Текст книги "А небо по-прежнему голубое (СИ)"

Автор книги: Кэрри Блэк

сообщить о нарушении

Текущая страница: 46 (всего у книги 77 страниц)

Увлечённая своим разговором парочка не сразу расслышала чьи-то голоса в совятне, мимо которой они как раз проходили, но, различив их, тут же остановилась.

– Я схожу посмотрю, – решила Гермиона и направилась к небольшому строению, внутри которого явственно различались огоньки заклинания Люмос. Крам схватил было свою спутницу за руку, но потом отпустил. Он вообще стал немного нервным после того происшествия с мистером Краучем – кто-то напал на Виктора и оглушил его, а сам Крауч куда-то исчез.

– Я буду ждать тебя здесь, Гермивонна, – сказал юноша, прислонившись к ближнему дереву и на всякий случай достав волшебную палочку.

Гермиона, тоже достав палочку, тихонько поднялась по ступенькам и заглянула в щель приоткрытой двери. Там, к её удивлению и облегчению, оказались Фред и Джордж, привязывавшие письмо к лапке какой-то из сов. Чуть раньше Гарри, Рон и Гермиона встречались с ребятами здесь же и при схожих обстоятельствах – близнецы отправляли кому-то какое-то странное письмо. Правда, тогда они от объяснений отвертелись.

– Вы что тут делаете? – требовательно спросила Гермиона. Её неожиданно раздавшийся голос заставил юношей вздрогнуть и обернуться. Птица между тем уже скрылась.

– О, какая встреча! – удивлённо воскликнул один из близнецов.

– Ты что здесь забыла?

– Я у вас первая спросила, – подозрительно прищурилась Гермиона. – Снова какие-то письма?

– Не твоего ума дело, – буркнули ей в ответ, заставив сердито фыркнуть.

– Учтите: если вы задумали что-то противозаконное…

– Уймись, Грейнджер, – устало вздохнул Фред.

– Ничего противозаконного мы не делаем, – прибавил Джордж миролюбиво. – Не беспокойся. И вообще, почему маленькая ученица четвёртого курса до сих пор не в постели?

– О, я знаю ответ на этот вопрос, Джордж, – усмехнулся Фред. – Наша мисс Грейнджер задумала своровать парочку энциклопедий из Запретной секции. Не так ли? – дразнил он.

– А заодно переслать кому-нибудь совиной почтой, – девушка ехидно опровергла его теорию.

– М-да. – Фред озадаченно почесал макушку. – Ладно, этот раунд за тобой, Грейнджер.

– Пошли, проводим тебя, – предложил Джордж, направляясь к входной двери.

– А меня не надо провожать, – откликнулась Гермиона, машинально шагая следом.

– Это ещё почему? – оживился присоединившийся к ним Фред.

Ребята вышли на крыльцо совятни.

– У меня… эм-м… Встреча здесь, неподалёку. – Гермиона неопределённо махнула рукой.

– Встре-е-еча? – заинтересованно протянул Джордж, лукаво сверкая глазами. – Уж не с Виктором ли Крамом?

– А хоть бы и с ним, – независимо пожала плечами девушка. – Вам-то что?

Близнецы переглянулись.

– А я-то думал, что слухи лживы, – развеселился Фред. – Так, значит, наша примерная девочка под покровом ночи бегает на свидания к Виктору Краму? Мерлиновы тапочки, это так романтично!

– Давайте просто притворимся, что вы меня не видели, – предложила Гермиона. В прошлый раз ведь сработало!

– Мы-то притворимся, – неохотно сказал Джордж.

– Но нужно же нам знать, где тебя искать в том случае, если ты решишь задержаться до утра, – с насмешкой продолжил Фред.

– Ваши намёки оскорбительны, – вмешался в разговор вышедший из тени Виктор Крам. Подойдя к Гермионе, он уверенно взял её под руку. – Со мной Гермивонна в полной безопасности, и вернётся она уж во всяком случае раньше подъёма. Можете не волноваться.

– Я не лезу в ваши дела с письмом, а вы не лезете в мои «ночные прогулки», – добавила Гермиона, чтобы последнее слово всё-таки осталось за ней.

Ей показалось, что она расслышала саркастичное замечание: «Будет она в безопасности с этим дурмстранговцем, как же», но девушка не придала этому никакого значения. Вместе с Виктором она направилась к дороге в Хогсмид, а там снова привычно повернула к лестнице вниз.

