Текст книги "Лучшее в Королевствах. Книга III"

Автор книги: Элейн Каннингем

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 284 страниц)

– Вначале же в кегельбан собирались? – Мао вопросительно хлопает ресницами.

Странно. Вроде бы и гормональная система лично у меня работает на все сто. И, одновременно, какое-то странное ощущение не покидает.

Отключив вообще все расширения концентратора, принимаю парадоксальное решение сегодня положиться исключительно на личный опыт. Если считать в абсолюте, я буду постарше даже их обеих, вместе взятых.

Глава 28

– Как жизнь? – Гэнки Томиясу, глава организации (и, по совместительству, ещё детский товарищ своего да «соседей» финансиста), вежливо наклонился над опущенным водительским стеклом.

– Приветствую. – Рицу, личный водитель друга, тут же вытянулся прямо в кресле.

Он даже растерянно потянулся к ручке двери, чтоб выйти из машины; но с той стороны на дверь опирался оябун.

Томиясу остановил парня:

– Сиди, я всё равно не к тебе приходил.

– Жизнь нормально. Сижу на месте, пока в офисе свет не погаснет. Затем звоню Куроге – и еду домой. – Дисциплинированно доложил стандартный порядок Рицу, не забыв упомянуть ежедневный рапорт начальнику безопасности. – Утром, к семи, я снова тут. Поднимаюсь в офис. Господин Асада по интеркому отвечает, чтоб я ждал внизу. Жду опять, пока в офисе свет не погаснет.

– Не скучно? – отстранённо поинтересовался кумитё.

– Шутите? – не принял предлагаемого сокращения дистанции сотрудник. – Меня всё устраивает. Порядок мне не в тягость.

– Тебе тут ещё дней пять, может быть, на парковке развлекаться, – заметил Гэнки, косясь на вход в стеклянный стакан офисного здания. – Смотри, а то могу тебя пока на другой маршрут поставить?

– Спасибо. Если не возражаете, я лучше тут. Всё равно же тут кому-то надо будет дежурить?

– Логично… Кстати, ты с Мивако не ездил в школу к его сыну? – Томиясу кивнул на окна офиса.

– Нет. Она сама была за рулём, и стартовала не отсюда. – Водитель помялся, думая, посвящать ли главного босса в достаточно личные детали других сослуживцев.

– Ни говори ничего, я понял, – верно истолковал заминку оябун, выпрямляясь. – К тебе претензий нет.

– Если бы я был с ней, я бы не позволил мажорам её ударить. – Тихо сказал Рицу, глядя перед собой. – Либо, если бы не смог упредить, переломал бы всем руки. Так, чтоб долго срастались.

– Так руки там именно что переломали! – отчего-то развеселился кумитё. – На три раза, с проворотом, винтообразные переломы со смещением. Врач говорит, заживать будет порядком. Асада-младший постарался, – доверительно завершил он и потянулся в карман.

Из окна машины тут же появилась рука водителя с горящей зажигалкой.

– М-м-м-м-м, нет, прикуриватель лучше дай, – покачал головой Гэнки, извлекая не сигарету, а сигару. – От зажигалки не хочу.

Зажигалка в окне менее чем за секунду сменилась на светящийся красным прикуриватель.

– Угум-м… – Томиясу молча кивнул, затягиваясь.

– А как Маса в Тамагава справился? – осторожно спросил Рицу, всё-таки принимая невысказанное приглашение оябуна к диалогу.

Водитель был далеко не глуп, имел за спиной и опыт, и образование (пока – удалённое неоконченное, но тем не менее). Он понимал: Томиясу сейчас хочет поболтать, просто поболтать. Но старый товарищ босса, с кем он обычно это делал, по ряду технических моментов к общению в этот момент был пригоден не до конца.

– Вот я и сам удивляюсь, – тихо посмеялся кумитё. – Специально заехал расспросить нашего финансового воротилу – что у него за перемены с сыном.

