Текст книги "А небо по-прежнему голубое (СИ)"

Автор книги: Кэрри Блэк

сообщить о нарушении

Текущая страница: 40 (всего у книги 77 страниц)

– Что, малыш Ронни хочет приударить за этой красоткой? – ухмыльнулся Фред.

– Я тоже был бы не прочь… – задумчиво пробормотал Джордж, за что получил тычок от сидевшей по соседству Анджелины.

– Французскому, Рональд, не научишься так быстро, – назидательно сообщила Гермиона.

– Да мне много и не нужно, – отмахнулся приятель. – Всего-то пару фраз про то, какие у неё красивые глаза и…

– На твоём месте, Грейнджер, я бы подсказал ему какую-нибудь нелепость – он-то всё равно ничего не поймёт, – заговорщически прошептал Фред, подмигнув Гермионе.

– Я до такого уровня мелкого пакостничества ни за что не опущусь, – самодовольно объявила девушка.

После ужина, на котором появились остальные члены судейской коллегии – мистер Крауч и мистер Бэгмен – профессор Дамблдор приказал Филчу принести ларец, из которого чуть позже на свет явился резной деревянный кубок, который, по словам директора Хогвартса, и являлся «беспристрастным судьёй». При этом Фред и Джордж переглянулись со словами: «Всего-то? Да его обмануть как раз плюнуть!».

– Желающие участвовать в Турнире должны написать своё имя на листке пергамента с указанием школы и бросить в кубок, – объяснял правила профессор Дамблдор. Зал слушал, затаив дыхание. – Кубок самостоятельно выберет имена трёх чемпионов. Наш судья будет также ограждён специальным барьером во избежание случаев обмана и мошенничества. – Голубые глаза директора будто бы видели замыслы близнецов Уизли. – Крайне не рекомендую пытаться обойти возрастную линию: последствия могут быть весьма непредсказуемыми.

– Это мы ещё посмотрим, – фыркнул Джордж.

Похоже, близнецы обрадовались такому «неприступному» барьеру. А вот Гермиона была настроена скептически: Дамблдор как-никак великий волшебник, его так просто не обманешь.

Делегация Шармбатона воспользовалась гостеприимством Когтеврана и Пуффендуя, а ученики Дурмстранга отправились ночевать обратно на свой корабль. Рон из-за этого расстроился, но в то же время возликовал: Крам всё же не будет ночевать в слизеринских подземельях.

Следующим субботним утром Гермиона спустилась со всеми пораньше в Большой зал. Столы там были сдвинуты, а посреди зала возвышался на постаменте резной Кубок, в котором плясали языки сине-голубого пламени. Ученики, сонные, заинтересованные, жующие бутерброды и лениво переговаривавшиеся, устраивались на сдвинутых амфитеатром скамейках вокруг Кубка, наблюдая за теми, кто рискнул поучаствовать в выборе чемпионов. Гермиона уселась на первом ряду вместе с руническим справочником, время от времени вскидывая голову, чтобы увидеть, кто бросает своё имя в Кубок. Гарри и Рон пока ещё наслаждались сном, а потому девушка сидела в одиночестве, задумчиво перелистывая страницы и жуя яблоко.

Двери зала распахнулись, вошла вереница облачённых в ярко-алую, вызывающую некоторую дрожь у Гермионы форму дурмстранговцев. Среди них был и Виктор Крам, но шёл он не во главе процессии, как того можно было ожидать, а где-то в середине, издалека ничем не выделяясь из толпы сокурсников. Все были как на подбор высокие, мрачные, обладающие ярко выраженной мускулатурой. Они одинаковыми движениями перешагивали мерцающую серебристую черту, бросали пергаменты в Кубок, вспыхивавший искрами, и выходили, снова выстраиваясь в шеренгу. Когда пришла очередь Крама, Гермиона невольно приподняла голову и столкнулась с ним взглядом. Тот как-то странно ухмыльнулся, метнув бумажку, отчего девушка тут же снова уткнулась в книгу. К счастью, почти сразу же в зал вошли Гарри и Рон, тем самым отвлекая внимание.

– Кто-нибудь из наших кидал? – спросил Рон, усевшись рядом с Гермионой и надкусив бутерброд.

– Пока что нет, – покачала головой девушка. – Но из Дурмстранга бросили все.

