Текст книги "Хроника"

Автор книги: Салимбене Пармский

 
Что бы ни делали люди – по умыслам деющих судим!
 

В самом деле, страдание Христа было благим и преблагим, поскольку мы Его страданием были спасены и освобождены, но для иудеев, которые причинили его и затем не пожелали веровать в Христа-страстотерпца, оно было злом. Поэтому принимал ли брат Илия [в орден] множество мирян с намерением иметь возможность лучше властвовать над такими людьми или чтобы принятые им наполняли его длани, делясь с ним деньгами, мы уверенно заявляем, что по этой причине он был достоин отстранения от своей должности генерального министра. Посему Мудрец говорит, Притч, 17, 23: «Нечестивый берет подарок из пазухи, чтобы извратить пути правосудия». Да увидит он сам!

Третьим недостатком брата Илии было то, что он продвигал недостойных людей на служебные должности в ордене. Он ставил монахов из мирян гвардианами, кустодами и министрами, что было крайне нелепо, потому что в ордене было множество хороших клириков. Ибо я имел в мое время и кустода из мирян, и множество гвардианов. У меня никогда не было министра из мирян, но в других провинциях я видел многих[425]425
  Как замечает Гольдер-Эггер, Салимбене жил в ордене при генеральном министре Илии всего один год и четыре месяца (1238 – февраль 1239), и в это время он никуда не выезжал из своих провинций (Анконской марки и Тосканы), следовательно, он видел министров-провинциалов из мирян не при Илии. Неправдоподобно также, что Салимбене имел во времена Илии множество гвардианов из мирян, потому что он почти целый год провел в Фано и по нескольку дней в Ези и Лукке. Он мог, конечно, видеть министров, назначенных Илией и не отстраненных от должности после его отрешения. См.: MGH SS. Т. 32. Р. 101. № 2.


[Закрыть]. Неудивительно, что он продвигал подобных людей. Ибо говорит Иисус, сын Сирахов, 13, 19–20, что «всякое животное любит подобное себе, и всякий человек – ближнего своего. Всякая плоть соединяется по роду своему, и человек прилепляется к подобному себе». То же, Сир 27, 9: «Птицы слетаются к подобным себе, и истина обращается к тем, которые упражняются в ней». И еще, Сир 10, 2: «Каков правитель народа, таковы и служащие при нем; и каков начальствующий над городом, таковы и все живущие в нем». А если бы кто-нибудь сослался на слово Устава, гласящего[426]426
  Устав (второй), утвержденный буллой, гл. 7. См.: Святой Франциск Ассизский. Сочинения. М., 1995. С. 129–131.


[Закрыть]: «Сами же министры, если они пресвитеры, пусть с состраданием наложат на них епитимию; если же они не пресвитеры, то пусть наложат епитимию через посредство других священников ордена, как им с Божьей помощью лучше покажется все устроить», – то мы заявляем, что это было сказано в то время, когда в ордене не хватало священников и мужей именитых /f. 249b/ и образованных, которых теперь достаточно, и хватало также во времена брата Илии. И поэтому с исчезновением причины должно исчезнуть и следствие[427]427
  Предписание римского права, воспроизведенное в сочинении Грациана (XII в.), известном под названием «Decretum Gratiani» (ранее это сочинение называлось «Concordantia Discordantium Canonum» – «Согласование несогласованных канонов»).


[Закрыть]. Ибо и Господь наш, Иисус Христос, тоже сказал некоторые слова, сообразуясь с обстоятельствами, то есть на определенный момент, а впоследствии их отменил, как, например, это, Мф 10, 5–6: «На путь к язычникам не ходите, и в город Самарянский не входите; а идите наипаче к погибшим овцам дома Израилева». Этот запрет Он отменил, сказав, Мк, последняя глава, 16, 15: «Идите по всему миру и проповедуйте Евангелие всей твари». Еще один запрет наложил Он, сказав, Лк 10, 4: «Не берите ни мешка, ни сумы, ни обуви». Это отменил Он во время страстей Своих, сказав, Лк 22, 35–36: «Когда Я посылал вас без мешка и без сумы и без обуви, имели ли вы в чем недостаток? Они отвечали: ни в чем. Тогда Он сказал им: но теперь, кто имеет мешок, тот возьми его, также и суму; а у кого нет, продай одежду свою и купи меч».

