Текст книги "13 кофейных историй (СИ)"
Автор книги: Софья Ролдугина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 139 страниц)
Последняя фраза прозвучала полувопросительно. По притонам? Еще чего! Я с достоинством отступила, высвобождая руку из цепких пальцев.
– Кольцо я могу оставить?
– Вполне. Только поверните его камнями к ладони, – кивнул Эллис. – И захватите пару хайрейнов наличными – будем мириться с красавицей Зельдой.
– Если вы считаете, что это необходимо – захвачу, – согласилась я. – Подождите здесь пару минут, пока я отдам прислуге кое-какие распоряжения и соберу вещи.
– Договорились, мисс Энн, – улыбнулся он. И добавил с иронией – едва слышно, когда я уже выходила: – Вот ведь легка на подъем… Наследие Валтеров…
На улице было удивительно тепло для середины апреля. Шаль – на сей раз не самая лучшая – вытертая, из тонкой черной шерсти, а не прежняя моя дорогая накидка, – лежала на плечах жарким грузом. Зато под ней очень удобно было прятать от посторонних глаз сумочку с непременными дамскими принадлежностями и, в кои-то веки, кошельком с наличными деньгами. Подкупать какую-то гадалку мне совершенно не хотелось, но вот пройтись с Эллисом и узнать, как он собирается выводить Зельду на чистую воду…
Некоторые женщины любопытны, как кошки. Я – из их числа.
– Вам не жарко, мисс Энн? – поинтересовался насмешник-детектив, весело поглядывая на меня из-под козырька кепи.
– А вам? – сердито переспросила я, одергивая концы шали.
Это по вине Эллиса мне сейчас приходилось мучиться от жары. Весна выдалась более чем теплая, и многие дамы из высшего света уже перешли на одежду, больше похожую на летнюю. Но простые горожанки все еще носили пальто и платки, не торопясь разоблачаться. Вот и мне, чтобы не выделяться на улицах, пришлось нацепить душную шаль.
Эллис, впрочем, тоже щеголял в наряде не по сезону. И выглядел, сказать по правде, крайне непрезентабельно. Потрепанный каррик с неряшливым многослойным воротником, мешковатые, в противовес моде, брюки… Все грязных, сероватых оттенков. Да еще это невнятное коричневое кепи ни к селу ни к городу – встреть я подобного господина на темной аллее, наверняка приняла бы его за рабочего или того хуже – за грабителя.
Самое то для Смоки Халлоу.
– Нисколько, мисс, – ослепительно улыбнулся он. – К тому же на дне бромлинского «блюдца» гораздо прохладней, чем на холмах, – река близко. Наш путь лежит в Стим-энд, это у самого берега. Если не найдем Зельду дома, то попробуем попытать счастья на Золотой площади.
– На Золотой площади леди не место, – вырвалось у меня машинально – уж слишком часто повторяли эту фразу в салонах, на званых вечерах и даже в моей кофейне. – Говорят, там опасно… И к тому же собираются торговцы «небесным зельем» и прочая опасная публика. Если кто-нибудь узнает, что я побывала там, то на моей репутации появится приличное пятно, – попыталась я отшутиться, но под ироничным взглядом Эллиса чувствовала себя совершенно беспомощной.
– Я никому не скажу, – заговорщически улыбнулся детектив. – Как говорила моя тетушка Луиза – держи язык за зубами, и будешь богат годами. Бросьте переживать, мисс Энн. Вам ничего не грозит. Леди Милдред Эверсан совершила гораздо более смелый и безрассудный поступок в свое время, и ее посчитали героиней, а не безнравственной особой.
Ох, опять! Будто бы во мне нет других достоинств, кроме крови старой графини Валтер!
– Я – не моя бабушка, мистер Норманн. – У меня аж скулы свело.
– Мисс Энн, у вас ужасная привычка называть меня по фамилии, когда вы злитесь. Может, стоит избавиться от нее? – произнес он столь непринужденным тоном, что всякое раздражение мигом улетучилось.
– Пожалуй, Эллис – это слишком фамильярно для меня, – откликнулась я нарочито сухо, чтобы не показывать, какую власть имеет этот странный мужчина над моим настроением.
