Текст книги ""Фантастика 2024-21". Компиляция. Книги 1-21 (СИ)"
Автор книги: Татьяна Апраксина
Соавторы: ,Марина Суржевская,Марк Грайдер,Михаил Липарк
Жанры:
Боевая фантастика
,сообщить о нарушении
Текущая страница: 134 (всего у книги 352 страниц)
Меня вело лишь одно желание – сбежать. Увидеть родных, снова ощутить себя в безопасности. Единый, я просто хотела вернуться домой! В свой мир!
И потому почти бежала по тропе, не думая о хищниках или опасностях. Да я готова была не есть и не спать несколько суток, лишь бы оказаться как можно дальше от этого места.
Хотя, немного присмотревшись, я с радостью поняла, что голодная смерть мне не грозит. Несколько раз я заметила поросль, которую на ферме у нас называли земляной грушей. Я знала, что у растения питательные и сытные клубни, которые можно есть даже сырыми. Впрочем, развести огонь – тоже не проблема. В детстве родители и старший брат частенько устраивали для нас походы и учили основам выживания. Тогда это была всего лишь игра – добыть искру для костра, найти съедобные коренья и ягоды, прочитать на земле звериные следы. А сейчас эта забава могла спасти мне жизнь.
До самого полудня я бодро шагала по тропе, иногда останавливаясь у источников, чтобы попить, и двигалась дальше. Настроение было отличным. Я великолепно себя чувствовала, светило солнце, и кажется… кажется, я действительно сбежала! Что могло быть лучше?
Странности начались после обеда. Перекусив, я снова двинулась в путь, но тут руку обожгло болью. Неужели меня ужалила оса? На кончике пальца выступила капля крови, вокруг нее расползлась тонкая черная паутинка. Что это еще такое? Словно порез! И как раз там, где осталось метка от прикосновения к мечу в Саленгварде. Но та рана давно затянулась, а выглядит, словно я порезалась только что! Да еще и эти странные черные прожилки вокруг… Едва заметные, но пугающие.
Что со мной?
Почему-то вспомнился утренний сон про город и ступени, ведущие в небо. И дико, невыносимо захотелось их увидеть.
Что еще за ерунда?
Нахмурившись, я сделала несколько шагов, отбрасывая страх и непонятные чувства. Кровь из пореза закапала сильнее, словно рана увеличивалась. Да какого демона? Это всего лишь досадная царапина! Ободрала кожу и даже не заметила.
Я отрезала от своей рубашки кусок ткани, замотала ладонь. Кровь вроде бы остановилась. Я двинулась дальше, но тут же ощутила странную слабость. И это нельзя было объяснить обычной усталостью, ведь я хорошо знаю свой предел. Прогулка по летнему лесу явно не могла настолько меня измучить. Тогда что со мной? Ведь с каждым шагом я ощущала себя все хуже. Кажется, у меня даже поднялась температура, кости и мышцы ломало, как от затяжной болезни.
Может, я отравилась земляной грушей? Вдруг на фьордах она ядовитая?
Не зная, что и думать, я сделала остановку и нашла воду. Умылась, попила, снова прислушиваясь к ощущениям. Странно, но стоило остановиться, как болезненные чувства слегка утихли, а ладонь перестала кровоточить.
Да что со мной происходит?
Упрямства и воли к победе мне не занимать. Поэтому я отбросила прочь непонятные чувства и решила сосредоточиться на поиске ночлега.
И тут явился проклятый ильх.
Вышел из-за деревьев – со своей обычной насмешкой на губах. А ведь я почти поверила, что сбежала!
– Ты! – рявкнула я, выставляя перед собой нож. – Не приближайся ко мне!
– Мира, хватит, – поднял ладони ильх, показывая, что безоружен. – Ночью здесь полно хищников, это убежище тебя не спасет. Нам лучше вернуться, пока светит солнце.
– Я никуда с тобой не пойду! – Я сузила глаза, не опуская сталь. В этот момент я почти верила, что смогу ею воспользоваться. – Убирайся!
– Лильган, ты упряма, но это не поможет тебе добраться до перевала. У тебя нет оружия, нет еды. Ты погибнешь на скалах.
– Это не твое дело!
– Еще как мое, – сделал он шаг, и я махнула ножом. Шторм лишь иронично усмехнулся.
