Текст книги "13 кофейных историй (СИ)"
Автор книги: Софья Ролдугина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 124 (всего у книги 139 страниц)
Служанка беззвучно рассмеялась. Во рту у неё не хватало зуба; кажется, дыра образовалась совсем недавно, десны ещё кровоточили.
– С которым? Их двое.
– С мёртвым, – сказала я твёрдо. Голос дрожал, но страха не было и в помине.
– Они оба мертвы, – хихикнула женщина и тронула языком воспалённое место на десне, точно пробуя боль на вкус. – Оба мертвы и оба наши. Ты тоже скоро умрёшь.
Воздуха не хватало уже отчаянно; камера плыла, раскачиваясь, как плот на волнах.
Сон и обморок так похожи… или нет?
– Тут ты ошибаешься, – ответила я негромко. – Один из них жив. И ни тот, ни другой вам не подвластны, что бы ни говорила Финола Дилейни.
Лицо служанки исказилось от ярости, и тень стала отчётливее.
– Замолчи! Замолчи! Она никогда не ошибается! Хозяйка не ошибается!
А я вдруг поняла – и позвала, тихо и мелодично, словно колыбельную выпевая:
– Абени. Ты ведь здесь, Абени?
Женщина шарахнулась, вжимаясь спиной в стену. Лицо совсем почернело, и черты поплыли.
– Нет, не здесь, – лукаво откликнулась она.
До обморока оставался один шаг – и последний вопрос. Побледневший как мертвец маркиз Рокпорт, и Клэр, удерживающий меня за плечи… Ничего уже не имело значения.
– А где тогда?
Она помедлила секунду прежде чем ответить.
– У Греты О'Келли.
И стоило этим словам слететь с губ служанки, как она осела на пол. Глаза её закатились; из-под век поблёскивали влажно полоски желтоватых белков. Рот приоткрылся так, что видно стало кромку передних зубов, неровных и не слишком здоровых… Странная тень исчезла. Теперь здесь была только молодая женщина, едва живая к тому же.
– Леди Виржиния. – Голос маркиза никогда ещё не звучал столь холодно. – Извольте объясниться.
Я с некоторым трудом отвела от служанки взгляд. Святые Небеса, какая маленькая комната! Какая душная! И наверняка находится глубоко под землёй…
Но как же лучше поступить? Дядя Рэйвен вряд ли рассердился, наверное, просто испугался. Да и как иначе он может повести себя в присутствии «ос»-подчинённых? Но рассказывать о Валхе сейчас нельзя. Не рядом с посторонними.
– Объясниться? О, нет, вам стоит расспросить эту несчастную. Я всего лишь повторила слова мисс Дилейни. Удачно, как видите, – улыбнулась я виновато. – Вы ведь знаете, что она много говорила о глупых суевериях и даже о родстве с народом холмов. Воистину безумная женщина. Такая страшная…
Дядя Рэйвен посмотрел на служанку, чьё дыхание становилось всё тише, и на мгновение сжал губы в тонкую линию.
– «Два колдуна» – кто это? – задал он новый вопрос. – Сообщники мисс Дилейни?
– К сожалению, даже не представляю, – солгала я спокойно. – Вспомнилось просто, что она упоминала о чём-то подобном.
– Весьма… удачно вспомнилось.
– Да, да, – со свойственной ему капризной слащавостью вмешался вдруг Клэр, вставая между мною и дядей Рэйвеном. – Вы что-то непростительно бледны, дорогая племянница. Как заботливый дядюшка, я просто обязан немедленно выставить вас на улицу. На свежий воздух.
– Это не вам решать, – ответил маркиз отрешённо.
– Конечно, – снова закивал Клэр, глядя на него и улыбаясь очаровательно и отталкивающе одновременно; кофе бывает таким, с изумительным запахом и отравляющей горечью. – Подобные дела решает обычно опекун. Но, вы же понимаете, одно неправильное решение…
Повисла очень, очень тяжёлая тишина.
– Мистер Рэндалл проводит вас, – произнёс наконец маркиз. Лицо его оставалось в тени, и о выражении можно было только догадываться. Наверное, и к лучшему; ведь за него сейчас куда яснее говорили напряжённо замершие «осы», густой и душный воздух камеры и помертвелая служанка на полу. Не привычный «дядя Рэйвен», а кто-то другой – сильный, пугающий, незнакомый. – Благодарю за содействие.