На этот раз Виктор превзошёл самого себя: он устроил небольшой пикник при свечах прямо на верхней палубе. Столь романтический жест не смог оставить Гермиону равнодушной. Они сидели часа два, не меньше, болтая обо всём на свете и по обоюдному невысказанному желанию не касаясь темы Турнира. Ведь всё-таки их школы – соперницы.

От внимания болгарина не укрылось странное поведение Гермионы: она оглядывалась по сторонам, иногда ерошила свои волосы или принималась постукивать по палубным доскам. Заметив его недоумение, девушка пояснила:

– Проверяю, не может ли нас подслушивать Рита Скитер.

– Это та назойливая журналистка? – удивился Виктор. – Но зачем ей нас подслушивать?

– Ей уже удалось застать наш с тобой разговор после второго испытания, и она сделала из него грязную статейку в журнале «Ведьмин досуг», – рассказала Гермиона. – К тому же до этого она писала гадости про Хагрида. Я должна найти управу на эту женщину.

– Ты сейчас выглядишь очень… кровожадной, Гермивонна. Я тебя не узнаю. – На этот раз в голосе Виктора не было привычной мягкости, он был мрачен.

– Я хочу наказать её за всё, что она творит, – продолжала Гермиона, не обратив на это внимания.

– А, по-моему, лучше закрыть на это глаза, – не согласился Крам. – Про меня много всего пишут в газетах, но я уже привык к этому и игнорирую подобные статьи.

– Вот именно – привык! – воскликнула Гермиона. – А здесь у нас в школе мне теперь прохода не дают из-за её статей. Я, конечно, виду не показываю, что это меня волнует, но отомстить я ей должна.

– Перестань, Гермивонна, – нахмурился Виктор. – Мне не нравится, когда ты так себя ведёшь. Девушка не должна мстить кому-то или быть такой злой.

– Что? – удивилась Гермиона. – Злой? Не должна?

– Да, – подтвердил Крам. – Девушка должна быть нежной, ведомой, а не одержимой жаждой мести и наказания. Проступок Риты Скитер не такой уж ужасный, она просто выполняет свою грязную работу, как и любой другой журналист. Тебя это не должно волновать.

– Как это «не должно»? Она написала гадости про моих друзей! Про Хагрида!

– Хагрид – это тот полувеликан? – спросил Крам.

– Да. И не просто полувеликан, а мой друг! Мой, Гарри и Рона. Из-за неё он едва не ушёл из школы! Что я, должна позволять этой Скитер и дальше портить жизнь мне и моим друзьям?

– Привыкай, Гермивонна. Ты встречаешься со мной, а это значит, что про тебя будут много чего неприятного писать. А если про тебя, то, значит, это коснётся и твоих так называемых друзей.

– Я тебя не понимаю, Виктор, – голос Гермионы невольно задрожал.

– Ты ведёшь себя как ребёнок, – недовольно сообщил Виктор. Потянувшись, он взял её ладони в свои руки. – Гермивонна, ты ведь умная здравомыслящая девушка. Обижаться на чьи-то слова, пусть и напечатанные в какой-то завалящей газетёнке – глупо.

– Да, я ещё ребёнок, – выпалила Гермиона, ощутив невольный гнев. – Но если «быть взрослой» означает игнорировать нападки на своих друзей, то я таковой быть не желаю.

С минуту они сверлили друг друга напряжёнными взглядами, а потом Виктор вздохнул.

– Совсем тебя не узнаю, – покачал головой юноша. – Я ведь не говорил, что ты должна быть равнодушна к «нападкам на своих друзей», просто просил не обращать внимания на разного рода слухи. Это ведь действительно просто слухи, чьи-то домыслы, не подкреплённые правдой. Или у тебя действительно что-то с Гарри Поттером? Мне он сказал, что вы просто друзья…

– Так и есть, – горячо заверила его Гермиона. Она уже устыдилась своей импульсивной вспышки ярости, из-за которой чуть не поссорилась с Виктором.

– Тогда давай всё забудем, – предложил Виктор.

Наклонившись, он нежно её поцеловал, но, как и в предыдущие разы, Гермиона совсем ничего не ощутила, кроме лёгкого трепета.

