Текст книги "Кровь и Звёзды (ЛП)"

Автор книги: Somber

сообщить о нарушении

Текущая страница: 75 (всего у книги 76 страниц)

Судя по виду, она обрадовалась такому ответу.

– Знаешь, ты, наверное, единственный пони, кто говорил мне подобное. Все остальные, если я чего-то не знаю, из кожи вон вылезут в поисках ответа. Они никогда не задумываются, что мне, возможно, хотелось бы найти ответы самой.

– Даже Твайлайт? – спросил он, её настроение мгновенно испортилось.

– Прости. Я могу поговорить с Эпплджек, и, если хочешь, она расскажет Твайлайт о твоих проблемах в Прекрасной Долине.

– Нет… – вздохнула она.

– Эй, милашка. Этот мирамэйрский чурбан достает тебя?

К ним подошел единорог с тремя приятелям. Его меткой был якорь.

Мэрипони глянула на Биг Макинтоша, затем на четырех моряков.

– Достает? Нет, вообще-то.

– Да? Почему бы тебе не присоединиться к нам? Я знаю множество штучек, включающих шары и палки, которым могу научить тебя, – он ухмыльнулся. Оу… кажется какой-то пони надрался. В его дыхании чувствовался запах алкоголя. Не слишком много, чтобы ослабить его, но достаточно, чтобы сделать его тупым и опасным.

– Вернись в игре, моряк, – твердо сказала Биг Макинтош. – Все наслаждаются отдыхом. Не надо портить его.

Коричневый единорог хмуро оглядел Биг Макинтоша.

– Слушай сюда. Вы притащились в наш бильярдный зал, самое меньшее, что ты можешь сделать – предложить нам насладиться компанией своей подружки. И если ты не заметил, нас тут четверо против тебя одного.

– Агась. Поэтому предлагаю тебе позвать остальных твоих друзей, чтобы уравнять шансы, – ответил красный жеребец. – Да, и еще протрезвейте. Убедитесь, что вам по силам эта драка.

– Лучше пойдем, – Мэрипони беспокойно оглядывалась по сторонам. Словесная перепалка, внезапно, привлекла внимание со стороны других моряков.

– Ох, ты думаешь я не справлюсь с тобой? Думаешь, не смогу навалять тебе? – единорог рассмеялся в лицо Биг Макинтошу. Тот напряг мышцы, когда моряк резко развернулся и лягнул его в грудь. Макинтош не сдвинулся. Единорог приложился лицом об пол.

– Спишу это на то, что ты пьян, – спокойно произнес красный пони. Со сверкающими глазами, коричневый единорог поднялся, взял стул и швырнул его в Макинтоша. Красный жеребец с легкостью отбил его.

– Это – на твою глупость. Третьего не будет.

Он кивнул к столу, где играли морякам.

– Возвращайтесь к игре, ребята. Иначе будет по-плохому.

– Ооо, еще как будет. Будет нереально плохо!

Коричневый единорог заорал и стал на дыбы, чтобы врезать Макинтошу по лицу. Тот поймал его метнувшиеся копыта одной ногой, а передним копытом заехал моряку в живот. У единорога мгновенно вышибло дух, он согнулся пополам, хрипя и брызгая слюной, затем его вырвало.

– Идем, Мэрипони, – произнес Макинтош, остальные поднялись на копыта.

– Но… я не понимаю? Что плохого в том, что он меня научит разным штучкам? – спросила Мэрпони и нахмурилась. Она потерла нос, глянула на бильярдный стол, потом на корчащегося жеребца. Её синие глаза, вдруг, широко распахнулись за очками.

– Что… он… неужели?..

– Агась. Теперь уходим отсюда, – решительно сказал он, и пара направилась к выходу. Уже темнело и начинал накрапывать дождик.

– Поспешим. Некоторые просто не знают, когда остановиться.

– Но… разве ты не можешь сказать им, что ты сержант и… не знаю… приказать им уйти? – спросила Мэрипони, пока они бежали по улице. Быстрый взгляд назад подтвердил, что единорог сотоварищи преследовали их.

– Не существует звания выше, чем адмирал Алкаш и генерал Весь-на-нервах. – нахмурился Макинтош. – Они пожалеют об этом утром, но я беспокоюсь, как разобраться с ним прямо сейчас.

