Текст книги "Хроника"

Автор книги: Салимбене Пармский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 51 (всего у книги 96 страниц)

О двенадцати легатах римской курии, посланных в Ломбардию и Романью

Теперь нам осталось рассказать о легатах римской курии, которые в мои дни были в Ломбардии. Первым из них был господин Уголин[1637]1637
  Епископ Остийский, который в 1217–1221 гг. был легатом в Ломбардии и Тоскане. Ср.: Reg. Imp. Т. V, 5. Р. 146–148.


[Закрыть], кардинал ордена братьев-миноритов, то есть управитель и протектор, и корректор братства и устава блаженного Франциска, которому он был ближайшим другом; впоследствии он стал папой Григорием IX[1638]1638
  Годы понтификата Григория IX: 1227–1241.


[Закрыть]. Уголин сделал много добрых дел, которые подробнее описываются нами в другом месте. Вторым был господин Райнальд, епископ Остийский[1639]1639
  В 1236–1237 гг.


[Закрыть], который также был кардиналом ордена братьев-миноритов и имел те же обязанности, что и предыдущий; впоследствии он стал папой Александром IV[1640]1640
  Райнальд (будущий папа Александр IV) стал кардиналом-диаконом в сентябре 1227 г. Годы понтификата Александра IV: 1254–1261.


[Закрыть]. Когда же он был легатом в Ломбардии, господин Фома, кардинал, родом из Капуи, был его товарищем в этом легатстве. Господин наш папа Григорий IX, о котором мы упомянули выше, в честь блаженного Франциска сочинил гимн «Сошло с небес Дитя» и респонсорий «Содрогаюсь от бедности», и секвенцию «Последняя глава дракона», и другую секвенцию о страстях Христовых «Плачьте, души верующих»; и, по просьбе братьев-миноритов, он поставил кардиналом будущего папу Александра IV. Этот папа, Александр, канонизировал святую Клару[1641]1641
  В 1255 г., 26 сентября.


[Закрыть] /f. 369b/ и сочинил в ее честь гимны и молитвы. Господин Фома, кардинал, родом из Капуи, был лучшим составителем писем в курии, и именно он составил то письмо, которое верховный понтифик[1642]1642
  Гонорий III, в начале мая 1226 г.


[Закрыть] послал господину Фридриху, бывшему императору, порицая его за многочисленные и разнообразные выходки, защищая себя и Римскую церковь от нападок и напоминая ему обо всех оказанных услугах и благодеяниях. Начало же этого послания было в таком духе: «Наше письмо, как ты написал, вызвало твое удивление, но еще удивительнее было твое для нас». Он также сочинил в честь блаженного Франциска гимн «В небесной коллегии», и другой гимн, «Красота нравов», и респонсорий «Стрелу плоти». Подобным же образом он сложил секвенцию о блаженной Деве, а именно «Да возрадуется Богородица Дева», только слова. Кант же по его просьбе сочинил брат Генрих из Пизы, который был моим кустодом и учителем пения[1643]1643
  В сиенском монастыре в 1241–1243 гг.


[Закрыть]. Контракант сочинил брат Вита из Лукки, из ордена миноритов, который также обучал меня пению[1644]1644
  В монастыре Лукки, в 1239 г.


[Закрыть].

После вышеупомянутых был послан легатом в Ломбардию господин Октавиан, кардинал-диакон[1645]1645
  Был легатом в Ломбардии в 1247–1252 гг. и вторично в 1255–1256 гг.


[Закрыть]. Он был прекрасный человек и знатного происхождения, а именно из сыновей Убальдино дель Муджелло из Флорентийского епископства. Он был большим /f. 369c/ приверженцем Империи, но из чувства долга иногда делал кое-что для пользы Церкви, зная, что для этого он и был послан. Поэтому, когда во время осады императором Пармы я был в Лионе[1646]1646
  В 2247 г., примерно 1 ноября.


