Текст книги "Лучшее в Королевствах. Книга III"

Автор книги: Элейн Каннингем

сообщить о нарушении

Текущая страница: 220 (всего у книги 284 страниц)

Эжен едва заметно пожал плечами, и меня окутала волна безразличия. Да уж, иногда слова не нужны, все ясно и без них.

– Может, тебе и все равно, а мне нет, – ответила ему. – Так что выздоравливай, слышишь? Ради меня.

Эмоция не сменилась, но я готова была сделать все, чтобы это безразличие исчезло и вернулся свет.

Глава 19

Нэйт

Ближайшие дни прошли без особых происшествий. Дея почти все время проводила с Эженом, и его силовое поле перестало выглядеть как решето. Мальчишку было жаль, но я все чаще ловил себя на мысли, что мне не хватает Деи. За последние месяцы я привык, что мы постоянно вдвоем, и не собирался с кем-то ее делить. Эгоизм? Чистой воды, но я ничего не мог с собой поделать. Сам от этого злился, рычал, но понимал, насколько бессмысленно такое поведение.

Эжен шел на поправку. Вставал, хотя бы недолго ходил по комнате, но чаще садился у окна, складывал руки на подоконнике, опускал голову и смотрел на залитый светом двух солнц сад, окружавший особняк эо Фейтер. Он мог так сидеть часами, вообще не шевелясь. Разговаривать так и не начал, терпел только нас с Деей и Анну, даже к целителю продолжал относиться настороженно. А вот от остальной прислуги шарахался, как от прокаженных, и Дея запретила его тревожить. Пройдет ли это? Сможет ли Эжен справиться? Я не знал. Сам едва выдержал рядом с Хайди, до сих пор только не понимал, как. Иногда мне снилось, что я снова стал ее ай-тере, и в такие ночи я просыпался в холодном поту. Поднимался, садился на кровать Деи и долго сидел, восстанавливая дыхание. Липкий ужас сковывал тело. И я обещал себе, что этого никогда не случится.

В тот день Дея была занята: к ней пришли преподаватели, и она усердно грызла гранит науки. Я с утра проехался по магазинам – Дея вдруг вспомнила, что мы пополнили ее гардероб, но никак не мой. Да и у Эжена не было самых необходимых вещей, поэтому я немного скупился. Тратить деньги, оставленные ее дедушкой, не хотелось, но о поисках работы я сейчас даже не думал, потому что боялся надолго оставлять Дею без присмотра. Хайди затаилась. Не к добру.

Я вернулся в начале двенадцатого, убедился, что Дея еще занимается, и отнес пакеты в свою комнату, а часть собирался отдать Эжену, когда в коридоре встретил Анну.

– Нэйтон, доброе утро, – улыбнулась она. – Что-то тебя сегодня не видно, мальчик мой.

– Доброе утро, Анна, – ответил я. – Проехался за покупками. Надо соответствовать высокому званию ай-тере госпожи эо Фейтер.

Анна рассмеялась.

– Да уж, надо, – ответила она. – Ты к Эжену?

– Да, ему тоже купил кое-что. А то он выглядит так, будто донашивает вещи старших братьев.

– Это хорошо. Нэйт, поговорил бы ты с ним. Не ест ничего, только пьет воду. Так можно не от магического истощения погибнуть, а от физического.

– Поговорю, – пообещал я. – Прямо сейчас.

А зачем терять время, раз уж все равно иду к нему? Анна права: с Эженом надо поговорить. Хотя беседа выйдет специфической. Я подумал и захватил с собой чистую тетрадь и ручку. Не хочет говорить – пусть пишет.

Постучал в двери. Ответа, естественно, не дождался и вошел в комнату. Эжен, как всегда, сидел у окна. По другую сторону стекла прыгала яркая синица, будто дразнила его.

– Привет, – сказал я, опуская пакеты в кресло. – Дея попросила немного пополнить твой гардероб, так что я проехался по магазинам. Извини, ориентировался на свой вкус и не знаю, угадал ли с размером.

Эжен не обернулся, продолжая наблюдать за птицей. Я придвинул стул, положил рядом с ним тетрадь и ручку. Тот посмотрел на меня внимательно – и отвернулся.

