Текст книги "Лучшее в Королевствах. Книга III"

Автор книги: Элейн Каннингем

сообщить о нарушении

Текущая страница: 164 (всего у книги 284 страниц)

Виктор что, настолько ничем не интересовался? Даже новости годами не читал?

— Ничего в голове нет на эту тему, — он почесал лоб. — Ни единого байта информации.

— Сергей же вынужден был убегать оттуда: какие-то проблемы с администрацией русского сектора.

— Какие?

— Насколько знаю, они хотели отжать всё за просто так или около того. Вроде бы, у вас смена собственника ТАКОЙ компании — норма при смене кабмина.

— А другие что?

— Твой отец крайне по тем временам дальновидно разделил процессы. Часть оставил в юрисдикции федерации, часть — в вашей, а какой-то кусочек — вообще у южан. Он ещё говорил, подлинные союзы возможны только если есть общая великая цель.

— Хренасе. Оказывается, я тоже сын олигарха?

— Бывшего, — подтвердила Хамасаки. — Сюда вы сбежали в одних трусах. Извини.

— Вы помогали ему на первых порах?!

— Нет. Он был очень похож на тебя: голодал, но не брал ни цента.

— А на какие деньги он возил вас на острова? — парень шмыгнул носом. — Тика, я очень хорошо понимаю, сколько это стоит. Стоило.

— Не понимаешь. — Она неожиданно поймала себя на том, что внутри закипает дух противоречия. — На его юрлицах, которые даже сейчас не закончили ещё деребанить до конца наши и ваши в разделительных секторах, была собственность! Формально — чужая и в управлении, аренда на девяносто девять лет.

— А в реале?

— Открывалась и управлялась на его биометрию. Транспорт дотуда часто был мой личный — у нас есть свой парк и летательных аппаратов... А останавливались по прилёте на ваших объектах.

— Хренасе.

— Я и хотела, обсудив это всё с тобой, начать деликатно зондировать: что-то из этого может отойти к тебе? На правах наследника? Раз отец сам не успел.

Рыжий шёл вперёд, как зомби — автоматически переставляя ноги и расфокусировано глядя сквозь асфальт.

— Кстати, я переписала на него и кое-какую свою компанию, — она подсветила перед ними голограмму. — Без этой системы контроля качества все производственные мощности HAMASAKI INCORPORATED не имеют особого смысла. Тоже для информации.

— Херасе. Херасе. — Виктор шёл вперёд, как заведённый, и повторял под нос одно и тоже.

— А потом — эта авария. Твой отец гибнет, мать в коме.

— А вы?

— Для меня как будто воздух вокруг закончился. Без него этот мир просто стал чёрно-белым, — она постаралась незаметно вытереть уголок глаза.

Парень вынырнул из прострации и посмотрел на неё. Затем решительно высвободил руку и обнял её за плечо.

— Я только тогда и узнала по-настоящему, какие у тебя проблемы в школе, — продолжила Тика. — Какое-то время металась, как муха в стакане, но затем ты очень быстро сам всё расставил на свои места.

— А ваш муж?

— Он явно знал о Сергее. Поначалу догадывался, потом однозначно выяснил. Но он не знал и не знает, что иммигрант Седьков — не просто муж алкоголички Натальи. ПРОСТИ!..

— Ничё страшного.

— ... А тот самый отпрыск семейства Фомичёвых, только по матери — потому жил на другой фамилии. Бывший ключевой собственник и идеолог самого большого генетического конгломерата разделительного сегмента. И нашего сектора.

— У вашего супруга такие плохие службы безопасности?

— Ты не до конца понимаешь, чем был ГЕНЕТИКС твоего отца.

— У меня есть уважительная причина — я только сейчас об этом услышал.

— Да. В общем, я именно поэтому в него и влюбилась поначалу. — Первое и последнее в жизни откровение на такую тему давалась неожиданно легко. — Когда всё только начиналось, я сочла его прожектёром.

— А он им не был?

