Текст книги "Лучшее в Королевствах. Книга III"

Автор книги: Элейн Каннингем

сообщить о нарушении

Текущая страница: 114 (всего у книги 284 страниц)

Глава 23

— Предварительно я тебе ещё в самый первый раз всё сказал. Как ты собираешься что-то планировать ДО оценки объекта и обстановки на грунте?

— Логично…

— Кстати, что это за коробок был, которым ты меня лечил?

— Нано-гель. Новая разработка, пока не для гражданских. Применяется трансдермально, на твой тип повреждений — просто идеал.

— А почему ты лично в палату пошёл? Что за таинственные демонстрации?

— Совместил приятное с полезным: надо было на этого китайца лично поглядеть, через кое-какие собственные расширения. — Наоя вздыхает. — Я же тебе уже сказал: тобой и китайцами из восьмёрки сейчас очень пристально интересуются все подряд мало-мальски причастные.

— Всё равно неясно.

— У меня ты проходишь стороной контракта. Начальство не поняло бы, не нанеси я личного и быстрого визита. Ну и о джентльменах, прибывших в восьмёрку по обмену, у нас сейчас лихорадочно составляют собственное мнение.

— А раньше?

— Раньше в дела полиции не лезли. По идее, кстати, с нано-гелем к тебе должны были послать кого-то из медотдела, но у меня мои дела не ждут. Нам нужно поскорее поднять штуковину, — он словно извиняется. — Я прогнал анализы, пока ты спал: ты вполне в ресурсе.

— Обычно, когда у министерства обороны начинается подобная спешка, обывателям есть повод поинтересоваться, нет ли подвоха, — констатирую опыт предыдущей жизни.

Цуджи снова косится в мою сторону:

— Пока что ты для всех без исключения лежишь в госпитале. М-м, разве что твоя красноволосая могла догадаться… В реале тебя не существует за пределами больницы; по крайней мере, пока болванку не поднимем. Персона ты медийная и теперь очень известная, а нырнуть кроме тебя некому.

— Это всё ясно. Но не объясняет до конца.

— Как раз всё прозрачно. Я очень не хочу потерять возможность скрытного и быстрого подъёма со дна этой штуковины из-за какого угодно шума вокруг тебя, в том числе политического. Пока ты "в больнице", фору по времени нужно использовать максимально.

— Я типа долго болею, а на самом деле…?

— Да. Потом, ближе к выборам, провернуть всё скрытно с твоим участием точно не получится: за тобой новостные каналы и сейчас охоту открыли. Уже молчу, что будет ближе к дате голосования или если вы эти дурацкие выборы вообще выиграете.

— Упс. Я думал, ты нам симпатизируешь как избиратель?

— Нет. Я крайне аполитичен, как и всё министерство в идеале. Стратегические интересы страны за секунду не меняются.

— Рассказать бы тебе о некоторых чудесах в муниципалитете, — вздыхаю.

На мой собеседник не проявляет никакого интереса к теме.

***

Ёсиока, решительно махнул рукой на собственное правило и, развалившись в пластиковом кресле на палубе, налил себе из бутылки в стакан на два пальца. Затем выпил мелкими глотками и блаженно произнёс, ни к кому не обращаясь:

— Хорошо-о-о!

Асада и флотский неодобрительно покосились на него снизу.

В качестве дополнения к очень небольшой команде на борт поднялись шестеро из министерства обороны, включая и самого разбитного Цуджи.

Младший Асада, несмотря на сводку из новостей и свежий шрам на груди, был полон энтузиазма и хорошего настроения. Кстати, доля оплаты "Кальмара" поступила на счёт ещё в порту и теперь приятно грела сознание капитана.

У борта тарахтел перемещенный из трюма дружными усилиями компрессор, рядом с ним лежали баллоны для воздуха.

— Нашёл! — над водой появилась голова блондина. — Держи! — его рука протянула обеспечивающему в резиновую лодку герметичный гаджет для видеозаписи.

— Своими словами, коротко? — быстро попросил из лодки Цуджи, впервые за сегодня демонстрируя эмоции и впиваясь взглядом в экран.

— Обломок скалы на дне, стоит с отрицательным уклон. Этот ваш прибамбас каким-то образом безошибочно закатился под неё, — Масахиро, навалившись на борт, указал взглядом на гаджет. — Слушай, а его точно безопасно поднимать?

