Текст книги ""Фантастика 2024-21". Компиляция. Книги 1-21 (СИ)"

Автор книги: Татьяна Апраксина

И все-таки капитан Минамото был прав, когда говорил о плазменных установках, расположенных на вышках по периметру. Они представляли серьезную угрозу даже в случае отключения силового поля. Пока, впрочем, задумываться об этом было рано. Для начала следовало как-то добраться до башни головного офиса, а с этим существовали определенные проблемы.

Коллекторы дождевой и хозяйственно-бытовой канализации на территории лагеря сейчас напоминали средневековую клоаку, куда безо всякой очистки стекались все продукты жизнедеятельности нескольких тысяч человек, вынужденных влачить свои последние дни в скотских условиях и немыслимой скученности. Просторные тоннели, по которым проходили силовые кабели, трубы водоотведения и каналы ливневки, переполняла отвратительная жижа, насыщающая воздух резким и ядовитым запахом, даже у бывалых бойцов вызывавшим непроизвольные рвотные спазмы.

Хорошо хоть полумрак, царивший под монолитными сводами, не позволял в полной мере оценить всю неприглядность картины. В свете прожекторов, кое-как проникавшем вниз сквозь немногие сохранившиеся отдушины, подземелья выглядели таинственно и почти величаво. А плывущая по течению вместе с мусором осенняя листва напоминала чешуйки позолоты, осыпавшейся с церковных куполов. Впрочем, храм, если когда и стоял, то был давно осквернен и разрушен, а расставившая ловушки темнота сильно затрудняла продвижение вперед, делая маршрут еще сложнее. Тем более, что барсы, лишенные своего снаряжения, могли рассчитывать только на развитое тренировками ночное зрение, интуицию и дремучий охотничий инстинкт, который, впрочем, срабатывал не всегда.

– Merde![5]5
  Merde – французское ругательство, в буквальном переводе – дерьмо.


[Закрыть] – выругался на родном наречии Клод, поскользнувшись на неровностях илистого дна и нырнув едва не с макушкой.

– Оно самое, – подтвердил Арсеньев, выуживая товарища на поверхность. – И нам эти Авгиевы конюшни предстоит расчистить.

– Настоящего воина подобные мелочи не должны смущать, – назидательно заметил капитан Минамото. – Один из моих предков по материнской линии, происходивший из клана шиноби, поджидая клиента, которого ему заказали уничтожить, просидел в выгребной яме два дня.

– Нанюхался там! – не сумел удержаться от комментария один из бойцов, развязанного вида детина с замысловатой татуировкой на пол-лица, имитирующей змеиную чешую. – Небось, на всю оставшуюся жизнь хватило!

– Зато не замерз! – в тон ему отозвался могучий чернокожий боец, взявший в качестве позывного известное выражение «На войне как на войне». – Даже здесь значительно теплее.

Солдатский смех, в таких случаях обычно громовой, прозвучал приглушенно. Чтобы хоть как-то защитить дыхательные пути от ядовитых испарений, бойцы отряда дышали через влажные повязки, сделанные из сохранившихся у кого-то носовых платков, обрывков одежды или белья. Туся успела порадоваться тому, что майка, которой снабдил ее Арсеньев, оказалась широкой и длинной. Нижней части, обрезанной чуть ниже Тусиного пупа, хватило, чтобы сделать для них с Командором два добротных шарфа, а подкладка куртки стала неплохим фильтром.

Трудно сказать, насколько помогали эти допотопные приспособления, но без них пришлось бы совсем туго. Тоннели под лагерем сделались действительно гиблым местом. Особенно если учесть, что большинство отверстий ливневки были чем-то заставлены или просто забиты. Даже Пабло, видевший жуткий парад мертвецов на Седьмой, не сумел сдержать возгласа ужаса и отвращения, когда по пути следования отряда стали попадаться качающиеся на поверхности или всплывающие из глубины безобразно распухшие, изуродованные водой и растворенными в ней химикатами трупы.

