Текст книги "А небо по-прежнему голубое (СИ)"

Автор книги: Кэрри Блэк

сообщить о нарушении

Текущая страница: 42 (всего у книги 77 страниц)

«Ага, как же! – сердилась Гермиона. – Оболтусы».

Она просматривала верхний ряд, когда снизу до неё донёсся хрипловатый низкий голос:

– Вы не могли бы мне помочь, мисс?

Обернувшись через плечо, при этом крепче ухватившись за полку, Гермиона увидела, что спросившим её оказался студент Дурмстранга в ярко-алой форме. Судя по лицу, находившемуся, при всей сутулости молодого человека, на уровне пояса Гермионы, стоявшей на середине приставной лестницы, то был Виктор Крам. И из-за ближнего угла за ним подглядывали, хихикая, несносные поклонницы. Наверное, они ни в жизни не посещали библиотеку так часто.

– Нашёл у кого спрашивать, – донеслось до девушки. Тут же внутри всколыхнулось обидой уязвлённое самолюбие.

– Секция литературы о квиддиче в той стороне, – указала Гермиона, снова вернувшись к просмотру полки. Она сама не знала, что заставило её ответить так грубо – возможно, смешки старшекурсниц, увидевших, с кем разговаривает Крам.

– Очень любезно с вашей стороны, но…

Гермиона снова оглянулась. Виктор Крам выглядел насупленным и недовольным и явно хотел возразить, что-то сказать, но, замолчав, развернулся и скрылся за стеллажами в указанном направлении. Поклонницы, как заправские шпионы, переместились следом. Пожав плечами, Гермиона вернулась к книгам.

Чуть позже, найдя необходимую литературу, девушка столкнулась с болгарином у стойки мадам Пинс: Крам как раз складывал в стопку гору книг, причём, присмотревшись к корешкам, девушка различила надписи вроде «Современные методы трансфигурации», «Загадки волшебной истории» и «Крайне полезные чары». Заметив заинтересованный взгляд Гермионы, Виктор Крам повернулся к ней.

– Ч-чары? – чуть заикнувшись, спросила девушка, ощущая крайнее смущение.

– Боюсь, про квиддич я уже прочёл всё меня интересующее. – Голос у Крама был как будто сердит – а может, он всегда так разговаривает? – Но спасибо за совет, мисс…

– Грейнджер, – выдохнула Гермиона, в поисках спасения сжимая гору книг. – Простите, мне так неловко…

– Ерунда. – Крам небрежно повёл плечом, взял стопку книг и, ссутулившись, покинул библиотеку.

Стыдливый румянец не сходил со щёк Гермионы даже во время встречи с Чарити. Волшебницы не рискнули выходить на территорию школы и потому поднялись на верхнюю площадку Астрономической башни. Ветер здесь дул куда сильнее, но зато под ногами была твёрдая почва, а не размокшая слякоть.

– Ловко ты его отшила, – усмехнулась Чарити, прекратив смеяться. – Бедный юноша вряд ли заслужил такое обращение.

– Я вовсе не со зла! – защищалась Гермиона. – Просто я… он… А почему он именно меня спросил? Я что ему, указатель?

Чарити удивлённо посмотрела на девушку.

– Что-то ты слишком странно ведёшь себя, – покачала головой приятельница, нахмурившись. – И я так полагаю, что тебя разозлили насмешки, да? Или у тебя уже сложилось предвзятое мнение об этом чемпионе?

– Из-за него в библиотеке совсем невозможно заниматься, – сердилась Гермиона, глядя вдаль и крепко держась за поручни ограждения. – Вечно эти его хихикающие поклонницы, они мешают сосредоточиться! И чего ему на своём корабле не сидится? Из-за него меня теперь дразнят Лаванда и Парвати. «Ты нагрубила величайшему ловцу, Гермиона! Как ты могла, Грейнджер?». – Девушка устало вздохнула. – И он перестал показываться в библиотеке. Я даже не могу извиниться…

– Думаю, ты просто не умеешь общаться с противоположным полом, – проницательно заметила Чарити. – Уж слишком агрессивно ты себя ведёшь.

– Гарри и Рон не жалуются, – буркнула Гермиона.

