Текст книги ""Фантастика 2024-21". Компиляция. Книги 1-21 (СИ)"

Автор книги: Татьяна Апраксина

Соавторы: ,Марина Суржевская,Марк Грайдер,Михаил Липарк
сообщить о нарушении

Текущая страница: 49 (всего у книги 352 страниц)

У меня отвисла челюсть, а потом я начал смеяться.

– Манускрипт Безумного Люка? У меня для тебя плохие новости. Его сочли чокнутым за постоянные рассказы об Изнанке, а его свиток никто не может прочитать. То, что там написано, кажется полным бредом!

– Но как же… – изумилась Лирис. – Мы считали, люди поняли послание Эрры!

– Ладно, с послом человечеству вы явно облажались. Что там со второй причиной? – хмыкнул я.

Лирис посмотрела на меня как-то странно.

– У нас нельзя убивать отца своего ребенка.

Моя челюсть отвисла и отдавила мне ноги.

– Ну и вкус у тебя, – не сдержался, хмыкнув.

– Попридержи язык, Лекс Раут! – рявкнула демоница, впрочем, особой злости я не почувствовал. – Ты ничего не понимаешь… Шинкар очень обаятелен… иногда. Как и все инкубы.

И, к моему изумлению, Лирис покраснела. А я задумался. Ребенок? Лирис сказала, что Шинкар помахал ей рукой, прихватив кое-то ценное. Раздери меня умертвие! Догадка заставила меня прищуриться.

– Нет, – припечатал, глядя на ожидающую демоницу.

– Да, Лекс Раут, – она скромно улыбнулась.

– Нет, нет и нет! – возразил я. – Это бред. Я сейчас проснусь и пойму, что перебрал черничной настойки. Надо только…

Лирис протянула руку и ущипнула меня так, что я подпрыгнул.

– Больно же, смрадная задница! Ну, то есть не ты, а так, к слову… И нет, я отказываюсь в это верить.

– Придется. Ты мой сын и поэтому слышишь мой зов. Огонь нашего мира тянет тебя сюда снова и снова, Лекс Раут. Здесь ты восполняешь резерв, сюда попадаешь, когда находишься на грани со смертью.

Я поднял ладони, прерывая ее слова.

– Черничная настойка! Боги, пусть это будет она! Хотя… – мысли в голове застучали со скоростью топора в руках мясника. – Погоди-ка… Если я твой сын, уж не хочешь ли ты передать мне трон? Ну, или что там у вас передается? Огненный скипетр и корона из углей? Ты для этого хотела меня увидеть? Так, что ли?

Перспективы, конечно, пугали, но в то же время… Чем я не принц? Если одежку сменить, конечно. И расчесаться. И побриться. И отучиться сквернословить. И разобраться во всех этих дворцовых этикетах…

Вот Грох четвероногий!

Нет, не принц я. Даже не рядом.

Не знаю, до чего я дошел бы в своих фантазиях, но тут увидел, как подрагивают губы моей собеседницы. Назвать ее по-другому у меня язык не поворачивался. Не выдержав, она расхохоталась.

– Уже примерил корону Эрры, Лекс Раут? Должна тебя огорчить – тебе это не светит. У меня есть официальные наследники. Связь с Шинкаром была кратковременной, а ты оказался неожиданностью. Но я любила тебя, – она стала серьезной. – И искала все эти годы. Но, во-первых, как я и сказала, у нас запрещен проход в мир людей, а во-вторых, твоя кровь спала. Я не чувствовала тебя и боялась, что Шинкар… виноват в твоей смерти. И лишь недавно я ощутила эту связь! Бесконечный жар! Знал бы ты, как я обрадовалась! Я велела стражам границ искать тебя и каждый день зажигала огонь у храма Пылающих, надеясь, что он приведет тебя в Эрру!

Я молчал, рассматривая город внизу. Да уж, новости. Хотя стоит признать, я не такой дурак и кое о чем начал подозревать уже давно. Если бы Изнанка была враждебна, я не уходил бы каждый раз с полным резервом. Сложить два и два сумел даже я. Конечно, не ожидал, что Шинкар такая гнида. Оказывается, он не только сделал меня мамочке, но и решил использовать как марионетку и обратный билет в этот мир. Вот сволочь! Найду и убью!