– Не удивлюсь, если Крам станет чемпионом, – отметил Гарри, присев рядом с приятелем.

– А от нас хоть бы выбрали Анджелину! Не переживу, если нашим чемпионом окажется этот смазливый красавчик Диггори.

– Он староста, Рон, и у него есть потенциал, – возразила Гермиона. – Не думаю, что он был бы плохим чемпионом.

– Потенциал, как же, – съехидничал Рон, жуя бутерброд. – Ты просто, как и все, запала на его внешность, – лукаво поддел он.

– Между прочим, Рон, я по внешности людей не сужу, – гордо ответила Гермиона. – И не отношусь к ним предвзято только лишь потому, что они чем-то насолили нашему факультету в прошлом.

– А как профессор Очарование, милашка Локонс?

– Это вовсе ничего не доказывает, – задрала нос девушка.

– Вы, девчонки, все такие, – упрямо не соглашался Рон. – Вот помани тебя Диггори пальцем, и ты тут же за ним побежишь, как собачка. – Приятель скорчил рожицу.

– С чего ты взял эту глупость? – возмутилась Гермиона. – Я никогда так не поступлю.

– Да тебе и не придётся – никто тебя никуда не поманит, – хмыкнул Рон, дожёвывая бутерброд. – Не в обиду сказано, – прибавил приятель, и соседка возмущённо ткнула его в бок. – Ай! Ты же сама говорила, что равнодушна к Диггори!

– А то тебя поманит твоя белокурая красавица, – мстительно усмехнулась Гермиона, уязвлённая нападками приятеля. Вот ещё, вздумал равнять её с девицами, осаждающими парней вроде Крама и Диггори! Как он вообще мог додуматься до такого сравнения? Неужели он совсем её не знает? – Тут, скорее, ты сам будешь за нею бегать, – заключила девушка, посмеиваясь.

– А вот и не буду, – буркнул Рон, тоже уязвлённый отплатой его же монетой.

«Мне всё равно безразличны и Крам, и Диггори. Было бы глупо обижаться на Рона за неудачные шутки».

В этот самый момент в зал как торнадо ворвались близнецы и Ли Джордан; у всей троицы в руках склянки с каким-то зельем.

– Мы сделали это! – громогласно возопил Фред.

Все сидевшие тут же оживились и встретили неугомонную тройку аплодисментами. Даже Гермиона оторвалась от книги, пристально следя за близнецами.

– Зелье старения, – гордо пояснил Джордж всем слушателям. – Оно поможет нам…

– Обойти барьер, – подхватил Фред.

– У вас всё равно ничего не выйдет, – самодовольно вклинилась Гермиона.

– Да неужели?

– Это ещё почему, Грейнджер?

Оба брата уселись рядом с Гермионой, улыбаясь в предвкушении намеченного успеха.

– Жаль вас разочаровывать, но таким дешёвым дурацким трюком линию, начерченную самим Дамблдором, не обмануть, – торжествуя, заявила девушка.

– Так в этом вся суть, – подмигнул Джордж.

– Самые дурацкие и дешёвые трюки на поверку бывают куда более действенны, нежели хитроумные планы, – вставил Фред. – И мы тебе это сейчас продемонстрируем.

– Ну-ну, – покачала головой Гермиона. – Посмотрим, как вам, несовершеннолетним волшебникам, удастся обмануть такого гениального мага, как Дамблдор.

– Ты нас недооцениваешь, – с наигранной обидой сказал Джордж.

– Мы не только несовершеннолетние волшебники, но к тому же потрясающе хитрые, феерически везучие и невероятно очаровательные персоны, – подмигнул Фред.

– Не пропусти наш триумф, – усмехнулся его близнец.

Братья вскочили на ноги и распили зелье на брудершафт, после чего спрыгнули прямо в очерченный сиянием круг и замерли. Ничего не произошло, что дало ребятам повод ликующе рассмеяться, а наблюдавшим – захлопать в ладоши.

– Видишь, Грейнджер, всё с нами в порядке.

– И нас не испепелит молнией за то, что мы сделаем вот так.

