Текст книги "13 кофейных историй (СИ)"
Автор книги: Софья Ролдугина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 51 (всего у книги 139 страниц)
– Это на всякий случай, – пояснил он в ответ на мой недоуменный взгляд. – Вряд ли, конечно, преступники будут раскатывать вдоль вереницы экипажей и заглядывать в каждое окошко, но лучше не испытывать судьбу. Канун Сошествия – вообще не лучшее время для необдуманного риска. Говорят, что злые духи в эту ночь только и ждут, как бы утащить зазевавшегося прохожего в зловещую темноту и косточки обглодать. Ну, или просто пакость какую-нибудь устроить. Безобразие, – добавил он ворчливо.
Я опустила голову, скрывая улыбку. Читать нотации духам, пожалуй, еще никто не догадался.
– Тот, кто не хочет встречаться с потусторонними явлениями, просто отсиживается дома. Обильное застолье, пляски и пение распугивают злых духов не хуже, чем освященные в церкви букеты.
– Пляски, говорите, распугивают? – Эллис осторожно почесал лоб, слегка сдвинув маску набок. – Что ж, тогда на балу нам, очевидно, ничего не угрожает. Кстати, а кормить там будут?
– Эллис, ну как вы меня слушали? – искренне возмутилась я. – Только неделю назад я рассказывала вам о традиционном распорядке бала, а вы!.. – детектив скрестил руки на груди и демонстративно отвернулся. – Разумеется, обычно никого не кормят… – я сделала драматическую паузу.
– Но? – догадливо подхватил Эллис, мгновенно оживляясь.
– Но бал в ночь на Сошествие – особое мероприятие. Вы первым заговорили о злых духах, и хотя я не верю в мистику… – перед глазами возник образ усмехающегося Сэрана с белой змеей в руках, и я осеклась. – Словом, некоторые традиции оказались прочнее, чем правила этикета. Пословица говорит, что кто на Сошествие голодает, тот весь год недоедает. Рисковать благополучием самых знатных людей Аксонии Его величество не станет, поэтому в четырех боковых залах будут расставлены столы с закусками и порционными блюдами. Что-нибудь легкое, но достаточно сытное. Наверняка будут традиционные паштеты, морепродукты, сыры, несладкая выпечка…
Эллис шумно сглотнул и заелозил на сиденье.
– …фрукты, ликеры, вина, – закончила я невозмутимо. – А если бы вы приехали за мною чуть раньше, то успели бы выпить большую чашку горячего шоколада с перцем. Я приготовила две порции, но вашу, увы, пришлось отдать Магде.
– Вы жестокая женщина, Виржиния.
Я спрятала за веером довольную улыбку.
Ближе к дворцу экипажей на дороге стало так много, что образовалась длинная очередь. Да еще и с неба, как назло, стали сыпаться крупные, мягкие хлопья снега – все больше и быстрей, и вот уже вскоре мела такая метель, что ничего не разглядеть было и на расстоянии десяти шагов. Я получше укуталась в шубу и даже накинула капюшон, сочувственно глядя на Эллиса – ему приходилось довольствоваться черным шерстяным плащом. Судя по вышивке на рукавах, вещицу одолжила Зельда.
Наверное, еще немного, и одним простуженным детективом в Бромли стало бы больше, но тут мы наконец прибыли на место.
Автомобили и кареты плавно сворачивали с аллеи, закладывали широкий круг на площади перед парадным крыльцом дворца, останавливались ненадолго у самых ступеней – и уезжали прочь. Слуги, одетые в лохматые серые шубы, похожие на волчьи шкуры, помогали гостям подняться по скользкой лестнице до распахнутых дверей, и возвращались обратно – встречать следующую пару. Когда подошла наша очередь, я уже хотела только одного – поскорее оказаться в тепле. Да и Эллис по ступеням поднимался с почти неприличной поспешностью… Оказавшись в холле, я передала приглашения улыбчивому помощнику распорядителя, шубу – какой-то расторопной служанке и, оправив накидку на плечах, обернулась к детективу. Тот, выпрямив спину, как настоящий джентльмен, терпеливо дожидался меня, изображая легкую скуку.
Честное слово, не знай я его так хорошо, никогда бы не догадалась, что он растерян.
