Текст книги "Кровь и Звёзды (ЛП)"

Автор книги: Somber

сообщить о нарушении

Текущая страница: 50 (всего у книги 76 страниц)

Ладно, это приблизилось к критическим уровням «а?».

– Что ты имеешь в виду? Ты хочешь сказать, что знаешь, что ты не… ну… реальна?

– Я часть кобылы, которая была, и всё это является отражением этой части. Это всё, что я есть. Худшие части, – сказала она немного криво улыбнувшись, затем тряхнула бутылкой в мою сторону. – Твайлайт никогда не пила. Ей стоило… Но она этого не делала. Нет, она просто осуждала свою подругу, поглощённую зависимостью. Прикрывала её. Лгала ради неё. Позволяла всем пони манипулировать ей. Но она не пила сама.

Она поставила бутылку на лестницу.

– Другие части… они, похоже, не знают, – сказала я, подбегая к ней. – Как ты… здесь?

– Это называется верх справедливости, – сказала она, ехидно усмехнувшись. – Я получаю всё, что заслуживаю. Смотри, когда я терпела неудачи… снова и снова… в попутках выиграть войну для Луны, я слегка потеряла надежду. Мы близко подошли к миллионной отметке жертв среди пони… чёрт его знает, сколько зебр мы убили. Затем пришёл Трублад, чтобы рассказать мне о строго засекреченном проекте.

– Химера.

Она моргнула и улыбнулась.

– Ты знаешь об этом? Ха, не знала. У Голденблада творилось такое дерьмо, что я не могла себе представить. Проект был сырой и незаконченный… но в ту же секунду, как я прочитала его, мне пришла в голову идея: армия аликорнов! Неостановимая! Я, наконец, сделала что-то. Я усовершенствовала Зелье Вынужденной Трансформации из сырого мутагенного навоза Химеры. – Её глаза посмотрели на меня. – Я вижу, ты и сама уже получила его дозу.

– Что? – сказала я, посмотрев на себя, потом на неё.

– Вы называете это порчей, – сказала она, упав на лестнице. – Таким образом, даже моё главное достижение это фантастическая неудача. – Я нахмурилась, глядя на открытую жалость к себе передо мной… это не Твайлайт Спаркл. Это было частью её. Худшей частью. Она смотрела на грязный потолок. – Я нашла кобылу, которую, как я знала, смогу упросить принять в этом участие. Понимаешь? Я наааастолько лучше Рэрити… Я обманом заставила кобыл стать моими испытуемыми, вместо использования преступников. Я нашла Трикси, которая лишь едва вернулась к своей нормальной жизни, и сделала ей предложение, от которого она не смогла отказаться. Сила. Слава. Известность. Я, возможно, думала, что помогаю ей. На самом деле, я просто вбила последний гвоздь в её гроб.

Я подумала о синей кобыле, с которой я лежала, и не смогла оспорить. Кобыла в таком состоянии…

– Так, что случилось?

– Бомбы упали. Все пони умерли, – сказала она, пожав плечами. – В частности, они упали прямо посреди теста. Но, хорошая новость… моё зелье сработало! Трикси получила её силу. Её славу. Её известность. И, спасибо, она спасла нас, затянув нас всех в себя… одного за другим. Склеив вместе в это… существо. Это чудовище, что я создала.

Я смотрела на неё, немного хмурясь, пытаясь различить её жалость к себе. Или это была склонность жаловаться на судьбу?

– А как насчет Садов?

Её глаза посмотрели в сторону, и она медленно отпила из бутылки.

– Сады были мечтой. Я провела несколько экспериментов. Принялась за работу над восстановительным мегазаклинанием в Тенпони… матрица магического обнуления была сложной… потом было инфекционное девивикационное заклинание, которое должно быть добавлено… – Потом она вздохнула. – Всё напрасно. Голденблад говорил мне об этом… Луна не потерпит ничего, что намекает на её провал. Таким образом, два с половиной года моей жизни прошли впустую. И десятки тысяч пони, пока я впустую тратила своё время на любимый проект, который никогда не сбудется.

Я в шоке уставилась на неё. Она действительно не знала! Голденблад скрывал правду от всех кроме Спайка, а Спайк хранил тайну, чтобы защитить Твайлайт Спаркл.