Фред и Джордж синхронно бросили листки пергамента в Кубок, после чего снова замерли. Но нет, Кубок проглотил наживку и встретил две новые записки точно такими же искрами, как и все предыдущие. Ли радостно завопил, намереваясь тоже прыгнуть в круг, чтобы бросить свою бумажку, но в этот самый момент раздался громкий хлопок, и близнецов вышвырнуло за пределы очерченной территории. Гермиона самодовольно усмехнулась, глядя на Фреда и Джорджа, сидевших на полу: у тех выросли огромные кустистые бороды, да и сами парни были похожи на стариков с седыми шевелюрами. Ли явно обрадовался решению повременить с прыжком и теперь хохотал, глядя на друзей. Близнецы и сами, увидев физиономии друг друга, принялись громко смеяться, равно как и все окружающие.

– Как видите, молодые люди, ваша дерзкая выходка не осталась безнаказанной, – усмехнулся вошедший в зал профессор Дамблдор. – Советую вам пройти в больничное крыло к мадам Помфри: она уже занимается роскошными бородами мисс Фоссет и мистера Саммерса.

Поднявшись на ноги, бородатые братья вместе с Ли покинули Большой зал, а Гермиона торжествующе посмотрела на друзей, всем своим видом демонстрируя: «Ну, я же говорила!»

После своеобразного завтрака, за которым Рону удалось лишний раз полюбоваться на его светловолосую красавицу, бросавшую вместе с подругами свой кусочек пергамента в Кубок, друзья направились к Хагриду – проведать великана во внеурочное время. Тот встретил их, как всегда, радушно, и с удовольствием включился в обсуждение Турнира Трёх Волшебников.

– Вот уж не думал, что доживу до ещё одного Турнира, – усмехался Хагрид.

Судя по его внешнему виду, великан усердно пытался навести марафет: густая грива жёстких волос в пятнах дёгтя, коим Хагрид наверняка намеревался укротить шевелюру и собрать в «конский хвост», за версту разит одеколоном, к тому же одет в чудовищный коричневый костюм, а на шее болтается галстук в оранжево-жёлтую клеточку.

– Готов поспорить, что Хагрид решил приударить за мадам Максим, – прошептал Рон на ухо друзьям, пока великан ставил на огонь чайник. – Та ещё парочка.

– Цыц, – шикнула Гермиона.

Хагрид нагнал тумана, чуть не проболтавшись о первом задании. Он явно был о нём осведомлён и доволен тем, что ожидает Чемпионов.

– Незабываемое будет зрелище, – качал головой великан. – И… это… под силу Чемпионам, да.

Гермиона хотела было предложить Хагриду поддержать Г.А.В.Н.Э, но тот идею не одобрил.

– Неладное ты затеваешь, Гермиона. Домовикам ведь и тут хорошо, не надо их смущать понапрасну. Они существа ведомые…

– Вот именно! – воскликнула девушка.

– Но это плохого не значит в нашем-то случае, – отметил Хагрид как никогда проницательно. – Ты лучше выбрось-ка всё это из головы.

Сердито поджав губы, Гермиона убрала коробочку со значками. В душе у неё начинали возникать сомнения: все так рьяно убеждают её в обратном, что, может быть, стоит слегка сбавить обороты?

«Вот увижу своими глазами домовых эльфов Хогвартса, поговорю с ними, убежусь в том, что они довольны, и тогда посмотрим, – рассудила девушка. – Осталось только выведать у Фреда и Джорджа, как пробраться в кухонные помещения замка…».

После посиделок у Хагрида Гарри, Рон и Гермиона направились в школу: уже стемнело, а, значит, на ужине будут выбраны Чемпионы. Пропустить такое никто не хотел. Вот и к Хогвартсу тянулись вереницы иностранных гостей: голубые огоньки мантий учеников Шармбатона и лохматые шубы студентов Дурмстранга. Рон вытягивал шею, чтобы разглядеть шагавшего впереди Крама, но тот не смотрел по сторонам.

Наконец, все расселись за снова сдвинутыми факультетскими столами, члены судейской коллегии – за преподавательским столом, и начался пир. Эльфы-домовики едва ли не превзошли самих себя: качество блюд – как зарубежных, так и привычных – было на высоте, ароматы кружили голову, а вкус – невероятно приятный. Рон, в надежде снова заманить иностранную студентку, придвинул буйябес на видное место, но красавица сегодня им не соблазнилась.