— Скажем, у этого прожектёра оказались чертовски правильными руки. Он парадоксальным образом сочетал трудолюбие хань, аккуратность нихон и вашу нестандартную гениальность.

— Мне неясно, чего хочет этот Фомичёв, который на год младше. А вам?

— Видимо, что-то пронюхали о смене личности Сергея, когда он покидал тот сектор.

— Так у нас и документы не те?! Не родные?!

— Дошло? — Тика улыбнулась. — Да. Формально, Сергей Седьков не имел никакого отношения к ГЕНЕТИКСУ и тем более не вызывал ассоциаций с его владельцем.

— С целью безопасности?

— Да. Он всё надеялся, что смута в разделительном секторе уляжется рано или поздно и человечество снова будет единым. Он до последнего дня утверждал, что дел и места во вселенной хватит всем. Из-за идеализма, видимо, и ... — она не закончила.

Захотелось выть и скрести асфальт ногтями.

Тика утопила кнопку стабилизации гормонального фона в медрасширении.

Глава 14

— Кто бы мог подумать. — Виктор незаметно, как ему казалось, покосился на её.

Затем решительно переместил ладонь с плеча опекунши на талию.

— Знаете, что мне ваша дочь написала в такой ситуации? — припомнил он какую-то деталь якобы случайно.

— Я не все ваши опусы и переговоры читаю, — сердито проворчала женщина в ответ. — Если ты сейчас намекаешь на то, чтов принципемогу.

— Миру за одну секунду устроила в чате форменную истерику, — Седьков-младший неподдельно развеселился. — "Только не вздумай делать то, что ты обычно делаешь в такой ситуации!".

— Что именно? — Тика чуть озадачилась, старательно отвлекаясь на мелочь, которую парень подбрасывал ей специально.

Старается подбодрить, размывая её фокус на своём отце?

— "Не смей сейчас опускать свою ладонь на мамину задницу! Как ты это делаешь с Эрнандес и Мартинес!".

— М-да уж. Это было бы крайне некстати. — Без тени улыбки прокомментировала японка.

— Эх-х. Да тьху на вас, как говорит Айя! Ну не занудствуйте, а?! Жизнь же прекрасна! Вон, и погода какая классная.

— Помимо нюансов из области нравственности и морали, есть ещё один очень важный правовой аспект, которого ты не учитываешь. — Она сейчас не шутила.

Информировала его без скидок на происхождение и заставляла воспринимать свои слова всерьёз.

— В каком это месте? — Рыжий ожидаемо забеспокоился.

Снисходительная вальяжность с него мигом куда-то слетела.

— Твоя ладонь на моей заднице — прямой и откровенный сексуальный подтекст, ты согласен?

— Э-э-э, м-м-м, ну да. Наверное. И чё? Именно что только подтекст же?

Хамасаки мысленно хихикнула, но по внешнему виду это не было заметно, особенно натуралу.

— Ты несовершеннолетний. Подобные художества — имею ввиду свой зад и твою потенциальную пятерню на ней — широкой общественности станут известны гораздо быстрее, чем ты думаешь. Отгадаешь сам официальную реакцию службы опеки? — в этом месте она позволила себе подпустить во взгляд толику снисходительности.

— Ухтыбл*! — Виктор сдёрнул ладонь с её плеча, как ошпаренный. — Имеете ввиду, возможны проблемы по закону?!

— Конечно, а ты как думал? Или у вас подобное было бы в порядке вещей?

— Да хер его знает, как оно у нас. Меня оттуда увезли ещё немычащим. Абсолютно никаких воспоминаний. — Он резко задумался и потопал вперёд, глядя под ноги.

— В этом случае решение о моей недобросовестности в качестве опекунши можно считать автоматическим. Особенно в свете того, что Хадзимэ Хамасаки будет всеми силами стараться вернуть контроль над HAM-QUAL-CON.

— А это что за зверь? — Рыжий уже не веселился.

— HAMASAKI QUALITY CONTROL LLC.