Пара уже достигла станции метро, когда еще дюжина моряков поднялась по лестнице. Они глянули на пару и заблокировали вход на станцию. Мэрипони и Биг Макинтош вынуждены были отойти к пустой парковке лабораторий Горизонт.

– Беги отсюда, Мэрипони. Не волнуйся обо мне.

– Я не брошу тебя толпе! – воскликнула она.

– Держи его! – раздался крик.

– Грязный земнопони! – вторил другой.

– Он обесчестил форму!

– Любитель полосатых!

– Он сержант! Солдат! – кричала Мэрипони, но разгоряченная алкоголем толпа либо не слышала её, либо не обращала внимания, они окружили его и сбили её с ног. Орущие матросы навалились все разом. Хоть он и смог откинуть первую волну, даже с его силами невозможно было удержать их. И все же, я поразилась, что несмотря на побои, он был не особо ранен, даже когда исчез под вопящей толпой. Затем Мэрипони закричала, и Биг Макинтош резко поднялся.

Никогда прежде я не ощущала такой мощи, когда его тело рванулось вверх, посылая половину пони кувыркаться в воздух. Удар задних ног послала в полет еще полдюжины пони. Его мощный корпус был весь в движении, пока он колотил пони, словно стихийное бедствие. Нет, возьму эти слова обратно, ничего не могло сравниться с его силой. И несмотря на свою сокрушительную мощь, он идеально рассчитывал все пинки, толчки и укусы. Я поразилась его сосредоточенности тому, чтобы не нанести серьезных увечий морякам.

Вдруг, коричневый единорог, послуживший причиной этой потасовке, бросился к нему с ножом. Последовала фиолетовая вспышка и пронзительный крик, когда Мэрипони появилась между Макинтошем и несущемся к нему ножом. Она покачнулась, очки слетели, платье медленно пропитывалось кровью из трехдюймового пореза на плече, она потрясенно глядела на рану фиолетовыми глазами.

– О… Селестия… я не так себе это представляла.

Биг Макинтош поглядел на неё, истекающую кровью, затем перевел взгляд на жеребца, что левитировал рядом с собой нож. Мелькнула красная вспышка, и последовал сокрушающий удар. Единорога отбросило с такой силой, что он проскакал как мячик, набитый хрустящими ветками. Затем неподвижно замер.

– Эта драка окончена, – проревел Макинтош. – Вы напали на офицера и ранили гражданского.

По толпе пронесся гул, когда моряки осознали, насколько сильно влипли в неприятности.

– Вы трое, оттащите этого в лазарет, – скомандовал Мак, прежде чем обернуться к Мэрипони.

– Так. Довольно глубоко. Сними платье; используем его как повязку.

– О нет… нет, нет, нет… не нужно этого делать. Я в порядке! Это просто кровь… просто… слишком много крови… – бормотала она, он посмотрел в её глаза.

В её фиолетовые глаза.

Она опустила взгляд, он медленно отодвинул подол её платья, под которым обнаружилась фиолетовая с розовым звезда на её бедре.

– Твайлайт?

– Я… эм… хотела сказать тебе раньше… – запинаясь произнесла она. Он нахмурился и поглядел на платье. Она сняла его, скомкала и приложила к ране.

– Не волнуйся об этом, госпожа министр, – бесстрастно ответил он и оглядел моряков.

– Ты можешь телепортироваться с таким ранением? Переместиться в больницу?

– Прямо за углом есть БыстроПомощь, – мягко отозвалась Твайлайт. – Надеюсь, они не будут задавать слишком много вопросов.

Твайлайт стыдливо прятала глаза, её магия удерживала импровизированную повязку у раны, пока они осторожно возвращались.

– Так… как ты изменила внешность? Рарити? – в голосе Биг Макинтоша слышались едва заметные нотки обиды.

– Да. Она разработала впечатляющее количество заклинаний изменения внешности. Совсем маленькое преобразующее заклинание, которое… может… ах…

Она запнулась, её уши опали, пока она ковыляла рядом с ним.

– Я не смогла добиться изменения цвета глаз, поэтому зачаровала очки. И ни одно заклинание не может изменить метку, поэтому я всякий раз прикрывала её.

Он промолчал, она запинаясь продолжила:

– Попыталась создать магическую наклейку, которая прикроет её, но… ух… она работала не так как надо.

– И поэтому ты всякий раз гасила свет, когда мы были в кровати. Думал, что ты просто застенчивая, – пробормотал он.