Наверное, так лучше… – пробормотала Твайлайт. – Если бы я его создала, Богиня сделала всё, чтобы убедиться в его уничтожении. В конце концов, если аликорны идеально подходили, чтобы выжить в Пустоши, она бы сделала всё, что смогла, чтобы уничтожить то, что могло спасти её. Или ещё хуже, у неё была я, чтобы повредить Садам.

Мои слова умерли в горле. Это правда?

– Это… это была не пустая трата времени. Может быть… может быть, когда-нибудь, какой-нибудь пони смог закончить его?

– Да. Я уверена, что это также будет ошибкой, – сказала она, шмыгая носом. – Я должна была слушать Голденблада ещё в начале… Я не должна была брать ответственность. Ни одна из нас не должна была соглашаться. Мы должны были найти другой способ. Любой другой путь. Такая ошибка… – сказала она, скрипя зубами. – Пинки пай… почему я не остановила тебя? Почему я не поняла, что Флаттершай наделала? Почему я не удержала Рэрити… от потрошения стольких книг? Не имевших аналогов книг…! Почему я не делала правильные вещи?

«Почему я не пошла другим путём? Почему я не убедила Монин Глори оставить Мирамэйр? Почему я не оставила сорок жеребят в живых, пока какой-нибудь пони не смог бы им помочь? Я должна была… Прости…»

Сожаление.

Лакуна была свалкой. Местом, куда Богиня свалила все воспоминания и чувства, которые она не хотела. Если Лакуна собиралась отделиться, то почему бы не избавиться от вещей, которые ты не хочешь ощущать?

Я подбежала к Твайлайт и сделала то, что я делала лучше всего: я обняла её.

– Я хотела бы рассказать тебе больше, но твоя жизнь не была одной большой ошибкой. Были в ней и лучшие части.

«Мы не всегда замечаем то добро, которое совершаем»

– Я знаю, что ты была важна для других пони… и твоих друзей. Не всё было ошибкой.

– Хотелось бы, чтобы было так, – пробормотала она тихо, когда всё вокруг нас пропало.

Разрушенная библиотека растворилась в фиолетовые пылинки, протекающие внутрь меня. И вот ещё больше пылинок плыли через весь проклятый пейзаж ко мне, несмотря на ветер. С ними пришли стыд, вина и тоска сломленных пони. Пони ремонтник, пренебрегавший своими женой и детьми, пока они не оставили его и не умерли в Мэйнхеттене. Рейдерша, позволившая своим жеребятам голодать, чтобы прокормить себя. Позорные кровосмесительные отношения зелёных единорогов близнецов, потому что не могли любить другого так, как они любили друг друга. Всё больше и больше.

Лакуна: чего-то не хватает. Я думала, что Лакуна была пони, чьи воспоминания отобрали. Это не так. Она была коллекцией из боли и тоски сотен пони. Их стыда. Их сожаления. Их вины. Все собраны в один сосуд, закупорены и брошены в место, где их бы не услышали. Я подумала, что такое существо было бы… лишено всех своих страданий и сомнений. Нет ошибок. Нет путаницы…

Внезапно, рассказы об аликорнах за пределами Хуфа, являвшихся полноценными монстрами, стали намного более понятными.

Вместе с тем, пылинок не было.

Так… И что теперь? Что-то должно было случиться? Мы закончили здесь? – спросила я, обернувшись, чтобы посмотреть на открытое всем ветрам поле. На этот раз, я действительно хотела, чтобы появился Крупье и дал мне ключ к разгадке.

Вместо этого, я получила зеркало?

Медленно, я приближалась к нему. Простое стоячее зеркало. Немного причудливое. Может быть, я видела его в Поместье Блюблада… или, может быть, это было какое-то из бесчисленных воспоминаний внутри меня. Я закрыла глаза, сделав глубокий вдох, когда побежала к нему.

– Хорошо… ужасное изнасилование мозга или время эмоциональной давки приближаются. Ну же. – Я стояла перед своим побитым, кровавым, кровоточащим отражением. – О'кей! Ну же! Бой со злыми близняшками? Мозговая путаница? Какие-то ужасные саморазоблачения? Мне всё равно.

Но… ничего. Лишь я. Белая шкура. Два ярко-красных глаза. Чистая. Богини, как давно это было, время, когда чистота была нормой, а мерзость, грязь, и кровь – отклонениями? Аккуратный костюм охранницы. Старый, нормальный ПипБак без этой проклятой программы мегазаклинания внутри. Счастливая. Богини, я выглядела такой счастливой! Хорошо питавшейся. Не беспокоящейся ни о чём, кроме как о следующей смене и следующей игре.