– Они – твои друзья, детка. А я сейчас говорю о тех, кого ты воспринимаешь как парней. Посмотри на себя со стороны: вечно задираешь подбородок, говоришь снисходительно, кажешься неприступной…

– Я такая, какая есть, – дёрнула плечом девушка. – Спасибо за разъяснения, мне прекрасно известно, что мальчикам я не кажусь привлекательной. И давай больше не будем обсуждать эту тему.

Чарити скрыла улыбку – похоже, поведение Гермионы её забавляло.

– Я, конечно, совсем не психолог, Гермиона… – Девушка оглянулась на профессора Бэрбидж: та с какой-то странной интонацией произнесла её имя. – Но, по-моему, ты просто боишься. Не знаю, что тебе наговорили твои соседки по комнате, но ты ничуть не хуже других девушек. Просто тебе бы следовало почаще улыбаться – вижу, твои зубы теперь в полном порядке – и не прятаться в своей раковине «нудной зубрилы». Ты ведь совсем не такая.

– Я… я… – Гермиона судорожно вздохнула. – Да, я, наверное, слегка боюсь насмешек и прочего. А, будучи, как ты выразилась, «зубрилой», от них проще прятаться: оскорбляют не меня, а мою «маску». Мне трудно быть открытой, я уже привыкла вести себя так, как всегда.

– Что ж, мне кажется, что скоро всё изменится, – загадочно протянула Чарити; её взгляд был прикован к карете Шармбатона, стоявшей у опушки Запретного леса. – Кстати, Гермиона, расскажи-ка мне про свой визит на кухню. Удалось уговорить домовых эльфов стать независимыми?

Чарити смогла незаметно перевести беседу в иное русло и заставить Гермиону позабыть про обсуждение её поведения. Сверкая глазами, девушка с возмущением описывала приятельнице разговор с Добби и Винки.

– Я была поражена, увидев, до какой степени волшебники запудрили мозги бедняжкам-домовикам! Винки плачет без остановки и много пьёт, а ведь виной тому – мистер Крауч! Волшебники делают эльфов зависимыми от них и потом вертят ими как хотят. Это жестоко! Я очень надеюсь, что Добби удастся повлиять на своих собратьев, – уже тише закончила Гермиона. – Радует, что школьным эльфам живётся всё же лучше, чем тем, кто вынужден прислуживать в семьях волшебников. Знаешь, я уже начала работать над анкетой…

Уже вечером, лёжа в кровати и прислушиваясь к тихому разговору Лаванды и Парвати, Гермиона раздумывала над тем, что ей сказала Чарити по поводу её поведения.

«Да, я, возможно, временами веду себя как зануда и зазнайка, но иначе у меня не получается. Гарри и Рон привыкли ко мне и такой, а вот другим я, естественно, не нравлюсь. О, конечно, у меня нет внешности и характера тех же Лаванды или Парвати: уж они-то умеют общаться с мальчишками и уже бегают на свидания в Хогсмид. Я не могу поддержать беседу, потому что меня интересуют совсем другие вещи. Я не разбираюсь в квиддиче и магической моде… Но зато умею зубрить и сидеть в библиотеке. Ничего не скажешь, необходимые навыки».

В преддверии Рождества Хогвартс гудел от неожиданной новости: в школе будет проводиться Святочный бал для всех старшекурсников начиная с чётвёртого курса. Это, как выяснилось, была традиционная часть Турнира, если он проводился зимой. Так как обычно даты варьировались, то и балы подчас проводились летом и осенью. Гермиона корила себя за то, что не уделила должного внимания данному факту, пролистывая энциклопедии об истории Турнира.

Четвёртому курсу о бале объявила сама профессор МакГонагалл в конце урока трансфигурации, и не сказать, чтобы мальчишки сильно этому обрадовались. Гарри, к тому же, как узнала Гермиона, ещё придётся танцевать вместе с чемпионами, а значит, без девушки ему появляться точно никак нельзя.

Но они с Роном не слишком-то серьёзно отнеслись к Святочному балу. Продолжали играть в шахматы и не думать о том, чтобы искать себе пару. Гермиону же вопрос пары волновал, но не так сильно, как остальных девушек.

– Из-за соплохвостов Хагрида у меня остался ожог на руке, – хныкала Лаванда, крутясь перед зеркалом и вспоминая злополучный урок, на котором гриффиндорцы ловили разбежавшихся зверушек, пока слизеринцы отсиживались в хижине профессора ухода за магическими существами. Теперь на руке Лаванды краснел ожог как награда за проявленную смелость, но мази мадам Помфри значительно его уменьшили. – Неудивительно, что меня никто не приглашает.