Утопленников было, впрочем, не очень много. Тела умерших в лагере от болезней, голода и прочих лишений легионеры отправляли на утилизацию. Помимо активистов Сопротивления, которые использовали тоннели для сообщения между секторами, в подземелья отваживались спускаться только отчаянные сорвиголовы, не оставлявшие мыслей о побеге и не желавшие признавать возможностей силового поля генераторов пронизывать толщу земли. Сюда же, случалось, затаскивали осведомителей и особо свирепствовавших конвоиров, чтобы безжалостно утопить, невзирая на последствия. Именно поэтому на некоторых утопленниках угадывалась форма Легиона.

– Ну и лютая смерть! Врагу не пожелаешь! – поежился боец по имени Мартин, молодой парень с красным обветренным лицом и белесыми ресницами.

– Легионеры такую участь вполне заслужили! – жестко отозвался Арсеньев, бросив мимолетный взгляд на Клода, а потом на изувеченную кисть своей правой руки. – Остальные же ничего не почувствовали. Их убил газ.

– А я еще грешным делом надеялся укрыть в этих катакомбах детей и женщин, – покачал головой капитан Минамото.

– Слишком опасно, – пояснил Арсеньев. – Концентрация метана здесь превышает все допустимые нормы.

В самом деле, идти становилось все трудней. Вязкое, склизкое содержимое каналов в некоторых местах доходило барсам до пояса, а Тусе было и вовсе по грудь. Воздуха отчаянно не хватало. Густой, липкий смрад превращал каждый вдох в сущее мучение, выжимая из пор реки пота, словно во время прогулки по влажным экваториальным лесам. Голова кружилась, а в ногах с каждым шагом усиливалась ватная слабость.

Пытаясь удержать равновесие, Туся почти рефлекторно потянулась к Арсеньеву, который шел на полшага впереди нее. Однако вместо пропитавшихся кровью и различной дрянью трикотажных волокон старого свитера Командора ее рука нащупала что-то мохнатое, мокрое и противное.

– Крыса? – участливо поинтересовался капитан Минамото, услышав ее немного заглушенный повязкой, но все равно отчаянный крик.

– Да откуда бы ей тут взяться? – мрачно отозвался На-войне-как-на-войне. – Тех, которые водились, небось, давно переели.

Туся была готова сквозь землю провалиться, понимая, что сделать ей это вряд ли удастся: пальцы Арсеньева сжимали ее локоть почти до синяков. В жизни она не боялась тараканов и грызунов, а одного симпатичного крысенка как-то раз даже забрала из вивария домой, продлив его жизнь аж до трех лет, то есть до глубокой старости. И все же, когда Клод выудил из канала неловко перебиравшее лапами неведомое существо, Туся едва не издала еще один вопль: уж лучше бы это оказалась крыса!

– Кто ж ты такой, приятель? – обратился к зверьку Клод, поднося его к одной из отдушин, чтобы получше рассмотреть.

– Надеешься открыть новый вид? – беззлобно поддел его Пабло.

– Да нет, просто пытаюсь понять, откуда он тут взялся.

– А ну-ка! Дай его сюда. – заинтересовался находкой Арсеньев, отпуская Тусину руку. – Эти умильные глазки я где-то уже видел.

– Да это же Шусмик! – просиял Клод.

В самом деле, приглядевшись, и Туся узнала киберпитомца. Хотя шерсть его совершенно слиплась и висела неопрятными сосульками, Шусмик по-прежнему любил весь мир и готов был поделиться своим зарядом оптимизма.

– Эк его угораздило изгваздаться, – удивился Пабло.

– Ты сейчас выглядишь не лучше, – сообщил ему Клод.

– Вот народ! Даже за игрушкой присмотреть не могут! – раздраженно покачал головой Арсеньев, имея в виду и без того числившегося в штрафниках Дина.

– Уж больно шустрая игрушка попалась, – вступился за товарища Клод.

– Теперь уж без выбора кому-то придется остаться в живых, – подытожил Арсеньев, вручая питомца Тусе.