…и всё-таки он был на моей стороне, несмотря на груз ответственности, лежащий на плечах. Иначе не отпустил бы так легко.
Весь путь до особняка мы молчали. Мэтью, видимо, из осторожности, а я просто слишком устала – даже для вежливости. О чём думал Клэр, можно было только догадываться. Заговорил он лишь в холле, отослав предварительно мистера Чемберса.
– Вы такая же, как леди Милдред.
Его слова застали меня на восьмой ступени. Я запнулась и едва не упала, но вовремя ухватилась за перила. В полумраке белые волосы Клэра мягко сияли, точно впитывая свет зажжённой наверху лампы. Приспущенное с плеч пальто напоминало одновременно никконские одеяния и объёмные путы, что-то вроде «рубахи милосердия» из дома призрения умалишённых. Отсюда, с лестницы, дядя казался меньше ростом, да вдобавок ещё и глядел снизу вверх – спокойно, без улыбки. Любого другого человека, даже, наверное, маркиза, такое положение сделало бы уязвимым. Но Клэр казался только опаснее, и я уже совершенно не представляла, что творится у него в голове, что он знает и какую карту выложит следующей.
– Не совсем понимаю.
– Всё вы понимаете… Избалованная девчонка, – добавил он сердито, не уточняя, кого имеет в виду – бабушку или меня. – Она была особенной, но, похоже, не успела ничего объяснить. Или же не захотела, чтобы оградить. Глупо, на самом деле. Если оставляешь врагов позади, то рано или поздно получаешь удар в спину.
Я спустилась медленно – одна ступенька, другая. Пальцы до боли вцеплялись в перила. Клэр следил за мной только глазами, не двигаясь.
– Бабушка… леди Милдред говорила вам о чём-то?
– Мы не ладили, – усмехнулся он. – Но кровные связи она ценила больше, чем казалось моей глупой сестре. Когда вы родились, Виржиния, я долго не мог заставить себя приехать в этот дом, потому что был, признаюсь, не самым желанным гостем. Но потом мне приснился сон. Я не боюсь ночных кошмаров, но этот… этот оказался особенным. Я не стал делать ничего из того, что мне приказали. Леди Милдред каким-то образом узнала о моём решении и изволила приехать сама. Она пообещала, что подобного не повторится. Но ошиблась. Впрочем, я не могу её винить. Она ведь мертва уже некоторое время – вполне уважительная причина, чтобы не сдержать обещание.
Мы с Клэром стояли теперь рядом. Если бы я захотела, то смогла бы разглядеть своё отражение в его зрачках, но слишком страшно было увидеть там кого-то другого. Леди Милдред… или Валха.
Святая Роберта, а ведь дядя уже рассказывал о том, как Абени пыталась выманить мальчиков! Но мне и в голову не пришло, что он приехал искать защиты под моим кровом вполне сознательно. И задержался здесь по той же причине, а вовсе не из-за скверного характера.
– Для меня будет большой частью сдержать обещание вместо неё, – сказала я тихо. Воздух, кажется, звенел от напряжения.
Святые Небеса, что я говорю! Мне бы себя защитить…
– Прекрасно, – откликнулся Клэр прежним, слащавым голосом, и от сердца у меня отлегло. – А я позабочусь обо всём остальном. Только, во имя всех святых, не устраивайте больше сцен перед своим женихом. Особенно в присутствии посторонних. Мёртвые колдуны – отнюдь не то, с чем хитроумные «осы» привыкли иметь дело.
– Постараюсь, дражайший дядюшка.
– И вот теперь я уже почти поверил, что у меня разумная племянница, – вздохнул он фальшиво. – Видимо, заболеваю. Или старею. Или даже умираю. Это очень тревожные симптомы.
Право, я почувствовала себя почти уютно.
Два дня прошли в ожидании, что вот-вот явится дядя Рэйвен и продолжит допрос. Но, очевидно, политика и настоящее расследование интересовали главу Особой службы куда больше загадочных колдунов. О судьбе служанки тоже не было никаких вестей. Я надеялась узнать хотя бы, что стало с Гретой О'Келли, даже съездила вместе с Мэдди и посмотрела на её дом, но постучаться и войти не решилась.
