Текст книги "А небо по-прежнему голубое (СИ)"

Автор книги: Кэрри Блэк

сообщить о нарушении

Текущая страница: 68 (всего у книги 77 страниц)

После ещё нескольких замечаний подобного характера Рон вскочил на ноги, и Джордж, продолжая дразнить его, умчался наверх, заставив младшего братца последовать за ним. Джинни, приплясывая, увязалась следом за братьями, позвав с собой Гарри и оставив Фреда с Гермионой в одиночестве.

– Сумасшедший дом, – признал Фред.

– А мне нравится, – отозвалась Гермиона, дёрнув за наброшенную ею же на шею Фреда мишуру.

– Неужели? – поддразнил Фред. – Мне казалось, наша староста не одобряет мини-копию Бедлама*.

– Взгляды имеют свойство изменяться со временем.

Откуда-то с верху доносились звуки борьбы и хохот, но оставшиеся внизу не обращали на это внимания. Перекинув мишуру со своей шеи на шею Гермионы, Фред принялся покачиваться из стороны в сторону, имитируя движения медленного танца и притягивая девушку за концы праздничной ленты. Гермиона, улыбаясь, подыгрывала ему, медленно приближаясь и уменьшая расстояние между ними. Когда оно сократилось до нескольких дюймов между их лицами, девушка привстала на цыпочки и осторожно поцеловала Фреда.

Это были лучшие рождественские каникулы в её жизни, и она впервые чувствовала себя настолько счастливой – пожалуй, даже безгранично.

В назначенное время Гермиона вернулась обратно в Хогвартс, и школьные дни потекли по привычному руслу: снова горы домашних заданий, снова посиделки допоздна в библиотеке, снова книги в постели – и снова Лаванда и Рональд, Рональд и Лаванда. С Гермионой приятель, конечно, не обсуждал свои отношения… до определённого момента. За несколько недель до Дня Всех Влюблённых он решился спросить у Гермионы совета, для чего отправился к ней в библиотеку – уж туда-то Лаванда ни за что бы не заглянула, даже с ним.

Взяв несколько книг, Рональд уселся напротив подруги, некоторое время следил за тем, как она переписывает некоторые предложения для очередного сочинения, после чего брякнул:

– Гермиона… – Когда та подняла голову, продолжил: – Ты же девчонка…

– Представь себе, – фыркнула Гермиона, вернувшись к работе. – Что тебе нужно, Рон? Говори прямо.

– Я не знаю, что подарить Лаванде, – простонал тот с обречённым видом, запустив пальцы в и без того взлохмаченные волосы.

– Закажи ей такую же подвеску, что и у тебя, – откликнулась Гермиона, неумело подавив смешок. Подарок Лаванды на Рождество – подвеска с буквами, складывающимися в фразу «Мой Бон-Бон», уже давно стала предметом насмешек узкого круга людей (настолько узкого, что в качестве исключения Фреда и Джорджа в него посвящать не стали во избежание насмешек в адрес Рональда).

– Ты серьёзно? – недоверчиво спросил приятель, и Гермиона, не выдержав, хихикнула.

– Будете отлично смотреться, – кое-как выдавила она, избегая смотреть на смущённое лицо Рона. – Бон-Бон и Лав-Лав, да?

– Перестань, – потребовал Рон и тяжко вздохнул. – Она подумала, что это будет очень милый подарок. Обычно она не называет меня Бон-Бон, к твоему сведению.

– Спасибо за то, что поделился со мной столь важными сведениями, – развеселилась Гермиона.

В итоге толку от работы не было, и девушка была вынуждена покинуть библиотеку. Пока они с Роном гуляли по замку, девушка предложила ему несколько вариантов того, как поздравить Лаванду, и приятель, оставшись вполне довольным этим, умчался писать письмо Фреду и Джорджу, так как без их помощи в этом деле никак нельзя было обойтись.

Сама же мисс Грейнджер отмечать «самый романтичный» праздник никак не собиралась и многого от этого дня не ожидала. Вместо этого она предпочла набрать в библиотеке немного полезной литературы о трансгрессии и почитать перед очередным занятием.