[Закрыть] и господин Гульельм Фиески, кардинал-диакон, племянник папы Иннокентия IV, однажды спросил меня, что говорят пармцы о легате господине Октавиане, я сказал ему в ответ: «Пармцы говорят, что он будет предателем Пармы, как был предателем Фаэнцы»[1647]1647
  Фаэнца была захвачена императором 14 апреля 1241 г. Нигде в другом месте не указывается, что это случилось по вине кардинала Октавиана.


[Закрыть]. Тогда господин Гульельм сказал: «Ах, ради Бога! В это нельзя поверить». Я ответил ему: «Я не знаю, можно или нельзя поверить, но так говорят жители Пармы». «Хорошо, хорошо!», – сказал господин Гульельм.

Тогда я подумал, что верно говорят о кардиналах, что иногда некоторые из них в глубине души не любят друг друга, однако ради сохранения своего достоинства перед посторонними защищают друг друга и выказывают взаимную любовь. И вот тогда я понял: то, что я слышал, верно. При том разговоре присутствовали столь многие, что один буквально дышал в затылок другому, и все желали услышать новости из Пармы. Ведь там решалась судьба Римской церкви и всех клириков, как в каком-нибудь поединке, где победа ожидается с любой стороны. Ибо император к тому времени уже был отстранен от власти, а римская курия находилась за пределами своих владений, в изгнании, во французских землях, в городе Лионе; и Парма вступила в битву в защиту Церкви и храбро сражалась, ожидая помощи и победы от неба. Фридрих же, бывший император, упорно осаждал Парму, сильно раздраженный, «как медведица в поле, у которой отняли детей» (2 Цар 17, 8), наполняя все вокруг громкими и страшными голосами и наводя ужас своими воплями. Когда же присутствовавшие услышали такие мои речи, они удивились и, я /f. 369d/ слышал, говорили друг другу: «За всю нашу жизнь мы не видели ни одного брата, столь безбоязненного и говорящего без опаски». Они говорили это потому, что видели меня сидящим между патриархом Константинопольским[1648]1648
  Николаем из Кастро-Арквато.


[Закрыть] и кардиналом, поскольку кардинал предложил мне сесть, а я не счел возможным отвергнуть и презреть предложенную честь. А также потому, что они видели и слышали, как я произносил такие речи о таком человеке и в присутствии таких людей. Я же был в то время диаконом и молод – мне было 25 лет[1649]1649
  Это случилось в 1247 г. – следовательно, Салимбене было в это время 26 лет, так как он родился 9 октября 1221 г.


[Закрыть]. После уже я узнал, что сын Сирахов дает полезный совет, когда говорит, Сир 8, 22: «Не открывай всякому человеку твоего сердца, чтобы он дурно не отблагодарил тебя». А также Сир 11, 29: «Не всякого человека вводи в дом твой, ибо много козней у коварного». Также Сир 37, 31: «Ибо не все полезно для всех, и не всякая душа ко всему расположена». Также Иов 21, 6: «Лишь только я вспомню, – содрогаюсь, и трепет объемлет тело мое».

Когда я вернулся в Ломбардию, господин Октавиан еще многие годы был легатом в Болонье; я много раз трапезовал вместе с ним[1650]1650
  Это происходило, по всей вероятности, в 1249 г., когда Салимбене, вернувшись из Бургундии, находился в Болонье. Кардинал Октавиан в этот год пробыл в Болонье с 15 октября до 20 декабря. Ср. Reg. Imp. Т. V, 5. P. 153.


[Закрыть], и он всегда усаживал меня во главе своего стола, так что между мной и им не было никого, кроме брата – моего товарища[1651]1651
  Иоаннина ди Олле.


