Текст книги ""Фантастика 2025-1". Книги 1-30 (СИ)"

Автор книги: Юрий Москаленко

Как быстро люди забывают о том, что ход истории может измениться по воле одного человека.

Капитан Прайс

– Георгий Петрович, вот кодовое слово, которое нужно произнести в банке… Ну, точнее выражение: «Генеральный Секретарь ЦК КПСС Леонид Ильич Брежнев». Произносите его и вам выдают вексель в размере семидесяти пяти тысяч фунтов стерлингов. Ну и с этим векселем в Кёнигсберг сразу, а потом в Данциг. Там оплачиваете покупку и нанимаете команду, которая перегонит корабли в Петербург. Ремонт…

– Александр Сергеевич, вы как с дитём малым. Я понял всё и с первого раза, а вы мне в пятый одно и тоже талдычите. Не беспокойтесь. Корабли куплю, сюда перегоню, в верфь поставлю, колёсный движитель на винтовой заменю и пушки, что мне Великий князь Константин Николаевич выделит, дополнительно на палубе установлю.

– Сам?

– Шутите, Александр Сергеевич, – Ремизов – бывший Коллежский асессор, а ныне служащий юридической конторы князя Болоховского в Санкт Петербурге, руку ему сжал и головой покивал, успокаивая, – Шутите – это хорошо, значит, не совсем пропащий вы человек.

Ну, так-то было от чего Сашке нервничать. Опять без малого целый миллион рублей у него вынимался из доходов. По существу, всё, что в следующем году заработает на Пульмонологическим центре, он вложил в эти пароходы. Ну и до сих пор, хоть неделя прошла, как принял решение, а всё сомневается в правильности оного.

Дело было так. Ведёт он допрос с пристрастием офицеров фрегата «Паллада», ну, там проверили ли гвозди на листах медной обшивки, и заменили ли, если и правда малы, как в книге у Гончарова написано. А будущем великий писатель рядом сидит и строчит импортным железным пером в большой блокнот, непрестанно его в чернильницу булькая. Клякс при этом уева туча, и сам весь в чернилах, и блокнот, и даже Сашке досталось, прилетела капля на запястье и расползлась каракатицей.

– Александр Сергеевич, – в большом помещении склада всяких парусов и пеньков… Ну, ладно, пеньковых канатов, гулко эдак рявкнули от дверей, все пылинки, летающие в воздухе переполошив, – Александр Сергеевич, на «Диане» вас ожидает Их Императорское Высочество Константин Николаевич.

Надо отдать адмиралу и Их Высочеству должное, без его деятельного участия хрен бы подготовились за такое короткое время. Он просто пинал всех интендантов и прочих большущих начальников и адмиралов. Не та Россия страна, где даже высочайшие повеление спешат выполнить. Нет, вот если Государь придёт и рядом будет стоять, то оно конечно, почешут зад, да даже двумя руками почешут, до крови расцарапают, а вот присутствие всего лишь второго сынка этого Самодержца, так можно и потянуть, а ну, как ветер переменится. Уж больно неслыханное дело штатского штафирку из рядовых да сразу в контр-адмиралы, да ещё эскадру, оснащённую лучше всех на Балтике, ему вести, а не заслуженным адмиралам. Да кто он такой вообще? Рожа азиатская и вокруг одни азиаты трутся. Где это видано, что азиата да в адмиралы?

Великий князь пенсне свои надел и в газете Сашке в статью пальцем волосатым ткнул. Газета была Прусская. Kreuzzeitung рядом с названием рыцарский железный крест красовался. (Kreuz – крест).

– Ух, ты! – Сашка прочитав статью, или даже объявлением можно назвать, хмыкнул и вопросительно на Константина Николаевича воззрился.

– Покупайте, Александр Сергеевич. Мне папан не велит вам верить про войну, – хохотнул молодой адмирал, – вам то он помешать купить два парохода очень хороших, переделанных в военные корабли, не может. Вернее, не будет.