– О, не окажете ли леди любезность? – проворковала я, подходя ближе, и слегка отставила руку. Эллис, слава небесам, догадался, что это значит, и позволил мне «опереться» на свой локоть. – Нам туда, – добавила я совсем тихо, кивая на закрытые двери в противоположном конце роскошного холла, у которых стоял седовласый мужчина в строгом черном фраке и несколько гвардейцев в традиционных, синих с золотым, мундирах. – Видите того человека? Это распорядитель, о котором я вам уже рассказывала. На обычном балу он бы громко объявил наши имена, например… – «лорд Эверсан с супругой», – чуть было не сказала я, но вовремя прикусила язык. – Словом, наши имена. Но сейчас, на маскараде, распорядитель соблюдет тайну личности и объявит наши образы. Кстати, вы так и не придумали, как представиться?
Эллис споткнулся на ровном месте, и я едва успела удержать его за локоть.
– Пусть будет лорд Аякаши, все равно никто не знает здесь никконского, – с отчаянной решимостью обреченного на казнь заявил Эллис. Я перевела дыхание. Ладно, хоть с этим разобрались.
– Прекрасно. Наши имена… то есть прозвища на сегодняшнюю ночь, распорядителю сообщите вы.
– Почему?
– Потому что вы мужчина, – я начинала сердиться. Эллис слышал вообще хоть что-нибудь из того, что я рассказывала ему на наших «уроках» этикета?
– Приглашения показывали вы.
– Конечно, на них ведь стоит фамилия Эверсан!
– И что?
– Эллис! – я уже едва ли не шипела. Зато детектив явно повеселел. – Просто делайте, как я сказала, и все.
– У вас такой грозный взгляд, я трепещу, – весьма далеким от трепета голосом признался Эллис. – Ладно-ладно, не злитесь. Нас могут услышать.
Опомнившись, я изобразила полагающуюся по случаю равнодушно-вежливую улыбку и замедлила шаг.
– Если вы меня опозорите, вам не жить.
– В таком случае, постараюсь провести эту ночь так, чтоб умирать было не жалко.
– Усыплю и брошу связанного в Эйвон.
– Там зимой и кошка не утонет…
– И кофе бесплатный наливать перестану.
Эллис закашлялся.
К счастью, официальная часть прошла без сучка без задоринки. Нас представили – «Лорд Аякаши и леди Метель», ну и сочетание! Затем мы принесли свои заверения в глубочайшем почтении хозяину бала, Его величеству. Здесь, правда, не обошлось без маленькой ошибки – Эллис при поклоне не ту руку приложил к груди, но ничего страшного, наверняка о нем просто подумали, что он левша.
Неприятно, но не смертельно.
Впрочем, Его величество выглядел человеком, которому не было абсолютно никакого дела до тонкостей этикета. Он жадно разглядывал зал сквозь прорези в классической анцианской маске, торопливо и формально приветствуя гостей – словно ждал чего-то.
Или кого-то.
…Когда по огромному залу пронеслось долгое эхо восхищенных вздохов, я мгновенно поняла, почему Его величество так странно держался.
– Эллис, посмотрите на ту женщину. Готова поспорить на что угодно – это будущая королева Аксонии.
– Да? – детектив, кажется, нисколько не заинтересовался. Его внимание целиком было приковано к небольшой группке гостей у витой колонны. – И кто же это?
– Герцогиня Альбийская, Виолетта. Она троюродная сестра нынешнего короля, но церковь наверняка благословит этот брак. Говорят, Его величество безумно влюблен в эту женщину. Прямо как в старых романах!
– А как же политическая выгода?
У меня было чувство, что Эллис ушел в какие-то свои размышления и отвечает наобум.
– Какая политическая выгода? Нынешние партнеры Аксонии – Романия и Марсовия. Одна страна – республика, а в другой только принцы, никаких принцесс, – я попыталась проследить за взглядом Эллиса, но так и не поняла, что примечательного в гостях у колонны. Даже костюмы у них были скучные. – Нет, что ни говорите, а герцогиня Альбийская и Его величество Вильгельм Второй – прекрасная пара.