Абени тоже не давала о себе знать.
Откровенно признаться, у меня в голове всё окончательно перепуталось. Чёрная служанка, ставшая подругой маленькой леди Милдред… Союзник на вынужденной службе у злого колдуна – или хитроумный враг? О, сколько раз она уже могла нанести решающий удар, но снова и снова предпочитала запугивать, вводить в заблуждение, сыпать загадками. Валх тоже предпочитал действовать чужими руками, и ни одна из его попыток навредить не увенчалась успехом…
Или же нет?
Гибель родителей в пожаре, тяжёлая болезнь леди Милдред – роковые случайности или злой умысел? Очевидно, что бабушка сперва боялась колдуна, а затем обрела силы, которых уже ему следовало опасаться. Отец, кажется, не обладал даром сновидения, и потому не интересовал Валха. А вот я… Дядя Клэр намекнул, что во сне его принуждали приехать в особняк сразу после моего рождения. Возможно, для того, чтоб сделать что-то плохое со мною…
Получается, Валха интересуют лишь сновидцы. Остальных он либо устраняет как опасных свидетелей, либо забывает о них. А таких, как я и леди Милдред, преследует годами, если не десятилетиями.
«Абени тоже обладает даром, – пронеслась мысль. – И её колдун как-то использует себе во благо. Может, и мною хочет овладеть с той же целью. Но с какой именно – и зачем?»
Голова шла кругом.
Следовало вести себя осмотрительно, пока Финола вынашивала новый план и неясно было, что связывает эту кошмарную женщину с Валхом. И потому, немного подумав, я снова повесила ловец над кроватью. Но даже с надёжной защитой сны оставались тревожными. В Бромли ворвался пронизывающий сырой ветер, беспокойный, точно рождённый над бурной морской пучиной. Он задирал черепицу и дёргал оголённые ветви, измученные долгой зимою.
Мне чудилось, что от ловца тонко веет ароматом вербены.
– Возмутительная наглость, – бормотала я в полудрёме, уже глубоко за полночь. Ветер-бродяга носился по крышам, а ещё выше, в небе, быстро летели облака. Странно было не видеть этого – но чувствовать, как чувствуют люди тепло или холод. – Возмутительная наглость – исчезнуть так надолго…
Утром третьего дня ветер усилился. Одним порывом едва не унесло шляпку со всеми шпильками. У Клэра из-за непогоды незажившее плечо болело больше обычного. Он проводил меня до кофейни и на том же кэбе вернулся в особняк.
– У нас гость, – мрачно сообщил Георг вместо приветствия. – Заявился, не побоюсь этого слова, когда ещё семи не было. Разбудил мисс Рич… В наше время молодые люди себе подобного не позволяли. Тогда заботились о репутации.
Брови у меня поползли от изумления. Исключительно редко наш кофейный мастер называл Мэдди столь официально.
– Что ж, и в те суровые дни был способ склеить даже вдребезги разбитую репутацию, – пошутила я, избавляясь от пальто, но Георг ответил ещё более хмурым взглядом:
– Боюсь, миледи, что я решительно стану возражать против этого способа. Мисс Рич могла бы составить куда более выгодную партию, чем…
– …чем лучший детектив столицы? – раздался весёлый голос. – О, сомневаюсь. Впрочем, я не собираюсь просить у вас руки Мадлен только потому, что мне пришлось заглянуть в кофейню до открытия.
– А по другой причине? – не сумела я удержаться от улыбки.
Эллис стоял в коридоре, опираясь плечом на стену, и вид имел помятый, но жизнерадостный. Пахло кофе и сырным пирогом с зеленью и грибами.
– Как говорила моя сестричка Иветт, поживём – увидим, – невозмутимо откликнулся детектив. – А сейчас лучше обсудим кое-какие новости. Ваш маркиз – бессердечный, жестокий человек, неспособный понять, какие муки может причинять неудовлетворённое любопытство живому уму. Но я, поверьте, не таков… особенно после вкусного завтрака.
Кофейня должна была открыться только через час, в одиннадцать. Поэтому я с удовольствием приняла предложение Эллиса поговорить немного за чашкой чая.