– Я просто. Хочу. Домой! – в отчаянии крикнула я. – В свой мир! К своей семье! И я не позволю меня остановить!
– Ты не дойдешь.
– Но я попытаюсь!
– Твоя попытка закончится смертью.
– Но это будет мой выбор!
– Выбор – стать ужином для дикого зверья?
– Не подходи!
Шторм не двигался, только мрачнел с каждым моим выкриком. Оружия у него, как обычно, не было, и я заметила, что ильх сильно хромает. Подъем в горы явно его вымотал, варвар болезненно морщился при каждом движении. А это значит, что я смогу от него сбежать! Брошусь прочь, спрячусь на скалах, и он меня не найдет!
– Просто оставь меня в покое, Шторм! Просто уходи! Мне здесь не место, мой дом за Туманом. Меня там ждут. Даже такой, как ты, должен понимать, что это значит!
– Такой, как я?
Его лицо застыло, насмешка исчезла. Взгляд заледенел, а губы сложились в улыбку, но никто не назвал бы ее доброй.
Шторм медленно провел пальцем по черному знаку, перечеркнувшему его лицо.
Проклятие! Я хотела сказать совсем другое! То, что мы разные! Он – ильх фьордов, а я девушка из Конфедерации! Но объяснения сделают только хуже.
– Мы те, кто мы есть, – выдохнула я, отступая на шаг. Ладонь, кажется, снова кровоточила. – И это никак не изменить! Твое место здесь, а мое – за Туманом, и я всегда буду пытаться туда вернуться. Просто отпусти меня!
Он молчал. Зеленые глаза потускнели. Внутри затрепетало что-то непознанное. Мне отчаянно захотелось сделать шаг. Но не назад – а к нему. Захотелось прикоснуться. Сказать что-то… Но что, что я могу сказать? Еще раз поблагодарить? Глупо как-то…
Ильх не двигался, просто смотрел на меня. Не пытался удержать. И я вдруг поняла, что он меня отпускает. Что больше не будет меня возвращать.
Это понимание вспыхнуло в душе и что-то в ней изменило. Слова застряли в горле. Что я ощущала, когда смотрела на ильха, застывшего среди деревьев? Благодарность? Сожаление? Да, но было и нечто другое. И это другое почему-то пугало… Я часто-часто заморгала, когда в глазах защипало.
А теперь повернись и иди, Мира. Иди, пока варвар не передумал!
Я сделала шаг назад.
И еще.
Ладонь стала мокрой и липкой, порез снова открылся. Но почему-то сейчас это не имело никакого значения. Я смотрела лишь в лицо варвара и видела все, что нас связывало. Белый Ёрмун и морской змей, зависший на глубине. Глоток воздуха, разделенный на двоих. Мимолетное прикосновение губ…
Как столь скоротечное может стать настолько важным? Заслонить прошлое? Это ведь всего лишь… мгновения!
Шторм вдруг потянул носом.
– Лильган…
Надо уходить. Сейчас же!
Дальше все произошло одновременно. Короткое рычание за спиной. И Шторм, только что хромающий, неуловимо быстро оказывается рядом и отпихивает меня в сторону! Я кубарем падаю на мох. Откатываюсь, встаю на четвереньки, еще ничего не понимая. И ахаю от ужаса.
Там, где я стояла мгновение назад, теперь скалился огромный медведь. Подобных хищников я видела только на картинках и уж точно не желала повстречать вживую! Зверь опустил голову, черная шерсть на загривке встала дыбом, и хищник зарычал на ильха. Стоящего совсем близко! Всего в шаге! А самое страшное, что у варвара не было никакого оружия! Ну почему, почему ильх не носит на поясе хотя бы нож!
Зато его ношу я!
– Шторм, нож! – Я швырнула свой трофейный клинок, и лезвие воткнулось в землю рядом с ногой варвара.
Но тот на него даже не посмотрел. Выпрямился и тоже зарычал!
Медведь поднялся на задние лапы. Единый, какой же он был огромный! Почти в два раза больше ильха! Да этот зверь убьет варвара одной лапой и даже не заметит! А потом кинется на меня! Что же делать? Заорать? Кинуть камень? Что?!
Медведь тяжело упал на все четыре лапы, не перестывая угрожающе рычать. Рванул вперед. Но вместо того, чтобы убегать, Шторм сделал один быстрый шаг навстречу. И треснул хищника кулаком в нос!