Четвертый недостаток брата Илии заключался в том, что все то время, пока он был министром, в ордене не было общих правил[428]428
  Видимо, Салимбене имеет в виду общие правила для всех монахов всех провинций, регламентирующие их жизнь, поведение, одеяние и прочее, о чем он и говорит ниже. Ибо первый устав для братьев-монахов, составленный Франциском в 1221 г., был одобрен папой Иннокентием III, но не утвержден буллой, а второй (1223 г.), утвержденный папой Гонорием III, во многом отличался от устава Бенедикта и Августина. По уставу Франциска братья меньшие должны были, подражая Христу и апостолам, жить по-евангельски: не иметь никакой собственности, ни своего угла-обители, вести бродячую и нищенствующую жизнь, имея право проповеди и личного примера. Но с расширением ордена многие заветы Франциска были забыты. Некоторые не выдерживали строгости устава и ратовали за ослабление правил. Появились противоречия между новыми, вступившими в орден клириками (учеными), и старыми – ревнителями заветов Франциска. См.: Карсавин Л. П. Монашество в средние века. М., 1992. Гл. 11.


[Закрыть], благодаря которым и устав соблюдается, и орден управляется, и все живут одинаково, и происходит много хорошего. Потому с этим обстоятельством можно соотнести следующую клаузулу, которая три раза встречается в книге Судей: «В те дни не было царя у Израиля (то есть не было закона. – Пояснение Салимбене); каждый делал то, что ему казалось справедливым» (Суд 17, 6; 18, 1; 21, 25), – ибо при трех генеральных министрах орден не имел общих правил, а именно: при блаженном Франциске, при Иоанне Паренти[429]429
  Иоанн Паренти – генеральный министр ордена миноритов в 1227–1232 гг.


[Закрыть] и при Илии, который дважды[430]430
  Илия дважды возглавлял орден: в 1221–1227 гг. как вице-министр и в 1232– 1239 гг. как генеральный министр.


[Закрыть] возглавлял орден и противился этому. При нем многие братья из мирян имели тонзуры, как у клириков[431]431
  Клирики выбривали себе большую тонзуру, тогда как братья-минориты имели небольшую тонзуру на макушке.


[Закрыть], как я видел своими глазами, когда жил в Тоскане, но совсем не разумели грамоте. Некоторые пребывали в городах при церкви братьев в полном затворе, но беседовали с женщинами /f. 249c/ через окно, имевшееся у них, и были они монахами из мирян, которые не умели ни выслушать исповедь, ни подать совета. Я видел это в Пистое и в других местах. Также некоторые находились в приютах поодиночке, то есть без брата-товарища. Видел я это в Сиене, когда некий брат-мирянин, Мартин, испанец, старый и небольшого роста, ухаживал за недужными в приютах, и весь день, когда хотел, ходил по городу один, то есть без брата-товарища. Видел я и других, бродящих по белу свету таким образом. Случалось видеть и постоянно носивших длинную бороду, как принято у армян и греков, которые холят и берегут бороды. Иные подпоясывались не обычной веревкой, а затейливо сотканным из нитей шнурком, и счастлив был тот, кто мог себе приобрести более красивый шнур. Видел я и многое другое, о чем долго было бы рассказывать и что менее всего сочетается с благопристойностью в одеянии. К тому же братьев из мирян посылали на капитул вместо более почтенных мужей. И иных братьев из мирян, в обязанность коих это меньше всего входило, являлось на капитул великое множество. На одном провинциальном капитуле в Сиене видел я добрых триста братьев, среди которых было очень много простых монахов, которые ничего другого там не делали, кроме как ели и спали. Когда я жил в Тоскане, которая перед этим была объединена из трех провинций в одну[432]432
  Видимо, на генеральном капитуле в Риме в 1239 г., после отрешения Илии, который увеличил число провинций. См. с. 117.