Когда все насытились, ужин завершился, еда пропала с тарелок, отчего те заблестели в свете свечей, а профессор Дамблдор приподнялся со своего места и встал за кафедру, на которой привычно раскинул широкие крылья бронзовый орёл. Ученики переводили заинтересованные взгляды с директора на стоявший позади него Кубок, чьё пламя угрожающе темнело, что значило лишь одно.

– Итак, дорогие ученики и гости, Кубок готов сделать свой выбор, – объявил профессор Дамблдор.

На мгновение зал зашумел и затих, ибо пламя в Кубке резко стало рубиново-красным, из него вырвался сноп искр и обожжённый по краям пергамент, который был пойман директором Хогвартса. Альбус Дамблдор осторожно развернул листок и громогласно прочёл:

– Чемпион Дурмстранга – Виктор Крам!

Зал взорвался неподдельным ликованием. Рон орал громче всех за столом Гриффиндора, Гермиона снисходительно смотрела на приятеля, тая усмешку. Избранный чемпион прошёл мимо столов Гриффиндора и Слизерина к преподавательскому столу, за которым располагалась дверь в небольшую комнатку, куда приглашались все участники Турнира.

А Кубок между тем снова сделал выбор, и на этот раз объявил Чемпиона от Шармбатона:

– Флер Делакур!

Из-за стола Когтеврана поднялась та самая светловолосая красавица, лёгкой походкой прошествовавшая к заветной двери; её лицо источало самоуверенность, на губах цвела улыбка. Гермиона нахмурилась: не переоценивает ли себя эта Флер Делакур? Девушка отвернулась и натолкнулась на одинаковые взгляды Фреда, Джорджа и Рона, которые, равно как и вся мужская часть их стола, проводили чемпионку Шармбатона долгим взглядом. Близнецы, к слову, стоически восприняли срыв своих планов.

– Хоть бы от нас выбрали Анджелину, – воодушевлённо сказал Джордж, в то время как Фред огляделся по сторонам, выискивая сокурсницу. Та сидела через несколько людей от братьев, и, поймав взгляд Фреда, улыбнулась.

– Удачи, Анджелина! – крикнул Рон. – Лучше ты, чем Диггори.

– О, Рон, ты умеешь делать комплименты, – фыркнула Гермиона.

Кубок снова вспыхнул, и на свет явилась последняя бумажка. Со своего места Гермиона видела, как Анджелина сжала ладони своих подруг – Алисии и Кэти – в явном волнении. Рон скрестил пальцы, зажмурившись для большего эффекта.

– Чемпион Хогвартса – Седрик Диггори!

Стол факультета Пуффендуй взорвался ликующими криками: все его ученики вскочили с мест и принялись оглушительно вопить, поддерживая своего старосту, который уже спешил в заветную комнату, смущаясь от всеобщего внимания. Лицо Рона скривилось, и он отвернулся, уныло проводя зубьями вилки по пустой тарелке, но раздирающий уши звук терялся среди всеобщего гула.

– Диггори, – процедил Фред, глядя вслед пуффендуйцу.

– Эй, Анджелина, а не хочешь в качестве утешительного приза сходить со мной в Хогсмид? – не упустил повод Ли.

Часть стола, где сидели шестикурсницы, громко рассмеялась.

– Ну, что ж, я рад за Седрика, – сказал Гарри, обернувшись к друзьям.

– Крам его по стенке размажет, – мрачно буркнул Рон.

– Ладно, Чемпионы выбраны, и не надо ругаться, – миролюбиво пресекла спор Гермиона.

– Кубок выбрал своих Чемпионов, – снова заговорил Дамблдор, и зал затих. – И нам остаётся лишь всячески поддерживать их, ведь Турнир – это непростое испытание. Оно потребует для избранных проявления всех их знаний, навыков, умений и отличительных черт характера. Это будет непростое время для них…

Директор замолчал, и все недоумённо переглянулись, не понимая причины.

– Смотрите! – воскликнула Кэти Бэлл, указывая на Кубок.

Тот снова вспыхнул рубиновым огнём, будто бы снова выбрав очередного участника. Судьи напряжённо уставились на Кубок, тогда как Дамблдор невозмутимо поймал листок пергамента, развернул его и прочитал имя, сотрясшее зал как раскат грома:

– Гарри Поттер!

Все буквально оцепенели, не совсем понимая, шутка ли это и как реагировать. Близнецы Уизли выглядели донельзя комично с приоткрытыми в неподдельном удивлении ртами. Сама Гермиона озадаченно взглянула на Рона и Гарри; последний ответил ей таким же непонимающим взглядом.