– Тогда как насчет детектива Эллиса? Или просто детектива? – Он, не глядя на меня, порылся в карманах. – Куда же он запропастился… Словом, как угодно – только не мистер Норманн. Когда шеф не в духе, он называет меня именно так, – неожиданно сознался Эллис.
– Разумеется, я учту ваши пожелания… А что вы ищете, если не секрет? – поинтересовалась я, чтобы сменить тему.
– Свисток… Да где же… А, вот! – Он с радостным видом извлек на свет маленькую серебристую вещицу. – Именной, – похвастался Эллис. – Вообще-то он нужен, чтобы оповещать горожан о том, что я преследую преступника… Но кэбы с его помощью тоже останавливать удобно.
– Мы поедем в кэбе?
– Конечно, – кивнул Эллис. – Омнибусы ходят далеко от тех мест, куда нам требуется попасть… Плату за наем экипажа – пополам, идет, мисс Энн?
Я несколько опешила. Никогда не слышала, чтобы даже часть расходов джентльмен перекладывал на плечи леди. Но с другой стороны… Мое финансовое положение не в пример лучше, чем у Эллиса. Вряд ли у «гусей» такое уж большое жалованье…
– Лучше оплачу целиком, – неожиданно для себя сказала я и сама испугалась. – Надеюсь, вы не будете распространяться об этом. Люди будут сплетничать.
– Ну что вы, мисс Энн, – довольно сощурил он глаза. А вот и слабость – наш Эллис, похоже, не любит лишних расходов. Либо он прижимист без меры, либо по уши в долгах. – Как говорила моя тетушка… и так далее. Благодарю за понимание – редко встретишь столь разумную и добрую леди.
– Не стоит благодарности, – церемонно кивнула я.
– Стоит, стоит, – хмыкнул Эллис и вдруг дунул в свисток так, что я на месте подскочила от неожиданности. – Эй, там! – махнул он рукой, подзывая кэб. – Эх, не люблю я эти четырехместные скрипучки – то ли дело таксомотор на бензине… Мисс Энн, прошу, – галантно подал он руку, помогая мне забраться на подножку. – Смоки Халлоу, куда-нибудь поближе к Стим-энд.
– Как скажете, мистер, – неодобрительно буркнул кэбмен. – Выезд за пределы маршрута – по четыре рейна за милю, мистер.
– Замечательно.
Я незаметно передала Эллису несколько монеток – даже если и деньги будут мои, пусть расплачивается сам. Сохраним хотя бы видимость приличий.
Против ожиданий, детектив сел не напротив, а рядом со мной. Все его внимание досталось пейзажу за окошком. Я глянула сквозь занавеску со своей стороны – вздохнула: наблюдение за тем, как приличные районы медленно сменялись безликими бедняцкими кварталами, нагоняло тоску. Бромли, в отличие от других, материковых столиц, разрастался только на восток, а не во все стороны. И поэтому мануфактуры и трущобы, которые раньше располагались на окраине города, полтора века назад внезапно оказались заключенными в кольцо из благополучных и даже богатых районов. Парламент уже не один десяток лет грозился вывести трущобы Смоки Халлоу за пределы столицы и утопить бывшие мануфактуры в садах и парках, но пока все оставалось по-прежнему.
И именно в сердце этого грязного пятна на карте Бромли мы направлялись в тряском четырехместном кэбе.
– И часто у вас бывают такие прогулки? – спросила я, только чтобы завязать беседу, а не бездумно разглядывать четкий профиль Эллиса на фоне окна.
– Частенько, – улыбнулся детектив уголками губ. – Служба обязывает… Но с такой милой спутницей – никогда.
– Иронизируете?
– Разве что самую малость.
На улицах было полно народу. Спешили куда-то по своим делам неряшливые женщины с усталыми лицами, рядом с кабаками балагурили и смеялись громко и пьяно пестрые компании, шныряли дети с настороженным, диковатым взглядом. Этот мир ошеломляюще отличался от моего – степенного, дружелюбного и яркого. Здесь, чтобы выжить, приходилось становиться серым и незаметным, теряться в толпе.
Мне – с аристократически надменной осанкой и прямым взглядом – тут не место, какую поношенную шаль я бы ни надела.
– Долго ли еще?
– Почти приехали, мисс Энн. Потерпите четверть часа.