[Закрыть], там было столько братьев из мирян, сколько из клириков, а в отдельных случаях они превосходили число клириков даже в четыре раза. Ах, Боже! Илия, ты «умножил народ, но не увеличил радость его»[433]433
  Переведено по Вульгате. Ср. синод. перевод: «Ты умножишь народ, увеличишь радость его».


[Закрыть], Ис 9, 3. Если бы я хотел рассказать о грубости и злоупотреблениях, которым я был свидетель, то это заняло бы много времени. Скорее всего мне не хватило бы ни времени, ни бумаги, и слушателям было бы неприятно, и не было бы никакого повода для назидания. Если какой-либо /f. 249d/ брат из мирян видел и слышал говорящего по-латыни юношу, он тотчас же принимался его обвинять и выговаривать ему: «Ах, несчастный, ты хочешь отказаться от святой простоты[434]434
  Во времена св. Франциска, возглавлявшего орден, не придавалось большого значения образованности францисканцев, ибо сам Франциск полагал, что достаточно с верою прочитать псалом, чтобы проповедь принесла свои плоды, и поэтому во Втором уставе, гл. 10, сказано: «Чтобы не стремились не знающие грамоты обучиться; но пусть помыслят, что более всего должны желать иметь Дух Господень и Его святое действие в себе». Но позже, с расширением проповеднической деятельности братьев-миноритов, ученые клирики осознали, что для ее успеха и для ведения диспутов на разного рода религиозные темы необходимы образованность и обучение монахов, занимающихся апостольской деятельностью. Салимбене это понимал и осуждал невежество.


[Закрыть] ради знания Писания?» Им я отвечал в свою очередь: «Святое невежество единственно себе приносит пользу, и сколько заслугами жизни строит Церковь Христову, столько же приносит вреда, если не противостоит разрушающим ее»[435]435
  См. прим. 344.


[Закрыть]. Действительно, осел хотел бы, чтобы все, что он видит, было ослами, по слову Писания, Плач 1, 21: «О, если бы Ты повелел наступить дню, предреченному Тобою, и они стали бы подобными мне!» Но запрещается в законе, Втор 22, 10: «Не паши на воле и осле вместе». Хотя это и толкуется по-разному, но здесь нам достаточно привести одно объяснение: когда вол пережевывает жвачку, осел подозревает[436]436
  Подобное толкование встречается и у Петра Коместора. См.: Historia scolastica. Deuter. Cap. 16 // PL. Т. 198.


[Закрыть], что он ест, и потому сильно брыкается. Ибо в то время и братья из мирян превосходили числом священников, и в какой-то пустыни, где все, кроме школяра и священника, были братьями из мирян, те желали, чтобы священник в свой день занимался стряпней. Случилось однажды так, что на день стряпни священника пришлось воскресенье, и он, войдя в кухню и тщательно заперев дверь, начал, как умел, варить овощи. Шли мимо французские миряне и стали требовать мессу, но никого не было, кто бы мог отслужить ее. Прибежали братья-миряне, принялись стучать в дверь кухни, чтобы священник вышел и служил мессу. Отвечал он им: «Ступайте и служите сами, а я стряпаю, потому что вы отказываетесь это делать». И тут они весьма устыдились, осознав свое жалкое положение. Действительно, не почитать священника, которому исповедуешься, достойная сожаления глупость! Поэтому со временем братья из мирян заслуженно были сведены на нет[437]437
  См. «Хронику 24-х генеральных министров» (Analecta Franciscana. III. P. 251), где говорится: «Генеральный министр брат Аймон привлек братьев из мирян для церковной службы, которую обычно исполняли клирики».


[Закрыть], /f. 250a/ ибо почти совсем запретили их принимать[438]438
  По замечанию Гольдер-Эггера (MGH SS. Т. 32. Р. 103. № 6), это не совсем так. См. так называемые «Нарбонские конституции», принятые на генеральном капитуле, проведенном генеральным министром Бонавентурой в Нарбоне в 1260 г. (Archiv fuer Litteratur-und Kirchengeschichte. VI. S. 88).


