Текст книги ""Фантастика 2025-1". Книги 1-30 (СИ)"

Автор книги: Юрий Москаленко

Глава 24

Все выходные я провела в библиотеке замка, которая почти полностью повторяла весь перечень изданий академической коллекции. Боясь привлечь к себе лишнее внимание, я старалась вообще не брать лесенку и не тянуться к самым верхним полкам, где наверняка лежали пособия по более серьезному колдовству. Почти решилась, но как раз в этот момент вошел ректор и поинтересовался:

– Лорка, тебе что-то подать?

– Спасибо, Нарат, обойдусь, – я очень растерялась и, возможно, немного побледнела. Но сообразила показать книгу, которую как раз перед его появлением успела взять в руки и собиралась отложить: – Вот, решила вспомнить курс бытовой магии. Я, между прочим, на прежнем потоке по праву считалась лучшей! А на драконьем мне Лайна всегда будет недостижимым потолком.

– Хорошее дело, – одобрил он.

Я поинтересовалась:

– Что тут хорошего? Собираетесь меня потом эксплуатировать, как лучшую швею королевства?

– Сомневаюсь, что лучшую, – улыбнулся Нарат неожиданно мягко. – Но мало ли, как твоя жизнь повернется. Вопрос с твоим образованием будет закрыт, самое позднее, за неделю до выдачи дипломов в твоей группе. Не выпишу же я тебе документ на чужое имя.

– Действительно, – я, случайно распахнув книгу, заинтересовалась заголовком и начала терять интерес к разговору. – Потому швейное дело мне может еще ой как сгодиться…

Он пожал плечами и, решив не отвлекать, все-таки оставил меня в покое. Я так с книгой и осела на пол, перелистывая страницу. Мне не просто нужно пробраться внутрь хорошо охраняемого здания, но и выйти оттуда неузнанной, притом освободив именно змей, а не кого-то из настоящих преступников. Отпирать все замки я умею уже давно, но этого катастрофически мало. Я искала какие-нибудь подсказки в драконьих пособиях, но теперь осознала, что чем больше подобной магии я буду использовать, тем скорее натолкну на подозрения о своем участии. Или участии кого-то из змеиного племени, ведь те тоже иногда тянут драконье колдовство. Но вот с бытовыми заклятиями подозрения сразу размазываются практически на любого встречного – поди сыщи всех, кто простейшее колдовство потенциально может осилить.

Разумеется, сразу количество действенных методов сократилось – не тот уровень волшебства. Зато только таким способом я могла достичь сразу всех своих целей: решить задачу и уйти неопознанной. И план, хоть и шаткий во всем множестве непредсказуемых вероятностей, начал вырисовываться. А потренироваться можно будет на академической охране – мне все равно оттуда придется выбираться, чтобы еще сильнее сократить подозрения к собственной персоне. Кто заподозрит человека, который в это время находился в совершенно другом месте?

К сожалению, иллюзию по примеру копии Клариссы я не потянула, хотя бы потому что дипломную работу Сата в академической библиотеке запрашивать не стала, а чтобы собрать все разрозненные сведения в учебниках и повторить его трюк у меня не хватало знаний, времени и опыта. Зато мне достало наглости выловить его творение и использовать в личных корыстных целях. Бытовая магия нередко оперирует иллюзиями – к примеру, нет способа проще показать заказчице будущий фасон платья, чем добавить пока несуществующих деталей на уже готовый шаблон. Иллюзия Клариссы так и продолжала блуждать по академической территории, но обнаружила я ее с трудом – запутавшейся в дальних садовых кустах. Похоже, Сат вообще перестал ее контролировать, отмахнулся от собственного творения и отпустил гулять подальше от общего раздражения.

Теперь, приглядевшись, я отметила, что копия стала заметно прозрачнее. Но это ничего! Я, бодря себя, потерла руки, размяла пальцы и начала насиловать бессознательную иллюзию бытомагическим пособием: волосы чуть светлее и не такие вьющиеся, в бедрах у́же, в талии тоньше, профиль покурносее. Пригляделась, самодовольно цокая языком. Клариссу со мной мог бы перепутать только совершенно слепой наблюдатель, но даже он бы заподозрил, что виденье ненастоящее. Однако ж расстояния ста шагов силуэт теперь вполне можно было принять за мой.