– Бойкот? – спросил я.

Тишина…

– Слушай, я знаю, ты не хочешь никого видеть, чувствуешь себя отвратительно, и настроение такое же. Но так не может дальше продолжаться.

Эжен все-таки развернулся ко мне и смотрел пристально, будто хотел прожечь дыру. У него изменился взгляд. Стал тяжелым, колким. Я вообще едва узнавал своего бывшего студента. Несмотря на то что стараниями Анны он приобрел более-менее достойный вид (она подравняла длину прядей, нашла вещи из старых запасов), Эжен так и не был похож на себя прежнего.

Он вздохнул, придвинул тетрадь и что-то медленно вывел. Сразу стала заметна поджившая травма руки: он неправильно держал ручку, будто с трудом сжимая пальцы. Дописал и придвинул тетрадь. Почерк тоже изменился, стал корявым.

«Я жалею». Всего два слова.

– О чем ты? – Я сразу не понял.

Эжен снова вздохнул и вывел еще несколько слов. Получилось: «Я жалею о том, что не согласился».

Что ж, теперь понятно. Он имел в виду предложение, которое я ему сделал в лазарете колледжа. Выпить яд. Уснуть навсегда.

– Поздно, – ответил ему. – И хорошо, что не согласился.

Бледные губы Эжена искривила недобрая усмешка.

«Ты уверен?»

– Да, – ответил я. – Тогда мне казалось, что я справлюсь с этой ношей, только изначально это была ошибка. И ты сейчас свободен от Кэтти, жив и скоро будешь здоров, если перестанешь расстраивать Анну и начнешь нормально питаться.

«Говоришь, как моя мамочка», – фыркнул Эжен.

– Не имею чести быть с ней знакомым. А если серьезно, мне жаль, что все так вышло. Я понимаю, как тебе нелегко. Но надо идти дальше.

«Давай на этом закончим бессмысленный разговор, – вывел Эжен. – Для меня все кончено. Что бы ты ни говорил».

– Глупости.

«Да неужели?»

– Послушай, я семь лет был ай-тере Хайди и прекрасно знаю, на что способны иль-тере. Но я перед тобой.

«Ты сильнее».

– Дело не в этом.

«В этом. Ты не сдался. Я – да».

Я не знал, что еще ему сказать. Этот разговор действительно напоминал хождение по кругу.

– Тогда почему ты еще жив? – спросил его.

«Потому что я трус. Умирать очень страшно, Нэйт. Только иногда жить еще страшнее».

Как же он прав… И я признавал его правоту. Если бы не Дея, был бы я сейчас жив? Потому что выгорел изнутри. Думал, ничего уже не осталось, но вот живу.

– Рано сдаваться, – сказал я Эжену. – Дай себе шанс. Мы должны защитить Дею, потому что Хайди не угомонится. На Дею уже было одно покушение в колледже, я еле успел. Готов поспорить, оно не последнее.

Эжен насторожился. Каждому из нас нужна причина, чтобы утром просыпаться и подниматься с постели. И Дея могла стать такой причиной для Эжена. Он относился к ней как к сестре. И если ради кого-то он может продержаться, то только ради нее.

Эжен взъерошил волосы, падавшие на глаза, снова придвинул тетрадь.

«Хайди очень интересует сила Деи, – вывел он. – Они с Кэтти пытались узнать у меня, какие именно тренировки вы проводили в парке. Я не сказал, но подозрения уже есть. Сам понимаешь, они не успокоятся».

Значит, и Хайди здесь приложила руку. Да чтоб она провалилась в Форрову бездну!

– Ты мне поможешь? – спросил я.

Эжен кивнул.

– Тогда хватит валять дурака. Не отказывайся от пищи, иначе мало от тебя будет толку. Договорились?

Он закатил глаза, показывая все, что думает о моих словах, но все-таки кивнул.

– Вот и хорошо. А сейчас займись одеждой. Выглядишь ужасно, честное слово.