– Гадалку спасли, – не стал он пытать меня неведением. – Сведения оказались верными. Задержанием занимались люди маркиза, а не наши дуралеи, так что прошло всё без сучка без задоринки. Финоле, если она там и была, удалось ускользнуть. Но всех несостоявшихся поджигателей поймали с поличным. И, кроме того, в сети попалась рыбка покрупнее. Алманец, который…
– Мистер Берг! – воскликнула я, не успев прикусить язык. – Наконец-то!
– Виржиния… – Голос детектива сделался обманчиво мягким и ласковым. – Что-то мне подсказывает, что вы были со мною неискренней. Точнее, не совсем искренней.
– О, я… гм… А вот и пирожные к чаю, Мэдди, так вовремя!
Мадлен поставила блюдо с маленькими сладостями и, пританцовывая, вернулась на кухню. Я подвинула его к детективу, пытаясь замять неловкость…
Взгляд Эллиса стал укоризненным. Пришлось срочно каяться и рассказывать, чем мне насолил фальшивый Берг.
– Вы полны сюрпризов, Виржиния, – вздохнул детектив, подводя итоги. – Впрочем, следовало этого ожидать… Сразу оговорю, что о судьбе вашего «Берга» знаю мало. Его допросили в Особой службе, а теперь ведутся переговоры о передаче задержанного алманской стороне. Дело об исчезновении советника при посольстве Алмании, Михаэля Мёллера, закрыто. Посол побывал во дворце. Так что отважусь предположить, что переговоры проходят вполне успешно. Конечно, отношения между странами стали весьма натянутыми, однако настоящего кризиса удалось избежать… Но это всё скучная политика, а рассказать я вам хотел о другом. Грета О'Келли, сама того не ведая, раскрыла тайну «ужина мертвецов». Осталось поймать убийцу и отправить её на виселицу.
Эллис в очередной раз сумел меня удивить. Я слушала его историю, отслеживая выцветший растительный узор по краю ширмы, отделяющей наш столик от остального зала, вдыхала запах ароматного чая с тимьяном и думала, что никогда не сумею понять преступников. Всеми нами порою овладевают жестокие порывы. Хочется пожелать обидчику смерти или увечий… Но это одно дело, а воплотить жестокую месть в жизнь – совсем другое.
Разгадка же оказалась очень простой.
– Помните, мы уже беседовали с вами о чём-то подобном? Любое преступление состоит из «как», «кто» и «зачем», – размышлял Эллис вслух. Меренг и крошечных квадратиков с джемом и орехами на блюде поубавилось, и чайник тоже наполовину опустел. – «Как» стало ясно почти сразу. Вообще восстановить ход событий, как правило, самое простое. «Кто» – в данном случае я догадывался уже сначала, уж больно яд особенный. Предположения мои подтвердились, когда Финола Дилейни показалась на балу. А вот «зачем»… Версий было множество – от мести до политической интриги. Но дело оказалось куда проще. Грета О'Келли рассказала, что женщина, по описанию похожая на мисс Дилейни, приходила в её салон не раз и не два. Представилась, вообразите, как мисс Найс. Какова наглость – использовать имя, под которым её уже однажды арестовали и осудили! И плохая примета, кстати, но сейчас не об этом. Мисс Дилейни интересовало, как можно овладеть духом, подчинить его. А Молли Уолли не упускала случая похвастаться своими тайными знаниями о потустороннем мире, – усмехнулся детектив, но глаза у него оставались холодными, похожими на прозрачный серо-голубой лёд. – Но, как сообщила миссис О'Келли, медиумом Молли Уолли была никудышным, на самом деле, и только искусством лгать и вытягивать деньги овладела в совершенстве. Похоже, она и Финолу Дилейни сумела ненадолго ввести в заблуждение… Что ж, самозванке эта последняя ложь встала дорого. Как и всем её поклонникам, в тот день заглянувшим на сеанс.
– Значит, месть, – кивнула я, отставляя почти полную чашку. Пить не хотелось, сладкого – тем более.
Бедный Арч-младший! Но от сердца, признаться, отлегло. Значит, он погиб не потому, что был знаком со мною, а по нелепой случайности.