Та рассеянно кивнула, пытаясь отдышаться и поправляя упавшую на лицо чумазую, липкую прядь. Давно смытая бетонная крошка и гарь представлялись ей сейчас изысканным макияжем. Что там говорили по поводу жемчуга, который не стоит метать перед свиньями в грязь? Впрочем, избранная профессия и в особенности работа в госпитале давно отучили ее от высокомерной брезгливости. Особенно если на кону стояли жизни не одного, а нескольких десятков тысяч человек.

Туся невольно вспомнила сказку-присказку про медные трубы. Кто знает, а вдруг те, кто ее сложил, имели в виду вовсе не медовые потоки славословий? Спору нет, трудно остаться самим собой, когда тебя восхваляют и норовят при жизни сделать идолом и кумиром. Но как не озлобиться, утратив веру во все и вся, когда почти добровольно взваливаешь на плечи бремя чужой вины, и даже не пытаешься сопротивляться тем, кто изливает на тебя потоки ядовитой клеветы и норовит извалять твое доброе имя в говенной грязи? Что ж, если им удастся закончить дело жизни ее отца, восстановить его доброе имя и при этом спасти узников, томящихся наверху, она согласна не только еще раз пройти огонь, воду и грязь, но и посетить те жуткие места, которые представали перед ней в видениях. Особенно бок о бок с Командором. Но сначала надо было добраться до генераторов.

По ее расчетам насосная станция, где сходились коммуникации офиса «Панна Моти» и бывшего Госпиталя, располагалась где-то неподалеку. Однако Туся была не до конца уверена, что сможет найти неприметное ответвление, которое показывал им с отцом Викрам. Тем более, выбирая дорогу, она опиралась в основном на интуицию. Увы, темнота и жуткое запустение коллектора не позволяли полагаться на зрительную память. А что если они свернули не в тот тоннель? А вдруг змееносцы все переделали? А вдруг она вообще все перепутала, и Арсеньев, поверив ей, ведет свой отряд к бесславной и бессмысленной гибели?

Хотя ее одежда давно вымокла не только от мокрой вонючей грязи, но и от пота, Туся почувствовала, как по спине ледяными кусачими муравьями гуляет озноб. Сердце колотилось в грудь с яростью обезумевшего метронома, отбивающего невидимому пианисту темп огненного аллегро «Патетической» Бетховена.

Ну где же?! Сколько еще будет длиться этот бесконечный темный тоннель? А вдруг никакого фонтана не существует?! Здесь все много раз переделали, перестроили, изменяли! Нужно поворачивать обратно, выбираться на поверхность и ждать кораблей!

И когда Тусе уже хотелось разрыдаться в голос или даже закричать, перед ней возник просторный, хотя и сильно захламленный зал с насосами и уходящими в никуда ржавыми трубами. Фонтан, конечно же, не работал, а вот неприметная дверца, через которую ассенизаторы и технический персонал проникали во внутренние подсобные помещения головного офиса, осталась на месте, и комбинация цифр, которую показал Викрам, не изменилась.

– Потрясающе! – не сумел сдержать эмоций Клод, возвращая Тусе Шусмика, которого брал на руки во время ее манипуляций с замком.

– Так вот для чего мы эту девчонку через все подземелья с собой тащили! – простодушно удивился Мартин, осторожно заглядывая в тоннель.

– А ты думал, чтобы постельку тебе согрела?! – бесцеремонно хохотнул татуированный боец, откликавшийся на позывной Ящер.

Впрочем, шутку, несмотря на ее скабрезность, никто не оценил, разве что Арсеньев молча и как бы невзначай двинул пошляка локтем под дых так, что Туся сочла, что достаточно отмщена.

Остальные застыли у входа, словно Али-баба у открывшейся пещеры.

– Таких совпадений не бывает! – потрясенно воскликнул Пабло.