Опешивший зверь плюхнулся назад и замотал головой, словно большая собака.
– Убирайся! – рявкнул Шторм, все еще сжимая кулаки.
Хищник обиженно тявкнул, сдал назад и уже через миг скрылся за мшистыми валунами. И пока я ошарашенно хлопала глазами, Шторм вернулся ко мне, присел на корточки.
– Цела?
– Ты дал ему в нос? – все еще не веря тому, что видела, сказала я. – Просто двинул в нос? Медведю?
– Нос – очень чувствительное место. – Шторм поднял мою окровавленную руку и нахмурился. – Что случилось?
– Не заметила острый камень, – соврала я, во все глаза глядя на варвара. Произошедшее не укладывалось в голове. Так просто не может быть!
– Не надо так смотреть, лильган. – Варвар размотал тряпку на моей руке. – Зверь чувствует хищника сильнее себя.
– Это был медведь!
– И он почуял хёгга. Правда, в горах от него мало толку, но медведь об этом не знает. Я ведь говорил, на скалах полно хищников. – Шторм поднял голову, наши взгляды встретились.
Я сглотнула сухим горлом. Все это время я видела перед собой человека. Хромающего ильха. Почти не опасного. Я дерзила ему, ругала его, злилась. Испытывала его пределы. Боги, да я даже пыталась его побить! Мужчину, способного двинуть в нос агрессивному зверю! Я не знаю никого, кто на это способен.
Единый, и от этого человека я надеялась убежать? Наивно верила, что он меня не догонит?
Похоже, я его сильно недооценивала.
– Мира, – проникновенно повторил Шторм. – Не знаю, что творится в твоей голове, но не надо так на меня смотреть.
– Как? – выдохнула я, не в силах оторвать от него глаз. – Знаешь…Я должна извиниться.
– За что?
– За то, что пыталась тебя побить.
– Не помню такого, – губы Шторма тронула легкая улыбка.
– В воде. Когда ты потопил хёггкар Вермана.
– Его хёггкар потопил кракен. И если бы ты пыталась меня побить, я бы точно запомнил.
– Но я пыталась!
– Хм. А я думал, ты со мной заигрываешь. Мне понравилось.
– Ты издеваешься?
Ильх не выдержал и все-таки рассмеялся. Смех у него был слишком заразительным, чтобы не ответить, и я тоже улыбнулась. Шторм мазнул взглядом по моим губам, нахмурился и снова уставился на руку.
– Это не похоже на камень, лильган.
– Просто царапина, – попыталась я отнять руку, но варвар держал крепко. Внезапно стало страшно. Черной сеточки на руке не было, но возникла уверенность, что порез тот самый, из Саленгварда. Вот только почему он снова открылся? Ведь зажил уже, даже шрама не осталось!
Шторм провел пальцем, пачкаясь в моей крови.
– Такой след оставляет нож. Или меч. Откуда рана, Мира?
– Это просто царапина! – повторила я, дергая рукой.
Пальцы варвара сомкнулись вокруг моего запястья, не отпуская. И выражение его лица мне совсем не понравилось. Возникла уверенность, что говорить о Саленгварде нельзя ни в коем случае.
– Отпусти, ну же! Сама не знаю, где поранилась.
Продолжая держать правой рукой, левой Шторм провел по моей ладони, рисуя кровавый узор. Выглядело это…дико.
– Кажется, ты врешь, лильган, – негромко произнес ильх. – Ток твоей крови частит.
– Я испугалась! До ужаса!
– Не думаю, – задумчиво произнес он, продолжая рисовать пальцем безумный узор. – Ты пугаешься, но ты умеешь убивать свой страх. Редкое качество даже для воина. Хотел бы я знать, чего ты на самом деле боишься.
…Тонкая рука над бездной. Крик. Брызги холодной воды в лицо…
Я выдохнула и заперла на замок некстати вылезшие воспоминания. Улыбнулась.
– Того же, что и все. И медведя я испугалась, очень! А на руке просто ссадина, немного пепла, и все затянется через минуту!
– Никакого пепла, – с внезапной злостью отрезал ильх. – Больше ты никогда не будешь его применять. Поняла меня?
