Текст книги "Хроника"

Автор книги: Салимбене Пармский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 74 (всего у книги 96 страниц)

О солнечном и лунном затмении и о том, что говорится об этом в Писании

В те два дня, то есть в пятницу и субботу, исполнилось пророчество Захарии, 14, 6: «И будет в тот день: не станет света, но случится хлад и мороз»[2363]2363
  Переведено по Вульгате; ср. в синод. пер.: «И будет в тот день: не станет света, светила удалятся».


[Закрыть], что часто случается на Рождество Христово. В канун Рождества, которое было в воскресенье, когда мы служили заутреню, произошло полное затмение луны. Сказал Господь, Мф 24, 29: «Солнце померкнет (сие случите в будущем году, /f. 438c/ как утверждают некоторые. – Прим. Салимбене), и луна не даст света своего», что множество раз я наблюдал с тех пор, как вступил в орден братьев-миноритов. Об этом сказано, Апок 6, 12: «И когда Он снял шестую печать, я взглянул, и вот, произошло великое землетрясение, и солнце стало мрачно как власяница, и луна сделалась как кровь». То же, Ис 13, 10: «Солнце меркнет при восходе своем, и луна не сияет светом своим». И еще у Исаии, 50, 3: «Я облекаю небеса мраком, и вретище делаю покровом их». То же, Ам 8, 9: «Произведу закат солнца в полдень и омрачу землю среди светлого дня». То же, Иез 32, 7: «Солнце закрою облаком, и луна не будет светить светом своим». То же, Иоил 2, 31: «Солнце превратится во тьму и луна – в кровь, прежде нежели наступит день Господень, великий и страшный». То же, Иоил 3, 15–16: «Солнце и луна померкнут и звезды потеряют блеск свой. И возгремит Господь с Сиона, и даст глас Свой из Иерусалима». Я привел так много высказываний из Священного Писания, потому что то и дело происходят и солнечные, и лунные затмения, и землетрясения; и если кому-нибудь доведется проповедовать, и у него вдруг не окажется под рукой темы на данный предмет, то он попадет в затруднительное положение.

Припоминаю, что когда я жил в пизанском монастыре, тому уже более сорока лет[2364]2364
  В 1243–1247 гг.


[Закрыть], случилось землетрясение на следующий день после Рождества Господня, а именно в ночь на святого Стефана [26 декабря]. Флорентиец брат Клар из ордена братьев-миноритов, один из величайших клириков в мире, дважды проповедовал в архиепископском соборе прихожанам, причем в первый раз он им понравился, а во второй – нет. И это произошло только потому, что обе проповеди были посвящены одной и той же теме, и он выказал все свое мастерство, дабы его вторая речь была совсем не похожа на первую, но поскольку тема обеих проповедей была одна и та же, то «скопище злых» (Пс 21, 17), неотесанных, «которые ... не знают закона» (4 Цар 17, 26), сочло, что он просто-напросто повторился, отчего и случилась с ним неприятность там, где он должен был пожать лавры. Для проповеди он выбрал тему из Аггея, /f. 438d/ 2, 6–7: «Еще раз, и это будет скоро, Я потрясу небо и землю, море и сушу, и потрясу все народы, и придет Желаемый всеми народами, и наполню дом сей славою, говорит Господь Саваоф». Поэтому говорит Мудрец в Притчах, 23, 9: «В уши глупого не говори, потому что он презрит разумные слова твои». То же, Еккл 9, 17: «Слова мудрых, высказанные спокойно, выслушиваются лучше, нежели крик властелина между глупыми». Заметь, что землетрясения обычно происходят в горах, изрытых пещерами, в которых заключен ветер. Этот ветер стремится вырваться наружу, а когда не находит выхода, то колеблет землю и трясет ее, отчего и бывают землетрясения[2365]2365
  Объясняя причины землетрясения, Салимбене в целом не выходит за рамки античных и средневековых представлений, то есть книжной традиции. Так, Аристотель в «Метеорологии» сообщает точку зрения Анаксагора на природу землетрясений, согласно которой эфир, устремленный по своей природе вверх, попадая в пустоты под землей, вызывает ее колебания. Сам же Аристотель считает, что причина землетрясений – сухие испарения, которые действуют в глубинах земли. Сенека и Плиний Старший считали причиной землетрясений ветры, которые стремятся вырваться из земли наружу. В Средние века так в целом объяснял природу землетрясений в «Изысканиях о природе» Аделяр Батский, в сочинении «Об образе мира» – Бартоломей Английский.