Дело было в том, что в школе на первой же неделе после зимних каникул появился некто по имени Уилки Двукрест – присланный Министерством преподаватель, целью которого было научить юных волшебников навыкам магического перемещения. Все желающие в рамках возрастных ограничений записались на его занятия, проводившиеся в Большом зале, с которого на время точечно сняли антитрансгрессионный барьер. С первого раза, естественно, ни у кого не получилось переместиться, даже у Гермионы, но её это вовсе не расстроило, так как она прекрасно знала, что это сложный и трудоёмкий процесс. Хотя, конечно, кому-то он даётся легко – Фреду и Джорджу, к примеру. Именно поэтому она решила сделать упор на эти занятия – летом предстояло сдавать экзамен.

К тому же сам Гарри попросил её о помощи – Дамблдор после череды занятий в его кабинете дал Гарри задание выманить у Слизнорта какие-то особенно ценные воспоминания, касавшиеся крестражей. Приятель попросил Гермиону поискать что-нибудь об этом, но никакую информацию, к сожалению, обнаружить не удалось.

В марте свалилась новая напасть: Рон по ошибке слопал напичканные Амортенцией «Шоколадные котелки», предназначавшиеся Гарри, вообразил, что влюблён в Ромильду Вэйн, а потом и вовсе угодил в больничное крыло, отравившись медовухой профессора Слизнорта. Ситуация напоминала плохой анекдот, и потому сначала Гермиона подумала, что Гарри её разыгрывает. Тем не менее, девушка поспешно примчалась в лазарет, где застала профессоров МакГонагалл, Слизнорта и Дамблдора. Рон в ужасном состоянии лежал на одной из больничных коек, возле него сидела бледная Джинни. Успокоились все только после того, как мадам Помфри заверила, что жизни мистера Уизли ничто не угрожает, но ему придётся провести некоторое время в постели.

Как раз в тот момент, когда у койки Рона не было никого, кроме Гермионы, в больничное крыло влетела Лаванда Браун. Оценив обстановку – её парень в состоянии смертельной бледности лежит на постели, а рядом с ним сидит его подружка, не так давно устроившая ссору на почве «ревности», и держит его за руку, – мисс Браун воскликнула:

– А ты что тут делаешь?

– Я – его подруга и имею полное право здесь находиться, – сердито ответила Гермиона.

Устраивать новую ссору ей совсем не хотелось, и она прибавила:

– Лаванда, между нами ничего нет, если ты именно это имеешь в виду.

На мгновение та расслабилась и бросила встревоженный взгляд на Рона.

– Что с ним? Я слышала, он отравился медовухой, но где он её нашёл?

– У Слизнорта.

Девушки переглянулись и не сдержали смешок – для постороннего эти слова стали бы полной чушью. Чтобы профессор – и отравил ученика алкогольным напитком? Да быть такого не может! Лаванда наконец оттаяла и присела с другой стороны, взяв свободную руку своего парня в свои ладони. Вид у неё при этом был самый что ни на есть ангельский – ни дать ни взять сестра милосердия. И, похоже, её искренне заботит состояние Рона… Гермиона понимала, что всё это время она была не права, и потому рискнула нарушить воцарившееся было согласное молчание:

– Прости меня за то, что я тебе наговорила тогда.

Лаванда вскинула голову и бросила оценивающий взгляд на соседку.

– Бывает, – наконец, промолвила она, кивнув. – Надеюсь, ты получила хороший урок и не станешь больше лезть в чужие дела, – снисходительно продолжила девушка, улыбнувшись. – Почаще напоминай себе о том, что когда-то пыталась мне внушить: людей, как и книги, по обложке не судят.

– Спасибо за лекцию, – буркнула себе под нос Гермиона (её взбесил покровительственный тон мисс Браун) и уже громче сказала: – Да, конечно, Лаванда. Не буду вам мешать.

Как раз в этот момент Гермиону позвал Гарри, и она вышла из палаты в коридор, где нос к носу столкнулась с близнецами.

– Вы оба здесь? – изумилась девушка, глядя на старших братьев Рона.

– Ну да, – кивнул Джордж. – Хотели поздравить младшего братца с совершеннолетием, а тут такие новости…

Он остался поговорить с Гарри и Джинни, а Фред поманил Гермиону за собой, и они покинули больничное крыло. Миновав коридор, остановились близ выходящей в школьный двор галереи, и Фред напряжённо взглянул на девушку.