– Кажется, мне пора в замок, – заметила девушка чуть позже, когда болгарин уже оторвался от неё. – Стало прохладно.

Виктор тут же стянул свой плащ и набросил его на плечи Гермионы, а потом, поднявшись с покрывала, помог ей встать.

– Я провожу тебя, – предложил он невозмутимо, не замечая некоторой холодности своей спутницы.

Дорога до замка не заняла много времени. И в этот раз Виктор, верный своим словам, проводил Гермиону вплоть до башни её факультета, после чего потихоньку скрылся из замка. Девушка же миновала портретный проём и вошла в тёмную комнату. Камин уже давно потушили, и потому двигаться приходилось на ощупь. Не выдержав, Гермиона вытащила волшебную палочку и прошептала «Люмос!», после чего невольно вскрикнула: голубоватый огонёк высветил заснувшего на диване юношу, при ближайшем рассмотрении оказавшегося Фредом – или Джорджем – Уизли. Гермиона приблизилась к нему и наклонилась, и тот тут же открыл глаза, тем самым изрядно её напугав.

– О, уже вернулась? – зевнув, спросил молодой человек. – Уже, между прочим, три часа ночи.

– Спасибо, няня, – сердито бросила Гермиона. – Ты что тут спишь?

– Тебя ждал.

– Меня? – удивилась Гермиона, всё ещё не понимая, с кем имеет сейчас дело. Да это и не важно. – А что такое?

– Хотел поговорить с тобой насчёт Крама. – Юноша указал рукой на кресло напротив, предлагая присесть. Дождавшись, пока Гермиона послушается его, он продолжил: – Ты ведь была на его корабле, да?

– Да, – кивнула девушка. – Всё, допрос окончен?

– Нет, не окончен. – Собеседник резко помрачнел. – И давно ты на корабль к этому болгарину бегаешь? Стала там постоянной гостьей?

– О чём ты вообще… Эй! – шёпотом взвизгнула Гермиона, догадавшись, что он имеет в виду. – Да как ты смеешь…

– Прекрати разыгрывать святую невинность, Грейнджер, – перебил Фред – теперь было понятно, что это именно он – с насмешливой горечью. – Как будто я не знаю, зачем ученики Дурмстранга водят девушек на свой корабль поздно ночью. Не одна ты такая. Мэгги Стоун уже «гостила» у какого-то там Борислава Чёрт-знает-как-его-фамилия, и не только она. Но от тебя-то такого можно было ожидать в последнюю очередь. Что, вскружили тебе головку, да? И как это? Он хорош?..

Гермиона дрожала, в её глазах стояли слёзы ярости и обиды. Как он смеет говорить такие гадости про неё? Как?!

– К твоему сведению, я была на корабле Дурмстранга всего один раз, и ни тогда, ни сейчас между нами с Виктором не было ничего такого, на что ты сейчас позволяешь себе грязно намекать. – Насмешливая ухмылка Фреда заставила Гермиону и дальше сыпать словами, вызванными обидой. – Он – не такой, как ты! Для него в девушке важна не красота, а ум! И он никогда бы не позволил себе… Да ничего он себе не позволял по отношению ко мне, ясно?!

– Это всё безумно интересно, Грейнджер, – демонстративно зевнул Фред. – Говоришь, его твоя внешность не интересует? А почему он тебя тайком пригласил на бал, а не при всех? От него бы стоило этого ожидать. Или он тебя постеснялся?

А вот это было обидно. Очень даже. Но Гермиона справилась с собой и гордо приподняла подбородок.

– А потому что ему незачем было привлекать к себе ещё больше нежелательного внимания, устраивая шоу для публики, как это сделал ты. Поцелуи напоказ да публичные признания в любви – это дешёвая пародия на отношения, и ты с успехом демонстрируешь её всей школе вместе с Анджелиной.

– Хватит, Грейнджер, – низким голосом предупредил Фред, но девушка не желала его слушать.

– Вас же только ленивый не заставал целующимися в любом уголке Хогвартса! Думаешь, это показывает, как сильны ваши чувства? Это ужасно! От-вра-ти-тель-но.

– Перестань.

– И, раз уж на то пошло, ты сам не имел ничего против, когда я уходила к Виктору в первый раз. Что же сейчас начал лезть не в своё дело? Тогда ты очень ловко прикрыл мой побег, самозабвенно практикуя поцелуй дементора с Анджелиной Джонсон на этом самом диване.