[Закрыть]. Примером могут служить, в частности, неочищенные каштаны: когда их жарят, они выскакивают из огня, напуская страх на окружающих.

В том же году, а именно в 1284, на Рождество Христово и на святого Стефана [25–26 декабря] весь день и ночь шел снег великий. Под тяжестью снежного покрова многие фруктовые деревья в садах, в том числе миндаль и гранаты, рухнули или сломались. И были в те дни великие стужа и хлад, так что исполнились слова Писания, Сир 43, 21–22: «И как соль, рассыпает Он по земле иней, который, замерзая, делается остроконечным. Подует северный холодный ветер, – и из воды делается лед».

О том, как кардинал римской курии Иаков Колонна [2366]2366
  Иаков (Джакомо) Колонна, сын Оттоне Колонна, кардинал с 1278 г.


[Закрыть] послал за братом Иоанном Пармским, ибо возжелал повидать того, кто был его близким другом

В том же году кардинал римской курии и племянник господина нашего папы Николая III господин Иаков Колонна послал за братом Иоанном Пармским, ибо возжелал повидаться и доверительно побеседовать с тем, кто был его близким другом. Иоанн Пармский был в свое время генералом францисканского ордена, а затем добровольно и дабы не сеять вражды затворился в скиту в Греччо (где блаженный Франциск /f. 439a/ устроил однажды по случаю Рождества Господня вертеп с яслями и Младенцем Вифлеемским)[2367]2367
  Греччо – небольшой населенный пункт в провинции Риети. В 2 км от него к северу располагается в лесу францисканский монастырь, где бывал Франциск Ассизский. Известно, что на Рождество в 1223 г. он устроил в лесу вертеп с вифлеемским младенцем и, повторяя в экстазе имя Христа, заражал своим восторгом, как передают, всех, кто при том присутствовал.


[Закрыть]. И свиделись Иаков Колонна и а Иоанн Пармский, и премного обрадовались друг другу, и насладились дружеской беседой о божественном. О каждом из них можно сказать словами Мудреца, Притч 18, 25: «Кто хочет иметь друзей, тот и сам должен быть дружелюбным; и бывает друг, более привязанный, нежели брат».

И еще о хороших и плохих друзьях

О том, что трудно их отыскать, говорит сын Сирахов, 13, 32: «Отыскать признак доброго сердца и доброе лицо нелегко и стоит немалых трудов»[2368]2368
  Переведено по Вульгате; ср. в синод. пер.: «Признак сердца в счастье – лицо веселое».


[Закрыть]. Поэтому и Господь сказал, Ам 3, 3: «Пойдут ли двое вместе, не сговорившись между собою?» Конечно же, нет, Сир 13, 22: «Какой мир у святого человека[2369]2369
  Так в латинском тексте Библии. В синод. пер.: «у гиены с собакой».


[Закрыть] с собакою?» Поэтому Сир 6, 6–7: «Живущих с тобою в мире да будет много, а советником твоим – один из тысячи. Если хочешь приобрести друга, приобретай его по испытании и не скоро вверяйся ему». И ниже, 6, 14–15: «Верный друг – крепкая защита: кто нашел его, нашел сокровище. Верному другу нет цены, и нет меры доброте его». То же, Сир 25, 12: «Блажен, кто приобрел верного друга»[2370]2370
  Так в латинском тексте Библии. В синод. пер.: «Блажен, кто приобрел мудрость».


[Закрыть]. Почему? Потому что Мудрец говорит в Притчах, 17, 17: «Друг любит во всякое время и, как брат, явится во время несчастья». Философ[2371]2371
  Похожие слова вложены в уста философа Сенеки в «Диалоге тварей» (Dialogus creaturarum, 56) См.: Th. Graesse. Fabelbuecher des Mittelalters. Ed. cit. S. 199.


