Текст книги "Кровь и Звёзды (ЛП)"

Автор книги: Somber

сообщить о нарушении

Текущая страница: 70 (всего у книги 76 страниц)

Это мне не нравилось. Сдаться… я сомневалась, что мои друзья позволят мне это.

– Ты уверен?

Он кивнул.

– И ты должна поспешить… Даже с подкреплениями из Троттингема, нас сильно теснят по всем фронтам. Боюсь, Старейшина может прибегнуть к радикальным мерам, чтобы остановить войну.

Затем он глянул на Лакуну.

– И напоследок…

Я почувствовала нервный укол, он не походил на тех пони, что убью её просто за то, что она аликорн, но…

Он приблизился к Лакуне, мои остальные друзья отодвинулись. С шипением его шлем отсегнулся, обнаруживая красивое лицо, его ярко-синие глаза, казалось, светились когда он опустился на колени и взял её копыто в свои.

– Пожалуйста… прекрасная леди… примите ли вы мои искренние извинения за причиненные вам беспокойства? Осквернить вашу прелестную шею таким отвратительным устройством это грех, который невозможно искупить! Никогда в жизни не встречал настолько совершенное, изящное, достойное и смиренное существо как вы!

Лакуна только моргала, глядя в сияющие голубые глаза.

– Ой… что мне делать? Что мне делать! Богиня… я… мы… Такого раньше не было! – отчаянно спросила она и неистово покраснела.

Она спрашивала у меня совет об отношениях? Глори не растерялась, она улыбнулась и прикрыла губы копытом и кашлянула так, что это прозвучало как, – Скажи да.

Лакуна поглядела на неё, затем обратно на коленопреклоненного Стронгхува.

– Ах. Эм… да?

Его глаза засияли еще больше, а Лакуна выглядела чарующе ошеломленной когда он поднялся и взметнул силовое копыто в воздух со свистом пневматических поршней.

– Да! – проревел он, и я была готова побиться об заклад, что солнце выглянуло за его спиной; ну а как еще он мог так светиться? Затем он снова взял её копыто и произнес: – Благодарю за ваше великодушное милосердие, дорогая госпожа. Мое обращение с вами было непростительно.

Лакуна покраснела с головы до копыт. Интересно было бы узнать мнение Богини на этот счет.

– А передо мной он не извинился… – проворчал П-21.

Внезапно, Стронгхув навис над синим жеребцом.

– Перед тобой? Ты пытался приклеить взведенную гранату к моей броне путем скрытности и обмана!

П-21 съежился и побелел как полотно, выглядя так, словно хотел провалиться под землю. Затем Стронгхуф положил копыто ему на плечо.

– Нужно быть невероятно храбрым, чтобы все же попытаться помочь своим друзьям, потому что за это ты запросто мог лишиться жизни. Не каждый броситься защищать аликорна ценой своей жизни. Поэтому, из-за проявленной тобой отваги, я прошу прощения и у тебя тоже.

Рот П-21 открылся, потом закрылся. Наконец он просто кивнул. И правда, что еще можно добавить?

Стронгхув выпрямился и надел шлем.

– Когда-то давно мы служили заветам Эплджек: не вести кровавые войны, а помогать защищать эти земли и их население. Мы слишком далеко ушли от этих благородных целей и позволили самим себе мелочными и жадными.

Шрапнель угрюмо фыркнула, но, окруженная полудюжиной восхищенных пони, она вряд ли бы посмела что-нибудь предпринять. Потом паладин Стронгхув обернулся к ней.

– Да, Шрапнель. Быть Рейнджером это нечто большее, чем просто носить силовую броню и клясться следовать приказам! Это – стремление к совершенству, быть не просто сильнее врага, но и лучше него! Быть примером окружающим. Можешь ли ты считать себя примером. Шрапнель?

Кобылка только смотрела в ответ слегка сжавшись, когда каждая пара глаз уставилась на неё. Она что-то пробормотала, потом замолчала. Огромный жеребец кивнул и серьезным голосом произнес: – Без этой идеи я боюсь, что мы не сильно отличаемся от хорошо вооруженной банды. И время решать уже прошло.

Он повернулся обратно к моей группе.

– Желаю удачи. Надеюсь, тебя постигнет успех в твоих делах.