– Очевидно, – вздохнул Эллис. – Понять бы ещё, зачем ей сдалась власть над духами… Впрочем, у сумасшедших бывают странные желания. Алманец, на которого мисс Дилейни работала в то время, пытался удержать её от слишком заметных действий, но не преуспел. Отравление состоялось, – невесело улыбнулся он. У меня сердце сжалось при воспоминании о сыне полковника Арча, погибшем так нелепо. – Виржиния, могу я воспользоваться вашим гостеприимством до вечера? – спросил вдруг детектив. – Мне к шести надо вернуться в Управление, до дома час добираться, а я вторую ночь на ногах… Хотел сообщить новости и отправиться вздремнуть, но немного не рассчитал.
– Вы можете рассчитывать на комнату для отдыха на первом этаже, но кроватей там нет, – качнула я головой. – Если хотите выспаться по-настоящему, вам стоит обратиться к Мадлен. Наверху есть гостевые апартаменты, как вы помните, но отвечать за неё я не могу.
Эллис колебался мгновение, не больше.
– Обращусь. Вот уж действительно, я теперь как настоящий разрушитель репутации. Но ведь репутацию на самом деле рушат сплетни, верно? – подмигнул он.
Я уверила его, что сплетников среди нас нет. Детектив залпом допил остывший чай и отправился на кухню – выпрашивать у Мадлен ключ от верхних комнат, очевидно. А за окном ветер, притихший было, набросился на город с прежней силой. Над мостовой пролетела скомканная газета и взмыла над крышами. Меня охватило ощущение, что наша история несётся к концу столь же стремительно и неуправляемо… Но Эллис преспокойно обосновался на втором этаже и уснул. И Мэдди тоже была весела и жизнерадостна, невзирая на нотации Георга.
С полудня кофейня начала заполняться гостями, а они принесли с собою разговоры и смех. Собралась вся честная компания, за исключением Луи ла Рона. Миссис Скаровски по-прежнему трудилась над поэмой, сидя за отдельным столиком. А Эрвин Калле привёл новую пассию, заносчивую восточную дикарку Тессу Сеттер, изображающую коварную куртизанку с Эльды. Как новое лицо, она имела успех бурный, но быстро преходящий, потому что за экзотичностью не стояло ни таланта миссис Скаровски, ни острого ума старой леди Клампси, ни безупречного стиля и красоты Эмбер.
«Может, моё беспокойство – пустое?» – подумала я, вслушиваясь краем уха в такие привычные разговоры.
День шёл своим чередом, пока в три часа мальчишка-газетчик не постучался с чёрного хода и не передал простой белый конверт, тонкий и совершенно сухой. Мадлен передала мне послание в зале, улучив момент. В конверте могла поместиться разве что сложенная вдвое записка, потому после некоторых колебаний я вскрыла его, не опасаясь найти очередную отравленную прядь волос.
Внутри оказалась карточка с посланием, коротким и абсурдным:
«Если желаешь видеть живым дорогого тебе человека, в пять приходи к докам на Лоуленд-стрит, к ангару, перед которым лежат две перевёрнутые лодки и старая телега. Мои слуги следят за тобой, не вздумай выкинуть какой-нибудь фокус или пытаться позвать на помощь. Опоздаешь или будешь не одна – твоему колдуну не жить.
Клянусь кровью ши».
Я перечитала эти строки дважды – и всё же не выдержала, рассмеялась. Неужели Финола настолько отчаялась, что надеется поймать меня так глупо и грубо? Думает, что я поверю?
Зря.
Впрочем…
Стоит посоветоваться с Эллисом. А он наверняка сообразит, как повернуть замысел «дочери ши» против неё же.
– Что-то забавное, леди Виржиния? – полюбопытствовала миссис Скаровски, которая сидела за столиком по соседству. Её тетрадь, переложенная черновиками поэмы, распухла втрое. – Неужто пламенное признание от почитателя?
– В некотором роде, – улыбнулась я. Можно ведь считать Финолу преданной поклонницей, чьи чувства не ослабевают уже несколько лет?
– Ах, как романтично! – воскликнула поэтесса, и глаза её за толстыми стёклами очков увлажнились. – Добавлю-ка я любовное письмо в восемнадцатую главу.
– Почитатели вашего таланта будут счастливы, – уверила я её и неторопливо покинула зал.