[Закрыть] же говорит: «Трудно испытать друга в счастье, в несчастье же – всегда [легко]». А почему? Потому что говорит сын Сирахов, 12, 8: «Друг не познается в счастье, и враг не скроется в несчастье». Там же ниже, 12, 15–16: «Глазами своими враг будет плакать... Если встретится с тобою несчастье, ты найдешь его там прежде себя». Впрочем, хватит здесь говорить об этом, ибо я основательно исследовал это в другом месте[2372]2372
  См. выше, с. 220–221.


[Закрыть]. А посему продолжим наше повествование.

О товарищах брата Иоанна Пармского в бытность его генеральным министром

Кроме того, в вышеозначенном году /f. 439b/ окончил свои дни брат Марк. Был он товарищем брата Иоанна Пармского, когда тот был генеральным министром, а также товарищем многих министров-провинциалов, в том числе и брата Кресценция и брата Бонавентуры. О нем я достаточно сказал выше[2373]2373
  См. с. 337.


[Закрыть] и здесь, по-видимому, стоит умолчать.

Вторым товарищем брата Иоанна Пармского в бытность его генеральным министром был брат Андрей из Болоньи – человек честный и благожелательный, приятный, дружелюбный, благочестивый и преданный Богу. Был он хорошим сочинителем, и именно он написал то послание, которое король Людовик Святой получил на Сансском капитуле во время своего первого крестового похода и которое ему очень понравилось из-за широты души и любезности брата Иоанна Пармского, генерального министра. Вышеупомянутый брат Андрей был министром заморской провинции, а именно Святой, или обетованной, Земли, которую особенно восхваляет Господь, о чем свидетельствуют многие места из Книги пророка Иезекииля, где в укор иудеям Он говорит, 20, 6: «В тот день, подняв руку Мою, Я поклялся им вывести их из земли Египетской в землю, которую Я усмотрел для них, текущую молоком и медом, красу всех земель». И ниже в этой же главе повторяется то же самое, правда, в противоположном смысле, но также во славу Земли обетованной, 20, 15: «Даже Я, подняв руку Мою против них в пустыне, поклялся, что не введу их в землю, которую Я назначил, – текущую молоком и медом, красу всех земель». Да устыдится покойный император Фридрих II, когда он то ли в насмешку, то ли сам уверовав в свои слова утверждал, оскорбительно для Бога, что Он не видел его владений в Сицилии, Калабрии и Апулии, в противном случае Он не стал бы так нахваливать Землю обетованную[2374]2374
  Салимбене имеет в виду слова, сказанные Фридрихом II, по свидетельству одного из современников, во время VI крестового похода (1228) в Палестине: «Бог иудеев не мог бы так восхвалять страну, которую Он дал Своему народу, если бы Он знал Сицилию».


[Закрыть]. Но сказано в Псалтири, 74, 6: «[Не] говорите [на Бога] жестоковыйно». Итак, брат Андрей достохвально окончил свою жизнь в мире, будучи пенитенциарием в курии господина нашего папы. Третьим товарищем Иоанна Пармского был брат Вальтер, родом из Англии, по характеру своему сущий /f. 439c/ ангел. Он был хорош и как певчий, и как проповедник, и как сочинитель. Был он из себя пригожим, в меру стройным и высоким, человеком святой и праведной жизни, благонравным и образованным. Он слушал лекции брата Иоанна Пармского в Неаполе, когда тот еще не был генеральным министром. Определили было брата Вальтера на пребывание в римскую курию, но он приложил все свои силы, дабы ее покинуть, «и лучше захотел страдать с народом Божиим, нежели иметь временное греховное наслаждение, и поношение Христово почел большим для себя богатством, нежели Египетские сокровища; ибо он взирал на воздаяние», Евр 11, 25–26. Потому-то и говорит Мудрец в Притчах, 16, 19: «Лучше смиряться духом с кроткими, нежели разделять добычу с гордыми». Слышал я, правда, об этом Вальтере, что его впоследствии сделали против его воли епископом, но не ведаю, где. Он был моим другом. И заметь, что все товарищи брата Иоанна Пармского были моими близкими и большими друзьями.