— Мне не верится, что вот так быстро и просто можно провернуть подобное, — громко проговорил не совсем трезвый капитан со своего места. — Но мир меняется, чёрт его дери.

***

Разговор двух неустановленных абонентов. Беседа ведётся по-китайски.

— …бочонок перемещается. Алло!

Из динамика даже рядом с говорящим слышен треск.

— Да, я услышал. Что там у вас происходит?

— Тайфун. Здесь на островах последняя миля связи всегда по воздуху. Потому в грозу сеть наполовину умирает.

— У нас на побережье тоже так… Слушаю вас внимательно.

— Трекер на бочонке говорит, что глубина закладки изменилась.

— Может, какой-то естественный процесс? Какая глубина сейчас?

— Нулевая, если верить технике, — Сяо хмуро смотрит на одно из приложений своего смартфона. — И сам бочонок перемещается со скоростью шести узлов в сторону побережья.

— Неприятно, — констатирует собеседник. — Принял. Так, дайте подумать.

Несколько секунд в трубке висит тишина.

— Сяо, давайте сэкономим время, — наконец отзываются на противоположном конце канала. — Лично вы никогда не звоните, чтобы посыпать голову пеплом. Какие ваши предложения?

— Перехватываем в порту, обычная схема.

— Какими ресурсами? У вас что, ещё что-то осталось?

— Силами вольнонаемных. Я знаю, что у вас есть резерв. Хотел попросить, буквально на пару часов.

— Исключено, — решительно отрезают с противоположной стороны. — И не сочтите за перестраховку, есть вполне объективные причины.

— А что это, если не перестраховка?! — Сяо, наплевав на субординацию, выходит из себя и перестаёт сдерживаться. — Это я здесь, в стране пребывания! Не вы! Это мне в случае провала…! Ай, чёрт с вами. — Он как будто зависает, о чём-то задумываясь.

— Я не обязан перед вами отчитываться, — цедит собеседник, — но тем не менее объясню. Сейчас, на фоне известного вам процесса, наша организация категорически приостанавливает любые акции "твёрдого" плана! Это приказ, причём сверху. Я вам просто пока не доводил — не хотел отвлекать. Вам сейчас есть чем заниматься.

— Мне очень досадно, что вам в Пекине за своё кресло страшнее, чем мне на островах — за мою шкуру.

— Я не такой отчаянный, как вы, Сяо, — абсолютно спокойно соглашается начальник. — Дорастёте до моего кресла — продолжим дискуссию. Радейте за дело в рамках инструкций, без отсебятины.

— Мы что, вот так с вами просто поговорили — и на этом всё? — Сяо отказывается верить услышанному. — Вы меня хорошо разобрали?! Бочонок едет по направлению к порту!

— Я вас очень хорошо понял. Повторите всё то, что вы сейчас сказали, в письменном виде. Затем отправьте по всем установленным каналам.

— Вы издеваетесь?! — подчинённый рассеянно глядит на голограмму руководителя. — Пока я буду писать, отправлять, груз придёт в порт и мы его потеряем! Во всех смыслах!

— Вам вслух сказать? Открытым текстом?

Собеседники пару секунд меряются взглядами, после чего находящийся на материке разрывает соединение.

— Когда придёт моё письменное уведомление, предпринимать что-либо будет уже поздно, — ворчит себе под нос Сяо, который отлично понимает, что происходит. — И ты с чистой совестью прикроешь свою жопу, дескать, не было времени на реакцию.

Разумеется, перед вышестоящим начальством виноватым окажется персонал на островах.

Подобное случалось и раньше, но с другими людьми. Когда острый момент в стране пребывания заставляет считать секунды, боссы среднего уровня на материке всегда тянут время.

Потом, в случае провала, на разборах полётов всегда оказывается: письменный доклад поступил слишком поздно и у Поднебесной не было возможности своевременно вмешаться. Виноват стрелочник.

_______

Там же.

— Как говорится, "надо уметь брать ответственность на себя на местах", — вздохнул Сяо.

После чего набрал ещё один номер.

— Почему звоните сюда? — раздалось без паузы или приветствия.

— У меня не получается договориться со своим руководством по первой линии подчинения.

— Ясно. В чём дело?

— Перестраховка. Суть такая…

— … понятно. Хорошо, можете воспользоваться нашим резервом. Вам сейчас придут необходимые полномочия и контакты.

— Я обязательно подтвержу всё сказанное письменно, после работы! — эти слова Сяо договаривал уже на ходу к двери.