– Замолчи! – рявкнул Фред.

Только сейчас Гермиона осознала, что они стоят друг напротив друга – и когда успели вскочить на ноги? – и прерывисто дышат, глядя глаза в глаза. Ещё никогда она не видела его таким разозлённым и потерявшим над собой контроль.

– Не смей так отзываться о моей девушке, Грейнджер, – холодно процедил Фред.

– Тогда ты не смей лезть в наши с Виктором отношения, – с такой же холодностью ответила Гермиона, а потом с демонстративной медлительностью покинула Общую гостиную, поднявшись в спальню девушек.

Проскользнув в тёмную комнату, она прислонилась спиной к двери, чувствуя, как по щекам бегут горячие слёзы ярости, обиды и разочарования.

«Что он хотел доказать этим спором? Почему начал оскорблять меня? «Как будто я не знаю, зачем ученики Дурмстранга водят девушек на свой корабль поздно ночью». Идиот! Придурок! Какое ему вообще дело? В прошлый раз он действительно не был против. Ничего не понимаю».

Сморгнув горячие слёзы, Гермиона наскоро переоделась и залезла под одеяло, дрожа. И с Виктором чуть не поссорилась, и с Фредом поругалась. Они же никогда так не кричали друг на друга, не оскорбляли. И зачем её потянуло ставить в укор его отношения с Анджелиной? Вот уж действительно «не её дело». Но и Фред тоже хорош: налетел на неё с нападками и оскорблениями, выставил какой-то… Как там Рон выразился однажды? Мирской табакеркой!

Сумбурные мысли путались в клубок. Уткнувшись мокрым от слёз лицом в подушку, Гермиона долго лежала так, не шевелясь, после чего её наконец-то сморил сон.

Утром она проснулась незадолго до рассвета – поспать удалось всего-то парочку часов. Лаванда и Парвати мирно посапывали под одеялами. Нехотя Гермиона вылезла из постели, разыскала форму, переоделась, причесалась, захватила сумку с учебниками и спустилась вниз, в Общую гостиную. Ей было страшно встретиться с Фредом Уизли, но он обычно не имел привычки рано вставать, и пока что она была в безопасности. Возможно, удастся даже подкараулить его и извиниться за вчерашнее. Ссориться с ним совсем не хотелось. Только пусть сначала попросит прощения за свои слова.

Но в Общей гостиной девушку поджидал неожиданный сюрприз в виде помятого и взъерошенного Фредерика Уизли. Как видно, он только недавно проснулся, и, заметив Гермиону, заметно оживился.

– Грейнджер! – воскликнул он, даже махнул ей рукой.

Интересно, он снова с Анджелиной или нет? В последнее время они практически не расставались, что давало повод думать о серьёзности их отношений. Фреда будто кто-то подменил в том плане, что он превосходил самого себя в попытках «увековечить» и «доказать» свою любовь. Вспомнить только, что они с Джорджем на свой день рождения устроили! И всё ради Анджелины. Как будто ей недостаточно того, что с ней встречается один из самых популярных парней в школе. Со стороны их отношения напоминают какой-то балаган.

«Впрочем, не мне их судить», – справедливо решила Гермиона.

Она с невозмутимым видом подошла к тому самому дивану, на котором Фред сидел вчера – нет, тогда было уже сегодня – и остановилась, не решаясь присесть. На кресле калачиком свернулся Живоглот, заняв место.

– Присаживайся, – предложил Фред, пододвинувшись. – Я не кусаюсь, – прибавил он с лукавой усмешкой.

Он вёл себя так, будто ничего не случилось, и сейчас Гермиона была даже рада этому. Нужно немедленно забыть произошедшее как страшный сон. Бросив сумку на пол у кресла, девушка присела рядом с Фредом.

– Давно ты здесь сидишь? – спросила она, не глядя на него и теребя форменную юбку.

– А я и не уходил отсюда.

– Это ещё почему? – удивилась Гермиона.

– Решил тебя дождаться. По себе знаю, что после ночных прогулок долго поспать не удаётся. – В его голосе слышалась весёлая насмешка.

– Кстати, о ночных прогулках. – Девушке пришлось взглянуть на своего соседа, и она не сумела удержаться от усмешки – тот выглядел донельзя забавно. – Я бы хотела получить от тебя извинения.