– Гарри Поттер! – снова объявил профессор Дамблдор.

– Иди же! – Гермиона подтолкнула приятеля, так как он, судя по всему, до сих пор не понимал, что происходит, и сидел в оцепенении.

Зал уже начинал оживать, слышались перешёптывания, некоторые ученики даже привстали с мест, чтобы увидеть названного человека. Гарри поднялся с места и, пошатываясь, побрёл к преподавательскому столу. Рон и Гермиона взволнованно смотрели ему вслед. Судьи со своих мест обменивались комментариями, их лица ничего не выражали.

Когда Гарри скрылся за дверью, ведущей в комнату Чемпионов, профессор Дамблдор громогласно пресёк прозвучавшие вслед юноше вопли:

– Обманщик!

– Мошенник!

– Судьи удалятся в специальную комнату для решения возникшей проблемы. Пир окончен, можете расходиться по гостиным.

Мадам Максим, профессор Каркаров, мистер Крауч, мистер Бэгмен и профессора Хогвартса ушли вслед за Дамблдором в комнату; ученики же начали подниматься с мест и расходиться. Гул только сильнее разросся: всем не терпелось высказаться по поводу произошедшего.

– Ну, Гарри! – в неверии качал головой Фред.

– Во даёт! – повторял его реакцию Джордж.

– Нам нужно кое-куда отлучиться, – хором заявили близнецы и вместе с Ли Джорданом скрылись в толпе.

– С Гарри вечно что-то случается, – пробормотал явно ошарашенный Рон.

Он и Гермиона вместе протиснулись через затор учеников и направились в башню факультета. Создавалось ощущение, что вся школа уже в курсе случившегося: портреты бегали друг к другу в гости и сплетничали, глядя на проходивших мимо учеников.

– Выбор Кубка против правил, – убеждённо говорила Гермиона, минуя очередной лестничный пролёт. – Он никак не мог выбрать четвёртого Чемпиона. Видел, какие лица были у судей? Это… это невозможно!

– Для Гарри, судя по всему, нет ничего невозможного, – как-то горько заметил Рон. – Но, если уж он нашёл способ обмануть Кубок, почему не сказал ничего мне? Я ведь его лучший друг.

В холле у портрета Полной Дамы собрался весь факультет, почему-то не спеша заходить в гостиную. Привстав на цыпочки, Рон обнаружил, что в гости к стражу башни Гриффиндора заглянула Виолетта – её закадычная подружка, обитавшая на портрете в одном из людных коридоров, что было для неё очень удобно: так она узнавала самые свежие сплетни и охотно делилась ими со своей приятельницей, не имевшей возможности покинуть пост.

– Ох, я только что из комнаты Чемпионов, – взволнованно вещала запыхавшаяся Виолетта, обмахиваясь старинным веером.

Ученики притихли, заинтересованно уставившись на женщину.

– И? Что? – нетерпеливо спросила Полная Дама.

– Гарри Поттер всё-таки будет четвёртым чемпионом в Турнире! – объявила Виолетта, и толпа всколыхнулась, ликующе завопив. – Сначала, конечно, организаторы спорили, дело едва ли не дошло до международного скандала, но профессору Дамблдору удалось умилостивить судей. Ох, давно я не присутствовала на таких заварушках! Ещё с той картины, где монахи перепились и принялись играть в вист с собаками, – хихикала Виолетта.

– Проходите-проходите, – торопливо прочирикала Полная Дама, открывая проход.

– Международный скандал, заступничество Дамблдора, – презрительно пробубнил Рон. – Гарри в своём репертуаре.

Гермиона была вынуждена промолчать. Друзья протиснулись в Общую гостиную вместе с толпой галдевших гриффиндорцев.

– Гарри смог! – орал Дин Томас. – Не дал факультет в обиду!

– Как ему удалось бросить имя в Кубок? – не отставал Симус Финниган.

– Тоже варил зелье?

– Тебя попросил, Гермиона?

– Или просто подговорил помочь кого-нибудь из старшекурсников?

– Не знаешь случайно секрет своего приятеля, Рон?

Лицо Рона мгновенно покраснело от ярости.

– А вы спросите у нашего нового Чемпиона; вам-то он точно всё расскажет, – ядовито бросил юноша.