– Не знаешь, кто бы это мог быть? – спросил он. – Как-то с трудом верится, что у этого Слизнорта было в планах отравить Рона.

– Гарри наверняка думает, что это Малфой, – после минутного колебания пробормотала Гермиона.

– Абсурд, – тут же высказался Фред. – У этого хорька кишка тонка даже в Запретный лес сунуться, а ты говоришь о покушении на убийство.

– Не я, а Гарри, – возразила Гермиона. – Мне тоже кажется, что это вовсе не его рук дело. Но, согласись, некоторое сходство между случаем с Кэти и с Роном имеется: обе вещи предназначались Дамблдору, и в результате пострадали невинные люди.

– Да уж, Рон умеет найти себе приключения, – пробормотал Фред, ероша волосы. – Страшно подумать, что произошло бы, не окажись Гарри рядом…

Но тут от беседы их отвлекла мадам Помфри, сообщившая о прибытии мистера и миссис Уизли, и Фред поспешил обратно в больничное крыло, к родным. Гермиона проводила его долгим взглядом, после чего в одиночестве направилась в башню факультета. Спать от обилия эмоциональных потрясений совсем не хотелось, и потому девушка решила посидеть в Общей гостиной. Вскоре к ней присоединился человек, поболтать с которым ей хотелось едва ли не в самую последнюю очередь.

– Ну что, Грейнджер, рано или поздно каждый получает своё, тебе не кажется? – самоуверенно заявил Кормак Маклагген, усевшись в кресло возле Гермионы и закинув ноги на журнальный столик. – Неудачник Уизли на больничной койке, а я скоро буду снова в игре – должен же кто-то подменить это ничтожество на воротах.

– Рон вовсе не ничтожество! – возмутилась было девушка, но семикурсник и слышать ничего не желал, продолжая распинаться:

– Не понимаю, почему Поттер вообще взял его в команду? По дружбе?

– Рон выступил лучше тебя, только поэтому…

– Или чтобы потом было проще к сестричке подкатить?

– Да как ты…

В ответ Кормак только рассмеялся и придвинулся ближе к своей соседке.

– Вот и посмотрим, кто из нас лучше, – шепнул он и поднялся с кресла всё с той же самоуверенной (мерзкой!) ухмылочкой. – А ещё тебе идёт злиться, Грейнджер, – хмыкнул Маклагген напоследок и развязной походкой направился в спальню, оставив Гермиону злобно сверлить взглядом место, где он только что сидел.

«Бывают же настолько омерзительные типы! – раздражённо думала мисс Грейнджер, покачивая ногой в такт отрывистым мыслям. – Вот уж кто и есть самое настоящее ничтожество! А ведь Гарри возьмёт его в команду, как пить дать, он же показал второй результат после Рона… Поскорее бы он поправился и вернулся в сборную!»

Собственные раздумья незаметно усыпили девушку, и очнулась она только когда кто-то постучал по её плечу. Вздрогнув, Гермиона открыла глаза и увидела прямо перед собой лицо Фреда, тут же непроизвольно отпрянувшего.

– Это всего лишь я, – юноша примирительно поднял руки, отступив на полшага и позволив тем самым Гермионе выпрямиться в кресле. – Гарри любезно подсказал мне пароль, и я решил заглянуть.

Убедившись, что Гермиона спокойна, Фред присел в кресло напротив, где чуть раньше восседал Маклагген. Вспомнив о недавнем инциденте, девушка поморщилась, что не укрылось от внимания её соседа.

– Что ж, я всегда знал, что из себя представляет этот позёр, – фыркнул Фред после краткого рассказа Гермионы. – И он, естественно, оказался в числе любимчиков Слизнорта, да? Па что-то рассказывал о том, что у его семьи есть какие-то связи в Министерстве, то ли они с Фаджем водятся…

– Естественно! – подтвердила Гермиона. – Едва ли не звезда «Клуба Слизней», а на деле – полнейшее ничтожество.

– Слушай, тебе обязательно присутствовать на этих вечерах вместе с этим придурком? – вдруг спросил Фред совершенно незнакомым девушке тоном, отчего та невольно напряглась и внимательно на него взглянула. – Ты не можешь отказаться?

