Текст книги "Кровь и Звёзды (ЛП)"

Автор книги: Somber

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 76 страниц)

– Нет, мы НЕ ОЖИДАЛИ этого… уф… ладно… хорошо… – Лакуна тихо вздохнула и левитировала мне в рот лечебное зелье. – Богиня хочет, чтобы ты поняла, что она просто испытывала тебя. Ты справилась. – Она помолчала, а затем добавила: – И… она хотела бы заметить… что это не совсем героическое поведение.

– Добро пожаловать в Пустошь, – пробормотала я, чувствуя, как магия успокаивает весьма неприятную боль в груди. Пожалуй, я предпочла бы мини… ладно, неважно. К сожалению, убитые Лакуной рейдеры оказались вооружены лишь простейшим холодным оружием. Надеюсь, это означало, что Смотрительнице не хватало огнестрельного оружия, чтобы как следует вооружить всех своих рейдеров. Или же она просто недостаточно им доверяла, чтобы позволить слоняться вокруг полностью вооружёнными.

– Слушай… ты говорила, что можешь телепортировать себя несколько раз подряд, так?

Лакуна пристально посмотрела на меня и кивнула. Я изложила ей план.

– Богиня – не… курьерская служба! – прогремел её возмущенный голос у меня в голове. Затем последовал тяжёлый вздох. – Если это действительно необходимо, то я всё сделаю…

Внезапно она вскинула голову.

– Ни за что! Очевидно, что эта кобыла не способна…

– Посмотри, на что она решилась! – сказала Богиня… себе? Или же это была Лакуна? Свихнуться можно.

– Она безумна! Мы теряем время с ней и её Стойлом…

Всё это слишком затянулось.

Поднявшись на задние ноги, я сорвала с себя очки и заглянула прямо в фиолетовые глаза Лакуны.

– Богиня, верно? – прошипела я ей в лицо, изогнув в ухмылке губы, на которых пузырились кровь и желчь. – Слушай… тебе явно что-то нужно в Хуффингтоне, верно? Ну а я хочу спасти своих друзей и родной дом. Давай договоримся: сейчас ты поможешь мне в ЭТОМ, а я, в обмен, добуду тебе то, чего ты так жаждешь. Потому что прямо сейчас у меня нет времени на это дерьмо. Я должна спасти своих друзей. Я должна спасти свою семью.

Чего-то одного на этот раз будет недостаточно.

Она отвела взгляд, и я услышала, как принялись спорить бесчисленные шепчущие голоса, ворчливые и умоляющие. Хоть и смутно, но я смогла разобрать слова кобылы:

– Трикси… Пожалуйста…

Затем раздался оглушительный вздох, заглушивший все прочие голоса.

Наконец, Лакуна встрепенулась.

– Хорошо. Богиня позволит тебе спасти друзей, но взамен потребует от тебя выполнения твоего обещания. Расскажи подробнее, что нужно сделать.

Я так обрадовалась этим словам, что, покачнувшись, плюхнулась на круп. С каким бы демоном я только что не заключила сделку, это приемлемая цена за спасение Девяносто Девятого от Смотрительницы.

Лакуна коснулась своим рогом моего, и я закрыла глаза, пытаясь припомнить во всех подробностях оружейную, кабинет Смотрительницы, и Вентиляционное Техническое Помещение № 3. Затем откопала у себя в голове всё, что могла вспомнить про медицинский уровень самцов. Я видела его лишь раз, и это было давно. Надеюсь, для Лакуны этого окажется достаточно, чтобы попасть туда и проверить их. Вытащить их оттуда. Неизвестно, сколько телепортаций она сможет осилить. Я слышала этот нескончаемый шёпот в её голове. Было такое чувство, словно за нами следили призраки.

Наконец, Лакуна отстранилась.

– Думаю, я узнала достаточно, чтобы сделать это. Искренне надеюсь, что там найдутся подходящие боеприпасы, – сказала она, со вздохом поднимая миниган. – А чем займёшься ты?

– Освобожу П-21. И как только он будет в безопасности… посмотрю, сможем ли мы использовать газ. – Риветс загрузила в ПипБак Мармеладки свой персональный код доступа начальника эксплуатационной службы, а Миднайт – код Смотрительницы из моего ПипБака Дельта. Всё, что мне теперь оставалось – освободить П-21 и вручить ему код службы безопасности. Справляться с замками я худо-бедно научилась, но вот работу с терминалом я по-прежнему предпочла бы оставить ему. – Если мы можем покончить со всем этим, не убивая неинфицированных пони, то должны попытаться сделать это.