Я смотрела на своё отражение. В самом деле? В чём был смысл этого? Я сузила глаза, стиснув зубы.

– Что? Я поняла! Я тогда была идиоткой! Что ты хочешь этим сказать? – кричала я на себя, затем встала на дыбы и оттолкнула зеркало. Оно разрушилось… нет… Не зеркало. Изображение меня. И когда я посмотрела ещё раз, то было зеркало… и не было меня…

Окровавленная, избитая я на слабых конечностях. Мой единственный причудливо светящийся глаз смотрел на меня. Богини… для всех я выглядела такой больной? Я повернулась, глядя на шрамы от пулевых отверстий, усеивающие мою шкуру. Уродливое пятно на груди. Синяк на лице. Моя шкура выглядела так, будто её начала поражать болезнь. Я была настолько грязной, что никогда не буду чистой снова. Грязь и кровь, казалось, стали частью моей шкуры. Мутировавшие конечности изгибались на моих глазах… будто я превращалась в своего рода гибрид пони и пиявки. Даже мои зубы пожелтели, мои рёбра стали заметны. Я даже больше не похожа на пони из стойла.

– Я поняла! Я в пролёте! Я умираю! Какой, к чертям, смысл? – кричала я, толкая зеркало снова и видя себя, разрушающуюся на кровавые осколки.

Зеркало… Я не хотела сейчас смотреть в него. Мне надоело это место. Надоели эти игры разума. Надоела постоянная боль…

Пони в зеркале…

Я закричала, оттолкнув зеркало прочь, зажмурившись. Я не была этим. Я не собиралась становиться этим! Эта пони была в пещере! Я должна была быть мертва через шесть месяцев… год, в лучшем случае!

Пожалуйста… Позволь мне умереть…

– Ты всё ещё хочешь умереть… – прошептала кобыла внутри меня. По голосу была похожа на Трикси.

Я закрыла глаза, подняв голову, борясь с отчаянием внутри себя. Даже после Садов… Даже узнав о Мэригольд… Я не хотела жить, если это означало превратиться в ту штуку. Я становилась монстром. Кровавым, жестоким, избитым монстром. Пустошь формировала из меня другого Горгона или Деуса со всем изяществом, на которое способен Сангвин. Я боролась с рыданием в горле.

– Я боюсь…

И это было всё. Страх. Я боялась. Боялась причинить боль друзьям. Боялась того, чем становилась. Боялась того, что случится со всеми, если бы я умерла. Лучше для меня ускорить процесс. Рассыпаться в прах. Давить, так долго и сильно, как я могла, прежде чем сгинуть навсегда. Смерть была проще. Я рыдала там, в тёмной пустоте, не обращая внимания на содержимое зеркала, когда она тоже заплакала.

– Я не хочу умирать… Я не хочу… не хочу становиться этим! – сказала я, указывая вялым копытом на зеркало. – Я хочу жить!

– Тогда живи, – тихо пробормотала Твайлайт внутри меня. – Живи ради своих друзей. Живи ради Садов. Жить ради того, для чего хочешь жить. Не повторяй мою ошибку… Не живи ради того, что ненавидишь.

Я хмыкнула, глядя на эту штуку. Она не могла смотреть на меня.

– А… Что, если…

На мгновенье повисла пауза, а затем Псалм тихо сказала:

– Вот для чего есть друзья.

Я сидела там мгновение, всхлипывая, как идиотка. Факт того, что я собиралась неизбежно умереть молодой, вернулся ко мне. Порча Твайлайт медленно и неизбежно превращала меня в нечто чудовищное.

– Мне жаль… – прошептала я той штуке в зеркале. Тем кобылам внутри меня.

– Нет ничего постыдного в страхе…

– Стыд это позволить своему страху управлять тобой.

– Ты должна продолжать верить, даже если ты боишься.

– Ты должна хихикать над ужасным, даже когда смех – это последнее, что ты хотела бы делать!

– Не позволяй страху помешать тебе быть крутой!

– Не позволяй страху сделать тебя подлой и злобной.

– Будь честна с самой собой. Ложь никогда ничего не изменяла.