Происходящее было вообще не его делом, если говорить формально. Но в последние часы целые филиалы структур Поднебесной на островах, гласные и не очень, рушились на глазах.

Кроме него вмешаться в происходящее было физически некому.

— Не надо ничего писать. Просто делайте дело, — успокоил его собеседник, голограмма которого следовала за китайцам по лестнице. — Отбейте по возможности бочонок либо установите, куда его везут. Потом срочно эвакуируйтесь.

— Спасибо большое.

— Не за что. Спасибо вам за добросовестность. Можете буквально за пару секунд, на ходу, обозначить ваш план? Несрочно, но мне было бы спокойнее.

— Через нашего дублёра в диспетчерской порта сейчас узнаю, какой борт везёт бочонок.

— Это реально? — перебил говорящего чин из министерства стратегического развития.

— Да. Там явно кто-то из гражданских, судя по скорости и обстановке на акватории, тут без деталей. Затем через ваш резерв уточню обстановку на пирсе. После…

— Благодарю, достаточно. Я понял. Шансы не сильно великие?

— Использовать нужно любой шанс и всегда, — твёрдо ответил Сяо. — И добросовестно отрабатывать все варианты до конца. Извините, я сейчас выйду на улицу, не могу больше поддерживать голографический режим больше.

— Конечно, я на связи, если что. Отключаюсь; у вас счёт на секунды.

Сяо с искренней благодарностью кивнул, смахивая голограмму движением пальца.

***

— Вы кто такие? — удивляется здорово выпивший капитан. — Тут же днём с огнём никого не сыщешь!

Мы пришвартовались в секторе второй категории, где обычно крайне немного народу.

Неизвестно откуда вынырнувшие из темноты люди, числом более десятка, хлынули к нам по трапу, словно материализуясь из воздуха.

— А для вас новые правила не указ? — с едва уловимым акцентом отвечает идущий вторым. — Запрещено ловить без нашего разрешения на той акватории, откуда вы пришли. "Профсоюз" вам не указ?

Ёсиока грязно ругается. Если перевести его тираду на обычный язык, в настоящий момент имеют место тёрки между этническими диаспорами, окопавшимися в порту испокон веков.

Я уже в курсе, что такое здесь нечасто, но случается.

— Раз в три-пять лет. — Добросовестно заканчивает пояснение мне слегка пьяный капитан, затем поворачивается к гостям. — А я сегодня почти и не ловил, так, снасти ладил.

Следующие три минуты проходят в напряжении: посетители требует разблокировать им трюм и предъявить его содержимое, ссылаясь на грубую силу и время от времени работающие традиции.

Ёсиока стоит насмерть, не собираясь отступать.

Хорошо, что Цуджи и его народ ещё в море погрузились в две резиновые моторные лодки и с "уловом" ушли впереди нас, чуть другим курсом. Кое-какие блоки от поднятого аппарата они оставили на нашей палубе с указанием без затей утопить их при входе в порт. Могу только догадываться, зачем.

— Можем ведь и иначе спросить, — горячится тем временем главный из непрошеных посетителей.

— По мне, наглость происходящего зашкаливает, — ввинчиваюсь между типом и кэпом.

Я понятия не имею, что такого должно происходить в глобальном масштабе, чтоб даже Цуджи с его задачей крался на цыпочках, подставляя нас.

Глава 24

По большому счёту, с высоты опыта и возраста это всё было ожидаемо. Государевы люди всегда были непротив загрести жар чужими руками (по крайней мере, на его памяти). Сопутствующие по ходу действий потери — так, мелочь. Государев человек в первую очередь отвечает за результат.

Несмотря на теоретическую готовность к происходящему, Ёсиоке было слегка не по себе. Понятно, что отдельно взятый старик и шестнадцатилетний гайдзин с точки зрения интересов страны — мелочь. Но сам у себя кэп был один.

— По мне, наглость происходящего зашкаливает, — Асада-младший (а теперь уже и Асада-единственный, если не считать женщин семьи) змеёй ввинтился между ним и гостями, задвигая старика себе за спину.

— Ты кто? — хмуро уставился кто-то из визитеров на пацана.

Капитан невольно хихикнул: откровенно европейское лицо блондина, разумеется, в какие-то схемы иммигрантов не первого поколения не вписывалось. Как и его более чистый, нежели у них, японский язык.

— Х** в пальто, — невежливо ответил Масахиро.