И я вышел из комнаты, оставив Эжена наедине с пакетами. Мне было до одури его жаль, но я знал – жалость бывает оскорбительна, а этот бедный мальчик – из той же породы, что я сам, и ее не потерпит. Да уж, Хайди и в одиночку – чудовище, а вместе с Кэтти, видимо, превзошла себя.

– Нэйт! – раздался звонкий голос Деи. – Ты уже вернулся?

– Да, – откликнулся я, ускоряя шаг, и возле лестницы перехватил свою иль-тере. – Купил все самое необходимое, уже отнес Эжену.

– Как он там?

– Общается с синицами, – хмыкнул я. – Как твои занятия?

– Интересно, – ответила Дея. – Даже очень, но знаешь…

Вот только договорить она не успела, потому что раздался звонок в дверь.

– Кого это принесло? – сразу насторожился я. Отвык ждать чего-то хорошего.

А когда услышал голос внизу, так и вовсе захотел сбежать, потому что прекрасно его узнал.

– Да, передайте госпоже эо Фейтер, что ее просит о встрече Ариэтт эо Тайрен, – говорила моя сестрица.

– Если что, ты меня не видела и не знаешь, – шепнул Дее.

– Шутишь? – Она уставилась на меня. – Твоя сестра видела нас вместе.

– Конечно, шучу, только видеть ее не желаю.

– Нэйт!

– Ладно. – Я наступил на горло поднимающемуся гневу. – Идем.

Мы прошли в гостиную. Слугу встретили на полпути. Он доложил, что у нас гостья, и Дея попросила подать чай. Ариэтт сидела на диванчике, чинно сложив руки на коленях, будто школьница. На ней было темно-голубое платье и белые ботиночки, и вся она казалась до безобразия кукольной.

– Добрый день. – Сестра мило улыбнулась при виде нас, и ямочки заиграли на щеках. – Простите за столь неожиданный визит.

– Добрый день, – ответила Дея. – Признаюсь, он действительно неожиданный.

– Мне стоило большого труда узнать ваше имя, госпожа эо Фейтер, иначе я приехала бы раньше, – Ари говорила спокойно, размеренно, будто явилась со светским визитом, хотя и она, и я знали, что это не так. – Признаюсь, я не ожидала столкнуться с братом. Мы не виделись много лет, и я хотела с ним поговорить, если вы не против.

Дея покосилась на меня.

– Простите, – ответила она, уловив мой взгляд, – но я не вижу причины, по которой вы не можете говорить с моим ай-тере при мне.

Умница, девочка. Я не хотел оставаться с Ариэтт наедине. И уж тем более вести задушевные беседы, вот только выгонять ее Дея тоже не станет. Ладно, будем вести светский разговор, и я постараюсь не высказать Ариэтт все, что думаю о ее визите.

– Что ж, хорошо, – поморщилась сестра. – Но дела семейные…

– Семьи у меня нет уже много лет, – перебил я ее. – Поэтому говори или уходи.

Взгляд Ариэтт стал грустным, будто спала какая-то пелена.

– Я не ожидала встретить тебя, Нэйт, – сказала она, демонстративно не глядя на Дею. – Все это время я пыталась узнать, где ты и что с тобой, но у меня не вышло.

– Да, я такой неуловимый!

Если честно, с первых же слов надоело чувствовать ложь.

– Родители отказывались говорить о твоей силе. – Ари будто не слышала меня. – Сначала отвечали, что ты продолжаешь обучение. Но все сроки вышли, а ты не вернулся, тогда я начала искать сама.

– Так тщательно, что не заметила меня, когда мы на улице столкнулись нос к носу, и прошла мимо со своим кавалером.

– Когда? – В глазах Ари было искреннее непонимание.

– Года четыре назад. Сейчас ты меня узнала, а тогда, хочешь сказать, нет?

– Боги! Нэйт, если бы я тебя узнала…

– То что? – Разговор тяготил все больше. – Что, Ари? Поздоровалась бы для начала?

– Послушай…

– Не хочу. – Я смотрел на сестру, видел, как она растеряна, и понимал, что все слова давно уже бессмысленны. Они были нужны восемнадцатилетнему мальчишке, которому мир рухнул на голову, но мне нынешнему – нет.