[Закрыть], потому что они вовсе не осознали оказанной им чести и потому что орден братьев-миноритов не нуждается в таком множестве мирян. На сей счет Мудрец в Притчах говорит, 26, 8: «Что влагающий драгоценный камень в пращу, то воздающий глупому честь». И еще, Исх 1, 10: «Перехитрим же его, чтобы он не размножался». Ведь братья из мирян всегда строили нам козни. Я вспоминаю, как в пизанском монастыре[439]439
  См. прим. 420.


[Закрыть] они хотели предложить капитулу[440]440
  Когда Салимбене жил в Пизе, в 1244 г. состоялся генеральный капитул в Генуе, созванный папой Иннокентием IV, который в то время находился там.


[Закрыть], чтобы при приеме в орден одного клирика принимали также и одного мирянина. Но не были они услышаны и даже выслушаны, ибо это было очень неподходящим.

Тем не менее в ордене братьев-миноритов, когда я в него вступил[441]441
  В феврале 1238 г.


[Закрыть], я нашел много мужей, обнаруживавших великую святость, красноречие, благочестие, созерцательность и большую образованность. Действительно, единственное хорошее качество брата Илии состояло в том, что он подвигнул орден братьев-миноритов на занятие богословием. Орден же в момент моего вступления существовал 31 год; и я видел первого брата[442]442
  Имеется в виду брат Бернард да Квинтавалле, с которым Салимбене жил одну зиму в сиенском монастыре. См. выше, с. 46.


[Закрыть] после блаженного Франциска и других первых братьев. В Парме я оставил брата Самсона Англичанина, лектора богословия, и когда я был послушником, то в монастыре в Фано, в Анконской марке, где тогда управление делилось между двумя министрами[443]443
  См. прим. 431.


[Закрыть], лектором у меня был брат Умиле из Милана. Ныне, когда мы пишем это в день святого мученика Горгония [9 сентября], идет 1283 год, как родила Пречистая Дева, и Римскую Церковь возглавляет папа Мартин IV[444]444
  Мартин IV (Симон де Брион), годы понтификата: 1281–1285.


[Закрыть].

Итак, пусть заключение этой главы будет таким: мы одобряем общие правила, поскольку они хороши, ибо благодаря им жизнь в обителях протекает единообразно и происходит много хорошего; поскольку /f. 250b/ таких правил у Илии не было, то это надлежит считать большим недостатком. Посему Господь говорит, Ос 8, 12: «Написал Я ему (то есть ордену братьев-миноритов. – Прим. Салимбене) важные законы Мои, но они сочтены им как бы чужие». Это исполнилось в следующем году, когда и Илия был отрешен, и было написано величайшее множество правил.

Пятым недостатком брата Илии было то, что он никогда не желал лично осуществлять визитации ордена, но постоянно пребывал либо в Ассизи, либо в епископстве Ареццо, в некой обители, которую он повелел сделать весьма красивой, и приятной, и располагающей для проживания; эта обитель и по сей день называется Челла ди Кортона. Посему Господь грозит Илии, Ис 22, 16–19: «Что у тебя здесь, и кто здесь у тебя, что ты здесь высекаешь себе гробницу? – Он высекает себе гробницу на возвышенности, вырубает в скале жилище себе. Вот, Господь перебросит тебя, как бросает сильный человек, и сожмет тебя в ком; свернув тебя в сверток, бросит тебя, как меч, в землю обширную; там ты умрешь, и там великолепные колесницы твои будут поношением для дома господина твоего. И столкну тебя с места твоего, и свергну тебя со степени твоей». Затем речь там идет о призвании другого[445]445
  Имеется в виду Елиаким, сын Хелкиина; см.: Ис 22, 20 слл.


[Закрыть], которого Господь восхваляет многократно. А насколько согласуется с этим местом то, что относится к Илии, сказано у Захарии, 11, 16–17: «Ибо вот, Я поставлю на этой земле пастуха, который о погибающих не позаботится, потерявшихся не будет искать и больных не будет лечить, здоровых не будет кормить, а мясо тучных будет есть и копыта их оторвет. Горе негодному пастуху, оставляющему стадо! меч на руку его и /f. 250c/ на правый глаз его! рука его совершенно иссохнет, и правый глаз его совершенно потускнеет».

