Текст книги "А небо по-прежнему голубое (СИ)"

Автор книги: Кэрри Блэк

сообщить о нарушении

Текущая страница: 45 (всего у книги 77 страниц)

– Ну…

«Сказать – не сказать? Ладно, может, что посоветуют. Не с Джинни же это всё обсуждать? Пора опыта набираться…»

– Я ничего не почувствовала, – откровенно сказала девушка. – То есть поцелуй вроде как был, но его будто и не было. Как-то слишком… незаметно. Никак.

Парвати и Лаванда озадаченно переглянулись.

– Я не хочу это обсуждать, – пресекла Гермиона их дальнейшие вопросы. – Слишком устала и хочу спать. Спокойной ночи.

Задёрнув полог в ознаменование прекращения беседы, Гермиона на коленках подползла к окну, откуда был виден покачивавшийся на волнах корабль Дурмстранга, и любовалась им, пока глаза не начали слипаться.

На следующее утро на уроке заклинаний Гарри огорошил Гермиону и Рона рассказом о своём ночном приключении с золотым яйцом, выдав тем самым, что за его загадку даже не принимался.

– О чём ты только думал, Гарри? – сердилась Гермиона. – Говорил, что всё знаешь, а на деле – ничего! И это за несколько дней до Турнира!

– Хватит, Гермиона! – не выдержал Гарри. – Мне и без того тошно. Лучше скажи, можно ли как-то дышать под водой? Ну куда ты идёшь? – Они с Роном едва поспевали за подругой.

– Иду как раз это выяснять, – буркнула Гермиона. – Угадайте с трёх раз, куда.

– В библиотеку, – дружно сообщили приятели, переглянувшись.

Таким образом, последние дни до Турнира Гермиона, Гарри и Рон безвылазно сидели в библиотеке. Разыскивали разнообразные справочники, штудировали их на предмет полезных заклинаний, откидывали и искали заново. Из-за этих посиделок Гермиона совсем не высыпалась, но не могла бросить Гарри в беде. Также не получалось видеться с Виктором, который, уже наверняка разгадав свою загадку, не заглядывал в библиотеку. Теперь Гермионе придётся волноваться на трибуне сразу за двух участников – за Гарри и за Крама. Только подумаешь об этом, и уже страшно становится.

В последний вечер перед вторым испытанием друзья как обычно просматривали всякие книги. Рон отчаянно зевал и едва ли не падал от усталости лбом на свой фолиант, но пока ещё держался. Гермиона же, потирая болевшие от мелкого шрифта и плохого освещения глаза, упорно листала свои справочники. Гарри же выглядел так, будто ему всё уже безразлично и он готов воспользоваться советом Рона: засунуть голову в озеро да покричать что-нибудь русалкам с тритонами.

– Мы обязательно что-нибудь найдём, – упрямо бурчала девушка себе под нос, пальцем следя по строчкам. – Мерлинова борода, ну кому может понадобиться завивать волосы в носу?! – раздражённо выпалила она, захлопнув книгу.

– Ну, мы могли бы с тобой поспорить на этот счёт, Грейнджер, – послышался весёлый голос из-за стеллажей. Обернувшимся на звук друзьям предстали физиономии близнецов Уизли.

– Вы что тут забыли? – удивлённо спросил Рон.

– Поверь, братец, по своей воле мы бы сюда ни за что не сунулись, – усмехнулся Фред, небрежно облокотившийся на стенку стеллажа.

– Но нас послала всемогущая МакГонагалл, – прибавил Джордж. – По ваши души, между прочим. – Он взглядом указал на Рона и Гермиону. – Приказала привести к ней как можно скорее. Так что собирайтесь, ребят.

– Но зачем мы ей понадобились? – Рон и Гермиона переглянулись.

– Не знаю, что вы натворили для такого визита, но вид у неё был очень мрачный.

Поймав встревоженный взгляд Гарри, Гермиона разгадала его опасения: он боялся, что их накажут за помощь Чемпиону. Вздор! Если уж даже Людо Бэгмэн – судья! – не гнушался подсказок, то их помощь вообще не должна вызывать вопросы.

– Ты набери побольше книг, Гарри, и жди нас в гостиной, – сказала Гермиона, бросая парочку фолиантов в свою сумку.