Туся не могла с ним не согласиться. Если бы она покинула планету вместе с госпиталем, этот способ проникновения в офис Корпорации для барсов оказался бы потерян. Она вопросительно глянула на Арсеньева. На самом ли деле он не мог настоять, чтобы за «объектом охоты Серого Ферзя» прислали вертолет? И почему так быстро согласился в лагере принять ее помощь? С другой стороны, разве не он оставил ее на берегу приглядывать за ранеными? Но что, если о встрече профессора с Викрамом знал не только Командор?

– Не слишком ли все просто? – нахмурился капитан Минамото. – Не оказаться бы в ловушке.

– Есть только один способ проверить, – спокойно отозвался Арсеньев, первым вступая в открывшийся проход.

Капитан Минамото

– Ну и теснота! Они что, эти свои ходы детским совочком копали?! – громко возмущался Ящер, пробираясь по узкому, длинному коридору, где почти все время приходилось передвигаться ползком, словно сквозь лесную чащобу продираясь в переплетении труб и проводов.

– А ты рассчитывал, что тебе тут червоточину подпространства откроют? – сверкнул в темноте белыми зубами на угольно черном лице На-войне-как-на-войне, который из-за крупных габаритов буквально ввинчивался между стен, точно проходческий щит.

Что поделать, потаенные тоннели канализации змееносцев напоминали кротовую нору или даже лаз в преисподнюю, каковым по сути и являлись. Отличие заключалось лишь в том, что уклон шел не вниз, а наверх, ибо барсы двигались в направлении противоположном стоку вод. Впрочем, понятия верха и низа уже в христианской мифологии были относительными. Не случайно Данте и Вергилий начинали восхождение к райским вратам из самых мрачных глубин ада, из узкого горлышка гигантской воронки.

Небо! Какие мысли обнаружились в гудящей разбитым колоколом голове, куда даже реплики барсов доходили словно сквозь помехи и запозданием. Конечно, суровый Дант знал, куда и когда явиться. Но как же мало походила окружающая обстановка на жутковатые, но все равно прекрасные гравюры Ботичелли, после изучения которых вечером с отцом Туся и решила прочитать «Божественную комедию».

Трудно сказать, какие препятствия преодолел на своем пути великий Алигьери, но барсам ежеминутно приходилось буквально протискиваться сквозь игольное ушко. Корзун отбирал бойцов, которые могли выдюжить в рукопашной. Даже капитан Минамото и еще двое достаточно низкорослых бойцов восточноазиатской внешности, которых звали Гу Синь и Гуан Синь, в плечах лишь немногим уступали Арсеньеву и На-войне-как-на-войне.

Здесь же требовались навыки форточника из старинных воровских романов или гимнаста каучук. Их по ходу дела пришлось осваивать Тусе, ибо в некоторых местах проход преграждали заслонки, которые открывались лишь изнутри и, хотя имели отверстия, но такие, в которые мог протиснуться лишь пигмей, ребенок, или очень хрупкая женщина.

Туся хрупкой никогда себя не считала. Все-таки ростом она была даже на полголовы выше капитана Такеши и во многом из-за этого отказалась от профессиональной карьеры балерины. Но два или три размера, на которые она похудела за время работы в госпитале на урезанном пайке, а также многочасовые упражнения на растяжку, не забытые за годы обучения в лицее и университете, пришлись ей сейчас очень кстати. Она нигде не застряла. Только к синякам прибавилось несколько ссадин, оборванный рукав куртки и подвывихнутый плечевой сустав. Интересно, как бы отреагировали наставники-хореографы, узнав, при каких обстоятельствах ей пригодились навыки гибкости и пластики?

– И как они сюда только оборудование протаскивают? – скривившись от боли, страдальчески прошипел Клод. – Если протечка какая или иной ремонт?

– Дело привычки! – невозмутимо отозвался Арсеньев.

Им двоим из-за ран от плетей сейчас приходилось даже солонее, чем На-войне-как-на-войне. В особенно узких местах Командор и юный барс не только оставляли на торчащих крепежах и выступах клоки одежды, но и обдирали и без того избитые бока, украшая стены кровавыми узорами.