А в заметке было написано, что Пруссия намерена продать два колёсных огромных парохода, четыре года назад купленных ею в Англии и переделанные под военные. Крейсера из них пруссаки сделали. Но Пруссия не морская держава, всё у них там, несмотря на орднунг немецкий, пошло наперекосяк и решили немцы от них избавиться. Это были – трансатлантические пассажирские пароходы «Britannia» и «Acadia», которые были переименованы в «Barbarossa» и «Erzherzog Johann».

Дальше в статье говорилось, что так-то пароходы отличные, вот только дуракам в руки достались, и приводится пример. 4 июля 1840 «Britannia» с грузом почты вышла в первый рейс из Ливерпуля и 17 июля достигла Галифакса, за что получила Голубую ленту Атлантики этого года. То есть, за тринадцать дней океан пересекла. Дополнительно к паровому приводу у них была парусная оснастка барка. Их машины были бокового балансирного типа мощностью по 440 л. с. Потребление угля составляло от 31 до 38 т в день, общий запас угля в 376 т складывался в бункер. Колеса диаметром 8,53 м. Ну, то есть при экономном расходе топлива оба парохода океан пересечь могли, без дополнительной бункеровки. Паровая машина и паруса позволяли развивать максимальную скорость 8,5 уз., средняя коммерческая скорость составляла 8,19 узлов. Первоначально на судах размещались места для 115 пассажиров I класса, а также для экипажа в 89 человек. Сейчас на обоих пароходах установлены 9 корронад калибром 150 мм и экипаж теперь сто двадцать человек – добавились артиллеристы.

– Константин Николаевич? Девять мелких орудий. Тридцать тонн угля. И потом в Америке мне придётся загрузить почти четыреста тонн угля. Мешками. Это ужасно.

– Немцы и англичане справлялись, нешто русский матрос хуже. Берите не сомневайтесь. Я дам указание их в первую очередь поставят в док и заменят колёса на винт, и бизань-мачту поставят на место и выше сделают. Больше десяти узлов скорость получится. А орудия заменим на 68-фунтовые корронады. Ну, если купите. Это не «Диана» с «Палладой» – это ваши личные пассажирские пароходы, которые, если война всё же начнётся с девятью пушками перетопят весь английский грузовой флот.

– Ах, вот в чём дело? – понял наконец Сашка, чего от него Высочество хочет. Попиратствовать. Дурость – она выходит заразна.

– Хорошо, Константин Николаевич, только уж экипажи достойные подберите. Платить буду, как англичане своим платили, когда те пассажиров возили, плюс половину всей добычи после реализации. Стоп. А куда её девать, если Англия и Франция и Сардиния против нас воюют.

– Португалия, Испания, США, Бразилия. Да полно стран, которые спят и видят, как они обогатятся от такой войны, коли она приключится, – махнул рукой Константин.

– А заверните.

– Что?

– Возьму, договаривайтесь.

Глава 26

История учит, что все люди и все народы без исключения брались за ум не раньше, чем испробовав все другие альтернативы.

Абба Эвен

Генри Макбретни – тот самый учёный китаевед, десяток лет проживший в Поднебесной и освоивший там мандаринский, стоял на мостике «Дианы» рядом с Сашкой и вертел головой. Проходили датские проливы. Ещё чуть и корабль вырвется в Северное море, а там Атлантика уже не далече. Копенгаген миновали три часа назад и сейчас справа виднелся Хельсинборг, а слева Хельсингёр. Между ними около двух миль и в ясную солнечную погоду, которую подарила русским морякам первая неделя осени было отлично видно оба прибрежных городка с лесом мачт небольших рыбацких судёнышек вдоль берега.

Рядом с англичанином стоял квадратиком таким Бамба и чего-то втирал профессору. И втирал на калмыцком. Макбретни оказался товарищем под стать Алисе. Не, до её уровня не дотягивал, таких один на миллиард, но тем не менее за два года проживания в Басково англичанин выучил на пятёрку русский, а потом на пятёрку с плюсом калмыцкий. При этом не только выучил, но и составил четыре словаря калмыцко – английский и наоборот англо – калмыцкий. И до кучи русско – калмыцкий и калмыцко – русский. Все четыре словаря Сашка уже готовил к печати. Он хоть и дурень, но не дурак и отлично понимал, что эти словари даже десятка экземпляров не продать. Так, а кто говорил про деньги? Зато пацанам в калмыцком училище теперь изучать русский и английский будет легче.