– Извинения? – Фред вопросительно изогнул бровь. – От меня? Тебе не кажется, что извиниться должна и ты?

– Только если ты первым, – быстро вставила Гермиона. – В конце концов, ты всё начал.

– Тогда ты сейчас не начинай и выслушай меня. – Он немного помолчал. – Такое ощущение, что сейчас серьёзен именно я, а не наша зануда-Грейнджер, – заметил Фред с усмешкой.

– Ты, кажется, что-то хотел сказать, – с нажимом напомнила Гермиона.

– Ах, да. – Фред откинулся на спинку дивана, внимательно глядя на свою соседку из-под опущенных ресниц. – Грейнджер, прости. Я не хотел лезть в твои дела, оскорблять тебя и прочее, что касается Крама, – лениво начал он. – Просто Ронни был крайне обеспокоен ухаживаниями этого болгарина и прожужжал нам с Джорджем все уши о том, что это неправильные отношения и прочее. Я-то, олух, не верил, пока не убедился на собственном опыте, что ты действительно на свидания к Краму по ночам бегаешь. Согласись, это выглядит немного подозрительно. Я, конечно, не ханжа и не собираюсь читать тебе нотации, просто хотел предостеречь насчёт корабля Дурмстранга: они туда действительно пару раз водили наших девчонок. Наверное, стоило это сказать как-то помягче, вот и всё, – хмыкнул юноша, не замечая удивлённого взгляда Гермионы. – Ты ж ещё девчонка, Грейнджер, на год всего лишь старше Джинни, а, значит, почти как младшая сестра. С той лишь разницей, что Джиневре я бы устроил грандиозную порку за такие «свидания» в её возрасте.

– Ну, во-первых, не на год, а на два, – заметила Гермиона. – Во-вторых, Виктор ненамного меня старше. В-третьих, мы действительно не занимались ничем «таким», он просто показывал мне свой корабль. И в-четвёртых… – Она замялась, что заставило Фреда приподняться и заинтересованно на неё уставиться. – Я бы тоже хотела извиниться…

– Да брось, – отмахнулся юноша. – Я прощаю тебе твою ревность.

– Прощаешь… что? – воскликнула девушка, и Фред расхохотался. – Какая это ещё «ревность»?

– Твоя ко мне, – ухмыльнулся Фред. – Следишь за нами с Анджелиной, небось? Тебя злят наши отношения?

– Ты… ты… – Не найдя подходящих слов, Гермиона отвернулась от него и вздрогнула, когда секундой позже его руки легли на её плечи.

– Ладно, Грейнджер, не злись, хоть ты в гневе и становишься такой забавной.

– Вообще, Фред, я удивляюсь твоему поведению, – сердито отозвалась Гермиона, не поворачиваясь к нему, но и не стряхивая его руки со своих плеч. – То ты говоришь, что я ревную, то оскорбляешь меня, то сам спокойно отпускаешь на ночь, увлечённый Анджелиной, то говоришь, что такие ночные свидания…

– Погоди-ка, Грейнджер, – остановил девушку Фред. – Это когда я отпускал тебя на ночное свидание?

– О, не прикидывайся дурачком, Фред. Это было ещё в феврале. Вы с Анджелиной сидели на этом самом диване, когда я спускалась, и ты согласился с ней, что вы не выдадите мою маленькую тайну.

Фред неожиданно развернул к себе Гермиону, пристально вглядываясь в её глаза.

– Ты это серьёзно про ту ночь? – прищурился юноша.

– Не делай из меня идиотку, Фред, – насупилась Гермиона. – Ты и сам прекрасно знаешь, что…

– Я бы тебя ни за что не отпустил на какое-то там ночное свидание. По крайней мере, без солидной порции насмешек.

– Вряд ли ты бы мог отвесить солидную порцию насмешек, целуясь со своей девушкой, – съехидничала Гермиона. – Может, дело в этом?

– Меня не было в ту ночь здесь с Анджелиной, – рассердился Фред.

– А кто тогда это был, если не ты? – резонно спросила Гермиона.

Но тут же поняла – поняла раньше, чем Фред, и испугалась того, что пришло ей в голову.

– Фред… – Она взяла его за руку, но юноша выдернул её.

– Я убью его.

– Фред!