Четвертым товарищем брата Иоанна Пармского был брат Бонаюнкта из Анконской марки, родом из Фабриано, хороший кустод, образованный человек, добрый певчий, проповедник и сочинитель, из себя человек плешивый, роста среднего, а лицом похожий на апостола Павла[2375]2375
  Выше, с. 278, Салимбене говорит об изображениях апостолов.


[Закрыть]. Когда я был послушником в монастыре в Фано, в лето Господне 1238, он сам, еще совсем юнец, пребывал там вместе со мной. Был он первым и последним епископом Реканати[2376]2376
  Ок. 1256–1263 гг.


[Закрыть].

Пятым товарищем брата Иоанна Пармского был брат Иоанн из Равенны, человек толстый, дородный и лицом смуглый, добрый и праведный. Никогда до этого мне не доводилось видеть, чтобы человек так бойко управлялся с лепешками и сыром, как он. Был он гвардианом в Неаполе, когда брат Иоанн Пармский, до того как стать генеральным министром, был там лектором. /f. 439d/

Шестым товарищем брата Иоанна Пармского был брат Ансельм Рабуин, ломбардец из города Асти. Дородный и смуглый, он и внешне напоминал прелата, и был человеком достойной и праведной жизни. В миру он был судьей. Сначала он был министром в провинции Терра ди Лаворо, затем – в Тревизской марке. Превеликое уважение питал он к брату Иоанну Пармскому и, вняв призывам провинциалов и кустодов из Ломбардии, всячески способствовал избранию его в Лионе генеральным министром. Брат Ансельм Рабуин был известен господину нашему папе Иннокентию IV. Когда я жил в пизанском монастыре, брат Ансельм был министром в провинции Терра ди Лаворо и прислал мне письмо, в котором он звал нас вместе с моим братом Гвидо де Адам к себе в провинцию, но братья из пизанского монастыря не дали нам своего согласия, так как любили нас.

Седьмым товарищем брата Иоанна Пармского был брат Варфоломей Гвискул из Пармы, великий оратор, ревностный иоахимит, по характеру щедрый и великодушный. В миру он был учителем грамматики. В ордене братьев-миноритов он был человеком святой и добродетельной жизни. Умел он переписывать рукописи, рисовать [к ним] миниатюры и проповедовать. О нем я достаточно сказал выше[2377]2377
  См. с. 239, 256.


[Закрыть].

Восьмым товарищем брата Иоанна Пармского был брат Гвидолин Януарий из Пармы, образованный и искусный в пении. Особенно хорошо выходил у него мелодичный распев, что зовется «кантус фрактус», да и с распевом, что зовется «кантус фирмус», он справлялся лучше, чем можно было ожидать от него, ибо голос у него был очень высоким. Он славно сочинял, славно и красиво переписывал [рукописи], славно исполнял в болонской обители обязанности корректора за монастырской трапезой, ибо превосходно знал текст Библии, был человеком добродетельной и святой жизни, и за это его почитали другие братья. /f. 440a/ Скончался он в Болонье, погребен в обители братьев-миноритов и упокоился там в мире.

Девятым товарищем брата Иоанна Пармского был брат Якобин из Берчето, человек добродетельной и святой жизни, хороший проповедник с сильным голосом. Был он гвардианом обители в городе Римини.

Десятым товарищем брата Иоанна Пармского был брат Иаков дельи Ассандри из Мантуи, человек добродетельной и святой жизни. Он прекрасно знал декреталии и был превосходным советчиком. Был он министром ордена братьев-миноритов в провинции Славонии, что зовется еще Далмацией.

Одиннадцатым товарищем брата Иоанна Пармского был брат Друдо, министр в Бургундии и лектор богословия. Я сам лично слышал, когда был там вместе с ним, как он в любой день и час готов был проповедовать братьям о промысле Божием. Это был человек благородный, с красивой внешностью, жизни добродетельной и более святой, чем в это можно было поверить. И действительно, он удивительным образом, сверх всяческого человеческого разумения был предан Богу. Его взял с собой брат Иоанн, когда светлой памяти папа Иннокентий IV послал его к грекам[2378]2378
  В 1249 г., см. с. 351.