А потом двинул в зубы стоящему ближе всех.

Визитер упал, как подрубленный.

— Я — арендатор корабля, — сообщил тем временем светловолосый замершим представителям одной из диаспор. — Попутно, в отличие от вас, я — японец. На своей земле и на своём корабле. А вот кто такие вы?

Ёсиока уже знал: хитрый нейро-концентратор Масы позволял ему писать всё происходящее, словно камера. Потом эту запись даже в суде можно было использовать, судя по опыту.

— Ты — японец?! — многозначительно осклабился старший из непрошеных гостей, подступая вплотную.

— Чистокровный, — уверенно не повёл и бровью блондин. — В отличие от вас.

— Они телевизора явно не смотрят, — заметил капитан из-за спины подростка. — Раз тебя в лицо не признали. Новости, видимо, тоже не читают в ленте — не местные, что с них взять.

— Мальчик, ты хорошо понимаешь, что сейчас сделал? — далеко не мирный "коллега", похоже, прикидывал в уме в ускоренном темпе что-то своё.

— Не надо было нам связываться с тем грузом, — подлил масла в огонь со вздохом Ёсиока. — Они сто процентов его и ищут. Улов — только предлог, вон, рожи какие уголовные.

Старик решил не обращать внимания на пристальное взгляды непрошенных гостей.

По-хорошему, проныре Цуджи надо было надавать по ушам за такое неспортивное поведение. Но кэп был японцем и ему реально хотелось войти в историю. Так же как и выиграть выборы, на которых он в роли кандидата оказался абсолютно случайно.

Маса, на мгновение развернувшись, коротко кивнул старику, словно бы морально поддерживая и подтверждая: всё нормально, всё по плану.

Другое дело что владельца "Кальмара" в те планы посвятили лишь фрагментарно.

— Надеюсь, твои гениальные пиар-менеджеры знают, что творят. И что ты творишь, — не удержался старик.

"Гости" чуть напряглись и опять залопотали по-своему.

— А теперь скажу я, — как ни в чём ни бывало продолжил Асада. — У вас есть ровно четверть минуты.

— На что? — пренебрежительно выплюнул главарь.

Остальные грамотно рассыпались от борта до борта, блокируя палубу и перекрывая возможность перемещаться.

— На то, чтобы выстроиться в колонну по одному и по-быстрому сойти на берег. После чего заново, с соблюдением правил, перейти с пирса к цели вашего визита, — отчеканил Масахиро. — Повторных предложений не будет. Всё то, что я говорю сейчас, для вас имеет статус серьёзного и последнего предупреждения. Дополнительно сообщаю: происходящее фиксируется с соблюдением процессуальных норм и может быть использовано против вас в суде.

Двое из визитеров быстро осмотрелись по сторонам.

— Да что ты с ним возишься, — к старшему сбоку подошёл тип в кожаной безрукавке. — Время идет. — Он многозначительно просверлил начальство взглядом.

Интересно, почему говорят то по-своему, то по-японски? Какой-то хитрый план?

— Мальчик молод, не понимает, что делает, — картинно выдохнул более высокий представитель диаспоры. — Вон, ударил хорошего человека, увеличил сумму своего штрафа в пользу профсоюза…

— Три. Два. Один. — Отреагировал в свойственной ему манере блондин.

После чего в его руках материализовался тот самый обрезок трубы, который был известен всем, следящим за онлайн новостями.

— Бл*, - выдохнул Ёсиока, отступая ещё на шаг назад.

— Страшно? — тут же хищно впился взглядом в старика хань.

— Идиот, — передернул плечами капитан. — Он сейчас вас поубивает здесь. Хорошо, что старпома отправили с Наоя, — невпопад пробормотал он вслух.

— Кэп, задрайте за собой, — более чем прозрачно намекнул Асада, после чего выдохнул в лицо высокому. — Ноль!

Обрезок трубы взмыл в воздухе, приковывая всеобщее внимание.

Взгляды всех без исключения проследили за железякой.

Левый кулак блондина тем временем врезался в челюсть старшему из "коллег".

— Два, — озвучил Ёсиока очевидное.

После чего с несвойственной его возрасту прытью он действительно отступил дальше назад, перескочил через высокий комингс, скрываясь в надстройке.

Вопреки распоряжению своего нового молодого партнёра, задраиваться он не стал: было очень интересно, что произойдёт дальше.

Операционный руководитель налётчиков присоединился к первому, упавшему на палубу.

