Текст книги "Кровь и Звёзды (ЛП)"

Автор книги: Somber

сообщить о нарушении

Текущая страница: 47 (всего у книги 76 страниц)

У меня было много патронов… и, надеюсь, они не ели ничего из этой еды. Выглядя растерянными, они согласились. Четвёрка поспешила на юг, стремясь добраться до укрытия Яйцеголовых. Я подождала, пока они не скрылись в тумане, и бросила четыре яблока, три моркови и голову салата в грязь. Затем, сузив глаз, разбила их все в кашу.

Может быть, они и не были загрязнены. Я не собиралась рисковать. Я не собиралась позволить этому месту стать другим Девяносто Девятым. Проверив свой дробовик, я продолжила свой путь на север.

* * *

Туман никогда не поднимался даже до истонченных до изодранности сучков и насыпей высотой по грудь. Грязная, разбитая дорога хлюпала под копытами с каждым шагом. Эта область вызывала другие ощущения, нежели руины вокруг Риверсайда. Здесь стояли маленькие дома из камня и гнилой древесины вместо больших строений. Элитные, но не такие, как роскошное Поместье Блюблада. Этот район не пострадал от прямого попадания бомбы, но тут было более чем достаточно излучения в воде, чтобы препятствовать длительному проживанию.

О, да. И там были пиявки.

Каждые несколько минут, мне приходилось смахивать их с моей брони лёгкими ударами меча. Их остроконечные зубы грызли керамические пластины, и, временами, они были достаточно упорными, чтобы добираться до моей шкуры под ними. Не имело значения, сколько из этих штук я убивала, ещё несколько всегда просачивались из воды. Колючие растения были обмотаны вокруг камней, странные грибы росли из трещин. Периодически раздавалось низкое кваканье, заставляя меня подпрыгивать. Повсюду были звуки беготни радтараканов и гул блотмух. Я, наконец, нашла место в округе Хуфингтона, кишащее дикой жизнью, и всем, чего я хотела, было сбросить жар бомбу на него.

«Стоп… кишащее жизнью?»

Я остановилась, чувствуя как что-то грызло моё копыто. Может быть, усилия Глори отразились на мне, но я левитировала из сумки лечебное зелье и удерживала его перед моим глазом. По моему опыту, лечебное зелье сохранялось всего несколько дней после того, как было сварено единорогом с лечебными заклинаниями. Он было молочно фиолетовым, когда я купила его. После трёх часов я ожидала, что его цвет немного поблёкнет или, может быть, оно станет более прозрачным. Вместо этого, оно оказалось всё ещё молочно фиолетовым.

Я посмотрела на запад. В этом месте нельзя было сказать, где заканчивалась река, и начиналось болото, но чёрные башни Ядра были всё ещё видны. Расхожим мнением было то, что ХМА являлась результатом магического загрязнения, что слишком много экспериментов, и заклинаний, и бомб и чего похуже как раз и создали эту энергию, высасывающую жизнь из всего. Если она не убивала тебя, то ты заболевал бы, пока что-то другое не убило бы. Но что за катастрофы или магические загрязнения могли создать ту пещеру с настолько сильной ХМА, что от неё крыло Глори просто отпало?

Ой… Я подняла копыто, чтобы увидеть черную пиявку размером с мой рог, жующую основание моего копыта. Стряхивая её своим мечом, и также ударив её друзей, я продолжила двигаться. Мое пространственное зрение было паршивым. На дальних двадцати или около того футах всё было в порядке, и на ближних трёх футах я могла всё оценивать, но между ними всё было плохо. Я подумала, что это была порча, забравшая мой глаз, или ХМА…

В Ядре ХМА была сильнейшей. Может быть, что-то произошло, из-за чего она возникла там? Магические щиты или что-то другое вошли в реакцию с мегазаклинаниями, сработавшими под городом. Может быть, одно из тех мегазаклинаний и было заклинанием ХМА?

Кроме Капеллы… Арены… этого болота… они были практически рядом с Ядром, но тут зелёные штучки продолжают расти. Между тем, такие места, как Фланкфурт, находились в милях и милях от города, но фактически были стерилизованы полями ХМА. Может мегазаклинание уничтожило ядро ​​города и разлетелось по всей площади наугад? Я не смогла представить себе этого. И казалось бы, что после двух веков, поля ХМА ослабнут. Требуется какая-то сверхмощная магия уровня мегазаклинания, чтобы удерживать их, действующими после всего этого времени.