Если бы все сложилось по-другому, я мог бы жить здесь. Я вырос бы в этом дворце, окруженный услужливыми демонами, любовался бы на пылающую реку и бронзовых драконов. Может быть даже освоил бы полет в той круглой штуке. Мои волосы остались бы темными, нос – целым, а на теле не было бы ни одной руны. Я не знал бы, что такое холод и голод, не скитался по окраинам Кайера, не отбирал еду у собак и нищих. Не научился бы воровать, не попал бы к Кархану, не придумал бы несколько новых арканов, чтобы сберечь свою дырявую шкуру… Да, это была бы совсем другая жизнь.

– Ты ничего не хочешь спросить? – тихо сказала Лирис, заглядывая мне в глаза.

– Спросить? – я потер подбородок. Да, надо побриться. – Пожалуй. Что эта за хрень с кристаллами у тебя в коридоре?

Ошарашенное лицо Сиятельной Лирис слегка подняло мне настроение.

– Что? Ты имеешь в виду освежитель? Это хрусталь из подземных пещер, он переносит во дворец целебный поток воздуха. – Она сглотнула. – Это все, что ты хотел узнать, Лекс Раут?

– Лекс. Люди говорят просто Лекс. Надо же – освежитель… занятно. – Снова потер подбородок и широко ухмыльнулся. – Брось, не смотри так. Я совсем не жалею о своей жизни. О смерти – немного, я обошелся бы без того алтаря Шинкара и острых ощущений на нем. А в остальном… Я принадлежу миру людей, и мне там просто по-демонски нравится. И моя непутевая жизнь мне тоже нравится. – Склонился ниже, усмехаясь в лицо демоницы, и добавил язвительно: – Мамочка.

Она расхохоталась, откинув голову.

– Тогда побудь моим гостем, Лекс. Я расскажу тебе об огненной жиле недр, чьи капли текут в твоей крови. – И увидев мой скептический взгляд, вздохнула: – Магия, несносный человек. Я расскажу тебе, как ею пользоваться и как увеличить резерв.

– А вот это уже интересно! – оживился я. Мы развернулись к двери, когда дворец словно содрогнулся. Выплеск магии ощутил и я, и Лирис, невидимая волна прошила нас сотней игл.

– Что это? – прохрипел я.

ГЛАВА 20

Флай настороженно смотрел на девушку напротив. Темный артефакт, вот кто она. Не человек. Это приходилось напоминать самому себе каждый раз, когда он видел черные волосы, рассыпанные по плечам, губы цвета спелой вишни, точеный носик, яркие глаза и тело, на которое принц изо всех сил пытался не смотреть. Но как не смотреть, когда вот оно, почти под носом. Сидит, такое все расслабленное, нежное, чувственное, манящее… Тело. Ну, то есть Ланта. С телом. Вот же, святая Присцилла, дай ему сил!

Мысленное упоминание безгрешной жрицы Богини не помогло. Ни Ланта, ни ее тело никуда не делись.

И Харт обреченно сглотнул, надеясь, что звук вышел не слишком громким.

– Очень вкусно! – радостно объявила девушка, слизывая с пальцев персиковый сок.

Харт снова сглотнул. Темный артефакт. Книга. Не человек. Нельзя…

– Хочешь попробовать? – Лантаарея хлопнула ресницами и протянула ему сочную мякоть на ладони.

Попробовать он хотел, правда, не фрукт.

– Я не люблю персики, – голос прозвучал хрипло.

– Попробуй! – Ланта придвинулась еще ближе, почти касаясь бедром его тела. – Уверена, тебе понравится.

Если бы не ее выражение лица – невинное, словно у той самой Присциллы, Харт подумал бы, что она его соблазняет. Такие мысли уже появлялись у принца. Когда девушка отправилась с ним гулять по подземелью Речной Тины, когда выразила желание поселиться рядом с ним в Эльхаоне и особенно, когда они остались вдвоем в Кайере. Ланта почувствовала неладное за миг до того, как они вышли из портала, и успела сменить облик. В столицу империи принц вышел с книгой под мышкой, на которую никто не обратил внимания. Правда, потом они оказались заперты в комнате, защищенной магией. Воспользоваться силой Ланты Харт не мог, потому что был Светлым. Это невероятная насмешка судьбы – оказаться в заключении с одним из сильнейших артефактов, но не иметь возможности взять и толику этой силы!