Невзрачный тип из поднявшихся на борт последними залаял по-китайски, очевидно, выкрикивая какие-то команды.

— Этот у них главный! — Ёсиока, мгновенно сориентировавшись, тут же проинформировал светловолосого сзади. — Высокий был просто говорящая голова!

Асаде тем временем стало не до разговоров.

Капитан с отстранённым любопытством, удивляясь собственному спокойствию, наблюдал, как блондин отшагнул назад от одного удара, уклонился под второй, ткнул трубой на манер очень короткого копейного удара под руку кому-то ещё, а затем превратился в мельницу.

***

Концентратор — великая вещь. Жалко, что я к нему адаптировался не сразу.

Задним числом можно признать: я абсолютно напрасно не слушал Цубасу.

В своём парадоксальным поведении мы с кэпом поначалу уподобляемся тому футбольному судье: нарушение правил вроде и произошло, но поиграть по инерции он ещё даёт, поскольку свистит далеко не сразу.

По-хорошему, я очень хотел, чтобы меня ударили первыми, но проклятая натура в очередной раз не утерпела.

— Х-хо! — разбитной китаец в невообразимом прыжке намеревается смести меня с палубы ударом ноги.

Логика понятна: им нужно оттеснить меня в сторону, с геометрического центра, чтобы лишить маневра (поскольку двигаюсь я в разы быстрее). Дальше будет ролять их численное преимущество.

Отшагиваю вправо и назад, скручиваясь в сторону и изображая руками пловца вольным стилем.

Обрезок стальной трубы, так полюбившийся мне ещё на площади, описывает полноценную окружность и сверху ударяет в голень чужой ноги, расположенной горизонтально.

Хруста костей либо иных звуков не слышу, шумно; но концентратор услужливо подсвечивает — перелом.

Тычок в горло концом железяки следующему.

Сделать шаг назад, потом вернуться вперёд — чужой удар чуть-чуть не достал.

Ударить трубой сверху, по крышке черепа, не заботясь о последствиях.

Эта ситуация если и не читалась заранее (хотя лично я что-то подобное ожидал и предполагал), то уж всяко, с высокой степенью вероятности, прогнозировалась.

Мне кажется, простому человеку просто в голову не приходит, насколько тренированный организм усиливается таблеткой, болтающейся у меня в животе. Если сравнивать противников с автомобилями, то это как на стареньком москвиче пытаться гоняться с минивэном, на котором разъезжает Рюсэй.

При этой скорости и таком поражающем эффекте удара количество нападающих в качество процесса не переходит.

В принципе, я мог бы и сам очистить палубу, попутно спихивая кое-кого за борт. Наверное. Но наша возня на палубе не остается незамеченной для предусмотрительно оставленных приглядывать за "Кальмаром" наблюдателей (хотя последних и не видно).

На пирсе с визгом покрышек тормозит минивэн, из которого по трапу взбегают те самые ребята, которые прикрывали мой уход от офиса Ходзё в их небоскрёбе в своё время.

Буквально за минуту всё заканчивается.

***

Разумеется, старший инспектор Садатоши немного опоздал.

Даже будь у него крылья, он бы всё равно не успел приехать вовремя. Кажется, последнюю фразу он сказал вслух, потому что Асада тут же отозвался в ответ:

— Это смотря что считать за "вовремя", инспектор!

— Несколько трупов плюс инвалиды — никак не социальная норма, — твёрдо покачал головой полицейский, обдумывая перспективы про себя.

— Давайте, выгружу вам всё из концентратора? — не чинясь, предложил блондин.

После чего решительно подошёл вплотную и активировал виртуальную клавиатуру.

— Не так быстро, — поморщился Садатоши. — Я не Ватанабэ, вычислительного центра с собой не вожу.

— Я вас с собой в одну сеть сейчас объединил, — пожал плечами школьник, который еще недавно не мог даже номер на смартфоне набрать через концентратор.

— Твои успехи на ниве освоения техники впечатляют, — уязвлённо проворчал сотрудник девятки.

Одновременно с этими словами в его интерфейсе зажглась кнопка меню.

— Принять, — машинально озвучил он, устанавливая соединение.

_______

— Да я и не сомневался, — констатировал Садатоши после просмотра записи. — С точки зрения закона, ты был полностью в своём праве, поскольку реализовывал святое конституционное право на необходимую самооборону.