– Нет, к сожалению. Во-первых, там, помимо меня и «этого придурка», ещё куча людей. Во-вторых, меня пригласил сам преподаватель, я не могу отказаться. И…

– Ладно, я понял. Только держись подальше от него, ладно?

– Я и не собиралась сближаться с ним, и… Ты мне не доверяешь? – удивилась Гермиона.

– Я Маклаггену не доверяю, – мрачно отозвался Фред, разглядывая собственные колени. – Слышал о нём много всякого. Вдруг полезет, кто за тебя там заступится? Невилл, что ли? При всём моём к нему уважении, вряд ли он…

– Прекрати! – Разглядывая сидевшего напротив юношу, Гермиона не знала, сердиться ей или же смеяться. Ревность, особенно со стороны Фреда, была для неё в новинку. И к кому – к Маклаггену! Тут при всём желании не к кому ревновать. – Я могу постоять за себя, к тому же Невилл прекрасно справляется с боевой и защитной магией, так что с ним я в безопасности.

– Поверю на слово, – сумрачно бросил Фред.

Больше эта тема в их беседе не поднималась.

За занятиями трансгрессией в школе и дополнительными сборами в Хогсмиде, за домашними работами и трудными уроками пронеслись и март, и апрель, и май. Рона выписали из больницы, куда следом за ним угодил Гарри после неудачного матча (Кормак чересчур увлёкся игрой и в итоге ударил капитана битой по голове, после чего вылетел из команды, в которую вернулась из Мунго Кэти Белл), а Джинни рассталась с Дином и с недавних пор стала девушкой «Избранного». Помимо этого, Гермионе удалось сдать экзамен по перемещению с первого раза, в отличие от Рона («Оставил каких-то полброви! Это же несерьёзно!»). К тому же Чарити выпустила статью о магглорождённых волшебниках, замысел которой вынашивала столько времени, и та наделала много шума, появившись, однако, в простой «Придире». Тем не менее, «Ежедневный пророк» выкупил её и вскоре опубликовал, надеясь тем самым вернуть себе читательский интерес.

Гарри наконец-то раздобыл нужные воспоминания, воспользовавшись зельем «Феликс Фелицис», и позже поведал друзьям всю правду о крестражах, поисками которых, по-видимому, и занимается Дамблдор в последнее время. Если эти вещи, порождение темнейшей магии, уничтожить, то тогда удастся ослабить Волан-де-Морта и «окончательно разделаться с ним», как торжествующе объявил Рон. Но задача только казалась лёгкой, на самом же деле она была практически невыполнима, и Гермиона отлично это понимала, в отличие от приятеля, которого в данный период больше волновала Лаванда, а не какие-то там осколки души Тёмного мага: он находился далеко, а мисс Браун – как никогда близко.

В преддверии сдачи пятикурсниками, в числе которых была и Джинни, С.О.В, Гарри стал реже с ней видеться, зато целиком и полностью сконцентрировался на Драко Малфое, не оставляя попыток проникнуть в Выручай-комнату. Гермиона же только и думала, что о том, как отразится на Чарити её скандальная статья. Сама приятельница только лишь беспечно отмахивалась, утверждая, что иного выбора у неё не было.

– Как ты не понимаешь, Гермиона? – повторяла она. – Если не сейчас, то когда? Нет, я, конечно, не столь наивна, чтобы полагать, будто мои каракули открыли кому-нибудь из волшебников глаза, но они могли поселить зёрна сомнения в ком-то, и в это я верю. Вот увидишь, идея с приютом себя оправдает… когда-нибудь. При более подходящих обстоятельствах.

– Слушай, – неожиданно сменила тему Чарити, прогуливаясь с Гермионой по излюбленному маршруту вдоль Чёрного озера. Июньское солнце приветливо согревало окрестности замка, предвещая жаркое лето на время каникул. – Я планирую в июле поговорить с владельцем одного участка в Шотландии, неподалёку отсюда. Если удастся с ним договориться, то у меня появится повод всерьёз заняться приютом…

– А деньги где возьмёшь? – нахмурилась Гермиона.