Профессора Анька с помощью полыни, можно сказать, что и вылечила от малярии. Виктор Германович, где-то там в будущем, почерпнул информацию, что совместный приём хинина и экстракта из полыни работает в разы лучше, чем оба средства по отдельности. Вот Анька его книжное знание и превратила в науку, испытывая новое лекарство на англичанине. Теперь оно есть, и первая партия отправлена нашим войскам на Кавказ для тестирования. Пока бесплатно. Но это своим и пока, а если эта горечь (Сашка попробовал – ужас ужасный, челюсти сводит) покажет себя на Кавказе, то можно наладить выпуск зелья в промышленных объёмах и в той же Англии и Франции продавать задорого. Да и во Флориде вроде люди будут маяться. И в Южной Америке. И хрен кто повторит. Нужно додуматься две горечи в одну соединить.

Бамба прибыл в Басково не один. Уезжая из Редут-калле, Сашка тому доктору два конверта оставил в одном его гонорар в тысячу фунтов стерлингов (других денег при себе не было) и обещание ещё столько же выплатить, если господин Бергман вылечит сотника. Год уже прошёл, как Сашка отправил деньги доктору. Тот оказался не только опустившимся алкоголиком, больным малярией, но и учеником Пирогова, сшил кишки, зашил дырки на пузе и чем-то там поил калмыка, скорее всего отваром ивовой коры, но помогло ведь, и Бамба выкарабкался, а сейчас о серьёзной ране только шрам на пузе напоминает. Доктору Ивану Христиановичу Бегрману Сашка не только денег отправил, но и лекарство от малярии, а ещё калмыка, которого обязал не давать тому пить, если нужно применять силу, пороть, избивать, но от сей прискорбной зависимости избавить. Пишет телохранитель, что полностью выздоровел теперь доктор и просит оставить его с Бергманом учиться медицине. Да пожалуйста.

А для Бамбы было в конверте десять тысяч рублей и просьба наведаться на родину и среди калмыцких казаков навербовать десяток молодых, лет двадцати – двадцати пяти для службы в личной свите хана Джунгарии. Они и совершили действо по устранению канцлера вредителя. Настолько хороши, как выпускники школы в Басково, не стали. За год шестилетнюю программу не пройти. Языков почти не знают, математику по вершкам прошли, русский пока на тройку с плюсом, а вот по физической подготовке и умению пользоваться оружием всяким разным Бамба их на твёрдую четвёрку обучил. Весь десяток сейчас с Сашкой на «Диане». За год калмыцкая школа двадцать пять человек выпустила, но их князь решил с собой не брать. Нужны снайпера и диверсанты на двух фрегатах, что почти готовы в Англии. Мало ли чего в пути может произойти. Стих получился.

Сашка стоял, любуясь на открывающиеся просторы Северного моря и мысленно крестясь, всё, проливы датские пройдены, и «Паллада» на мель не села и идёт следом цела-целёхонька. Свернула История с проторенного пути. Теперь можно и о дальнейших планах подумать. При этом ситуация кардинально изменилась, и с Реальной историей если сравнивать, и с его планами даже. Имея две «Дианы» и две «Паллады», вооружённые и подготовленные к походу и войнушке в разы лучше, он теперь может с учётом двух «Аврор», и чем чёрт не шутит, может удалось фон Коху разжиться кораблём приличным, замахнуться на серьёзные дела на Дальнем Востоке. Не отбиться от флотилии адмирала Прайса, а полностью её уничтожить, не оставляя в живых ни одного англичанина и француза. А нету! Исчезла флотилия. Нет, никто не видел. Очевидно, подплыла к краю света и свалилась с него. Бывает. Присылайте, как в Реальной истории, ещё. И она свалится.

Так можно не только на это замахнуться имея за плечами шесть фрегатов с такими-то орудиями, но и потопить всю эскадру американского адмирала Мэтью Перри. У него там будет этап, когда он свою эскадру, или даже флотилия небольшую, разделит, вот и потопить её по частям.