— А-а-а, та контора, которую вы переоформили на моего батю?

— Да. Но даже и это было бы ещё не всё, — шагая рядом с ним, Тика украдкой наблюдала за его мимикой и чувствовала, что оттаивает. — Любое дополнительное внимание к твоей персоне — нужный для нас факт, как считаешь? Особенно на этом этапе? Или...?

— Нафиг не нужно! Блин, слушайте, какая непростая оказывается штука жизнь! Ч-чёрт, кто бы мог подумать.

— "Богатые тоже плачут" — она в точности скопировала кое-чью интонацию. — Ну и давай разберём этот пример до конца, чтобы ты ориентировался полностью.

— Чё-то я уже не рад! Извините! Ваша задница больше не повторится, — он очаровательно покраснел. — Может, давайте не будем разбирать до конца?

— Нет уж, лови, раз сам начал. Как ты думаешь, если бы тот же Рашид знал о твоих потенциальных активах позавчера, насколько просто тебе жилось бы предыдущие три недели?

— Упс.

— Очкарик, хлипкий, не мог за себя постоять, — Тика безжалостно загибала пальцы. — Которого можно использовать лишь в качестве мешка для ударов перед школой ради развлечения — всё равно с него взять нечего.

— Я же исправил эту ситуацию? — угрюмо уронил сын Сергея.

— Да, и ты молодец. Но как думаешь, если бы у того очкарика в потенциале висела возможность наследования даже просто десятка объектов недвижимости? Пусть и в аренде — формально — но на многие десятки лет вперёд? И сами объекты были бы премиальны?

— Бл*. Витя Седьков от Лысого в таком случае своей мелочью на завтрак точно не отделался бы, — парень почему-то сказал о себе в третьем лице и как-то по-взрослому. — А если ещё и Фархата вспоминать, так и вовсе... Ух ты ёлки.

Даже его взгляд изменился — теперь он смотрел на свою опекуншу совсем другими глазами:

— Вы умная. Спасибо за науку.

— А кроме тех, — она выделила интонацией, — объектов есть ещё весьма интересное подразделение HAMASAKI, повторюсь. Теоретически, перевести его на тебя — вовсе не такая уж невыполнимая задача. Идём дальше?

— Бл*.

— Ага. Особенно если семья или клан подвизались на ниве юриспруденции, а ты — натурал без гражданства.

— Слушайте, имуществом несовершеннолетних же службы опеки управляют? — Сообразил сын Сергея без подсказки.

— Точно, — теперь она смотрела на него уже с нескрываемой насмешкой. — В том числе. И это мы не разобрали и тридцати процентов всех возможных последствий твоих загребущих где не надо рук, — Тика убрала принудительную коррекцию мимики и открыто улыбнулась. — Начинаешь понемногу понимать, почему кое-кому в этом мире даже ужинать порой приходится на далёких островах? После семичасового перелёта?

— Начинаю осознавать, — Рыжий был похож камбалу, которую извлекли из воды.

— То-то. И кстати, Виктор! — в её глазах мелькнула детская искра. — В случае с Дальхис Эскобар последствия могли бы быть даже более серьёзными, это тебе чисто для информации.

— Стесняюсь спросить, — уронил парень угрюмо. — Только не подумайте, что в прагматичных целях. Исключительно из абстрактного любопытства. Её задница может спать спокойно, я и в мыслях не держу.

— Алекс Мартинес — не Хадзимэ Хамасаки. Он к супруге относится не как к плантации, на которой растут деньги.

— НЕ ПРОДОЛЖАЙТЕ! Понял.

— Как скажешь, как скажешь. — На душе отчего-то потеплело, а желание дурачиться никуда не делось. — Ну и чтобы закрыть тему раз и навсегда, — разумеется, Тика тут же продолжила. — Ты же понимаешь, что годишься мне во внуки? Я тоже не в прагматических целях, а исключительно из абстрактной добросовестности.

— С чего это во внуки?!

— Мне сорок шесть, — напомнила она.