После этого Рейнджеры галопом рванули на юг в сторону доносящейся стрельбы.

– Было очень мило с его стороны, – весело сказала Глори и улыбнулась Лакуне. – И ты ему понравилась. Представляешь! Пегаска нахмурилась заметив, что аликорн отчаянно раскраснелась.

– Ты в порядке?

– Не могу… остановиться, – прошептала Лакуна.

Я улыбнулась и покачала головой. Стальные Рейнджеры западающие на аликорнов. Чудовищные кричащие комнаты, поющие гимны. Что дальше? Грязная семья медленно приблизилась к нам.

– Спасибо, охранница. Я думал она нас всех прикончит. – Жеребец потер шею. – Мы убираемся отсюда. Это просто безумие. Самое настоящее безумие!

Рампейдж подбежала к нему.

– Есть что доложить?

– Рейнджеры выловили кучу больших снарядов и всякого добра из воды, пока мы охотились за яйцами радигаторов. Очень больших снарядов. Они также перемещают с берега на борт много боевой техники. Еще уже довольно долго прибывают подкрепления из-за моря, – сообщил жеребец. – Еще двадцать прибыли этим утром из Троттингема, потом еще тридцать из разных мест. Как видишь, они спасают только своих. Ублюдки. – Он поглядел вслед Паладину. – А на смерть они посылают лучших из них.

Рампейдж кивнула.

– Надеюсь, что это скоро закончится. Последствия будут ужасными. Сомневаюсь, что после этой битвы останется хоть один пони из Вспышек или Поджигателей. Возможно даже никого из Потрошителей. Мы потеряли Деуса и Горгона. Сплиттера вынесли сегодня утром. Френзи тоже. Никто не видел Блек Дога или Талона. Получается, что из десятки лучших остались только Большой Папочка, Брут, я и Психошай.

– Это еще не всё, – продолжил жеребец. – Активность гулей заметно повысилась. Космодром атакован.

– Кем? – фыркнула полосатая кобылка. – Ни один пони не сможет продвинуться вглубь дальше пяти миль! Радиация настолько сильна, что даже у меня ожоги.

– Адские псы, насколько я знаю. Целая стая атакует ракетную базу. Но не космический центр. Пока. Красный Глаз воюет с ДК на востоке. Зебры охотятся за пони из Общества на юге. Все пошло кувырком. Абсолютно все. – Он содрогнулся. – Мы доложимся, а затем отправимся к Толлу. Может даже двинем к Мегамарту или Риверсайду. В других местах творится настоящее безумие.

– Или вы можете просто покинуть Хуф, – сухо заметил П-21.

– Ни один пони не покинет Хуф, – обреченно вздохнул грязный, измученный жеребец и продолжил путь на восток.

Глори глазела на уходящую семью, затем уставилась на Рампейдж.

– Так они и правда были шпионами?

Я только улыбнулась и слегка покачала головой.

Потрошительница закатила глаза.

– Прямо сейчас любой пони не носящий силовую броню шпионит за Рейнджерами. Из всей их шайки ты знаешь только одного Стронгхува. Все дело в том, что большинству Рейнджеров глубоко насрать на помощь другим. Они думают, что у них Богинями данное право отнимать любую приглянувшуюся технологию. Но хорошие Рейнджеры тоже встречаются. Твои Стронгхуфы, Стилхувзы или еще какие «хуфы» неизбежно пожираются Пустошью, пока остальные прячутся по бункерам в надежде выжить.

– Большой Папочка как-то рассказывал мне об этом. Они нашли водный талисман в распотрошенном Стойле. Профессор извлек его и заставил работать. Это было поразительно. Чистая вода, в количестве достаточном для основания поселения. Но, конечно же, они не могли решить, что конкретно делать с талисманом. Хранитель хотел продать его. Шикарность хотел заграбастать его себе для своего маленького королевства. Аврора хотела отдавать воду за так. Профессор хотела его изучить. Но Кэрротс настояла, чтобы его вернули ей. Ничего с ним не делать. Просто потому, что это была технология прошлого. Все созданное Стойл-Тек принадлежало Рейнджерам по праву. И когда другие настаивали на своем, она просто взяла талисман и растоптала его, лишь бы никто не смог бы воспользоваться технологией М.В.Т… Вот что представляют собой Рейнджеры. Стронгхув может олицетворять собой их возможное будущее, таких как он мало… и он знает об этом.