– Скоро увидимся, – прибавил Рон.

– Вы как будто на целую вечность прощаетесь, – пошутил Фред. – Давайте быстрее, у меня планы на сегодняшний вечер, между прочим.

– Не у тебя одного. – Джордж толкнул брата локтём в бок.

– О, так ты всё-таки решил приударить за Алисией? – усмехнулся Фред. – Всецело одобряю и безмерно горжусь.

– Ну, у нас пока что не всё так серьёзно…

– Эй! – возмутился Рон. – Мы с Гермионой не горим желанием слушать подробности вашей личной жизни.

– Будь кое-кто не таким угрюмым занудой, то не завидовал бы сейчас другим, – поддел младшего братца Фред.

– Вон, даже у Гермионы парень появился, – поддержал выпад Джордж.

– Я сделаю вид, что не слышала этого, – провозгласила Гермиона, идя впереди компании.

Перешучиваясь, ребята добрались до кабинета декана Гриффиндора, где разошлись: Фред и Джордж отправились по своим делам, а Рон и Гермиона – прямиком на встречу с профессором МакГонагалл.

В её кабинете в красных тонах находился профессор Дамблдор, смеривший вошедших внимательным взглядом голубых глаз. Сама профессор МакГонагалл выглядела мрачной и нервной и постоянно постукивала пальцами по столешнице.

– Выдумали чёрт знает что, – негодовала дама как раз когда Рон и Гермиона заходили в кабинет.

– Такова воля организаторов Турнира, – просто ответил директор. – Не волнуйтесь, с ними всё будет в порядке.

– Я в вас не сомневаюсь, сэр. Добрый вечер, мистер Уизли, мисс Грейнджер. Присаживайтесь.

– Вы собрались наказывать нас? – озвучил Рон вертевшийся не только у него на языке вопрос.

Профессор МакГонагалл удивлённо на него посмотрела.

– Нет, конечно! При условии, что вы ничего не натворили, – прибавила она, прищурившись.

– Полно вам, Минерва, – вставил профессор Дамблдор. – Мы пригласили вас сюда не для наказания, а для участия в Турнире.

– Чего? – выпучил глаза Рон. Гермиона сердито его одёрнула. – То есть в каком смысле?

– Я сейчас заколдую вас, чтобы вы смогли безболезненно находиться под водой отведённое участникам Турнира время, – пояснил Дамблдор. – Ведь вы, я так полагаю, уже ознакомлены с содержанием золотого яйца?

Друзья нерешительно кивнули.

– Значит, это нас якобы похитят обитатели озера? – спросила Гермиона, взволнованно теребя пальцами край форменной юбки.

– Вы как всегда проницательны, мисс Грейнджер, – согласился директор. – Итак, вы готовы?

– Подождите! – Рон в панике оглядывался по сторонам. – Кого из нас будет спасать Гарри?

– Скоро вы всё узнаете, – отрывисто бросила профессор МакГонагалл.

– А как долго будет длиться действие заклинания? – рискнула спросить Гермиона.

– Оно закончится, едва вы вынырнете на поверхность озера. Это всего лишь усиленные Сонные чары. А теперь я попрошу вас обоих закрыть глаза и приготовиться к долгому сну.

Машинально сжав потную руку Рона, Гермиона послушно прикрыла глаза, различая под закрытыми веками синеватую вспышку…

Следующим, что ощутила Гермиона, была вода – повсюду! – ослепительный свет солнца прямо в глаза и жуткая нехватка кислорода, а так же акулья голова в опасной от неё близости. Будь у неё силы, девушка бы взвизгнула, но её мигом осенило: Виктор Крам! Он уверенно тащил её к берегу, рассекая чёрные волны Чёрного озера, откуда уже приветственно махали судьи и ликующе вопила толпа. На мелководье юноша подхватил Гермиону на руки и вынес из воды прямо к шатру участников Турнира. Мадам Помфри при виде их пары ахнула и едва не выронила огромные пушистые полотенца, которые держала в руках. Когда Чемпион соизволил отпустить свою ношу, школьная медсестра тут же принялась укрывать дрожащую от холода девушку заранее нагретой материей.