– Но я никогда не слышала, чтобы ДиДжей Пон3 говорил о ХМА вне Хуфингтона. Так что это не нечто естественное, либо…

Я потёрла повязку. Может быть, то, что мой мозг разлагался, сделало меня умнее? Как вам такая ирония?

– Если это не случайность… и не то, что произошло в Ядре… должен быть какой-то другой источник ХМА.

Но какой? Даже мой пораженный порчей мозг не понимал этого.

Потом послышался всплеск, когда лягушка в два раза больше моего копыта приземлилась рядом со мной. Он подплыла к грязному камню и взобралась на него, смотря на меня зелёными горящими глазами, и низко квакнула.

– И тебе ква-ква, – пробормотала я, продолжая двигаться.

Она следовала за мной, прыгая с камня на камень, поддерживая мой темп. Я остановилась. Она остановилась. Я двигалась. Она двигалась.

– Хорошо. Как сказала бы Скотч, показатель жути растёт. – Моя грива давала ей шесть и два по показателю зуда. Она ещё раз затяжно низко квакнула, и ещё две лягушки подплыли, чтобы подняться на камни. Эти две были даже больше, чем первая. В унисон, они издали ещё одно долгое кваканье. Показатель жути приближался к убийственным уровням…

Затем пара кустов шиповника отодвинулись в сторону, и массивная лягушка размером вполне с четыре пони вытащила свою голову.

– Бброоооууккк! – квакнула она, а затем открыла свой рот. Длинные жёлтые клыки заблестели в то время, как её язык выскочил и прицепился к моей броне. Он сразу же прилип, и меня чуть было полностью не сбило рывком с моих ног, когда мышца сократилась. Мои копыта скользили по грязи к этой пасти размером с пони.

– Мне сейчас не до этого! – Меч встретил язык отчаянным ударом сплеча, но мясо было почти таким же крепким, как кабель. Меня чуть ли не полностью затащили в рот, прежде чем язык разорвался. Приведя себя в устойчивое состояние, я подняла дробовик и выстрелила в неё, но осыпавшие её дротики, похоже, не сделали ничего кроме, как рассердили чудовищную лягушку.

Её кровавый язык исчез во рту, и, с огромным всплеском, она взлетела в воздух.

«Если еда не приходит к лягушке…»

Мои скобы стучали, пока я насилу пошатнулась прочь и перезаряжала игольчатые патроны. Они были, казалось, не намного лучше, чем картечь. Пока я смотрела, желтая желчь, казалось, засочилась из ран лягушки, и они почти зажили на моих глазах!

«Хорошо. Дробовик не работает»

Я не могла отойти на достаточную дистанцию для винтовки. Я понятия не имела, где у неё могли бы быть слабые места.

Дерьмо.

Гигантская лягушка резко прыгнула и протаранила меня. Желтая сукровица жглась там, где она касалось меня, и я продолжала двигаться назад всё больше и больше. Вода становилась глубже, она перемещала меня к реке. Её круглые зелёные глаза никогда не оставляли меня. Она точно знала, что делала: как только я скорее плавала бы, чем ходила, я стала бы лёгкой добычей.

Ну… так как они были единственным, что я могла видеть… я проскользнула в З.П.С. и наметила по выстрелу на каждый круглый глаз. Но, как только я выстрелила, глаза втянулись в череп твари!

– Жулик! – крикнула я, снимая пиявку размером с копыто, а затем бросила её лягушке в рот. Та куснула, и я наблюдала, как чёрный слизняк мгновенно почти превратился в жидкость в её кислотной слюне. Я рада, что не пыталась использовать «пусть она меня съест, и я убью её изнутри» план!

– Не хорошо, – сказала я, бросая пиявку за пиявкой в рот. Хорошо, технически это было кормление, а не борьба, но, пока меня саму не ели, я всё-таки была в порядке. Мне даже удалось взобраться на мелководье, но гигантской лягушке, похоже, стало скучно от закусок.

Её язык снова мелькнул и прижался к моей груди, кончик был полностью исцелён. Я зарылась копытами в землю, но лягушка просто ковыляла ко мне, игнорируя мои безумные выстрелы.