– Зато здесь не так грязно и дышится легче! – оптимистично заметил Пабло, который за время путешествия по канализации исторг не только всю проглоченную по пути до лагеря кровь, но и большинство содержимого желчного пузыря.

– Только мы по уши в говне! – хохотнул Ящер. – Я вот опасаюсь, как бы нам кто не накостылял по первое число за то, что наследили.

– Мы сами кому хочешь накостыляем, – сурово заявил На-войне-как-на-войне, приободренный тем, что тоннель сделался заметно шире и выше.

Передвигаясь почти в полный рост, барсы преодолели еще метров двести и оказались в достаточно просторном, хотя и заставленном непонятного назначения оборудованием помещении, находящемся на уровне подвала здания.

– Куда это мы попали? – с опаской поинтересовался капитан Минамото, подсвечивая себе фонариком, который перед отправлением на задание стянул у одного из охранников, сочтя, что в подземельях он нужнее. – Если я правильно понимаю, этот хлам, – он указал на запыленные агрегаты и емкости, мимо которых проходили трубы, – ничто иное, как составляющие системы замкнутого цикла.

– В таком случае, дело не в воровстве? – удивился Клод.

– Скорее всего речь идет о несовпадении стандартов, – пояснил Арсеньев. – Агрегаты Рас-Альхага не подошли для здешних труб, а все переделывать было себе дороже.

– Вечно у этих змееносцев все не из того места! – Ящер воинственно пнул одну из емкостей, в которой что-то угрожающе забулькало.

– В сложившейся ситуации нам это только на руку, – пожал плечами капитан Минамото.

Убедившись, что рассказы о потайных тоннелях – не миф и не ловушка, он почти успокоился, и теперь вместе с остальными бойцами оживленно осматривал оборудование, отыскивая детали, которые можно было бы использовать в качестве оружия. В процессе поисков обнаружился и схрон, в котором старый Лис Ларсен, явно не без участия страстно желавшего скрыть недостачу складского начальника, заботливо приготовил пару скорчеров с комплектом сменных блоков питания и четыре макромолекулярных клинка.

Скорчеры доверили Мартину и еще одному молчаливому бойцу, чье прозвище Соколиный Глаз говорило само за себя. Клинки взяли Арсеньев, Минамото, Ящер и Клод. Остальным пришлось довольствоваться подручными средствами. В ход пошли разнообразная арматура, шарикоподшипники, пруты, разводные ключи и какие-то уж совсем фантастические железяки. Конечно, вооруженные этим несусветным барахлом, с ног до головы покрытые грязью барсы больше сейчас походили на банду уличных бродяг в вонючих лохмотьях нежели на элитное спецподразделение, но они почти достигли цели.

– А куда теперь? – простодушно поинтересовался Мартин, видя, что из подвала тоннели разбегаются примерно в десяти разных направлениях, переходя в шахты стояков.

– Если я правильно подсчитал повороты, – невозмутимо, точно на занятиях по спортивному ориентированию, отозвался Арсеньев, – то мы зашли с западной стороны здания.

– Стало быть, генераторы расположены вон в той стороне, – указал на один из тоннелей Клод, который, как и все члены группы Командора, выучил план здания наизусть.

– Эх, знать бы, где находятся силовые кабели, питающие это хозяйство, – мечтательно протянул Ящер.

– У оборудования, отвечающего за силовое поле, наверняка есть резервные источники питания, – терпеливо пояснил Арсеньев. – Да и проблему плазменных установок отключение электропитания не решит.

При упоминании о плазменных установках капитан Минамото болезненно скривился, сгибая-разгибая в руках стальной прут. Похоже, в лагере он оставил не только солдат своей роты, но и кого-то из близких.

– Я не уверен, что нам следует использовать стояк, находящийся в непосредственной близости от генераторов, – веско проговорил он. – Наверняка в том секторе усиленная охрана, а я бы предпочел с ней разбираться, имея в руках, – он завязал узлом многострадальный прут и взялся за какой-то швеллер, – что-то посущественнее вот этого металлолома.