– Я и была застенчивой. Макинтош, – Твайлайт неистово раскраснелась. – Я не… то есть… я не знала, как… как все это работает в реальности. Все, что я знала о жеребцах, я почерпнула из Зебра Сутры. Я никогда… не думала, что сделаю это, тем более с тобой.

– Всегда удивлялся, откуда ты знаешь некоторый позиции… – тихо произнес он, когда они подошли к круглосуточной станции БыстроПомощи.

– А зачем маскировка?

– Это был единственный для меня шанс ускользнуть, Макинтош! – Твайлайт смотрела на него жалобными глазами. – Ты не понимаешь… каждый мой день расписан по минутам. Встречи, презентации, открытия, осмотр проектов… Счастье, если я могу выкроить пару часов личного времени! И куда бы я ни шла, пони всегда узнают меня. Я шагу ступить не могу без дюжины пони службы безопасности Д.М.Д. рядом со мной. Так же как и у остальных. Рарити и Флаттершай должны собрать конференцию из пятидесяти пони, чтобы только пару часиков побыть вместе.

– А я? – тихо произнес он. – Почему ты мне не сказала, Твайлайт?

– Я… я хотела… – запинаясь ответила она. – То есть, на нашем первом свидании. Что-то типа… «Сюрприз! Приятно видеть тебя снова!», но мы так чудесно провели время, и впервые я… действительно наслаждалась быть самой собой. Не чувствовать себя Министерской Кобылой. А ты… ты тоже был другим.

– Что ты имеешь в виду?

– Помнишь, когда Мародеры помогли зачистить Прекрасную Долину? Я подошла к тебе. Спросила как ты поживаешь. Не хочешь ли пообедать вместе, – она глядела на него, – Помнишь, что ты ответил?

– Что для солдата неприемлемо неформальное общение с Министерской Кобылой.

– Именно. И если бы я рассказала тебе правду, стал бы ты продолжать встречаться со мной? Продолжил бы спать со мной? – выразительно спросила она, его уши согнулись назад и он беспокойно нахмурился. Твайлайт вздохнула:

– Что ж… полагаю, все кончено. Забавно… я каждый день думала об этом свидании.

Он удивленно моргнул, они зашли в БыстроПомощь. Резкий запах антисептика смешивался с медной вонью крови. Медсестра начала:

– Добро пожаловать в БыстроПомощь, за быстрейшей помощью в… ух ты! – Её глаза расширились. – Ох! Эм… сюда! – красновато-коричневая пони указала им проследовать за угол. – Достанем вам целебное зелье в мгновение ока! Что случилось?

– Нападение, – ответил Макинтош. – Я рапортую сразу же после того, как закончим здесь.

Сестра достала зелье, Твайлайт принялась пить его, пока Макинтош ухватил ртом карандаш и начал писать на планшете. Повисшая тишина была буквально осязаема, сестра переводила взгляд между ними.

– Эм… если вы не против, не могли бы вы заполнять это снаружи, сэр? Обычно, только пациентам позволено находиться в палате.

Биг Макинтош вздохнул и, держа во рту планшет и карандаш, направился в комнату ожидания. Десятью минутами позднее появилась Твайлайт, выглядя одновременно злой и смущенной. Сестра забрала бумаги и пожелала им всего хорошего.

– Она подумала, что это ты меня порезал… из-за того, как мы себя вели. – Твайлайт повернулась к нему. – Я почти захотела, чтобы так и было… тогда мне бы не было так плохо.

Она закрыла глаза и спросила мучавший её вопрос.

– Так… что теперь?

– Ничего. Ты возвращаешься в министерство. Я – на базу. И все, Твайлайт.

Она выглядела так, будто её снова пырнули.

– Оу.

– Когда я сказал о неприемлемости наших отношений. Ты стоишь во главе Эквестрии, а я обычный вояка, отстреливающийся в окопах. Если народ прознает, что мы вместе, тогда ни один из нас не сможет делать свою работу. Я не могу встречаться с третьей по могущественности кобылкой в Эквестрии. Тебе нельзя встречаться с грязнопони вроде меня.

– Но… – начала она.

– Нет. Никаких но. Я должен признать, что мне очень больно от этого. Я никогда бы не подумал, что это будешь ты. Возможно Рарити, но не ты, – решительно произнес он и поглядел на неё. – Теперь, если чувствуешь себя лучше, тебе лучше переместиться обратно, пока о тебе не начали беспокоиться. А я удостоверюсь, что этот коричневый мешок дерьма будет чистить картошку до тех пор, пока у него рог не отвалится.