– Делай ставки…

Я, наконец, посмотрела на эту штуку, которая когда-то была счастливой и здоровой кобылой и вздохнула:

Я скоро умру… или я стану монстром. – И затем я улыбнулась. – Ну… Я думаю, лучше запустить отсчёт времени. Теперь… Как мне выбраться из Лакуны?

– Просто спроси… – ответила кобыла, полностью и всецело внутри меня. Я услышала мягкое напевание. Моё собственное. И я напевала вместе с собой. Может быть, я была обречена. Я боялась. Но я не позволяла страху уничтожить меня. У меня было слишком много дел.

<=======ooO Ooo=======>

Я смотрела в глаза Лакуны, уставившиеся в ответ на мой. Она моргнула, потом посмотрела вниз, на Лайтнинг Дэнсер, держащую меня.

– Ах… – сказала она деликатно. – Я предполагаю, что здесь что-то… происходит?

– Можно сказать и так, – сказала я, и жёлтая кобыла кивнула и ловко устроила меня обратно в инвалидную коляску. – Спасибо, Лакуна, – сказала я, когда уселась, глядя на неё с мягкой улыбкой. – Этот последний кусочек… с зеркалом. Это была ты, не так ли?

Аликорн заёрзала и немного робко улыбнулась.

– Это казалось единственно правильным. Ты вытащила меня из темноты и снова привела меня в чувство.

Добродетель это не нечто врождённое. Богиня и бесчисленные пони внутри засунули их недостатки и слабые стороны в эквивалент чулана и создали кобылу, которая была мягкой и доброй, которая училась на своих ошибках. Которая была лучше для них. Ты не смог бы сочувствовать, если заглушил в себе чужую боль.

– Ты получаешь рог, и вдруг всё становится волшебным и мистическим, – сказала Лайтнин Дэнсер с дразнящей улыбкой, глядя с любопытством на Лакуну. Очевидно, любой пони с крыльями был хорошим для пегаски.

– Да. Это большой, таинственный мир для нас рогоголовых, – ответила я с улыбкой. Лакуна легко подняла меня магией своего рога, устроив меня на сиденье. Мне пришлось признаться, я чувствовала себя немного по-жеребячьи, будучи поднимаемой как сейчас.

– Ну, если вы закончили, то я пойду ждать Даск. Ей, вероятно, понадобится немного морошкового вина и хорошенько прокричаться, когда всё это закончится, – сказала она, улыбаясь и закатив глаза. – Жёсткая кобыла снаружи, большая слабачка внутри.

«Деус тогда должен был быть нафарширован пухом»

Она побежала обратно к палате Глори.

– Это очень интересная кобыла, – сказала тихо Лакуна.

– Пони не перестают удивлять меня. – согласилась я с улыбкой. Потом я посмотрела на неё. – Мне нужно найти П-21 и Скотч… и Рампейдж. Подтолкнёшь? Мой рог сейчас реально не работает. – Я нахмурилась, прищурив своё лицо. У кончика рога появилась искорка, а затем бабах как от взрыва лампочки. Я подняла глаз, глядя на уголёк, едва заметный на кончике моего рога. – Да. Всё ещё не работает.

Я надулась.

«Глупый, маленький, дефектный рог… аррргх»

* * *

Потребовалось немного времени, чтобы найти их в «Школе Литературы». Один класс был преобразован в кухню. Питание было весьма стандартным, но нищие не могут выбирать. Большинство Яйцеголовых сидели с книгами, говорили о своих идеях, проблемах и планах. Скотч смотрела на Спаркл-Колу, медленно выдыхающуюся перед ней. П-21 читал книгу о тайных науках, будто его жизнь зависела от этого. Рампейдж объясняла двум шокированным кобылам-исследователям, как лучше всего ломать шеи, со всеми подробностями.

Она превращается в кобылку, разбирается с технологической мерзостью, внутри неё, по крайней мере, три разных кобылы, и идёт дальше без раздумий. Я должна её обнять. Позже. Прямо сейчас, я указала на П-21 и Лакуна направила меня к его столу. Он посмотрел на меня, посмотрел на аликорна, и вернулся к чтению, с сосредоточенным взглядом, подразумевавшим, что-либо он не хочет говорить, либо он пытается поднять её его магией земного пони. Почему-то я сомневалась в последнем.

– Я и не понимала, что это для тебя проблема, – сказала я тихо.