[Закрыть], дабы вернуть их в лоно Римской церкви[2379]2379
  По-видимому, здесь идет речь об исполнении решения II Лионского вселенского собора, созванного папой Иннокентием IV, о начале переговоров с восточной [греческой] церковью по вопросу о воссоединении. См. прим. 2099.


[Закрыть].

Двенадцатым товарищем брата Иоанна Пармского, когда папа отправил его к грекам, был брат Бонавентура из Изео. И был он старожилом ордена, ибо пребывал в нем дольше всех и был самым старшим из всех братьев. Он был человеком мудрым, деятельным и необыкновенно проницательным, добродетельной и святой жизни. Его особо отличал Эццелино да Романо. Вместе с тем брат Бонавентура из Изео был заносчив, как какой-нибудь барон, хотя, как поговаривали, матерью его была мелкая лавочница. С незапамятных времен он пребывал министром провинций ордена – сначала в Провансе, Генуе, Бо/f. 440b/лонье, и, наконец, в Тревизской марке. Написал он большой том проповедей, посвященных празднествам в честь святых, и на случай. Славную он принял кончину. Да упокоится с миром душа его!

Заметь, что брат Иоанн Пармский в бытность свою генеральным министром не держал при себе всех вышеупомянутых товарищей одновременно. С ним был то один из них, то другой, ибо хотел он обойти и посетить весь орден, а поскольку никому из его товарищей в одиночку такой труд был не под силу, пришлось ему умножить их число. Эти двенадцать товарищей[2380]2380
  Среди товарищей Иоанна Пармского Салимбене не упоминает брата Леонарда и Герардина из Борго Сан-Доннино, которых Angelus de Clareno называет главными его товарищами (Chronicon seu historia septem tribulationum ordinis Minorum. IV). Последнего, который был осужден за свою книгу об учении Иоахима, Салимбене, по-видимому, не назвал среди товарищей Иоанна Пармского именно по этой причине.


[Закрыть] отличались и множеством других достоинств, о которых я здесь, краткости ради, умолчал.

О брате Уго из Прованса и о его сестре госпоже Донолине, которая часто бывала восхищена [2381]2381
  «Быть восхищену» – находиться в состоянии высшего экстаза, сопровождающегося потерей внешней чувствительности.


[Закрыть] в Боге

Теперь мы перейдем к брату Уго из Прованса, который был близким и большим другом брата Иоанна Пармского. Был он одним из величайших в мире клириков, ревностным иоахимитом, человеком добродетельной и святой жизни более, чем можно было бы себе представить, если бы я сам не был тому свидетелем. И поскольку я о нем выше сказал достаточно[2382]2382
  См. с. 245–276, 322, 323, 342–343, 350.


[Закрыть], думается, здесь лучше промолчать. Уго совершил на своем веку множество добрых дел и скончался, как то было угодно Богу, в Марселе[2383]2383
  Предположительно после 9 мая 1284 г.


[Закрыть]. Там он и был похоронен в церкви братьев-миноритов в каменной гробнице. Господь прославил его, явив миру чудеса великие.

Там же рядом в другой каменной гробнице похоронена его родная сестра госпожа Донолина. Ее также Господь прославил, явив миру чудеса великие. Она не принимала монашеских обетов, но в жизни всегда отличалась целомудрием и праведностью. В женихи себе она избрала Сына Божия и особо чтила блаженного Франциска, и даже ходила препоясанная веревкой[2384]2384
  Веревка была непременным атрибутом францисканского одеяния, как явствует, в частности, из первого устава ордена, не утвержденного буллой: «Прочие же братья, уже давшие обет послушания, пусть имеют одну рясу с капюшоном и другую без капюшона, если будет нужно, и веревку и брюки» (Святой Франциск Ассизский. Сочинения. М., 1995. С. 81). Устав же, утвержденный буллой, перечисляя традиционное францисканское облачение, делает показательную оговорку: «Если только министрам в каком-либо случае не покажется богоугодным что-то другое» (там же, с. 125).