– Это же надо додуматься до такого испытания! – недовольно бормотала мадам Помфри. – В такой-то холод в озеро нырять! Они что, хотят вас всех простудой наградить? – Теперь объектом её забот стал вернувший человеческую голову Виктор Крам.

В шатре, как удалось заметить Гермионе, сидели Седрик и Чжоу. Прижавшись друг к другу, они о чём-то тихо ворковали – иначе и не назовёшь. Гарри явно ничего не светит.

«Кстати, а где же Гарри? Неужели ещё не вернулся?»

– Гермивонна, – Крам коснулся её плеча, – мне нужно кое-что тебе сказать. Давай отойдём?

Они одновременно оглянулись в сторону судейского стола, а потом, убедившись, что их никто не хватится, направились подальше от шатра и трибун. Земля под ногами была влажной и холодной, слегка промёрзлой после зимних морозов, в воздухе разлилась туманная сырость. Крам слегка обнял свою спутницу за плечи и остановился у раскидистого дерева.

– Что-то случилось? – спросила Гермиона, ёжась от холода и крепче кутаясь в одеяло, наброшенное на неё сердобольной мадам Помфри.

– Я хочу признаться, – говоря, Виктор сжал руку девушки, – что никогда ещё ни к кому не испытывал подобных чувств. Будь это иначе, тебя бы не выбрали как моё «сокровище». Гермивонна, я был бы счастлив, если бы ты испытывала ко мне те же чувства. Я понимаю, что это недостаточный срок для такого предложения, но мне бы хотелось…

На миг Гермиона испугалась («Он что, замуж меня звать собрался?»), но Крам тут же продолжил, не дав запаниковать:

– …пригласить тебя на лето ко мне, если ты не против и если у тебя нет никаких планов. Это лето у меня будет более-менее свободным, и я смогу провести его с родными. Мне хочется познакомить тебя с ними. Это очень серьёзный шаг, я понимаю…

Гермиона не дала ему закончить.

– Это чудесное предложение, правда! Я… я обязательно подумаю над этим. Спасибо. – Привстав на цыпочки, она поцеловала его в щёку.

«Поверить не могу! Он пригласил меня к себе на лето! Это… в голове не укладывается! Что же мне ему ответить? Отпустят ли родители? Родители… Если уж к семье Уизли они меня отпустили с такой неохотой, что говорить о совсем незнакомом семействе, к тому же из Болгарии?..»

Но, несмотря ни на что, Гермиона ощутила мощный прилив счастья. Вот он, идеальный для неё человек, рядом, хочет провести с ней время… Это одновременно радует и пугает. Всё же у них разница в возрасте около трёх лет, да и знакомы они совсем недолго…

От размышлений Гермиону отвлёк залп красных искр, и они с Виктором поспешили обратно к шатру. Как оказалось, Флер Делакур выбыла из состязания, и теперь мадам Помфри усиленно старалась успокоить её, трясущуюся от холода и страха, бьющуюся в истерике. Всё её хорошенькое личико было исцарапано, равно как руки и ноги, но это её, казалось, совсем не волновало.

– Там Габ’гиэль! Я не смогла… Там были эти ужасные водо’госли… Что с ней? Что с ней?

– Флер, с ней всё в порядке, – старался приободрить её Седрик, уже прошедший испытание. Жавшаяся к нему Чжоу опасливо поглядывала в сторону потенциальной соперницы. – Профессор Дамблдор наложил на всех пленников заклятие, и никто не утонет. Как только Гарри выплывет, твою сестру вернут сюда.

Но Флер всё ещё дрожала, несмотря на три накинутых на неё полотенца. Гермиона невольно прижалась к Виктору Краму, взволнованно глядя на поверхность Чёрного озера, чья гладкость означала, что последний Чемпион не скоро вернётся.

– Вот, выпейте-ка. – Мадам Помфри протянула им две кружки с каким-то напитком. – Мигом согреетесь.

От напитка шёл пар, и, осушив кружку, Гермиона поняла, это было знаменитое Бодроперцовое зелье, поставившее на ноги многих простуженных учеников Хогвартса. Вкус был терпкий и напоминал домашний глинтвейн – правда, с некоторой кислинкой, и после него оставался горчащий привкус. Зато после него по телу разливалось тепло – от макушки до кончиков пальцев на ногах. Приятное ощущение.