[Закрыть], а сам он занимал третье место от головы стола. Тогда я делал то, чему учит Мудрец в Притчах, 23, 1–2: «Когда сядешь вкушать пищу с властелином, то тщательно наблюдай, что перед тобою, и поставь преграду в гортани твоей». И так и следовало поступать, потому что весь зал дворца был полон участников трапезы. Угощение при этом было обильным и достойным, «и вина царского было множество, по богатству царя» (Есф 1, 8), и всякие изысканные блюда. Тогда во мне зародилась любовь к кардиналу, /f. 370a/ по слову Писания, Притч 19, 6: «Многие заискивают у знатных, и всякий – друг человеку, делающему подарки». И еще: «Восславит тебя, ибо ты сделал добро ему» (Пс 48, 19)[1652]1652
  В синод. пер.: «...и прославляют тебя, что ты удовлетворяешь себе».


[Закрыть]. И пригласил кардинал меня и товарища моего в любой день приходить к трапезе его. Но я полагал, что нужно поступать, как учит сын Сирахов, 13, 12–13: «Когда сильный будет приглашать тебя, уклоняйся, и тем более он будет приглашать тебя. Не будь навязчив, чтобы не оттолкнули тебя, и не слишком удаляйся, чтобы не забыли о тебе». И еще, Притч 25, 17: «Не учащай входить в дом друга твоего, чтобы он не наскучил тобою и не возненавидел тебя». Также говорили об этом кардинале, что он якобы был сыном господина нашего папы Григория IX. Может быть, потому, что тот любил его особой любовью.

О том, что нужно избегать общения с женщинами

Также я видел дочь этого кардинала, монахиню в каком-то монастыре, и она пригласила меня и очень просила, чтобы я стал ее духовным другом, поскольку она хотела быть моей духовной дочерью. И она не знала, чья она дочь и кто ее отец, я же хорошо это знал. И я сказал ей в ответ: «Я не хочу, чтобы ты была моей подругой, ибо Патеккьо говорит: Ведь для меня запретны разговоры[1653]1653
  По-видимому, приведенный стих – из Liber Taediorum («Книга досад»). См. прим. 163.


[Закрыть]. Он хочет сказать, что досадно иметь подругу, с которой ее друг не может беседовать; какова и ты, коль скоро затворилась в монастыре». И она сказала мне: «Ну, если мы не можем беседовать, по крайней мере возлюбим друг друга в сердце своем и будем молиться „друг за друга, чтобы исцелиться“ (Иак 5, 16)». И я подумал, что она хотела осторожно завлечь меня и приблизить к себе, чтобы я возлюбил ее. И я сказал ей[1654]1654
  Последующие слова Салимбене дословно заимствовал из «Золотой легенды» Иакова Варагинского (Сар. 178 (173)).


[Закрыть]: «Блаженный Арсений сказал римлянке, которая пришла из Рима увидеть его, когда она ему представлялась: „Я молю Бога, чтобы он уничтожил память о тебе в моем сердце“. Та, услышав такие слова, очень расстроенная, вернулась в Рим /f. 370b/ и от печали занемогла. Узнав об этом, архиепископ Теофил пришел к ней, дабы утешить ее. Ведь она была знатной римской госпожой. Она же говорила: «Вот я умру от тоски». Архиепископ сказал ей: «Разве ты не знаешь, что ты женщина? А враг с помощью женщин атакует святых мужей, потому старец и сказал так. Ведь он постоянно молится о твоей душе». И, будучи таким образом утешена, она обрадованная вернулась к своей обычной жизни.

Об аббате Сысое, который предпочел стать отшельником, нежели жить рядом с женщинами; его ученика звали Авраам [1655]1655
  Салимбене заимствовал имена Сысой и Авраам из: Vitae Patrum. Т. V, 2, 13 // PL. Т. LXXIII. Col. 859 sq.


[Закрыть] . Ибо говорится, Притч 21, 9, 19: «Лучше жить в земле пустынной, нежели с женою сварливою и в пространном доме» [1656]1656
  Салимбене соединяет в одной цитате схожие стихи 9 и 19 из Притч 21. По-видимому, он цитирует по памяти. Подобные соединения наблюдаются и в некоторых других случаях.