– Ну, учитывая, что я не сказал ей, я думал, что ты всё поймёшь. Глупый я, – ответил он язвительным тоном.

Полагаю, я это заслужила.

– Так, почему это проблема?

Он, наконец, посмотрел на меня.

– Блекджек, что значит для тебя слово «отец»?

Я ни разу не думала об этом.

– Ну… хм… когда жеребец и кобыла любят друг друга очень сильно… – сказала я неуверенно, но он явно был не в настроении для шуток. Определенно не в режиме сварливого пони. – Я не знаю. Я никогда не думала об этом. Учебник говорил нам, что они помогали кобылам в уходе за жеребятами ещё до происшествия.

«И что мы больше не нуждаемся в них с очередями на размножение»

– Ну, для меня оно означает «донор спермы», – ответил он категорически.

– Я всё ещё не вижу проблемы, – сказала я.

Он явно боролся, чтобы подавить то, что хотел ответить. Потом он сказал низким, ровным голосом:

– Скотч Тейп теперь думает обо мне как о семье. Как о своём «отце». – Он вздохнул и закрыл глаза, откинувшись на спинку стула. – Её мать всегда говорила без умолку о нас, как о семье, как только мы покинем стойло. Жить вместе. Иметь больше детей. Любить… – Он вздохнул и потёр лицо. – Всё, чего я хотел, было убежать. Сейчас она ждёт от меня, чтобы я был ей «отцом»… Я сомневаюсь, что она также знает, что это означает.

– Может быть, и нет, – ответила я тихо, – но вот то, что знаю я. За последний месяц эта кобылка потеряла больше, чем ты или я. Она потеряла свой дом… свою мать… а сегодня она потеряла невинность. Сейчас, может быть, у неё действительно есть ожидания относительно тебя, что это не справедливо, но ты в два раза старше её, и она нуждается в любой помощи, что может получить. Мы всё, что у неё есть в этом мире!

– Ты не понимаешь, – прошипел он, закрыв глаза, потирая лицо. – Я не могу быть отцом… это… Я просто не могу! – Я видела этот его взгляд лишь несколько дней назад. Существовало что-то ещё кроме просто неожиданных отношений.

– Хорошо, но я надеюсь, что когда-нибудь ты сможешь, по крайней мере, сказать ей, почему, – тихо сказала я. Я бы не стала давить дальше… Не прямо сейчас, во всяком случае. Я всё ещё могла видеть красное кольцо вокруг его шеи. Я кивнула Лакуне подкатить меня к Скотч Тейп.

Кобылка не отводила взгляда от своей бутылки.

– Эй. Бригада резиновые копыта идёт на помощь, – сказала я, махая своей вялой конечностью на неё. – Вуга вуга вуга.

Она прищурилась, отклоняясь от меня.

– Ты такая странная, Блекджек!

– Я пытаюсь заставить тебя улыбнуться, – ответила я.

– Я не жеребёнок, – сказала она гневно, возвращаясь взглядом к своей соде. Я взглянула на П-21, сидящего в точно такой же позе.

«Дорогая Селестия, их упорство, это семейное!»

Я уставилась на неё.

– Ты знаешь, что я способна разобраться с рейдерами, силовой бронёй Анклава, и монстропони. – О, теперь она смотрела на меня, как на психически больную. Я усмехнулась. – Таким образом, схватить тебя и щекотать, пока ты не начнешь плакать, вероятно, не так уж невозможно.

– Ты этого не сделаешь, – выдохнула она.

Я это сделала, и чёрт со всем пони смотревшими так, будто я сошла с ума! Я не остановилась, пока она не начала смеяться, и задыхаться и молить о пощаде. Я также смеялась. И через всю комнату, как я думала, я увидела тень улыбки на лице П-21.

– Спасибо, Блекджек, – тихо сказала она, как только перевела дух. – За заботу…

– Мы все заботимся о тебе, – сказала я и, оттолкнувшись, села вертикально, прислонившись к стене рядом с оливковой кобылкой.

– Он – нет, – Сказала Скотч – Он ненавидит меня.

«У тебя три попытки угадать, о ком она говорит, Блекджек…»

– П-21 не ненавидит тебя. Он просто… он просто такой. Он серьёзно ко всему относится, – сказала я, одарив её терпеливой улыбкой и откинув гриву с её бирюзовых глаз.