Эллис всё ещё крепко спал. Чтобы не рассердить Георга и не вызвать новый шквал нотаций, я послала Мэдди разбудить детектива, а сама осталась ждать внизу, в комнате отдыха, где всё было готово для беседы. На столе красовался кофейник, бок ему подпирал пузатый сливочник, а на блюде под крышкой медленно остывали два куска открытого пирога с крольчатиной в розмарине. Неплохой выбор, полагаю: кофе бодрит, а пряности оживляют разум.
Едва переступив порог, Эллис окинул меня пристальным взглядом и вздохнул:
– Вы бледны, в руках у вас конверт, мистер Белкрафт бушует, как ни в чём не бывало, а Мадлен кусает губы от любопытства. Вывод сам напрашивается. Что, Финола прислала очередной шедевр эпистолярного жанра?
– Кто не бледен посередине зимы? – пожала я плечами и передала ему злополучное послание. – Почитайте, пожалуйста, и скажите, что вы думаете.
Он выдернул карточку из конверта, пробежал глазами и досадливо цокнул языком.
– Впервые мне хочется заняться уничтожением улик, – признался Эллис, падая в кресло и откидывая голову на высокую спинку. Растрёпанные после сна волосы липли к бархатистой обивке – чёрное и белое, перец и соль. – «Колдун» – это Лайзо, почти наверняка. Если записка попадёт в руки вашему прелестному дядюшке Клэру или, что ещё хуже, маркизу, то одним гипси в Бромли станет меньше просто потому, чтоб исчез повод вас шантажировать. Даже если на самом деле и не попался. Да, задачка… А я к тому же так не выспался.
– Записку мы, разумеется, уничтожим. Она адресована мне, а со своей корреспонденцией я имею право обходиться как угодно, – ответила я спокойно. И затем добавила: – У мисс Дилейни нет заложников.
Эллиса буквально подбросило:
– Вы уверены?
Я кивнула:
– Да. Как сказал бы сэр Клэр Черри, это блеф чистой воды.
– Отвечаете без тени сомнения, – задумчиво сощурился детектив. – А ведь ещё недавно вы терзались от неизвестности. Что-то изменилось?
– Отнюдь, – слукавила я. При воспоминании о сне, где Лайзо явился в своём истинном обличье, щёки у меня потеплели. – Но исключительно ради вашего спокойствия можем постановить, что на меня снизошло умиротворение, дарованное святой Генриеттой Милостивой.
– Да, да, или святой Кир Эйвонский вразумил вас целительным подзаты… э-э, возложением рук, – усмехнулся Эллис. – Что ж, мне нравится, когда вы шутите, Виржиния, однако же перейдём к делу. Найдётся чашка кофе и что-нибудь к ней?
– Разумеется, – со всей серьёзностью ответила я и веером указала на столик. Детектив налил себе кофе, щедро разбавил его сливками и вернулся в кресло.
– Итак, о записке, – начал он азартно. Сонливость испарилась без следа. – Вы, полагаю, и так понимаете, что подобные послания составляются чаще всего либо для того, чтобы выманить человека из безопасного места, либо для того, чтобы оттянуть охрану и опять-таки оставить жертву без защиты. За кофейней особенно не следят, охрана есть лишь у вашего дома. Но до ночи вы туда не собирались возвращаться, а встреча назначена на пять. Времени не так много, – глянул он на часы. – Предположу, что Финола рассчитывает на первый вариант. Она, гм… преувеличивает вашу порывистость и страстность.
– Хотите сказать – бездумность? – уточнила я, чувствуя себя оскорблённой. Не словами Эллиса, разумеется, а оценкой мисс Дилейни.
Решить, что леди в одиночку поедет на подозрительные склады в порту… Немыслимо! Неужели у меня такая репутация?
– Я имел в виду ровно то, что сказал, – откликнулся детектив невозмутимо. – Виржиния, поймите и её. Она хорошо запомнила, как вы босиком подкрались по мосту и сломали ей руку тростью. А также знает, что ваш водитель дорог вам куда больше, чем вы показываете. Кроме того, она привыкла играть на человеческих страстях… Ну, всё это можно использовать и против неё. Паоле с её опытом вовсе несложно будет сыграть вас – рост у вас похожий, фигуру можно задрапировать накидкой и шалью, а лицо спрятать за вуалью. Вы пока спрячетесь, а я возьму несколько надёжных людей, и мы наконец-то покончим с этой историей… Что это за выражение лица?