– Пригнись!

Мои уши развернулись назад.

«Этого не может быть!»

Тумп…

Я упала в грязь, когда граната пролетела над моей спиной и в рот лягушке. Она выпучила глаза.

– Бброо… – А потом она разорвалась на большие кровавые куски. Я поднялась из вспененной воды, пиявка шевелилась на моём лице, ища что-то, чтобы укусить за секунду до того, как я бросила её в сторону. Потом я оглянулась назад на П-21, что шел по грудь в грязи. Он перекинул на спину Аргумент, пробираясь ко мне.

– Ты в порядке? – спросил П-21, положив копыто на моё плечо. Я долго пристально смотрела него, затем крепко обняла его.

– Я думала, что вы поступите по умному и вернётесь к Капелле, – хмыкнула я.

Он покраснел, глядя в сторону.

– Ты не единственная, кому позволено делать глупые вещи.

– Но… – Я посмотрела на всю грязь и туман вокруг нас. – Как ты меня нашёл?

– Это не я, – мягко сказал он. – Она нашла.

Я посмотрела на Скотч Тейп, вышедшую из небольших зарослей камыша, застенчиво глядевшую на свой ПипБак. Она выглядела неуверенной и испуганной, но старалась поддерживать храбрый вид.

– Ну… как ты сказала. Мы все… все облажались. Я просто не думаю, что ты должна быть… ну ты знаешь… единственной облажавшейся.

Я посмотрела на остальные сорняки и колючки.

– Рампейдж…

– Осталась с Глори и Лакуной, – закончил П-21. Затем он склонил голову, сжимая губы. Наконец, он тихо сказал: – Прости… Прости, что я был слаб.

Я смотрела на него, а какая-то злобная, мелкая часть меня хотела посыпать ему соль на рану. Сделать ему больно. Четыре маленьких пони навалились выбивать всю дурь из этой позорной части меня, когда я подошла к нему и слегка толкнула его в плечо с улыбкой.

– Ты не был слабым. Ты был умным. Нахождение рядом со мной убьёт тебя.

Мы побежали обратно к Скотч.

– Каждый пони может умереть, – пробормотала Скотч Тейп, смотря на грязную воду под ней. – Даже мама не была в безопасности в стойле…

– Но… я привела вас в эти туннели. Это моя вина…

– Ты вела, Блекджек. Мы следовали. Ты не заставляла нас делать что-либо. – Он сделал глубокий вдох. – Капелла будет там, когда бы мы ни закончили. До этого… ну… – Он застенчиво улыбнулся и беспомощно пожал плечами. Потом он моргнул, поймав выражение отвращения на моём лице. – Что? – Затем он посмотрел на соответствующие выражение на морде Скотч Тейп. – Что такое? – Он вдруг моргнул, и его глаза прояснились. – Там пиявка на моём заду, не так ли? – Мы медленно кивнули. – Больше одной? – Еще один кивок. – Большие?

– У-угу… – сказала тихо Скотч.

Он оглянулся. Леденящий кровь вопль разнёсся по болоту.

– Мы должны достать тебе неплохую броню, – пробормотала я, запустив чёрного кровососа в туман. Как только мы сняли всех пиявок с крупа П-21, Скотч прыгнула ему на спину, и мы продолжили двигаться на север. Проходя мимо трупа гигантской лягушки, мы увидели, что с десяток мелких амфибий уже принимают участие в празднике каннибализма.

– Наслаждайтесь своим обедом. – крикнула я им.

– Спаааасибо, – одна из самых крупных прохрипела в ответ. Я думаю, что все три наших гривы встали дыбом, прежде чем мы помчались прочь с места действия так быстро, как только мои топающие ноги могли меня нести.

* * *

– Так, и это план? – спросил П-21 скептически, пока мы шли по Бульвару Селестии.

– Это всё, что я смогла придумать, – ответила я, смотря глазом на давно разграбленные магазины и разбитые кафе. Мы были в непонятках относительно болота или полосы тумана.

Скотч прищурилась вверх на изморось.

– Почему здесь так туманно и дождливо одновременно?

– Вероятно, Анклав, – ответила я, радуясь, что погода не затуманивала мой Л.У.М… Я не видела ничего красного в течении пятнадцати минут.