Её улыбка быстро исчезла.

– Я облажалась, – тихо сказала она.

– Чего-чего?

– В кабинете? – напомнила она мне, уставившись на свои копыта. – Я была так напугана, что просто застыла. Я думаю, что обмочилась, немного…

– Ну, это было опасно…

«Если бы у меня не было этих лязгающих ножных скоб, я бы сделала это сама»

– Не то чтобы, – мягко сказала она, прижимая ноги вместе. – Я видела… его. Монстра из туннелей. – Она сделала дрожащий вздох. – Там валялась куча металлолома. Просто куча мусора… Но мне казалось, что она оживёт. Она съест меня… съест нас всех. Я бы и осталась там, пока бы вновь не появилась, если бы какая-то кобыла не задела меня. Я чуть не попалась во всяком случае….

Она дрожала, и я положила ногу на её плечи.

– Я вижу его всё время. Я слышу его в стенах. – Она указала на автомат со Спаркл-Колой в углу. – Мне… мне кажется, что он там, и в любую секунду он собирается выскочить и съесть нас всех.

– Скотч, всё кончено. Я уничтожила его с сильнейшим оружием в Эквестрии. Он не вернётся, – сказала я, но видела, что не убедила её в этом.

Триадж вбежала в класс и сразу же подошла ко мне, четыре новых ножных скобы плавали рядом с ней. Я расплылась в широкой улыбке.

– Наконец-то! Я так устала оттого, что меня повсюду катают, как старую седую кобылу.

– О, нет, старые седые кобылы в качестве пациентов, намного лучше тебя. Говоря об этом, Профессор хочет убедиться, что ты поговоришь с ней, прежде чем снова удерёшь.

Смешно, это не выглядело так, будто она была очень счастлива по этому поводу. По моей гриве побежали мурашки.

– Хорошо, просто дайте мне сперва проверить Глори…

– Боюсь, что это не просьба, – сказал жеребец из дверного проема. Единорог левитировал лук и стрелы, чёрные наконечники светились от вставленных талисманов. Позади него маячил массивный часовой бот с белым крабом, нарисованным на лицевой стороне. Кобыла зебра носящая кьютимарку в виде скорпиона (а у зебр они тоже кьютимарками зовутся?) и с вылитой винтовкой Лансера пряталась слева от него, а белая пегаска с двумя игломётами на её боевом седле стояла справа. Жеребец со стрелой посмотрел прямо на меня. – Профессор Зодиак увидит тебя. Сейчас.

Заметка: Следующий уровень.

Новая способность: Сделанная из Упрямиума – Вы просто не знаете, когда лечь и умереть! Когда Очки Жизни падают до 25 % или ниже, вы получаете +6 к Болевому Порогу и восстанавливаете 2 ОЖ в секунду, но не более 25 % Очков Жизни.

Новая квестовая способность: Магическая Пуля (уровень 3) – Радиус действия заклинания магической пули увеличен в пять раз.

Глава 12

Ориентировка

«Спасибо, ребята, вы все отличные друзья, даже когда я сама себя не понимаю!»

Чего я боюсь? Нет, серьезно? Я видела в Пустоши, наверное, все виды дерьма. Я видела, как жеребят покупают, продают и арендуют. Я видела, как монстры рвут пони на куски. Я видела, как из могил поднимаются живые мертвецы. Но, по большей части, я никогда не боялась всего этого. Моими мыслями всегда было «О, черт, это будет больно», а не «Ой, как страшно».

Вы хотите знать, что такое страх? Страх – быть привязанным к столу в качестве обеда для каннибалов. Зная, что они собираются рвать тебя на части и глотать их, снова и снова… и снова. Страх – знать, что в таком положении ваше тело может пребывать года или столетия, пребывать в кошмаре, из которого нет выхода.

Но даже это, по сути, ничто. Знаете, что такое настоящий страх? Это неведение. Страх – это взгляд в будущее, где таится что-то плохое, о чем мы ничего не знаем. И самый большой страх каждого – знать, что этим «чем-то» можешь быть ты.

И я скорее прыгнула бы в глотку дракону, чем столкнулась с этим.

* * *

Ладненько. Четверо Зодиаков. В том числе тяжеловооружённый робот. Зебра, похоже, хороший снайпер. От лучника можно ожидать всяких смертоносных пакостей, а пегаска… даже не знаю. Может, иглы ядовитые? А что у нас? Я, Скотч, П-21 и Лакуна безоружны, мой рог не работает, с ногами совсем беда, а Рампейдж снова кобылка. Остаётся только один выход.