Забавно. Крупье упускал уникальный шанс заставить меня почувствовать себя убийцей. Хотя, с другой стороны, он вовсе и не нужен был для этого. Я и так уже считала себя монстром.

– Тогда я начну, – сказала Лакуна. – Где я смогу найти тебя и П-21?

Я была так благодарна ей за то, что она не стала спрашивать «а что, если он уже мёртв?» или «а что, если его накормили заражённым обедом из трёх блюд?»

– Здесь, или сразу за дверью Стойла, – ответила я, сверившись с часами в своём ПипБаке. – Пожалуйста, вытащи оттуда самцов, если они ещё живы. Я очень… очень… не хочу травить их, – добавила я умоляющим тоном, зная, что, если это произойдёт, прощения мне не будет.

– Обещаю. Сперва я вытащу их, а уж затем займусь оружием, – заверила меня Лакуна.

– И поблагодари Богиню от моего имени… за то, что она позволила тебе сделать это, – добавила я. На лице Лакуны появилось изумлённое выражение, а затем она улыбнулась странной улыбкой и, покачав головой, исчезла во вспышке.

Вздохнув, я вытащила драконий коготь из своего заблёванного броника. Интересно, рейдерская зараза убивает обоняние у пони? Затем медленно направилась вверх по лестнице к кабинету Смотрительницы. Изо всех сил пытаясь расслышать что-нибудь через перекрытия над головой, я различила знакомые звуки совокупления. Какой же шумной была Смотрительница. Я ударила по выключателю и вздрогнула от шипения поршней, поднимающих потайной люк. Когда тот приоткрылся на несколько футов, я ударила по выключателю снова и проскользнула внутрь комнаты, стараясь не пыхтеть громче её хозяйки.

– Скачки пони! – раздался из спальни рядом с кабинетом голос Смотрительницы, полный юношеского задора. Я выругалась про себя, заливаясь краской. «Ладно, да, она мелкая психованная тварь, сдавшая моё Стойло, надругавшаяся над моим другом, и убившая мою мать… но… она это серьёзно? „Скачки пони“?!» Я взглянула на Л.У.М…. Три красных метки… и лишь одна из них двигалась, производя этот шум. Либо она действительно страдала вуайеризмом, либо… Неспешной рысью я приблизилась к двери и осторожно приоткрыла ее.

Знаете, когда она произнесла: «скачки пони», я предположила, что это она была той, на ком скачут…

Возможно, всему причиной был вид моего друга, прикованного к постели с кляпом-уздечкой во рту, которого насиловала кобыла, ставшая величайшим воплощением зла, с которым я когда-либо сталкивалась в Пустоши, но во мне внезапно проснулся мой внутренний Дэус. Пинком раскрыв дверь, я взяла на изготовку драконий коготь и с криком «Пизда-а-а!» бросилась к кровати.

Внезапно рог Смотрительницы озарился сиянием, и к горлу П-21 прижалась бритва. Он захныкал, а она даже не потрудилась прекратить фрикции.

– Я знала, что ты вернёшься. Он говорил, что ты вернёшься. И он оказался прав: ты здесь. – Последовал особо жёсткий толчок, и П-21 сдавленно закричал в кляп; слезы и кровь брызнули одновременно. Из ниш в потолке опустились две турели, повернув стволы в мою сторону. – Я должна поблагодарить тебя за то, что мой любимый жеребец вернулся ко мне. Он всегда был моим любимым чудо-пони.

Я почувствовала, как всё внутри меня похолодело. Это была моя вина. Его схватили именно из-за моей безрассудной спешки.