Не имея возможности взять… ничего!

Однако там, в запертой комнате императорского дворца, Харт не раз ловил себя на том, что ему совсем не хочется ее покидать. Конечно, он дико волновался за сестру, не понимал, что происходит, но его заключение не было ужасным. И лишь благодаря Ланте. Разговаривать с девушкой было невероятно интересно! Она рассказывала ему о мире, в котором не было Кайера и росли белые деревья илландры, о маленьком городке на берегу реки, что билась хвостами рыб о каменные пороги и бурлила на черном песке. Там жила Ланта до того, как ее приговорили к ритуалу.

Он слушал, а потом незаметно для себя поведал о своем детстве, о жизни во дворце, об ответственности старшего принца, что всегда была скалой, лежащей на плечах. О том, что ни разу не был на берегах Аль-Майера, где можно лежать на листьях огромных кувшинок и смотреть на звезды.

О том, что хотел бы съездить туда.

И промолчал, что желал бы взять ее с собой.

В той закрытой комнате ему казалось, что вся обстановка пропиталась его желанием. Чувственностью. Грешными мыслями. Трудно оставаться праведником, когда сидишь на одной кровати с самой потрясающей и красивой девушкой на земле.

И этой девушке совершенно несвойственна стеснительность! Когда Ланта вышла из купальни обнаженной, Харт чуть не сорвался. Отвернулся, буравя взглядом стену и вспоминая свою родословную до самого Вельха Одноглазого – основателя династии! Его портрет украшал главный императорский зал дворца, и там красовался жуткий тип с пустой глазницей и лысым черепом. Образ Вельха всегда помогал Харту сосредоточиться и отвлечься от ненужных желаний.

Но в этот раз одноглазый предок оказался бессилен. Он пал в бою с нежной красавицей, что одним своим появлением могла поставить на колени не только основателя, но и всю императорскую династию. По крайне мере, ее мужскую часть.

– Ланта, – проскрипел Харт, не оборачиваясь. – Ты не могла бы одеться?

– Что? Одежда? Ах да. Я вечно забываю. Просто там, где я жила, люди ходили в легких шитонах, никого не смущала нагота. Это ведь естественно… Но Лекс говорил, что сейчас так не принято, и люди скрывают свои тела. Да, я просто забыла. Прости.

За спиной шелестела ткань, и Харт прожигал дыру в стене. Помимо Вельха, в его роду была еще сумасшедшая старуха Литруда, любившая разгуливать по дворцу в белом покрывале и с размалеванным углем лицом.

Да, да, Литруда. Лицо. Простыни… Такие льняные отбеленные простыни, на которых чернеют волосы Ланты… И разметалось ее тело – сочное, мягкое, желанное…

Он задышал интенсивнее…

Если бы не появление Лекса в тот день, вряд ли геральдика помогла Харту. Но Богиня Равновесия, похоже, решила добить наследника. Потому что снова оставила его с Лантой наедине. И теперь у его лица находится ладошка девушки.

– Ну же, попробуй, – убеждала Лантаарея. – Вкусно!

Флай осторожно лизнул, пытаясь вновь вспомнить предков. Но они покинули его разум, поняв, что потомок безнадежен.

– Нравится? – глаза Лантаареи сияли звездами.

– Очень, – честно сказал Харт и снова лизнул. Вкус персика смешался со вкусом женской кожи. – Очень-очень…

Мякоти на руке не осталось, но это не помешало принцу снова пройтись языком от пальчиков до запястья.

– Еще виноград, – загадочно улыбаясь, объявила девушка. Взяла из вазы гроздь с золотистыми ягодами, положила одну Флаю в рот. Тот раздавил тонкую кожуру и губами задержал женский пальчик.

В конце концов, разве они не на Изнанке? И разве это не последняя ночь в его жизни? Очень вероятно. Так почему бы не позволить себе… есть виноград из рук черноволосой соблазнительницы?

– Еще? – промурлыкала она.

Харт кивнул, не сводя с нее взгляда. На девушке колыхалась легкая тонкая ткань цвета бирюзового неба. Шелк скользил по точеной фигуре, обнимал изгибы и спадал складками к ногам.

Дразнил, а не скрывал.

Вторая ягода легла в рот, и пальчики задержались у губ, тоже провоцируя.

– Ланта, – позвал Харт. – А ты что-нибудь знаешь о…

Поперхнулся, не сумев договорить.