– Нэйт, я действительно тебя искала. – А вот Ари не желала понимать и слушать. – Можешь не верить, но это правда. Да, Стефан был против моих поисков, но Стефан мне не указ.

– В братце я не сомневался.

Да, Стеф стал иль-тере до мозга костей. И когда он получил силу, между нами будто прошла трещина, мы уже тогда оказались по разные стороны, несмотря на то что мне до появления силы «ай» оставалось два года.

– Ты как был непробиваемым ослом, так им и остался! – воскликнула сестра. – Вы со Стефом очень похожи на самом деле. И он никого не слушает, и ты.

– Я и не обязан, потому что больше не являюсь частью вашей семьи, Ари. Понял это, когда родители бросали трубку, лишь бы не разговаривать со мной, а отец сказал, что у него нет сына. Хватит! Сейчас не время и не место. Поздно разбираться, почему так произошло. Поздно делать вид, что тебе не все равно. Пожалуйста, уходи, или я лично выставлю тебя за дверь.

– Баран безмозглый! – Сестра вскочила с кресла. – Ты хоть кого-то слышишь, кроме себя самого? В чем я виновата? Я тебя не прогоняла, не отталкивала. Я думала, из двух моих братьев хоть один не стал чужим человеком, и ошиблась. Считаешь, мне легко? Поживи под одной крышей с тремя иль-тере, когда у тебя вообще никакой силы нет и не будет. Надоело!

И Ари помчалась к выходу. Я ее не останавливал. Зачем? Она выплеснула свою обиду. Может, ей станет легче. А мне не станет, да и не обижался я. Просто вычеркнул из памяти тот факт, что у меня есть семья.

– Ты зря так с ней разговаривал, – вмешалась Дея. Ну почему не смолчала?

– Я разговаривал, как считал нужным. Это дело семейное, – ответил я и тоже хотел уйти, но разве Дея пустит?

– Нэйт, твоя сестра действительно хотела тебя видеть. – Она схватила меня за руки, удерживая. – Может, стоило ее выслушать? Она не просто так приходила, это ведь ясно.

– И что теперь? Предлагаешь мне вытереть ей нос, усадить на диванчик и выслушать, кто обидел мою сестренку? Прости, эти времена прошли, да и она в этом не нуждается. А я так и подавно.

– Нэйт!

– Не вмешивайся, – выпалил я ей в лицо и бросился к лестнице. Поднялся на второй этаж, почти бегом добрался до своей комнаты и запер дверь. Никого не хотелось видеть. Но появление Ари будто всколыхнуло где-то в глубине души давно похороненные воспоминания. И хотелось рвать на себе волосы, выть раненым зверем, потому что было больно. Как бы я ни лгал и себе, и Дее – было! Меня будто раз за разом погружали в Форрову бездну!

– Нэйт, – раздался стук в дверь. – Нэйтон, я чувствую, что тебе плохо. Открой, пожалуйста.

Да, магия не любила эмоций, и внутри начинал разгораться пожар, от которого я, честно говоря, отвык. Но с ним можно жить несколько дней, так что открывать не собирался.

– Нэйт, – не сдавалась Дея, – не злись. Я все равно не уйду. Сяду и буду сидеть под дверью, пока ты не успокоишься.

– Сиди! – рявкнул я. Дело, как говорится, хозяйское.

– Ладно. – Послышался шелест юбки. Она что, серьезно? Вот неугомонная девчонка. Я вздохнул, поражаясь пустоголовости некоторых иль-тере, и открыл дверь. Дея, как и обещала, сидела на полу напротив двери. Я подошел и рывком поставил ее на ноги.

– Ведешь себя как ребенок, – заявил ей.

– Зато ты – как взрослый, – ответила она, входя следом в комнату. А ее сила уже окутывала, охлаждая резерв.

– Не понимаю, чего ты добиваешься.

Злость переполняла меня. Казалось, еще немного, и от нее некуда станет деваться. Когда я успел разучиться держать себя в руках? Это все Ари! Если бы не она…

Дея сделала шаг и обняла меня. Провела ладошкой по спине, успокаивая. Прижалась так крепко, что стало тяжело дышать.