– Продам свой дом, – незамедлительно отозвалась Чарити. – Я уже давно там не живу, и он, по большому счёту, имеет лишь историческую ценность, не более. С ним связаны слишком уж тяжёлые воспоминания. Правда, не знаю, может, стоит подождать с продажей – из него выйдет отличное убежище, в случае чего.

– В случае чего? – настороженно повторила девушка. – Ты это о чём? Что-то случилось?

– Нет, – помедлив, ответила профессор Бэрбидж. – Просто знаешь… Время сейчас всё-таки неспокойное, и иметь тайное местечко вроде старой лачуги лишним не будет…

Тон Чарити не оставлял сомнений: ей что-то известно, но она ни за что не станет тревожить Гермиону правдой, и мисс Грейнджер это разозлило и расстроило одновременно.

– Чарити, пожалуйста, расскажи мне! – тихо попросила девушка, умоляюще глядя на приятельницу. Сердце у неё встало тяжким комком под горлом, как бывало всегда, когда она волновалась или предчувствовала что-то плохое. Вот и сейчас дурное предчувствие завладело ею и никак не желало исчезать.

– Нечего рассказывать, – решительно произнесла Чарити, отогнав сомнения, тень которых всё же скользнула в её голосе. – Всё в полном порядке. Как всегда. Не о чем волноваться, – с улыбкой прибавила она, но обмануть Гермиону ей не удалось.

Один из вечеров дней через пять после этого разговора был нарушен появлением Гарри. Тот, взволнованный сверх меры, пронёсся мимо сидевших в Общей гостиной Рона и Гермионы наверх, в спальню, откуда вернулся с мантией-невидимкой и флакончиком Зелья удачи.

– Нет времени объяснять, – бросил он на ходу, тяжело дыша. – Мы с Дамблдором сегодня покидаем школу, он нашёл крестраж.

– Но, Гарри… – начал было Рон, однако приятель его перебил:

– Директора сегодня не будет в школе, и Малфой обязательно попытается осуществить свою миссию, какой бы она ни была. Да, Гермиона, не смотри на меня так! Я знаю, что говорю. Вот, – он всучил друзьям Карту Мародёров, – следите и за ним, и за Снейпом, а ещё привлеките для помощи всех, кого можно, из ОД. Лишняя защита нам не помешает. Некогда вдаваться в подробности, просто сделайте то, о чём я вас прошу, ладно?

– А «Феликс»-то нам зачем? – удивился Рон, вертя в руках флакончик с золотистой жидкостью, оставшейся буквально на несколько маленьких глотков. – Тебе нужнее.

– Со мной будет Дамблдор, это надёжнее любого «Феликса», – невольно ухмыльнулся Гарри, не в силах при этом скрыть дрожь. – Надеюсь, с вами всё будет в порядке. И, да… – Он обернулся уже на пороге пустой гостиной. – Попрощайтесь за меня с Джинни, ладно?

– Во дела, – пробормотал Рон, когда Полная Дама закрылась, выпустив Гарри в коридор. – Что он там придумал насчёт Малфоя и Снейпа?

– Судя по виду Гарри, он уверен в своих словах, сколь абсурдны они бы ни были, – произнесла Гермиона, разглядывая Карту Мародёров. – Вот что: предупредить ребят из ОД лишним действительно не будет, а там… посмотрим. – И она бросила взгляд на ближайшее окно, за которым стремительно сгущались тучи, предвещая нечто… ужасное.

Дальше всё было как во сне: с помощью фальшивых галеонов удалось оповестить всех членов Отряда Дамблдора и расставить их на «ключевых позициях» – в коридорах, близ Выручай-комнаты – там вызвались дежурить Джинни, необычно бледная, Рон и Невилл, – и кабинета Снейпа, где остались Гермиона и Полумна. Поначалу обстановка казалась спокойной, пока школу не сотрясли вопли и дикий хохот, что заставило дежуривших встревожиться. Но Снейп своих покоев не покидал, более того, мимо девочек туда проскочил взволнованный профессор Флитвик, посланный профессором МакГонагалл. Спустя несколько минут в коридоре появился Снейп и попросил девушек позаботиться о преподавателе, с которым «случился обморок».