Между тем время шло, огромные часы над судейским столом показывали, что испытание подходит к концу, а Гарри всё так и не появлялся. Гермиона взволнованно ходила туда-сюда возле шатра, Виктор же стоял, прислонившись к дереву неподалёку, и не сводил взгляда с девушки.

«Чего же он так долго? Неужели не нашёл способа дышать под водой? Да нет, тогда бы он уже выбыл из состязания, как Флер. Может, что-то пошло не так там, на дне? Но как это узнать? Нет-нет, в случае опасности испытание бы обязательно прекратили. Прекратили…»

Волновалась не только Гермиона. Перси нервно поглядывал на часы и бормотал себе под нос:

– Не дай Бог Гарри не вытащит Рональда оттуда. Лично придушу.

Это замечание заставило девушку хихикнуть; она понимала тревогу Перси за младшего братца – тот был бледнее мела, – и это заставляло проникнуться к поборнику правил симпатией. Значит, Персиваль Уизли тоже способен испытывать приязнь к членам своей семьи.

Стрелка неумолимо двигалась к финальной черте, когда на поверхности озера появились круги, а вслед за ними на воздух вынырнули Рон и маленькая светловолосая девочка. Гарри пока не наблюдалось. Флер, вскрикнув, вырвалась из рук утешавшей её мадам Максим и бросилась к берегу, придерживая лежавший на плечах плед. Но вот выплыл и Гарри, и троица поплыла к суше.

– Он что, спас пленника Делакур? – послышался недовольный голос Игоря Каркарова.

– Гарри! Гарри! – скандировали трибуны.

Перси, плюнув на все условности, пошлёпал по воде прямо навстречу Рону и против воли последнего заключил его в братские объятия. Следом маленькая Габриэль была поймана Флер, судорожно укутывавшей младшую сестрёнку в полотенце и что-то быстро тараторившей на французском.

– Гарри! – Гермиона тоже бросилась навстречу приятелю, но её опередила мадам Помфри с полотенцами и Бодроперцовым зельем наперевес.

– Пойдём-ка в шатёр, – непререкаемым тоном заявила она, уводя Чемпиона за собой.

Схватив Виктора за руку, Гермиона потянула его следом за Гарри, Роном, Флер и Габриэль. Судьи тем временем совещались, сбившись в кучку.

– Ты справился, Гарри! – радостно воскликнула Гермиона, присев рядом с друзьями. – Как же ты дышал под водой?

– Жабросли, – пояснил Гарри, пристально глядя в сторону судейского стола.

– Этот придурок думал, что нам действительно угрожает опасность, – бурчал Рон со смехом. – Ты один всё всерьёз воспринял.

– Я бы поспорила. – Гермиона кивнула в сторону рыдавшей от облегчения Флер, никак не желавшей отпустить свою младшую сестрёнку. – Но ты, Гарри, всё равно молодец! – Она потрепала его по плечу.

– Гермивонна, у тебя на голове какой-то жук.

Протянув руку, Крам коснулся пышных волос Гермионы, что-то смахнув с них, но девушка не обратила на это внимания. Рон лишь оценивающе прищурился, но ничего не сказал – мадам Помфри уже всучила ему Бодроперцовое зелье.

Пока Дамблдор о чём-то беседовал с королевой русалок, к друзьям подошла вроде как оправившаяся от потрясения Флер.

– Ты спас мою сест’гу, – с чувством объявила представительница Шармбатона. Наклонившись к Гарри, она расцеловала его в обе щеки, а затем повернулась к Рону. – И ты тоже помогал!

– Да-да, помогал, – усердно покивал Рон, в результате чего тоже удостоившись поцелуев. Вид у него после этого был несколько придурковатый, улыбка расплылась по всему лицу. Похоже, это был один из самых счастливых дней для Рональда.

– Не могли они первым это испытание устроить? – бурчал он, глядя вслед удалившейся Флер. – Тогда бы она точно согласилась в качестве благодарности сходить со мной на Святочный бал.

– Ты бы всё равно не танцевал с ней, – усмехнулась Гермиона.

– Ради такого повода бы научился.