— На вид-то двадцать пять, — пожал плечами старшеклассник.

— Если бы я была безответственной в твои годы и завела бы точно такую же безответственную дочь, то как раз у неё в пятнадцать мог бы появиться уже ты. На досуге спроси своих латиноамериканок.

— А что они? — Виктор так занимательно насторожился ещё сильнее.

— А там, откуда они родом, восемьдесят процентов девочек начинают половую жизнь с двенадцати-тринадцати. В шестнадцать по статистике у половины из них появляется первый ребёнок. Так что, статистика — занятная штука, говоря вашим языком.

— Я ПОНЯЛ! Блин. А какое было хорошее настроение! — пожаловался он ей на неё же.

Вышло весьма непосредственно.

— Можешь выдохнуть, — ухмыльнулась японка уголком рта. — Считаем, что урок окончен. Ты умный и я в тебя верю.

Должна же и я как-то развлекаться — Хамасаки-старшая не стала этого говорить вслух, но прямо об этом подумала.

Возможно, ей и правда стоило остановиться на первых двух пунктах?

— Тика, а почему вы так убийственно спокойны? — Рыжий явно что-то прокрутил в голове. — Я правильно понимаю ситуацию? Ключевая в вашем бизнесе компания записана на мёртвую душу, и это — мой отец?

— Да и тьфу на неё, — женщина снова мягко улыбнулась. — Ты ничего не упустил в моём рассказе?

— Э-э-э?.. М-м-м?..

— Когда был жив Сергей, мне было ради чего... — она не стала оканчивать фразу. — А сейчас, абстрагируясь от эмоций, прогресс по-любому не остановишь и речь лишь о том, кто на этом наживётся. А мне это уже не интересно.

— Не понимаю, — он беспомощно развернулся к ней.

— Мне себя редактировать незачем. Миру — уже. HAM-QUOL-CON — инструмент контроля финансового благополучия, да, один из; но теперь не представляет лично для меня никакого интереса как перспектива.

— Вы же молодая? — по-взрослому выдал он после затянувшейся паузы. — Время раны лечит. Вам даже без этих новшеств жить ещё век. Не рано ли вы себя хороните?

— Скажу непопулярную штуку: вот доживёшь до моих лет и окажешься в моём положении — тогда и поговорим.

— Я снова вас не понимаю. Вы по-детски капризничаете!

А даже если и так, непоследовательно вздохнула японка. А вслух из противоречия выдала:

— Подумай на полминуты больше. Если и после этого не сообразишь — буду объяснять. Заново.

***

А ведь она тупо растеряна. Не именно сейчас, а вообще. Ну или идёт вперёд по инерции — а сама опустила руки.

В конце разговора с опекуншей впечатление складывается именно такое.

— Я уверен, что вы сможете когда-нибудь посмотреть на эту ситуацию с другой стороны, — говорю уже на полном серьёзе, не стараясь острить. — Видимо, абстрактный спор в нашей с вами ситуации смысла не имеет. Очень хотел бы, чтобы вы реально увидели своих внуков и вырастили их. — Последнее добавляю по наитию.

В этом месте Тика обнимает меня за плечо и хмыкает:

— Я буду пытаться, обещаю. В японских женщинах хорошо то, что чувство долга всегда перевешивает собственные психи.

— Очень на это надеюсь... Слушайте, не могу не уточнить. То, что вы мне рассказали — насколько открытая или закрытая информация? Это было между нами или могу обсуждать с кем-то ещё?

— Ещё час назад сказала бы, что ты сошёл с ума — если не понимаешь, о чём болтать языком, а что придержать.

— Что изменилось за этот час?

— Твой Фомичёв. Просто совпадение, но это уже совсем другой тренд.

— Он настолько опасен?

— Не сам Фомичёв и не с той стороны, с которой ты думаешь. Скажем, это просто один из многих индикаторов: ГЕНЕТИКС — слишком большой монстр. Умирая и разлагаясь, он даже фрагментами представляет более чем серьёзный интерес. Рано или поздно кто-то докопается — интерес всех к "Заводу" меньше не стал.