Я поймала себя на том, что поджимаю губы точь-в-точь как Клэр, и смутилась.
– Прошу прощения… Просто мне подумалось, что, во-первых, Финола не так уж глупа. У неё, уверена, есть сообщники, которые следят за кофейней. Во-вторых, она может узнать миссис Мариани и повредить ей…
– Да, а вас встретит с распростёртыми объятьями, – скептически выгнул брови Эллис. – Скорее уж, выстрелит издали из револьвера.
– Тогда почему до сих пор не выстрелила? – спросила я. – Нет, ей нужно что-то иное.
Мысль буквально витала в воздухе, но поймать её никак не получалось. Странные намёки Финолы, поиски медиума, управление духами, абсурдный вызов, оправдать который не могли даже теории Эллиса, Абени и служанка… Всё это было частями головоломки, которая не желала складываться.
А что, если?..
– Валх, – произнесла я вслух, не отдавая себе отчёта в этом.
Как похоже на правду! Валх мог явиться Финоле. Та в гордыне своей попыталась его приручить и, видимо, стала жертвой самообмана. Но смерть служанки её отрезвила. И теперь неудачливая дочь ши сама нуждалась в помощи.
Эллис нахмурился:
– Не понимаю, о чём вы говорите, Виржиния.
– Неважно, – покачала я головой.
Финола и Валх точно связаны, а значит, она обречена. Не было ещё ни одного орудия, которое мёртвый колдун не сломал бы, использовав. Кроме Мадлен, но за неё заступились двое из рода Эверсан-Валтер: леди Милдред и я. Однако сомневаюсь, что Финолу так легко убить. Получается, что мне явился редкий шанс узнать о Валхе немного больше. Каковы его цели и методы, чем он соблазняет своих жертв…
– И всё же?
О, Эллис прекрасный детектив. Но сомневаюсь, что в этом случае он сможет задать правильные вопросы.
– Мне нужно с ней встретиться, – решилась я наконец. – Не из-за шантажа. Мисс Дилейни может знать кое-что.
Взгляд у Эллиса потемнел.
– Кое-что настолько важное, что вы готовы рискнуть своей репутацией и даже жизнью?
– Да, – ответила я, не колеблясь.
Детектив отставил наполовину опустевшую чашку и переплёл пальцы, глядя на меня исподлобья.
– Виржиния, могу я спросить, что это? Не как сыщик, – произнёс он и запнулся. – Но как ваш друг.
Как друг! Святые Небеса… Кажется, я прикусила губу, но заметила лишь тогда, когда ощутила солоноватый привкус.
Эллис, Лайзо и Мадлен – вот все, кто посвящён в тайну Валха. Мэдди – потому, что сама стала жертвой. Лайзо – единственный, кто мог бы меня защитить от мертвеца. И Эллис… Друг. А друзьям не должно лгать, даже если правда может ввергнуть их в смертельную опасность.
– Конечно, да.
– Тогда повторюсь. Что настолько важно, что вы готовы рискнуть своей репутацией и даже жизнью?
– Вы ведь помните медальон с миниатюрой? – спросила я осторожно. Он кивнул. – Там были изображены трое. Маленькая леди Милдред, темнокожая девочка и седой мужчина. Тот, что натравил на меня безумного парикмахера. Тот, что едва не погубил Мадлен.
– Валх, – произнёс Эллис тихо. – Полагаете, что это он дёргает Финолу за ниточки?
– Уверена, – подтвердила я. – Обычно он не оставляет следов. Подозреваемые не доживают до допроса. Однако у мисс Дилейни есть шанс. Не знаю, правда ли она в родстве с владетелями колдовских холмов, но свести её с ума Валх не сможет точно. Хотя бы потому, что мисс Дилейни и без того безумна. Если повезёт, я смогу узнать чуть больше о своём злейшем враге… о том, кто уничтожил моих родителей и преследовал леди Милдред много лет.
– А если не повезёт, то Финола убьёт вас, как и планировала, – мрачно ответил Эллис.