– Рон… – Гермиона коснулась его плеча, но приятель тут же дёрнулся, сбрасывая её руку.

– Я пойду в комнату, – отрывисто бросил Рон и скрылся в толпе.

Гермиона с укоризной посмотрела ему вслед. Сложившаяся ситуация испугала её, и девушка принялась озираться по сторонам в поисках свободного места. Отыскав кресло в углу, она уселась и зажала уши руками в надежде уменьшить нараставший шум. Ей нужно было подумать и дождаться Гарри.

– Ой, Гермиона, можно, я рядом присяду?

Подняв голову, девушка увидела взволнованную Джинни и кивнула, позволяя той расположиться в кресле по соседству. В руках у девчонки был пакетик «Берти Боттс», который она тут же предложила Гермионе, но та отказалась.

– Как ты думаешь, Гарри сам всё это провернул? – спросила Джинни, скривившись: ей попался явно не самый приятный вкус.

– Вряд ли, – отрицательно покачала головой Гермиона. – Такое чувство, что кто-то заколдовал Кубок или что-то подобное. Я читала в правилах Турнира, что всегда выбираются только три Чемпиона – не больше и не меньше. Прецедентов, подобных сегодняшнему, до сих пор не случалось.

– Рон, похоже, не на шутку разозлился. – Джинни обернулась в сторону спален мальчиков. – Он ведь бредил Турниром, надеялся, что Фред с Джорджем сумеют найти лазейку. Всё-таки целая тысяча галлеонов…

– Никакие деньги не стоят риска для жизни, с коим сопряжён этот Турнир, – не согласилась Гермиона. – И теперь Гарри снова подвергается опасности. Надеюсь, профессор Дамблдор сумеет исключить его из Чемпионов, иначе…

– Иначе… – эхом откликнулась Джинни. Обе понимали, что Гарри может сильно пострадать.

– А вот мы!

Весёлые голоса близнецов ворвались в схожие мысли Гермионы и Джинни, и обе одновременно подняли головы, заметив троицу, нагруженную снедью, явно украденной из кухни. Симус и Дин тут же ловко сдвинули столики, за которыми обычно ученики делали домашние задания, чтобы расставить еду. Лаванда и Парвати заинтересованно свесились через перила, ограждающие площадку возле спален девочек.

– Что вы это тут устроили? – спросила Гермиона со своего места, закипая.

«Только этого ещё не хватало!»

– Как что? – удивился Фред.

– Пир, конечно! – просиял Джордж. – Мы ведь должны встретить нашего героя как подобает…

– Пусть он и не поделился с нами секретом своего успеха.

– Эй, парни, смотрите, что я нашёл! – встрял Ли Джордан: он вытащил откуда-то полотнище с гербом Гриффиндора, которое обычно доставали на случай матча. Толпа встретила этот символ факультета одобрительным гулом.

– Мальчишки, – снисходительно усмехнулась Джинни. – Ой, у них даже сливочное пиво есть! Я давно мечтала попробовать… Фред, Джордж! – Вскочив с места, девочка унеслась к столику с закусками.

Гермиона закатила глаза. Похоже, Джинни и близнецы слеплены из одного теста. А как вечеринку в свою честь воспримет Гарри? Явно не с радостью, Гермиона знала это, ведь он не кидал своё имя в Кубок – более того, даже не собирался этого делать, как, например, Фред и Джордж. Девушка помассировала виски, пытаясь скрыться от шума. Веселье разгоралось не на шутку: Анджелина заколдовала напольные часы, и из тех теперь лилась громкая музыка. Под потолком парили клубки сладкой ваты, а гриффиндорцы все как один разрисовывали себе лица, будто бы это их выбрали Чемпионами.

Но вот портрет, закрывавший проход в Общую гостиную, отодвинулся, пропуская последнего ученика, и Гермиона внутренне напряглась. Как только Гарри протиснулся в комнату, его оглушил приветственный рёв. Ученики обступили юношу, наперебой поздравляя, пожимая руки и громко хохоча. Явно растерянный таким приёмом Гарри озирался по сторонам, не понимая, что ему делать. Гермиона, решив помочь приятелю, вскочила с места и поспешила вырвать его из цепких лап Ли Джордана, уже нацепившего на него знамя.

– Гарри, что произошло? – Девушка взволнованно вглядывалась в лицо друга.