– Туман сделал бы затруднительным для какого-нибудь пони ведение неприцельного огня, когда они прилетают и вылетают из небесного порта, – предположил П-21. – Кроме того, ни один пони не сможет следить за ними.

– Да, но это по-прежнему удручает, – сказала Скотч Тейп, а потом вздрогнула, указав в сторону. – Какие-то пони вон там!

Я посмотрела на голубые метки.

– Расслабься. Они не враждебны.

«Во всяком случае, пока»

Метки принадлежали четырём перепачканным кобылам и одному жеребцу. У них были грязные мешки и залатанные сумки, заполненные до вздутия количеством мусора большим, чем я могла себе представить.

– Отойдите! – предупредил жеребец, когда кобылы приготовили хлипкие лопаты, монтировки и треснувшую бейсбольную биту. Они также были готов бороться за свою жизнь.

– Нет проблем! – сказала я, убедившись в том, что была безоружна.

– Они работорговцы Красного Глаза! – завизжала одна из кобыл, – они нашли нас!

Но жеребец посмотрел на мою броню.

– Нет. Это охранница. – Тотчас же, пятёрка расслабилась, и напряжение покинуло нас троих. – Извини. Мы… я… гм… никогда не думал, что увижу Вас.

– Мы держим путь Небесному Порту Реинбоу Деш, – сказала я, стараясь выглядеть так дружественно, как я могла. – Вы думали, что мы были работорговцами?

Жеребец прочистил горло.

– С тех пор, как Красный Глаз взял под контроль Парадайз, от работорговцев больше не было спасения. Ты добровольно присоединяешься к нему, и он даёт тебе пистолет и отправляет тебя в Вечнодикий. В противном случае… ну… ты исчезаешь навсегда в Филлидельфии. Свалка была полностью уничтожена сегодня утром. Даже с тремя солдатами ДК мы не могли бороться с ними.

– Солдаты ДК сражаются с Красным Глазом? – спросила я.

Ах, неужели Анклав действительно делал что-то, чтобы помочь? Что-то, что на самом деле имело значение?

– Ну, они сражались, когда мы бежали, однако грифоны Красного Глаза были повсюду. Я не думаю, что у Свалки был шанс, – мрачно пробормотал жеребец.

– Вы из Свалки? – спросила я, глядя на их мешки с мусором. Они осторожно кивнули. – Куда вы направляетесь?

– Пегасы меняют еду на обычный мусор, – сказала одна из кобыл, звуча несколько сбитой с толку. Я скорчилась внутри, но, видя, как худы эти пять пони были, что у них выступали рёбра…

– Много пони едят пищу Анклава? – спросил П-21.

– Это единственная еда, если пони хочет избежать порчи. Вы можете есть прыгунов и пиявок, но вы будете испорчены за нескольких лет, – сказал горчичного цвета самец с чётким отвращением. – В противном случае, это консервы или пища Общества.

P-21 задумчиво кивнул.

– С порчей в воде, любые живые растения, становятся заражёнными. В конечном счете испорченные вещества накапливаются в любой еде.

Я вздохнула, вспомнив одинокого дракона с единственной надеждой когда-нибудь избавить Эквестрию от этого яда.

– Тьфу. Почему все пони на самом деле живут в Хуфингтоне? Это место, как бутерброд из задниц с дополнительной задницей на боку, – застонала Скотч Тейп.

– Я бы вернулась в Гаттервиль, если бы могла… не уверена, что он всё ещё есть, с Красным Глазом, но всё же… лучше, чем здесь, – подтвердила одна из кобыл. Мне пришлось согласиться, хотя мой дом и был в настоящее время насыщен газообразным хлором.

* * *

– Торговля продуктами питания, медицинская помощь или прочие вопросы? – спросила скучающая красновато-коричневая пегаска за своей стойкой, когда мы прошаркали через ворота Небесного Порта. Огромные ржавые туши нескольких массивных небесных вагонов образовывали непроницаемую стену вдоль остатков забора из рабицы. Если для поднятия вертибака требовалась два пегаса, то я предполагала, что потребуются группы пегасов, чтобы перетащить один из них из Мэйнхеттена в Хуффингтон. Я думала, что туман будет ослабляться при нашем приближении к аэропорту, но здесь всё было окутано туманом настолько густым, что ты не сможешь видеть дальше двадцати футов перед твоим носом. Судя по синим полосам на моём Л.У.М.-е, я могла сказать, что несколько пони были над нашими головами. Это заставило мою гриву дёргаться.