– Как это «никто»? – удивилась Парвати. – А как же тот пятикурсник с Пуффендуя?

– Ты его лицо видела? – презрительно сморщилась Лаванда. – Прыщ на прыще! Хорош кавалер!

– А тебе что, принца подавай? – не удержалась от колкости Гермиона.

– Ну, не принца… – Лаванда взбивала волосы, любуясь отражением и морщась от боли в руке. – Но хотя бы Дина или Симуса… У них ведь пока ещё нет пары?

– Нет вроде, – задумчиво протянула Парвати. – Как думаешь, мне пойдёт малиновая мантия? – Она приложила к груди бордовую шторку от полога кровати, прикидывая цвет.

Гермиона лишь закатила глаза и, решив, что более здесь находиться невыносимо, спустилась вниз, в Общую гостиную. Здесь хоть и было шумно, но зато не велось нескончаемое обсуждение Святочного бала.

– Кажется, все вокруг сошли с ума, – объявила девушка, присев рядом с Джинни Уизли, что-то рисовавшей на листке пергамента. – Только и разговоров что о бале.

– Мне, можно сказать, повезло не выслушивать подобные беседы, – невесело усмехнулась девочка, не отрываясь от своего занятия. – Третьекурсникам ведь не светит попасть на этот праздник.

– Неужели тебе этого так хочется? – удивилась Гермиона. – Ты ведь даже танцевать не умеешь!

– С твоей стороны было очень любезно об этом напомнить, – сердито отозвалась Джинни. – Если бы был кавалер, я бы с удовольствием научилась. Только кто меня пригласит? Гарри… – Девочка подняла голову и нашла взглядом объект своего внимания. Юноша сидел неподалёку и явно писал письмо Сириусу. – Вряд ли, – тут же отрезала Джинни и вернулась к пергаменту.

– Самокритично, – заметила Гермиона. Ей было жаль Джинни и она едва сдерживалась, чтобы не сказать ей: «Эй, перестань уже думать о Гарри! Ему нравится совсем другая девчонка…». Но потом Гермиона понимала, что это, всё же, было слишком жестоко. Да и юная мисс Уизли уже, похоже, начинает избавляться от детской влюблённости к знаменитому подростку.

В портретном проёме показался Рон, выглядевший до странного взволнованным. Заметив Гермиону, юноша тут же двинулся к ней и, усевшись в кресло напротив, воскликнул:

– Гермиона, мне нужна твоя помощь!

– Как всегда, – прокомментировала Гермиона. – Ну, в чём же дело на этот раз?

– Научи меня парочке французских комплиментов. Пожалуйста! – В порыве чувств Рональд схватил подругу за руку, умоляюще глядя ей в глаза. – И я обещаю, что буду выполнять домашние задания заранее, а не откладывать на последний момент.

– Ты сам-то в это веришь? – хихикнула Джинни.

– Это, прежде всего, необходимо тебе, – наставительно сказала Гермиона. – Мне без разницы, когда ты делаешь свои уроки. А что касается французского…

– Поцелуя?

«О, ну, конечно, вездесущие братья Уизли! Куда же без них!».

– Нет, – сердито заявила Гермиона, на краткий миг обернувшись к близнецам, сидевшим на диване чуть позади. И когда только пробрались туда? – То я так скажу: от «парочки комплиментов» ты не станешь очаровательнее в глазах этих девиц.

– Стану, – не согласился Рон. – Ну, Гермиона, что тебе стоит помочь?

– А кого ты хочешь пригласить? – прищурилась Гермиона.

– Ну… кого-нибудь, – промямлил приятель. Румянец выдал его с головой: он явно настроился очаровать Флер Делакур. Близнецы только присвистнули.

– Малыш Ронни взрослеет не по дням, а по часам, – с серьёзным лицом провозгласил Джордж.

– Уймитесь, – махнул рукой Рон. – Ну, Гермиона, пожалуйста!

– Да, Грейнджер, помоги малышу Ронни. Мы тоже с интересом поучимся.