Ничего не поделаешь, оставалось ждать. Стенки опасно потрескивали, когда кабриолет подскакивал на кочках, скрипели рессоры. Эллис смотрел в окно. Я медленно обводила подушечкой пальца колкие лепестки серебряной розы и думала о том, что впервые за два года, с тех пор как Милдред заболела и кофейня перешла ко мне, утро посвящено не расчетам, встречам с поставщиками и насущным делам, а чему-то по-настоящему интересному.
Несмотря на то, что с реки отчетливо потянуло гниловатой водой и фабричной гарью, дышать стало легче.
Кэб затормозил и медленно остановился.
– А вот и конец пути, мисс Энн, – оживился Эллис. – Позвольте вам помочь…
Стим-энд полностью оправдывал свое название – пар из труб ближайшей мануфактуры как будто застревал между лачужками местных обитателей. Бренчало где-то расстроенное пианино, а во дворике, за домами, визгливо переругивались на иностранном языке.
– С вас девяносто рейнов, мистер. – Видимо, костюм Эллиса не внушал уважения не только мне.
– Сколько-сколько? – возмутился детектив. – А по счетчику выходит не больше шестидесяти семи!
– Мистер, эта адова машинка не работает! То больше насчитает, то меньше…
– Я сюда не в первый раз езжу и знаю, сколько…
Чтобы не слушать мелочные препирательства из-за двадцати рейнов (моих, к слову), я отошла в сторону, с любопытством разглядывая окружающий пейзаж. Здесь дома не вольготно располагались поодаль друг от друга, как на холмах, а лепились стенка к стенке, дверь к двери. Кровли налезали одна на другую, и проулки превращались в узкие темные тоннели. Находясь в таком месте, поневоле прижимаешь к себе сумку обеими руками, горбишься, прислушиваясь – не идет ли кто следом, пряча в кармане нож?
И думать не хочу, каково здесь ночью.
– Мисс Энн… – рука вкрадчиво легла на плечо.
С трудом подавив порыв засадить назад тростью – «Это всего лишь Эллис, Гинни, успокойся», я непринужденно обернулась и спросила:
– Уже выторговали у извозчика свои двадцать рейнов?
– Конечно. Неужели вы во мне сомневались? – весело выгнул брови детектив. – Идем, мисс Энн, и будем надеяться, что прекрасная Зельда сегодня решила посидеть дома.
Ругань во дворике перешла в надрывный крик, оборвавшийся хрипом. В наступившей тишине где-то неподалеку отчетливо хлопнула дверь и щелкнул замок.
– Вы уверены, что гулять в трущобах – хорошая идея? – осторожно поинтересовалась я.
Хотя вопли и другие подозрительные звуки не повторялись, в голове уже словно щелкнуло что-то. Верная трость показалась мне слишком легкой, а руки – слабыми. Я почувствовала себя неуверенно. Захотелось вернуться в уютный, безопасный полумрак кофейни.
Машинально я прикинула, сумею ли добраться до нее в одиночку. Идти пешком? Не стоит, определенно… Лучше всего найти кэб или одно из этих новых газолиновых такси, но получится ли? В таком глухом местечке… Таком чужом…
Внезапно накатил густой, иррациональный, не разбирающий целей страх – как в дурном сне.
Здесь не Вест-хилл, где по первому крику на помощь придут «гуси». В трущобах владычествует право сильного. Тот же Эллис может со спокойной душой «приласкать» меня бутылкой по затылку, обобрать до нитки, а потом сбросить в Эйвон. И – прости-прощай Виржиния.
Минуточку. Я сейчас действительно заподозрила детектива в том, что он способен убить… меня? Ради жалких пяти хайрейнов?
Здесь точно что-то не то с воздухом. Он питает подозрительность. Если Эллису часто приходится бывать в Смоки Халлоу, то неудивительно, что в адрес Георга прозвучали нелепые обвинения. После нескольких часов на этих улочках поверишь и в злодейство родного дяди.
Нахальная рука решительно сжала мою ладонь и потянула. Чтобы не упасть, мне пришлось очнуться от раздумий и начать довольно резво перебирать ногами.
– Что вы себе позволяете, Эллис? – возмутилась я, едва поспевая за своим проводником. – Отпустите!
Словно в насмешку, сухие горячие пальцы сжались еще сильней.