– Торговля продуктами питания, – сказали мягким и уважительным тоном все пони из Свалки. – И медицинская… пожалуйста. Красновато-коричневая пегаска плотно сжала губы, выдавая всем по зелёному и красному обручу.

– Следуйте по зелёной линии на торговую станцию. Следуйте по красной линии в медпункт. Следующий! – Отрезала она, отправляя пони идти по линиям, нарисованным на потрескавшемся асфальте. Потом её глаза взглянули на меня и расширились в шоке. – Ты! Ты-ты-ты...

Я подбежала к стойке, опираясь на неё, глядя ей в глаза, когда она запнулась.

– Прочие вопросы, – сказала я с усмешкой.

– Ты… ты не можешь быть здесь. Ты этот… этот террорист, – сказала она, облизывая губы. Я могла разглядеть смутные очертания в тумане на вершинах туш небесных вагонов по обе стороны от ворот.

– Я здесь не для того, чтобы причинять беспокойство, – сказала я, ровным, спокойным, цивилизованным, «не-собираюсь-стрелять-в-тебя-пока-не-придётся», голосом.

– Тогда для чего ты здесь? – спросила она, сглатывая, и глянула на П-21, и Скотч Тейп так, будто они собирались вдруг вытащить лучи смерти и начать взрывать всё в случайном порядке.

– Я ищу тут главного пони. Если ты скажешь мне, куда идти, я покину твою гриву и позволю тебе вернуться к скучной повседневной работе. – Я улыбнулась, так утешительно, насколько это возможно. Ладно… может быть, было немного убийственности в моей улыбке.

Она посмотрела на двух других кобыл, оформлявших посетителей, затем сглотнула и вытащила три желтых обруча.

– Пожалуйста, наденьте их. – Я взглянула на П-21, левитируя их на каждую из наших голов, а затем снова улыбнулась ей. Моё сотрудничество, казалось, забеспокоило её ещё больше. Иногда, вы просто не могли угодить параноидальному пони-пегасу. – С… сюда, – сказала она, оставив стойку и последовав желтой линии, нарисованной на земле. Я должна была признать, это был эффективный способ управления пони. Любой пони на неправильном пути сразу заметил бы их.

– Спасибо, – тихо сказал П-21, но красновато-коричневая кобыла всё равно подпрыгнула.

– Что вы сказали? – спросила она в замешательстве. Вертибак приземлился позади нас в жуткой тишине, и Скотч Тейп уставилась на ракетные подвески и энергетические пушки.

Он посмотрел на меня, и Скотч.

– Спасибо, что помогаете этим пони, – уточнил он.

– Ох. Это. – Её нервозность сменилась небольшим раздражением. – Пожалуйста… Я думаю. – Она пристально посмотрела на Скотч Тейп. – Держитесь подальше от вертибака, пожалуйста.

– Что-то случилось? – спросила я, наблюдая, как пегасы начали загружать вертибак тем, что оказалась кучей металлолома и другого барахла.

Она мгновение покачала головой, как будто пытаясь придумать, что сказать, что бы в неё не выстрелили.

– Просто… не так, как я себе представляла. Всегда голодные пони… всегда больные… грязные… вонючие… Многие из них сумасшедшие или буйные, – сказала она, а затем сглотнула. – Я просто думала, что будет… я не знаю… по-другому.

«Чего она ожидала? Хорошо организованной стойловстречи?»

– Это Пустошь. И это Хуф. Худшее из худших. Я чуть не была съедена гигантский лягушкой буквально час назад. Лягушки. Насколько безумно это звучит?

«А до этого я была почти съедена механической мерзостью»

Она выглядела немного неувереннее, и я слегка улыбнулась.

– Итак, если и есть какое место во всей Пустоши, что нуждается в вашей помощи, то это оно. Это действительно благородно.

Она немного оживилась, и, хотя была не совсем дружелюбной, она перестала дёргаться от каждого моего движения.