Твайлайт помешкала еще немного, потом повернулась.

– Что ж… тогда… прости меня. И прощай.

Фиолетовая вспышка совпала с грозовым раскатом. Он сделал три шага, и с неба хлынул жесткий Хуффингтонский дождь, еще после шести шагов он резко сел и обратил лицо к небу, горячие слезы смешивались с холодными каплями дождя, омывающими его разбитое сердце.

<=======ooO Ooo=======>

Воспоминание закончилось и меня снова бросило во тьму. Я смотрела в никуда, прислушиваясь к плещущейся воде и чувствуя мерные покачивания. Я оставила шар на груди. Перед глазами все еще стояла картина Биг Макинтоша под дождем, чувствовавшего как его сердце разрывается, пока он изо всех сил пытался сохранить свое прежнее спокойное и непоколебимое состояние. Он сказал это лишь бы уберечь её, в этом я была точно уверена. Страдать ради любимой и заботиться о ней, как бы больно это ни было.

Но, точно так же делали и пули.

Перестрелка снаружи была стремительной и легкой. Маломощные карабины и мелкокалиберные винтовки, но их было несколько. Я слышала хлопки охотничьего ружья и знакомое рявканье тяжелого автоматического пистолета. Ружейный огонь участился. Нас атаковали, а я не могла ничего поделать.

– Скотч? – позвала я и перевернулась на матрасе. У меня не было ни оружия, ни брони, ни какого-нибудь оборудования. Мои ноги безвольно висели позади, поэтому я могла только ползти вперед… куда бы там ни было.

– Скотч? Где ты?

Какой-то пони закричал в агонии на верхней палубе, и ружейный огонь затих.

А затем я услышала панические вздохи приближающейся Скотч Тейп вместе со звуками пони, вваливающегося в дверь, прежде чем жестко рухнуть на пол.

– Нет… нет… нет… мистер Тарбутс.

– Скотч? Скотч, что происходит? – спросила я, прислушиваясь к происходящему. Затем я почувствовала теплую кровь, быстро стынущую на деревянном полу.

– Остальные опоздали. И… и здесь пони. Четверо или пятеро. Они подстрелили Масленку и… и Тарбутса. Он… у него дыра в голове… – И судя по звукам, они шли прямо сюда. – Ой… они идут… идут.

Её голос все сильнее и сильнее наполнялся ужасом.

– Так. Скотч. Дай мне пистолет и направь мою голову в сторону двери. Затем, мне нужно, чтобы ты нашла ход в трюм. Спустись туда и сиди тише воды ниже травы. Ты поняла? – Она тяжело дышала, я шлепнула её. – Да или нет?

– Д… да… но что насчет…

– Не волнуйся за меня. На меня корабль сваливался. Чего бы они там не хотели, тебе необходимо спрятаться. Несмотря ни на что, не издавай ни звука. Ты сможешь?

Они уже почти подошли к двери.

– Д… да… – ответила она. Я ощутила рукоятку у своих губ и ухватила её. Затем она повернула мою голову.

– Вот. Тут… дверь.

Я похлопала её и оттолкнула, затем послала несколько пуль в сторону двери, сидя словно кусок мяса, который едва мог двигаться. Раздались ругательства и ответные выстрелы. Я не рисковала двинуться. Из-за скрипа лодки в воде, я не могла определить идут ли они. Я просто наудачу стреляла одиночными с небольшими задержками, чтобы дать Скотч время спрятаться.

Прошло пару минут, прежде чем оружие опустошенно щелкнуло, я вздохнула и выплюнула его. Моментом позже я услышала голос жеребца:

– У неё пусто.

Ну конечно пусто, гений. Я просто сидела там, что я еще могла сделать?

– Доброго денечка. Если вы пришли украсть корабль, тогда, боюсь, капитану это не понравится. А она единственная, кто может заставить эту штуку двигаться, – произнесла я.

Кто знает, может это были практичные, доверчивые бандиты в добром расположении духа.

– Срань Селестии, это… что, Охранница? – радостно захихикал один из них. Знакомый голос. Я припомнила, как он умолял не убивать его, когда я последний раз слышала его.