– Я… Я не знаю, Гермиона, – растерянно пробормотал он, оглядываясь по сторонам. – Давай завтра обсудим это, ладно? А где Рон?

– Он в спальне. – Оглянувшись, Гермиона досадливо прикусила губу. – Может, не стоит с ним пока разговаривать? Он…

– Я не могу здесь находиться, – покачал головой Гарри. – Прикроешь?

– Да, конечно.

Устало поблагодарив подругу, Гарри поспешил пробраться к лестнице в спальни мальчиков, пока Гермиона протискивалась к столу якобы за порцией солёного арахиса.

– Что, решила приобщиться к всеобщему веселью, Грейнджер? – поддел девушку Фред, насыпая в её ладонь горсть орешков.

– В кои-то веки, – буркнул кто-то рядом с ней.

– Я, вообще-то, отправляюсь спать, – сердито заявила Гермиона, глядя Фреду в глаза. – Да и вам советую, а не то профессор МакГонагалл быстро приведёт вас в чувство.

– Да ладно тебе, – добродушно усмехнулся Джордж. – Сегодня можно и повеселиться.

– Не вижу для этого повода, – сухо ответила девушка.

– Как не видишь? – удивился Ли Джордан, оторвавшись от бутылки со сливочным пивом. – Очнись! Гарри – четвёртый Чемпион!

– Если вы не заметили, он не особенно этому рад. Веселитесь и дальше, ребята, – ядовито произнесла Гермиона. – Спокойной ночи.

Джинни бросила на Гермиону виноватый взгляд из-за спин близнецов, но та, ничего больше не сказав, ушла в спальню. Оттуда как раз выходили принарядившиеся Лаванда и Парвати.

– Гермиона, там же вечеринка! – словно для неразумной объяснила Лаванда.

– Ты опять собираешься её пропустить? Ничего удивительного, – фыркнула Парвати.

Девушки, смеясь, спустились по ступенькам, а Гермиона, тяжело вздохнув, захлопнула дверь. Комната наконец-то погрузилась в благостную тишину. Там, внизу, ей казалось, что она задыхается, а здесь, в тишине и темноте, было уютно и спокойно. Гермиона не спеша переоделась ко сну и забралась в постель, где устроилась вместе с последней недочитанной ею книгой о Турнире Трёх Волшебников 1724 года. Строчки сливались воедино, и девушка сама не заметила, как заснула, измотанная событиями дня.

Комментарий к Глава 2

*Батшеда Бэбблинг – преподаватель кафедры древних рун в Хогвартсе (материал взят с Гарри Поттер Вики).

Да, глава вышла едва ли не самой скучной во всём фанфике, но она очень важна. Без неё никак, ребят. Торжественно клянусь, что в следующей главе будет больше интересных событий;) И появится она гора-а-аздо быстрее, нежели эта)

Также планирую добавить в комментарии к главам отдельные раскадровки общих коллажей к частям в подходящие моменты;)

========== Глава 3 ==========

Комментарий к Глава 3

Арт к главе: http://savepic.org/5734610.jpg

Прошу прощения за задержку продолжения. Вмешались некоторые непредвиденные обстоятельства. Я недовольна этой главой, поэтому, возможно, будут небольшие изменения, о которых я обязательно предупрежу.

Пы.Сы. И за ошибки, если таковые присутствуют, тоже прошу прощения, ибо я снова переборщила с размером главы, и в таком объёме текста очень сложно выискивать мелкие опечатки, любезно подаренные залипающими клавишами, и ошибки, вызванные размягчением мозга вследствие визитов мозгошмыгов;)

Пы.Пы.Сы. И особенно прошу прощения перед читательницей, ко дню рождения которой глава должна была выйти, но не вышла “по техническим причинам”.

Ссора – Первое испытание – Святочный бал

1 ноября 1994 года – 25 декабря 1994 года.

Воскресное утро встретило Гермиону бодрящей прохладой. Девушка встала намного раньше обычного и, пока её соседки по комнате, вернувшиеся поздно ночью, спали, намереваясь проваляться до обеда, покинула спальню. Башня факультета Гриффиндор была объята непривычной тишиной. В Общей гостиной, кроме младшекурсников, небольшой компанией игравших во взрыв-колоду, никого не было. От вчерашнего веселья не осталось и следа: всё на своих местах, а знамя аккуратно висит в углу, золотое тиснение тускло поблёскивает в бледных солнечных лучах.