– А что у них в школе вообще произошло? – вежливо уточнил сотрудник. – Я только на форуме упоминание видел.

– Пятеро. Спортсмены. Хотели сыну Асады навешать, для чего подловили в укромном месте. Мивако за каким-то чёртом тоже попёрлась в школу к нему, как раз в это время. И каким-то образом попала под раздачу.

– А с сыном Асады что в итоге?

– Ничего, – как ни в чём не бывало, пожал плечами Гэнки. – Навешал им. Тому, кто бил Мивако, руки поломал.

– Я удивлён. – Лаконично и ёмко передал своё отношение к происшедшему водитель.

– Я тоже… и главное, спросить некого, – посетовал оябун. – Ватару валяется, Мивако в больнице.

– Может, расспросить Масахиро напрямую? – предположил исполнительный Рицу.

– Может, и позвоню ему. Через часок-другой. Ладно, давай.

Оябун не стал дальше сообщать водителю, что Асада-старший вид сейчас имеет крайне непрезентабельный – судя по тому, что он лично видел в офисе. Впрочем, это было оговорено и ожидаемо, так что нареканий не вызывало.

Томиясу также не стал говорить, что сын Асады в это время находится в одном из заведений Организации, с сестрой и ещё с какой-то третьей девкой. Также Гэнки не стал упоминать, что полную информацию об инциденте он сам получил из Девятого Бюро: полицейские были кровно заинтересованы в сохранении спокойствия и сложившегося положения вещей, и вышли на контакт первыми. Добросовестно открещиваясь от происшедшего и практически упрашивая не предпринимать ответных мер.

– А с другой стороны, какого чёрта. – Сев в свою машину, оябун, подумав, полез за гаджетом. – Сын Ватару. Не чужой человек, в конце-концов. В больницу! – добавил он уже своему водителю, набирая номер.

* * *

– Как это место называется? – Мао прямо-таки лучится приязнью и предупредительностью.

Будь я реально шестнадцатилетним, меня бы точно проняло. Иногда всё же хорошо быть постарше.

– А у него нет названия, – отзывается сестра, наклоняясь за шаром. – Формально, относится к гостиничному комплексу. Потому вроде как часть гостиницы. Собственного названия не существует.

– Но вход разрешён далеко не всем? – мгновенно соображает Курата, поворачиваясь ко мне.

– Ты же видела, – пожимаю плечами. – Да, входить можно не всем. Если бы было другое время суток или распланированные мероприятия, то и мы бы не вошли. Но сейчас взрослых нет, а меня тут знают.

– Ты любишь боулинг?! – искренне удивляется сестра, запуская первый шар.

– Я тебе дома скажу, окей? – деликатно скругляю углы.

Чтоб не говорить, что тут есть далеко не только кегли. Просто дальше вести их двоих не стоит, по целому ряду причин.

– А всё-таки хорошо иметь такого отца, как в вас, – вроде бы нейтрально вбрасывает тему Курата.

И тут у меня звонит телефон, который я пока не стал продавать, решив сперва попробовать варианты.

– Да? – появившееся в виде голограммы лицо мужика мне вроде и знакомо, но чего-то никак не соотносится с личностью.

Ю, увидев, кто звонит, мгновенно отворачивается от дорожки и подчёркнуто вежливо кланяется. После чего приветствует звонящего по имени.

До меня с запозданием доходит: да это же начальник отца.

* * *

Поначалу Гэнки пересилил себя и звонить пацану Асады не стал.

Добравшись до больницы, он с удивлением застал у Мивако первую жену Ватару. Нозоми, организовав в палате сестры вторую кровать, обосновалась тут на ближайшие сутки:

– Я не отойду от Мивако, пока врачи не снимут кое-какие вопросы. – Твёрдо сказала она. – Заодно и сама обследуюсь.

Подивившись такой женской солидарности, Томиясу только поднял вверх раскрытые ладони и через какое-то время ретировался, бормоча себе под нос:

– Тут, похоже, тоже без меня справляются.