Жёлтая линия привела к конечному пункту, и переступив порог я почувствовала, как моё настроение безмерно поднялось. Этот вечный туман был мрачным, даже для Хуфингтона. Оказавшись внутри, я увидела ряды терминалов, мониторов, и, конечно, пегасов всех цветов, летающих вокруг большого открытого здания. Какой-то пони повесил флаг поверх части «Реинбоу Деш» на «Небесный Порт Реинбоу Деш», теперь гласившей «Тандерхэд». Узор облака, расколотого пополам молнией, был на каждом ящике и терминале.

Были и недостатки. Большинство пони, что я видела, выглядели уставшими, немытыми и напряжёнными. Оружие было низкого качества, и все пони носили потёртую форму. Витало общее чувство недомогания и разочарования в воздухе.

Я видела в общей сложности трёх бойцов в силовой броне, и они выглядели скорее следящими за пегасами, нежели высматривающими неприятности. Более чем несколько из пони выглядели почти боящимися скорпионохвостых бронированных пони, стоявших над ними с лучевыми винтовками. А ещё я была не ахти каким инженером, но силовая броня Тандерхэдов выглядела… фантастичнее, чем силовая броня Анклава Нейварро. Множество маленьких бросающихся в глаза деталей и блестящая отделка заставили меня задуматься, что их броня была более новой.

Я должна была признать, что дезинтегрирующие винтовки, следящие за мной, действительно заставили меня пожалеть, что они были не такими уж фантастичными.

Красновато-коричневая пегаска привела меня к двери кабинета с надписью «Охрана», от чего я улыбнулась.

– Лейтенант? Это… гм… это… э-э… – Она посмотрела на меня. – Террористка? Та, кто напала на Мирамэйр?

– Террористка. ТЫ взрываешь один вертибак, и вдруг все пони убеждены, что ты полноценный монстр, – пробормотала я сухо.

– Что ты сделала? – спросили в унисон Скотч Тейп и П-21.

– Разве я не говорила вам об этом? – Я закрыла глаз на их удивление. Опять же, со всем, что я должна была сказать ему раньше, я могла упустить эту маленькую подробность. – Они выстрелили первыми, ну вы знаете. Я просто защищала себя, – сказала я чопорно.

– Забавно. А ты жеребца не кастрировала, «защищая себя»? – спросил П-21. Скотч Тейп вытаращила глаза, прикрывая рот копытами, когда она покраснела и начала хихикать.

Я пыталась сохранить мою величавую осанку.

– Это другое. Я была пьяна. И пела. Я увлеклась.

– Ты часто это делаешь, – сказала кобыла из офиса. Красновато-коричневая пегаска отошла в сторону, когда я медленно вбежала в офис.

«Это не могла быть…»

Синяя кобыла за столом сузила глаза, ровно смотря на меня.

– Сержант Винд Виспер, – красновато-коричневая кобыла пробормотала на прощание и быстро вышла, закрыв за собой дверь, как только мы вошли. За сержантом сверкали десятки мониторов различных секторов Небесного Порта. Я была разочарована, не увидя пони, с которыми я пришла, ни на одном из них.

– Теперь лейтенант, однако, быть лейтенантом Добровольческого Корпуса всё равно, что быть капитаном экипажа очистки навоза грифонов. После Мирамэйра, моим начальником был потребован горизонтальный переход, – сказала она, глядя на П-21 и Скотч. – Я не вижу твою подругу дашита. Был подан доклад, что она мертва, но, как это ни странно, каждый отчёт о твоей деятельности всегда описывает тебя в компании серой дашитки с фиолетовой гривой и соответствующими глазами.

– Ты шпионила за мной?

– После всего, что ты сделала? – Она рассмеялась. – Конечно. У меня есть пони из персонала, в чьи обязанности входит следить за всеми пятью из вас. Ты уничтожила вертибак из неизвестного оружия откровенно страшной разрушительной силы. Я была бы идиоткой, если бы не следила за тобой, – сказала она, встав и подбежав к холодильнику, чтобы достать небольшую сетчатую корзину с шестью Спаркл-Колами. – Не лёгкая работа, так как наш последний отчёт гласит, что ты вчера была в Капелле, и, между тем, ты здесь. Мне не терпится узнать, как ты и эта дашитка перемещались, не будучи обнаруженными, – сказала она, раздав по бутылке каждому из нас. – В самом деле? Срезали ей гриву, надели на неё какую-нибудь броню, и она назвалась «Падшей Глори»?