Но тот уже не слушал её. Вскочив с места, он ринулся в мужскую спальню, оставив растерянную Гермиону внизу. Страшная догадка уже осенила её, и она в ужасе прижала пальцы к губам.

«Как же я не догадалась раньше? Это был Джордж! Помилуй Мерлин, Джордж! Но Анджелина называла его Фредом. Просто ошиблась? А Джордж решил этим воспользоваться? Или сознательно обманывала меня в ту ночь? Или… Господи, Господи, Господи!»

В следующие дни на факультете Гриффиндор только и было разговоров, что о якобы случившейся между близнецами Уизли и Анджелиной Джонсон ссоре. Никто из троицы ничего не говорил, все вели себя непринуждённо и как обычно, правда, избегали контактов: Анджелина держалась гордо и независимо и игнорировала присутствие Фреда и Джорджа, постоянно окружённая верными Алисией и Кэти, а близнецы же повсюду ходили в обществе Ли Джордана.

– Это я виновата.

Гермиона и Джинни сидели в Общей гостиной: мисс Грейнджер зубрила конспекты по истории магии – экзамен уже завтра, а мисс Уизли корпела над домашней работой. В очередной раз услышав уже знакомые слова, Джинни подняла голову и сердито взглянула на Гермиону, задумчиво покусывавшую костяшки пальцев.

– Перестань, – отрывисто бросила Джинни, зачёркивая целую строчку в своём свитке. – Кажется, мы уже определились, что твоей вины тут нет.

– Есть! – Гермиона наклонилась ближе к ней. – Если бы я не обмолвилась о той встрече ночью, Фред бы никогда не поссорился с Анджелиной…

– И позволил бы ей и дальше его обманывать? – буркнула Джинни. – Нет уж. Правда всё равно бы раскрылась – сейчас или позже. Чем позже, тем хуже.

– Да ты философ, – пошутила Гермиона.

Взгляд же её был прикован к апатично развалившемуся в кресле Фреду и сидевшему напротив Джорджу. Фред после произошедшего стал как будто тише и задумчивее. Видимо, он испытывал серьёзные чувства к Анджелине, раз был теперь сам не свой. Джордж тоже находился не в своей тарелке и постоянно что-то чёркал в своём блокноте.

Узнав о ссоре, Гермиона поспешила поговорить с Фредом и подкараулила его после урока, когда у четвёртого курса было окно. Не обращая внимания на смешки старшекурсников, она утянула Фреда к окну в коридоре и торопливо заговорила, нервно поправляя волосы:

– Фред, прости меня, пожалуйста. Я совсем не хотела, чтобы ты поссорился с Анджелиной, я вообще не должна была ничего говорить, и мне… мне так жаль.

К её удивлению, Фред лишь усмехнулся.

– Тебе не за что просить прощения, Грейнджер. Я и сам хорош.

– Но я так и не извинилась за то, что обозвала тебя шутом и клоуном, и… Знай, я совсем так не думаю о тебе! – В подтверждение Гермиона даже головой закивала, чем вызвала смешок у своего собеседника. – Ты совсем не глупый, и ваши отношения не были чем-то дешёвым, и…

– Дыши, Грейнджер, – хмыкнул Фред, останавливая рвущийся из Гермионы поток слов, из-за которого у неё перехватило дыхание. – Я понял, что ты это всё со зла наговорила. В конце концов, я тоже сказал много чего плохого в твой адрес. Так что не будем ссориться, идёт? – Девушка согласно кивнула. – Как бы то ни было, с Анджелиной и Джорджем мы уже всё выяснили.

– Я понимаю, это не моё дело, но что же всё-таки случилось? – рискнула спросить Гермиона.

С минуту Фред внимательно её разглядывал, потом наклонился к ней близко-близко и шепнул:

– Ты права, Грейнджер. Это не твоё дело. – Он выпрямился и поправил сползшую лямку сумки на плече. – Ну, бывай.

Только и спрашивать не надо было, Гермиона и Джинни уже обо всём догадались: Джорджу давно нравилась Анджелина, но он отступил, когда брат начал ухаживать за ней раньше него. А один раз девушка ошиблась, и Джордж решил, что не будет ничего плохого в том, чтобы попробовать один раз поменяться с Фредом местами. В конце концов, они часто разыгрывали так других, и сейчас Джордж совсем не хотел ничего плохого…

А в итоге Анджелина им обоим объявила бойкот, узнав, что они её обманывали. Так поступила бы любая девушка на её месте. Удивительно только, что близнецы не рассорились после такого скандала. Как видно, даже спор из-за девушки не может встать между ними.