– И не подумаю, мисс Энн, – невозмутимо откликнулся детектив, бросая взгляд через плечо. – Если вы потеряетесь здесь, то шеф мне голову оторвет, без всяких угрызений совести. И, ради небес, перестаньте смотреть на меня, как на опасного преступника. Я не собираюсь заводить вас в глухой переулок, чтобы там надру… – Он подавился окончанием слова, кашлянул, и продолжил: – Чтобы там оглушить и ограбить. Убивать вас тоже не собираюсь. И другим не дам. У меня есть револьвер, – добавил Эллис решительно-мрачным голосом.
Я пожалела, что в этот момент не видела его лица. Иногда понять, шутит он или нет, было совершенно невозможно.
– И вы им воспользуетесь?
– Если понадобится – конечно, воспользуюсь. Для того, собственно, и выдается оружие. Мисс Энн, нам сюда.
С этими словами Эллис утянул меня в совсем уж подозрительный переулок. Крыши двух домов смыкались, не пропуская солнечный свет. От одной стены до другой можно было достать, не распрямляя рук. Двое бы еще разошлись, а трое – уже нет. Неужели и в таком месте кто-то живет?
Внезапно Эллис остановился перед неприметной дверью, по цвету совершенно сливающейся со стеной, и, не щадя ботинок, пнул ее. Выждал с полминуты, вслушиваясь во что-то понятное только ему, а потом тихонько отстучал странный ритм – три удара, тишина, два удара, затем три и наконец один. И – снова пнул с размаху.
Внутри завозились, заскрежетали замки. Дверь приоткрылась – совсем немного… и распахнулась настежь после нескольких мгновений настороженной тишины.
– Зачем пришел? – негостеприимно поинтересовался небритый, до черноты загорелый мужчина, мрачно поглядывая на нас с Эллисом с высоты своего роста. Выше меня почти на голову… И сильный наверняка – мускулы даже под рубахой не спрячешь. Про таких говорят: быку шею свернет. – «Пыльцой» мы не пробавляемся…
– Мать дома? – бесцеремонно перебил его Эллис. – И не надо мне тут заливать про «пыльцу», Бесника у Трупоеда в отлежке видели. Нанюхался и свалился.
– Кто видел? – сощурился джипси, наклоняя косматую черноволосую голову.
– А кому надо, тот и видел. Хватит уж вокруг топтаться, Ян. Я по делу пришел. – Детектив бесстрашно шагнул вперед, мимо Яна. Тот и не подумал преграждать ему путь – наоборот, отступил.
– А эта цыпа тоже с тобой? – Мне достался обжигающий взгляд. Я с достоинством поправила вуаль. Пожалуй, шляпку все же следовало взять более простую, неброскую. И Эллис мне не сказал…
– Со мной. И не вздумай руки распускать, – раздался голос детектива уже из дома. – Мисс, не стойте в дверях. Проходите. И побыстрее, – добавил он властно.
Я беспрекословно подчинилась, хотя переступать порог сомнительного жилища мне не хотелось совершенно. Но сейчас не до капризов. Уж не знаю, как умудрился Норманн завоевать уважение джипси, но если такое случилось – неразумно будет мне бросать тень на его репутацию, не подчиняясь приказам, пусть и таким грубоватым. Да и оставаться на улице, одной… Не самое верное решение.
Вдруг с совершенной, кристальной ясностью нахлынуло осознание: я позволила Эллису затащить себя, графиню, леди, в самый что ни есть сомнительный притон. Если кто-то узнает об этом – сплетен не избежать. Моя честь, репутация – все под угрозой. И ладно если бы дело ограничилось только общественным порицанием… В делах тоже могут начаться проблемы.
Бабушке, конечно, подобное бы сошло с рук. Но я – не Милдред, а всего лишь ее внучка.
Мне нельзя быть настолько безрассудной.
Дверь захлопнулась. Щелкнули замки, закрывая путь к отступлению.
– Эллис?
– Я здесь, мисс, – донеслось из соседней комнаты. – Проходите смело, разуваться не надо, как бы ни сверлил вас глазами Ян. Ничего, приберутся потом.