– О чем, мой принц?

– О том, чем занимаются мужчина и женщина. Иногда. Когда остаются наедине.

– Разговаривают? – Ланта похлопала ресницами.

– Эм-м, я имел в виду несколько другое, – безнадежно пробубнил принц, не зная, что говорить. Пытаться объяснить? Или сразу приступать к действиям? А вдруг она испугается и исчезнет или снова станет книгой на самом интересном моменте… Такого конфуза его мужская гордость может и не пережить!

– Едят персики? Пьют вино? – продолжила Ланта. Ее вишневые губы чуть подрагивали, словно девушка сдерживала улыбку.

– Для начала, да, – Харт вздохнул. Красавица была слишком близко. Демонски, непозволительно близко!

– А потом? – широко раскрыв глаза, Ланта наклонилась над сидящим на полу принцем. Они устроились прямо на ковре, потому что в этой комнате не оказалось стола.

– Потом иногда они делают так, – тихо сказал принц и тронул губами рот девушки. Очень мягко, почти невесомо, опасаясь напугать. Лизнул губу, нежно поласкал языком, втянул в рот. Проделала то же самое с верхней. И лишь потом коснулся ее языка, самого кончика.

– О, после персиков они начинают есть друг друга? – восхитилась Ланта.

– Скорее, просто пробовать, – прохрипел Харт. – На вкус.

– И какая я на вкус?

– Лучше ягод. Гораздо лучше.

Языки снова встретились, губы соединились. Разум покинул принца, проиграв бой невыносимому желанию. Его изучение женского рта стало напористее и жаднее, пальцы зарылись в черные волосы Ланты, притягивая ее ближе.

– Гораздо… гораздо… вкуснее… – шептал принц, поглаживая женское тело сквозь тонкий шелк. – Боги… Какая же ты вкусная…

Гастрономический бред, срывающийся с языка, заставил бы принца презрительно поморщиться, будь он в своем уме. Но сейчас он мог говорить лишь эту банальную глупость и сдерживать себя.

– А я больше люблю персики, – промурчала Лантаарея и сдержала его ладони, что теребили край шелка.

Харт застыл, судорожно хватая воздух. Испугал? Или она просто не хочет продолжать? Богиня Равновесия, дай ему хоть малую толику спокойствия!

– Жаль, – выдохнул он.

– Да, – сладко улыбнулась Лантаарея. – Есть я предпочитаю персики. Но разве ты этим хотел заняться, мой принц?

Он внимательно всмотрелся в синеву ее глаз. В бездне взгляда плескалась насмешка и…

Желание? Он правда увидел его?

– Ланта, ты точно не знаешь о… – с подозрением спросил Харт.

– О чем, мой принц? О том, как люди делают детей? Или чем занимаются по ночам? – Ланта рассмеялась. – Ты думаешь, что я могу этого не знать после общения с Лексом?

– Он… у вас… у вас что-то было? – Флай сжал кулаки, не ожидая, что эта мысль вызовет внутри такую ярость. Надо убить чернокнижника! Придушить голыми руками…

– Нет, – снова рассмеялась девушка. – Нет. Он мой друг. И я заглядывала в его мысли пару раз. Но ты… – она провела пальчиком по груди Харта. – Ты совсем другой… Я не вижу твоих мыслей. Не понимаю намерений. И устала ждать, когда же решишься!

– Решусь?

– Да! Что я ни делаю, ты лишь отворачиваешься, мой принц! И я уже схожу с ума, не зная, как получить тебя…

Они выдохнули одновременно и вцепились друг в друга тоже одновременно. И все же, несмотря на сжигающее его вожделение, Харт не торопился. Он хотел максимально растянуть удовольствие, уже зная, что оно будет лучшим в его жизни. И желая дать лучшее ей.

– Я ждала тебя очень долго, мой принц… – шептала Ланта, когда он целовал ее тело, наконец освобожденное от шелка.

Он ждал ее еще дольше. Кажется, всегда. И даже до того, как пришел в этот мир. Возможно, он начал ждать где-то там, у дикой бурлящей реки, окруженной илландрами.

Ее тело было создано для него. Она вся была создана для него, в этом Харт был совершенно уверен. Он не мог оторвать глаз от легкого румянца на белой коже, от приоткрытых губ, от таких восхитительных изгибов. И других частей своего свихнувшегося организма он тоже не мог от нее оторвать. И даже если ночь действительно окажется последней, то за нее не жалко и жизнь отдать.