– Я и сам планировал вначале зайти с лабораторных этажей, – согласился с коллегой Арсеньев. – Однако опасаюсь, что установки генераторов защищены дополнительным силовым полем.

– Которое мы сумеем отключить или перенастроить, если в нашем распоряжении окажется хоть один из лабораторных компьютеров! – горячо заверил его Пабло. – Взлом займет не более пятнадцати минут.

– Тогда не будем терять время, – согласился с оператором сети Командор.

Он посмотрел на барсов и без тени улыбки проверил экипировку. Забраковал внушительных размеров электромотор, который незнамо как собирался протащить по стояку смуглый горбоносый боец, имевший необычный позывной Макрибун, с уважением глянул на лопасть турбины, которой На-войне-как-на-войне фехтовал так же ловко, как Клод мономолекулярным клинком, потом перевел взгляд на Тусю.

Ну вот и все! Сейчас ее поблагодарят или обойдутся без реверансов и прикажут остаться. И это будет совершенно правильно. Идти с барсами наверх означало создавать им дополнительные проблемы в виде необходимости заботиться о ней, страховать в шахте, прикрывать от плазменных зарядов противника. Вот только из подвала существовало всего два выхода, и второй раз брести через канализацию или выбираться возле фонтана в незнакомом секторе, вызывая неизбежные подозрения у охраны, Туся совсем не хотела.

– А если наверху снова придется куда-то протискиваться и что-то открывать? – дрогнувшим голосом спросила она.

– Что? – на лице Арсеньева отпечаталось искреннее недоумение.

Похоже он вовсе не собирался ее где-то оставлять или куда-то отпускать, а ее хваленая телепатия на этот раз оказалась всего лишь бабьими вздорными домыслами. С другой стороны, Командор куда лучше нее понимал, что наверху даже при большом везении отряду придется нелегко, и, хотя обещание, данное Корзуну и себе собирался исполнить, по-прежнему не представлял, каким образом это удастся осуществить.

Со вздохом глянув на Тусю, он убрал с ее чумазого, исцарапанного лица прицепившийся по пути ком паутины, а потом скомандовал выступать.

Хотя шахта стояка оказалась достаточно просторной, а запах влаги, цемента и пластика для измученных ноздрей казался изысканным и нежным ароматом, подъем стал для Туси испытанием едва не более серьезным, нежели путешествие по тоннелям. Особенно если учитывать, что остатки ее сил закончились еще там. Хотя для удобства перемещений обслуживающего персонала в стены были вделаны скобы, они находились друг от друга на значительном расстоянии, так что все время приходилось подтягиваться, а силы в руках отчаянно не хватало, даже несмотря на ее сравнительно небольшой вес. К тому же, барсы, чувствуя приближение к цели, взяли довольно-таки бодрый темп, так что Туся за ними едва поспевала.

Она, конечно, не собиралась жаловаться и только злилась на свою слабость и никчемность, стараясь хоть как-то отдышаться и все время сбивая ритм дыхания. В довершение всех неприятностей, где-то на уровне третьего этажа к ней вернулась почти забытая боль и жжение в груди. Травмированные легкие и грудные мышцы, на которые сейчас приходилась львиная доля нагрузки, не могли за такой короткий промежуток времени восстановиться, а действие препаратов, которые перед отправлением на задание вколол ей Арсеньев, подошло к концу.

Преодолевая боль, Туся стоически ползла, думая лишь о том, чтобы не разжать руки, и временами захлебывалась кашлем. Полет вниз и смерть в результате перелома шеи представлялись ей сейчас не самым плохим выходом. Но ее, как и в прошлый раз, поместили в середину отряда. А калечить кого-то из барсов, подвергая риску всю операцию, она просто не имела права. Хорошо хоть Клод на время подъема по шахте забрал у нее Шусмика. Хотя вес питомца был ничтожен, шуршалик не желал тихо сидеть под майкой. Все время елозил, норовил вылезти или требовал внимания, в общем, вел себя, как избалованное дитя, а отпустить руку, чтобы его приласкать или успокоить, Туся не имела никакой возможности.