Против воли Гермиона покраснела. Даже Джинни отложила пергамент и с интересом уставилась на подругу. Значит, придётся проводить «быстрый урок» комплиментов на французском. И дёрнул же её чёрт признаться в некоторых познаниях!

– Что ж… – Девушка глубоко вздохнула и продолжила. – Вот один из самых банальных. Tu es d’une beauté incroyable, – произнесла Гермиона нараспев, старательно копируя манеру французского произношения. Рон округлил глаза, явно не уверенный в том, что сумеет повторить. – Означает: «Вы невероятно красивы».

– О! Я должен это выучить. – Рон не обратил внимания на смешок со стороны близнецов. – Повтори-ка ещё раз, пожалуйста.

В итоге спустя час Рон научился сносно произносить парочку заученных фраз, и, окрылённый, снова куда-то исчез. Гермиона, устав, решила подняться в спальню, что и сделала, проигнорировав насмешливые замечания близнецов о её французском. Но, прежде чем зайти в комнату, Гермиона остановилась – развязался шнурок на ботинке. И, пока она завязывала его вручную, до неё донеслись голоса Лаванды и Парвати:

– Ах, бедняжка Грейнджер. Ей совсем не с кем идти на бал.

– Ну да, кто же её пригласит? Она совсем не следит за своей внешностью.

– Не будь так строга к ней. Иногда гадкие утята превращаются в лебедей, всё такое…

– Но не в этом случае. Может, Рон или Гарри додумаются её пригласить?

– Явно не Гарри. А Рон… Нет-нет. Ты видела, какими щенячьими глазами он смотрит на французский курятник? На Гермиону он даже и не взглянет.

– Может, ты уступишь ей того пятикурсника-пуффендуйца?

Дальше слушать Гермиона не захотела. Сморгнув слёзы, девушка всё же вошла в комнату, заметив, что при этом Лаванда и Парвати тут же прервали обсуждение и смерили её странными взглядами.

– Я забыла словарь рун, – стараясь, чтобы голос не дрожал, сообщила Гермиона. – Пойду в библиотеку, займусь переводом.

– Удачи, – сдерживая смешок, пожелала Парвати.

И, едва за Гермионой закрылась дверь, послышался смех. Девушка, набрав побольше воздуха в грудь, поспешила спуститься и пронеслась мимо удивлённо посмотревших ей вслед Фреда и Джорджа Уизли. Непролитые слёзы жгли глаза, в горле образовался горький комок, а в ушах так и звенели услышанные насмешки. Хотелось позорно разреветься, но Гермиона не могла себе этого позволить, как и в случае с заколдованными зубами. Вместо этого она в самом деле направилась в библиотеку, на ходу успокаиваясь и смаргивая слёзы. Рунические переводы всегда её успокаивали и помогали отвлечься.

Библиотека была до странного пуста, что обрадовало Гермиону. Кивнув мадам Пинс, девушка прошла к своему любимому столику, грохнула на него словарь и, усевшись, открыла на нужной странице. Постепенно дыхание приходило в норму, сердце переставало бешено колотиться, только вот руки дрожали.

Спустя какое-то время, исчёркав вложенный в словарь пергамент, Гермиона поднялась с места и полезла на верхние полки ближнего стеллажа. Достала парочку книг и уже собиралась слезть, когда одна из них с грохотом упала на пол. Мысленно выругавшись, девушка уже приготовилась выслушать гневные упрёки мадам Пинс, но их не последовало. Вместо этого раздался хрипловатый мужской голос:

– Вы обронили, мисс.

Оглянувшись, Гермиона увидела Виктора Крама, поднявшего книгу. Другую руку он протянул Гермионе.

– Думаю, с моей помощью слезть с этой горой книг будет намного легче, – пояснил Крам.

Смутившись, Гермиона взялась за его руку и спрыгнула на пол, оказавшись лицом к лицу с болгарским чемпионом. Тот, несмотря на сутулость, отличался крепким сложением и возвышался над девушкой как небольшая скала. Крам продолжал держать руку Гермионы, хотя помощь ей уже не требовалась, чем смутил девушку ещё сильнее.

– Спа-спасибо, – заикнувшись, поблагодарила она, не в силах поднять глаза. Ею овладела почти непривычная робость. Тепло мужской ладони обжигало кожу её пальцев, как всегда запачканных чернилами. За это Гермионе стало стыдно, и она выдернула ладонь.