– Рампейдж, на тебе зебра! Лакуна, обстреляй жестянку магией! П-21, доставай, что спрятал, и мочи пегаску! Скотч, найди Глори! Лучник на мне!

И, схватив зубами какую-то столовую принадлежность, я с воинственным кличем рванулась к зелёному единорогу.

Никто даже не двинулся, а я полюхнулась на живот, судорожно сжимая в челюстях своё оружие, и закричала:

– Я выгву швоё шерше шошкой!

В дикой ярости я махнула головой куда-то в сторону единорога. Остальные ошарашено смотрели на то, как я ползу к своему врагу. А потом Триадж окутала меня своей магией, подняла в воздух и встряхнула, держа за загривок.

– Коллегиум – это дом Зодиаков, полурогая тупица, – в голосе синей докторши была всего капелька злобы. – Откуда, ты думаешь, берутся крышечки на обслуживание этого места? Уж поверь, с больных много не наскребёшь.

Я взглянула на неё, ещё крепче сжав зубами холодный металл. – И отнимите у неё, наконец, ложку!

Я плюнула ею в лицо докторше так сильно, как могла. Этого удара хватило, чтобы нарушить её концентрацию и развеять магию. Лакуна мгновенно поймала меня своим фиолетовым сиянием, и я, обхватив шею Триадж передними ногами, приставила рог её к горлу.

– Может, мой рог и… компактный, но, уверена, его хватит, чтобы пробить тебе парочку вен. Ты спасла мне жизнь три раза, так что мне охренеть, как жалко тебя убивать, но я с ними никуда не пойду. Значит, так. Зодиаки уходят. Мы забираем своё снаряжение. Потом берём Глори, если ей лучше и… она хочет идти. И тогда, и только тогда, я встречусь с профессором.

Я почувствовала, как она сглотнула.

Несколько долгих секунд мне оставалось только висеть на ней и гадать, насколько серьёзными будут проблемы, если кто-то скажет «нет».

– Пожалуйста, Стрелец, успокойся, – произнёс жёстким кобыльим голосом робот. – Я верю, что Охранница придёт ко мне по доброй воле.

Металлическая голова робота-охранника повернулась ко мне.

– Ведь так, Блекджек?

Я скосила глаза на свой рог, упирающийся в шею остолбеневшей Триадж и не осмелилась кивнуть.

– Конечно.

Зеленый единорог направила стрелу прямо мне в глаз, но он не мог быть уверен, что я не захватила бы Триадж с собой на тот свет. Затем он кивнул и четверо вышли из кафетерия.

– Рампейдж, возьми наши вещи. П-21, проверь Глори, – сказала я, паря в магии Лакуны. Если Зодиаки пытались что-то сделать, то у них лучшие шансы на выживание и уклонение. – Лакуна, ты меня держишь?

– Легко. Хотя должна заметить, что обычно герои не берут в заложники докторов, которые неоднократно спасали их жизни, – сухо сказала фиолетовый аликорн. – Богиня не знает, должна ли она быть впечатлена или разочарована. – Или обеспокоена, но этого в слух она не добавила.

Триадж не сказала ни слова, пока мои друзья не вернулись.

– Я не могу найти Глори, – сообщил П-21, положа мое снаряжение на стол. – Даск и остальные тоже пропали, – продолжил он, очевидно беспокоясь, о том, как я приму эти новости. Честно говоря, мне это не нравилось, но я не могла помочь Глори самостоятельно. С тех пор как она встретила меня, ее жизнь была одной болезненной ошибкой за другой. Если Даск может вернуть ее обратно в анклав, хорошо.

Во всяком случае, не было похоже на то, что я собиралась оставаться рядом с ней в дальнейшем.

Теперь, когда у меня было оружие, броня и ножные скобы я выпустила Триадж. Она попятилась назад, потерла свое горло копытом, и уставилась на меня в шоке. – Ты… ты бы убила меня?