Зачем? У, за надом. В 1853 году Япония это мелкое феодальное государство раздробленное, не умеющее делать корабли больше десяти тонн водоизмещением и не умеющее изготавливать огнестрельное оружие. Оно всё куплено у голландцев. Старьё в основном кремневое, а то и фитильное. А в 1904 году, то есть через 50 лет всего, Япония это страна, разгромившая Россию и не с помощью катан, а с помощью броненосцев. Да, они английские, итальянские, американские, но это броненосцы, а мелкие корабли у них свои и у них есть доки для ремонтов броненосцев, а арисака – это лучшая винтовка на то время, а скопированная с немецкой сухопутная артиллерия тоже одна из лучших в мире. И всё это за пятьдесят лет. И сделали это американцы. Получив доступ на острова, они ринулись туда с технологиями и деньгами. Ну, своеобразный план Маршалла, только на сто лет раньше. И он, как и настоящий план, удался на пятёрку.

А если Перри не будет. Возможно, не будет и русско-японской войны. Вернее, её точно не будет. Мелкое отсталое государство. И против броненосцев России. А ещё Сашка повторит манёвр Перри, подойдёт к Эдо (Токио) и обстреляет его. Только не холостыми, как адмирал Перри, а настоящими бомбами из бутылок Дальгрена. И потребует доступ во все порты, отсутствие ввозных и вывозных пошлин и свободное перемещение и наибольшее благоприятствование для российских и джунгарских купцов. Ну и как вишенку на торте – свободное перемещение и защиту для православных священников, а также государственное субсидирование строительства православных храмов.

А если с первого раза не примут такие роскошные условия мирного договора, то подойти к Нагасаки и повторить. Не поймут второй раз, подойти к третьему порту, пока не одумаются. Япония – это нация, которая признаёт только силу. Перри это понял, а Путятин нет. Ну, а Сашка просто знает.

– Александр Сергеевич, обед подан, вы заснули, что ли? Щи стынут, – окликнул Сашку капитан первого ранга Тебеньков – капитан «Дианы» и предыдущий правитель Русской Америки. Уж он-то её изучил как свои пять пальцев. Крупным достижением Тебенькова на посту руководителя РАК было составление им подробного большого атласа Тихоокеанского побережья Америки. Константин Николаевич не хотел его сначала отпускать, как и Николай, мол не по чину, но предложение обменять Михаила Дмитриевича на телеграфное сообщение с Херсоном сработало. И вот вместо прозябания на Балтике капитан первого ранга Тебеньков направляется снова на Дальний восток.

– Сейчас, – а что война – войной, а обед по расписанию.

 
Темнеет вода
Пятнают гладь моря
Тени облаков
 

– Чего?

– Хокку придумал.

Эпилог

Дондук с кормы «Авроры» смотрел, как удаляется уже почти не видимый сквозь пелену дождя Ново-Архангельск. Сегодня первого сентября они наконец вышли в море и взяли курс на Петропавловск. До него вдоль Алеутских островов без малого три тысячи миль и, получается, около двух недель пути, а если ветер будет неудачный, то и весь месяц. Следом за «Авророй» виднелись еще четыре кораб… Нет, у моряков заморочки же. Следом двигалось два корабля: «Мария» и «Салвадор» и два судна, одно под красным флагом Джунгарии, и одно под жёлто-чёрно-белым флагом РАК. То, что с красным флагом – это винтовой шлюп «Гретта» – почти точная копия «Марии», но не вооруженный пока. Так, восемь мелких пушечек поставили, поснимав со всех захваченных «китаеторговцев» и американского китобоя. Корабль РАК – это «Цесаревич», он везёт в Китай пушнину, там закупит на вырученные деньги чай и отправится в Санкт-Петербург. Ну, это судно попутчик только до Петропавловска, дальше их пути разойдутся.