— С учётом нынешнего технического уровня, скорее это будет рано, — предполагаю.

— Согласна. Потому сохранение тайны больше не является гарантией. Даже не является приоритетным направлением.

— Так, если я правильно вас изучил, вы сейчас скажете, что именно является? — плюю на приличия и заглядываю ей в лицо.

— Умница. — Тика касается губами моего виска, неожиданно становясь действительно похожей на бабушку. Во всяком случае, своими эмоциями. — Правильный вопрос.

— Так скажите ответ?!

— Твоё гражданство. Все виды рейтинга — личные, командные, семейные. Связи. Успехи в учёбе, в том числе сверх законодательной нормы.

— Спорт?

— ДА! Это тоже было бы неплохо. Сейчас подумала, что могу долго перечислять, — она покусывает нижнюю губу, — но можно сказать короче. Просто оставайся тем парнем, который дал тогда перед школой по морде Рашиду Али после того, как его очки улетели на асфальт. Просто сохраняйся всё тем же — и этого будет более чем достаточно.

— Очень необычная алгоритмизация, как по мне, особенно для главы такого концерна, как ваш. — Кошусь влево. Надеюсь, что незаметно. — Но, кажется, я вас понимаю.

— Знаешь, а ведь ты сейчас тоже даёшь мне то, чего так не хватало, — неожиданно признаётся Тика с бухты-барахты.

— Что именно?

— Ощущение собственной нужности.

— Пф-ф-ф.

— Зря. Ты даже не представляешь, какие у меня на эту тему напряги после смерти Сергея.

— Простите. — И чёрт меня за язык тянет каждый раз.

— Проехали. — Она встряхивается и неуловимо меняется внешне. — Ладно, пора уже к делу.

Упс. А что это тогда было — до сего момента?

— Теперь давай пробежимся по твоему распорядку дня на ближайшую неделю, — предлагает мать Миру таким тоном, что спорить или шутить почему-то не тянет.

Я не в первый раз за эту беседу становлюсь похожим на идиота: она, скользнув по мне взглядом, тут же начинает успокаивать с виноватым видом:

— Не прими за гиперконтроль! Просто при таких ставках мелочей не бывает, а ты абсолютно неприспособлен, скажем, ко многим нюансам.

— Этого мира?

— Скорее, федерации вообще. — Она явно деликатничает и старается что-то смягчить. — Вопрос первый. Что ты будешь делать сегодня сразу после школы?..

Глава 15

— Вопрос первый. Что ты будешь делать сегодня сразу после школы?

— Иду в физкультурную раздевалку и закрываюсь там с Эрнандес. Примерно минуты на три. — Он был убийственно серьезен и, похоже, напрягался, чтобы следовать за её линией в беседе буквально.

Справедливости ради, вопрос она задала в слишком общей форме.

— Принимаю, — Тика без эмоций кивнула. — Спасибо за откровенность. Потом?

— Лежу на массажном столе в блоке для подготовки — это тоже там, где физкультура. Ещё четверть часа.

— Не моё дело, — озадачилась и не удержалась японка. — Но заинтриговал.

— На массажном столе — уже с Мартинес. Деликатные физиологические моменты. Девчонки сами говорят, что если мы хотим сохранить отношения ровными, никаких предпочтений быть не должно. Всем поровну, пардон за натурализм.

— А-гх-кхр-хммм! — Хамасаки закашлялась. — Ладно, сама виновата... Давай попробуем заново. Опускаем туалеты, массажную, переодевалку и прочие физиологические оправления. Если ты даже зайдёшь по пути из школы в столовую — можешь и это отпустить. Действия, которая твоя нейросеть, — она легонько постучала пальцем по его лбу, — осуществляет в фоновом режиме, мне неинтересны. Если только в столовой у тебя нет деловой встречи, на которой ты будешь решать что-то концептуальное.