– Надо же, возвращаемся в Фоллен Арк, и не только находим замечательную лодку, но еще и убийцу моей семьи!

– Серьезно? Это та сука, что убила Сайдвиндер? – протянул другой.

– Технически, его убил Деус, – отозвалась я, но этим пони не нужны были подробности. Понимание того, кем я была распространялось быстро.

– Она убила моих братьев…

– Обчистила наш дом…

– Забрала наше добро…

– Она та кобыла, что порезала меня в музее! – проорал еще один.

А вот это было плохо…

– Пиздец тебе, – зарычал жеребец и ткнул ствол в мою глазную повязку.

Я сглотнула. Нельзя, чтобы это случилось быстро. Как только я умру, они обыщут корабль.

Нужно было их задержать…

Я максимально широко ухмыльнулась.

– Спасибо, что сделаешь мне гребаное одолжение, кретин. Давай. Избавь меня от страданий! – орала я, поворачивая голову.

Их крики смолкли до ужасной тишины, нарушаемой редкими смешками. Ствол убрали от моей головы.

– Нет… не будет тебе одолжений от нас, Охранница.

Последовал сокрушительный удар в лицо.

Веселье началось.

Я пыталась сопротивляться. Мои ноги были бесполезны, но, по крайней мер, я могла размахивать ими, и рот работал вполне нормально. Они схватили мои дергающиеся ноги и перевернули меня лицом к ящику.

– Прекратим её дерганье наверняка! – закричал один, остальные смеялись, прижимая мои ноги. Затем я почувствовала резкий укол.

– Пригвозди её, Нэйлс.

Подождите… чего?

Я не закричала. Ни когда первый гвоздь пронзил мою переднюю ногу, пока молоток снова и снова стучал по шляпке. Ни на второй раз, когда гвоздь вошел чуть выше. Нет, именно на третий раз, когда гвоздь вошел прямо туда, где должен быть локоть, я закричала во весь голос на их потеху. Я перебрала все возможные вариации слова «уёбки», пока они пригвождали мою вторую ногу. Не важно, как я дергалась, они не поддавались. Не поддадутся, если не оторвать их. Настал черед задних ног, и раз… два… три… их также пригвоздили к полу.

Я извивалась и дергалась; ничего не могла поделать. Каждое движение причиняло боль, что заставляло меня еще сильнее дергаться.

– Ну как тебе, тварь? Ты отняла у меня все.

Этот был из Фоллен Арк… Мне становилось легче угадывать их голоса.

Я едва нашла в себе силы ответить:

– Я сохранила тебе жизнь.

– Да. Ну так позволь мне отплатить тем же, – ответил он. Затем мой хвост подняли и я почувствовала язык. Я ничего не могла поделать и начала дрожать. Я знала, что последует дальше. Слишком хорошо знала. Черт, именно этого я и добивалась… а еще боли и унижения.

Лишь бы занять их достаточно долго.

Было не так больно, как от гвоздей. Конечно же, от них было больнее всего. Нет, когда это заталкивалось в меня, я кричала… больше к их восторгу. И пока они продолжали, мой собственный организм предал меня, облегчая насилие. Я ненавидела это, но до тех пор, пока не слышались крики Скотч, я могу это вынести. Просто обязана. Поэтому я позволяла входить в меня как им заблагорассудится. И они ржали, называли меня шлюхой, как если бы слова могли меня ранить.

«Давайте» думала я. «Залезьте еще раз. Кончите снова. Я выдержу».

Я ничего не могла сделать… Но могла держаться.

Еще.

И еще.

И еще.

Но, рано или поздно, насилие надоедает. Затем ближайший жеребец сказал:

– Прикончи её. Пойду поищу еще чего-нибудь полезного…

А вот хер тебе. Я резко укусила то, чем он тыкал меня в глотку, заставив его заорать и отдернутся. Затем я ткнула рог в сторону говорящего….

И выпотрошила его магической пулей.

Веселье кончилось.

– Тварь! Сука! Шлюха!

Довольно неоригинально, но они разъярились и начали топтать меня. Я стреляла снова и снова, пока один из них не схватил меня за шею. Я сопротивлялась.

– Давай! Давай! – вопили они.

Я почувствовала острый металлический край у основания моего рога.

Один удар молотка и я закричала так, как никогда в моей жизни.

Два удара, и я ощутила струйки крови на лице.