Крам остался стоять на месте, и девушка прошла на своё место, открыла книги и углубилась в чтение, старательно делая вид, что болгарина рядом вовсе нет. Но тот неожиданно придвинул стул и сел напротив Гермионы, внимательно следя за её действиями. Тем самым он заставил девушку поднять глаза на него.

– Здесь должна быть другая руна. Ты перепутала маркоманнический алфавит со скандинавским.

Проследив за пальцем нежданного соседа, Гермиона заметила ошибку и, досадливо закусив губу, исправила неверный символ. Внимательность Крама, а, главное, его осведомлённость, поразили её.

– Откуда ты знаешь про маркоманнические руны? – спросила Гермиона, оторвавшись от работы и с интересом взглянув на Виктора Крама.

– Руны – один из моих любимых предметов, – пояснил болгарин вполне благожелательно, хотя брови его оставались насупленными, что придавало ему недовольный вид. – Ими мало кто увлекается.

– Я… я тоже люблю руны, – чуть подумав, пробормотала Гермиона, опустив глаза. Символы расплывались, в голове шумело и дыхание перехватывало от волнения. – А ещё чарологию и нумеры, то есть нумерологию и чары… – Девушка замолчала, снова сгорая от стыда.

«Хороша же ты, Грейнджер! Даже сказать ничего нормально не можешь!»

– Прости, – пискнула Гермиона.

Крам же продолжал заинтересованно на неё смотреть.

– Я давно за тобой наблюдаю, – неожиданно заговорил он, и Гермиона вздрогнула. – Ты очень необычная девушка. – Его рука коснулась её ладони и крепко сжала, не давая вырваться и заставляя Гермиону посмотреть соседу в глаза. Девушка зачарованно отметила, что под кустистыми насупленными бровями скрываются глубокие омуты чёрных глаз, да и само лицо болгарина выглядит очень мужественно, и крючковатый нос его совсем не портит.

«Понятно, за что его обожают девушки», – пронеслось в голове у Гермионы.

– И я решил, что хочу пригласить тебя на Святочный бал. – Отрывистая манера говорить придавала юноше ещё больше необъяснимого обаяния.

– Что? – Гермиона недоумённо моргнула и попыталась выдернуть руку из его хватки. – Но я… ты…

– Тебя уже пригласили? – Крам нахмурился, но разницы видно не было.

– Нет, меня никто не приглашал, но… Ты ведь даже имени моего не знаешь, – резонно заметила Гермиона.

– Так скажите мне его, мисс Грейнджер, – предложил болгарин. – Не вижу никакой проблемы.

– Гермиона, – пробормотала девушка. – Но почему именно меня? Я не понимаю…

– Потому что ты умная, не являешься моей поклонницей и у тебя интересное имя, – без обиняков выдал Крам, заставив Гермиону против воли рассмеяться. – А ещё – заразительный смех.

– Не слишком ли много комплиментов? – Гермиона попыталась скрыть смущение за привычной язвительностью. – Мы знакомы всего-то пять минут.

– Я только констатирую факты, – невозмутимо пожал плечами Крам. – Так ты пойдёшь со мной на бал, Геримона?

Произношение её имени снова насмешило девушку, и она вдруг заметила, что болгарин явно нервничает: его пальцы слегка подрагивали, сжимая её ладонь. Это подкупило её. Крам оказался совсем не таким, каким она себе его представляла. Да и получить приглашение – первое, к слову – от самого известного болгарского ловца – это большая честь.

– Да, я пойду с тобой на бал, – решившись, кивнула Гермиона.

Крам тут же поднялся с места и галантно поцеловал всё ещё захваченную в плен ладошку Гермионы.

– Благодарю, мисс. – И, сверкнув тёмными глазами, он скрылся из виду.

Гермиона прижала ладони к раскрасневшимся щекам, полыхавшим обжигающим румянцем.

«Меня только что пригласил на бал сам Виктор Крам! Как в это можно поверить? Меня, именно меня! О, тапки Мерлина!»

Осознав свою последнюю мысль, девушка тихонько рассмеялась. Ещё несколько часов назад она не знала, пойдёт ли вообще на бал, услышала насмешки в свой адрес – и вот её приглашает самый известный из чемпионов Турнира!

А что будет, если об этом узнают Лаванда и Парвати? Обзавидуются!