— Как только покончим с тактильными контактами, еду в ваш новый офис, — абсолютно спокойно сообщил Седьков-младший. — Без приглашения, по собственной инициативе.

— Хм. Зачем?

— Первое: попрошу вас выделить мне рабочее место, в том числе для тренировок по киберу. Второе: вы наверняка приставите ко мне кого-нибудь в роли младшего инструктора. Если это так, попытаюсь установить с тем человеком эмоциональный контакт, для первого раза норма.

— А чем по-твоему он будет с тобой заниматься? — Тика поощрительно подняла подбородок.

— Адаптировать меня к новой роли, для начала. Я уже вижу, что ваш воспитанник не может себе позволить всего того, что позволял Витя Седьков.

— Дальше?

— План моей подготовки, два. Поможет составить, а перед этим понять приоритеты.

— Конкретнее?

— Девочки говорят, мой самый большой минус натурала в сравнении с вами — очень низкая скорость обращения к информации. Что компенсирует эту низкую скорость?

— Ты сейчас меня спрашиваешь?! — Тика картинно удивилась, возвращая ему вопрос. Потом, впрочем, добавила. — По идее, проигрывая в скорости, выигрываешь в мощности. Так?

— Пардон за субординацию. Применительно к данному случаю, не в мощности: моё тугоумие компенсируется более высокой точностью — изучаемых тем, задаваемых вопросов, принимаемых решений.

— Ты меня сейчас шокируешь, — откровенно призналась японка. — И шок этот крайне приятного плана. Продолжай.

— Пункт три. Вместе с назначенным вами человеком составляю полный перечень всех объектов, которые теоретически могу наследовать за отцом. Дополнительно: этот последний пункт может оказаться гораздо более объёмным. Допускаю, не то что часа, a и дня или двух не хватит. Пока всё, на сегодня хватит — в вашем офисе на этом закончу.

— Неплохо. Не буду спрашивать, что планируешь делать со списком. Как догадался об инструкторе?

— Закон жанра, — сын Сергея нервно хохотнул, потом пояснил. — Я же вижу, что часто бываю крайне неуклюжим. Ситуация с вашим задом не должна повториться, я щ-щас образно. Но как заранее угадать, чего делать не стоит? Только погрузиться в среду и понять правила.

— Ты весьма неплохо соображаешь для человека без импланта. И по скорости, и по содержанию.

— Не все мне будут делать ваши поблажки, — вздохнул Виктор. — Это Айя и Ана живут без изощренного этикета, а уже даже ваша Миру от них здорово отличается. Кстати, поначалу я её вообще бесил девяносто процентов времени! Я бы не хотел быть вам в тягость и ещё больше не хотел бы, чтобы вы испытывали за меня неловкость.

— Спасибо. Я очень рада, что ты это понимаешь и благодарна тебе за твою сообразительность. После офиса что?

— По плану — тренировка в спортзале, в реале. Я хожу в один на угл...

— Я знаю, — перебила Хамасаки и назвала точный адрес. — Стрёмное место.

— Нифигасе, — он задумчиво посмотрел на неё. — Вы же сейчас не угадали? Знали?

— Да. В мире не так уж много людей, к которым я бы относилась серьёзно, — Тика не стала ни спорить, ни обманывать. — А если человек всё же принадлежит к списку моих близких, то о нём я стараюсь знать всё. Кстати, хотела предложить: не желаешь ли сменить его на что-нибудь пристойнее и поближе к центру города? Это просто вопрос!

— Нет, — парень чуть нахмурился. — Первое: там очень хороший инструктор. Компетентный, работает индивидуально, для меня это по ряду причин очень важно. Второе: там бесплатно. Третье: да, место стрёмное, вы правильно сказали. Нейронаркота местами, нравы подстать. Но эти люди — социальная среда, в которой мне комфортно. Было. До последних событий в школе, когда у меня появились те же Эрнандес и Мартинес.

— Второй пункт, неактуально. Я бы очень просила тебя не экономить на том, что может сказаться в итоге на качестве твоей подготовки.