Шестым недостатком брата Илии было то, что он бил и бранил провинциальных министров, если те не откупались от притеснений его, выплачивая дань и поднося ему подарки, по слову Писания, Притч 21, 14: «Подарок тайный тушит гнев, и дар в пазуху – сильную ярость». Ведь он, презренный, принимал подарки, поступая вопреки Священному Писанию, которое гласит, Втор 16, 19: «Не смотри на лица и не бери даров, ибо дары ослепляют глаза мудрых и превращают дело правых». Пример тому – Альберто Бальцолани, судья из Фаэнцы, который изменил свое решение, после того как узнал, что крестьянин подарил ему поросенка. Также добавлено там, Втор 16, 20: «Правды, правды ищи, дабы ты был жив и овладел землею, которую Господь, Бог твой, дает тебе». То же, Сир 20, 29: «Угощения и подарки ослепляют глаза мудрых, и, как бы узда в устах, отвращают обличения». То же, Ис 33, 15–16: «Тот, кто ходит в правде и говорит истину; кто презирает корысть от притеснения, удерживает руки свои от взяток, затыкает уши свои, чтобы не слышать о кровопролитии, и закрывает глаза свои, чтобы не видеть зла; тот будет обитать на высотах, убежище его – неприступные скалы». Но ни запреты, ни обеты презренному Илии не принесли пользы, но скорее он исполнил слово Писания, гласящее, Притч 17, 23: «Нечестивый берет подарок из пазухи, чтобы извратить пути правосудия». О том же, Ис 1, 23: «Все они любят подарки и гоняются за мздою; не защищают сироты, и дело вдовы не доходит до них». Но «человек несмысленный не знает, и невежда не разумеет того» (Пс 91, 7), разве только исполнится сие, Ис 28, 19: /f. 250d/ «Один слух о нем (о биче всепоражающем. – Прим. пер.) будет внушать ужас». А будет это, когда исполнится сие, Иов 15, 34: «Огонь пожрет шатры мздоимства». Кроме того, упомянутый Илия так держал под своим посохом провинциальных министров, что они дрожали перед ним, как дрожит колеблемый водой тростник или как трепещет жаворонок, когда его преследует и жаждет схватить ястреб. И неудивительно. Ибо он – сын Велиала[446]446
  Велиал (Велиар) – библейское название всякой космической силы, олицетворяющей нечестие и беззаконие. Это слово применяется в Священном Писании ко всем развратным, нечестивым и злым людям, но в особенности к сатане, как главному виновнику всякого нечестия и зла. Часто встречающееся в Вульгате выражение «filii Veliali» – «сыновья Велиала» – в синод. переводе Библии обычно заменяется словами «люди развратные» (Суд 19, 22), «негодные люди» (1 Цар 10, 27) и проч.


[Закрыть], так что «нельзя говорить с ним» (1 Цар 25, 17). И впрямь никто не смел сказать ему правды, изобличая его поступки и дурные дела, кроме брата Августина из Реканати и брата Бонавентуры из Изео. Он с легкостью бранил министров, которых перед ним ложно обвиняли его рассеянные по провинциям ордена соглядатаи – монахи из мирян, – злобные, вредные и упрямые. И оттого на министров «напал ... страх и ужас, ... и говорили: нет в них истины и правды», 1 Мак 7,18. Ведь он отстранял их от должности даже без вины, и лишал их книг и права проповедовать, исповедовать и совершать все остальные законные действия. Некоторым он давал к тому же покаянный капюшон[447]447
  Покаянный капюшон, так называемый капарон – верхняя одежда в виде большого капюшона, ниспадающего до пояса. Его обычно носили послушники (новициаты) в год испытания. Такой капарон также возлагали на голову провинившегося брата. См.: Святой Франциск Ассизский. Сочинения. Указ. изд. Устав (первый), не утвержденный буллой. Гл. 2. С. 81. Устав (второй), утвержденный буллой. Гл. 3. С. 125.