Я ничего не поняла, но кивнула. Перед глазами снова возникла картинка – медведь и человек рядом. Кому расскажу – не поверят. Но это лишь в Конфедерации, а здесь, на фьордах, наверное, лишь плечами пожмут. Эка невидаль!
Непостижимый мир!
– Мира, если ты будешь так на меня смотреть, я за себя не ручаюсь, – негромко произнес Шторм, перебинтовывая мне руку чистой тряпицей. Сказал обыденно, только легкая хрипотца в его голосе заставила меня тяжело втянуть воздух.
И отвести взгляд.
– Жаль, – насмешливо произнес варвар, завязал тряпицу на сложный узел и поднялся. – Солнце садится, лильган, мне пора. Будь осторожна на скалах.
Он встал и, не оглядываясь, двинулся вниз по склону. Я проводила его спину ошарашенным взглядом. Вот так просто? Встал и ушел? Даже не сказав: «Прощай, Мира»? Посмотрела наверх. От камней ползли длинные тени, и казалось, что в каждой притаился опасный хищник. Я кусала губы, ожидая возвращения Шторма. Но он не собирался идти обратно. Он действительно меня отпустил и предоставил самостоятельно делать выбор.
Что ж, мне пора признать, что сама я не перейду эти горы.
Вздохнув, я понеслась за варваром. Он насмешливо поднял светлые брови, когда я его догнала, и получил в ответ мой хмурый взгляд. Вот пусть только хоть слово скажет!
Но ильх промолчал.
Я шла и думала о своем неудавшемся побеге, о медведе и вновь открывшейся ране. Найти объяснение последнему я так и не смогла, но порез вызывал тревогу. В глубине души я знала, что это ненормально. Порез зажил и не должен был кровоточить. Неужели он вновь открылся, потому что я удалялась от проклятого города? Но это ведь… невозможно?
Я устало вздохнула. Фьорды не знают этого слова. Пора уже принять, что здесь все иначе, и прекратить измерять неведомое знакомой мне мерой. Невозможное здесь означает лишь то, чего я не понимаю.
Ильх моим размышлениям не мешал, похоже, он тоже крепко о чем-то задумался. И еще я заметила, что с каждым шагом Шторм хромал все сильнее, он побледнел, а лоб покрылся болезненной испариной. Смотреть на его дерганые движения было невозможно, и я потянулась, желая подставить плечо. Но Шторм так глянул, что я отшатнулась. И решила впредь держать такие порывы при себе, варвар моей помощи не желал.
К тому же я и сама чертовски устала. В голове все крутилось и крутилось воспоминание о том, что произошло на скалах. Боги, да что это такое? Какую власть имеет надо мной этот мертвый город?
Я нервно сжала кулак. Сейчас рана не тревожила и кровоточить перестала. Может, я все придумала? Просто порезалась на скалах и не заметила? И почему я в это совсем не верю?
Последний Берег развернулся перед нами как-то внезапно. Долетел теплым дымом костров, ароматом еды и морской соли. Людскими голосами и лихой разбойничьей песней. Поскрипыванием битых хёггкаров и плеском волн. И удивительно, но я была рада снова во все это окунуться! Так рада, что при виде Наны едва не бросилась ее обнимать!
Шторм проследил за моим взглядом и сказал тихо:
– Если конухм узнает о том, что ты снова пыталась сбежать, не отдав долг, тебе перережут горло, Мира.
Совсем рядом шумела жизнь, простая и безыскусная. И ужасы фьордов казались почти нереальными. Но они были. Теперь я это знала совершенно точно.
Я подняла голову, встречая темный взгляд Шторма.
– Но ты ему не расскажешь, верно? – так же тихо спросила я.
– Не заставляй меня об этом пожалеть, лильган.
Шторм развернулся и, сильно хромая, пошел к воде. Нырнул и исчез в глубине, лишь мелькнул на поверхности гибкий змеиный хвост.
Глава 15
Удивительно, но стоило вернуться, и вся моя усталость испарилась. Я снова чувствовала себя великолепно, словно и не бродила целый день по лесу. Спать не хотелось, напротив, внутри бурлили энергия и сила. А еще голод.
Поэтому, торопливо схватив на «Медузе» плащ, чтобы прикрыть рваное платье, я вернулась и с радостью взяла у Наны большую миску густой похлебки, прихватила лепешку и с аппетитом все это умяла. А потом сходила за добавкой.