– Да, я думаю, что это было не самое лучшее переодевание, – согласилась я, неловко потирая затылок, с хлопком срывая крышки с наших бутылок и увлекая их в мою сумку, добавив, строго, – Но она не дашитка, Винд Виспер. Она все еще верна Анклаву. – Я неотрывно смотрела на неё. Она, казалось, смотрела на меня. – Что?

Она нахмурилась, катая бутылку бутылку вперёд и назад между копыт.

– Ничего. Ты просто кажешься… другой.

Я подумала, была ли это грязь, факт, что на мне было больше шрамов, чем на рейдере мазохисте, или отверстия, прожёванные пиявками в моей броне.

– Это глаз. Как только ты теряешь глаз, это всё теряет значение, – ответила я с усмешкой.

Уголок её рта дернулся в полуулыбке.

– Не то. Когда мы впервые встретились, я думала, что ты идиотка.

– Не могу себе представить, почему, – пробормотал П-21.

– А теперь? – спросила я.

– Теперь… Я почти верю в то, что этот радиодеятель говорил о тебе, – сказала она, немного откинувшись.

«Что-что?»

– Что ДиДжей Пон3 говорил обо мне? Когда?

– Два дня назад, – ответила она, выглядя удивленной, что я не знала. Не похоже, что я всегда держала моё радио настроенным на эту станцию. Она потянулась к терминалу на её столе и начала печатать. Через мгновение с треском посылашался голос ДиДжея Пон3. – Ты знаешь, меня отправили бы в тюрьму обратно в Тандерхэд за прослушивание этого, – сказала она, откидываясь на спинку стула.

«…хотел бы воспользоваться моментом, чтобы поговорить о слове я слышу достаточно расшвыриваемым. „Герой“. Я знаю. Я знаю. Я слышу вас отсюда: „Но ДиДжей, ты используешь его постоянно“. Я знаю, мои маленькие пони, но позвольте мне сказать вам точно, что я имею в виду, когда я использую это слово. В Постапокалипсии все пони изо всех сил пытаются остаться в живых и защитить то, что они могут. Иногда это всё, что пони могут сделать, чтобы сводить концы с концами, не говоря уже о своих детях. И это ещё более трудно, если они могут выжить, сохраняя свою вменяемость и порядочность. Не каждый пони сможет.

Но, время от времени, приходят пони, готовые и способные дать что-то своё, чтобы помочь сохранить жизнь тем пони, кто не могут этого сделать. Иногда, это не более, чем бутылка очищенной воды для жаждущей души. Иногда, это доброе слово какому-нибудь пони, чья жизнь была жёсткой и трудной слишком долго. А иногда… просто иногда… это пони, готовые принять пулю, чтобы кому-то другому не пришлось. Пони, несущие кровавое возмездие любым пони, думающим, что другие пони – лёгкая добыча. Пони, готовые отдать свои жизни, только потому, что они могут.

Я знаю, вы, вероятно, думаете, что я имею в виду лишь Обитательницу Стойла, но она не одинока. Есть также её друзья, борющиеся за правое дело рядом с ней. Есть пони от Троттингема до Сталлионграда, готовые болеть и страдать, чтобы сделать жизнь немного лучше. И есть некоторые пони, призванные жертвовать вещами, которых вы или я никогда не представляли. Некоторые из вас могут припомнить, несколькими днями ранее армию психорейдеров, буйствовавших по всему северо-западном району Хуфингтона. Я знаю, что большинство из вас пугаются, просто думая о них, но когда речь идёт о рейдерах Хуфингтона, они не убьют тебя. Они съедят тебя, или хуже. Это верно. Сто или более кровожадных пониедов психов распространялись по территории, и ничто не могло их остановить.

Ничто, имеется ввиду, кроме Охранницы. Она пошла прямо в сердце их территории и полностью остановила их. А сейчас я знаю, что вы могли бы сказать: „Дайте мне несколько ящиков с патронами и немного оружия, и я сделаю то же самое“. Но что вы, ребята, не представляли себе… что я не представлял себе… так это то, что эти рейдеры были не просто стадом психопатов. Они были стойлом, полным сотен пони, рассчитывающих наслаждаться Пустошью как своим личным шведским столом. И не только это, дети… Вы знали, что это за стойло? Это был дом Охранницы.