– Ты, больная… – прохрипела я, прикидывая, успеют ли три пули, направленные З.П.С, снести ей голову прежде, чем она перережет горло П-21. Хотя, судя по порезам, которые эта психопатка уже успела оставить на его шее, она учитывала такое развитие событий. А что если целиться ей в рог? Возможно, но если я промахнусь…

– Я – Смотрительница. Мой долг – поддерживать безопасность и процветание этого Стойла. Поэтому всё, что я делаю, чтобы выпустить пар, абсолютно приемлемо! Я могу делать всё, что захочу. Что угодно! – прошипела она и, злобно прищурившись, прочертила бритвой ещё одну красную линию на горле П-21. – Но ты всё усложнила. Ты привела их сюда. Предала меня. Так же, как твоя мать. Да…

Смотрительница была безумна… просто абсолютно и беспросветно чокнутая. И не факт, что причиной тому была инфекция.

– Тупое мелкое отродье… ты имеешь хоть малейшее представление о том, на что похож мир снаружи? Я видела пони, сплавленных с машинами и монстрами, сталкивалась с двухсотлетними гулями, которые не смогли справиться с одолевавшими их страстями, у меня развилась серьёзная наркотическая зависимость, и на меня падала лодка.

– Ты не понимаешь. Я могу делать, что захочу. И ни один пони никогда больше не причинит мне боль, – с уверенностью произнесла она.

– Если ты имеешь в виду Деуса, – пробормотала я, глядя на неё, – то я убила его.

– Я имею в виду свою мать! – прошипела Смотрительница в ответ, и вошла в П-21 с такой силой, что он закричал.

– Твоя мать… – Это объясняло… где она могла достать «игрушку» вроде той, что была надета на ней сейчас. – Твоя собственная мать…

– Каждую ночь, – прошипела она мне. – Каждую ночь. Потому что она была Смотрительницей. И могла делать всё, что пожелает. Но не с кем-то другим. Только со мной. – Она отрывисто хихикнула, вздрогнув всем телом. – Я пыталась поговорить с твоей матерью. Я рассказала ей всё… но она ответила, что ничего не может с этим поделать. Ничего! Ничего! – закричала Смотрительница, вытаращившись на меня своими безумными глазами. – Так что я сделала всё сама. Подождала, пока мать напьётся… украла бритву из комода… Всего один разрез… и теперь уже я заняла место Смотрительницы. – Она бросила болезненно-ласковый взгляд на связанного жеребца. – Ты вернула единственного, кто слушал меня. Моего любимого чудо-пони. И я могу скакать на нём, как она скакала на мне…

Я вздохнула, глядя на нее.

– Мне жаль… Жаль, что моя мать не смогла спасти тебя. Ведь именно для этого и нужны Охранницы. Она должна была сделать хоть что-то. – «Проклятье, Мама, ну почему ты ничего не предприняла?» – Но это не оправдывает того, что ты творишь сейчас.

– Стойло умирает. Я видела отчеты. Оно протянет год, не больше. Но теперь мы сильны, дверь открыта, и у нас есть оружие. Мы познали силу мяса и силу боли. И ничто не помешает нам захватить власть над поверхностью. Всё там станет моим. И никто больше не сможет причинить мне боль. – Она захихикала, присунув П-21 с дикой силой. – Теперь я получу всё!

– Верно. В том числе и это.

Больше ждать нельзя. Я скользнула в З.П.С. «Рог, голова, рог, голова».

Со вспышкой время ускорилось, и четыре разряда концентрированной магической энергии подобно звёздному дождю обрушились на Смотрительницу. Заверещав, она повалилась в одну сторону, а её рог отлетел в противоположную, вращаясь в воздухе. П-21 вскрикнул последний раз, когда она резко вышла из него, и тут же свернулся калачиком на кровати. Когда я бросилась к нему, турели открыли по мне шквальный огонь. Схватив грязную простыню, я швырнула её в сторону ближайшей, временно ослепляя, и сразу же взяла на прицел другую, одновременно телекинезом пытаясь вырвать силовой кабель из первой. Рассыпав сноп искр, кабель отвалился, лишая турель энергии как раз в тот момент, когда она раскромсала простыню.

– П-21, ты в…

Нет, он не был в порядке. Более того, он находился так далеко от него, что, похоже, не смог бы отыскать даже с помощью карты. П-21 смотрел в никуда пустым взглядом, пытаясь сжаться в комок так сильно, как только позволяли цепи. Сначала Рампейдж, теперь он. Моя досада на саму себя возросла сейчас многократно. Я сосредоточилась на оставшейся турели и выстрелила ещё трижды. Бронебойные свойства моей магии были весьма не впечатляющими, но, должно быть, я умудрилась угодить во что-то жизненно важное. Эта турель также заискрилась и замолчала. Достав заколку, я принялась ковырять ею в замке кандалов, сковывавших П-21.