Вернувшись в машину, он решил всё же плюнуть на условности и набрал Асаду-младшего.

Тот, как и докладывали, резался в кегельбане Организации, куда у него был собственный гостевой допуск.

Намётанным глазом кумитё сразу заметил, что девицы чуть под хмельком, но сам парень пьёт исключительно сок.

После полагающихся приветствий, оябун с удовлетворением отметил, что Маса отошёл в противоположный конец зала и зашёл в специальную комнату, куда чужим входа не было.

– Вы же звоните не просто так? – в лоб, без соблюдения приличий уточнил парень.

– Да. Хотел кое-что согласовать. – Не стал отнекиваться Гэнки.

– Внимательно слушаю.

М-да, мог бы и чуть поклониться…

– Твой отец будет оторван от работы ещё несколько дней, – начал издалека Томиясу. – Твоя мать сейчас ухаживает за Мивако и, видимо, тоже ещё сколько-то времени дома не появится. Звоню потому, что не могу не уточнить: у вас всё в порядке? Никакая помощь не нужна?

– Да вроде нет, спасибо, – задумчиво покатал что-то в голове парень. – Ничего настолько срочного, чтоб не подождать отца.

– Ты сейчас не договариваешь. – Уверенно констатировал оябун, не отрывая глаз от сына товарища.

– Это не тайна, просто мне неудобно, – поморщился пацан, которому, похоже, было вообще плевать на все виды вежливости. – Я благодарен, что вы беспокоитесь, но…

– Ладно, давай начнём с моих вопросов, – покладисто не стал настаивать босс. – Что ты знаешь о символизме, как о культурном явлении?

– Какой нетривиальный поворот в беседе между такими, как мы! – развеселился Маса. – Но я, кажется, понимаю, к чему вы это спросили. Насколько я успел понять дела отца, мне сейчас нельзя проигрывать в школе.

– И нельзя спускать даже малейшей тени, падающей на нашу репутацию. – Серьёзно добавил кумитё. – Я потому хотел тебя поблагодарить.

– За что? – кажется, сын Асады искренне удивился.

– За тройной перелом, – хохотнул Гэнки. – Ты всё сделал правильно, всё в строку. Сразу, по месту, по теме, не отходя от кассы. ТЫ, кстати, не в курсе, чего Мивако к тебе по ехала? У меня не вышло с ней поговорить наедине, а при твоей матери я не стал.

– Если честно, я знаю, что происходит. Не поймите неправильно, это просто не моя информация. О, но могу намекнуть! – нашёлся школьник. – Есть вариант, что всё, что случилось – это дело исключительно семейное. И я просто не мог поступить иначе, будучи членом той же семьи. Так что, по рукам тому типу поделом.

– Тогда вернёмся к предыдущему пункту, – удовлетворённо кивнул оябун, мгновенно расшифровывая намёк и выстраивая мысленно полную мозаику. – Насчёт символизма. Ты понимаешь, что если имеет место то, чего опасаюсь я, то тебя будут пробовать на прочность и дальше?

– Чтоб представить проигрыш, если он случится, в виде аналогии с Организацией? – похвально уловил тему пацан.

Ранее остротой ума не блиставший, насколько Гэнки мог судить со своей позиции.

– Точно. Освещаться всё будет исключительно с позиции аналогий и символов: вот, дескать мы с тобой – а вон силы добра. Которые нас повергают не только на дуэльной площадке. – Кумитё с интересом ждал ответа школьника.

– Значит, просто не надо проигрывать, – легкомысленно пожал плечами тот.

– Эхх…ладно, я не твой отец. – Вздохнул Томиясу. – Рад был поговорить. Если что-то всё же будет нужно – звони. Прямо на этот номер, в любое время. Пока твой отец дома не появится. Слушай, а ведь ты точно чего-то не говоришь, – уже уверенно констатировал кумитё в следующий момент. – Не лезу в твои дела! Надеюсь, это не что-то такое, что потенциально могло бы бросить тень на всех нас. Какие-то неисполненные обязательства или долги, например, – увидев, что взгляд пацана вильнул в сторону, Гэнки автоматически размотал клубок из вопросов. – Ты же не будешь сейчас играть в дистанцию от Семьи и самостоятельность? – кажется, он начинал сердиться упрямству своего малолетнего собеседника.