На «Марию» и «Гретту» загружено по двести тонн угля. Всё, чем смогли с ними поделиться в Ново-Архангельске. И так почти все запасы у них выкупили. Расплатились американским конфискованным китобоем «Геркулес». Возможно, новенький трёхмачтовый шлюп и дороже стоит, чем четыреста тонн угля, ну, так легко пришло – легко ушло. А вот добычу, ту, что на шлюпе была – спермацет, ворвань, китовый ус и даже двадцать фунтов амбры, фон Кох оценил примерно в шестьсот тысяч рублей, пока сгрузили в Ново-Архангельске и предложили местному купечеству либо выкупить с дисконтом в двадцать процентов, либо продать другим, оставив себе те же двадцать процентов.

Часть моряков со всех трёх захваченных судов удалось уговорить подписать контракт на три года и эти тридцать восемь человек сейчас распределены на все четыре корабля. Остальные тоже плывут с ними, их капитан-лейтенант передаст Муравьёву для работ по возведению форта и города в устье Амура.

Ещё экипажи кораблей Джунгарии пополнились приличным количеством индейцев. Десять молодых воинов подписали контракт отслужить три года матросами. Семь лично отобранных Дондуком плюсом будут распределены в десятки калмыков ума и умения набираться. В добавок, десяток пацанов в возрасте двенадцать – четырнадцать лет стикинцы, как и договаривался с ними Дондук, прислали в качестве юнг. Тоже на три года. А ещё из сихтинских колошей – из уничтоженного племени, выбрали так же в качестве юнг тридцать пацанов такого же возраста. Можно сказать, что экипажи практически укомплектованы. Можно и повоевать.

– Дондук, кофе будешь? – выглянул из капитанской каюты фон Кох.

– А чего, почему нет. Война – войной… да, а кофе по утрам. Зачем себе в удовольствие отказывать.

Шопперт Андрей
Дурень. Книга пятая. Буря

Глава 1

Событие первое

Охотник на уток после осечки расстраивается.

Охотнику на медведей после осечки расстраиваться некогда.

– Господин капитан первого ранга, какое из трёх простых русских слов «пошёл на…» вам не понятно? – именно так хотелось Сашке рыкнуть на капитана «Дианы» Михаила Дмитриевича Тебенькова.

Ещё и пяти дней не прошло с начала их совместного плавания, а Сашка понял, что он дурень. Не знал же человека и столько сил и денег потратил, чтобы его залучить капитаном «Дианы». Думал, раз он составил атлас тихоокеанского побережье Америки и обследовал кучу всяких разных островов, проливов и заливов именно там, куда эскадра и отправляется, то такой человек, управляющий флагманом его эскадры, на вес золота. Получился даже ещё дороже, так как Сашка за него пообещал Николаю протянуть телеграфную линию от Киева до Херсона. Опять по себестоимости. А эта себестоимость только на бумагах. На самом деле князь Болоховский туда кучу денег своих вбухивает. Нет, счета Государь оплачивает… А взятки чиновникам, а оплату полиции, чтобы они смотрели за стройкой и не давали разворовывать проволоку и столбы. Да и ещё кучу всего приходится из своего кармана отстёгивать, вон, то же питание рабочих и докторов. Домики-бытовки для геодезистов.

Уходят деньги, и вот за это получить капитаном флагмана человека, который для задуманного Сашкой не подходит от слова «совсем». Это очередной рыцарь в белых одеждах. Ну, это бы и ладно. Сейчас все такие. Так он ещё и максималист настолько, что рядом стоять тяжело. По палубе «Дианы» ходить нужно в белых носках, столько сил тратит команда на наведение чистоты. А ведь на «Диане» двадцать пять семей переселенцев. А это и женщины и дети. Пелёнки, стиранные, с портянками где сушить? А ещё тринадцать калмыков, которые так-то инородцы, но при этом казаки и белая кость флотского офицера это осознать пока не может. Когнитивный диссонанс.