С третьим ударом, раздался громкий треск, и я почувствовала щелчок в моей голове, как будто порвалась резинка. Я взвыла как жеребенок. Боль от гвоздей была ничем… абсолютно ничем… по сравнению с этим. Я лишилась самой неотъемлемой части себя. Наконец, я обмякла, мое тело покрывали как минимум три вида жидкости, пока я лежала на ящике.

– Хорош… завали уже эту суку.

Мое лицо, наверное, сплошь было покрыто кровью. Где бы ни была Роза… я сожалела о том, что сделала с ней.

– Давай… я смогу… выдержать еще… – хрипло прошептала я, выплевывая кое-что другое, нежели слюни. Еще немного. Совсем…

…чуть-чуть…

Затем я почувствовала резкую и странно холодную боль, пронзившую мой бок. Казалось, все сочилось из меня. Что, во мне недостаточно дырок?

– Она готова. Теперь обыщем корабль.

– Обыщите это, уебки, – раздался голос П-21. Раздался глухой стук, и меня одолело странное чувство… я вообще не могла двинуться.

– Оглушающая граната, любезно предоставленная Песчаными Псами.

Каждая клеточка моего тела болела и с каждой секундой холодела все сильнее.

– Нет… нет, нет, нет… – шептал он, пока в ужасе глядел на меня, прежде чем закричать: – Вот дерьмо! Лакуна! Лакуна, быстро сюда! Её зарезали!

…чуть-чуть… Мне нужно было продержаться еще совсем немного…

Раздался мягкий хлопок, и рядом появилась аликорн.

– О… Блекджек… – было все, что она сказала и прикоснулась рогом к моему боку. Тепло от лечения вернуло мне боль, что напомнило мне о том, что я еще жива. И позволила мне пожить еще немного…

– Ебаные твари! Звери! Вы посмели… дотронуться до неё! Я отрежу вам все, что вы пихали в неё! Я прибью ваши ебучие ноги к скале и посмотрю, как хорошо вы плаваете, сволочи! – кричал П-21, я слышала глухие удары, повторявшиеся снова и снова. Мои рот медленно задвигался, я пыталась говорить… но это так сложно. Я устала. Все тело болело…

– Шшш… лежи… лежи спокойно… – раздался запинающийся голос Лакуны. – Я… я постараюсь найти твой рог. Возможно смогу его приставить на место…

– Не… – тихо прохрипела я. Я почувствовала её ухо у моих губ.

– Не? Не беспокойся. Живыми мы их не отпустим. – пообещала Лакуна.

– Нет. – кашлянула я. – Не… убивайте… их…

Лакуна не сдвинулась, пока П-21 продолжал кричать и топтать нападавших.

– Я не понимаю…

– Отпустите… их… – прошептала я.

Лакуна так поразилась, что, не сдержавшись, вскрикнула.

– Отпустить?!..

П-21 прекратил топтать.

– Чего?!

Я сосредоточилась на дыхании; единственное, что я могла. Мои насильники просто стонали.

– Убийство их… ничего… не… изменит.

– Блекджек… посмотри на себя! Посмотри, что они с тобой сделали!

– Я знаю… но я прощаю их… – тихо прохрипела я. – Я… тоже навредила им… теперь… я понимаю…

– Они не заслуживают твоего прощения! – взорвался П-21. – Они – насилующее и убивающее мясо! Конченные мрази! Отребье! Их всех нужно вычистить! Их нужно убивать так медленно, как они… поступили с тобой! Как ты можешь щадить их?! Они убили Тарбутса! Почти убили Масленку. Они собирались убить тебя. И Скотч… – он замолчал. – Где она? – резко спросил он.

Я кашлянула.

– В безопасности… внизу. Не дай… ей увидеть… еще ребенок… несмотря… что… она говорит… – тяжело дыша, проговорила я. – П-21… я… умираю. Пожалуйста. Отпусти… их… ради меня…

– Почему… – прохрипел один из нападавших. – Он прав. Мы – мразь… и… я не хочу умирать… но… почему?

– Желтый… пони… как-то сказал… постарайся… сделать… лучше. И я… не хочу… чтобы… мои друзья… убивали. – Я на секунду задержала дыхание. – Если вы… умрете… то не сможете… поступить… лучше…

– Ты сумасшедшая… – пробормотал один из насильников. – Откуда ты знаешь, что мы не вернемся к этому снова?