«Нет. Я не стану им говорить вплоть до самого бала. Никому не скажу. Разве что…»

– Джинни!

Девчонка, удобно устроившаяся на постели, недоумённо воззрилась на ворвавшуюся в пустую спальню третьекурсниц Гермиону. Та же, ничего не сказав, уселась на ближнюю кровать, взволнованно вертя в руках словарь.

– Что-то случилось? – поинтересовалась Джинни, привстав.

– Эм-м… да, случилось. – Гермиона принялась обмахиваться тяжеленным словарём рун. – Я… как бы объяснить это…

– Да говори же! – не выдержала Джиневра.

– Виктор Крам пригласил меня на бал! – выпалила Гермиона, и, выронив словарь, закрыла лицо руками.

Такая реакция позабавила ошарашенную объявлением Джинни.

– Ты это сейчас серьёзно? – нерешительно переспросила она. Гермиона покивала в подтверждение.

– Только что. В библиотеке. – Голос Гермионы звучал глухо.

– Ты что, плачешь?

Она отрицательно покачала головой и отняла ладони от пылавшего лица. Джинни прыснула: ей нечасто удавалось увидеть Гермиону в таком лихорадочно-взволнованном состоянии. Обычно девушка оставалась невозмутимой в любой ситуации.

– Виктор Крам пригласил меня на бал, – протянула Гермиона отстранённо, не в силах поверить собственным словам. – Меня. На бал. Крам.

– Поздравляю!

Спрыгнув с кровати, Джинни уселась рядом с подругой и обняла её за плечи. Та даже не шелохнулась, уставившись в одну точку. Джинни пришлось помахать ладонью перед лицом Гермионы, чтобы она, наконец, очнулась.

– Ты можешь в это поверить? – спросила девушка у Джинни. Та абсолютно честно покачала головой в знак отрицания. – Вот и я не могу, – вздохнула Гермиона. – Может, это какой-то глупый розыгрыш? С чего бы Краму приглашать на бал никому неизвестную зубрилу?

– А как он тебе объяснил это? – полюбопытствовала Джинни.

– Наговорил кучу глупостей вроде того, что у меня заразительный смех и… Не смейся! – пригрозила Гермиона.

С минуту они смотрели друг на друга, а потом расхохотались. На душе сразу же полегчало, только вот в голове так и не укладывалось приглашение Виктора Крама.

– В конце концов, Гермиона, ты очень хорошенькая и достойна такого кавалера, – авторитетно объявила Джинни. – Все так удивятся, увидев вас вместе…

– Никому ни слова, – попросила Гермиона, взволнованно глядя на Джинни. – Пожалуйста, Джинни! Я хочу оставить это всё в тайне.

– Как скажешь, – пожала плечами Джиневра. – Гарри с Роном, я так понимаю, тоже не входят в число посвящённых?

Никто в школе даже не догадывался о тайне, которую хранили Джинни и Гермиона. Эта тайна помогала мисс Грейнджер выдерживать все насмешки в свой адрес, ехидные комментарии и подколки. Эта тайна заставляла её чувствовать себя особенной.

Виктор Крам перестал заглядывать в библиотеку, объяснив это нежеланием привлекать к их паре излишнее внимание вплоть до начала бала. Гермиона этот ход одобрила: она и сама не хотела, чтобы все узнали раньше времени.

Но скрывать тайну было очень трудно, и девушке представилась возможность это полностью осознать. В тот вечер она вернулась в Общую гостиную несколько позже других – задержалась на ужине. Гарри и Рона на нём, кстати говоря, не было, что очень удивило Гермиону: они разошлись после урока зельеварения – Гарри поспешил к Чжоу, а Рон куда-то исчез в холле. В итоге ни один на ужин не явился.

Главная комната факультета Гриффиндор как всегда была наполнена шумом и громкими разговорами. Войдя, Гермиона первым же делом заметила Джинни, Гарри и Рона, сидевших в углу, и поспешила к ним.

– В чём дело? – поинтересовалась она, сразу заметив удручённые физиономии мальчишек.

– Рон пригласил на бал Флер Делакур, – пояснила Джинни, подавившись смешком. – И она ему, естественно, отказала.

– Она вообще промолчала, – вставил Рон. – Но спасибо за такую поддержку.