[Закрыть] в знак своей к нему любви. Чуть ли не целые дни проводила она в церкви братьев-миноритов, чтобы предаваться там молитве. «И никто не укорял ее злым словом» (Иудифь 8, 8) и не помыслил о ней ничего дурного, /f. 440c/ наоборот, все ее почитали за ее безмерную святость – как мужчины, так и женщины, как монахи, так и священники. Господь даровал ей особую благодать – быть восхищенной в Боге, как это видели братья-минориты у себя в церкви тысячу раз; и если они поднимали ей руку, то она так и держала ее поднятой с утра и до самого вечера, ибо пребывала целиком восхищенной в Боге. Весь город Марсель знал об этом, да и в других городах были наслышаны. Примеру госпожи Донолины последовали 80 марсельских дам из знати и простых горожанок, ибо вознамерились они спасти душу свою по примеру той, что была им во всем госпожой и наставницей.

О некоем епископе, который был братом-миноритом и человеком святой жизни

Раз уж я завел речь о Провансе и о Марселе, думаю, будет кстати написать и не умолчать о том, что приходит мне на память. Итак, в день святого Бенедикта [21 марта] родился в Марселе некий мальчик, которого нарекли Бенедиктом. Когда он вышел из младенческого возраста, его отдали, в день святого Бенедикта, учиться грамоте. Став взрослым и образованным, он в день святого Бенедикта вступил в орден черных монахов[2385]2385
  Речь идет о бенедиктинском ордене, ибо под словами о черных монахах подразумевается их облачение черного цвета, введенное в бенедиктинском монашестве клюнийцами.


[Закрыть]. По прошествии времени, опять-таки в день святого Бенедикта, его сделали ризничим, затем через много лет в день святого Бенедикта монахи поставили его над собой аббатом за его праведную жизнь и добрые нравы. Так он возвышался шаг за шагом, и наконец марсельские каноники избрали его в день святого Бенедикта своим епископом. И на этом месте он повел себя самым похвальным образом. Позднее в день святого Бенедикта он вступил в орден блаженного Франциска[2386]2386
  Монах был обязан не покидать стен своего монастыря или свой орден без особой на то надобности. Известно, что монашеские ордена всегда ревниво следили друг за другом, что можно утверждать, в частности, и на основании «Хроники» францисканца Салимбене тоже. Вместе с тем в религиозном сознании эпохи существовала иерархия орденов. Порядок членов иерархического ряда изменяется в соответствии с временными условиями и личными пристрастиями, но сама идея иерархии остается неизменной. Она допускает переход монаха в более строгий (или более «престижный») орден, ибо считалось, что его нельзя было лишить возможности дальнейшего совершенствования. Вместе с тем соборные постановления эпохи зачастую не делают различий между отдельными орденами, а регулируют жизнь монахов вообще.


[Закрыть]. Там он смиренно и достохвально прожил десять лет и в день святого Бенедикта окончил свои дни. Похоронен он /f. 440d/ в церкви братьев-миноритов в Марселе в каменной гробнице. Через него явил Бог миру чудеса великие. Он воистину был человеком, достойным уважения, благословенным по милости Господней и по имени своему[2387]2387
  Бенедикт (лат. benedictus) в переводе – «благословенный».


[Закрыть]. Это ему было сказано Господом, Быт 24, 31: «И сказал: войди, благословенный Господом; зачем ты стоишь вне? я приготовил дом и место». И неудивительно, ибо Господь посулил, Ин 14, 2: «Я иду приготовить место вам». Об этом говорит Иеремия, Плач 2, 17: «Совершил Господь, что определил, исполнил слово Свое»; близко к этому, Пс 88, 35: «Не нарушу завета Моего, и не переменю того, что вышло из уст Моих». Также исполнилось на нем то, о чем сказано, Ис 65, 16: «Кто будет благословлять себя на земле, будет благословляться Богом». Аминь. Об этом во Второзаконии говорится, 28, 3: «Благословен ты в городе и благословен на поле». Да будет благословен такой епископ, ибо достойно начал он свой жизненный путь и столь же достойно его завершил. Его стараниями братья-минориты из Марселя получили множество добрых книг, ибо предпочел он «смиряться духом с кроткими, нежели разделять добычу с гордыми», как сказано о том в Притчах, 16, 19. О том же говорит сын Сирахов, 3, 18: «Сколько ты велик, столько смиряйся, и найдешь благодать у Господа», ибо «Господь дает благодать и славу» (Пс 83, 12). О том же, Иов 22, 29: «Кто уничижен будет, ты скажешь: возвышение!»