— Я думал, кто-то из ваших может попытаться прицепиться к моему первому удару, — по внешнему виду, вполне искренне поделился школьник. — Потому сразу вызвал вас. Чтобы не подставлять, случись что.

— Не сейчас, — нехотя покачал головой инспектор. — Сейчас бы не подставил. По всей префектуре — практически чрезвычайное положение. Борт корабля — всё равно что личное жилище. Насильственное проникновение вопреки разрешению собственника приравнивается к нападению.

— Я вижу, вас что-то смущает, — в лоб заявил младший Асада. — Не поделитесь?

— С каких пор ты стал настолько внимательным? — изобразил слабую заинтересованность полицейский.

— С того момента, как почувствовал качественный скачок по концентратору, — абсолютно серьёзно ответил блондин. — Сейчас это виртуальное меню с кучей приложений ощущаю как собственную руку. Наредкость разумно сконструировано, даже просто интуитивно всё понятно.

— … где-то нервно хрюкнула Цубаса, — впервые за всё время подала голос Вака Коюмэ, официальный законный представитель несовершеннолетнего.

Последняя подтянулась на пирс одновременно с инспектором.

Блондин удивлённо посмотрел на подругу и сотрудницу в одном лице.

— Меня тоже впечатляет скорость твоего прогресса, — ничуть не смущаясь, пояснила бывшая спортсменка. — За какие-то считанные часы… — она не стала договаривать.

— Видимо, накопилась критическая масса информации, — пожал плечами старшеклассник.

— Что-то раньше она не накапливалась, — не к месту весело заржала волейболистка, абсолютно не тяготясь обстановкой. — Все твои годы в школе и не только. Ладно, забей, шучу.

— Хидэоми, я вижу, вы настроены очень странно, — светловолосый решительно взял старшего за рукав. — Не хотите объясниться?

— Думаю, а стоит ли, — откровенно ответил Садатоши.

— Мне казалось, между нами не настолько формальные отношения, чтобы плодить друг от друга секреты на ровном месте.

— Лови, раз так, — согласился с логикой сотрудник девятки. — Раньше ты, даже выходя за предел, соблюдал некие рамки. А у меня на руках сейчас пара трупов в твоём исполнении; и тебя даже не трясёт. Думаю, чего от тебя ждать в будущем.

— Я был в своём праве, — напомнил подросток, глядя исподлобья. — Вы сами только что обозначали квалификацию.

— Стоп. Ты меня сейчас на откровенность как личность вытягивал? Или как государственного служащего?

— Первое.

— Ну так и не мешай одно с другим. Я тебе как человек и отвечаю, не как полицейский.

— Я не до конца понимаю ход ваших мыслей, как и ваши опасения, — задумчиво заявил Асада после десятисекундной паузы.

— Раньше ты не убивал так легко своими руками направо и налево. Что непонятного? Знакомы лично, тебя воспринимаю не только как набор букв.

— Инспектор, вы сейчас что, шутите?! — в глазах светловолосого заплескалось нешуточные недоумение. — Вы их что, не узнаете?!

— Кого? — тут же озадачился полицейский, приняв во внимание искреннюю мимику собеседника.

— Так… У вас есть способ каким-то образом их идентифицировать?

— Ну, наскоро, есть приложение служебное. — Хидэоми, ухватившись за логичное и уместное предложение, перевернул один из трупов и поймал в рамку нейро-концентратора лицо. — Ух ты!

Он снова посмотрел на Асаду, но уже совсем с другими эмоциями:

— Стоп ещё раз… Ты хочешь сказать, что ты всё это понял на ходу, на палубе? В сумерках, под нагрузкой на нервы?..

— Бл*, инспектор, я вас люблю, но зачем вы делаете из меня дебила?! — по-прежнему искренне продолжил возмущаться светловолосый. — А чего тут узнавать-то? Ну да, узнал их сразу.

— Пластика, — пояснил свои сомнения сотрудник девятки, поворачивая лицо под светом влево-вправо. — Небольшая, но лицо же изменилось. Документы, кстати, с изменением имени и фамилии… по личному заявлению… — идентифицируя труп по ускоренной служебной процедуре, он уже подключился к центральному серверу и сейчас вовсю работал с документами в виртуале, параллельно.

— Лицо узнаваемое, — фыркнул подросток. — Культура движений тоже не изменилась. Голос всё тот же. Пластика ваша — фигня.