Они так и лежали на полу, потому что кровать, стоящая в нескольких шагах, казалась невероятно далекой.

– Ах, – выдохнула Лантаарея. – В мыслях Лекса все было не так…

– Тебе плохо? – глупейшим образом спросил принц. Конечно, плохо. А еще больно, потому что он был первым… И не может ей быть хорошо по определению.

– Мне прекрасно, – как и сотни женщин до нее сказала Лантаарея, обвивая тонкими руками мужскую шею.

Волна силы выгнула ее тело, покидая человеческую оболочку. Все, что было заключено в невинную девушку, исчезло, взорвалось, прошив насквозь и дворец, и демонов, и людей. Здание дрогнуло, но устояло. Впрочем, ни Харт, ни Ланта этого почти не заметили. Они продолжили рывки навстречу друг другу, не желая отвлекаться на такую мелочь, как разрушение древнего заклинания.

Харт не знал, что близость с любимым мужчиной вернет Лантаарее ее первоначальную суть. Два условия освобождения всегда казались самой девушке невозможными. Ее должны были сделать свободной, не взяв. А потом взять, сделав свободной.

Но на самом деле в эти минуты она не думала о проклятии. Лишь о мужчине, что двигался над ней и в ней. И она улыбалась, цепляясь за его плечи, обжигаясь о его поцелуи, улетая в небеса от его тихих стонов. Ланта с первого взгляда готова была на все, лишь бы почувствовать его, узнать его, стать – его. Ее принц…

ГЛАВА 21

Солнце еще не осветило дирижабль, висящий над дворцом Кайера, а Армон уже вновь стоял у поместья Раутов. Но за прошедшую ночь здесь ничего не изменилось – окна оставались по-прежнему темными.

Крис не отправился с Армоном, но попросил дать обещание, что рихиор вернется, если не найдет друга. Или если найдет. Люмис жаждал поближе узнать Лекса Раута. И вручил Армону коробочку с пауком, чтобы отдать новому владельцу, если Лекс все же объявится.

Но, увы, бывшего напарника в поместье снова не оказалось.

Армон обошел здание по кругу, решая, что делать. А потом решительно двинулся в сторону улицы Железного Всадника. Там, в глухом переулке, он отыскал неприметную дверь и внимательно осмотрел знаки защиты. Магией Армон владел плохо, слабые способности рихиоров позволяли лишь самые простые вещи. Но сейчас он смог увидеть, что защита обновлена, значит, Лекс был здесь.

Раньше охранная сеть была настроена так, чтобы пропустить Армона, а что теперь? Рихиор надеялся, что и сейчас сможет войти, ведь, захоти Лекс скрыть эту дверь, Армон вовсе ее не увидел бы. Он осторожно протянул руку, ожидая магического удара, и дернул за кольцо на створке. Со скрипом та поддалась и распахнулась. Тайным ходом рихиор прошел до подвала Раутов, минуя еще одну дверь, и вошел в поместье.

Как он и думал, внутри никого не оказалось. Защитные руны мерцали желтым цветом на дверях и окнах, оберегая от незваных гостей и, банально, воров. Несколько лет назад, еще будучи напарниками, Лекс и Армон договорились о тайном ходе, что позволит рихиору войти, не привлекая внимания возможных наблюдателей. И вот сейчас чернокнижник снова настроил заклинание так, чтобы Армон смог попасть внутрь.

Но почему? Или он просто обновил прежний аркан, забыв о допуске рихиора?

Загадки… Обойдя дом и обнюхав мебель и вещи, Армон сделал несколько выводов. В поместье помимо самого Лекса побывали Ник, Лира, Здоровяк и Одрианна. Запахи примерно недельной давности, и в это же время произошли события во дворце. После этого в поместье никто не появлялся.

И Армон был уверен, что заварушка на балу не обошлась без участия его темного приятеля. Но, Великие Духи Леса, что именно произошло и куда все они делись потом? Люмис сказал, что похитители принца открыли портал, который не смогли отследить даже эскандоры Бастиона Ловцов. А это, на минуточку, самые сильные маги Империи! Куда можно провалиться так, что не осталось даже следов?