– Мне штраф в школе насчитали, – признался-таки Асада-младший. – По мне, несправедливо. А отец, как вы знаете, для операционной деятельности, к-хм, недоступен. Я, в принципе, планирую этот долг гасить и думаю, что знаю, как. Больше ничего такого в голове не всплывает.

* * *

Там же, через три минуты.

– … просто так никто и не предлагает. Если сложится так, что от этой суммы будет зависеть репутация – ты знаешь, где взять. – Томиясу в пылу разговора забылся и продолжил курить. – Я полностью поддерживаю твоё желание справиться самостоятельно. Если у тебя получится – лично я буду рад не меньше, чем твой отец. Но ты не должен думать, что ты один и брошен! У тебя есть близкие! И если ценой твоего будущего, и нашей общей репутации в этот момент, являются эти деньги – не топи сам себя из-за личного упрямства. И нас за компанию.

– Я благодарен вам за поддержку. – Наконец, пацан догадался изобразить пародию на вежливость и этикет. – Знаете, мой опыт говорит: когда есть запасной вариант, всё обычно идеально складывается по основным линиям.

– Мудрые слова, – соглашаясь, выдохнул дым в сторону кумитё. – Запасной вариант у тебя есть. Слушай, – спохватился он. – А чего ты так уверен в своём будущем чемпионстве в этой школе? Ты же никогда раньше ничем не занимался? А там достаточно серьёзные ребята, нет? Ну, как мне кажется, – поспешил уточнить оябун.

– Проблема делится на две. Техническая и психологическая, – кивнул Асада-младший. – Технически, мне кажется, уже не должно быть сомнений, кому и кого надо бояться. Или не так?

– Возможно, – аккуратно предположил Гэнки. – Буду только рад. А второй момент?

– Вы же видите: я спокоен. – Пожал плечами парень, которого Ватару явно не воспитывал. – А они, судя по некоторым деталям, начинают нервничать всё больше.

– ВСЁ. Спасибо. Не буду занимать твоё время. Хорошо отдохнуть! – решительно подвёл черту босс, разрывая соединение. – Старый стал, болтать тянет, – сказал он уже сам себе через пару секунд. – Хотя, с той семьёй вроде как всё под контролем. Даже удивительно… Нозоми с Мивако вместе, пацан вроде тоже справляется…

* * *

Дамы медленно, но верно набираются.

Сыграв пару партий, я дожидаюсь человека, с которым хотел поговорить здесь:

– Рюсэй! – пришлось даже окликнуть его через весь зал, хотя он собирался прошмыгнуть к себе незаметно. – Я сейчас, – бросаю сестре, поскольку они с Мао опять отхлёбывают что-то алкогольсодержащее из высоких стаканов.

Насколько можно верить моей местной памяти, не знаю; но управляющий этого не особо рекламируемого комплекса явно меня не очень любит.

– Привет, – нехотя морщится он, вынужденно дожидаясь, пока я к нему подойду.

– Я на минуту, посоветоваться.

Глава 29

– Взаймы не дам, ни от себя лично, ни от Компании. Лимит тебе тоже не повышу. – Сразу же обозначает границы диалога он. – Если хочешь поменять что-то из этого, обращайся через отца.

– Чёрт, даже досадно, какое впечатление о себе я умудрился у тебя составить, – искренне говорю то, что думаю.

Хотя, конечно, пытаюсь поддеть здоровяка.

– Результатом твоего общения со мной является твоя имеющаяся репутация. – Довольно кивает Рюсэй, назидательно поднимая вверх указательный палец. – Я рад, что ты понимаешь.