К середине пути она находилась в почти что полуобморочном состоянии: во рту ощущался вкус крови, перед глазами снова плыла муть, каждое движение отдавалось во всем теле такой жестокой болью, что несколько раз Туся даже не могла сдержать крик, а скобы отыскивала уже на ощупь. В какой-то момент, когда ее ладонь нащупала лишь пустоту, а ноги потеряли опору, чья-то твердая рука могучим захватом сжала ее предплечье, и в это же время она ощутила толчок снизу. Оказалось, это На-войне-как-на войне, передав лопасть турбины капитану Минамото, взял «слабое звено» на буксир, в то время как Ящер подталкивал снизу.

Туся, конечно, предпочла бы, чтобы на месте бесстыжего наглеца находился Командор или хотя бы Клод. Но Арсеньев шел первым и помочь не имел никакой возможности, а Клоду хватало забот с непоседливым Шусмиком и Пабло, силы которого сейчас тоже были на исходе.

– Ну, с девчонкой все понятно, – негромко обратился к товарищу Гу Синь. – Без нее мы бы сюда вряд ли попали. Но этот-то задохлик нам зачем? Того гляди ведь тоже свалится!

– Если падать начнет, придется ловить, – деловито отозвался Гуан Синь. – Это ж оператор межсети! Последний выживший в нашем подразделении.

На Пабло и в самом деле возлагались немалые надежды, но для того, чтобы он смог их оправдать, надо было сначала выбраться из шахты, а выхода из нее на этажи, как оказалось, проектом здания не предусматривалось.

– Ну и адова же работа у здешних сантехников! – обозревая ряды вмонтированных в стену труб, дивился На-войне-как-на-войне. – Это ж для того, чтобы устранить аварию на двадцатом этаже, приходится подниматься как мы по шахте и еще оборудование на себе нести?

– А зачем заботиться об удобстве Неприкасаемых? Даже шудрам на них наплевать, – мрачно отозвался сербелианец Маркаи. Появившийся на свет в одном из окраинных миров и чудом избежавший «вакцинации», он на своей шкуре испытал все «прелести» порядков, которые приносили змееносцы в захваченные миры, и о кастовой системе знал не понаслышке.

– Ну, ведь должен же быть отсюда какой-то выход, – в приступе клаустрофобии запаниковал Мартин. – Тот кротовый лаз, которым мы сюда забрались, вообще по документам не существует.

– Если выхода нет, его надо проделать, – рассудил Ящер, поднимая скорчер и прицеливаясь.

– Отставить! – забыв на время о конспирации, рявкнул на него капитан Минамото. – Спалить нас тут всех решил?

– Если Викрам и другие подпольщики, пользуясь этими шахтами и тоннелями, каким-то образом покидали здание, значит они имели сюда доступ из лабораторий, – резонно заметил Арсеньев.

– Может быть, мы выбрали не тот стояк? – страдальчески предположил совершенно измученный дорогой Пабло.

– Отставить разговоры! – пресек дальнейшие рассуждения в этом ключе Арсеньев. – Мы просто еще не дошли. Исследовательский сектор располагается на верхних этажах здания. Вот если и там не найдем выход, тогда будем думать.

Туся невольно пожалела о том, что в день, когда Викрам, словно обладая даром предвидения, показал им с отцом вход в потайные тоннели, она из страха испачкать нарядное платье отказалась пройти весь сегодняшний маршрут. Если бы она знала, где находится выход, идти было бы значительно легче. Сейчас же она могла только помогать На-войне-на-войне и Ящеру себя поднимать и с тревогой следила за Арсеньевым и Минамото, которые простукивали и обшаривали фонарем каждый метр внутренней стены, негромко обсуждая возможности применения в шахте импульсного оружия.

Туся, и не только она, была близка к тому, чтобы впасть в отчаяние и совсем запаниковать, когда сверху, едва не с небес, раздался радостный возглас Клода:

– Вот оно! Нашли!