказала им оставаться на севере, то и о моем сыне позаботишься, Марна Дева, и обо мне. Не знаю уж, чем я тебе так сдалась, что ради меня столько шуму было поднято, ну да так выбора у меня нет, не правда ли? Мой сын у тебя в руках, так что и я в любом случае в твоих руках, а коли так, то беспокоиться не о чем. Может, такие рассуждения и были беспечными на фоне грядущего Танца Хаоса, но и на это Раде тоже было по большому счету плевать.
- И что же ты дальше намерен делать? – спросила она Гардана, отхлебнув из фляги и передав ее обратно ему в руки. – Теперь, когда у Равенны не будет корабля, куда ты подашься?
- Я сказал, что пойду за ней, - пожал плечами Гардан. Вдруг он усмехнулся и покачал головой. – Видишь, как оно выходит, Рада. Вечно я по пятам за бабами таскаюсь! Равенна говорит, что собирается на юг, в Мерес, о котором я уже столько всего слышал за свою жизнь. Что будет плавать под чужими флагами до тех пор, пока не наберет команду. Что ж, значит, и мне туда дорога.
- Ты влюбился в нее что ли, Гардан? – Рада непонимающе взглянула на него, выгнув бровь. – Все, что ты мне тут только что нарассказывал, явно на тебя не похоже.
- Я влюбился в капитана корабля, а не в Равенну, - хмыкнул в ответ Гардан. – Потому что капитан из нее отменный, знаешь ли, и дури столько, что закачаешься. Что же касается ее самой, то ей до меня было бы дело, только если бы я был бабой, так что этот вопрос закрыт.
- Вот как, - Рада нахмурила брови, вскинув голову и вглядываясь туда, где в ночной темноте сидела в одиночестве на юте Равенна.
Она как-то и не думала о том, что Равенну могут интересовать женщины, и теперь ей стало неуютно от слов наемника. Выходило, что у них с Радой было что-то общее, чего не было у всех остальных людей на этом корабле, и Рада не была уверена в том, как к этому относиться. Во всяком случае, я не настолько напыщенна и самонадеянна, как она. Наверное…
- Я много лет следовал за тобой, Рада, - проговорил Гардан, и она очнулась от своих мыслей и взглянула на него. Вид у наемника был задумчивый, он смотрел вперед на темные волны за бортом корабля. – И как-то отвык работать один, знаешь ли. Да и Марна… умеет быть убедительной. Так что дорога моя – на юг, в Мерес, следом за Равенной. Не знаю уж, что меня там ждет.
- Надеюсь, мы еще встретимся с тобой, друг, - Рада тепло улыбнулась ему и подтолкнула его плечом. – Сам знаешь, дороги сплетаются так, как нам и не снилось. И коли уж ты нашел меня посреди открытого моря, то и я тебя когда-нибудь на юге тоже отыщу.
- Буду только рад, - отозвался Гардан, передавая ей ром. – С тобой всегда было весело и занимательно. И еще мне бы очень хотелось из первых уст услышать о том, что произойдет за Семью Преградами. И еще больше – то, зачем ты сдалась Марне.
Рада только удрученно кивнула. Самой ей этого знать совершенно не хотелось.
Корабль вспарывал узким носом серую морскую зыбь, стремясь на запад, и дни тянулись медленно, словно сонные улитки. Большую их часть Рада проводила у планширя, опершись на него и глядя вдаль. В любом случае, больше ей делать здесь было просто нечего: друзья находились без сознания, и лишь одна только Улыбашка слонялась по кораблю из угла в угол, явно не зная, куда себя деть, а потом-таки прибилась к Раде. Так они и сидели вдвоем, изредка переговариваясь или покуривая трубки.
Несмотря на то, что Рада изо всех сил отказывалась обдумывать все произошедшее на корабле Сагаира, а только мысли все равно упрямо лезли в голову, ввинчиваясь прямо в ее нежелание думать об этом. И чем дольше Рада крутила все обстоятельства того боя в голове, тем яснее ей виделось одно единственное событие, выбивающееся из общего ряда и стоящее особняком от всего остального. И этим событием был ее собственный меч, явившийся к ней из ниоткуда.
Сейчас он вновь висел в ножнах у нее на боку, и его приятная тяжесть успокаивала. Задумчиво пощупав большим пальцем оплетенную шнуром рукоять, Рада негромко обратилась к стоящей рядом гномихе.
- Ты знаешь, Улыбашка, все-таки ты была права, и меч этот, похоже, действительно обладает какой-то силой.
- Нда? – с интересом вскинула брови гномиха, поворачиваясь к ней. – И какой же? Сколько бы я его ни крутила, а все равно ни бхары в голову не пришло.
- Когда я сидела в том трюме как раз в тот момент, когда вы догоняли Сагаира, я подумала о своем мече и очень сильно захотела, чтобы он оказался у меня в руках. До этого я тоже думала о нем, но состояние у меня было не ахти, так что ничего не выходило, - Рада едва не содрогнулась, припомнив ту черную ярость, навеянную ложью Сагаира, что глодала ее сердце долгие дни и ночи подряд. – И вот когда этот меч был мне очень нужен, он вдруг падает прямо мне в руки. Буквально из ниоткуда.
- Так, погоди, - нахмурилась Улыбашка, часто моргая и глядя в пространство перед собой, словно что-то вспоминала. – Ты позвала меч, и он пришел? Появился из воздуха прямо в твоих руках?