На берегу царило вечернее оживление. В это время большинство жителей заканчивали свои дела и собирались у костров, чтобы поговорить и посмеяться. По кругу кочевали огромные кубки и кувшины, наполненные хмельным и остро пахнущим варевом. Когда мне в руки сунули такой кубок, я, старясь не думать о гигиене, тоже сделала глоток. И закашлялась: пойло оказалось ядрёным. Голова закружилась, захотелось начать подпевать Нане, а то и вовсе пуститься в пляс. А еще почему-то захотелось увидеть Шторма. Я даже несколько раз обернулась на темные воды, но море ответило лишь тихим плеском. Похоже, в холодных водах ильху сейчас было лучше, чем здесь. Или за этот день он настолько от меня устал, что не желал больше видеть.
Помрачнев, я молча передала кружку дальше и подошла к Иргану. Парень глянул удивленно, но подвинулся, освобождая мне место на бревне.
– Не ожидал. – Широкая улыбка осветила не совсем чистое лицо парня.
Я улыбнулась в ответ, отчего Ирган внезапно смутился. Торопливо глотнул из своей кружки, вытер рукавом пену с лица. И вопросительно поднял брови.
– Все хотела узнать, почему тебя прозвали Синезубым, – весело сказала я.
Ирган рассмеялся, показывая, что с цветом челюсти у него все в порядке.
– Так я родом из Дьярвеншила, слыхала о таком? Нет? Неудивительно, Дьярвеншил не любит гостей. Мой город лежит у подножия Злой горы, внутри которой живет вечный ай-ро… А на ее склонах растет синяя ягода ирья. В детстве я так любил ее, что вечно ходил перемазанный синим соком. Вот и прозвали Синезубым. Хорошее было время.
Ирган тепло улыбнулся своим воспоминаниям.
– А здесь ты давно?
– Да три зимы уже. – Парень поскреб макушку. – Как Верман меня притащил, так здесь и живу. Спасибо Шторму, приютил. Брать-то меня не хотели. Ранен я был. Подыхал. А Шторм оставил, даже пепел на лечение выделил. Так я – вот…
Он снова хлебнул варево и слегка пошатнулся. Похоже, парень достаточно опьянел. А мне сейчас это и нужно.
– Слушай, раз уж ты тут все знаешь… – Я придвинулась ближе. – Может, расскажешь мне о городе за стеной?
– Так что о нем рассказывать? – Ирган икнул. – Все и так знают. Проклят он.
– Я издалека, и у нас не слышали о проклятии. А Шторм вообще со мной не разговаривает, ругается только.
– Точно. Он такой, – хмыкнул ильх с явным восхищением. Потом увидел мой взгляд и смутился. – Ладно, скажу, что слышал. Только знаю я немного, дева.
Он покачал кружку, раздумывая. Я затаила дыхание, боясь спугнуть удачу.
– Говорят, когда-то город за стеной был лучшим в краю озер и скал. Богаче, чем Нероальдафе, значительнее, чем Дассквил, красивее, чем Варисфольд. Алмаз, сияющий столь ярко, что свет его видели со всех концов фьорда. Этот город веками охраняли потомки Лагерхёгга. И последний риар тоже был из них. Едва разменяв десять зим, он принял кольцо Горлохума и поймал душу черного хёгга.
Ирган замолчал, потянувшись к пойлу. Про пойманную душу я не поняла, но переспрашивать не стала. Похоже, речь о каком-то местном ритуале, делающем мальчика драконом. Эх, вот бы его увидеть! Наверное, это нечто невероятное!
Впрочем, сейчас важнее узнать о другом.
– Только новый риар оказался не таким, как прежние. Да, он был силен. Возможно, даже сильнее, чем все до него. Однако его не интересовало то, что волновало других риаров. Он не желал завоеваний и золота, он не искал прекрасных дев. Не собирал под руку свою именитых воинов. Он желал… познаний.
– Познаний?
– Учения. Говорят, в этом городе было столько свитков и книг, что из них можно сложить лестницу до небес.
Я задумалась. Вот, значит, как! Правитель Саленгварда оказался не воином, а ученым. Удивительное дело!
– И что же он сделал?