Так это Сашка ещё не знает, что творится на «Палладе», а там должно быть ситуация не менее накалена. Это Николай Павлович выполнил просьбу Сашки и сотню отличных казаков прислал. Самых, блин блинский, лучших выбрал. Казаков этих ещё Буза́вы называют – донские калмыки-казаки, осевшие на Дону и образовавшие казачьи станицы в Сальских степях, на территории Ростовской губернии. Специально явно это сделал, так как доносят ведь ему, что у Сашки любовь к калмыкам. Вот и отправил по просьбе князя Болоховского казаков – калмыков. Ну, если честно, то Сашка этому только рад, хоть тут не чистоплюи достались. Но «Паллада» под руководством флигель-адъютанта и капитан-лейтенанта Ивана Семёновича Унковского теперь тоже пороховая бочка. Не те люди казаки и калмыки, чтобы терпеть битиё по мордам. А поговаривают, что Иван Семёнович крут и в харю матросу заехать рукой, одетой в белую перчатку, вполне способен и даже очень способен. Вот как в офицерах этого времени рыцарь уживается с держимордой? То есть, матросы под его руководством – это быдло и их можно бить по роже, а враги, наглы например – это просвещённые европейцы и к ним нужно относиться со всем почтением. Они даже тяжелораненого врага не добьют и в море не сбросят. Будут ждать пока он, страдая от невыносимых болей, сам не отдаст богу душу. Не, где наглы и где бог, пока не отдаст душу дьяволу.

Спрашивается, как с этими людьми нападать на адмирала Мэтью Перри. Не выйдет. Не выполнят приказ. С адмиралом Прайсом сойдутся в честной схватке, с открытым забралом, а с американцами ни-ни, Россия же с ними не воюет.

А хотелось послать Сашке капитана первого ранга Михаила Дмитриевича Тебенькова потому, что он второй уже раз приставал к нему и калмыкам, которые на верху квартердека и на баке устанавливали поворотные кронштейны или вертлюги, прикручивая их к фальшборту и периллам.

– Что вы тут устроили, Александр Сергеевич, это обезобразило корпус корабля и в бурю эти железки мешать нам будут⁈ – и стоит с видом учителя застукавшего первоклассника за вытиранием соплей и размазывания их по картине Куинджи.

– Ох, дай мне господи терпения! – это про себя.

– Ох, не понимаете вы, Михаил Дмитриевич, что штуки эти железные много раз спасут нам жизни и спасут ваш корабль от попадания в него ядер чугуниевых, а то и бомб.

Тебеньков лысую голову платочком промокнул и фуражку надел, не так и жарко, хоть солнце и в зените, осень всё же, и ветерок свеженький такой. Это пот от ора у человека выступил на лысине. Распекал сейчас своих, а на калмыков только глазами молнии пущал.

– Каким же образом? Может объясните мне неучу-с? – так неуч и есть. Даже, что такое ноутбук не знает.

На самом деле всё началось с того, что Сашка вовремя вспомнил про то, что у него целых тринадцать калмыков есть, вполне себе обученных стрелять из переделанных ружей полковника Куликовского. Бамба есть, у Кавы нога зажила, Кичик стреляет даже лучше Бурула, хоть пять лет в школе и не учился, он из тех, кого Бамбы из своих соплеменников сманил из тех же Сальских степей. Примерно на этом же уровне и десятник нового десятка Мергенчи (умный на калмыцком). Остальные чуть хуже, но ведь в сто раз лучше любого из российской армии, включая офицеров. Если на год солдату даётся шесть патронов, то чему он может научиться. Ногу держать. А в Басково шесть патронов – это в день.

В общем, есть тринадцать калмыков, и нет ни одного снайперского ружья, кроме тех, что за школами закреплены. Но их брать нельзя, на них смена готовится. Ещё ведь два фрегата строятся в Британии и для них нужны экипажи. Обученные экипажи.

Побежал Сашка на Тульский оружейный завод, мол, господа, а те бракованные ружья полковника Куликовского остались?

А с платформы говорят: это… Нет, дорогой Александр свет Сергеевич, всё вы у нас выгребли, и даже новые продать не можем, так как сверху бдят, очень на Кавказе нужны. Плохо там всё. Бьют наших солдатиков черкесы.