– Позаботиться о моей безопасности – это ваше дело, как друга и как джентльмена, – парировала я. Он рассмеялся невольно:
– Вот логика леди. И не поспоришь. Что ж, Виржиния, я не буду спорить и помогу вам встретиться с Финолой. И даже возьму на себя объяснения с маркизом, если понадобится. Но взамен вы должны поступать в точности по моим инструкциям, пока вы не добьётесь своего. Я постараюсь сделать так, чтобы Финола до последнего чувствовала себя хозяйкой положения, – нахмурился он. – Даже если за кофейней установлена слежка, а телефон прослушивается.
– Всецело рассчитываю на вас, – кивнула я церемонно.
Уже через несколько минут мне стало ясно, почему Эллис потребовал абсолютного послушания. Если б не обещание – ни за что не согласилась бы на его план, однако слово леди связывало меня по рукам и ногам.
Начать хотя бы с того, что детектив с непринуждённостью безумца вовлёк в нашу авантюру баронета Черри.
– Он ни за что не согласится. И сделает всё, чтобы испортить план, – причитала я и ходила кругами вокруг Эллиса, пока он писал послание Клэру – на моей гербовой бумаге, лучшими чернилами.
– О, вряд ли, – хмыкнул детектив и поглядел на меня искоса. – Но мой долг возрастёт до заоблачных высот. Никогда не подумал бы, что однажды стану не просто заядлым игроком, а заядлым и вечно проигрывающим игроком… И нас обоих, надо заметить, это устраивает наилучшим образом.
– Не понимаю, – вздохнула я и остановилась, осознав, что заламываю руки подобно миссис Скаровски.
– И не надо, – отмахнулся Эллис с улыбкой, поставил наконец точку и потянулся за конвертом. – Дружба между людьми, имеющими скверную привычку никому не доверять, может принимать весьма странные формы. Вот, готово, – протянул он мне готовое письмо. – Осталось только передать это Клэру незаметно.
– У меня есть идея, – откликнулась я, выбрасывая из головы многозначительные недомолвки Эллиса.
Мужчины! Чем они опаснее, умнее и хитрее, тем больше глупых танцев устраивают вместо того, чтоб просто признать нужду друг в друге и по-приятельски попросить об услуге или о разговоре за чашкой кофе.
У женщин с этим куда проще, право слово. У нас есть мода, сплетни и, собственно, мужчины, чтобы в пустой с виду беседе иносказательно обсудить все тайны мира и договориться о чём угодно.
В зал я вышла с колотящимся от волнения сердцем и отметила с облегчением, что Эрвин Калле никуда не ушёл. Оставалось украсть его у новой пассии и поручить ему важное дело. Первое оказалось совсем не трудно – достаточно было завести непринуждённую беседу об убранстве кофейни и спросить совета насчёт расписных ширм и цветочных композиций. Пассия, мисс Сеттер, ничего не понимала в этом, а потому осталась за столиком щурить раскосые глаза, пока мы с художником бродили по залу.
– На самом деле у меня есть просьба, – тихо произнесла я, наполовину отвернувшись от зала. – Скажите, вы помните мисс Найс? Ту, что была известна ещё под именем Финолы Дилейни?
Эрвин смертельно побледнел. На фоне ярко-алого парика лицо его стало точно восковым, а на висках выступила испарина.
– Да, да, конечно, – откликнулся он растерянно. – До самого конца света не забуду… Бедный Пэтти! Но почему вы спрашиваете?
Я помолчала прежде, чем продолжить. Нехорошо использовать чужое горе, однако есть ли выход? Никто не справится лучше Эрвина, и никто не вызовет меньше подозрений.
– Мисс Дилейни вернулась. И, похоже, хочет отомстить мне. Только не подавайте виду, прошу! Возможно, её люди наблюдают за кофейней.
– Какой ужас! – вырвалось у художника. Но уже в следующее мгновение он взял себя в руки: – Вы в опасности?
– Да, – ответила я, не покривив душою. – И в ваших силах помочь мне. Вы вне подозрений, постоянно приходите в кофейню и покидаете её сообразно своим прихотям. Словно тень, которую шпионы не заметят. Я передам вам письмо. Вы должны как можно скорее отвезти его ко мне в особняк и вручить лично сэру Клэру Черри. Каждая минута промедления увеличивает опасность. Вы поможете мне?