Я вздохнула и поглядела на север. Я могла только надеяться, что смогу найти слова убеждения или предложить что-то взамен.

– Я больше беспокоюсь о тех больших снарядах, которые они загружают на корабль. Может они просто запасаются, но…

Я видела «Селестию» только с расстояния, но размер орудий прекрасно запомнила.

* * *

Мы держались вместе настолько близко, насколько это было возможно. Каждую секунду я думала о двух «незначительных» вещах: «двухмильная точность» и «120 мм». Размером как раз с моё копыто. Глянув в оптический прицел, я увидела Рейнджеров рыщущих по округе в поисках нашей группы. Даже если отбросить их огневую мощь, я могла представить орудия Стил Рейна превращающего любого из нас или всех сразу в кровавый туман. Лагерь Рейнджеров выглядел довольно хорошо укрепленным; я не видела способов проникнуть через или над укреплениями, а уж о том, чтобы пробраться под ним я даже и не думала.

Но это было как раз то, для чего мог сгодиться аликорн: жульничество.

Мы были в миле от рухнувшего здания штаба, и Лакуна была под завязку напитана радиацией, усиливающей её. Она глянула через прицел моей винтовки на упавшее здание, на крыше находился как минимум один Рейнджер, еще один у основания, но в середине было чисто.

Позади нас постоянно слышались выстрелы. Потрошители наседали со всех сторон. Силовая броня не поможет от превосходящего числом противника, поэтому с каждым убитым Рейнджером они продвигались все ближе к базе. В другое время это бы не побеспокоило меня… но теперь, когда я встретила Стронгхуфа и Крампетс, я знала, что первыми погибнут те немногие действительно хорошие пони из Рейнджеров.

Лакуна нашла место, откуда, по её мнению, мы сможем попасть внутрь, и мы собрались вместе. В фиолетовой вспышке мы исчезли и появились на узкой полке рядом с дверью. К счастью, она была достаточно прочной, чтобы выдержать нас. Мой ПипБак начал медленно щелкать. Один рад в секунду. Не проблема сейчас, но если мы задержимся…

В небе раздался глухой раскат грома, я сощурила глаз и поглядела вверх навстречу дождю. Ну конечно… самое время для очередного ливня…

Дверь была закрыта, но магия П-21 запросто справилась с замком. По полу были разбросаны бумаги, а стены покрыты трещинами и зияющими дырами. Большинство из них зловеще наклонились, не настолько, чтобы упасть, но достаточно, чтобы заставить меня нервничать. Всё же, я была воодушевлена всем этим мусором; это значило, что Рейнджеры сюда не заходили.

– Отлично, магический, мистический ПипБак, – сказала я и сверилась с направлением. – Это огромное взорванное здание и у меня нет свободного времени. Куда мне идти?

На моем компасе появилась маленькая отметка, указывающая на юг. Ну… по крайней мере у меня есть направление. Теперь осталось только выяснить, как туда добраться.

Я не знала, с чем столкнусь в Хуффингтонском «командном центре», но уж точно не с подобным количеством офисов. Мы проходили их один за другим, многие обвалились или были хорошенько обчищены. То, что Рейнджеры не ходили сюда, не значило, что другие пони не наведывались сюда до них в течение целого столетия. П-21 попутно откопал кучу всякой всячины: крышечки, пули, блокноты и кофейные кружки. Своим мечом я уничтожала снующих там-сям радтараканов.

Похоже, что нам нужно было спуститься… а это никогда не было хорошим направлением в Хуффингтоне.

Не разрушенных лестниц не было, зато была шахта лифта, Лакуна, паря между этажами, спустила нас ниже. Еще больше кабинетов, но менее разбитых. И еще больше радтараканов впридачу. Я позволила Рампейдж разбираться с ними; её энтузиазм немного смущал, но она, по крайней мере, получала удовольствие.

– Блекджек, я кого-то убила? – вопрос Скотч вогнал нас всех в дрожь. Она стояла в стороне, разглядывая кучку костей.