[Закрыть]

О некоем другом отце мы читаем, что, когда его ученик сказал: «Ты постарел, отче, пойдем поближе к миру», тот ответил: «Пойдем туда, где нет женщины». Ученик сказал ему: «А где такое место, без женщины, если только это не пустыня?» А тот: «Значит, веди меня в пустыню!» Другой же брат, когда должен был перенести свою старую мать через поток, завернул свои руки в плащ. Мать ему: «Почему ты так поступил со своими руками, сынок?» А он: «Тело женщины – огонь, и от прикосновения к тебе в моей душе оживет память о других женщинах». Об этом говорит Мудрец, Притч 4, 15: "Оставь его (путь злых. – Прим. пер.), не ходи по нему, уклонись от него, и пройди мимо". Также Притч 5, 2–11: "[Не внимай льстивой женщине;] ибо мед источают уста чужой жены, и мягче елея речь ее; но последствия от нее горьки, как полынь, остры, как меч обоюдоострый; ноги ее нисходят к смерти, стопы ее достигают преисподней. Если бы ты захотел постигнуть стезю жизни ее, то пути ее непостоянны, и ты не узнаешь их. Итак, дети, слушайте меня и не отступайте от слов уст моих. Держи дальше от нее путь твой и не подходи близко к дверям дома ее, чтобы здоровья твоего не отдать другим и лет твоих мучителю; чтобы не насыщались /f. 370c/ силою твоею чужие, и труды твои не были для чужого дома. И ты будешь стонать после, когда плоть твоя и тело твое будут истощены"».

О находчивости господина кардинала Октавиана

Господин Октавиан был также очень находчивым человеком. Ведь когда однажды случилось ему оказаться рядом с какой-то большой процессией, он услышал, как один потешник сказал громким голосом: «Отойдите и уступите дорогу, позвольте пройти человеку, который предал римскую курию и часто обманывал Церковь». Услышав это, кардинал знаком велел кому-то из своей свиты замкнуть его уста, дав ему денег, зная, что «за все отвечает серебро» (Еккл 10, 19). И тем самым он откупился от издевательств, потому что потешник, получив дар, немедленно перебрался в другое место, где должен был проходить кардинал, и многократно прославлял его, говоря, что в курии не было кардинала лучше его и что, в сущности, он достоин папского престола. Михей говорит о таких, 3, 5: «А кто ничего не кладет им в рот, против того объявляют войну». Но говорится, Притч 29, 25: «Боязнь пред людьми ставит сеть; а надеющийся на Господа будет безопасен». Также Сенека говорит: «Пусть тебе обойдется так же дорого, если ты будешь хвалим недостойными, как и если ты будешь хвалим за недостойное»[1657]1657
  Martinus episc. Dumiensis. Formula honestae vitae. IV, 9. Это сочинение ошибочно приписывается Сенеке.


[Закрыть]. Я также слышал разговоры о том, что, если бы папа Иннокентий IV пожил немного дольше, он бы лишил господина Октавиана сана кардинала, потому что тот был слишком привержен Империи и недостаточно преданно исполнял церковные обязанности. Сам же он, ведая, что не пользуется благосклонностью папы, и сознавая, что об этом уже открыто говорят многие в курии и в других местах, следующим образом показывал, что на него распространяется папская милость. Когда все кардиналы в какой-либо день спешили после аудиенции у папы выйти из консистории, чтобы разойтись по комнатам для гостей, господин /f. 370d/ Октавиан в комнате, а именно в каминной, находящейся непосредственно рядом с выходом от папы, разговаривал с каким-нибудь клириком до тех пор, пока не был уверен, что все кардиналы вышли, дабы те, кто был в дворцовом зале на аудиенции у папы, думали, что он вышел последним, – видимо, желая показать, что папа задержал его для личной беседы и для обсуждения с ним наедине серьезных дел, – и, таким образом, считали его главным кардиналом курии, способным добиться у папы многого по важным вопросам, и вследствие этого одаривали его как человека, который может успешно ходатайствовать за них перед папой.