Она не просто остановила сотни пони, готовых убивать, насиловать и грабить. Она остановила её друзей. Её семью. Всех пони, которых она когда-либо знала перед уходом, чтобы восстановить справедливость в Хуфе. Всё, чтобы помочь пони, которые несколько дней назад преследовали и охотились за ней ради целой кучи крышек. И это, мои маленькие пони, это то, что я имею в виду, когда я использую слово „герой“. Если есть пони, способные сделать это, то, что оправдывает любого из нас, чтобы не дать бутылку воды, если мы можем сэкономить, или сказать доброе слово, если мы можем поделиться одним?

Пища для размышлений, дети. Это ДиДжей Пон3, несущий вам правду… какой бы горькой она не была»

Я стояла мгновение, ошеломленная, пока Винд Виспер просто смотрела на меня.

«Это не правда! Она пропустила то, что они ещё не были рейдерами! То, что я пыталась убить себя вместе с ними! Какого чёрта, Хомэйдж, как ты можешь называть это правдой?»

– Это правда, – тихо сказала Скотч Тейп, и я дёрнулась, глядя на неё с бьющимся сердцем в груди и чувствуя, как моё дыхание перехватило. – Они все сошли с ума… убивали и ели и… чего похуже. И она остановила их.

«Нет, это случилось не так! Я убила их! Я убила жеребят!»

– И я сомневаюсь, что даже Анклав мог бы остановить их. Они были созданы, чтобы прокатиться по всему Хуфингтону, – спокойно сказал П-21, когда я опустила голову, дрожа, отчего стучали скобы. Я зажмурилась.

«Я не была героем. Не была. Я была просто глупой кобылой, слишком тупой, чтобы умереть, слишком упрямой, чтобы убить себя, и глупой достаточно, чтобы бросаться в опасности снова и снова»

– Я понимаю, – сказала Винд Виспер мягким, менее циничным голосом. – Ну что ж… в свете этого… что может Анклав сделать для тебя, Охранница?

«Подумай о Глори. Помни план. Возьми себя в копыта и сделай это правильно для разнообразия!»

Я боролась, пытаясь взять под контроль моё сердце и дыхание, но органы отказывались работать так, как им положено, пока я смотрела на синюю пегаску в её черной униформе.

– Моя подруга пострадала. Сильно. Она… потеряла своё крыло.

– Невозможно! – выпалила Винд Виспер, выглядя встревоженной, её собственные крылья развевались чуть позади неё, когда она сердито посмотрела на меня с недоверием. – Тебе нужна была бы бензопила или что-нибудь, чтобы…

И её неверие отпало оттого, что я просверлила её своим глазом.

– Я помню пегаску в Мирамэйре, потерявшую свои крылья, – сказала я медленно. – Так что не говори мне, что это невозможно.

Винд Виспер нахмурилась при упоминании об авиабазе​​, но так же и рассеянно погладила кончик крыла.

– Я прошу прощения. Это просто… не то, о чём пегасу хотелось бы думать.

– Всё равно, что единорогу потерять свой рог, – ответила я, чувствуя запоздалый укол вины относительно Розы.

П-21 взглянул на Скотч Тейп.

– Фу ты, я так рад, что у земных пони, как мы, нет ничего неотъемлемого, чтобы терять.

Это вызвало слабое фырканье у оливковой кобылки.

– Она сильно болеет, и мне нужно каким-то образом помочь ей, – тихо сказала я, стараясь, сохранять спокойствие и вежливость. – У Анклава есть способ восстановить крыло?

Вопрос, казалось, вызывал почти отвращение у синей пегаски.

– Я… Возможно, в башне. Но это только возможно. Как правило, пегасы умирают прежде, чем их крылья отрываются. Я знаю только одну кобылу, когда-либо потерявшую свои крылья и выжившую, чтобы говорить об этом. – Я почувствовала укол надежды, но она умерла в выражении лица Винд Виспер. – Она покончила с собой… сошла с облаков. – Она в последний раз вздрогнула и покачала головой. – Мне очень жаль, Охранница. Я не думаю, что я смогу тебе помочь. Мне очень жаль.