— Там не...

— НЕ ПЕРЕБИВАЙ. Третий пункт, тем более неактуально. Но твоё первое с головой компенсирует всё остальное.

Виктор немного помялся и продолжил:

— После спортзала иду в виртуальный клуб, там тоже бои, но чуть с другой спецификой.

Следующие две минуты он взахлёб рассказывал узкие нюансы с таким энтузиазмом, что ей было даже неудобно перебивать.

— Потом дома занимаюсь кое-чем перед сном, — завершил сын Сергея. — Раз мытьё посуды в ресторане больше не актуально.

— Своим умом дошёл?

— Не совсем — последнее время на ставках очень неплохо вышло. Ну и там платят совсем уж копейки. А ещё я в Первом Лицее при всех пообещал, что создам собственный клуб, где за деньги буду натаскивать малышей. Как раз сегодня планировал этим заняться.

— В двадцать два тридцать тебе позвонят и дадут на связь мать. — Ей очень не хотелось даже думать об этом, но так было правильно. — Обязательно поговори с ней хотя бы четверть часа.

— Упс. — Он растерянно захлопал глазами. — Да. Точно.

— Мне очень нравится то, как ты мыслишь, — она снова приобняла парня за плечо. — Ещё — что у тебя действия не расходятся со словами. Знаешь, это вообще всем без исключения женщинам всегда нравится в мужчине; можешь считать моим личным откровением. — Отчего-то действительно потянуло на философию.

— Я кое-что забыл. — Виктор нахмурился. — Перед спортзалом навожу дома порядок после того кино, которое вы мне показали. Примерно минус час.

— Не наводишь.

Она не выдала себя мимикой, но в душе посмеялась — он так занятно напрягся.

— Там уже всё убрано, — пояснила японка. — Ты же не думаешь, что я ушла и как ни в чём ни бывало оставила ребёнку всё то, чему стала свидетелем? Хорошего же ты обо мне мнения!

— Блин! — он мгновенно стал бордовым. — Вы чё, это всё ещё и собственноручно убирали?! ВЫ?!! ТИКА ХАМАСАКИ?!! В МОЕЙ КВАРТИРЕ?!!

Выражение лица парня было настолько ярким и красноречивым, что она не отказала себе в удовольствии и промолчала.

А ведь он действительно подумал, что я там всё убирала сама — в данный момент её эмоциональное состояние уместнее всего было бы назвать истерическим восторгом._______

Она уже садилась в машину, когда позвонил муж.Разговаривать не хотелось и первую половину минуты Тика не отвечала.

"Нам нужно поговорить, прямо сейчас" — затем он написал ей прямо в интерфейс. Уже не сделаешь вид, что не до него.

Откуда-то сверху на затылок потекла твёрдая уверенность: всю эту подвешенную неопределенность пора заканчивать. Вот прямо сейчас, почему бы и нет?

— Да. — Она приняла вызов и теперь смотрела на голограмму супруга ровно и спокойно.

— Ты усыновила этого вы**ядка. — Хадзимэ не спрашивал, а утверждал.

Тоже созрел для объяснений? Ну и совпадение.

— Подбирай выражения, — Хамасаки-старшая поморщилась. — Я, конечно, понимаю, что тебе давно наплевать на моё мнение о тебе. Но зачем ты перед самим собой так старательно выглядишь подзаборной мразью? Кстати, усыновление и опекунство — разные действия.

— Значит так. — Хадзимэ глубоко вдохнул, словно собирался с мыслями. — Не буду ходить вокруг да около. Мне это всё надоело.

— Что именно?

А ведь Виктор чертовски прав, несмотря на свой возраст. Жизнь ведь действительно прекрасна и удивительна, как и погода.

До чего глупо было тратить время и нервы на ... это всё. Целые годы.

— Я знаю о пакете QUALCOMM'а. Я знаю о твоих художествах во время поездок на острова. В общем, я знаю ВСЁ.