Глянув исподтишка на мрачно сопящего джипси, я почти усомнилась в совете Эллиса. Но делать нечего, пришлось притвориться, что все в порядке. Тем более что предлагать мне домашнюю обувь Ян и не подумал. Правда, в доме было очень чисто, вопреки ожиданиям, – пол тщательно выметен, стены обиты хорошим деревом. По углам висели странные мешочки, перевязанные цветными ленточками, и травяные веники, от которых исходил необычный, кружащий голову запах. Я почувствовала странную легкость во всем теле. В ушах слабо зазвенело – отголоском чего-то большего.
«Соберись, Виржиния. Не время потакать слабостям».
В комнате Эллис ждал меня не один.
– Явилась, птичка певчая, – насмешливо протянула уже знакомая мне джипси, складывая руки на груди. Здесь женщина явно чувствовала себя гораздо уверенней. Да и выглядела намного опрятней – юбки чистые, почти новые, и очень пышные – штук пять, одна на одной. Яркая блуза, поверх нее – жилет, расшитый монетами. – Никак извиняться пришла?
От резкого тона у меня скулы свело. «Нет», – хотела ответить я, гордо вздернув нос, но Эллис оказался проворнее.
– Тише, тише, Зельда, голубушка. – Он ступил вперед, ловко перехватывая ладонь джипси и запечатлевая на тыльной стороне невесомый поцелуй. Не столько уважительный, сколько насмешливый и… заигрывающий? – Такой красавице гнев не к лицу.
Я вгляделась в лицо гадалки. Глаза темные, блестящие, как сливы, полные губы надменно поджаты. Иссиня-черный локон непокорной змеей падал вдоль лица, оттеняя смуглую кожу – гладкую, почти без морщин, хотя Зельде наверняка было уже за сорок. И чего такого нашел Эллис в этой… этой.
– Ай, Илоро, охальник, – запунцовела гадалка, торжествующе посматривая на меня. Разве что язык не показала! – Знаешь, как старуху осадить… Так зачем ты сюда эту выскочку притащил-то?
– Эта «выскочка», милая Зельда, – сама графиня Эверсан, леди Виржиния-Энн, – хитро сверкнул глазами детектив. – Важная особа.
– И чего эдакая важная особа делает в Смоки Халлоу? – недружелюбно поинтересовалась Зельда. Кажется, она все еще была обижена за юбку.
– На нее вчера напали, – беспечно раскрыл Эллис тайну следствия. – И ты, голубушка Зельда, под подозрением. И чего начала с ней задираться у омнибуса? Юбки жалко? Будто бы я тебя не знаю – сама небось надела, что погрязней. На работу-то! А потом попыталась просто с богатенькой дурочки шерсти начесать. Только вот «дурочка» оказалась умницей… и к тому же с характером. А ты, моя дорогая… – обольстительно улыбнулся Эллис гадалке, – сплоховала. Обиделась, угрозами начала сыпать. Может, и сыновей науськала негодяйку проучить? Или мужей?
– Много чести! – взвилась джипси. – Не было такого. И угроз не было – как увидела, так и сказала. А этой птичке надо было не чирикать по углам, а гордиться, что сама Зельда-гадалка судьбу ей предсказала и ни монетки не взяла.
Детектив откликнулся мгновенно:
– Так это предостережение было? Зельда, красавица, – коварно погладил он ладошку гадалки. – А не расскажешь, что еще увидела? По дружбе… А я забуду, что видел Бесника в отлежке.
– Ай, забывчивый какой, – проворчала Зельда, сердито сверкая глазами. Ну и темперамент – южный, одно слово. – Два хайрейна.
– Пятьдесят рейнов.
– Что?! Да ни в жисть! Что я, себя не уважаю? Хайрейн и восемьдесят.
– Семьдесят рейнов.
– Оскорбительно! За кого ты меня принимаешь?! Полтора.
– Девяносто мелочью, ни рейном больше.
– Вот наглец! Торговая душа! Ну, так и быть – хайрейн.
– По рукам, – хмыкнул Эллис, оглядываясь. – Вы позволите? – и он нахально протянул ладонь за деньгами.
Моими, разумеется.
Честно говоря, в течение всего диалога в душе крепло чувство, что надо мной издеваются. Я ощутила себя простачком-деревенщиной, которого два матерых афериста пытаются обчистить на городской ярмарке. Как будто и этот торг, и диалог уже были отрепетированы множество раз при других персонажах, только суммы разнились в зависимости от достатка «простофили».