– Скорее уж, смешная, – Эллис с неохотой оторвался от созерцания гостей и проводил глазами герцогиню. – Хотя эта Виолетта красавица, не отнять. Она правда рыжая, или это парик?
– Правда, – кивнула я. – Ее даже называют Рыжей Герцогиней. А почему вы считаете, что пара смешная?
– Ну, король-то лысый.
Я поперхнулась смешком.
Действительно.
Статью Его величество Вильгельма Второго Красивого природа не обделила – ростом он вышел лишь немного ниже дяди Рэйвена. Черты лица у нынешнего монарха были по-аксонски тонкие, соразмерные, даже кривоватый, сломанный еще в юношестве нос не портил впечатления. Смуглую кожу Вильгельм Второй унаследовал от своей прабабки, романской принцессы Исабель, и от нее же – темные выразительные глаза. Одним словом, прозвище свое он получил не зря… Но вот лысеть, увы, начал еще в двадцать и сейчас, к сорока трем годам, щеголял блестящим затылком, подобно бритоголовым восточным монахам.
Да уж, рядом с рыжеволосой, бледной, голубоглазой герцогиней – истинной альбийкой, право! – Вильгельм выглядел забавно.
Увлекшись размышлениями о короле и его спутнице, я едва не пропустила момент, когда зал наполнили торжественные звуки полонеза.
– Не стойте столбом! – я вовремя ухватила Эллиса за локоть и оттащила к колоннам, вместе с прочими гостями освобождая пространство для танца. Его величество тем временем протянул герцогине руку. – Так, повторяю на случай, если вы не запомнили…
– А что, уже плясать пора? – досадливо перебил меня Эллис. Наша ближайшая соседка, хрупкая девчушка в розовом платье с турнюром, недовольно нахмурилась. Я стиснула зубы, утешая себя мыслью, что с такого расстояния все равно ничего толком не расслышать, и, скорее всего, утонченную леди раздражает сам факт пустых разговоров в столь торжественный момент. – Как не вовремя! А я только-только пригляделся к своим подопечным… В смысле, к марсовийским дипломатам.
– Так это были они? – ахнула я, припомнив скучных гостей у колонны.
Оркестр играл громче и громче, с каждой секундой звучало все больше инструментов, и вскоре размеренная мелодия полонеза целиком заполнила громадный бальный зал. К первой паре, королю с герцогиней, постепенно присоединялись другие. Я оглянулась и поняла, что нам с Эллисом придется идти в третьем десятке, то есть уже совсем скоро.
– Ну да. Виржиния, а что мы сейчас танцуем?
– Как что? «Гран Марч», танец, открывающий бал. Это разновидность полонеза, только проще. Мысок, мысок, стопа, на первом шаге приседаем… – рассеянно ответила я, и тут мне в голову пришла ужасная мысль. – Эллис, только не говорите мне, что вы не умеете танцевать!
– Умею, – мрачно ответил детектив и выпрямил спину. – «Альбу». Ну, и этот, как его, где установленных изначально движений нет и надо просто повторять все за первой парой… Да не переживайте, выкрутимся!
Я сглотнула. Кажется, это была катастрофа.
– Так. Очень плохо. То есть все хорошо, конечно, не волнуйтесь, мы справимся. Эллис, выпрямите спину, расправьте плечи. Главное в «Гран Марч» – грация. Настроение танца – торжественное, величественное. Посмотрите на короля. Видите, как он держится? Берите с него пример.
– Понял, – трагическим шепотом ответил детектив, шумно выдохнув. – Просто торжественно идем, чего уж сложного. Главное – не свалиться в этих дурацких гэта.
– В чем-чем?
– В сандалиях, – он выразительно постучал ногой по паркету – звук вышел деревянно-звонкий, как от никконских бамбуковых колокольчиков. – Тут платформа такая, что можно даже по грязи в Смоки Халлоу пройти, и носков не запачкав.