— У тебя очень странные навыки. Я не знаю, как к ним относиться. Не ожидал, плюс небольшое удивление оттого, как-то слишком легко принялся распускать руки насмерть. Потому напрягся.

— Навыки самые обычные, — не согласился пацан. — По крайней мере, для любого сотрудника пограничной службы, то есть миграционной, — тут же поправился он. — Который в своё время честно впахивал в нарядах по проверке документов.

— Ты реально его узнал даже после пластической операции? — повинуясь необъяснимому порыву, повторно переспросил Садатоши.

— Да что там узнавать! — вспыхнул блондин. — Инспектор, ну представьте, что вы держите в руках старый бумажный паспорт! Человеку выдан почти десяток лет тому! Фотография сделана в тот же период!

— Хм. Нет давно такого.

— У вас нет, в других странах есть… За эти десять лет человек похудел килограмм на пятнадцать. Постарел, сбрил бороду! Но неужели вы не определите его же, если этим несколько лет занимаетесь изо дня в день? Навык несложный.

— Наряд по проверке документов? А ты к нему каким местом? — резонно хмыкнул сотрудник девятки, не собираясь, впрочем, спорить.

— В виртуальном симуляторе усиленно тренировался, — проворчал старшеклассник сердито в ответ. — Мне после повторной встречи надо было им руки жать?

— Ладно, извини, — признал Хидэоми. — Наверное, у меня больше нет вопросов.

Разумеется, у него остались и удивление, и озадаченность: пара трупов принадлежали фигурантам, нападавшим в своё время на один из массажных салонов, который крышевала (в том числе) Джи-ти-груп.

Младший Асада тогда тоже отметился в борьбе за порядок, задержав нападавших и передав их полиции.

Только вот типов этих даже сам Садатоши не припомнил сходу, в том числе из-за пластических операций.

— Вот не хотел я поднимать тему, но теперь и вы на меня не сердитесь, — закипая, выдал блондин. — Хидэоми, эти люди убили несколько человек. Причём довольно зверским способом, помните?

Вообще-то, кейс проходил по управлению Ватанабэ, но Садатоши был полностью в курсе. Поэтому лишь молча кивнул.

— Это было, по процессуальным меркам, буквально вчера, — продолжил учащийся. — Сейчас, спустя очень непродолжительное время, я встречаю этих же людей, но уже сменивших внешность. На свободе, как ни в чём ни бывало.

— Г-хм, — сотрудник девятки нервно покосился на фигуристу пиар-менеджера, с любопытством слушавшую их беседу.

— Вы на моём месте что бы сделали? — Асада явно закусил удила. — Если, по факту, вам в полицию их сдавать нельзя?

— А почему их нельзя сдавать нам? — в горячке не сообразил служитель закона.

— Потому что вы убийц отпускаете за неделю, — отбрил школьник. — Ещё, сами же говорите, у них новые документы и пластическая операция по смене внешности в активе. За считанные дни. Как это возможно? Насколько помню, после самой простой даже пластики лицо заживает чуть не полмесяца. Вы их прооперировали и вылечили, что ли? Перед тем, как отпускать?

— Нет, совсем не так долго. Если есть доступ к технологиям, от силы пара дней, — Коюмэ, положив одну руку на плечо блондина, второй указала на собственную щеку.

— А-а… Забыл… Но всё равно! Инспектор, каким образом они на свободе? — пацан будто чего-то ожидал от полицейского.

— Видимо, восьмёрка их забрала у контрафакта, — задумчиво предположил Садатоши, мгновенно погружаясь в размышления. — А уже оттуда выпустила, по какой-нибудь своей программе. М-да… Маса, извини, дай подумать минуту спокойно.

В случившемся не было ничего сверхъестественного, особенно с учетом происходящего в муниципалитете — но докладывать по факту стоило прямо сейчас.

Хидэоми, войдя в виртуальный редактор, быстро вывел голограмму схемы, прикидывая расклад.

— Что за программа? — по-прежнему требовательно поинтересовался старшеклассник. — По которой их выпустили?

— Защиты свидетелей. Оформили дачу показаний, завели дело: якобы, эти задержанные знают что-то о готовящемся за рубежом. — Машинально предложил далеко не единственный возможный вариант полицейский. — По процедуре, региональная угроза доминирует над национальной. Издержки слишком быстрой интеграции, — поспешно добавил он в полыхнувшие огнём глаза парня. — Ну а что в девятке наши друзья совсем нам не друзья, ты и без меня знаешь.