– Грейнджер, Лавгуд, окажите профессору Флитвику первую помощь, – отрывисто бросил он, удаляясь прочь по коридору.

– Нужно проследить за ним, – вполголоса прошептала Полумна. – Иди, я побуду с профессором.

Пожалуй, декану Когтеврана ничего не грозило в обществе его студентки, и Гермиона поспешила следом за профессором Снейпом. В подземельях, где располагался его кабинет, была не так слышна та вакханалия, что творилась наверху. Девушка едва выбралась в холл, когда мимо неё пронёсся Пивз, что-то вопивший на непонятном наречии. Из Большого зала слышался грохот, и под прикрытием шума Гермиона рванула по лестнице наверх. Тут же несколько ступенек, которые она миновала буквально пару секунд назад, рассыпались от метко брошенного заклинания, и девушка, оступившись, едва не растянулась на лестнице. Запрокинув голову вверх, она обнаружила Пожирателя смерти, уже собиравшегося прикончить её новым заклятьем. Собрав все силы, Гермиона откатилась в сторону, вскочила на ноги и опрометью бросилась прочь, наверх, к ближайшей колонне, за которой спряталась, переводя дух. Сердце отчаянно колотилось, виски сдавливала самая настоящая паника, и она прикусила костяшки пальцев, сжимавших волшебную палочку.

«Меня только что чуть не убили. Пожиратели смерти в Хогвартсе. Но как? Как?! – лихорадочно билось в голове. – Меня. Только что. Чуть. Не. Убили. Пожиратели. Смерти. В. Хогвартсе».

«Что же делать?»

Сообразив, что для начала нужно найти кого-нибудь из оставшихся членов ОД, Гермиона поспешила нырнуть в ближний коридор. Заклинаний в спину не последовало, что могло означать только одно: Пожиратель нашёл себе новую цель. И это вовсе не радовало.

Сразу вспомнилась битва в Отделе тайн, в результате которой мисс Грейнджер загремела на больничную койку, поймав страшное Тёмное заклинание. Те же паника и страх сейчас владели девушкой, мешая связно мыслить и гоня вперёд, не указывая чёткого направления. Бежать, бежать – а куда? Где искать остальных? Где гарантия, что они вообще живы?

– Гермиона!

Оглянувшись, она увидела Римуса Люпина вместе с кучкой волшебников. Панику тут же смыло облегчением при виде взрослого волшебника, члена Ордена Феникса. Всё будет в порядке, – мелькнуло у Гермионы, а в следующий момент она уже торопливо рассказывала Люпину о том, что ей было известно: Дамблдор и Гарри покинули школу, Снейп отправился на помощь, Флитвик без сознания в подземелье, а Рон, Невилл и Джинни где-то близ Выручай-комнаты.

– Так, вы оба – со мной, остальные – на восьмой этаж, – торопливо приказал Люпин. – А ты, Гермиона, немедленно вниз, там сейчас Тонкс, вместе доставьте Филиуса в больничной крыло. Быстро!

Без малейших возражений девушка поспешила вниз, где в самом деле столкнулась с Тонкс, и обе они ворвались в подземелье. К тому моменту профессор Флитвик уже пришёл в себя, и три волшебницы сопроводили его к мадам Помфри.

– Нам поступило сообщение от профессора МакГонагалл о нападении, – пояснила Тонкс по дороге. – Мы собрали всех, кого нашли, из Ордена, и сразу рванули сюда. Судя по всему, в школу каким-то образом проникли Пожиратели, но как? Кто мог это устроить? Ты не знаешь случайно, куда отправился Римус?

– Вроде бы к Астрономической башне, – сипло отозвалась Гермиона, после чего Тонкс ринулась в гущу событий.

Сидеть вдалеке от битвы, вслушиваться в то, что творилось наверху, было невыносимо, но Гермиона понимала, что не посмеет высунуться из больничного крыла. Её глоток «Феликс Фелицис» уже подходил к концу, и оставаться на месте было самым разумным вариантом. Только бы остальным так же повезло…

Пострадавший в пылу битвы Невилл, Рон и Джинни, отделавшиеся ссадинами и ушибами – ничто по сравнению с тем, каким вышел настоящий итог произошедшего: погрызенный оборотнем Билл с навек изуродованным лицом, погибшие члены Ордена, а Дамблдор… Дамблдор убит– и никем иным, как Снейпом. Снейпом, которого Гермиона и Полумна упустили, позволив ему покинуть подземелье.