– Ладно, раз денег взаймы ты мне давать не хочешь, тогда одолжи капельку ума. Ты же к себе шагать собирался? – я, в принципе, понимаю, в какое помещение он сейчас шёл.

– Не понял, ты что, правда поговорить хочешь? – кажется, теперь его проняло; и он действительно удивлён.

– Ну да. Тебе же не сложно?

– Смотря о чём, – придирчиво уточняет местный воротила некоторых неафишируемых операций, открывая дверь в свой кабинет и пропуская меня вперед. – Если ты таким образом хочешь издалека подойти к вопросу пересмотра собственного личного лимита, то зря стараешься.

– Вот ты занудный, – вздыхаю. – Нет. Тот случай, когда лимит вообще ни причём.

– Тогда внимательно тебя слушаю. – Осторожно говорит здоровяк, усаживаясь в дорогое кресло, четко повторяющее формы сидящего в нём. – Даже боюсь начинать угадывать, о чём в таком случае разговор: потому что бабы у тебя сегодня тоже свои.

– Рюсэй, скажи мне, как профессионал. Если бы лично ты, в одной из столичных академий первого уровня, организовывал турнир по контактному карате – какой бы ты поставил призовой фонд? И как бы ты делил выигрыш между финалистами?

– Тупой вопрос. – Мгновенно расслабляется один из не последних сотрудников организации отца. – Смотря какой турнир, смотря какой состав участников, смотря какая академия.

– Ты же понял, что я не просто так спрашиваю? – усаживаюсь на стул для посетителей, вплотную к его рабочему столу. – Я в этом ничего не понимаю, а разобраться надо быстро. Объяснишь?

– Ты же уже тоже понял, что, если я начну объяснять, как полагается, у меня года полтора уйдёт. – Довольно отзеркаливает он мой собственный пассаж. – Потому что это, вообще-то, целый предмет в колледже спорта и туризма. Так и называется, игровой бизнес. Давай в подробностях? – решается наконец он. – У меня сейчас есть время. И, самое главное, давай начнём с целей и задач мероприятия? Если ты хочешь абсолютно законно набить морды всем подряд, то это будет одна структура пиара. А если у тебя какие-то другие цели и задачи…

– Ты умный… – констатирую. – Вообще-то, целей несколько. Первая и главная: как говорит наш самый большой босс, путём безоговорочной победы на этом турнире надо продемонстрировать всем: круче нас нет никого.

– Если вдруг нашему человеку случится проиграть, может некрасиво получится с позиционированием, – мгновенно озадачивается здоровяк. – Как говорится, в массовом сознании возникнет совсем иной маркер: «…не шмогла я, не шмогла».

– Не-а. Здесь не так. На случай проигрыша, оставляем олимпийский принцип: главное – не побеждать, а участвовать.

– Ладно, ещё задачи какие?

– А ещё мы хотим продемонстрировать этот самый символизм: были старые времена – были старые победители. Сейчас времена меняются; и старые системы, типа карате, уже не котируется. По крайней мере, в голом виде, то есть без нашей поддержки. Или – если они берутся конкурировать с нами, с новыми веяниями.

– Тут надо только выигрывать, – решительно заявляет Рюсэй. – В любом другом случае, кроме убедительного первого места, позиция ментора будет неактуальной. Хм, интере-е-есно…

– А если мы на сто процентов знаем, что выиграем мы? Просто о причинах этой уверенности никому сказать не можем? – серьёзно смотрю на него.

– Если ты знаешь точного победителя завтрашнего боя, – он также серьезно подчеркивает предпоследнее слово, – надо зашивать свой финансовый интерес по максимуму. Для этого, я бы даже отказался от приёма ставок собственноручно. Попросил бы кого-нибудь из Ямагути-гуми: мы знаем, с кем оттуда работать. А срубить получится побольше. Извини, в детали не посвящаю.