– Прости. – Я склонился к ней. – Ты тут точно ни при чем.

– Ничего. – Дея грустно улыбнулась. – Я понимаю. Мне бы тоже было больно, если бы, допустим, мои родители были живы и просто забыли обо мне. Но ты уже это пережил. А Ари не желала зла. Мне кажется, она действительно скучает. Или же есть то, что ее гнетет, и ей не с кем этим поделиться.

– Меня это не касается.

Дея вздохнула, а я почувствовал себя виноватым. И стало тошно. Уж кто-кто, а Дея не сделала мне ничего плохого. Наоборот, терпит уже столько времени. Не знаю, что мною руководило, когда я наклонился и поцеловал ее. Она сначала вздрогнула, замерла удивленно, а затем обвила мою шею руками и ответила на поцелуй. Наверное, это тоже была магия, потому что все тревоги остались далеко, потеряли свою значимость. Осталась только эта хрупкая девочка, которая пыталась спасти меня из той бездны отчаяния, в которой я оказался. И у нее получалось, потому что рядом с ней мне снова хотелось жить.

Глава 20

Эжен

Я сидел у окна и выводил пальцами узоры, а мысли были далеко-далеко. Кажется, к Дее кто-то пришел, но мне все равно. В голове молоточками стучала боль. Снадобья целителя немного приглушали ее, но совсем она не уходила. Отступала – и возвращалась снова, становясь только сильнее. Но и на нее давно плевать. Я привык. В целом же мое состояние постепенно улучшалось. Наверное, если бы захотел, я бы смог даже прогуляться немного, но желания такого не было. Просыпаться утром, вставать с постели, выздоравливать. Ничего, ничего, ничего. Кэтти за несколько месяцев умудрилась вытравить из моей души все, чем я жил. Осталась звенящая пустота. Но и она не пугала.

Я выжил. Комната в доме Кэтти, которая стала моим личным филиалом Форровой бездны, осталась позади. Только мое тело здесь, а душа – по-прежнему там. От воспоминаний не скроешься. Их нельзя залечить настойками, стереть, убрать, заставить исчезнуть. Они просто есть, и все. А был ли я сам? Где в этом вихре беспорядочных картин – я?

Больно… На миг опустил голову на руки, выдохнул воздух через сцепленные зубы. Дее я не жаловался. Зачем? Справлюсь и сам. А она будет беспокоиться. Каждый день Дея старалась как-то меня подбодрить, но в ее глазах я читал одно: жалость. И во взгляде Нэйтона – жалость. Но Нэйт хотя бы был искренен. Не скрывал, что думает, не пытался солгать, что станет легче. А Дея старалась. Моя названая сестренка была теплой и наивной. Она отказывалась принимать всю грязь этого мира. Я тоже отказывался до поры до времени, а теперь понял и принял.

Оказывается, у зла женское лицо. Оно искажается яростью, превращаясь в злобную маску, и отдает команду «фас» своим прихвостням. А те способны на все, чтобы доставить хозяйке радость и заслужить награду. Наверное, на моем теле не осталось места, которое не было бы сломано, пробито, искорежено. А когда я перестал сопротивляться и выгорел изнутри, Кэтти стало неинтересно. Думаю, она надеялась, что я приползу и буду целовать ей ноги. А моих сил хватило лишь забиться как можно дальше от чужих глаз и умереть. Только не дали.

Не знаю, как Дея почувствовала мою магию. В первый момент подумал, что она мне мерещится в предсмертном бреду, но, когда очнулся, оказалось, она не привиделась. И Дея действительно каким-то чудом меня нашла. Только зачем?

«Зачем?» – спрашивал себя снова и снова.

Ответ был один: чтобы я мог отомстить. Потому что мне не будет покоя, пока Кэтти ходит по земле, смеется, развлекается, дышит. А когда умрет она, можно будет уйти и мне. Поэтому сейчас я копил силы и думал, как заставить Дею вернуть мне клятву, потому что не хотел накликать неприятности на ее голову. И когда наступит час расплаты, я не должен быть ай-тере Деи.