– Я и не знаю – призналась я. Я слышала, как П-21 скрипит зубами от злости.

– Просто… постарайтесь… поступать… лучше… – попросила я. Невозможно было вернуть им то, что я отняла у них… но я могла дать им две вещи… второй шанс и моё прощение. Все равно в скором времени я умру.

Я услышала, как Лакуна тащит их.

– Я… удалю их, как ты и желаешь.

Я спасла еще четверых. Возможно, они и были законченными мразями и подонками. Возможно, лучше было бы их прикончить, потому что они, скорее всего, снова станут насиловать и убивать. Так что я, наверное, совершила ужасную ошибку.

Но у них, по крайней мере, будет шанс исправиться…

Далее возникла проблема, чтобы оторвать мои ноги от пола. Выкинув нападавших, Лакуна попыталась вытащить гвозди, но они были вколочены слишком глубоко, и чувство, когда их вытаскивают, почти остановило мое сердце. Масленка была ранена, но вскоре поправится. К сожалению, от смерти поправится нельзя. Поэтому оставался только один способ.

– Найди веревку… и убедись, что нож острый, – тихо сказала я.

Четыре жгута и немного времени на отпиливание, и я была свободна. Лакуна положила меня на кровать. Мое тело тряслось не переставая. Я думала, что мое сердце вот-вот остановится, пока я продолжала дрожать, но не могла никак согреться. Я ощущала себя грязной, будто какой-то биологический мусор.

Но я спасла Скотч и еще четверых.

Ради этого… я могла выдержать.

* * *

Само собой разумеется, когда вернулись Глори с капитаном и Бисквит, все снова усложнилось. Начался новый круг вопросов и сожалений, Траш упрекала меня, насколько глупо я поступила, отпустив убийц Тарбутса. Хорошо что к этому моменту Лакуна и Скотч отмыли большую часть мерзости, покрывавшей моё тело, и завернули меня в одеяло. Я потеряла все четыре конечности и, Селестия знает куда подевавшийся, рог. Лакуна залечила рану на лбу и вырастила новый, но он все равно чувствовался бесполезным обрубком, как и остальные части моего тела. Гидра не смогла совершить ничего, думаю, что я была у момента, когда моё тело уже больше не могло вылечиться.

Это не имело значения. Я сосредоточилась на дыхании. Скотч поставила фигурку Флаттершай рядом с моим плечом, чтобы я могла ощутить её мягкую, розовую гриву на своей разгоряченной щеке. Вероятно, было довольно много пони проходящих рядом… Чуть позднее, на палубе раздались голоса. И мы отчалили. Мотор заурчал, и раздался плеск воды из водного талисмана. Из моего ПипБака лилась музыка Октавии. Я чувствовала, как мои несуществующие ноги желают присоединиться к её прекрасной игре.

Скотч ни произнесла ни слова с тех пор, как выбралась из укрытия. Она просто сидела рядом. Если меня мучила жажда, он давала глотнуть Спаркл-Колы. Я была больна, поражена порчей и расчленена, но все равно больше беспокоилась о ней.

– Эй, Скотч. Как называют кобылку без ног, которая в охране? Дубинка.

Она расплакалась. Я вздохнула…

– Скотч… это была шутка. Ты должна была засмеяться.

– Прости, – прошептала она.

– За что? – Её молчание послужило ответом. – Слушай, положение было хуже некуда, Скотч. Единственным способом выжить, было спрятаться. И, если честно, у тебя невредимое, здоровое тело. Даже несмотря на то, что я немного покопалась в твоей голове, тебя ожидает долгая жизнь. Меня нет. Если и есть пони, который заслуживает мясорубки, так это я. Это просто факты.

– Ты кричала. Они делали… тебе больно. Не так ли? – мягко бормотала она, – Прости, что накричала на тебя.

– Хочешь скажу кое-что интересное. Подойди ко мне – Я услышала, как она приблизилась и уперлась в кровать. – Нет, нет, ближе – прошептала я. Я почувствовала её дыхание у моих губ. Затем высунула язык и лизнула ей ухо.

Она отпрыгнула и свалилась на что-то грохочущее:

– Фууу! Блекджек!

Я засмеялась… потому что должна была. Потому что если мы все начнем плакать, это ни к чему хорошему не приведет.

– Ты такая странная.

– Я умираю. Мне можно быть странной, – тихо произнесла я.