– Держись. Я собираюсь вытащить тебя отсюда… Ты только держись…

Внезапно в меня врезалась Смотрительница, сбивая с кровати, и мы покатились по полу, сцепившись клубком. Она лишилась половины своего рога, который лишь искрился, когда она пыталась творить магию, а на месте одного её глаза зияла окровавленная глазница, из которой мне на лицо сейчас капала кровь. Сидя на мне верхом, Смотрительница в исступлении колотила меня копытами по лицу и горлу. Учитывая, что я уже получила сегодня выстрел в голову, пару выстрелов в грудь, и бесчисленное количество в спину, мне начинало казаться, что этот день реально не задался.

– Я отымею вас всех… всех и каждого! Я – Смотрительница! Это моё право! – визжала она мне в лицо, и с каждым словом её голос становился всё выше и выше. – И никто из вас больше не оседлает меня снова! Никогда!

Через голову Смотрительницы перелетела цепь, захлестнувшись петлёй у неё на горле, и два синих копыта резко натянули её. Цепь впилась глубоко в шею кобылы, и пёстрая шкура Смотрительницы начала быстро менять свой цвет с грязно-белого на жутко синий. Затем фиолетовый. Её темный язык вывалился изо рта, а рог отчаянно искрился в поисках чего-нибудь, чем можно поразить П-21. Наконец, она дёрнулась в последний раз и обмякла.

П-21 рухнул на пол, дрожа и всхлипывая, всё ещё связанный цепью с её мёртвым телом. Поднявшись, я осторожно расстегнула на нём уздечку, а он продолжал смотреть в пустоту глазами, в которых не было ничего, кроме боли и унижения.

– Я не твой чудо-пони… не твой… не твой… – шептал он.

– П-21… – тихо сказала я, с трудом поднимаясь на копыта.

– Я не… Я не чудо-пони…

– Она мертва, – пробормотала я. – Мертва… Отпусти её…

П-21 всхлипнул и посмотрел на меня взглядом потерянного маленького жеребёнка, дрожа всем телом, будто в лихорадке. Осторожно отомкнув кандалы на его копытах, я освободила своего друга от цепи, которую он тянул так сильно, что буквально раздавил Смотрительнице горло. Синий жеребец посмотрел на свежие кровавые ссадины на ногах и затрясся ещё сильнее, обхватив себя копытами в попытке унять эту дрожь. Я обняла его, отчаянно надеясь, что это было именно то, в чём он сейчас нуждался, и что я не сделаю этим ему ещё хуже. Уткнувшись лицом мне в грудь, П-21 заревел навзрыд, и я обняла его ещё крепче, позволяя выплакаться.

Мой взгляд упал на Смотрительницу. Боль… передавалась от поколения к поколению. Конечно, я ненавидела Смотрительницу за то, что она сделала, но, с другой стороны, мне не довелось побывать в её шкуре. Будь моя мать властным монстром, пошла бы я на убийство, чтобы освободиться от неё и, в конце концов, стать монстром самой? Как Дейзи, которая делилась с другими той болью, что она терпела из-за садистских развлечений её матери? Как давно это продолжается? Где и когда возник этот порок, передающийся от матери к дочери? Дейзи. Смотрительница. Неужели мне просто повезло, что моя мать любила меня? Неужели это было, скорее, исключением, чем правилом?

Нет. Я не хотела в это верить. Стойло населяли сотни пони, и просто в голове не укладывалось, что надругательство здесь могло быть чем-то обыденным, в то время как любовь и забота – лишь редким исключением из правила. Если бы боль была нормой, ни к чему было бы стыдиться её и скрывать ото всех. Она не сделала бы пони обезумевшей от власти и необходимости контролировать и унижать других, пока они не сделали того же с ней. Смотрительница предала Стойло, но я подозреваю, что она, возможно, просто увидела в этом возможность причинить боль всем нам, прежде чем мы ополчимся против неё, или же развалится само Стойло и погубит её.

Как же так получилось, что Пустошь смогла навредить даже пони, живущим в Стойле? Что-то такое было в этой земле, или в нас самих?