Очередная вспышка боли, алые точки перед глазами. Я перебрался на подоконник, прижался лбом к ледяному стеклу, и стало легче. Уже собирался снова с головой окунуться в воспоминания, когда увидел, как от входной двери к воротам идет молодая девушка. Она шла быстро, как-то нервно. Темные кудряшки подпрыгивали при каждом шаге, как пружинки. Серебристая меховая накидка на плечах тоже сбилась и грозила упасть в ближайшую лужу. Вдруг девушка почувствовала мой взгляд и обернулась. Наши глаза встретились, она чуть удивленно улыбнулась, а потом вдруг послала мне воздушный поцелуй. Я отпрянул от окна, а когда выглянул снова, ворота уже закрылись за ее спиной.

Интересно, кто это был? Я даже подумал выбраться из комнаты и спросить, но стоило опустить пальцы на ручку двери, как изнутри поднялась липкая волна ужаса. Стало тяжело дышать. Я едва добрался до кровати и лег. Да, чтобы убить Кэтти, мне сначала понадобится победить самого себя, потому что такие панические атаки случались каждый раз, стоило попробовать выбраться из своего убежища.

«Идиот!» – сказал сам себе, глубже вдохнул воздух, потер гудящие виски.

Вот только казалось, стоит мне выйти – и выяснится, что мое освобождение было лишь сном, а на самом деле я по-прежнему томлюсь в доме Кэтти и ускользающее сознание рисует сладкие картины свободы. Так случалось не раз. Сны казались такими реалистичными, что я верил им, а когда просыпался, кричал от ужаса, потому что это была ложь.

И все-таки надо постепенно учиться покидать стены этой комнаты. Может, позвать Анну? Она добрая женщина и не вызывала у меня опасений. Но это было бы трусостью. Я не маленький мальчик, которого нужно водить за ручку.

Снова поднялся, подошел к двери, открыл ее, вышел в коридор. Ноги будто налились свинцом, голова подозрительно закружилась, но я все равно по стеночке потащился вперед. Преодолевать большие расстояния было тяжело, но разве путь от спальни до гостиной можно назвать большим?

И я шел, пока не добрался до кипенно-белой комнаты. На столе в вазе стояли белые розы, несмотря на холод за окном. Белые кресла, панорамные окна за белыми занавесками, белый стол. Я рухнул в кресло и пытался отдышаться, а пальцы нащупали что-то, закатившееся между спинкой и сиденьем. Достал свою находку. Это оказалась визитница. В ней оказалось несколько карточек на имя Ариэтт эо Тайрен. Наверное, так и звали нашу гостью.

Была ли она иль-тере? Я закусил губу. Что за глупые мысли? Как изжить страх, который пожирал меня изнутри? Скоро начну бояться собственной тени, и что тогда? Сойду с ума? Когда-то это был бы наилучший выход, но сейчас мне нужна ясная голова. Иначе хорош будет мститель: увидит жертву и упадет в конвульсиях.

При воспоминании о Кэтти ладони покрылись потом. Я забрал визитницу с собой, чтобы отдать Анне. Возможно, девушка поймет, где ее потеряла, и вернется. Мне же не мешало бы выйти хоть в сад. Вот только вместо этого ноги сами отнесли меня обратно в спальню.

На подоконнике так и лежала тетрадь, оставленная Нэйтом. Я взял ручку и нарисовал кривую рожицу. Получилось не смешно, а зловеще. Хм…

В двери постучали. Я уже открыл рот, чтобы ответить – и снова закрыл.

«Молчи, молчи, молчи», – застучало в висках, и тут же голосом Кэтти: «Скажи, скажи, скажи». «Скажи!» – визгливо вторила Хайди. «Скажи, – требовали новые ай-тере Кэтти, – и все закончится».

Я зажал рот ладонями, постарался дышать глубже.

– Эжен, тебе плохо? – бросилась ко мне Анна.

Я отрицательно замотал головой. Нет, не плохо. Я просто схожу с ума. Достиг своего предела, нажми еще немного – и голова не выдержит.