– Ух ты…

– А ты думал! – здоровяк сейчас чувствует себя полностью в своей тарелке, он оседлал любимого конька; потому начинает вникать глубже. – Если разговор серьёзный, то не могу не спросить. Мы знаем победителя заранее потому, что он реально самый сильный в этом заведении? Или это будет игра в поддавки, а остальные будут просто бояться выигрывать? – он делает паузу, затем оговаривается. – Я не просто так спрашиваю! Эта подоплёка на тип пиара тоже здорово влияет.

– Никаких игр в поддавки, никакого гандикапа. Всё предельно серьёзно. Давай предполагать, что наш чемпион просто уже выигрывал аналогичные турниры, только гораздо более высокого уровня. Только проходили они далеко отсюда и упоминать о своём реальном практическом опыте он не считает возможным.

– И задача у нас при этом стоит заявить о своём лидерстве? В первую очередь? – деловито повторяет за мной Рюсэй, открывая какую-то программу-планировщик.

– Да.

– Я бы тогда делал не внутренний турнир, а открытый чемпионат Академии. С приглашением всех желающих, со всего муниципалитета. – Он уже погрузился в вопрос и мыслит, похоже, абсолютно серьёзно.

– Ух ты…

– Ты же сам сказал, что уровень нашего чемпиона позволяет иметь задел? – пожимает плечами он. – В смысле, фору в прогнозировании? А муниципалитет всего лишь на один уровень выше Академии. И если твой чемпион, как ты говоришь, выигрывал целые префектуры, то он и среди соседних заведений порвёт всех участников. А резонанс от победы в таком турнире будет на голову выше.

– Ух ты…

* * *

Поначалу Рюсэй хотел абсолютно неблагородно проскочить вдоль стены, за спинами сына Асады и его девок, чтоб даже не здороваться с пацаном.

Естественно, это не удалось: белобрысый тут же заметил человека, у которого можно было бы разжиться финансами. Теоретически.

Вопреки опасениям менеджера, в реальности речь пошла о другом. Незаметно для Масахиро, здоровяк через два вопроса активировал сразу триплекс кое-каких программ, позволявших оценивать как честность парня, так и глубину его намерений.

А ещё через несколько минут Рюсэй уже искренне настолько увлёкся темой, что вообще врубил в лоб:

– Понимаешь, сознательный недобор на железной ставке – это обесценивание. Нас, идеи, возможности. Даже не знаю, как тут объяснить…

– Не заморачивайся. Я понимаю, о чём ты. Я с этого начал: у меня только голая идея, а ты знаешь, как имеющийся потенциал конвертировать в ценности.

– Ты же сказал, у нас первичный пакет целей – чисто пропагандистский? – педантично уточнил здоровяк.

– Я только что сделал поправку: ты сейчас сам сказал, что такая информация легко конвертируется в финансы.

– Любой гандикап со скорость звука конвертируется в финансы, – чуть снисходительно улыбнулся старший. – По крайней мере, в нашей сфере. Главное – уверенность в том, что наш актив – не дутый.

– Не собираюсь ничего доказывать сейчас, – серьёзно покачал головой Асада-младший. – Давай конкретно. Если я прав – то выигрываем все мы, в том числе финансово. На ставках. Если же я ошибаюсь с оценкой потенциала нашего чемпиона, то ты проигрываешь только мелочь, и исключительно деньгами. Я её готов оплатить из своих, кстати.

– Мелочь или не мелочь, тут надо прикидывать, – из принципа возразил Рюсэй. – Давай считать. Полсотни заведений… пусть, пятнадцать-двадцать тысяч старших школьников… пусть, десять процентов сделают ставки… Ожидаемая касса – семь с половиной миллионов! – выдал он несложный типовой прогноз через четверть минуты. – Но если поработать над раскруткой идеи, да пообещать всех удивить боями, то сумма может и вырасти в разы.

– За счёт чего? – пацан явно не успевал мыслью за профессионалом.