В этот момент профессор Дамблдор вышел объявлять результаты. Гермиона слушала его, затаив дыхание. Значит, Гарри первым нашёл их, но оставался на дне, желая спасти всех. Учитывая выбор пленников, это объяснимо: все они были в какой-то степени дороги Гарри – во всяком случае, все, кроме Габриэль. Вполне оправданно, что ему поставили такой высокий балл за героизм.

– Ты теперь на первом месте! – радостно вопил Рон.

– Рон, не забывай про Седрика, – укорила приятеля девушка.

– Гермивонна… – Виктор коснулся её плеча, но она из-за восторга совсем ничего не замечала.

– А теперь – праздновать! – объявил Рон, закутавшийся в полотенце на манер тоги. – Фред и Джордж уж наверняка устроят какую-нибудь вечеринку по этому поводу. Не каждый же день их младший брат становится русалочьим пленником!

– Ой, молчи уж, герой, – рассмеялась Гермиона.

Все вышли из шатра, и она повернулась к Виктору.

– Мне пора в замок, – счастливо улыбаясь, сказала она, глядя ему в глаза. – Поздравляю тебя! Увидимся как-нибудь?

– Да, конечно, как скажешь, – уныло согласился Крам. – Удачно повеселиться.

– Гермивонна, ты идёшь? – издевательски передразнил Крама Рон и засмеялся.

– Иду! – Она напоследок обняла Виктора, сама удивляясь своей смелости, и поспешила следом за друзьями, до сих пор укутанная в слегка влажное полотенце.

В Общей гостиной действительно закатили вечеринку, но Гермиона не собиралась на ней оставаться: она торопилась к Чарити Бэрбидж. Наскоро переодевшись, девушка проскочила через толпу внизу и поспешила по шумным школьным коридорам к кабинету профессора магловедения. По пути ей встречались когтевранцы и пуффендуйцы, направлявшиеся к своим гостиным.

Чарити встретила Гермиону очень тепло – как и всегда, впрочем. Через несколько минут был готов чай, и обе волшебницы привычно уселись за преподавательский стол.

– Впечатляющее было зрелище, – ехидно заметила мадам Бэрбидж, – если учесть, что большая часть происходящего была от нас скрыта.

– Жаль, под водой невозможно устанавливать камеры видеонаблюдения, – хмыкнула Гермиона, отхлёбывая горячую жидкость. – Я слышала, они становятся всё более популярными у маглов.

– Говорят, третье испытание будет ещё интереснее, – заговорщически сообщила мадам Бэрбидж, помешивая чай ложечкой. – Но в подробности меня никто не посвящал, к сожалению. Тебе, вижу, непросто приходится – в Турнире сразу два дорогих тебе человека участвуют…

– Не будем об этом, – попросила Гермиона, слегка покраснев. – Я и так вся на взводе из-за этого. К тому же… – Немного помявшись, она решилась поделиться с Чарити: – Виктор пригласил меня к себе на лето. Представляешь?

Чарити улыбнулась.

– Всё настолько серьёзно? – поддразнила она. – Вы ведь недостаточно знакомы…

– Мне кажется, я его целую вечность знаю.

– Это замечательно, детка, я очень за тебя рада. Говорила же, что скоро в твоей жизни появится такой человек. Правда, я имела в виду кое-кого другого, но это мелочи, – пробормотала волшебница себе под нос.

– Только вот родители вряд ли меня отпустят на лето в Болгарию, – сокрушённо сказала Гермиона. – Они в «Нору» мне с такой неохотой разрешили поехать, что уж говорить о материке…

Отставив кружку, Чарити сжала руки Гермионы.

– Если ты действительно уверена в этом болгарском красавчике и в своих к нему чувствах, я могу тебе помочь, – подмигнула она. – Естественно, это очень не педагогично, но ведь я прекрасно тебя понимаю. Хочешь, поговорю с твоими родителями? Скажу, что ты поедешь ко мне – или к тем же Уизли, – а сама помогу добраться до Болгарии. Небольшое приключение, а?

На миг Гермиона обрадовалась такому простому решению, но потом сникла, досадливо прикусила губу.

– Как говорит Виктор, не нужно торопиться.

– В таком случае это очень мудрый молодой человек, – с уважением отозвалась Чарити.