– Детка… – Анна села рядом, обняла за плечи. – Надо полежать, давай я помогу. А потом принесу что-нибудь вкусное, хочешь?

Я снова отрицательно покачал головой. Сам вид еды вызывал тошноту, но я заставлял себя есть, потому что иначе не смогу восстановить силы.

– Ну, тише. – Анна гладила меня по волосам. – Давай, мой хороший.

Цепляясь за нее, я поднялся на ноги и лег. Мельтешение черных и алых точек стало немного реже, я снова смог дышать.

– Сейчас выпьем настойку, – говорила Анна, – и все будет хорошо.

Как раз настойку она и принесла. Стаканчик стоял на столе. Она прижала его к моим губам, и я глотнул мерзкую жидкость. Зато сразу стало легче и захотелось спать. Подозреваю, в настойке большая доза снотворного.

– Спи, мальчик, – увещевала Анна. – Проснешься, и станет легче.

Я допустил ошибку – закрыл глаза. И провалился в сон почти сразу, а там, во сне, увидел комнату с изодранными обоями. Изодрал их я. Кажется, пытался прорваться сквозь стены, спрятаться от мучителей. Но разве вышло? Взглянул на свои руки. Под ногтями багровела кровь. Кровь была повсюду. Кэтти любила острые предметы. Железистый запах бил в нос, сводя с ума. Мерзко, противно скрипнула дверь, и в комнату вошла Кэтти. Она обычно приходила в темно-бордовом платье, потому что на нем не было видно багряных и алых разводов.

– Живой еще? – Она выразительно скривилась. – Да когда ты уже издохнешь, мразь?

Я молчал, потому что сорвал голос. Горло саднило так, словно в него вставляли стальные штыри.

Кэтти склонилась надо мной, вцепилась в волосы, заставляя откинуть голову назад. Сопротивляться я уже не мог. Только глухо застонал. Голова болела, в висках стучали молоточки: тук-тук-тук.

– А ведь мог бы облегчить свои страдания, – говорила Кэтти. – Расскажи, чем именно занимались Дея и Нэйтон в парке, и я дам тебе свободу. Я тебя убью.

Я улыбнулся, и Кэтти перекосило. Она ударила меня по лицу. Я упал, свернулся в клубок, потому что сейчас будут бить, а так боль чувствуется меньше.

– Клиан, Барн, он ваш.

Я закричал – и проснулся. Не сразу понял, почему вокруг светло – в той комнате царил полумрак. А когда ворвалась Дея, стало стыдно. Представил, как жалко выгляжу со стороны. Ничтожество!

– Эжен! – Она склонилась ко мне. – Что случилось? Дурной сон?

Я кивнул. Да, очень, очень дурной. Сон закончился, но ведь я и так знаю, что было дальше. Знаю, какие пытки последовали за ним. Кажется, прокусил губу, потому что во рту поселился привкус крови.

– Родной мой.

Дея обняла меня, я прижался к ней и затих. Лучше ей было никогда меня не встречать! Я бы умер, и все закончилось.

– Все хорошо, – шептала она. – Все хорошо, милый. Ты в безопасности.

Скверно, что Дея улавливает мои эмоции. От нее не скрыться. Но паника постепенно отступала. Я дышал все ровнее и, наконец, окончательно успокоился.

– Прости. – Дея сжала мои руки. – Это все из-за меня.

Я отрицательно покачал головой. Глупая! Какое отношение она может иметь к тому, что Кэтти – тварь? Дело ведь даже не в том, что я защищал Дею, а в том, что Кэтти все равно, на ком отыгрываться за свое поражение.

– Как мне тебе помочь? – допытывалась подруга.

Я огляделся по сторонам, протянул руку за тетрадкой и написал: «Ты уже помогла. Спасибо».

Дея только тяжело вздохнула. Теперь уже я ее обнимал, а она доверчиво прижалась ко мне.

– Я так по тебе скучала, – говорила она тихо. – Если бы ты только знал! Не проходило и дня, чтобы не вспоминала.

Я тоже очень скучал. Очень. Потому что ближе у меня никого не было, и Дея единственная, кому я доверял.