Ушёл Сашка. Решил, что в США купит винтовки Шарпса, тоже хорошая вещь и бьёт далеко и отдача не велика, можно запросто переделать под снайперский прицел. Погода была весенняя, а он в Московский университет наведывался, периодику Европейскую читал. Ну, и решил прогуляться по Москве, посмотреть, что тут да как. Зайти кофею испить в кофейню. А по дороге оружейный магазин. А в окне – витрине наискосок стоит ружьё четырехметровое. Додумаются же гады, как привлечь покупателей.

А чем он не покупатель? Зашёл. А на стене над стойкой с ружьями висит ещё одно такое же ружьё на динозавров. Два муляжа сделали. Народу в магазине не много, кроме Сашки ещё два пузатика себе пистоли выбирают. Один другому в шутку и говорит: «А вон из того ружья по твоему соседу бы пальнуть».

«Ну что вы, господа», – хихикнул продавец в лихой тирольской шляпе с перьями фазана, – «Это утятница. Из этого ружья по уткам стреляют».

– По уткам?!! – Виктор Германович бросил рассматривать сабли и подошёл к витрине за стеклом, потрогал гигантское ружьё. А ведь и правда, это не муляж, это настоящее ружьё. И с казённым заряжанием по системе сходной с первыми осадными ружьями полковника Куликовского.

– Это английское ружьё для охоты на водоплавающих птиц, или так называемая «уточница», одним выстрелом, из которого можно убить до пятидесяти птиц, – увидев заинтересованность прилично одетого азиата подошёл к нему «тиролец» и медленно по слогам это произнёс, но громко. Понятно, если громко говорить, то русский доходчивей для инородца, – в английском охотничьем журнале сам читал-с, как известный охотник Гарри Уэльш в статье «Запретить уточницы» отмечает, что удачливый охотник одним выстрелом убивает до 100 уток, а норма в 30 уток или гусей является обыденной. Конечно же стреляют только по сидящим на воде стаям уток и гусей, причем больше одного выстрела произвести не удаётся.

– Так и не надо. Что делать с сотней уток. Дикость… – Сашка хотел англичан поругать за варварский способ охоты и тут бамс ему по башке тупоголовой: «А ведь это отличная замена ружью Куликовского».

Князь Болоховский осмотрел казённик. Да, точно так же, как и в стержневых ружьях, сюда можно легко поставить казённик от ружья Дрейзе, размеры, естественно, увеличив. Ну и что, что это гладкоствольное ружьё, а не винтовка. Может это не минус, а плюс. Если крупной дробью зарядить такого монстра. Картечью в десять миллиметров, да шарахнуть из десяти стволов по палубе корабля, то там в живых останется, только вша, сидящая в волосах боцманмата. Как метлой всех сметёт с палубы.

– Будете брать, господин… – тиролец изобразил на рожице бакенбардной сочувствие к пернатым.

– А какой калибр? – Сашка в ствол заглянуть не мог. Эта штука метра четыре длиной.

– У нас есть два разных калибра, есть второй… Это, как понимаете, на полфунта свинца. И есть четвёртый – на четверть фунта.

– А в миллиметрах? Во французских мерах?

– Есть как раз французские «уточницы» производства мастерских «Лепаж» и «Роже и сын». Это же дробовик, но если на пули переводить, то пуля второго калибра будет в самом деле весить полфунта или 227 граммов на французский манер. В переводе на их способы измерения второй калибр – это 33,7 миллиметров.

– Ого! – Сашка уже загорелся этой идеей. Вот только, как из него стрелять?

– А сколько весит это ружьё?

– Второго калибра мастерских «Роже и сын» десять килограмм на французские меры, двадцать с небольшим фунтов по-нашему, а четвёртого калибра ружьё от «Лепажа» восемь килограмм. Полпуда.

– Как же их держат охотники.

– Так и не держат. Ружьё укладывают на нос лодки. А для удобства у «Лепажа» есть специальное устройство, чтобы закрепить его на носу лодки. Что-то типа нашей вертлюги у древних фальконетов, – охотно пояснил продавец.

– Покажите. И тащите все ваши «уточницы». Я их все заберу.