Наконец П-21 прохрипел слабым голосом:

– Мне нужен душ. Я должен смыть её с себя…

– Прости меня, – шепнула я ему на ухо.

Он поднял на меня свой затуманенный взгляд, и на мгновение я испугалась, что увижу там отвращение и презрение. Но в его глазах читалось лишь смятение.

– За что?

– Я… не слушала. Рванула прямо в… Это моя вина.

К моему ужасу, он улыбнулся так, словно я сейчас отвесила глупую шутку.

– Нет. Это моя вина. Я позволил ей снова использовать меня как своего чудо-пони. Нужно было взорвать нас обоих… но… я… я не смог… Не смог бороться с ней. – Он глубоко вздохнул, словно пытаясь удержать что-то глубоко внутри себя. – У меня при себе была граната, и я… Она приказала мне положить её… и я подчинился! Я должен был сделать что угодно, лишь бы не позволить ей… Но я позволил… – Он снова разрыдался, и я крепко прижала его к себе.

– Нет!

П-21 вздрогнул от моего крика, и я мысленно залепила себе хорошую затрещину.

Чуть смягчив тон, я продолжила:

– Вини меня, П-21. Вини меня за то, что вела себя как идиотка. Вини Смотрительницу за то, что она сделала. Вини её мать, или любого другого пони… но только не себя. Уяснил? – твёрдо произнесла я. С его ненавистью ко мне я смогла бы жить. Но нельзя позволять ему ненавидеть самого себя.

– Мне нужно помыться… Пожалуйста… скажи мне, что мы можем уйти отсюда. Я хочу вернуться в Капеллу. Или в Мегамарт. Во Флэнк. Куда угодно. Лишь бы подальше отсюда. – сказал он срывающимся голосом.

– Нет. Пока ещё нет. У меня есть план. – Он уставился на меня в замешательстве, и я изобразила свою лучшую улыбку. – Это хороший план. Один из моих лучших.

Долгую минуту он молча смотрел на меня, а затем икнул и криво улыбнулся.

– О… так… значит, мы обречены? – Возможно, он хотел съязвить, но в его голосе мне почудилась также робкая надежда.

Я почувствовала, как отлегло от души.

– Умник… – буркнула я, подбегая к терминалу Смотрительницы. – Ты мог бы войти в систему и скачать пароль главы службы безопасности в этот ПипБак? – спросила я П-21, который хромал позади меня, двигаясь гораздо медленнее и осторожнее, чем раньше. Он кивнул и, нажав несколько клавиш, зашёл в терминал.

– Она не поменяла свой старый пароль, – сказал он до жути бесстрастным голосом, видимо, ещё не до конца оправившись от произошедшего с ним. – Основной пароль Джин Румми —… Блекджек, – закончил он, взглянув на меня.

У меня вырвался смешок. «Отлично. А сама не могла догадаться, а?»

Я сдвинула стол Смотрительницы как раз вовремя, чтобы увидеть сверкнувшую внизу фиолетовую вспышку. Лакуна стояла, едва держась на ногах и, надо признать, выглядела довольно паршиво. На её чёрном кружевном платье темнели пятна пота. Я и не подозревала, что аликорны способны работать столь усердно, но Лакуна, определённо, выглядела так, словно выложилась вся без остатка.

– Самцы в безопасности. Оружие перемещено. Газ готов?

– Почти. Сможешь перенести нас обоих? – спросила я Лакуну, просматривая прочие файлы в терминале Смотрительницы.

– Возможно, но по одному за раз, – сказала она, глядя на П-21. – Я перенесу его к другим самцам. Он нуждается в медицинской помощи. – По её взгляду было ясно, что она хотела бы сделать для него гораздо больше, чем это. – Единство может принести ему умиротворение.

Я вдруг почувствовала, как по загривку побежали мурашки.

– Избавит ли оно от боли?

– Нет. Но мы могли бы помочь ему справляться с ней, – произнёс у меня в голове её тихий голос. – Как помогаем справляться с моей.

И с этими словами они с П-21 исчезли во вспышке. Возможно мне это только кажется, но, похоже, у аликорнов ярко выраженная склонность к театральности.

С шипением дверь в кабинет Смотрительницы открылась, и внутрь с невозмутимым видом шагнула Дейзи, широко улыбаясь окровавленными губами.

– Ну так что, она всё-таки сдохла?