О находчивости одного из тех, кто состоял при королевском дворе ради наживы

Почти таким же находчивым был еще один человек, который пришел ко двору некоего великого короля и за много лет службы устроился так, что король позволял ему в любой день подходить к нему в час, когда он сидел на троне, то есть на королевском престоле, и весь дворец был полон людьми; таким образом, тот мог говорить королю что-либо лишь на ухо, что король ему охотно разрешал. Слова же его были такого рода: «Я пришел к вашему двору умным, а уйду глупым». А так как все, кто был во дворце, видели, что он так смело и почти бегом в любой день подходит к королю и что тот, видя, как он входит во дворец, всегда смеется и с веселым выражением лица подставляет ухо, чтобы выслушать его, то они заподозрили, что он пользуется большой благосклонностью короля и может творить чудеса, и делали ему многочисленные подарки, надеясь, что он может наилучшим образом им помочь в их делах у короля. Он же собирал все дары, которые ему подносили, отдельно, чтобы иметь их наготове на случай отъезда. /f. 371a/ Когда же он увидел, что уже набрал много добра, он решил окончательно уехать и, подойдя к королю, изменил обычные и привычные слова, сказав: «Я пришел к вашему двору глупым, а возвращусь умным. Оставайтесь с Богом, ибо я собираюсь уйти насовсем». Услышав это, король обнял его и сказал присутствовавшим: «Этот юноша прибыл к нам из дальних краев и много дней усердно служил при моем дворе, доставляя мне утешение, в то время как с вами я пребывал здесь в тоске. Поэтому мне кажется справедливым, если мы окажем ему некоторые благодеяния». Тогда все воскликнули: «Прекрасна речь короля[1658]1658
  Ср. 1 Цар 9, 10: «И сказал Саул слуге своему: хорошо ты говоришь» (в латинском тексте: Optimus sermo tuus – буквальный пер.: «Прекрасна речь твоя»).


[Закрыть], и мы просим, чтобы его слова быстро исполнились». Король устроил большой пир и пригласил всех, и возвел его в рыцари, и подарил ему одежды и коней, и слуг, и сокровища, и велел его проводить с большой пышностью, чтобы он возвратился в дом свой с богатством и почетом, и миром. Об этом Господь говорит, Лк 16, 8: «И похвалил господин управителя неверного, что догадливо поступил; ибо сыны века сего догадливее сынов света в своем роде».

О господине Григории да Монтелонго, который в течение многих лет был легатом в Ломбардии

В то время как господин Октавиан был легатом в Ломбардии, в этой же провинции был также легатом господин Григорий да Монтелонго[1659]1659
  Он выполнял функции легата в Ломбардии, Романье, Тревизской марке в 1238–1251 гг. (ср.: Reg. Imp. Т. V, 5. Р. 149 sqq.), в то время как Октавиан был легатом в 1247–1252 гг.


[Закрыть]. Он был некогда одним из семи нотариев римской курии[1660]1660
  Папа Григорий IX в 1238 г., 12 марта, возвел магистра Григория в сан иподиакона и назначил своим нотарием, послав его к императору Фридриху. См.: Epist. Pont. Rom. sel. // MGH SS. Т. I. P. 623. № 724. Это подтверждается тем фактом, что и сам император 20 апреля 1239 г. написал, что Григорий да Монтелонго был послан к нему папой в качестве нунция. Ср.: Reg. Imp. Т. V. № 2431.


[Закрыть] и уже давно был легатом в Ломбардии. Ведь когда Салингуерру лишили власти и господства в Ферраре[1661]1661
  В 1240 г.


[Закрыть], он был там; и когда Парма была осаждена императором Фридрихом[1662]1662
  В 1247–1248 гг.