– На Изнанку, – хрипло сказал Армон, вздрогнув. – Можно провалиться на Изнанку. И ни один маг не найдет остаточную нить перемещения!

Неужели он прав?

От беспокойства Армон зарычал, частично меняя форму. Здесь, в Кайере, он был слишком далеко от своей стаи, и уровень контроля снова падал. Не только стае нужен альфе, но и вожаку необходима стая. К тому же Армон дико скучал по Сойлин. Они расстались как-то скомканно, не сказав что-то важное и необходимое, и от этого внутри глухо ворочалась тоска. А еще – беспокойство. Как ни убеждал себя Армон, что Ромт позаботится о его крылатой девочке, на душе было неспокойно. И все казалось, что с девушкой случилась беда.

– Я просто влюбленный дурак, – Армон потер лицо, усилием воли загоняя когти обратно под кожу. – И просто скучаю. С ней все хорошо.

Но слова, даже произнесенные вслух, не помогали. А значит, надо срочно найти Лекса и вернуться в Пустошь.

Или просто вернуться, плюнув на чернокнижника? В конце концов, пусть выпутывается сам!

Армон покачал головой. Плевать он не умел, даже на друзей с пометкой «бывший». Да и бывают ли друзья с таким грифом? Что бы ни говорил Лекс, он был и остается его другом. Не зря ведь пять лет назад Армон бросился в ледяную воду, чтобы вытащить плывущего вниз лицом чернокнижника? Раут много раз спрашивал, зачем рихиор сделал это. Но Армон не мог объяснить. В тот день он первый раз за полгода обернулся человеком. Плывущее тело он увидел звериными глазами и фыркнул, провожая взглядом «труп». А потом внутри возникло давно забытое чувство жалости. Человечность, что почти умерла в зверином обличье. После ухода из стаи Армон терял эту самую человечность каждый день, сходя с ума от горя. Для рихиора остаться без стаи – смерти подобно. Он и ждал этой смерти, блуждая по окраинам Кайера и задирая местных оленей и кабанов. В Армоне уже почти не осталось разума, и он был этому рад. Ведь разум означал воспоминания. О нем – молодом, глупом и самонадеянном, верящем, что сможет выстоять против любой угрозы. Серые, с рыжеватыми подпалинами звери явились с юга. На Серебряные Кроны частенько совершались набеги, слишком уж удачное место заняла стая, но всегда удавалось отбить наступление. Удалось и в этот раз.

Рихиоры загрызли часть рыжей стаи, их удалось прогнать, и Армон даже улыбался, празднуя победу… Вплоть до того момента, как увидел погибших. Свою пару и маленького сына, что по глупости бросился на захватчиков. Он слишком хотел вырасти, стать таким же сильным, как альфа…

Серебряные Кроны Армон покинул сам, сложив с себя обязательства альфы и добровольно отрекшись от сородичей. Стая молчала, провожая его, понимая, что Армон уходит умирать. Он больше не желал быть человеком.

В тот день он вышел к реке напиться, уже почти без проблесков разума и даже сожаления. Человек в нем исчез, уступив место хищнику, которого однажды пристрелят охотники на таких вот обезумевших рихиоров.

Зверь стоял на краю льдины и смотрел на барахтающегося человека. А потом взвыл, пугая воронье, и кинулся в воду, возвращаясь в человеческую форму. Обращение ломало кости, рвало сухожилия, и Армон почти захлебнулся от боли, но это было спасение. Тело, что он вытащил из воды, стало механизмом, запустившим маховик его человеческой сути.

Темного он вытащил, дотащил до брошенной лачуги в трущобах, разжег огонь. Армон отогрел и вылечил бредящего чернокнижника, пару раз снова обращаясь в зверя, но возвращаясь. Пока Лекс приходил в себя, сам Армон учился снова ходить на двух ногах и разговаривать. Получалось с трудом. Стоять вертикально было сложно, из горла вылетало лишь рычание, а воспоминания и отсутствие стаи ломали тело, снова выкидывая в звериное обличье.

Но Армон возвращался.

Через неделю совместного обитания в лачуге Лекс Раут очнулся, а рихиор научился оставаться в человеческой форме дольше, чем на десять минут. И, стащив сохнувшие на веревки штаны и рубаху, привел себя в относительный порядок.