«Как так получилось, что ты оказалась иль-тере Нэйта?» – написал я.

– Долгая история. – Дея села рядом и расправила складки платья, будто собираясь с мыслями. – Впрочем, куда нам спешить?

И она рассказала, что последовало за исключением Кэтти из колледжа. Оказывается, Хайди так разозлилась, что избавилась от Нэйтона. Решила, будто Дея станет второй Кэтти и отыграется на нем, а Дея не стала. Как же глупо! Неужели непонятно, что это два разных человека?

«А как на личном?» – рискнул спросить я.

Дея сразу подозрительно смутилась и покраснела. Неужели смогла достучаться до глыбы по имени Нэйт?

– Пока не знаю, – ответила она искренне. – Но мне кажется, что Нэйт стал относиться ко мне гораздо теплее. Это, конечно, не значит, что он испытывает ко мне какие-то чувства, но хотя бы перестал видеть во мне воплощение силы иль-тере.

«Ты для этого постаралась, я уверен».

– Да. – Дея печально улыбнулась. – Это было непросто.

«Нэйт говорил, на тебя напали в колледже».

– И когда он успел? – с сожалением вздохнув, сказала Дея. – Зачем было тебя тревожить? Да, напали, но благодаря ему все обошлось, и с тех пор больше не было попыток. Как видишь, я жива и здорова, так что не волнуйся, родной.

«Сложно не волноваться. Ты сама как думаешь, Хайди неймется?»

– Да. Кстати, у тебя странный почерк, – заметила Дея.

«Рука еще болит».

Я не собирался жаловаться, просто констатировал факт, если можно так выразиться.

– Надо сказать целителю, пусть посмотрит. Или давай я. Только мне пока не хватает опыта.

И она протянула ладонь. О чем это она?

– Дай руку.

Я послушался, Дея осторожно сжала мое запястье, и вдруг я ощутил, как она касается моей силы и направляет на больное место. Как так? А Дея уже разжала пальцы, и я понял, что боль ушла. Да, ощущался легкий дискомфорт, но я хотя бы мог держать ручку.

– Легче? – спросила она, и я кивнул. – Что еще болит?

Ответ «все» мог бы сорваться с губ, но я отрицательно покачал головой. Не хватало еще, чтобы она меня сутками лечила.

«Какая это магия?»

Надо же, даже буквы немного выровнялись.

– Магия жизни. Никто не знает, только ты, я и Нэйт. Поэтому не говори никому, ладно?

«При всем желании…»

Указал на горло.

– Прости! – Дея решила, что обидела меня, глупышка. – А что с голосом?

«Сорвал».

– Давай я…

«Не надо. Само пройдет. Когда-нибудь».

Если я раньше не сойду с ума. Но, конечно, об этом я не стал упоминать.

«У тебя зеркало есть?»

– Мм.

Дея как-то подозрительно смутилась. Все настолько плохо? За эти дни я мог только представить свой внешний вид. Хорошо, хоть щеголять щетиной не грозило – она у меня просто не росла.

«Дея?»

– В соседней комнате есть, – ответила она. – Идем?

Попытаемся. Я вцепился в руку Деи, так что порог комнаты преодолел почти безболезненно и сразу же нырнул в соседнюю. Это тоже была спальня. Очевидно, женская, поэтому меня не удивило зеркало в полный рост. Я уставился на отражение – и понял, что не знаю парня, которого вижу. От меня прежнего ничего не осталось. Глаза из ярко-голубых стали бледными, даже сероватыми. Волосы засеребрились сединой, щеки впали. Я будто повзрослел сразу лет на пять, если не больше. На то, что больше напоминал скелет, даже не обращал внимание. А как иначе?

– Все изменится.

Дея истолковала мой немой шок по-своему. Я кивнул. Конечно, изменится. Мне надо выздороветь и добраться до дряни Кэтти, а в таком состоянии я даже муху не прибью.

– Будешь обедать с нами? – Дея решила осторожно увести меня из комнаты. Я хотел было отказаться, но отражение глядело красноречиво, поэтому кивнул. Надо есть. Надо восстанавливать силы. Они мне скоро понадобятся.