Увидев вертлюгу, Кох хмыкнул. Это было настоящее произведение искусства. Имелось две ручки-колесика для поворота ружья по вертикали и по горизонтали. Таких в артиллерии ещё нет. Там наводка на глазок. Эх, теперь уже поздно, – вздохнул Сашка, – но вернётся и попытается лафет для горных хотя бы пушек с таким механизмом сделать. Сподручней Александру будет с турками воевать в Болгарии.

– Есть разных мастеров три «уточницы» второго калибра и две четвёртого, – просиял тиролец.

– А быстро заказать?

– Месяц… даже полтора.

– У конкурентов?

– Хм. Я вам ничего не говорил, но в магазине на Тверской есть оружие английских мастеров, таких как Ланкастер, Пёрде, Скотт, Вестли Ричардс. Про количество не скажу, но несколько ружей второго калибра есть точно, а вот четвёртого с десяток.

Сашка в этот день оббегал все магазины охотничьи и оружейные в Москве, и к вечеру стал обладателем десяти «уточниц» второго калибра и тринадцати четвёртого. А утром уже, доехав на поезде до Тулы, бросился на завод. Нужно на ружьях заменить казённик по образцу винтовок «Драйзе», нужно в тринадцати ружьях четвёртого калибра сделать… нарезать нарезы, нефиг, пулями будут стрелять. Ну и нужно тринадцать этих «вертлюг» – лафетов поворотных изготовить. Есть месяц до отплытия «Паллады» и «Дианы», бросьте, дорогие мастера, все дела и моими хотелками займитесь. Деньгами не обижу.

Сделали. И вот теперь капитан «Дианы» не даёт ему эти лафеты пристраивать.

– Михаил Дмитриевич, я самодур и дурень. Не лезьте ко мне. Потом, убедившись, что эти штуки, вам сейчас внешний вид портящие, жизнь спасут и вам, и мне, и матросам, будете извиняться. Считайте это прямым приказом, – Тебенькова чуть покоробило, но отдал честь и отошёл.

Ох и намучается он с ним.

Событие второе

На всю жизнь возьмите себе привычку делать то, чего боитесь. Если вы сделаете то, чего страшитесь, ваш страх наверняка умрет.

Ральф Уолдо Эмерсон

Получилось интересно. Бурул, как старший над оставшимися в Форте-Росс калмыками, отправил десяток Аюка с пятью приданными ему испанцами, присланными генералом Мариано Гваделупе Вальехо под командованием своего младшего брата – майора Хосе Мануэля Сальвадора Вальехо и семью индейцами племени нисенан, на чьей земле было построено ранчо «Hock Farm», проверить, а что там с ранчо сейчас. Это то самое ранчо, которое Джон Саттер для себя как бы построил, старость там на природе проводить, пением птиц наслаждаться и смотреть, как голландские коровы с кудрями на лбу, им туда завезённые через половину мира, травку щиплют. Сидеть на кресле в беседке, увитой виноградом и попивать своё вино, полученное с виноградника рядом с ранчо. А ещё молодая задастая и сисястая мулатка, чтобы при этом и тем, и тем крутила перед ним, расставляя на столе приборы и возбуждая аппетит… не только в пузе, но и в чреслах. Не дожил, к сожалению.

По словам Леонтия Васильевича там, на ранчо, должны быть приличные стены и несколько больших строений: коровник, мельница водяная, конюшня и длинный барак для индейцев и негров рабов. Сам господский дом вроде должен быть тоже большой и двухэтажный, даже двух с половиной, так как там есть мезонин с балконом, выходящим на реку.

Ферму с пятью сотнями акров земли у Саттера купили официально, на что имелись заверенные у нотариуса бумаги. Только в Калифорнии сейчас столько скваттеров и просто бандитов, захватывающих чужую землю, что мало чего стоят те бумаги, хоть у президента США заверенные. Вон у самого генерала Вальехо почти все земли заняли эти воры и разбойники, забили стада коров и свели практически всех лошадей. Он пытался судиться, но судьи деньги вымогали у него регулярно и в больших количествах, а толку было ноль. У майора – младшего брата генерала история похожая. Он свое ранчо Лупьоми так же в суде отстоял, но захватившие его янки после решения суда все постройки сожгли и скот угнали вместе со слугами. Владей. Чем только?