От мыслей Гермиону отвлекло появление Рона и Гарри: они навещали Хагрида. Пришло время заняться тренировками – завтра вечером, после экзаменов у всей школы, начнётся третий этап Турнира.

«И тогда всё закончится. Всё наконец-то закончится», – думала Гермиона.

На следующее утро двадцать четвёртого июня Гермиона, Гарри и Рон спустились на завтрак. В отличие от чемпионов, остальным ученикам сегодня, как и всю эту неделю, приходилось сдавать экзамены, отчего Рон был готов повеситься, но пока что налегал на еду. Гарри же, что неудивительно, кусок в горло не лез. Через люк в потолке Большого зала к столам устремились совы с утренней почтой, одна из них плюхнулась напротив Гермионы, держа в клюве экземпляр «Ежедневного пророка». Расплатившись с совой, девушка раскрыла газету и побледнела, заметив броский заголовок: «Гарри Поттер: нездоров и опасен».

Бегло пробежав статью глазами, она подняла голову и заметила любопытство на выразительной физиономии Рона, уже заглянувшего за её плечо. Судя по его расширившимся глазам, он тоже понял, что эту статью не стоит показывать Гарри накануне последнего испытания.

Тем не менее, чемпион забрал газету у друзей, несмотря на всё их сопротивление.

– Как она узнала о том, что я падал в обморок в кабинете Трелони? – недоумевал Гарри. – ОН же находится на самом верху Северной башни!

– Может, Скитер где-то угнала гиппогрифа? – усмехнулся Рон.

– Да нет, мы бы её тогда точно заметили, – отстранённо пробормотал Гарри.

– Странно, – прошептала Гермиона, задумчиво постукивая по ободку тарелки. – Как же ей удалось?

– Гермиона, ты ведь исследовала всякие способы магического подслушивания, – воскликнул Рон. – Вот и объясни нам. Зря, что ли, сидела в библиотеке?

– Да, я их исследовала, но… – Неожиданно в голову пришла одна очень интересная мысль. Гермиона осторожно провела пальцами по волосам, взлохматила их. Игнорируя недоумённые взгляды друзей, нащупала что-то маленькое и крепко зажала в кулак, машинально поднесла его к губам, вспомнив, что видела, как слизеринцы ходили таким образом по школе*. Вот как Скитер получала у них интервью! Вот как!

– Я поняла! – воскликнула Гермиона, вскочив с места. – Так, мне нужно в библиотеку – проверить кое-что.

– Эй, у нас же сейчас экзамен по истории магии! – крикнул ей вслед Рон, но девушка ничего ему не ответила. У неё сейчас было одно безотлагательное дело.

Вихрем ворвавшись в библиотеку, она пронеслась мимо мадам Пинс и уселась за стол, где раньше всегда сидел Виктор Крам. Держа одну руку сжатой в кулак, достала волшебную палочку и наколдовала банку, после чего бросила туда пойманного жука и крепко-накрепко закрыла крышку. Затем нашла нужную книгу, открыла её и уставилась на бившееся в ловушке насекомое.

– Ну, что, мисс Скитер, – мстительно протянула Гермиона, постукивая пальцами по толстому стеклу. – Вот я вас и поймала. Вы ведь анимаг, верно? Причём незарегистрированный. И как это я раньше не догадалась? Это же так удобно для вас – какой чудесный способ незаметно собирать сплетни!

Небольшой жучок с усиками, отметки на которых напоминали камешки оправы очков, бился в банке, пытаясь выбраться.

– Всё, вот и на вас нашлась управа, – процедила Гермиона. – Банка заколдована, так что вы не сможете превратиться в человека. А теперь я засуну вас туда, где вам самое место – в мою сумку.

Кое-как вместив банку в сумку, Гермиона случайно коснулась корешка учебника по истории магии, и, взвизгнув, поспешила в кабинет профессора Бинса – экзамен! С этой Ритой Скитер всё напрочь из головы вылетело.