– Ничего. Вы не свалитесь, – твердо сказала я. – У вас хорошая координация. Эллис, слушайте дальше. И смотрите – на этот раз на то, как именно шагают танцующие. Размер – три четверти, то есть на «один, два, три». Ступаем с «внешней» ноги… «Внешняя» – это та, которая с другой стороны от меня, понятно? – быстро пояснила я в ответ на недоуменный взгляд Эллиса. – Ступаем с «внешней» на мысок, потом с «внутренней» – на мысок, затем с «внешней» – на стопу, дальше ступаем с «внутренней» ноги, шаги повторяем. На первом шаге – легкое приседание на опорной ноге, одновременно – небольшой поворот в сторону второй ноги; то есть если приседаем на «внутреннюю» ногу – поворачиваемся наружу, к залу, и наоборот. А далее, после первого шага, идем спокойно, затем повторяем. Про улыбку не забываем. Все ясно?
Ладони у меня стали позорно влажными, и припудренные перчатки из плотного белого шелка были тут ни при чем, как и меховая накидка на плечах.
– Мне? – Эллис переступил с ноги на ногу и поправил свою «птичью» маску. – Да, пожалуй. Вроде бы несложно звучит. Вот мы пройдем такой процессией до конца зала, как я понимаю…
– Неправильно понимаете, – я с трудом подавила нервную дрожь. Ноги словно свинцом налились, спину свело от напряжения. «Спокойно, Гинни, все получится». – Видите, куда идет Его величество? Мы сейчас последуем за ним. Дважды обойдем зал против часовой стрелки, причем второй круг неполный. Потом мы проследуем колонной через центр зала, от конца к началу, затем разойдемся: четные пары – направо, нечетные – налево, – сбивчивым шепотом объясняла я начальные фигуры танца, стараясь не думать о том, что будет, когда придется переходить к более сложным. – Когда две колонны танцующих окажутся друг напротив друга…
Эллис, кажется, слушал внимательно. Из-за белой маски, едва ли не полностью скрывающей лицо, я не могла бы утверждать это наверняка. Но он, по крайней мере, не перебивал меня, а указания выполнял в точности. В голову упорно лезли мысли о том, что все идет слишком уж хорошо. Растяпа-детектив не спотыкается и не сбивается с ритма; диковинные никконские сандалии звонко отстукивают по паркету, добавляя шарма танцу; одежды из темно-синего шелка – настоящего, дорогого, и откуда Зельда его взяла?! – таинственно развеваются, и иногда чудится, что вышитые на них серебряные птицы на мгновение оживают; улыбка безупречна…
Я чуть не оступилась, осознав, что именно мне не нравится. Улыбка. Слишком спокойная для человека, оказавшегося в столь неловком положении.
– Виржиния, что дальше?
– Сейчас мы должны разойтись на шаг и пропустить между собой даму из противоположной колонны, и одновременно я пройду вперед между этой дамой и ее кавалером, который будет у меня по левую руку, а вы, Эллис, тоже шагнете вперед…
Объяснить я успела, но едва-едва – оркестр после затишья вновь заиграл громче, и колонны начали сближение. Что-то в походке леди, оказавшейся наискосок от нас, через две пары, показалось мне знакомым. Затем она наклонила голову, очередной раз оборачиваясь к партнеру…
У кого в целом Бромли может быть такая неприлично короткая стрижка – «ежик» угольно-черных волос на два пальца длиной, не больше? Кто способен нацепить вместо серег старинные романские монеты с императорским профилем? Наконец, кому в голову взбредет нарядиться на бал-маскарад первой женщиной-пираткой, отчаянным капитаном Кэтрин Андерс по прозвищу Коварная Кошка, чьих хитроумных замыслов страшились равно и колонские моряки, и собратья-каперы?
Ну, конечно, леди Вайтберри, блистательной Эмбер!
Заглядевшись на нее, я едва не пропустила свою очередь. Слава небесам, Эллис хорошо запомнил порядок действий и вовремя отступил в сторону, давая возможность пройти между нами маленькой рыжеволосой леди в костюме шута. Одновременно ее высокий и светловолосый спутник, наряженный волшебником, с улыбкой посторонился, пропуская меня.
Колонны танцующих начали расходиться к противоположным стенам, готовясь к следующей фигуре.
– Эллис, – свистяще шепнула я, и детектив дернулся от неожиданности. – После этого танца мне надо будет отойти и разыскать подругу. Я могу оставить вас одного?
– А для чего вам надо ее разыскать? – ворчливо откликнулся он. – Будете хвастаться нарядами, украшениями и спутниками?