– Надеюсь, это предсказание будет стоить хайрейна. – Проигнорировав руку Эллиса, я протянула джипси новенькую банкноту, вкладывая в свои слова и жест столько скептицизма, сколько хватило бы на десяток Виржиний.
– Не сомневайся, пташечка, – сладенько улыбнулась Зельда, и деньги исчезли в складках юбки. – Ну, давай сюда свою лапку. На ладонь взглянуть надобно. Да не эту, левую. Вот ведь дамы-то пошли, эх… Знать ничего не знают.
Поборов легкий приступ брезгливости, я сначала сняла кольцо, потом стянула с руки перчатку. Деть ее было некуда, Эллис мне помогать не торопился, вот и пришлось зажать ее в кулаке вместе с сумочкой.
Зельда, с насмешкой поглядывавшая на мои приготовления, не удержалась и схватила мою кисть сразу, как она освободилась от перчатки.
– Так-так, посмотрим… – Сильный, узловатый палец надавил на ладонь, следуя за изгибами линии. – Горе у тебя, птичка, большое – потеряла человека любимого… Двух… Ай, бедняжка! Трех потеряла и всех любила.
Слабый звон в ушах, преследовавший меня с тех пор, как я переступила порог и вдохнула травяной запах, стал сильнее. Слова гадалки звучали словно внутри моей головы, а в глазах заплясали золотистые точки. Все будто происходило во сне, но мышление оставалось удивительно ясным, логическим. Однако немалых усилий стоило произнести невозмутимо и спокойно, не теряя лица:
– Полагаю, вы имеете в виду моих родителей и бабушку. Пока на хайрейн не тянет – разве что на два рейна, цену свежей газеты. Несколько месяцев назад только ленивый не писал о «горе, постигшем семейство Эверсан».
Гадалка сердито засопела, быстро глянула на Эллиса – он с независимым видом разглядывал безделушки на полках, словно процесс предсказания его не касался и вообще это была только моя инициатива, – а потом продолжила все тем же интимно-доверительным тоном:
– Ну-ка, поглядим, что дальше… Ох, как повезло тебе, пташечка, – друзья у тебя верные, да у каждого свой секрет…
– Это общие слова, – вновь перебила ее я. В ушах звенело уже нестерпимо, до боли, а ноги сделались ватными. – Так вы умеете по-настоящему предсказывать или нет? Если нет, я потребую деньги обратно.
Эллис расхохотался. Я сморгнула – его лицо, находящееся в тени, казалось просто бледным пятном. Золотистые искры заволакивали обзор, оставляя нетронутыми только ближние предметы. В воздухе явственно запахло вишневым табаком и лавандой – совсем как в бабушкиной комнате.
– А птичка-то попалась с характером! Может, она не пташка, а кошка? – веселился детектив. – Ну же, Зельда, не разочаровывай меня. Скажи что-нибудь полезное.
– Что надо, то и скажу! – Она хлопнула по моей ладони – резко и болезненно. – И зачем ты вообще сюда ее привел, сердешный мой? За ней мертвецы вереницей ходят! Вон сколько теней с собой на хвосте принесла – целый день дом окуривать…
Зельда говорила и говорила, яростно, с чувством. А я… Я все меньше понимала, что происходит. Слова едва долетали сквозь ровный гул, в виски словно иглы вворачивали, а пол и потолок точно стремились схлопнуться.
– Ну, Зельда, мне ты когда-то сказала, что я сам гоняюсь за мертвецами, так что ничего удивительного, что мы с этой леди в конце концов встретились… Она мне поможет раскрыть дело «бромлинского коллекционера»?
– Кого-кого? Не знаю таких! – сердито фыркнула Зельда. Я встряхнула головой, прогоняя слабость. Не помогло. – Знаю только, что ежели ты за этой девицей пойдешь, с мертвецом да со слугой мертвецким встретишься! И молись, чтоб они тебя с собою не утащили, дурака этакого…
– Занятное предсказание… Мисс Энн?… Мисс Энн, вам плохо?