[Закрыть] и посылал их с Востока на Запад, то есть из Сицилии или Апулии в Испанию или Англию, и наоборот. Он отстранил от должности брата Альберта из Пармы, министра Болоньи, человека святейшей жизни, и повелел брату Герарду из Модены, которого он поставил письмом на место отстраненного министра, привести его к нему в Ассизи в покаянном капюшоне. Брат же Герард, человек весьма воспитанный, ни словом не обмолвился министру об этом повелении, но любезно предложил посетить вместе с ним /f/ 251a/ гробницу блаженного отца Франциска. «И пошли оба» (4 Цар 2, 6) и пришли в Ассизи. И когда брат Герард вместе с братом Альбертом оказались возле покоев брата Илии, первый достал из-за пазухи два покаянных капюшона. Один из них он надел на себя, другой дал министру Болоньи со словами: «Облачись, отче, и жди моего возвращения». Войдя к брату Илии, брат Герард пал ниц к его ногам со словами: «Я исполнил послушание, наложенное вами, и привел к вам министра Болоньи в покаянном капюшоне; он здесь ожидает за дверью и готов исполнить все, что вы прикажете». При этих словах исчезло все негодование Илии, и дух его, в котором начал закипать гнев, успокоился[448]448
  Ср. Суд 8, 3: «...успокоился дух их».


[Закрыть]. Мудрец сказал по этому поводу, Притч 16, 14–15: «Царский гнев – вестник смерти; но мудрый человек умилостивит его. В светлом взоре царя – жизнь, и благоволение его – как облако с поздним дождем». Итак, брат Альберт был допущен и восстановлен в прежнем достоинстве. Вдобавок он с помощью брата Герарда многого добился от Илии для своей провинции.

Из-за этого и другого, что творил негоднейший Илия, в сердцах министров зрел план мщения, но они выжидали, когда они могли бы ответить «глупому по глупости его, чтобы он не стал мудрецом в глазах своих», Притч 26, 5. И действительно, «сердце мудрого знает и время и устав; потому что для всякой вещи есть свое время и устав», Еккл 8, 5– 6. Посему Иисус, сын Сирахов, учит, 27, 12: «Среди неразумных не трать времени». О том же, Сир 4, 23: «Сын, наблюдай время и храни себя от зла». И еще, Сир 1, 23: «Терпеливый до времени удержится и после вознаграждается веселием». Брат Илия был действительно очень плохим человеком. К нему могут подойти слова, сказанные Даниилом о Навуходоносоре, Дан 5, 19: «Кого хотел, он убивал, и кого хотел, оставлял в живых; кого /f. 251b/ хотел, возвышал, и кого хотел, унижал». К нему также могут подойти стихи, которые я приводил выше:

 
Хуже нет ничего, чем подлый, поднявшийся к власти:
Всех он крушит, ибо всех трепещет; над всеми бушует,
Чтобы поверить в себя; нет более лютого зверя,
Чем разъяренный холоп, бичующий спины свободных.
 

И впрямь под его господством жилось очень тяжело. Посему говорит Екклесиаст, 3, 16: «Еще видел я под солнцем: место суда, а там беззаконие; место правды, а там неправда». О том же, Еккл 4, 1: «И обратился я и увидел всякие угнетения, какие делаются под солнцем: и вот слезы угнетенных, а утешителя у них нет; и в руке угнетающих их – сила, а утешителя у них нет». О том же, Еккл 5, 7–8: «Если ты увидишь в какой области притеснение бедному и нарушение суда и правды, то не удивляйся этому: потому что над высоким наблюдает высший, а над ним еще высший; превосходство же страны в целом есть царь, заботящийся о стране».