– Еще чего, – сердито прошипела я, хотя на самом деле Эллис был абсолютно прав. – У нас будет серьезный разговор.
– Ну, если серьезный, то не буду мешать, – смиренно откликнулся Эллис. – Только не вздумайте сплетничать на мой счет. Если кто-то догадается, что я сумел проникнуть на бал…
– Мистер Норманн, вы меня совсем за дурочку держите?
– Я держу вас за человека, который может назвать мою фамилию в зале, полном людей, причем отнюдь не глухих и очень любопытных.
– Эллис!
– Что? – невинно переспросил он, и только тут я осознала, что мы уже перешли к следующей фигуре танца – и Эллис не сбился, все сделал правильно, без единой ошибки.
А я… эту фигуру не объясняла.
Обида сдавила горло холодными пальцами.
До конца танца я больше не проронила ни слова, тем более что терпеть оставалось уже не долго – «Гранд Марч» короче обычного полонеза примерно втрое. Затем, когда музыка смолкла, должным образом поблагодарила партнера за танец – и только тогда высказала все, что накипело:
– Эллис, я многое от вас терплю. Можете делать из меня дуру сколько угодно. Но только не тогда, когда мы заняты делом. Я чуть с ума не сошла от страха, думая, что из-за пробелов в моих уроках вы можете оказаться в глупом положении и выдать себя. А вы!
Он поспешно шагнул ближе, отгораживая меня от пары по соседству, уже начавшей проявлять любопытство.
– Т-с-с, Виржиния, не шипите гадюкой, – торопливо протараторил Эллис, склонившись ко мне. – Честно, я не собирался вас обманывать поначалу. Но вы так быстро напридумывали ужасов… И вообще, мне интересно было, как вы станете выкручиваться – падать от страха в обморок и уж тем более с ума сходить точно не в вашем характере!
– Ах, вам было интересно? – ласковым тоном спросила я и улыбнулась так любезно, как смогла. – Что ж, в таком случае, рекомендую вам найти какое-нибудь интересное занятие прямо сейчас. А я намерена поскучать в одиночестве.
– А, ну, скучайте тогда, – Эллис пожал плечами и с любопытством уставился в зал. – Я пока посмотрю, как там поживают наши марсовийцы… Вы куда это?
Но я, не удостоив его ответом, поспешила скрыться среди гостей. Слова Эллиса стали последней каплей, переполнившей чашу терпения.
Разумеется, детектив был прав, и ему нужно было заняться делом… но мог же он хотя бы извиниться передо мною!
Покинув Эллиса, я намеревалась разыскать леди Вайтберри, но никак не могла разглядеть ее в пестрой толпе. Да и пиратов на балу оказалось многовато – среди мужчин, разумеется. В конце концов это обстоятельство мне и вышло боком. Заметив издалека широкополую шляпу с длинным, ярко-алым пером, я поспешила к ней, но меня ожидало жестокое разочарование. У шляпы был хозяин, а не хозяйка – мужчина преклонных лет, невысокий, с по-военному прямой спиной и деревянной походкой. Осознав свою ошибку, я на мгновение растерялась и застыла. «Пират», оставшийся без дамы, заметив меня, тут же кинулся на абордаж – и пригласил на ближайший контрданс. Я же, пребывая в расстроенных чувствах, не сумела вежливо соврать что-нибудь полагающееся в таких случаях.
Пришлось танцевать.
Несмотря на почтенный возраст, держался «пират» неплохо – почти не сбивался с ритма и всего один раз наступил мне на ногу. Последнее, впрочем, можно было и вовсе не считать за ошибку, учитывая бодрый темп мелодии. Да и в целом танец пошел мне на пользу – я перестала сердиться на Эллиса и даже стала подумывать о том, чтобы простить его, разыскать и предложить свою помощь. Не сейчас, разумеется, а, скажем, после первого вальса. Или после третьего контрданса…
– Леди скучает?
– Леди отдыхает, – машинально ответила я и лишь после этого обернулась. Рядом со мною стоял мужчина в зеленом плаще с капюшоном. – Добрый вечер, сэр. Прекрасная погода сегодня – в самый раз для ночи Сошествия, не правда ли? – добавила я, когда молчание затянулось. Но собеседник мой, сам же и начавший разговор, продолжал просто улыбаться, ничего не говоря. Как будто выжидал чего-то.