Комната уплыла куда-то… Я сделала шаг – и меня вдруг накрыло волной жара и что-то твердое врезалось в ребра… Неужели обморок? О, только не здесь…
– Да что ж это такое, второй раз уже… Воды, Зельда!
«Надо было позавтракать… После вчерашнего – обязательно», – пришла ко мне первая разумная мысль за утро…
А потом, кажется, я все же лишилась чувств.
* * *
Пришла в себя я на заваленной одеялами и подушками кровати гадалки. Откуда я узнала, что это захламленное ложе принадлежало именно хозяйке дома? Об этом мне, «клятой неженке», громко поведала сама Зельда.
– Вот ведь свалилась на мою голову! Ух, не жрут они, видите ли, пропорцию блюдут, а мне потом возись! Протри уже глаза, хилая морда, хватит валяться, коль проснулась!
Ну, «хилую морду» я спустить уже не могла, а потому села на кровати, выпрямила спину, грозно нахмурила брови… Но не успела сказать ни слова – мне в руки сразу же сунули миску с бульоном.
– Пей давай, дуреха, – буркнула Зельда, подбирая юбки и усаживаясь рядом со мной. Эллис по-прежнему с независимым видом рассматривал полки, ковры на стенах, рисунки на потолке и пряно пахнущие травяные веники по углам. Будто и не случилось ничего особенного – графини у него на глазах, наверное, каждый день в обморок падали. – У нас в доме гости не голодают. И не зыркай глазищами, не отравлю. Хороший суп, Лайзо сам вчерась варил.
– Лайзо? – переспросила я только для проформы, уже смирившись с необходимостью перекусить подозрительным бульоном. Голова по-прежнему кружилась. А запах от миски шел умопомрачительный… или мне так с голоду казалось?
– Лайзо – младшенький мой, – с охотой пояснила Зельда, вскидывая черные, будто насурьмленные, брови. Кажется, мой обморок ее несколько смягчил. Думаю, проснулись материнские инстинкты, о которых писал в своей возмутительной книжке алманец Брейд. – Весь в отца пошел – красавец. Не человек – огонь. Как до сих пор не оженился – не знаю.
– Может, молод? – Я осторожно отхлебнула бульон. Он показался мне вкуснее самых лучших деликатесов Георга. Головокружение потихоньку отступало.
Эллис, приступивший к изучению очередного «веника» на стене, быстро глянул на нас и вздохнул. Ну, конечно, мужчинам такие разговоры не интересны…
«Он в первую очередь не мужчина, а детектив», – подумала я неожиданно и так удивилась этой мысли, что чуть не выронила горячую миску прямо себе на колени.
– Да уж постарше тебя будет, пташечка, – хмыкнула гадалка. Наверняка она заметила мое замешательство, но вряд ли правильно истолковала. – Двадцать шестой годок идет… Ешь, ешь. Нравится? Небось после лордовых-то яств нос воротишь?
Я представила свое поведение со стороны – и почти устыдилась. Если судить по справедливости, Зельда вовсе не обязана была за мною ухаживать. После наших ссор и препирательств это было похоже на шаг к примирению… И не важно, что мне по большому счету нет дела до этой гадалки, а ей – до меня. Эллису отчего-то захотелось нас… подружить? Для чего? Неужели он хочет, чтобы мы общались и дальше? Не только я и Зельда, разумеется… боже, что за ужасное знакомство для леди… но и я и… Эллис?
Эта мысль ошарашила меня настолько, что я поспешила запить ее большим глотком бульона и чуть не поперхнулась.
«Супчик» был вкусным, но слегка… переперченным. Не для моего голодного желудка.
Зельда окинула меня подозрительным взглядом.
– Что вы, мне очень нравится, – уверила я гадалку, чтобы не показаться невежливой. – У вашего сына легкая рука.
Гадалка нахмурилась – и расхохоталась. Ей вторил смех Эллиса, бархатный и пьянящий, словно кофе с ликером.
– Ну, учудила, ну, повеселила, – утирала слезы она. – За это и еще на хайрейн предсказать не жалко.
От неловкости бульон я выпила залпом. Оглянулась в поисках салфетки, разумеется, не нашла и облизнула губы.
– А что смешного в моих словах?
– Ничего, если подумать, – улыбнулся Эллис и уселся в кресле, по-кошачьи щуря глаза. Под пристальным и немного насмешливым взглядом детектива мне захотелось гордо выпрямиться и состроить чопорное лицо.