– Почему… ты спрашиваешь о подобном? – спросила Глори натянуто ласково.

– Просто… мне кажется, что-то очень плохое произошло… и я не знаю что. – Она глядела на нас своими блестящими изумрудными глазами, закусив губу.

– Мне… мне кажется, что я сделала что-то плохое или… или что-то в этом роде.

И она решила задуматься об этом прямо сейчас? Я вздохнула. Ну конечно. Потому что я совершила ошибку. И это тревожило её. Поэтому я была единственной, кто расскажет ей…

П-21 смотрел в сторону. Лакуна выглядела расстроенной. Рампейдж злой, а Глори напуганной. Я вздохнула и присела.

– Иди сюда, Скотч. – Интересно, так себя чувствовала мама? – Часть твоей жизни, которую ты не помнишь… мы были в туннелях. Столкнулись с монстром… огромным и страшным. Немного позже ты пыталась справиться с этим. Но… – Я поглядела на П-21, но он отрешенно смотрел на покалеченную ногу. – Ты убила пони… пытаясь спасти меня. Но это для тебя оказалось слишком трудно принять. Ты сказала, что хотела бы забыть случившееся. Поэтому я попросила Триаж изменить твои воспоминания. Убрать их…

– Ты… – Скотч отпрянула от меня. – Ты… залезла ко мне в голову?

– Да, – мягко ответила я. – Это была моя идея… только моя. Другие были против, – солгала я, глядя на виноватое лицо Глори. – Я хотела успокоить тебя… защитить тебя.

– Покопавшись в моем разуме? – прокричала она, прожигая меня взглядом. – Ты и эту битву хотела вычистить? Или как насчет разрушения моего дома? Убийства всех пони, которых я знала! – яростно кричала она. – А смерть моей мамы! Почему ты не отняла и это воспоминание, Блекджек?!

Что-же… это было довольно просто…

– Я просто хотела помочь, – мягко произнесла я, чувствуя усталость.

– Помочь мне? Ты влезла в мой разум! Я тебя ненавижу! Ты вернулась в Девяносто Девятое и уничтожила всю мою жизнь! Ненавижу тебя! – прокричала она, отвернулась и, всхлипывая, понеслась прочь.

– Скотч! – крикнула Глори. Я глянула на П-21, но он просто сидел, как сердитый синий чурбан.

– Я помогу ей, – произнесла Рампейдж и поднялась на копыта. То ли фраза, то ли её тон… но как только я поглядела на полосатую кобылку, отправившейся вслед за Скотч, моя грива начала зудеть.

– Нет, – сказала я и тоже поднялась. – Глори, за ней. Рампейдж, остаешься здесь.

Бронированная пони наклонила голову ко мне и нежно улыбнулась. Даже слишком нежно.

– Только я могу помочь ей. Я смогу избавить её от боли, навсегда.

Я продолжала смотреть как её мягкая, нежная улыбка растягивалась все шире и шире, а тело медленно напрягалось как пружина.

– Глори, иди, – сказала я, вынув меч и Бдительность, и взглянула в глаза убийцы. Внезапно, Рампейдж повернулась и рванула ко мне. Две сотни фунтов закованной в сталь ярости врезались в меня с ужасающей силой и с легкостью сбили с копыт. Лакуна левитировала полосатую кобылку в воздух, но она извернулась и, оттолкнувшись от потолка, упала на Лакуну. Когти глубоко вонзились в фиолетовый бок аликорна, продирая шесть кровавых полос на её крупе.

Я прижала Рампейдж со всей возможно силой моих, поддерживаемых скобами, ног. Магией я прижала пистолет ей в подбородок и выстрелила, но она дернулась в последний момент; у меня получилось только отстрелить ей половину щеки. Сияющие стрелы Лакуны впились в толстые листы брони и бок разъяренной кобылки.

Раны затянулись прямо у меня на глазах и её ухмылка вернулась на место. Она набросилась на меня, запуская когти в скобы и опрокидывая меня на спину. Я ткнула Бдительность ей в живот и выстрелила еще раз… и еще…

– Позволь мне дать покой и тебе тоже. Ты слишком много страдала… но я помогу тебе! Помогу так, как ты помогла Скотч! – убеждала она, водя когтями взад-вперед. Царапая мою плоть. Моя концентрация нарушилась, и я уронила оружие, чувствуя её когти, вгрызающиеся в мои задние ноги и живот.