Гермиона не могла перестать корить себя за глупость. Как, ну как они с Полумной не догадались, что тот сам оглушил Флитвика и сбежал, чтобы осуществить свои тёмные планы? Если бы они проявили чуточку благоразумия, если бы хоть попытались задержать его…

– То вас бы убили, – безжалостно констатировал Гарри.

К счастью, он не пострадал, но стал свидетелем подлого, предательского убийства директора, в котором косвенное участие принял и Драко Малфой. Опустошённый взгляд Гарри обвинял Гермиону, словно бросая ей упрёком: «Ну, что я говорил? А вы с Роном мне не верили! Никто не верил!» От его правоты становилось только хуже. Удели они с Роном побольше внимания теории Гарри, а не поставь её сразу же под сомнение, далее отрицая всё из простого упрямства, и – кто знает? – возможно, удалось бы избежать всего этого…

А отливавшая изумрудным свечением Чёрная метка угрожающе скалилась в окна палаты, словно вынося приговор всем находившимся в замке.

Похороны профессора Дамблдора прошли как в тумане. Было множество приглашённых, и ученики отдавали последнюю дань уважения директору, больше других сделавшему для школы, отдавшему ей практически все свои силы, всю жизнь. День выдался мрачным и холодным, под стать церемонии прощания. Всё это время Гермиону поддерживала лишь находившаяся рядом Чарити. На момент нападения её не было в замке – по старому порядку она досрочно покинула пределы школы, как только закончились часы, выделенные на её предмет. Наверное, это даже к лучшему – произошедшее могло напомнить ей ту ужасную бойню в детском приюте…

– Дальше будет только хуже, – констатировала Чарити, сжимая холодные ладони Гермионы в своих руках. Та с большим трудом сдерживала слёзы, хотя прежде не замечала за собой такой чувствительности. – Нам нужно держаться вместе и быть сильными, Гермиона. Понимаешь? Это только начало. – И слова её, сказанные поблизости от беломраморной гробницы покойного ныне директора, прозвучали как зловещее пророчество.

*психиатрическая больница в Лондоне (с 1547). Название Бедлам стало именем нарицательным, вначале – синонимом сумасшедшего дома, а позже – словом для обозначения крайней неразберихи и беспорядка.

========== Часть седьмая. Дары смерти (1997 – 1998 год). Глава 1 ==========

Комментарий к Часть седьмая. Дары смерти (1997 – 1998 год). Глава 1

И снова здравствуйте! Не прошло и полгода, как говорится, хотя в данном случае уже с год набежало, за что мне, признаться, стыдно. Спасибо всем, кто ещё остаётся с этой работой! Для меня это очень важно:) Также спасибо за ваши отзывы и награды, на них я обязательно отвечу чуть позже)

В общем, одна из глав последней части наконец-то перед вами. За мелкие ошибки и опечатки прошу прощения, так как не всё удаётся вычитать при таком объёме текста. Основные события описаны в каноне, я не стала тут на них зацикливаться и подробнее расписала лишь те из них, что касаются непосредственно Гермионы и мало упомянуты в книге. Надеюсь, из-за этого повествование не вышло скомканным и сухим.

Приятного чтения;)

Вынужденное решение – Операция «Семеро Поттеров» – Свадьба – Проникновение в Министерство – Ссора – Визит в Годрикову Впадину

27 июня 1997 года – 24 декабря 1997 года.

Возвращение домой выдалось на редкость безрадостным. Всю дорогу в окна купе били косые струи дождя, из-за его завесы было трудно что-либо разглядеть; правда, никто и не собирался этим заниматься.

Старостам разрешили сократить время на регулирование порядка – царившее после похорон уныние и всеобщая подавленность были лучшим гарантом спокойствия, и потому вскоре Рон и Гермиона разошлись по своим купе: Рональд поспешил к Лаванде, сидевшей с Парвати, Падмой и кем-то из друзей, Гермиона вернулась к Гарри, Джинни – и Фреду с Джорджем. Ребята присутствовали на похоронах и решили вместе со всеми вернуться на поезде, «вспомнить былое». Возможность побыть с Фредом у Гермионы появилась только сейчас: до этого она проводила время в обществе Чарити, вплоть до самого отъезда.