Учитывая, что потемневший труп Смотрительницы лежал у самых моих копыт, вопрос прозвучал довольно глупо, что, впрочем, не помешало двум рейдерам позади Дейзи заржать в ликовании и броситься разносить эту новость по всему Стойлу.

– Хорошая работа, Блекджек, – сказала Дейзи, сощурив свои желтые глаза.

Я почувствовала, как холодный пот заструился у меня по спине.

– Ты подозревала, что я отправлюсь к ней…

– Подозревала? Да я всё видела. – Она кивнула в сторону круглого окна в стене кабинета.

– Как ты узнала, что это была я?

– Ах, это. Мармеладка не продержалась бы в одиночку две недели. Если бы она была жива, то обязательно вернулась бы раньше или хотя бы попыталась, даже ценой жизни, – ответила Дейзи, подходя ко мне вплотную. – Но ты… Блекджек… увидев тебя в кафе, я в ту же секунду всё поняла. Только ты могла быть той, кто решилась приклеить кьютимарку мёртвой кобылы поверх своей собственной и съесть сердце, чтобы спасти своего друга от Смотрительницы. Ты перевернёшь небо и землю, если понадобится. В этом вся ты.

– Стало быть ты хотела, чтобы Смотрительница умерла? – снова спросила я.

– Я желала её смерти уже много лет, – ответила она, посмотрев на труп странным взглядом, в котором угадывалась тень сожаления. – Раньше я считала, что мы понимали друг друга. И могли бы добиться многого. Но она была уже слишком озлоблена… слишком неуравновешена и безумна. Я видела, как она медленно превращается в подобие своей матери. И убила бы её раньше, если бы была уверена, что твоя мама готова взять на себя управление Стойлом.

– Так почему ты не сделала этого сейчас? – спросила я, хотя, куда больше меня сейчас интересовал вопрос, собирается ли возвращаться Лакуна. Мне очень не хотелось драться с Дейзи с одним лишь когтем наперевес.

– Забавная ситуация. Как только мы начали есть мясо, всё вдруг стало предельно простым. Я хочу сказать, мы и раньше следовали приказам, но стоило нам вкусить его, как это стало почти инстинктом. Если бы я убила Смотрительницу, рейдеры набросились бы на меня прежде, чем мне удалось бы взять их под свой контроль. Но её кровь на твоих копытах. Так что теперь здесь командую я. – Она широко усмехнулась. – У меня большие планы на это место. Слишком долго мы гнили здесь внизу. Смотрительница просто хапала всё, до чего могла дотянуться. Я же беседовала с торговцами, прежде чем мы их съедали. Мы собираемся затолкать мясо в глотки тем пони, что засели на нижних уровнях, и, распробовав вкус плоти, они присоединяться к нам. Вместе мы захватим Мегамарт. Затем придёт черёд Потрошителей. Мы сокрушим их, заставим боятся и уважать нас… а, возможно, накормим плотью и их тоже. С помощью этой аппетитной полосатой кобылки мы сможем прокормить десятки, даже сотни пони. И держу пари, другие деревни с радостью будут платить нам мясом, дабы самим не попасть в наше меню.

Мой кошмар стал явью.

– Понятно. Полагаю, теперь ты предложишь мне выбор: по-настоящему съесть мяса и присоединиться к вам или умереть?

Дейзи фыркнула и покачала головой.

– Я что, похожа на идиотку? Нет, ты просто умрёшь.

Она вытащила оружие, которого, определенно, не могло быть в инвентаре оружейной. Серебряный АФ-33 «Эпплбак» принадлежал моей Маме, как до этого принадлежал всем главам службы безопасности Стойла, начиная с момента запечатывания двери. Их имена были начертаны на рукояти. Проклятый пистолет даже имел свое собственное имя: «Бдительность». Какая ирония – меня пристрелят из личного оружия моей Мамы.

Когда Дейзи направила пистолет на меня, мы одновременно вошли в З.П.С. В его зловещей монотонности мы действовали почти синхронно. Но если она намеревалась отстрелить мне башку, то у меня на уме было совсем другое. Потянувшись магией к оружию, я аккуратно нажала на защёлку магазина как раз в тот момент, когда она выпустила пулю, находившуюся в патроннике. Та едва не снесла мне голову; замедленное время позволило разглядеть, как она пролетает мимо, прожужжав возле самого уха. Схватив тяжелый магазин, я дважды съездила им Дейзи по лицу.