Потом мой меч пронзил её глаз, и я глянула наверх, увидев П-21 держащего рукоять. Он глубоко толкнул его и резко повернул, лезвие вошло в её мозг, заставляя тело судорожно дергаться. Она медленно повернулась и уставилась на него.

– Ты тоже страдаешь… – пробормотала она и медленно двинулась к нему, лезвие все глубже и глубже входило ей в голову.

Разве задумка не состояла в незаметном проникновении или что-то типа того? Разве это не было частью плана?! Уж в чем я точно была уверена, так это в том, что быть атакованной другом и возненавиденной маленькой кобылкой, уж точно не подходило под незаметность!

Затем он еще сильнее повернул меч, и потрошительница закричала, кровь струилась по её лицу. Каждый раз, когда она пыталась двинуться, он поворачивал меч и вырезал новую дыру. Снова и снова он вгонял меч ей в череп. Наконец, она обмякла. Момент тишины, нарушаемый дыханием П-21. Потом: – Не мог бы ты… вытащить… эту хрень… из моего глаза? – невнятно пробубнила Рампейдж. Он глянул на меня, и я кивнула. Если она не болтала о мире и покое, значит, скорее всего, все было в норме.

Жеребец вытащил оружие, и она вздрогнула, когда раны стали затягиваться. Она мелко задрожала, слезая с меня и шмыгая носом.

– Я не плачу, понятно? У меня в глазу меч торчал. Это больно.

Она взглянула на Лакуну и меня и скрипнула зубами.

– Блядь… только не снова. Скотч в порядке?

– Скотч Тейп цела. Обозлена на меня… но хоть этого она не видела.

Лакуна использовала свои нечестные аликорньи силы, чтобы регенерировать пока направляла свой рог на мои порезы, залечивая их.

П-21 пристально поглядел на меня несколько долгих секунд, как-будто с чем то борясь. Потом отвернулся и выплюнул оружие. Твердым и безжалостным взглядом он глянул на Рампейдж. Почти неистово он начал оттирать кровь, взглядом испепеляя полосатую кобылку и скрипя зубами.

– Я должна идти. Не надо было мне возвращаться. Я была… так рада снова увидеться с вами… – она покачала головой. – Я чувствовала себя… чем-то большим, чем просто убийца.

– Именно такова твоя натура, – сердито отрезал П-21, вставая на копыта. – В Девяносто Девятом вы с Дейзи стали бы друзьями не разлей вода. Копыто даю на отсечение, что ты бы пользовалась очередью на размножение каждую доступную секунду.

– П-21! – Закричала я, заставив его повернуться ко мне. Только не он! Да что такое со всеми пони? Все мои друзья внезапно сошли с ума!

Он сощурился и прошипел: – А ты! Почему ты не примешь очевидное? Все кончено, Блекджек. Ты умираешь. Она сошла с ума. Скотч беспомощна. Глори безнадежна. Единственный из нас, кто в своем уме, это долбанный аликорн! Рампейдж хочет уйти? Пусть идет! Мы все должны уйти! Неужели ты и правда думаешь, что мы останемся вместе после твоей смерти? Продолжать твои поиски? Смирись уже с тем, что все кончено. Ты умрешь и… и…

Он повесил голову и крепко зажмурился.

Я протянула к нему копыто, слезы бежали по его щекам.

– Все нормально, П-21.

– Нет, все далеко не нормально, Блекджек! – ответил он и потряс головой. – Мы продолжаем сражаться, и продолжаем проигрывать. Рампейдж не может контролировать себя с тех пор, как убила Торн. Ты не можешь обезопасить и осчастливить Скотч. Глори просто наблюдает, как ты медленно приближаешься к своей смерти. И никто не хочет признать, что эта… эта… маленькая, дурацкая группка эмоционально нестабильных дебилов обречена! Я устал от этого! – произнес он, выдыхая сквозь зубы и с сожалением глядя на меня. – Ну почему мы не можем просто пойти домой? Там гораздо лучше. Я не хочу видеть… как абсолютно все в этой Богинями проклятой Пустоши вредит тебе.