О брате Роланде из Павии

А теперь обратимся к брату Роланду из Павии. То был святой, кроткий и весьма неказистый человек, священник и проповедник. Речист он был изрядно и большие заслуги имел перед Богом, о чем имелись многочисленные свидетельства у братии, которая знала его лично, но нам достаточно будет поведать об одном случае. Как-то раз пришел в поздний час один мирянин к гвардиану обители братьев-миноритов, где жил брат Роланд, и сказал: «Отче, вверяю себя Богу и вам, и прошу вас, пусть братья за меня /f. 441a/ помолятся, дабы мне «избавиться от беспорядочных и лукавых людей», 2 Фес 3, 2, ибо на меня затаили смертельную злобу коварные враги мои. Мне сообщили, что этой ночью они замышляют ворваться ко мне в дом и лишить меня живота моего». Гвардиан со всем тщанием исполнил его просьбу и, призвав братьев, обратился к ним с просьбой из любви к Богу совершить этот труд милосердия, что они со всем тщанием и сделали.

На следующий день тот же человек вернулся в обитель и поведал с глазу на глаз гвардиану в зале капитула все, что с ним случилось в ту ночь. И возгласил он:

 
«Славится пусть Христос, всеблаг да пребудет и друг мой!»
 

И добавил: «Знайте же, преподобный отец, что враги мои, „искавшие души“ (Исх 4, 19) моей, ворвались прошлой ночью ко мне в дом „с мечами и кольями“ (Мф 26, 47), желая убить меня, но тут явился некий брат-минорит – если я его увижу, то сразу узнаю, – и разогнал их, как разгоняют опахалом назойливых мух и комаров». Подивился изрядно гвардиан всему тому, что довелось ему услышать, но и возрадовался в то же самое время, и молвил: «Оставайся здесь со мной за дверью капитула, и как только этот брат пройдет мимо, ты мне его тихонько покажешь». Раздался первый удар колокола, сзывающий монахов к вечерней молитве. Когда колокол ударил во второй раз, гвардиан спросил мирянина: «Взгляни, не этот ли?» «Нет», – отвечал тот. Так настоятель все вопрошал и вопрошал его о каждом из монахов. Когда же прошел мимо брат Роланд, которого мирянин до того никогда не встречал, он сказал гварди-ану: «Вот тот брат, стараниями и радением которого Господь избавит меня ночью от врагов моих». /f. 441b/ Генеральный министр ордена братьев-миноритов отправит этого брата Роланда в скит, что на горе Альверно[2388]2388
  Гора Альверно (Апеннины), недалеко от Ассизи – памятное место, связанное с именем святого Франциска, который здесь с 15 августа по 29 сентября 1224 г. проводил 40-дневный пост и 14 сентября в праздник Воздвижения Креста Господня получил стигматы, раны распятого Христа, наглядный признак, в глазах верующих, наивысшей святости.


[Закрыть], ибо рассудил, что тем самым являет ему благодать и утешение. И пробыл он там себе в утешение столько, сколько хотел.

Скит Альверно находится в провинции Тоскана, в епископстве Ареццо, в Апеннинах, где серафим явится блаженному Франциску и запечатлел на нем стигматы, подобные тем, что были у Господа нашего Иисуса Христа. Случилось мне возвращаться через те места из Ассизи[2389]2389
  В 1265–1266 гг.


[Закрыть], куда ходил я поклониться святым местам. И показал мне ризничий большой кусок древа Креста Господня, полученного братом Мансуетом от блаженной памяти французского короля Людовика Святого, к которому он был послан в качестве нунция папой Александром IV. Когда я был в обители Альверно, то посетит все святые места, которые там есть, и в воскресенье отслужил монастырскую мессу, а потом проповедовал Евангелие собравшемуся здесь народу – мужчинам и женщинам. После трапезы пришел я в обитель Санта-Мария-ин-Баньо ди Романья, и товарищ мой, брат Якобин Савино из Пьяченцы, там проповедовал. Оттуда мы направились в Мельдолу, затем в Форли и, наконец, добрались до Фаэнцы, где мы в то время жили.