– Мне нужен защитник, – сипло сказал чернокнижник, окинув взглядом заросшее лицо рихиора, желтые глаза и нервно скребущие лавку когти. – Тот, что прикроет мне спину и поймает вместо меня болт, когда он прилетит.

– Согласен, – прохрипел Армон, посчитав, что Духи Леса подарили ему второй шанс.

Стая в лице лишь одного чернокнижника. Шанс был ничтожным, но оказалось, что Армон сделал единственно правильный выбор, бросившись в ту реку. Вот только Лексу он не стал об этом рассказывать. Впрочем, рихиор был уверен, что Раут и так все знал. Его темный друг был удивительно проницателен, когда дело касалось его драгоценной персоны.

– Где же тебя носит, Лекс? – пробормотал Армон, заглядывая в очередную дверь. Это был кабинет, где бывшие напарники принимали заказчиков. – Хоть бы какой-нибудь знак оставил! Хоть бы сороку прислал, гад! – разозлился рихиор и замер.

Сорока. Весть. Вот что ему нужно! Между ним и Лексом до сих пор существует связь, а это значит, что магическая нить соединяет их!

– Отлично! – выдохнул Армон. Теперь он знал, что надо делать.

* * *

Через час рихиор стоял у двери «Подворотни». Внутри по-прежнему веселились сомнительные личности и развратничали на стенах некроманты. Но Армон явился сюда не для того, чтобы выпить или поглазеть на картинки.

– Хозяина позови, – велел он подавальщице.

– Здесь я, – весело хмыкнул Трис. – Давненько не заглядывал, Армон. Соскучился по моему хеллю?

Рихиор дернул ушами, ловя звуки, но никто на них не обращал внимания.

– Мне нужен наведенный сон, – тихо сказал он. Трис пыхнул своей трубкой, заставив чувствительного к запахам рихиора скривиться, и поманил в каморку за кухней.

– Располагайся, – кивнул некромант, закрыв за ними дверь. – Кого хочешь увидеть?

– Лекса, – вздохнул Армон, усаживаясь прямо на пол и прислоняясь к стене.

– Связь между вами есть? – Трис уже вытащил из сундука склянку, поболтал, рассматривая на свет.

– Есть. Смертельное заклятие, – бодро отрапортовал рихиор. Трис всмотрелся в пространство над головой Армона и хмыкнул.

– Ух ты, точно. И смерть-то такая гадкая, с удушением и разрывами кожи. Твой друг настоящий шутник!

– Да уж, обхохочешься, – буркнул Армон.

– Зато нить крепкая, – утешил Трис. – Сам знаешь, смертельные заклятия связывают двоих не хуже брачных обетов! – он весело рассмеялся и швырнул Армону склянку. Тот поймал, понюхал пробку, фыркнул от отвращения.

– Ну и гадость!

– Это тебе не старый добрый хелль! – глубокомысленно заметил Трис. – Это жижа из могильной ямы, смешанная с молоком горгульи. Ну и последний ингредиент – моя кровь.

– Мог и не уточнять, – Армон сдержал желание малодушно зажать себе нос.

– Шутишь? Это же главное развлечение в таком деле! – хохотнул Трис.

– У вас, темных, отвратное чувство юмора.

– Подожди, я еще не рассказал тебе о последствиях сна, – обрадовал некромант, устраиваясь на низкой кушетке и набивая свою вонючую трубку новыми травами. Нос Армона распознал запрещенные в Кайере растения – глюкнутую лынь, заставляющую видеть иные миры, бесенячую рушу, что мирного горожанина могла превратить в чокнутого убийцу, и улетайку-переплевалку, одно название которой говорило само за себя. Да уж, ему предстоит отличное путешествие. Трис поднес к трубке свечу и продолжил: – Итак, тебя ждут: тошнота, рвота, слабость, временные потери зрения, обоняния и чувствительности тела! Также возможны галлюцинации и паралич!

– Когда найду Лекса, врежу ему как следует, – мрачно изрек Армон, принимая из рук Триса чадящую трубку.

– Ну и главное! Если сдохнешь во сне, здесь тоже откинешь лапы! – радостно предупредил некромант. И утешил: – Но не переживай, я твою тушу подниму, будешь таскать тяжести. Моей Розе давно помощник нужен.

Армон настороженно дернул ушами, проклиная себя, своего пропавшего напарника и всю его темную братию. Отключаться рядом с Трисом особого желания не было, но рихиор не знал больше никого, кто мог навести зачарованный сон.