[Закрыть], он был в этом городе легатом и всегда разбивал свою палатку напротив палатки императора. Ибо он был человеком «надменного сердца» и опытным в военном деле. У него была книга об умении и искусстве сражаться. Он знал, как построить войско и руководить сражениями. Он прекрасно умел притворяться и /f. 371b/ прятаться. Знал, когда нужно отдыхать, когда нападать на врагов, по слову Писания, Еккл 8, 5–7: «Сердце мудрого знает и время и устав; потому что для всякой вещи есть свое время и устав; а человеку великое зло оттого, что он не знает, что будет; и как это будет – кто скажет ему?» Но о божественной премудрости говорится, Прем 8, 8, что она «знает давнопрошедшее и угадывает будущее, знает тонкости слов и разрешение загадок, предузнает знамения и чудеса и последствия лет и времен». Не так у нас. Это касается и разумения, ибо говорится в Книге Иова, 37, 19: «Мы в этой тьме ничего не можем сообразить»; и у Апостола, Еф 4, 18: «Будучи помрачены в разуме»; отсюда такие слова Апостола, 2 Кор 3, 4–5: «Такую уверенность мы имеем в Боге через Христа, не потому, чтобы мы сами способны были помыслить что от себя, как бы от себя, но способность наша от Бога»; об этом, как мы читаем, сказал Богу Иосафат, царь Иудейский, когда он должен был завязать сражение с нападающими врагами, 2 Пар 20, 12: «И мы не знаем, что делать, но к Тебе очи наши!» Это касается и говорения, так как «все вещи – в труде: не может человек пересказать всего», Еккл 1, 8. Это касается и дела, ибо Господь сказал, Ин 15, 5: «Без Меня не можете делать ничего»; об этом и вышеприведенное: «И мы не знаем, что делать» и т. д. Также Апостол, Евр 5, 14: «Твердая же пища свойственна совершенным, у которых чувства навыком приучены к различению добра и зла». Из таких и был Григорий да Монтелонго, который имел такой навык к сражениям, что мог определить, когда следует сражаться, а когда – воздержаться от сражения, по слову Писания, Еккл 3, 8: «Время войне, и время миру». Ибо, как говорит Мудрец в Притчах, 20, 18: «Предприятия получают твердость чрез совещание, и по совещании веди войну». Ведь так должна вестись /f. 371c/ битва с врагами, чтобы всегда надеяться на победу от Бога, Который является «прибежищем угнетенному, прибежищем во времена скорби» (Пс 9, 10). О чем в Притчах, 21, 31: «Коня приготовляют на день битвы, но победа – от Господа». Так и поступал Григорий да Монтелонго, так как он был и сведущ в военном деле, и надеялся и ожидал победу от Бога, и имел ее, когда он захватил Витторию[1663]1663
  В 1248 г.


[Закрыть]. Поэтому к нему подходит то, что говорится в Притчах, 24, 5–6: «Человек мудрый силен, и человек разумный укрепляет силу свою. Поэтому с обдуманностью веди войну твою, и успех будет при множестве совещаний».

О находчивости, которой Господь научил своих

И заметь, что Господь научил своих, сражавшихся за Него, некоторой находчивости. Это видно из Книги Иисуса Навина, которому Господь сказал, 8, 18: «Простри копье, которое в руке твоей, к Гаю, ибо Я предам его в руки твои». И ты имеешь в этой главе многое, относящееся к находчивости в бою. Также вся двадцатая глава Второзакония посвящена науке, способу и искусству сражения. Также сказал Господь Давиду, 2 Цар 5, 23–25: «Не выходи навстречу им (филистимлянам. – Прим. пер.), а зайди им с тылу и иди к ним со стороны тутовой рощи; и когда услышишь шум как бы идущего по вершинам тутовых дерев, то двинься, ибо тогда пошел Господь пред тобою, чтобы поразить войско Филистимское. И сделал Давид, как повелел ему Господь, и поразил Филистимлян от Гаваи до Газера». Об этом Давид сказал: «Благословен Господь, твердыня моя, научающий руки мои битве и персты мои брани» (Пс 143, 1). И еще: «Я преследую врагов моих и настигаю их, и не возвращаюсь, доколе не истреблю их; поражаю их, и они не могут встать, падают под ноги мои, ибо Ты препоясал меня силою для войны и низложил под ноги мои восставших на меня; Ты обратил /f. 371d/ ко мне тыл врагов моих, и я истребляю ненавидящих меня» (Пс 17, 38–41). Послушай, как он за все свои военные успехи воздал Богу. Также Вегеций[1664]1664
  Вегеций – автор трудов о военном искусстве (IV в.).