Эти три вышеупомянутые вида гонений совершались по отношению к провинциальным министрам во времена брата Илии. Их притесняли, подвергали неправому суду и попирали правду в их провинциях. По поводу первых двух есть слова во Второзаконии, когда Моисей желает, чтобы нарушители закона испытали их на себе, 28, 29: «И будут теснить и обижать тебя всякий день, и никто не защитит тебя». Что же до третьего, оно очевидно, как я видел собственными глазами, потому что у Илии в любой провинции был свой визитатор, который пребывал там в течение целого года и обходил ее, как если бы он был министром, и оставался со своим товарищем в любой обители 15 дней или месяц, или, по его желанию, на больший или меньший срок; а провинции были меньше, чем сейчас; и всякий, кто хотел выдвинуть обвинение против своего министра, мог это сделать, и его слушали. И любое предписание министра для своей провинции визитатор мог по собственному усмотрению отменить вообще, или /f. 251c/ дополнить, или сократить. Вот почему «сердце сынов человеческих исполнено зла, и безумие в сердце их, в жизни их», Еккл 9, 3. Но министры честные упорствовали в честности своей, по слову Писания, Иов 17, 9: «Но праведник будет крепко держаться пути своего, и чистый руками будет больше и больше утверждаться». Ибо помнили они написанное[449]449
  Проспер Аквитанский. Эпиграмма 96 (93), 1–2. Prosperi Aquitani Opera. Parisiis, 1711. P. 671. Проспер Аквитанский (400–463) – христианский богослов и историк. Автор «Хроники», являющейся продолжением «Хроники» Иеронима, и эпиграмм преимущественно богословского содержания.


[Закрыть]:

 
Кто добродетелен, тот всегда в непрестанном боренье:
Благочестивый ум помнит о вечном враге.
 

В самом деле, Илия посылал визитаторов, чтобы они были скорее надзирателями, чем исправителями, и заботились лишь о том, чтобы провинции и министры платили подати и не скупились на подношения. «А кто ничего не кладет им в рот, против того объявляют войну», Мих 3, 5. По этой причине провинциальные министры в то время приказали отлить на свои деньги для церкви блаженного Франциска в Ассизи один большой, красивый и звучный колокол, который я видел, и пять других, похожих на него, и эти колокола оглашали всю долину приятным звоном. Кроме того, когда я во время моего послушничества жил в городе Фано[450]450
  Февраль 1238 – февраль 1239.


[Закрыть], прибыли туда два брата, доставившие из Венгрии на ослах огромную, дорогую засоленную рыбу, завернутую в рогожу, я ее видел, и ее отправили в Ассизи брату Илии от министра Венгрии. Посему к Илии подходят слова, сказанные Самуилом Саулу, 1 Цар 9, 20: «И кому все вожделенное в Израиле? Не тебе ли и всему дому отца твоего?» Также в то время король Венгрии[451]451
  Бела IV, король Венгрии в 1235–1270, сын Андрея (Андраша) II.


[Закрыть] по попечению министра отправил в Ассизи большую золотую чашу, чтобы хранить в ней достойным образом голову блаженного Франциска. Но когда по пути в Ассизи чашу поместили как-то вечером в ризнице сиенского монастыря на хранение, /f. 251d/ некие братья любопытства ради и по легкомыслию испили из нее доброго вина, желая потом похвастаться, что они, дескать, пили из чаши самого венгерского короля. Но гвардиан сиенского монастыря по имени Иоаннетт, родом из Ассизи, бывший большим ревнителем праведности и приверженцем благопристойности, проведав обо всем этом, приказал рефекторарию, имя которого также было брат Иоаннетт де Бельфор, поставить на следующей трапезе перед каждым из тех, кто испил из чаши, небольшой черный от копоти горшок, из тех, что ставят в печку. Из этих горшков им надлежало пить, хотели они того или нет, чтобы, когда в следующий раз они пожелают похвастаться, что довелось им пить из чаши венгерского короля, они могли также вспомнить, что из-за этого проступка они пили из покрытого копотью горшка. По этому поводу блаженный Василий[452]452
  См. прим. 296. Среди сочинений и толкований библейских текстов св. Василия выделяется «Шестоднев» – цикл проповедей на тему сотворения мира из Книги Бытия. В средние века «Шестоднев», переведенный в V в. на латинский язык, был излюбленной книгой для чтения.


[Закрыть] в своей книге «Шестоднев», называемой по-гречески «Гексамерон», в которой он рассказывает о шести днях творения, говорит, что до грехопадения «была роза без шипов, но потом с красотой этого цветка были соединены шипы, чтобы мы наряду с наслаждением испытывали одновременно и скорбь, помня о том грехе, из-за которого земля для нас была осуждена на то, чтобы на ней произрастали шипы да тернии».