– Обращайся, – хмыкнула младшая сестрица. – Передаю тебе, Гермиона, почётную миссию утешения наших героев. Гарри тоже отвергли, – прибавила она, даже не дрогнув на имени объекта своих симпатий.

– Я хотел сказать Флер один из тех комплиментов, – рассказывал Рон, – но все слова будто улетучились из головы. И она стоит, такая красивая, а я даже слова выдавить не могу! Какой позор! – Приятель спрятал лицо в ладонях.

– Что, Ронни, неудачи на любовном фронте?

От внимания близнецов произошедшее событие, конечно же, скрыть не удалось, и они, сияя одинаковыми усмешками, уселись неподалёку.

– Может, преподать тебе урок «Как закадрить девчонку»? – предложил Фред.

– Не стоит, – буркнул Рональд.

Гермиона лишь возвела глаза к потолку: не так давно Фред при всей гостиной позвал Анджелину на бал в своей шутовской манере. Все присутствовавшие при этом девчонки потом томно закатывали глаза и мечтательно вздыхали. Что ж, от Фредерика Уизли этого следовало ожидать: он всё делал с присущим ему размахом и у всех на виду, упиваясь всеобщим вниманием. Разве могла Анджелина отказать ему?

– Зря отказываешься, братец, – покачал головой Джордж. – Фред у нас мастер по части дам.

– Пусть лучше даст совет Невиллу, – заявил Рон. На его губах появилась усмешка. – Он уже получил отказ от нашей Гермионы.

Головы близнецов тут же повернулись к ней.

– О, «сногсшибательная красавица-магла» отказала бедняге-Невиллу? – скорбно спросил Фред, перед этим смерив девушку долгим оценивающим взглядом.

– Это непростительно жестоко с твоей стороны, Гермиона, – с укоризной заметил Джордж.

– Я не могла пойти с ним, потому что… потому что меня уже пригласили, – заявила Гермиона, вздёрнув подбородок.

– Да неужели? – хором спросили близнецы.

– Врать нехорошо, Грейнджер.

Гермиона вспыхнула.

– Врать? – сердито спросила она, прищурившись. – Это где же я солгала?

– Ну, ладно обманывать Невилла, но нам-то можешь признаться. – Фред проигнорировал предупреждающий жест близнеца и подмигнул ей на последних словах. – Хватай Рона в охапку и идите на бал вдвоём.

– А кстати, почему бы и нет? – пожал плечами Джордж.

– О, точно! – Рон повернулся к Гермионе, будто впервые её увидев. – Ты ведь девчонка!

– Удивительно, не правда ли? – прошипела девушка, раздражаясь. – Но у меня уже есть пара, к вашему сведению. И я не лгу!

Снисходительные насмешливые взгляды Рона и близнецов выводили Гермиону из равновесия и провоцировали признаться. Но девушка решила сдержать гнев.

– По-вашему, меня никто не мог пригласить на бал? – спросила Гермиона, смерив мальчишек злым взглядом. – Но кое-кто считает меня привлекательной и пригласил самым первым. Так что на бал я иду не одна!

И, не глядя больше на ребят, она покинула Общую гостиную. Девушку трясло от обиды и гнева, ей хотелось вернуться и высказать им свои мысли, назвать имя своего спутника.

«О, какого они лестного обо мне мнения! Ну и к чёрту их! К чёрту! Разве я недостойна такого кавалера?».

Невилл действительно приглашал её после зельеварения, но Гермиона была вынуждена отказать ему. Рон, ставший свидетелем этой сцены, видимо, решил, что она солгала, лишь бы отвязаться от «недотёпы», как называли Невилла сокурсники. Но тот позже, последовав ненавязчивому совету Гермионы, пригласил Джинни. Девочка была на седьмом небе от счастья.

– Невилл – мой хороший друг, – чистосердечно призналась мисс Уизли. – И я рада шансу попасть на бал и составить ему компанию. Только надо написать маме: у меня ведь нет парадной мантии…

А между тем Святочный бал приближался. Хогвартс принарядился в преддверии рождественских праздников и самого ожидаемого события Турнира. В коридорах на каменных стенах расцветали причудливые мерцающие узоры, развешивались гирлянды из еловых ветвей, лент, шаров и длинных сосулек. Никогда ещё замок не выглядел так изысканно.