Муж что, таки решился начать этот разговор первым?

— Прикольно. — Тика открыто улыбнулась, непроизвольно употребляя слово из лексикона Мартинес.

Она так и сказала это по-английски.

— И что дальше? — японка с интересом смотрела на своего мужчину (теперь уже точно бывшего), будто старалась запомнить его получше.

Сказать, что ли, о его планируемом сексуальном марафоне с этой подругой дочери? Сора Аои. Заодно можно показать скрины их переписки — она про себя фыркнула.

Он-то точно считает себя самым лучшим конспиратором в мире и даже предположить не может, что от неё секретов у него просто не осталось.

Оно и так непросто, утаить что-то от женщины, с которой ты вместе более двух десятков лет. А уж если она тебе давным-давно перестала доверять и, не привлекая внимания, включила кое-какие свои механизмы контроля...

Директор HAMASAKI INCORPORATED есть директор HAMASAKI INCORPORATED.

— Я не буду долго занимать твое время. Тика, чтобы между нами не было никаких эксцессов, ты должна сделать следующее...

Или выдать ему же его дальнейшие планы, которые после Соры? На следующую пару малолеток?

Ладно, пусть говорит — авось сам расскажет что-нибудь ещё.

— Первое. Мне нужен обратно весь пакет. На весь QUALCOMM полностью.

— Если ты так хорошо информирован, ты же и сам должен понимать: от меня это зависит далеко не в первую очередь, — она абсолютно искренне пожала плечами. — Это если не обсуждать тот момент, что я не планирую забирать собственные подарки у людей, которым их сделала. Только потому, что кому-то чего-то хочется.

— Я не "кто-то". И того человека больше нет.

— Де-юре не кто-то? — чтобы сдержать откровенное пренебрежение, пришлось дополнительно проконтролировать мимику и интонации расширением. — А у того, кого больше нет, ещё есть наследники.

— Ты хочешь, чтобы у твоей новой игрушки не было проблем в ближайшем будущем? Веришь, что я легко смогу их устроить?

— Нет. Но ты всё равно продолжай.

— Для всех окружающих, включая родителей, мы не разводимся официально. Просто разъезжаемся в разные адреса для удобства бизнеса.

— Это всё?

— Нет. Я отправлю тебе перечень, какие ещё доли и компании ты должна мне уступить. Не переживай, без куска хлеба не оставлю! Взамен даю честное слово, что забуду об этом твоём щенке и даже о его отце.

— Сора Аои. Ичига Мацумото. Кэнон Ишикава. — Тика занудно принялась называть имена и перечисляла их почти минуту. — Хочешь, дам ещё и все даты? Начиная с самого первого раза и заканчивая твоими планами на конец месяца, который только будет?

Какое-то время они сверлили друг друга взглядами.

— И ты заметил, что ты сейчас ни слова не говоришь о дочери? — женщина красноречиво подвигала бровями. — Ты обратил внимание, что даже не пытаешься задаться вопросом, как и с кем дальше будет Миру? — Правильные слова неожиданно нашлись безо всякой нейрокоррекции. — Знаешь, я бы простила тебе абсолютно всё. Закрывала бы глаза всю жизнь, как раньше. Но вот такое твоё отношение к собственному ребёнку... Я не вижу дальнейшего смысла разговаривать с тобой.

Разорвать соединение с человеком, формально являвшимся спутником половину жизни, оказалось на удивление легко. Во всех смыслах.

***

А ведь Тика откровенно несколько раз подряд дала понять, что знает всё.

ВСЁ.

По крайней мере, имеет доступ. И домой, и в зал, и в клуб, и так далее.

Интересно, как? Концентратор новый, раньше его не было.

— Стой! — По пути в класс меня перехватывает неугомонный Фомичёв. — Тебе повезло, что в столовой нас растащили. Быстро гони пароли от всех своих расширений, что там у тебя стоит? А ну, дай сюда! — он нервно тянется рукой к моему браслету, чтобы установить тактильный контакт между концентраторами.