Вообще весь день перед третьим испытанием был очень суматошным. Обстановка на экзамене была крайне фривольной: все ученики пребывали в нетерпении от ожидания последней части Турнира, а о какой сосредоточенности в таком случае может идти речь? Изредка Гермиона поглядывала на Рона, волнуясь: как-то он напишет? Тот первые минуты озадаченно разглядывал потолок, потом вроде как начал писать и под конец уже вдохновенно метил лист пергамента размашистыми строчками, высунув кончик языка от удовольствия.

С экзамена Гермиона вышла последней – как всегда, – и в одиночестве направилась в Большой зал на обед. Но в главном холле её окликнули, заставив остановиться:

– Гермивонна!

Обернувшись, она увидела спешащего к ней Виктора Крама. Тот, бережно взяв её за руку, сказал:

– Сегодня к нам приехали родители, и я хочу представить тебя своим. Пойдём.

– Виктор, я не считаю, что это хорошая идея, – начала было Гермиона. В самом деле, она сейчас ужасно выглядит и не произведёт нужного впечатления на семейство Крама: пальцы и лицо в пятнах чернил, волосы всклокочены… Но Виктор даже не пожелал выслушать её возражения и потянул к стоявшим в отдалении родителям.

Мистер и миссис Крам выглядели мрачновато и даже слегка надменно: оба высокие, худощавые, черноволосые, только у матери Виктора глаза были карего оттенка, а не чёрного. Нос же прославленный игрок в квиддич унаследовал явно от отца, как и кустистые брови.

Виктор начал что-то медленно объяснять родителям на болгарском, пока те с любопытством разглядывали Гермиону. Та нерешительно улыбнулась им, теребя край юбки и переступая с ноги на ногу. Ей показалось, что они нахмурились, когда Виктор что-то сказал, но она не придала этому значения.

– Они рады с тобой познакомиться, – обернувшись, пояснил Виктор. – Просто они не сильны в английском.

– О, я тоже рада нашему знакомству, – искренне заверила Гермиона, смущаясь под излишне пристальными взглядами матери и отца своего молодого человека. – Виктор, мне нужно в Большой зал…

– Да, конечно, – кивнул он. – Я тоже должен побыть с родителями. Это неожиданный сюрприз, и я рад ему. Очень рад.

– Желаю удачи на испытании, – прошептала Гермиона.

Понимая, что другого повода уже может не представиться, она привстала на цыпочки и поцеловала Виктора в щёку, не решаясь на большее при его родителях, но Виктора это явно не устроило. Ничуть не смущаясь, он крепко прижал Гермиону к себе и поцеловал так, как раньше ещё не целовал. Это было куда смелее, чем всё, что он позволял себе ранее. Но только девушка успела привыкнуть, как он уже прервал поцелуй.

– Теперь я точно уверен в своих силах, – пошутил Виктор, поправляя лямку её сумки. – Встретимся после Турнира.

Вся красная от смущения, Гермиона поспешила в Большой зал, где, к своему удивлению, заметила миссис Уизли и Билла вместе с Гарри, Роном, Фредом, Джорджем и Джинни. На миг у неё даже сложилось ощущение, что она заглянула в «Нору».

При виде Гермионы лицо миссис Уизли помрачнело, и девушка тут же догадалась, с чем это связано – та статья Риты Скитер про «коварную мисс Грейнджер» явно не пришлась по душе преданной читательнице «Ведьминого досуга». Но Гарри, правильно всё истолковав, поспешил разуверить Молли насчёт написанного стервозной журналисткой, и та мигом оттаяла, её отношение к Гермионе стало намного сердечнее.

Девушка невольно вспомнила о том, с какой лёгкостью миссис Уизли перечеркнула годы дружбы с Чарити Бэрбидж – пусть у неё и были на то веские основания, – и она вздрогнула, когда мать Рона, Джинни, Фреда и Джорджа и Билла тепло её обняла.

К вечеру все ученики школы начали собираться в холле. Чемпионы уже ушли в сопровождении мистера Бэгмена, и после объявления ученики принялись стягиваться к трибунам. Рядом с Гермионой и Роном присоседились Лаванда, Парвати, Дин с Симусом и Джинни с Невиллом – как обычно, впрочем. Они вместе дошли до стадиона, обращённого в огромный лабиринт, и расселись на местах. Ряд над ними заняли близнецы Уизли и их однокурсники, громко переговаривавшиеся и даже делавшие ставки на то, кто станет победителем.