«Давай же, Дейзи… сделай это».

Она вытащила копытами запасной магазин, и я немедленно вставила первый обратно в пистолет. Дейзи выпустила второй магазин из копыт, чтобы передернуть затвор, но я тут же извлекла первый из оружия и ударила Дейзи уже двумя левитируемыми магазинами. В её жёлтых глазах сверкнула знакомая ярость, и она достала было третий магазин, но я моментально вставила первый обратно. Зарычав от гнева, Дейзи отбросила оружие в сторону. Подхватив пистолет своей магией, я левитировала его к себе и с улыбкой дослала патрон в патронник. З.П.С. истощилось.

– Как же я ненавижу единорогов… – злобно бросила Дейзи, а затем выдернула зубами свою дубинку и, наклонив голову, бросилась в атаку. Первое правило боя: земным пони требовалось вступать в ближний бой, дабы, нарушая концентрацию единорога, мешать тому использовать свою магию. Единорогам же, напротив, полагалось держаться от противника как можно дальше, чтобы не дать переломать себе кости.

Увы, последнему кабинет Смотрительницы способствовал мало. Я прыгнула обратно в З.П.С., который успел набрать заряд, достаточный для одного выстрела, и, выбрав цель, запустила заклинание, посылая пулю прямо в ногу Дейзи. Стрелять ей в голову я не решилась из опасения, что это могло лишь ещё больше взбесить её, а так мне, возможно, удастся хоть немного её замедлить. Тем не менее, Дейзи всё же врезалась в меня, подобно локомотиву, но, учитывая, что я в своё время пережила удар лодкой, мне удалось сохранить контроль над оружием.

Правило второе: чтобы обезоружить единорога, нужно лишить его рога. Я подняла ПипБак Мармеладки, заслоняя им свой светящийся рог, и по его корпусу звучно треснула дубинка Дейзи, уверенно ведомая З.П.С. Она наносила удары снова и снова, калеча мне передние ноги и пробуя на прочность корпус ПипБака, что, впрочем, не помешало мне прижать левитируемую моей магией Бдительность прямо к её брюху.

Правило третье: единорог способен поразить вас из левитируемого оружия даже оставаясь полностью неподвижным. В последний момент Дейзи шарахнулась в сторону от меня, и выстрел ушёл в потолок. Увидев, как она разворачивается для новой атаки, я приняла защитную стойку и выстрелила ей в ногу ещё раз. После чего оказалась сметённой этой кобылой, которая неистово размахивала дубинкой и наносила удары копытами, надеясь вырубить меня прежде, чем я снова смогу воспользоваться пистолетом.

Но я поступила хитрее, войдя в З.П.С. и выпустив ей в лицо две магических пули. Шлем Дейзи отразил часть их энергии, но оставшейся вполне хватило, чтобы практически содрать кожу с её лица, заливая глаза кровью. Сжавшись в комок, я выкатилась из-под неё и, вернув Бдительность на прежнюю позицию, отправила ещё две, на этот раз вполне материальных, пули ей в левый бок. Снизу теперь также доносились звуки стрельбы. Возможно, Лакуна не смогла вернуться за мной, потому что пошли в наступление рейдеры, вдохновлённые вестью о смерти Смотрительницы.

Мне сильно досталось, но у меня был пистолет. А в арсенале у Дейзи… исцеляющее зелье, Гидра, Бак, и Стампид? Не честно! Она приняла стимуляторы, и плоды моего тяжкого труда начали исчезать прямо на глазах. Следующая же её атака превратит меня в паштет из единорога, и мы оба это понимали.

«Бежать!» Я сиганула в проход под столом Смотрительницы, и копыта Дейзи обрушились на то место, где я только что стояла. Промчавшись стремглав по коридору мимо мерцающих огоньков, освещающих коридор, я привела в действие то оружие, что оставила позади себя.

– Блекджек! – проревела Дейзи у меня за спиной.

– Нет! Тут должно быть «Пизда-а-а»! – крикнула я в ответ и выстрелила по преследующей меня кобыле, целясь в ноги, чтобы хоть немного замедлить её бег.