– Нечто ужасное, – помрачнел Иргван. – Нет, вначале все шло хорошо. Риар взрослел и учился, а город под его рукой становился все краше. В нем появились невероятные диковины, каких раньше не было на фьордах. Железные кони с нефритовыми глазами, шагающие по белым мостовым, словно живые. Огненные цветы, распускающиеся по ночам на дорогах. Телеги, ползающие вокруг горы сами по себе. Хёггкары, скользящие без паруса и весел, как морские змеи. Невероятные сады, цветущие даже зимой. А еще мосты и здания, похожие на грезу. Диковинок становилось все больше, и слава о чудо-городе и его правителе гремела от Горлохума до самых пустошей. Каждый хотел увидеть его волшебство, прикоснуться к его чудесам. Даже поговаривали, что сюда перенесут из Варисфольда Совет Ста Хёггов. Город процветал, а его риара называли Истинным Посланником Перворожденных, их Небесным Даром. Так продолжалось много лет. Но потом… потом все изменилось.
Ирган потряс опустевшую кружку, и я испугалась, что сейчас он прервет рассказ и отправится за добавкой. Но парень лишь фыркнул, кинул посудину на траву и подпер щеку рукой. Его лицо помрачнело.
– Все изменилось. Жители города стали замечать… странности. И заговорили о проклятии. Сначала шепотом, потом вслух. Хёггкары сюда больше не приплывали, а берег стали обходить стороной. Здесь поселился страх. Шептались, что риара охватило безумие. Поговаривали даже, что он привечает людей из мертвых земель, учится у них и этим губит город.
– Из мертвых земель? – насторожилась я.
– Тех, что лежат за Туманом. Риар увлекся познанием и забыл законы Перворожденных. О городе поползли совсем уж дурные слухи. И еще… в нем стало трудно дышать. Словно там, за стеной, все умирало. Скалы, земля, деревья. Люди уходили из родных домов, бросали город. А где это видано? Чтобы ильхи покидали землю, в которую вросли корнями?
– Постой! Ты сказал, что местный риар привечал людей из-за Тумана. Но как это возможно? Ведь Туман непроходим!
– Не для того, кто поймал душу хёгга. Всегда есть лазейки, – буркнул недовольно парень. – Люди трепались, что Проклятый риар желал все фьорды сделать подобными Саленгварду. Может, все это враки, я не знаю. Но вот в чем я точно уверен, так это в проклятии. Тот, кого звали Небесным Даром Перворожденных, нарушил их законы. И они наказали и его, и весь город. Чтобы спасти фьорды от проклятия, город запечатали кровавым ритуалом, а имя риара стерли из всех летописей и хроник. Тот, кого не называют, более не существует и не может навредить. Теперь его помнят лишь как Проклятого риара или Владыку Скорби.
Последнее Ирган произнес едва слышно. Потянуло холодом. И показалось, что Саленгвард нас слышит. Но тут парень громко икнул, и мрачное ощущение развеялось. Мы все еще сидели рядом с пылающими кострами, ильхи хохотали, а Нана рассказывала очередную невероятную байку о Ярле-Кровавое-Лезвие.
– Еще болтают, что однажды он вернется, – запнувшись, прошептал парень. – В венце черных звезд, в потоках крови. Вернется и принесет с собой оживший ужас.
Я незаметно поморщилась, не оценив мрачного пророчества.
– Но почему город погиб?
– Это наказание той стороны, я же сказал! – огрызнулся ильх. Похоже, болтать ему расхотелось. – Нельзя нарушать законы Перворожденных! Даже скала, на которой стоит город, и та погибла. Проклятый риар убил все вокруг! Потому что желал невозможного. И сделал нечто отвратительное! – с настоящим ужасом закончил Ирган.
– Что сделал? – шепотом спросила я.
Но парень лишь раздраженно дернул плечом. Кажется, от нашего разговора он слишком быстро протрезвел. В его глазах не осталось ни капли хмеля, теперь Ирган выглядел испуганным.
– Слушайся Шторма, дева, доверяй воде и проси милости Перворожденных. И, может быть, проживешь немного дольше, – бросил он и ушел, подхватив свою кружку.
А я обернулась на город. Во тьме его не было видно, но присутствие Саленгварда ощущалось даже здесь, среди костров и веселья. Раненую ладонь неприятно дернуло.
Я потрясла головой. Проклятый риар, желающий познаний. Кем он был? Ученым? Изобретателем? Гением? Чего хотел? И неужели он действительно нашел способ попасть за Туман? А вдруг… вдруг этот способ все еще существует?