Погода, будто поддавшись каким-то чарам, укрыла школу и прилегающие к ней территории искрящимся снежным покрывалом. Снег не переставал валить всё последующее время, иногда прерываясь на удивительно солнечные деньки.

– Ты знала про бал! – возмущённо воскликнула Гермиона при встрече с приятельницей в один из таких дней. – Вот зачем ты подарила мне эту мантию и заколку! Ещё и намёками мучила, – прибавила она, заставив Чарити рассмеяться.

– Вообще-то, весь преподавательский состав знал об этом мероприятии. И, к тому же, – Чарити лукаво улыбнулась, – полагаю, что мои подарки пришлись тебе очень кстати. Рассказывай, кто пригласил тебя на бал?

– Я… не скажу, – выдохнула Гермиона. – Теперь мой черёд хранить тайны.

– Достойная месть, – усмехнулась Чарити. – А твои друзья обзавелись парами?

Гермиона отрицательно покачала головой. У Гарри и Рона до сих пор не было спутниц, что повергало их в панику. Паниковала и Парвати, до этого отвергавшая неугодных поклонников. Теперь она явно завидовала Лаванде, принявшей приглашение Симуса Финнигана.

Весь замок был объят лихорадкой: девушки, до сих пор не имевшие кавалеров, взволнованно перешёптывались и поглядывали на всех парней, а те, в свою очередь, присматривались к девушкам. Неудивительно, что среди этого хаоса никто не мог думать об учёбе. Приближались рождественские каникулы, а вместе с ними и долгожданный – но не для всех – Святочный бал.

Если обычно многие старшекурсники покидали школу на время каникул, то в этот раз все они остались в Хогвартсе. Никто не хотел пропустить такое масштабное событие. В преддверии бала были организованы занятия для всех, кто хотел попрактиковаться в танцах, и Джинни, конечно же, потащила с собой Невилла и Гермиону. Гарри и Рон сходили на пару занятий, но потом, устыдившись, решили, что справятся и так. Так думали не они одни.

– Эти уроки танцев – глупости, – усмехался Фред Уизли. – Всё, что нужно, мы с Джорджем и так умеем.

В подтверждение своим словам они комически вальсировали с подушками и вообще относились к балу очень несерьёзно. Джордж так вообще только в последний момент нашёл себе спутницу – её поиски он почему-то долго откладывал, подвергаясь насмешкам своего близнеца. Пару ему согласилась составить Алисия Спиннет.

Первый день Рождества встретил учеников изысканными угощениями и ясной погодой. За окнами лежал свежевыпавший снег, так и манивший выйти на улицу и устроить снежную баталию. Впрочем, студенты так и поступили. Заводилами выступили, естественно, неугомонные близнецы Уизли. Им удалось вовлечь в перестрелку снежками даже Гермиону, изначально решившую держаться в стороне от этого зимнего увеселения.

Девушка до сих пор немного сердилась на близнецов и Рона за их насмешки, участившиеся в последнее время. «Эй, Грейнджер, не желаешь сменить на Рона своего воображаемого кавалера?», «Может, познакомишь нас со своим спутником?» и подобное в этом же духе. Неудивительно, что Гермиона рассердилась, когда один из снежков, которыми, перебегая с места на место, перебрасывалась шумная компания учеников, попал точно в её макушку.

– Эй! – негодующе воскликнула девушка, оглядываясь по сторонам.

– Прости, Грейнджер! – раздался голос из-за дерева неподалёку. – Я не нарочно. Только не рассказывай своему выдуманному кавалеру. – Послышался громкий смех.

Это стало последней каплей. Гермиона поднялась со своего места, с демонстративной медлительностью натягивая перчатки. Выглянувший из-за дерева Фред с интересом наблюдал за её действиями.

– Что, Гермиона, решилась намылить шею моему братцу? – прошептал Джордж, прятавшийся за деревом за плечом девушки. Наверняка Фред целился именно в него, но промахнулся. – Не слабо ли тебе будет?

– Заткнись, Джордж, – фыркнула Гермиона. – Иначе и твоей шее не поздоровится, когда я разберусь с Фредом.

– Тогда я вынужден исчезнуть, – усмехнулся юноша. – Только ты имей в виду, что по шуточкам насчёт «воображаемого кавалера» специалист у нас именно старина Фред. Ну, это я так, для поддержания твоего воинственного духа.