Решив подождать друзей здесь и полагая, что вряд ли бы Гарри и Рон поднялись в такую рань, Гермиона уселась в кресло и вытащила из сумки, привычно болтавшейся на плече, книгу, с которой вчера уснула, раскрыла её на нужной странице и погрузилась в чтение. От столь интересного процесса её отвлёк знакомый голос, раздавшийся над ухом спустя какое-то время:

– Ты уже не спишь?

Оглянувшись, девушка заметила Рона – сонного, мрачного и недовольного. Свитер нелюбимого им бордового оттенка прекрасно довершал картину и красноречиво свидетельствовал о том, что его обладатель чем-то крайне разозлён. И, похоже, что Гермиона знала, чем именно.

– Да я вот жду кое-кого, – пробормотала она, оторвавшись от книги и предусмотрительно отметив закладкой нужную страницу. – Доброе утро, кстати.

– Уж не Гарри ли ждёшь? – ощетинился приятель. – В таком случае прибереги свои пожелания для нашего чемпиона.

– Прекрати, – сердито оборвала его Гермиона. – Может, объяснишь мне, в чём, всё-таки, дело?

– Может, сначала дашь мне позавтракать? – в ответ вскинулся Рональд.

Проглотив так и рвавшийся наружу язвительный ответ, Гермиона сдержалась и просто кивнула, поднимаясь с кресла. Рону сейчас необходимо её общество, пусть он в этом и не признаётся.

Пока взъерошенный приятель накладывал на свою тарелку гору всего, Гермиона ограничилась порцией традиционной овсянки и кубком тыквенного сока. Она уже начинала понимать причину недовольства Рона, и от этого у неё сжималось сердце. Да, Рон обижен и сердит, а ещё – завидует. И это неудивительно, если учесть, что среди старших братьев он пока что тёмная лошадка, ничем не примечательный Уизли. Успех Гарри больно ударил по нему, причём то был неожиданный успех.

– Рон, я думаю, Гарри не кидал пергамент в Кубок, – осторожно начала девушка, когда друг закончил завтрак, осушив свой стакан молока. Сама она пробовала сделать бутерброд из нескольких ломтей хлеба и бекона с сыром.

– Да неужели? – съязвил приятель. – Ещё скажи, что кто-то ему помог.

– Скорее, навредил.

– О, так у Гарри, оказывается, мания величия! Больно нужно кому-то вредить ему.

– Рон!

– Я не хочу это обсуждать, – резко буркнул Рон. – Но ты всегда можешь поговорить с Гарри-ах-меня-подставили, – издевательски протянул он.

– Вот и поговорю, – холодно заявила Гермиона, поднявшись с места. – Он, по крайней мере, не плюётся ядом в мою сторону.

– О, конечно! Иди, поддержи нашего чемпиона, – ехидничал Рон. – Ему ведь это та-а-ак необходимо!

Не глядя на приятеля, девушка взяла со стола собранный ею огромный бутерброд и покинула Большой зал. Ей было обидно, причём не за себя, но за Рона. За раздражением он пытался скрыть уязвлённое самолюбие и горечь от предательства. Хотя о каком предательстве тут может идти речь? Рон однозначно завидует, но неужели это может стать причиной разрыва его дружбы с Гарри?

В минуты таких приступов хандры и злости на весь мир Рону нужна была поддержка, но в таком состоянии он не собирался принимать её и мог, чего доброго, спровоцировать ещё одну ссору. Гермиона понимала, что пока что приятеля лучше не трогать, и решила поговорить с новоявленным чемпионом.

Сделав вывод из всего творившегося вчера в Общей гостиной, девушка справедливо заключила, что Гарри не стоит пока что появляться в людных местах. Вполне вероятно, что «поддержка» сокурсников будет преследовать его повсюду и давить на нервы. А если к этому прибавить и три явно недовольных его чемпионством факультета… Нет, Гарри пока что лучше побыть вдалеке от всех.

На площадке возле портрета Полной Дамы Гермиона нос к носу столкнулась с Гарри, вылетевшим из гостиной так, будто его кто-то преследовал. Встрече с подругой он явно обрадовался.

– Неужели я встретил хоть одного здравомыслящего человека? – воскликнул Гарри.