Мое сердце сделало кульбит. Неужели я с самого начала была права, и за стеной кроется возможность для моего возвращения?
А еще ожившие твари, ржавые мечи, сизый дым и запах тлена… Целая куча чего-то непонятного, но до чертиков пугающего.
Со вздохом я вытащила из мешочка найденную косточку. Красные прожилки в свете пламени казались ярче, а сама находка… как будто пульсировала. Словно жила.
Я потерла глаза и убрала кость обратно. Кажется, мне пора отдохнуть, чудится тут всякое. Хотя здравый смысл подсказывал, что надо хорошенько обдумать все, что я услышала от Иргана. Подумать, осмыслить, найти какие-то решения… Но получалось плохо. Потому что мои мысли упрямо сворачивали совсем в другую сторону. А в голову лез один и тот же вопрос.
Почему на скалах мне было так сложно уйти от Шторма? Почему я испытала боль при мысли, что мы больше никогда не увидимся?
Я ведь едва его знаю! И знать не хочу! Вроде бы…
Так почему внутри царят раздрай и неразбериха?
Вздохнув, я встала с нагретого бревна.
Каждый спортсмен знает, что иногда нужно просто отключить разум и чувства. Иначе не победить. А в моем случае – еще и не выжить. Поэтому я сочла за лучшее покинуть костры и просто отправилась спать.
Завтра мне предстоит новая битва.
***
Проснувшись на заре, я некоторое время лежала, обдумывая сон. Мне снова пригрезился древний Саленгвард. Но на этот раз образы оказались мутными, затянутыми сизым дымом. Я видела рухнувшую статую черного хёгга и камни, разлетевшиеся у подножия лестницы. Впечатление осталось тягостное и тревожное.
– Наслушалась баек о Проклятом риаре, вот и снится всякое, – пробормотала я, потягиваясь. Позевывая, вылезла из кокона одеял и шкур и отправилась умываться.
На берегу уже сновали ильхи. На мой вопрос о Шторме Нана кивнула на бьющие в песок волны.
– Фьорды потеплели, Шторм-хёгга сейчас особенно вода манит, – ответила она.
Я посмотрела на пену у берега, потом на серо-зеленую даль.
– Да не бойся. Вернется наш Шторм, – подмигнула Нана, заметив мой взгляд. – Он всегда возвращается.
Отвечать я не стала. Прихватила кусок лепешки, обернутый вокруг печеного яйца, и отправилась искать Дюккаля. Пока шла, успела доесть завтрак и напиться холодной родниковой воды.
Ильх нашелся за причалом. Он чинил сети, рядом со своими дощечками пристроился Вегард-Без-Крыши. Кошка невозмутимо щурилась в солнечном пятне на песке. Два старика подслеповато моргнули, завидев меня. Поприветствовав их и пожелав по местному обычаю хорошего дня и милости Перворожденных, я попросила у Дюккаля его лодку-скрёбу.
– Не дам! – отрезал тот. – И не мечтай! Ты мне в прошлый раз весло потопила, новое пришлось у Шторма выпрашивать! Опять сбежать хочешь, а?
– Рыбку решила половить, – изобразила я самую искреннюю улыбку из всех возможных. – Совесть замучила от безделья, зря только ем чужую еду. Решила вот… приобщиться к общему делу.
– Как странно ты говоришь, дева, – поднял кустистые брови-щетки Дюккаль. – Вроде понятно, а вроде чудно. Лодку не дам!
– Не пыхти, старый ворчун. – Вегард-Без-Крыши огладил бороду и подмигнул мне. – Пусть девочка проверит сети у скал, раз сама вызвалась. А мы пока посидим на солнышке, кости погреем.
Дюккаль недовольно хмыкнул, но, похоже, самому грести по волнам ему не хотелось, так что старик согласился. Вручил мне весло и погрозил кривым пальцем.
– Малыш-кракен не дремлет, дева! Сбежать не сможешь!
– А я и не собираюсь, – толкнула я лодку на воду. По крайней мере – прямо сейчас.
А вот проверить вчерашние подозрения нужно немедленно. Либо я сошла с ума, либо догадки подтвердятся. И в данной ситуации я даже не знала, какой вариант предпочтительнее. В прошлый раз я гребла с такой отчаянной силой, что совершенно не обращала внимания на стертую кожу. Но сейчас я никуда не торопилась, двигаясь медленно и осторожно.