– О да, – кивнула Гермиона, слегка улыбнувшись. – Виктор необыкновенный и так понимает меня! Как будто моя вторая половинка, как бы глупо это ни звучало. У нас столько общих интересов – древние руны, трансфигурация, отношение к современной политике и событиям в мире, банальные книги, в конце концов! Он старше моих сверстников, а потому кажется мне куда ближе и понятнее их. С ним легко можно говорить так же, как с тобой. – Чарити снисходительно улыбнулась. – Но он также говорил, что я ему очень нравлюсь, что я дорога ему. – Сомнения всё больше одолевали девушку, и в поисках ответа она смотрела на свою приятельницу. – Всё слишком быстро завертелось: приглашение на бал, наше общение, поездка в Болгарию для знакомства с семьёй…

– Вот что, – прервала её Чарити. – Если ты не уверена, лучше действительно не торопиться. Советую тебе пока что не думать об этом – у вас ещё почти четыре месяца, чтобы во всём разобраться. Вдруг вы поссоритесь, не дай бог, или ещё что? Нужно учитывать такие мелкие, но важные детали.

Гермиона покивала, соглашаясь со словами Чарити, и вдруг, вспомнив кое-что, решилась спросить:

– Все говорят, что следует подождать. Но ведь тебе лучше других известно, к чему приводит ожидание в таких вопросах. Может, стоит как раз-таки действовать импульсивнее?

В кабинете воцарилась тишина, и девушка уже пожалела, что задала такой вопрос. Но Чарити, к её удивлению, не обиделась и не прервала разговор, лишь задумчиво уставилась в стенку, словно выпав из реальности. Гермионе даже показалось, что в глубине её тёмных глаз ожили призраки прошлого. Но вот Чарити моргнула и заговорила слегка хрипловатым глухим голосом:

– Пожалуй, мне стоило поторопиться. Нам стоило. Но это не всегда правильно, пойми. Тогда были другие обстоятельства. Всё слишком поменялось за прошедшее время. Я бы посоветовала тебе быть осторожнее и, – она задумчиво обвела глазами комнату, – внимательнее. В погоне за тем, что кажется тебе правильным и единственно верным, можно упустить нечто важное и более настоящее. Уж я-то это знаю, – горько заметила Чарити. – Но если желаешь знать моё мнение касательно твоей ситуации с Виктором Крамом, то я так скажу: подожди до окончания Турнира. Это самое разумное решение.

Настенные часы медленно тикали, разбавляя тишину кабинета, но две задумавшиеся волшебницы совсем не обращали на это внимания. И если одна благодаря разговорам снова погрузилась в прошлое, то вторая напряжённо размышляла над настоящим и будущим.

На смену влажно-туманному февралю пришёл ветреный и сухой март. Гарри, Рон и Гермиона выбрались в Хогсмид на встречу с Сириусом, прятавшимся в горах неподалёку от деревушки, чтобы быть рядом со своим крестником. Тот рассказал им много интересного – даже жуткого – о Бартемиусе Крауче: он засадил собственного сына за решётку, когда выяснилось, что он замешан в тёмных делишках, касающихся Пожирателей смерти. К тому же именно нынешний начальник Перси приложил руку к тому, что крёстного Гарри посадили в Азкабан без суда и следствия, что ужасно покоробило Гермиону. Также Сириус похвалил внимательность девушки – именно по обращению Крауча с Винки легко можно угадать его натуру. Так что зря Рон всё время пошучивает над Г.А.В.Н.Э!

Правда, в последнее время у Гермионы не было сил заниматься собственной организацией, хоть она, бывало, и обсуждала её с Виктором. Тот к её деятельности отнёсся скептически, но мотивы поддержал.

– Возможно, когда ты станешь работать в вашем Министерстве, у тебя получится провести свой собственный законопроект по этому поводу, – сказал он ей как-то раз.

Им теперь приходилось выбирать для встреч вечера до отбоя, так как днём нельзя было поговорить без свидетелей, а в библиотеке не удавалось спокойно посидеть из-за наплыва старшеклассников, готовящихся к С.О.В и Ж.А.Б.А, а также простых учеников, озабоченных свалившимися на них работами и подготовкой к ежегодным экзаменам после каждого курса обучения. К тому же не так давно в журнале «Ведьмин досуг» вышла статья Риты Скитер, наделавшая много шума, так как посвящена была отношениям Гермионы с Гарри Поттером и Виктором Крамом. На бедную девушку посыпались гневные письма от читательниц журнала, дружно вставших на защиту юношей, сердцами которых якобы играла коварная мисс Грейнджер.