– А я уже успел забыть, насколько узкие купе в экспрессе, – потягиваясь, пожаловался Фред, чьи длинные ноги, как и ноги его близнеца, упирались в сиденье напротив.

Никто никак не прокомментировал его заявление: Джордж уже посапывал, откинувшись головой на спинку сиденья, Гарри задумчиво разглядывал потолок, к нему прильнула Джинни, забравшаяся с ногами на своё место и игравшая с Арнольдом, Гермиона же просто молча присела рядом с Фредом и устало склонила голову к нему на плечо. Да и говорить никому ни о чём не хотелось: всё пережитое – нападение Пожирателей, смерть Дамблдора и похороны, отъезд из школы – гнело каждого, нависнув тяжёлым грузом.

В ушах у Гермионы до сих пор звучали слова Чарити: «Дальше будет только хуже… Это только начало…» От этого становилось немного не по себе. После рассказа Гарри о крестражах и о том, чем ему предстоит заниматься вместо обучения на седьмом курсе, девушке стало ясно, что и они с Роном в школу не вернутся. Это даже не обсуждалось. Но как воспримут эту новость родители, Чарити, Фред? Гермиона украдкой взглянула на своего соседа, и тот, перехватив её взгляд, ободряюще улыбнулся, а его рука поймала её пальцы и осторожно сжала.

«Я скажу ему… позже. Он поймёт. Он должен понять».

Когда «Хогвартс-экспресс» прибыл в Лондон, Рон с Гермионой, проконтролировав процесс высадки пассажиров, сами вышли на платформу и подошли к своей компании, миновав семьи Патил и Браун. Судя по тому, с какой поспешностью родители уводили детей с волшебной станции, у магического сообщества появились серьёзные опасения о собственной безопасности, и все торопились как можно быстрее попасть домой, под защиту родных стен.

Крепко держась за руки, как в прошлый раз, Фред и Гермиона следом за всеми проскочили барьер и, остановившись неподалёку, принялись высматривать мистера и миссис Грейнджер. Но тех почему-то не наблюдалось, и это здорово взволновало Гермиону.

– Вдруг что-то случилось? – встревоженно спрашивала девушка, оглядываясь по сторонам.

– Что могло случиться? – беспечно отозвался Фред, прислонившись к тележке с багажом спутницы. – Не переживай, может, просто пробки? Магглам ведь приходится добираться куда дольше, нежели волшебникам…

– Знаешь, я порой просто поражаюсь твоей беспечности! – в сердцах воскликнула Гермиона, обернувшись к молодому человеку. – Ты что, не знаешь, в какой опасности сейчас находятся магглы? А в их числе и мои родители! Вдруг Пожиратели совершили очередное нападение и… – Голос у неё сорвался, и Фред тут же воспользовался паузой.

– Ты плохо на меня влияешь, я уже начал делать выводы, основываясь на логике и фактах. Во-первых, мисс Грейнджер, Пожиратели совсем не идиоты, в чём я, по правде, сомневаюсь, и наверняка затаились, чтобы не привлекать к себе лишнее внимание. Во-вторых, они вряд ли станут без разбора нападать на маггловское население. И в-третьих, – тут он улыбнулся, – твои родители уже здесь, в полном здравии.

Гермионе тут же стало стыдно за упрёки. Действительно, из-за волнения она сделала из мухи слона, чем обычно не занималась, и набросилась на Фреда. Юноша понимающе кивнул и указал взглядом в сторону родных Гермионы, и та тут же поспешила к ним.

– Представляешь, на дороге была какая-то авария, и нам пришлось проторчать в пробке немного дольше, чем планировалось, потому и опоздали, – позже объяснял Роберт Грейнджер.

Немногим раньше Фред подкатил тележку с багажом к машине и помог загрузить чемодан в багажник, после чего ушёл. Родители Гермионы взяли с него обещание заглянуть к ним как-нибудь на чай в середине июля, на что юноша, естественно, ответил согласием, а у Гермионы не хватило духа сказать, что такой возможности может и не представиться.