«Может, мы знакомы, и он просто боится выдать себя голосом?» – подумала я и присмотрелась повнимательней.
Мужчина был очень высок – выше меня почти на целую голову. Лицо его скрывала коричневая бархатная полумаска. Из-под капюшона с широким отворотом выбивались локоны того самого чудесного каштанового оттенка, из-за которого романтические девицы обычно теряют голову. Зеленый плащ доставал примерно до колен, а под горлом был скреплен заколкой в форме стрелы. Простые серые штаны, высокие сапоги…
– Простите за любопытство, но как мне обращаться к вам? Сэр Охотник? – кокетливо улыбнулась я, слегка наклонив голову к плечу.
Он рассмеялся, и в этом смехе совершенно точно было что-то знакомое.
– Нет, сегодня я ни в коем случае не «сэр». Всем известно, что Железный Фокс, вольный стрелок, был человеком самого простого происхождения.
– Но самого благородного нрава, – возразила я, уже всерьез заинтригованная.
– Хорошо, тогда пусть будет «сэр Фокс». А как ваше имя, прекрасная леди?
– Леди Метель, первая фрейлина Ее величества Зимы, – церемонно ответила я, едва сдерживая улыбку. – Значит, Фокс, вольный стрелок… Где же ваш лук и стрелы, сэр Фокс?
– Оставил в своей лачуге далеко в Марианском лесу, – развел руками «Фокс». – Увы, королевской страже почему-то не нравится, когда гости приносят на бал оружие. Так что показать вам свое мастерство в стрельбе я не смогу, но почел бы за высшую честь пригласить столь прекрасную леди на вальс, – он почтительно склонился.
– В таком случае, было бы в высшей степени жестоко вам отказать, – улыбнулась я. – С удовольствием принимаю ваше приглашение.
– Леди не только прекрасна, но и милосердна, – ответил «Фокс» с легкой насмешкой в голосе, и эти едва уловимые иронические нотки помогли мне наконец вспомнить.
Каштановые локоны, высокий рост, самоуверенные манеры бывалого охотника за девичьими сердцами и неизменная усмешка…
Сэр Фаулер, баронет и лучший друг Ужасных Дагвортских Близнецов.
– Вы побледнели. Что с вами, леди? – участливо спросил он, заметив мой прерывистый вздох.
Я чуть не фыркнула. Побледнела, ну конечно… Из-за белил моя кожа и так сегодня была как снег.
– О, не извольте беспокоиться, просто последний танец немного меня утомил, – вежливо солгала я, улыбаясь.
Интересно, а сам Фаулер меня узнал? Или просто подошел наугад?
– Возможно, вам лучше присесть, чтобы отдохнуть? – все так же настойчиво предложил Фаулер, искоса взглянув на ряд кресел у стены. Там в основном располагались за беседою пожилые дамы, для которых не только танцевать, но даже и стоять было уже слишком тяжело.
– Нет-нет, я просто пропущу следующий круг… «На лугу», так, кажется? – с сомнением протянула я, будто бы вспоминая название контрданса.
– Да, «На лугу». Достаточно быстрый танец, – пониманием кивнул Фаулер. – Хотя и медленнее, чем предыдущий. Меньше опасность отдавить кому-то ноги – или пострадать самому. Не принимайте это на свой счет, леди Метель, – совершенно искренне вздохнул он, оглянувшись на толпу в зале. – Но прекрасная незнакомка, подарившая мне предыдущий танец, не просто наступала мне на ноги, но еще и временами пыталась вести в танце.
– Вести? Вероятно, вам не повезло столкнуться с одной из «ширманок», – принужденно рассмеялась я.
– О, думаете, она таким образом пыталась бороться за свои права? – поддержал шутку Фаулер. – Против угнетения женщин мужчинами?
Я хотела ответить что-нибудь нейтральное и сменить тему, но тут меня пронзила неожиданная догадка.
Леди, которая пыталась вести в танце… Не потому ли, что на самом деле это был переодетый юноша? Эллис говорил, что «Дети Красной Земли» собирались проникнуть на бал именно в таких нарядах!