Тем не менее, Гермиона не собиралась показывать, что это её задевает, даже наоборот, она с пренебрежением относилась к ходящим за её спиной слухам, так как уже поняла, что тактика игнорирования – лучший способ от них избавиться.

Однако в один из дней ей пришло письмо, содержание которого было поистине ужасно. Накануне Гермиона повздорила с Роном по поводу того, что эльфы выгнали их с кухни Хогвартса за её «призывы бороться за свои права». Утром она и Рональд сидели насупленные и завтракали в молчании, как вдруг к Гермионе понеслась целая вереница сов с утренней почтой. Обычно то были письма недовольных читательниц «Ведьминого досуга», которые девушка не глядя кидала в камин. Но сейчас чёрт её дёрнул открыть одно из писем. На бумажке были наклеены вырезанные из «Пророка» буквы, складывающиеся в фразу: «Ты гадкая девчонка. Ты не для Гарри Поттера. Убирайся к своим маглам». Из конверта, неосмотрительно сжатого, на руки Гермионы полился гной бубонтюбера, из-за чего кожа тут же покрылась ожогами и волдырями, начала чесаться. На глаза Гермионы тут же навернулись слёзы от боли, она попыталась стереть сок салфеткой, но ничего не получалось, лишь становилось больнее.

– Тебе нужно в больничное крыло, Гермиона, – посоветовал Гарри, сочувствующе на неё глядя. – Мы предупредим преподавателей.

Кусая губы, чтобы не закричать от боли, девушка выскочила из Большого зала.

Конечно, мадам Помфри помогла справиться с этой «досадной неприятностью», но руки после этого сильно опухли и болели долгое время, несмотря на все старания школьной медсестры. Это происшествие расстроило и одновременно разозлило Гермиону. Раздувать скандал она, конечно, не стала и продолжала вести себя как ни в чём не бывало, но пожаловалась Чарити. Виктору рассказывать не решилась, да его никто и не донимал, как видно. Так что с виду у Гермионы всё было в полном порядке.

Но, несмотря на кажущуюся невосприимчивость к слухам, мисс Грейнджер поставила себе целью разоблачить Риту Скитер и узнать, каким способом назойливая журналистка могла проникнуть на территорию Хогвартса. Она даже рискнула спросить у профессора Грюма, задержавшись после контрольной, не прячется ли она под мантией-невидимкой, но преподаватель отрицательно покачал головой.

– Мантия-невидимка не такая уж обычная вещица, чтобы заваляться на полке какого-нибудь среднестатистического волшебника. Но, – он внимательно осмотрел Гермиону, и кривоватая усмешка исказила его рот, – ход мыслей верный, мисс Грейнджер. Подумайте на досуге о карьере мракоборца.

– Вы это всем говорите, – прошептала себе под нос Гермиона, вслух же поблагодарив профессора за помощь. Но что-то подсказывало, что для него её слова не укрылись.

«Если не мантия-невидимка, то как она выискивает все сплетни, оставаясь незамеченной? Что это? Какая-то особенная магия? Чушь!»

Между тем время шло, близился конец года, а вместе с ним и финальный этап Турнира. Это было одновременно и напряжённым ожиданием, и облегчением – наконец-то всё закончится! Особенно волновалась Гермиона: ей приходилось переживать за двух дорогих людей, к тому же обычной симпатии к Седрику тоже никто не отменял; у него были все шансы на победу, равно как и у других. Хотя насчёт Флер Гермиона очень сомневалась, но помалкивала об этом.

Вместе с Гарри его друзья тренировались, разучивая новые заклинания, которые могли пригодиться ему на испытании. Что они только не пробовали! И Чары Помех, и Щитовые чары, Разоружающее, и заклятие Направления, и множество других полезных приёмов.

– Вам нужно к своим экзаменам готовиться, а не со мной время тратить, – возмущался Гарри – впрочем, не слишком сильно.

– Ой, да брось, – отмахнулся Рон. – Мы с тобой столько полезного узнали!