Правую ладонь начало саднить, едва я отплыла от причала. Последний Берег медленно отдалялся, но я смотрела лишь на свою руку. На указательном пальце медленно проявлялась сизая сеточка. Наливалась чернотой с каждым гребком, с каждым новым плеском волны о скрёбу. А когда я достигла скал, кожа треснула, словно кто-то полоснул по пальцу ножом.
Нет, не ножом. Невидимым мечом. Вбитым в землю Саленгварда.
Бросив весло в уключине и прикусив губу, я смотрела, как порез набухает каплями крови.
Рана снова открылась. И теперь я точно знала, что нигде не ударялась и не резалась. Все, что делала – это отдалялась от прОклятого города. Волна игриво толкнула лодку, прокатила с водяной горки дальше в море, и моя кровь полилась уже не каплями, а тонкой струйкой.
– Попала ты, Мира, – прошептала я, глядя на руку. Сомнений не осталось. Каким-то непостижимым образом меня пленил Саленгвард. А что было бы, удайся мне побег на корабле Вермана? Хёггкар покинул бы бухту, и я… истекла бы кровью? Выходит, Шторм, сам того не понимая, снова спас меня, когда выпустил кракена.
От страшной картины в голове спину окатило холодом. Я могла погибнуть в вонючем трюме и даже не понять, почему! Ужас какой!
Обратно я возвращалась, крепко задумавшись.
– Ну что там, принесло к завтраку макрюшки? – с надеждой спросил Дюккаль.
Я расстроенно покачала головой. В своих переживаниях я совершенно забыла об уговоре проверить рыболовные угодья.
Пробормотав извинения, я ушла. Старики проводили меня недовольным ворчанием. Некоторое время я бесцельно бродила по берегу. Дошла до загончика, в котором Нана держала несколько задумчивых коз, миновала огороженный участок, заросший дягилем, чесноком, хмелем и морковью. Постояла возле грота с горячим источником и спешно ретировалась, когда из него вывалилась толпа голых, распаренных, несущихся к морю ильхов.
Порез на пальце закрылся, едва мои ноги коснулись берега. Даже розовой корочки не осталось. Ничего. И если бы не засохшая на руке кровь, я могла бы усомниться что рана вообще была.
Что делать с открывшимся знанием, я пока не знала. Саленгвард привязал меня невидимой веревкой, и я мучилась, не понимая, как ее разрубить. Хуже всего, что мне не с кем поделиться страшным открытием. Из услышанного и увиденного я поняла, что проклятый город ненавидят и боятся. Что сделают с пленницей, которая порезалась об один из его мечей? Чутье подсказывало, что ничего хорошего мне не светит. Возможно, даже Шторм решит, что проще избавиться от опасной обузы.
Совершенно расстроенная, я присела на сухой, облитый солнцем валун.
– Пшш, – донеслось из зарослей терновника. – Мира!
Подскочив, я увидела среди ветвей как всегда чумазое лицо Брика.
– Иди сюда!
Я полезла в заросли, недоумевая, что понадобилось от меня мальчишке.
– Да тихо ты, шумишь, как дикий кабан!
Я улыбнулась от столь нелестного сравнения.
– Ты должна мне помочь!
Должна я ему, видите ли! Хотела отругать наглеца, но тут заметила, что лицо Брика бледное почти до синевы, а нога застряла в узкой расщелине скалы.
– Не заметил вот и угодил, – виновато прошептал паренек. – Можешь вытащить?
– Почему не позвал на помощь? – Я присела, рассматривая ступню в каменном капкане.
– Шторм ругаться будет, – стыдливо прошептал мальчик. – Что я под ноги не смотрю.
Я вздохнула. Отношения ильха с мальчиком меня, конечно, не касаются, но почему-то захотелось погладить Брика по голове, укротить задорно торчащий с одной стороны вихор. Мальчишка напоминал мне Алекса в детстве. Был таким же чумазым, немного неряшливым и вечно влипающим в переделки.
Только в отличие от моего безалаберного братца, Брик даже сейчас старался выглядеть взрослым и серьезным. Правда, сильно выбивался из образа, шмыгая носом и вытирая его рукавом грязноватой рубашки.