– Ладно, – глухо произнес он и одним махом вылил в рот тошнотворную жидкость из склянки, а потом сделал глубокий вдох тлеющих трав. – Отправляемся…

– Думай о своем друге. И да, скажи Лексу, что он мне денег должен, – пробубнил ему вслед Трис, но Армон его уже не услышал.

Его тело сначала стало таким легким, что приподнялось над полом, а потом истончилось, как дряхлая рыбацкая сеть. На миг рихиор завис, с недоумением озираясь, а потом вспомнил наглую ухмылку бывшего напарника, и его дернуло куда-то в сторону с немыслимой скоростью. Миг – и Кайер остался позади, еще миг – и Армон стоит на террасе, с которой открывается невероятный город. Поначалу даже почудилось, что он вновь в Эльхаоне, только таком, каким он был сотни, а то и тысячи лет назад. Живой, с каменными драконами и парящими в воздухе арками мостов и галерей.

И рядом с ним стоял Лекс, а за ним – незнакомая красавица с огненными волосами. И оба выглядели весьма удивленными.

– Не понял, – сказал Темный, подняв брови.

– Наведенный сон, – пояснил Армон.

– Это я как раз понял, – безмятежно отозвался Лекс. – Не понял, кто в Пустоши способен отправить твою тушу в полет. В Эльхаоне завелись некроманты?

– Я не в Эльхаоне, – помрачнел Армон. – А в Кайере. И хочу знать, какого демона происходит, Лекс?

– Не поминай рогатых на Изнанке, – хмыкнул друг и повернулся к женщине, что смотрела с явным любопытством. – Хм, Ослепительная Лирис, позволь представить моего бывшего напарника, Армона. Вернее, его астральное тело, реальное валяется в одной грязной Забегаловке Кайера, как я понимаю. Кстати, почему оно там валяется?

– Потому что я приехал за тобой! – рявкнул Армон, теряя терпение. Хотя рявкать, будучи полупрозрачным призраком, довольно сложно. – Лекс, я не буду спрашивать, почему ты здесь и что тут происходит, потому что мне все равно, где ты проводишь время! Хоть в притоне с фиалками, хоть на Изнанке! Но раз ты жив и здоров, то будь добр, притащи свой зад в Кайер! Надо поговорить. Кстати, что ты знаешь о похищении принца?

– Что оно прошло успешно.

– Я так и знал, что это твоих рук дело, – скрипнул зубами Армон. Помолчал и продолжил резко. – На Эльхаон было совершено нападение. Порталы я закрыл, но не успел узнать, кто это сделал. Думал, ты расскажешь больше. Никакой связи с тобой или принцем не было, мне пришлось прилететь самому. Что творится в империи?

– Прилететь? – хмыкнул Лекс и махнул рукой. – Ладно, потом объяснишь. Вот только я не знаю, что творится, Армон. Кроме того, что ловцы взяли меня за жабры и грозят воронкой лишения силы. – Лирис рядом с Лексом нахмурилась, переводя внимательный взгляд с одного мужчины на другого. На миг рихиору показалось, что она ему кого-то напоминает, но додумать он не успел. – Самое плохое, что эта воронка грозит не только мне, а всем магам, Армон! И что еще веселее, на троне Кайера сидит император, собственной персоной!

– То есть? – не понял рихиор. – Он же мертв!

– Вот и я так думал. Но когда был во дворце последний раз, то видел Фердинанда живым и величественным, как и прежде.

– Мне это не нравится, Лекс, – хрипло сказал Армон. Поднял руку и с удивлением увидел, что ладонь расплывается, словно дым на ветру.

– Возвращайся, – приказал Лекс, глядя на него. – Быстро!

– В чем дело? – ноги Армона тоже начали исчезать.

– С твоим телом что-то происходит, связь истончается! Возвращайся! – заорал чернокнижник. И вскинул руку, рисуя огненный знак. – Глас ироонт!

Армона сдавило, а потом выкинуло с террасы неизвестного города.

– Нет! – выдохнул рихиор. – Мне нужен еще один миг! Сойлин…

Лицо девушки на мгновение встало перед глазами. Но почему глаза крылатой закрыты, на щеке грязь, а сама она лежит на куче тряпья в какой-то темнице?