Я аккуратно положила копыто ему на плечо. Он слегка отшатнулся, но медленно повернулся и принял его.

– Всю свою жизнь… – начала я, – Я была никем. Плохой дочерью и пародией на охранницу. Я не знала… не желала знать, насколько отвратителен был мой дом. Потом я вышла оттуда с тобой и… наконец делаю что-то действительно полезное. Спасаю пони… сражаюсь с монстрами… даже пытаюсь справиться с этими глупыми поисками. – Я чуть приобняла его. – Я знаю, что умру. Мы все умрем, в конце концов. Поэтому до того как уйду, я хочу сделать что-то значащее. Я хочу дать этому проклятому городу то, что он заслуживает и помочь как можно большему количеству пони.

Он шмыгнул и глянул на меня, я мягко коснулась его щеки.

– Один пони, куда лучше меня, как-то сказал мне, как справиться со смертью Скудл. Он сказал, что я должна из кожи вон вылезти, но не допустить подобного в будущем. Потратить каждую секунду жизни и постараться поступать как можно лучше. И надеяться на то, что всего, сделанного тобой добра, хватит, чтобы искупить твои ошибки. А у меня полно ошибок, П-21, и они навредили тем пони, которые этого не заслуживали. Скудл. Те жеребята. Клевер. Те зебры. Девяносто Девятое. Я знаю, что не смогу искупить всё это. Никогда. И если я страдаю… что-же, я вполне этого заслужила. Вот почему я делаю это. Потому что если сдамся и удалюсь спокойно умирать без попыток сделать мир лучше, тогда их смерти будут ничем иным, как бесцельными убийствами.

– Это так… глупо, – он еще раз шмыгнул и качнул головой.

– Эй. Это мой план. Естественно он глупый. Я не самая умная пони, помнишь?

К моим собственным планам мне еще нужны были запасные. Желательно от более умных пони.

Легкая улыбка тронула его губы. – Да. Но ты хорошая пони. – Он потер глаза и шмыгнул. – Прости, Рампейдж.

Она спокойно поглядела на него и пожала плечами.

– А. Не беспокойся об этом. Как я уже говорила: помогая вам я чувствую, что делаю что-то действительно важное первый раз в своей жизни. – Она указала на меня и, ухмыльнувшись, добавила, – Даже если ты вляпываешься в какое-то странное дерьмо, Блекджек! Серьезно… как ты вообще умудрилась наткнуться на комнату, которая хотела съесть тебя?

И постоянно вынужденной стрелять тебе в голову, хотела добавить я, но, вспомнив о её крови на моем мече, передумала.

* * *

Собравшись и немного отдохнув, мы продолжили наш путь. Скотч Тейп не разговаривала со мной; я не могла винить её за это. Моя попытка защитить её сгорела синим пламенем. Глори бросала мне свой «она справиться с этим» взгляд, она просто не знала, насколько долго кобылки из Девяносто Девятого могут держать обиду. Даже я до сих пор злилась на Пастель, стащившую мой карандаш. Ну… не настолько сильно, конечно, но мы действительно очень плохо забывали обиды. Все же, мне нужно было придумать способ помириться со Скотч. Так, чтобы это не обрушилось на меня через несколько дней.

Чем глубже мы проникали в командный центр, тем тревожней мне становилось. Мы прошли основательно обчищенную оружейную. Единственными не ограбленными были два больших ящика, вмонтированных в стену, их поверхности свидетельствовали о том, что какой-то пони пытался вырезать их целиком из стены. Внутри был запас спецпатронов для АФ. Меня особенно заинтересовали двенадцатимиллиметровые патроны с ярко-голубыми метками, которыми я зарядила несколько магазинов Бдительности. Хоть это и был всего лишь пистолет, но я постараюсь дать прикурить любому встреченному Рейнджеру. Также я снарядила магазин взрывчатыми патронами и еще один бронебойными, на всякий случай.

Теперь мы были ниже уровня земли, но мой ПипБак по-прежнему показывал, что цель под нами. И откуда он это знал, я представления не имела, хотя, если честно, мои ноги болели так, что на это мне было наплевать. Мою грудь ломило, легкие горели. Когда никто не видел, я сняла повязку и Глори проверила глазницу. Она с мрачным видом сменила повязку и поцеловала меня в лоб, сказав не беспокоиться. И я старалась как могла.