Если так, мне следует взглянуть на леди, с которой только что танцевал Фаулер.
– Возможно, – улыбнулась я так очаровательно, как только умела. – А как она была одета? Уж не в мужской ли костюм, по моде, которая бродит сейчас в Марсовии среди местных «ширманок»?
Распорядитель бала объявил о начале следующего танца. Пары потихоньку начали стекаться к свободному пространству в центре зала.
– Нет, с виду она была сама женственность, – хмыкнул Фаулер. – Маленькая, хрупкая, вся в розовом, да еще с таким, э-э, кринолином… Допускаю, правда, что во всем виноват жар.
– Жар? – с легким удивлением переспросила я.
Скрипач из оркестра начал потихоньку наигрывать мелодию. Постепенно к нему присоединялись другие музыканты, и музыка становилась все громче.
– Да, жар, – невозмутимо ответил баронет. – Кажется, она была простужена – у нее был такой странный хрипловатый голос, да и к тому же танцевать она сперва не хотела. Потом, правда, передумала. Но она меня заинтересовала – обязательно попытаюсь уговорить ее на еще один танец… Леди Метель, не стоит ли нам отойти в сторону? Кажется, мы мешаем танцующим.
– Что? Да, конечно, – рассеянно согласилась я и позволила увести себя подальше от музыки, шороха пышных юбок по паркету, мягкого электрического света и запаха разгоряченных танцами тел.
Я ощущала себя героиней одного из страстно любимых Эвани дамских романов. Фаулер, кажется, твердо решил вскружить мне голову заботой, галантными ухаживаниями и комплиментами. И это было б забавно, не будь он человеком столь упорным, беспардонным… и расчетливо-последовательным в своих действиях.
Сперва баронет все же уговорил меня отдохнуть и нашел диван в уединенном месте, в нише за колонной, под портретом Катарины Четвертой. Затем умудрился где-то раздобыть бокал вина, хотя двери в боковые залы с напитками и закусками еще не открылись. Конечно, с благосклонностью принимать такие знаки внимания было не слишком прилично, но отказываться напрочь – еще хуже; вдобавок человек, подобный Фаулеру, мог принять это за вызов, и тогда уж точно не оставил бы меня до самого конца бала. Потому я с вежливой улыбкой позволила усадить себя на диван и развлечь непринужденной беседой, а вот вино, едва пригубив, отставила на декоративный выступ-бордюр, опоясывающий стену вокруг всего зала.
Обещанной защитницы, экономки дяди Рэйвена, нигде не было видно.
«Интересно, – подумала я, – а она бы вмешалась, если б заметила ухаживания Фаулера? С одной стороны, он пока границ не переходил, с другой – дядя Рэйвен все-таки мой жених. Вряд ли ему было бы приятно видеть, как Фаулер пытается напоить меня и увести в темный уголок».
– Леди здесь одна? – поинтересовался тем временем баронет, подсаживаясь ближе. Я сделала вид, что тянусь к бокалу с вином, и отодвинулась. Еще немного – и мне придется встать с дивана, чтобы не оказаться прижатой к подлокотнику.
– Нет, – ответила я с улыбкой и опустила глаза долу.
– А где же тогда ваш спутник? – низким голосом спросил Фаулер, наклоняясь ко мне. Капюшон его, словно невзначай, соскользнул с головы.
«Да, да. Роскошные каштановые локоны. Я помню, сэр Фаулер», – мрачно подумала я и ослепительно улыбнулась:
– Встретил старого друга. Я решила не мешать беседе двух джентльменов. Танцы мне нравятся гораздо больше разговоров о политике.
Фаулер задавал обычные в таком положении вопросы, но для меня они были, увы, крайне неудобными. К счастью, этикет предлагал на выбор великое множество вежливых и бессодержательных ответов – ничего и придумывать не пришлось.
– Ваш спутник ревнив?
– О, у него кошмарный характер! – с чувством ответила я. Фаулер не удержался от смешка. – С другой стороны, на него невозможно сердиться. Он удивительный человек… – заметив алчный интерес к моим словам со стороны баронета, я поспешила сменить тему: – А где же ваша спутница? Или вы пришли в одиночестве?