– Во-первых, на турнир с гарантированным сюрпризом подтянутся люди посерьёзнее, – снова позволил себе нотку снисходительности старший. – Вопрос лишь в характере этого твоего сюрприза… Во-вторых, если удачно вбросить тему патриотизма в другие учебные заведения, то процент ставящих можно будет поднять с десяти до двадцати, и даже выше. А средний чек ставки будет не пять тысяч, а семь-восемь. Мы проворачивали подобное, – он решил приоткрыть часть информации младшему Асаде. – Только не со старшими школами, а с первыми-вторыми курсами универов. Принцип тот же, потому я по цифрам в курсе.

– Слушай, а как ты собираешься со школьников ставки собирать?! – запоздало сообразил пацан. – Незаконно же?!

Рюсэй в ответ молчал, наклонив голову к плечу, и лишь многозначительно улыбался.

– Хм, понятно… – передёрнул плечами Маса через пять секунд игры в гляделки. – Блин, сплошная коррупция и беззаконие…

Здесь уже здоровяк не сдержался и искренне заржал, покровительственно хлопнув белобрысого по плечу:

– Тем и живём! Но я бы ставил вопрос иначе. Мы никого ни к чему не принуждаем. А то, что часть твоих сверстников проиграет свои двухдневные карманные деньги, послужит для них хорошим уроком ответственности.

– Ответственности за что? – поразился младший Асада.

– За свои будущие инвестиционные решения, – серьёзно ответил Рюсэй. – В любом кипише всегда есть свой инсайдер. И пусть лучше они поймут это сейчас, и ценой нескольких тысяч иен, ещё в школе. Чем потом… – он не стал договаривать.

– Хм. Логично. С такой стороны я на это не смотрел, хотя нравственность и не бесспорная, – вынужденно признал пацан. – Слушай, а раз ты такой прошаренный, как насчёт ещё одного параллельного тематического вопроса?

– Вначале ты мне скажешь, в чём твоя маркетинговая замануха.

– Э-э-э, чего?

– Что за сюрприз в боях? Я должен понимать природу нашего утэпэ, чтоб знать, по каким каналам накачивать зрителей и болельщиков со стороны.

– Э-э-э, что такое утэпэ?

– Ч-чёрт… Асада, ты тормоз!

– А ты буквально первый, кто мне это в жизни говорит…

– А-а-ага-га-га-га, молоток! Хе-хе… Уникальное торговое преимущество. Какая наша фишка в этих боях, что, ты говоришь, раньше такого не было?

– А-а-а… Ты об этом… Наш чемпион будет драться только руками. Ни ног, ни коленей, ни бросковой техники. Только кулак. Ну-у, может, ещё локти – но это как правила утвердят.

– Локти и колени исключены, если школьный возраст на турнире, – машинально заметил Рюсэй.

– Значит наш будет всех гасить только кулаками. А, скажем, до восьмой финала можно вообще заявить: удары наносятся только левой рукой. Правым кулаком наш до восьмой финала не бьёт.

– Как это возможно? – не поверил менеджер. – Ты отвечаешь за свои слова?

– Полностью. – Компетентно кивнул Маса. – У нашего парня – многолетний опыт работы в полный контакт. В том числе, голым кулаком, без защиты, по точно таким же организмам. Надо объяснять, в чём разница между ним – и местными даже данами? Даже по Годзю?

– Не надо… Бля, страх какой-то, – поёжился здоровяк. – Это ж где такой взялся? Вернее, откуда?

– А это важно?

– Да не особо, наверное… если ты не шутишь. – Рюсэй требовательно поднял глаза на собеседника, сверяясь в этот же момент с показаниями триплекса работающих программ.

– Есть разные места. В том числе, достаточно бедные страны, – пожал плечами младший Асада. – Бывают в этом мире и детские школы, например, профессионального бокса. Где защитного снаряжения, включая рукавицы, на всех не хватает. А пацаны тренируются по шесть часов в сутки – потому, что искренне любят бокс.

– А друг друга они при этом как не поубивают? – вцепился в последние слова менеджер. – Ты представляешь себе тренировочный травматизм при этих условиях?!

– Теоретически, – открыто и искренне улыбнулся Асада.