Мы подошли к менее поврежденной части базы и я узнала это место; оно было почти точной копией Мирамэйр. Чуть больше размером и сильнее повреждено, но я знала, что под нами находился оперативный центр базы. Как и в Мирамэйр, только с, убитыми взрывом и радиацией, персоналом. Мы бы могли разделиться и искать более эффективно, но после лаборатории я категорически отказывалась делить нашу группу, пока мы были под землей. Достигнув нужной комнаты, мы обнаружили её полностью мертвой. Дверные моторы не были заперты или что-то типа того; просто не было энергии. Глори и Скотч немного посовещались, и мы отправились искать рубильник и источник питания.

Аргх… ну почему это всегда так трудно?

Так как нам все равно было по пути, мы заскочили в комнату безопасности. Я нашла чуть пыльную штурмовую винтовку; АФ-64 Блумберг, насколько я помню. Наконец-то я нашла подходящее оружие для тех легких винтовочных патронов! Там даже были расширенные магазины! По пути к медкабинету, я по мере сил смазала и починила оружие. Я поймала мимолетный взгляд Скотч, затем она отвернулась со сжатыми губами, выражая, насколько она была зла на меня.

Вытащив все возможные препараты, мы двинулись через отсек обслуживания и, наконец, нашли источник питания. Пока П-21 набивал сумки добром, Глори и Скотч Тейп возились с несколькими огромными рубильниками на стене рядом с тремя большими кабелями, выходящими из пола. Я поглядела вниз сквозь решетку, откуда они выходили, но даже своим мутировавшим зрением не смогла увидеть дна. Скотч ухватила ртом прорезиненный кусочек ткани и дернула один из переключателей. Он встал на место с электрическим треском. Затем второй рубильник, с тем же треском. Затем третий. Лампы мигнули и ожили.

Хуффингтон возродится.

Было написано на стене ярко-красными буквами. Автор лежал неподалеку с банкой из под краски у копыт. Я не могла сказать, насколько давно здесь была эта надпись. Но от неё у меня побежали мурашки.

– Двигаем. Это очень странное место, – сказала я и мы отправились обратно. – Туда и сразу обратно. Я хочу побыстрее выбраться отсюда.

– Я тоже. Здесь жутко, – отозвалась Скотч, затем глянула на меня, как-бы спрашивая, было ли это от чрезмерной кошмарности места или от моих манипуляций с её мозгом.

Мы приблизились к двери в операционный центр, теперь запитанные, но все еще запертые, и П-21 начал щелкать по клавиатуре. В это время наши ПипБаки медленно тикали от стабильного уровня радиации. Скотч Тейп вытащила ключ и менее чем через минуту открыла панель рядом с дверью.

– Ну почему моим папой был не единорог? – пробормотала она и, сунув копыто в открывшееся пространство, начал шарить там. Я поглядела на, удвоившего свои усилия во взломе, П-21, который фактически соревновался со своей дочерью.

Последовали одновременно электрический треск и писк компьютера, и оба в один голос заявили: – Готово! – затем уставились друг на друга. Я улыбнулась, закрыв глаз и тряхнув головой, и вошла в открывшийся проход.

И открыла его как раз вовремя, чтобы увидеть зеленый сгусток, летящий прямо в нас!

К счастью, Лакуна внимательно следила за ситуацией и успела телепортировться перед нами. Взрыв магического огня все еще омывал нас радиацией, но весь удар приняла на себя аликорн. Мне следовало догадаться, что все идет слишком уж гладко! Красные полоски были повсюду, хор кучи немертвых пони выл в безумном голоде. Позади них стоял единорог с резким зеленым свечением и швырял в нас сгустки радиоактивного огня. Остальные гули, теперь несущиеся к нам на сломанных, разодранных ногах, все еще носили боевую броню.