– Ты не умрешь, – возразила Скотч. – Ни одна пони, скучная как она, не может ошибаться.

– Полагаю, ты говоришь обо мне, – раздался голос Глори неподалеку. – Блекджек… мне так…

– Если ты снова начнешь извиняться, я обделаюсь прямо здесь и сейчас. И это будет гадко. Я серьезно! Настолько гадкими какашками, что они будут петь и отбивать чечетку, – пригрозила я и повернулась на звук её голоса.

– Она себя странно ведет, – проинформировала пегаску Скотч.

– Она всегда такая, – отозвалась Глори.

– Я тут допрашивала Скотч насчет подробностей вашего расчудесного плана по спасению моей жизни.

И если там был хоть намек на Сангвина, я сумею подкатиться к борту и утопиться.

– Что-то насчет лечащего талисмана? Если он лечит порчу, тогда я слушаю. На самом то деле… только слушать я и могу, – прохрипела я, мое горло все еще болело от того, что случилось. Я все еще могла чувствовать тот привкус. Ощущать этот запах. Я бы предпочла еще один глубокий вдох хлора, чтобы избавиться от этого запаха.

– Лечащий талисман тоже будет. Назовем его твоим подарком на день рождения, – ответила Глори.

– Подробности?

– Никаких.

Я надулась.

– Ууу, почему?

– Потому что если мы скажем тебе… ты отговоришь нас.

От этих слов я вздохнула.

– Так Сангвин…

– Не имеет к этому ни малейшего отношения. Он единственный пони, кто не вовлечен. – Она поцеловала меня в щеку. – Я же пообещала тебе.

Ну и отлично… но этот план мне, почему-то, все еще не нравился.

– Вообще-то теперь мне любопытно…

– Оставайся в таком состоянии. А мы пока совершим небольшую поездочку на лодке. Траш сказала, что освобождение её команды с «Селестии» стоит одного бесплатного путешествия.

– Путешествия куда? – улыбнулась я игриво. Затем мои легкие скрутило, и я закашлялась. Видимо, наглотаться воды – быстрый способ подхватить пневмонию… даже без зараженных порчей органов.

– Тихо. Отдыхай и береги силы.

– Ммм, – промурлыкала я. – Я хочу, чтобы Рампейдж отправилась с нами.

– Она занята своими потрошительским штучками… сражается и… делает то, на что способна.

– Не волнует. Хочу её здесь. Она мой друг, и я хочу, чтобы она была рядом, – заупрямилась я и указала на Глори культей. – Хочу. Её. Здесь.

Она попыталась возмутиться.

– Только потому, что ты…

– Красивая? Очаровательная? Остроумная? – ухмыльнулась я. Эти слова были предпочтительней правды: изнасилована, покалечена и почти мертва. Она икнула, и я добавила, – И никаких слез. Я серьезно. Тонна навоза в обратном случае. – Она шмыгнула, и я улыбнулась. – Я хочу её рядом, Глори. Я знаю почему она ушла. Я и Скотч на лодке, одни… что-то плохое могло бы случиться. Но теперь, когда мы вместе, я хочу всех своих друзей рядом со мной. Хорошо?

– Довольно много пони для одной поездки, – тихо произнесла Глори.

– Убедись, что у вас есть надлежащее расписание проверять мои простыни. Вонь, скорее всего, можно будет ножом резать. – Я знала, что это необязательно. Я весь день ничего не ела и по-прежнему была не голодна. Да и мои причиндалы так опухли, что я не смогу сходить, не закричав при этом. Но я должна была оставаться Блекджек, насколько могла.

А и ладно. Потерплю до конца жизни.

– Ладно. Хоть мне это и не нравится, но я разыщу её, – сдалась Глори.

– Видишь, Скотч? Можно получить все что угодно, если будешь достаточно больной и жалкой.

Кобылка скептически хмыкнула.

– Единственный раз что я болела, был когда меня доставили в больницу из-за ранения в бок.

* * *

Я то и дело соскальзывала в бессознательное состояние. Я не могла следить за временем. Рядом со мной стояли вода и Спаркл-Кола, но я не пила. Глори пыталась покормить меня истолченными, жареными Сахарными Бомбочками, смешанным с сырым яйцом, но меня тошнило даже от её готовки. Я знала, что в помещении были еще пони, но не могла сказать кто. Вскоре мы покинули реку и покачивались на волнах.