Фаулер отчего-то расхохотался так, будто я рассказала неприличный анекдот на марсо, а не спросила нечто совершенно обыденное.
– Моя спутница поспешила от меня избавиться. Как и ожидалось, впрочем. Редкая женщина благосклонно воспримет шантаж.
– Шантаж?
Я растерялась.
– Ну да, – спокойно подтвердил Фаулер. – Я должен был побывать на этом балу, а приглашение мне, увы, не пришло. К счастью, мои мальчи… друзья согласились помочь, подыграв в одном спектакле. Не задаром, разумеется. Я тоже оказал им кое-какую услугу… Словом, втроем мы загнали одну неуступчивую леди в угол, и вот я здесь, по ее приглашению.
– Страшные вещи вы говорите, сэр Фа… сэр Фокс, – я едва не проговорилась, но вовремя прикусила язычок. – Или это всего лишь попытка произвести на меня впечатление? В таком случае уверяю, что вы выбрали неправильный способ.
– Да уж, ваш характер несправедливости не терпит. Вам маска благородного мстителя Фокса пойдет больше, чем мне, – негромко произнес Фаулер в сторону.
– Простите, что?
– Я сказал, что сейчас начнут играть вальс, леди Метель, – криво улыбнулся он, наклоняясь ко мне слишком близко. – Вы ведь не забыли, что обещали танец скромному сэру Фоксу?
Это уже ни в какие рамки приличия не вписывалось, но мне отчего-то стало смешно. Голову вскружил азарт – или винный хмель, хотя одного глотка было маловато даже ребенка, не то что для взрослой леди.
– Не забыла, сэр Вольный Стрелок. Правда, меня мучают сомнения – не разлучились ли вы танцевать за долгие годы отшельничества в Марианском лесу?
– Вот сейчас и проверим, – подхватил шутку Фаулер, нисколько не обидевшись.
Он помог мне встать и увлек к центру зала – как раз вовремя, потому что оркестр уже начал наигрывать музыку.
Первыми, разумеется, танцевать начали Его величество и герцогиня Альбийская. Мы пошли третьей парой – Фаулер то ли впрямь сгорал от нетерпения, то ли талантливо изображал, что горит. Откровенно говоря, я уже пожалела, что согласилась на танец с ним. Слишком тесный контакт предполагал вальс… Баронету, на его счастье, хватало ума держать правую руку как полагается – под лопаткой, а не на талии или, упаси Святая Генриетта, еще ниже. Но на этом, увы, приличное поведение и заканчивалось.
Кажется, во сне леди Милдред говорила, что после одного-единственного вальса с Фредериком в ней вспыхнуло пламя любви. Мне же хватило минуты рядом с Фаулером, чтобы воспылать совсем иным чувством.
– Ваши глаза, леди Метель, похожи на покрытые льдом озера…
«Вот и не смотрите – простудитесь».
– Леди, вы пахнете, как нежный цветок лилии…
«Это оскорбление, или он правда никогда не нюхал лилий?»
– Вы грациозны, как трепетная лань, прекрасны, как снежный рассвет, и скромны, как Святая Генриетта…
«Вы оригинальны в комплиментах, как должник перед кредитором».
– При взгляде на вашу шею, леди Метель, я думаю лишь о поцелуях…
«При взгляде на вашу шею, баронет, я думаю о виселице».
Думать можно было что угодно. Но вслух приходилось ограничиваться тихим и вежливым «Сэр Фокс, как можно!» – и отчаянно пытаться не покраснеть.
Не от смущения.
От приступа печально известного фамильного гнева Валтеров.
– Благодарю вас за танец, прекрасная леди Метель, – с ухмылкой поклонился мне Фаулер, когда вальс наконец-то закончился. – Могу ли я посметь надеяться на удовольствие пригласить вас снова?
Все положенные вежливости и любезности застряли у меня в горле.
– Прошу прощения, но следующий вальс я обещала своему спутнику, – вместо гордого ответа получился невнятный писк. – А вот и он, еще раз прошу прощения! – я улыбнулась напоследок и, развернувшись, ринулась прямо в толпу, благо навстречу как раз шла компания глупо хихикающих девиц примерно одного возраста – видимо, это был их первый бал.