– «Превосходно» по Защите от тёмных искусств у нас уже в кармане, – довольно улыбалась Гермиона.

В этот вечер Виктор снова пригласил её заглянуть на корабль – у Каркарова объявились срочные дела в Хогвартсе, как в ту далёкую февральскую ночь. Это было хорошим шансом увидеться, ведь в последнее время они оба были заняты подготовкой к третьему испытанию: Виктор готовился сам, а Гермиона помогала Гарри. Уже было известно, что ждёт Чемпионов: лабиринт, возведённый на поле для квиддича. В его закоулках могло поджидать всё, что угодно, а потому и подготовка велась усиленная. Тем более что последнее испытание всегда сложнее предыдущих.

В девичьей спальне было как всегда шумно: Лаванда и Парвати ещё не спали, но, укрытые одеялами, делились своими секретами. Гермиона уже знала, что Лаванда рассталась с Симусом и теперь кружилась вокруг Рона наравне с Парвати. В первые дни после второго испытания Рон и Гарри оба купались в лучах славы, и девочки начали благосклонно посматривать в сторону Рона, ставшего пленником русалок на дне. В их глазах это считалось чуть ли не таким же подвигом, какой совершил Гарри, вытащивший двух похищенных из озера. Надувшийся от гордости Рональд принялся сочинять небылицы о том, как его якобы похитили прямо в школе и как он отбивался от русалок, но прекратил после едкого замечания Гермионы по этому поводу. Тем не менее, соседки по комнате продолжали переглядываться с ним на уроках и всячески показывать свою заинтересованность. Впрочем, это не мешало Парвати встречаться с каким-то пятикурсником-когтевранцем, а Лаванде – обмениваться записками аж с шестикурсником из Пуффендуя.

Девчонки, как всегда, трещали до поздней ночи, и Гермиона нетерпеливо перечитывала книгу, скрывшись за пологом и дожидаясь момента, когда соседки уснут. Дождавшись, девушка надела заранее приготовленную одежду и тихонько выскользнула из спальни. На этот раз она вышла гораздо позднее, чем в февральскую ночь, но это время назначил сам Виктор. Было в этом что-то жутко романтичное. Раньше Гермиона никогда не нарушала правила так открыто и ради любимого человека.

Любимого человека… Это звучало слишком серьёзно. Можно ли так думать о Викторе Краме, так неожиданно ворвавшемся в её упорядоченную жизнь? С другой стороны, он не навёл в ней никакого хаоса, не вызвал никаких неприятностей или бешеных страстей.

Но так и должно быть. Разве нет?

Тенью проскользнув через Общую гостиную, Гермиона вышла в коридор, осмотрелась и потихоньку направилась по опустевшим школьным коридорам к холлу, где у главных дверей её ожидал Виктор. Верный своему слову, он действительно стоял на крыльце, меланхолично глядя на стрелки наручных часов. При виде Гермионы он заметно оживился и шагнул ей навстречу, вступая в узкую полоску света, льющегося из холла замка.

– Добрый вечер, Гермивонна, – поприветствовал девушку Крам, ловя её руку. – Идём?

Прошёл март, отгремел апрель, пролетел май, и вот теперь июнь уверенно вступал в свои права и уже согревал окрестности тёплым дыханием приближающегося лета. Деревья давно надели лиственные наряды, в воздухе разливались ароматы растений из теплиц профессора Стебль. Теперь ночи стали гораздо теплее, и гулять можно было намного дольше. На небе высыпала целая тьма звёзд разной степени яркости; они как крошечные светлячки прятались в тёмно-тёмно-синюю материю небосвода.

Виктор Крам рассказывал Гермионе о своих дальнейших планах на жизнь, пока они миновали школьный двор и вышли за его пределы. Юноша собирался сразу после учёбы продолжать спортивную карьеру, но совмещать её с изучением древних рун – ему хотелось стать переводчиком ликвидатором заклятий вроде Билла, но он никак не мог разобраться в своих интересах. Гермиона в свою очередь поделилась собственными соображениями по поводу работы в Министерстве магии и заодно осторожно расспросила своего спутника о Мракоборческом отделении их страны. Виктор рассказал много интересного по этому поводу, но в общих чертах работа их отделения была схожа с тем же отделом британского Министерства.