Затем раздался писк брошенных мною мин. Дейзи закричала, а затем туннель сотрясли три чудовищных взрыва, швыряя её на пол. Я осторожно приблизилась, глядя как её трясёт от принятых наркотиков, полученных ранений и безумия.

– Я рада, что ты вернулась, Блекджек, – прохрипела она, медленно поднимаясь на ноги. – Я рада. Если и существует пони, способная положить всему этому конец, то это ты.

Я слышала, как хрустят, срастаясь, её кости. Вся нижняя часть тела Дейзи выглядела так, словно её освежевали, но магические зелья по-прежнему поддерживали в ней жизнь. Я заколебалась.

«Проклятье, что же сможет прикончить её?»

– Я хочу помочь тебе, Дейзи… – нерешительно произнесла я.

– Ты не знаешь, как мне помочь. И тогда не знала, – выдохнула она, глядя на меня своим взглядом безумного рейдера. Я не сводила с неё своих мутировавших глаз. Ещё большой вопрос, кто из нас стал в итоге большим монстром. – Я имею в виду… настучав на мою маму. Ты хоть знаешь, что она сделала со мной после этого? Ты не задумывалась, почему я исчезла на неделю?

– Я думала, что ты избегаешь меня, – пробормотала я в ответ.

– Я была у медиков, идиотка! – закричала Дейзи, снова пытаясь подняться. – Мать избивала меня до потери чувств, затем заставляла их исцелить меня и била снова! И всё из-за того, что ты попыталась арестовать её. Ты хоть думала о последствиях?

– Я хотела спасти тебя! – возразила я, поднимая пистолет, но всё ещё не решаясь выстрелить. – И сейчас хочу.

«Я просто не знаю, как».

– Нас таких двое, – ответила Дейзи, накопив достаточно ярости, чтобы атаковать ещё раз, даже несмотря на две пули, что я успела всадить ей в грудь. Развернувшись, она ударила меня задними ногами, отбрасывая спиной вперёд на перила у двери Стойла. Удар вышиб из меня дух, и я ощутила тревожное покалывание в задних ногах. Подняв взгляд, я заметила лишь два мелькнувших копыта, а затем моя голова откинулась назад с такой силой, что я была почти уверена, что Дейзи сломала мне шею. Я рухнула под перила, пытаясь сохранить ясность сознания, и попятилась в атриум.

Сейчас я бы с радостью обменяла свой рог на Мед-Икс, пакет со льдом и бутылку виски.

– Что… что я должна была сделать, чтобы спасти тебя?

– Убить мою маму. Убить меня. Так или иначе, всё бы закончилось. Но ты бы не смогла этого сделать, а твоя мать не стала бы, поэтому толку в твоей помощи и не было, – ответила она. – Это ведь так просто, Блекджек. – Ещё один удар отправил меня кувырком через весь атриум, и моё путешествие было остановлено лишь колонной в центре зала. Дейзи встала надо мной, разочарованно глядя сверху вниз. – Иногда единственный способ спасти пони – это убить её.

И Дейзи, определённо, собиралась меня спасти.

Внезапно, нечто в красно-белую полоску пролетело пушечным ядром через весь атриум и врезалось в Дейзи. Кобыла покачнулась, но не упала. Рампейдж, тем не менее, крепко обхватила копытами шею Дейзи.

– Хочешь отведать моей печёнки, не так ли? Отведай-ка немного пола! – И кувыркнувшись через голову, она впечатала Дейзи лицом в пол. Уставившись на обрывки цепей, торчащих из тела полосатой пони, я задумалась, а не придётся ли распылять её еще раз, чтобы избавить от них.

Перекатившись, Дейзи встала на копыта как раз в тот момент, когда под усиливающиеся звуки криков и стрельбы в атриум ввалились Риветс с Миднайт в окружении десятков других пони. Может они и не были мастерами в обращении с оружием, но уж, по крайней мере, перезарядить его, навести на цель и нажать курок эти пони вполне могли. Риветс высыпала в сопло своего парогенератора целую консервную банку металлического мусора, и одним выстрелом, сопровождающимся громким свистом и металлическим скрежетом, уничтожила целое скопище рейдеров, буквально изрешетив их шрапнелью и обварив горячим паром. Их запоздалые выстрелы лишь выбили искры из маски сварщика и толстого защитного костюма, защищавших её.