– Не знаю. Может быть, – ответила я, когда Лакуна застегивала скобы на моих конечностях. Я посмотрела на ее шокированное, болезненное выражение и указала на шрам на моей груди. – Видишь это? Лео Зодиак сделал это. Арес поджег меня. Черт побери, даже Вирго использовала заложников, чтобы попытаться убить меня. Вдобавок множество пони стреляли в меня ради награды! Итак, четверо набегающих на меня в таком стиле не есть хорошо. Когда мой друг пришла бы в порядок, ты могла бы отметить, что мне нужно поговорить с Профессором. Нет проблем. Хотела бы встретиться с ней. Но нападение четырех Зодиаков на меня было не совсем умным ходом. – Лакуна помогла закрепить ремнями броню поверх моих скоб. – Радуйся, что все пошло не так плохо.

– До сих пор… я не могу поверить, что ты сделала это, – пробормотала Триадж краснея.

В данный момент я не ощущала себя очень сочувственной.

– В случае если ты не заметила, пони много раз пытались меня убить. Ты не восприняла меня всерьез, поэтому я взяла то, что смогла бы использовать. – И ты немного ворчливая, добавила я мысленно. – Да, я помогаю пони. Да ДиДжей Пон3 считает меня героем. Кто я такая? Я просто Блекджек. И я сделаю все, что должна перед любым противником, чтобы выжить и спасти своих друзей.

Как ни странно она улыбнулась.

– Мне кажется, это первая разумная вещь, которую мне удалось от тебя услышать. – Получить одобрение от Триадж было, конечно, смешанным чувством. Вроде как Скальпель говорила «хорошая работа».

Вооруженные и в броне, пятеро из нас вышли. Я не была умной пони, но я и не была дурой.

* * *

Очевидно, мое лечение доктором Триадж не расположило ко мне Коллегиум, но я была немного не в том настроении, чтобы беспокоиться об этом. Выяснилось, что эти пони послали Зодиаков по мою голову, и хотя я была благодарна им за то, что их врачи спасли мою жизнь и жизнь моих друзей, я не собиралась выворачиваться ради них.

Планетарий был на северо-восточном углу комплекса – огромное, тяжелое бетонное здание, увенчанное массивным куполом. Здесь были Зодиаки в составе: огненно-рыжей Овен в ее силовой броне, синего жеребенка-Водолея и нежно-розовой кобылки-единорога, вероятно, Девы, щеголявшей ПипБаком. Я посмотрела на первого встреченного мной Зодиака, она была того же возраста, что Скотч! Возвращаясь из Мирамэйр, я не поняла, что почти пристрелила кобылку. Я уделяла больше внимания цвету меток на моем Л.У.М-е.

Когда мы входили внутрь этой тяжелой конструкции, Скотч Тейп замерла на месте.

– М-мы… мы же не собираемся лезть в метро или еще куда под землю, правда?

На ее лице отображалась нараставшая паника, пока она оглядывала фойе; с толстыми серыми стенами, оно выглядело до дрожи знакомо.

– Расслабься, Скотч, – сказала я, улыбнувшись ей. Она не расслабилась, но пошла с нами дальше.

Зеленый единорог, теперь без своего лука, встретил меня испытующим взглядом. Его глаза остановились на моем оружии, и я подумала, что меня заставят оставить его здесь, чтобы встретиться с этим профессором. Вместо этого он посмотрел на винтовку Тауруса.

– Я слышал, ты убила Джем, Мини и Тауруса, – сказал он серьезно. – Это правда?

Вопрос застал меня врасплох. Я все еще слышала, как Джем умоляла своего близнеца «стать призрачной».

– Потрошитель Деус убил Тауруса. Мини погибла из-за несчастного случая. Джем пожертвовала собой, чтобы убить Деуса, – ответила я мягко. – Но я убила бы их, если бы пришлось. Они шли по мою душу, в конце концов.

– Они шли за твоим ПипБаком. Конечно, они были немного… настойчивы… Но твоя смерть не была их задачей, – пояснил единорог, легонько пожав плечами. – Дева единственная охотилась за деньгами – она не понимала, чем ты отличаешься от других. Малышка просто чудо, но, блин, непрошибаемая иногда. – Он сделал глубокий вдох. – Мне просто было интересно. Мы не знали подробностей.

С этими словами он развернулся и повел нас к лестнице. Мы прошли мимо двухвекового плаката «Путешествуйте с созвездиями! – Призывало изображение Твайлайт Спаркл. – Получите бесплатную переводную кьютимарку в виде знака Зодиака в сувенирном магазине!».