Но, к сожалению, сейчас мой облик был далек от аристократического и вряд ли даже самая строгая гримаса произвела бы впечатление на Норманна. Где уж там изображать негодование и холодность, когда на щеках румянец от горячего бульона, юбки смяты да еще и задираются с одного края, а ворот расстегнут…
– «Легкая рука», это ж надо сказануть! Сослепа стреляла, да в яблочко попала! Не вздумай так Лайзо в глаза называть, пташечка, – отсмеявшись, посоветовала Зельда.
– Почему? – поинтересовалась я с искренним любопытством.
Но гадалка не ответила. Только передернула плечами и забрала у меня пустую миску.
– Эллис? – обернулась я к детективу. Тот широко улыбнулся.
Неужели все-таки услышу сегодня что-нибудь интересненькое?
– Лайзо по молодости промышлял воровством, – быстро глянув на Зельду, начал Эллис. – Удачливым был, зараза, а еще – смелым и наглым. Сколько таких молодых и нахальных перегорает, хватанув больше, чем полагается, – не сосчитаешь. Но Лайзо по прозвищу Легкая Рука попался всего раз, в четырнадцать лет. И надо же так совпасть – он попался именно мне… Занятная история тогда вышла.
– Расскажите, – неожиданно для себя попросила я. Зельда, пристроившая миску на шкафу, переходила по комнате от одной связки трав к другой, отщипывала куцые веточки, складывая их в коробочку, ворчала недовольно… Но попыток прервать Эллиса не предпринимала.
Значит, никаких особенных тайн я не узнаю. Скорее всего, выслушаю одну из тех семейных легенд, которые так приятно вспоминать вечерами у камина.
Эллис, словно угадав мои мысли, улыбнулся – уютно и по-домашнему.
– Времени у нас немного, мисс Энн, поэтому пока расскажу только суть. Надеюсь, вы когда-нибудь лично познакомитесь с Лайзо и услышите от него подлинную и наиполнейшую версию, – произнес он с неуловимыми нотками сожаления. – Что же до истории… Я в те времена только-только начинал службу и был, пожалуй, слишком рьян. Но понятие «долг перед обществом» толковал по-своему. Серьезных дел мне не поручали, но в грязь на донышке бромлинского «блюдца» помакали вдоволь, – усмехнулся он собственным воспоминаниям. – И чем дольше я слонялся по улицам, охраняя спокойствие нашего чудесного города, тем больше укреплялся в мысли, что делаю бесполезное дело. Мелкие воришки, побывавшие за решеткой, возвращались на свободе к прежней жизни, а то и скатывались еще ниже. А мне, юному наивному идеалисту, хотелось не просто нести кару преступникам, но и предотвращать новые кражи, убийства… И тогда я видел только один способ, как добиться этого.
– Ввести смертную казнь за любое преступление? – цинично выгнула я бровь.
Зельда только фыркнула, но промолчала, а Эллис сердито тряхнул головой. Пряди легли причудливо, белый цвет почти поглотил черный. В полумраке комнаты детектив на мгновение показался мне седым.
– Не говорите глупостей, мисс Энн, – произнес он с грустью. – Жестокость порождает только жестокость. Многих людей на преступления толкает отчаяние. Голод, болезни близких, несчастная любовь… Нет, мисс Энн, казнями общество не излечишь. Да и вообще город без преступлений – мечта, которой не суждено сбыться. – Он задумчиво опустил взгляд. – Казни – не выход, а каждого перевоспитывать самому – жизни не хватит. Тогда я, конечно, все это понимал. Но желание сделать хоть что-то действительно полезное не проходило. И очень удачно мне подвернулся один воришка. Мальчишка-джипси, умный, ловкий – и совершенно испорченный.
– Вот уж неправда! – не выдержала Зельда. – Лайзо и впрямь у нас баловнем был, но место свое знал!
– Конечно-конечно, – улыбнулся Эллис сердитой гадалке. – Я ничего такого не имел в виду. Просто для меня самодовольный воришка, который к тому же безбожно врет через слово, в свои четырнадцать не умеет читать и не испытывает ни малейшего уважения ни к людям, ни к небесам…