[Закрыть] в своих книгах о военном искусстве, которые все я видел и читал, излагает императору Феодосию многочисленные приемы в искусстве сражения; и эти книги весьма полезны желающим сразиться с врагом. В книгах Маккавейских также содержится много примеров находчивости, годящихся для искусства ведения боя. Подобное – в книгах Царств и в Книге Судей и в Книге Иудифи. Также читаем об Иосифе, что, когда он находился в иудейском городе Иотапата, чтобы защищать его от осаждавших врагов, он проявил много находчивости. Так, он поднимался ночью и тайно поливал маслом деревянные машины и приспособления, которые враги-римляне соорудили для захвата города. И когда они с восходом солнца бросались в бой, то, не замечая смазки, скользили и падали навзничь[1665]1665
  Ср. рассказ Иосифа Флавия: Иосиф Флавий. Иудейская война. III, 7, 28–29. Минск, 1991. С. 237–238.


[Закрыть].

Подобным же образом легат Григорий да Монтелонго, когда был в Парме, которую в то время осаждал Фридрих[1666]1666
  В 1247 г.


[Закрыть], услышав, как пармцы перешептываются о том, что он не пришел им на помощь против происков дракона, то есть Фридриха, стал применять кое-какие хитрости. Он приглашал к себе на обед некоторых рыцарей из городской знати, с которыми иногда и я обедал за одним столом во дворце пармского епископа[1667]1667
  Это случилось после июня 1247 г., но до того, как в сентябре или октябре Салимбене отправился из Пармы в Лион.


[Закрыть]; и когда мы обедали, вестник, подойдя к дверям, громко кричал, прося разрешения войти. Затем кто-нибудь из челяди при всех сообщал легату то же самое, а именно о приходе нового вестника. Григорий приказывал пришедшему незамедлительно явиться пред его очи. Вестник /f. 372a/ был подпоясан, как путник, который проделал долгий путь, и имел запыленные сандалии, а у пояса – сумку для писем. Получив письмо, легат отдавал распоряжение, чтобы гонца отвели отдельно пообедать и отдохнуть и чтобы его хорошенько накормили. Легат поступал таким образом для того, чтобы казалось, что он сочувствует гонцу из-за тягот пути, и чтобы сотрапезники не стали расспрашивать гонца о том, что слышно, а он сообщал бы это, путаясь, или вовсе не знал бы, что сообщать. Что же дальше? Письмо читалось во всеуслышание, а в нем говорилось, что скоро придет помощь. Рыцари разносили это по городу, и весь народ радовался и ждал без чувства досады. Мне говорили два брата-минорита из Милана, которые находились при легате, а именно брат Иаков и брат Григорий, что это письмо было написано в комнате легата накануне вечером; но легат частенько делал это из хитрой осторожности, чтобы подбодрить народ. Так Давид через посланного сказал Иоаву, 2 Цар 11, 25: «"Усиль войну твою против города, и разрушь его". Так ободри его». Именно так поступил легат в Ломбардии Григорий да Монтелонго. И он вселил такой боевой дух в своих воинов против города Виттории, который построил Фридрих, что взял его и так разрушил, что от него не осталось «ни одного камешка» (2 Цар 17, 13). Поэтому, как представляется, к городу Виттории подходит то, что предсказал в своем пророчестве Исаия, 30, 13–14: «Которой (стены. – Прим. пер.) разрушение настанет внезапно, в одно мгновение. И Он разрушит ее, как сокрушают глиняный сосуд, разбивая его /f. 372b/ без пощады, так что в обломках его не найдется и черепка, чтобы взять огня с очага или зачерпнуть воды из водоема».