– Ничего хорошего под Хуффингтоном! Абсолютно ничего! – прокричала я и заняла позицию рядом с Лакуной, Глори стала с противоположной от меня стороны. Уровень облучения быстро полз вверх, поэтому я крикнула группе принять Рад-Икс и сама зажевала таблетку. Время опробовать штурмовую винтовку. Я скосила автоматическим огнем первую группу, несущихся на нас, гулей. Перемежающиеся бронебойные и разрывные патроны запросто вгрызались в их плоть. Глори выпустила шквал зеленых лучей, похоже, она уже завершила изменение. Лакуна защищала нас от ответного огня, с чем её, усиленная радиацией, магия прекрасно справлялась. Жаль, что не все мои друзья были так хорошо защищены.

И все же их оставалось еще слишком много, и они очень быстро приближались. У меня не было времени обернуться, когда я услышала стук накопытных когтей в коридоре позади. Рампейдж прыгнула на спину Лакуне и перелетела через неё, поймав собой сгусток огня. Оставляя за собой огненный след, полосатая кобылка врезалась в одного из бронированных гулей, превращая того в кровавые ошметки. Мягко кувыркнувшись, она ликующе рассмеялась и, вонзив когти в еще одного гуля, бежавшего на Глори, откинула его прочь.

– Захватчики! – проревел немертвый единорог. – Сдохните, полосатые ублюдки! Живыми мы не сдадимся! – Голос гуля едва долетал до меня сквозь звуки битвы.

Я бы тоже не отказалась от помощи. Винтовка выплевывала очередь за очередью, я прыгала в З.П.С. так часто, как могла, если не разнести им голову, то они просто регенерируют любые повреждения. Трое разом понеслись ко мне, я приготовилась к очередной порции боли. Затем раздался выстрел из Аргумента, который послал гулей в полет. Я увидела едва заметного синего пони в углу, перезаряжавшего оружие.

Даже Скотч присоединилась к битве, лежа на животе и отстреливая любых гулей, приблизившихся к Лакуне. Сияющий гуль-единорог прекратил метать сгустки и начал поливать нас потоками радиоактивного пламени. Я зашипела, почувствовав на ноге и лице ожог от почти попавшей струи огня.

– Я никогда не покину свой пост! – Кричал единорог, когда мы рассредоточились. Сложно было сказать, что убьет меня первым: огонь или радиация.

– Горите, полосатые! Отведайте праведного гнева Луны! – Радиоактивный огонь извергался из его рога, как из разбрызгивателя во всех направлениях, я нырнула под стол, продолжая стрелять. Мои пули вспыхивали и плавились, неспособные пробить огненный щит вокруг гуля.

Жар-бомба тебя разорви…

Я сконцентрировалась, надеясь, что мутировала достаточно, чтобы получить хоть какое-нибудь преимущество. З.П.С. и четыре магических пули, вперед! Мои светящиеся заряды пролетели через помещение, ведомые заклинанием прицеливания, и врезались прямо в череп гуля. Пламя угасало с каждым попаданием, с четвертым зарядом гуль пошатнулся, и пламя потухло. Залп магических стрел, зеленых лучей и гранат окончательно добил его.

Я облегченно заметила падающий уровень радиации… но, конечное, не в ноль.

– Мне нужен Антирадин, срочно… – Нам всем, скорее всего. Глори раздала пакетики всем, кроме Лакуны. Аликорн промолчала, но в её взгляде, как мне показалось, мелькнуло «несчастные смертные существа».

Уровень моего излучения упал до приемлемого уровня и я подошла к трупу гуля единорога. Крупье стал рядом и вздохнул, кладя даму червей на её, все еще сияющий, бок. Униформа, которую она носила, полностью сгорела, открывая кусочки металла, вплавленные в её шкурку. Я пригляделась к сияющей пластинке. Генерал Шиммерстар. Маленький квадратик появился вокруг её именной бирки и пляшущие строчки данных быстро пронеслись перед моим взором, прежде чем завершиться строчкой:

>ЭП-1101 Статус обновлен> Генерал Шиммерстар: Скончалась. Объект недоступен.

Отлично. С этим закончили. Я заметила терминал в углу и проковыляла к нему.

– Хорошо… так куда теперь ты хочешь отправиться? – спросила я и постучала по клавиатуре… больше в случайном порядке. Мне нужен П-21… ух ты. Экран мигнул, возвращаясь к жизни и начал прокручивать множество непонятных мне символов.

>ЭП-1101 Данные маршрутизации> Медицинский центр Флаттершай, Хуффингтон.