Программа показала пятьдесят процентов искренности в ответе, но тут можно было просто махнуть рукой: не той важности вопрос.

– Был же раньше, не в этих веках, профессиональный бокс голыми руками. Слышал?

– Чуть-чуть.

– Ну там же тоже был свой тренировочный процесс, – пояснил Асада. – Как-то же тренировались и до ввода перчаток.

– Не понимаю, кто на это мог подписать детей, – искренне сознался японец. – Зверство, как по нынешним временам.

– Никто никого насильно не тянул, – напомнил белобрысый. – Занятия – дело исключительно добровольное. И потом, ты просто недооцениваешь роли защиты корпусом.

– Это как?!

– А это так, как вы не умеете. У вас в карате – типичная силовая манера. А некоторые школы нырки и уклоны объявляют вообще унизительным трюкачеством. – Видя недоверчивый взгляд собеседника, то и дело косивший на экран гаджета, Асада добавил. – Тебе что, показать?!

– А ты умеешь? – оживился Рюсэй, вставая со стула.

– Да. Дай сюда свою бейсболку, – пацан подхватил сувенирный головной убор со специальной подставочки на столе менеджера, нахлобучивая его себе на голову козырьком вперёд. – Просто сними у меня с головы кепку. За три минуты.

* * *

Там же, через пять минут.

– …хренасе. – Запыхавшийся здоровяк выглядел озадаченным.

Вокруг него мелким бесом сновал Асада, то и дело хлопая раскрытыми ладонями по животу, груди и щеками.

Рюсэй отмахивался, как от быстрой мухи. С тем же нулевым результатом.

– Вот так, минут за пять, я тебя просто в котлету отобью, – пацан, наконец, закончил прыгать в разные стороны и снял с себя чужую бейсболку. – На, – он протянул подарок одного из серьёзных игроков обратно владельцу.

– Слушай, уже не то чтоб по теме, просто из любопытства… – Рюсэй дышал тяжело и прерывисто. – Но я ведь периодически буду цеплять кулаками твою голову?

– Только вскользь, – отмахнулся Асада. – Ты понимаешь разницу между ударом, попавшим в голову под углом девяносто градусов? Которого ты не видел?

– И чем?

– И тем ударом, который ты видел? Но осознанно дал ему скользнуть по щеке или лбу, чтоб получить тактический выигрыш в позиции?

– Понимаю… А что за позиция?

– Как в танце, чтоб тебе понятно было. Ног, корпуса, рук. В таком порядке. По отношении к цели; в данном случае – к корпусу и голове противника. Для добивающего акцентированного удара.

– Бл#дь, это ж чертовски больно, – снова передёрнул плечами менеджер. – Если с твоей рожи, даже скользящими рикошетирующими ударами, кожу сдирают.

– Не-а. Синяки максимум, – легкомысленно отмахнулся Асада. – Ну да, есть некий дискомфорт поначалу. Но потом привыкаешь, поверь. Зато защита знаешь, как оттачивается?!

– Ты так говоришь, как будто это твой личный опыт! – сварливо проворчал Рюсэй, чтоб оставить последнее слово за собой.

* * *

– Что-то твой брат надолго там завис, – Мао запускает шар по дорожке нетвёрдым движением и, хмурясь, глядит на неприметную дверь в длинной стене, украшенной зеркалами от пола до потолка.

– Да и чёрт с ним, – так же нетрезво фыркает Ю Асада. – Коктейли есть, жратва есть. Боулинг вот. Мелкий за всё платит. Что ещё надо?

– В боулинг я и сама могла поиграть, – неожиданно признаётся подруга. – Я, может, с ним разговаривать хочу!

– Ну ты же у нас сегодня ночуешь? Ещё дома у нас наговоришься? – предположительно выдаёт в ответ Асада.

После чего поднимает взгляд на подругу.

– Э-э-э, Мао! Стоп! Только не говори, что ты… – Ю удивлённо раскрывает глаза и открывает рот.