Дальше в ход пошло бытовое заклинание отпугивания залетных призраков от подсобных хозяйств – их уже давно всех отпугнули, как и раздражающих паразитов, но заклинание-то сохранилось! Я ж даже про такую напасть не слыхала, и вот в процессе подготовки обнаружила. Вот что значит – учиться от души и по собственной воле, сколько всяких интересных знаний открывается! В общем, я иллюзию отпугивала в нужном направлении, пока не припугнула на крышу корпуса общежития. Госпожа Найо, заставшая меня за этим занятием в обеденный перерыв, остановилась и многозначительно на меня уставилась. Видимо, соображала, стоит ли сразу крутить пальцем у виска или для начала отчитать за нарушение дисциплины. Я опередила все ее претензии:

– Доброго денечка, госпожа Найо! А это моя курсовая работа. Ну и программа у этих драконов, с ума сойдешь. Эй, курсовая, куда поплыла? Стоять, тебе в другую сторону!

После подобного объяснения комендантша отступила с прохода, больше не видя причин возражать:

– Как сразу отбитая на голову к нам поступила, так с тех пор ничего не изменилось. Уважаю! Даром что не ведьма!

– Спасибо, дорогая госпожа Найо! – я пролетела мимо.

Вряд ли кому-то придет в голову проводить опрос всех возможных свидетелей. Мне нужно только, чтобы вечерком меня там разглядели и даже не подумали, что я в данный момент вламываюсь в государственную тюрьму.

А как заставить всех меня разглядеть на такой верхотуре? На случайность в важных делах полагаться не стоит. Но у меня в арсенале был один совершенно предсказуемый фактор, стреляющий всегда, если его зарядить.

– Мия! – я крикнула подруге, когда пробегала мимо из библиотеки в лабораторный зал. – Давай вечерком встретимся, поболтаем, косточки протрем всем знакомым наедине?

Против встреч крикунья никогда не возражала, но очень удивилась:

– Не поняла, а на кой бес нам нужно это делать именно наедине? Как же тогда все знакомые узнают, в чем они неправы?!

Действительно, вот это я не предусмотрела. В любом случае договорилась встретить ее перед входом в корпус до ужина. Там она обязательно рассмотрит мою почти копию на вершине – плавающую туда и обратно. А если Мия меня разглядит и решит хотя бы поздороваться, то, считай, вся академия будет в курсе, где я нахожусь.

Пройти мимо охраны было больше страшно, чем сложно. Изменение внешности я освоила одним из самых первых заклинаний, и в этом деле поднаторела. Думала попытаться выглядеть примерно как Сокран – у нас с ней комплекция фигур похожа, но потом совесть заела.

Потому я пошла самым нахальным путем. То есть еще до ужина, когда Лайна по своему стабильному графику выполняет учебные задания, выпустила мирашей как раз поближе к ней. Ее и позовут, когда меня рядом не обнаружат, но зато вся охрана соберется у правой башенки драконьего общежития, куда я их отправила.

Я же тем временем просто проскочила в главные ворота. Меня могли и увидеть, но не опознать – вряд ли вообще кого-то под моей личиной опознали, я над этим покорпела.

Последний штрих устроила Данна. Она еще за два часа до моего побега схватилась за живот и пожаловалась отцу, что ей срочно нужен лекарь и поддержка ближайшей родни. Я при том не присутствовала, но с легкостью могла предполагать ход разговора, зная характер их обоих.

– Академических лекарей тебе мало, дочь? – непременно поинтересовался бы ректор.

– Ты вообще перестал уделять мне внимание! Вот выяснится, что у меня что-то серьезное, я на тебя обижусь и в муках умру, а ты будешь потом сто лет подряд жалеть! – ответила бы ему Данна. Ее партию я знала дословно, поскольку мы отрепетировали ее еще в замке.

Господин ректор, по нашему обоюдному мнению, на это мог бы парировать следующим:

– Всего сто лет, а потом полная свобода от твоего затянувшегося переходного возраста? Подожди, дочка, я должен всерьез обдумать этот вариант.

– Ну па-ап, не притворяйся, я же знаю, как сильно ты меня любишь, – и вот именно на этой милейшей улыбочке спор обязательно бы закончился.

Я не присутствовала, но знала, что Данна с отцом уже улетели, то есть самого грозного противника нам с ней удалось нейтрализовать. Охрана на воротах в сравнении выглядела незрелой малышней, потому начало операции прошло идеально.

Эта была облегченная тренировка того, что я собиралась делать дальше – смесь отвлечения и небольших иллюзий, чтобы пробраться в тюремную башню неузнанной и так же оттуда выбраться. Но чем отвлечь охрану совсем другого уровня? Мираши сработали бы тоже – мираши настолько очаровательные, что эффект их появления неизменен в любом обществе. И провести их через ворота по той же схеме не составило бы большого труда – по выражению лица Третий как раз является точной копией Сокран, когда та разговаривает с представителями других факультетов. Однако я сама побоялась рисковать и выпускать настоящего монстра в густонаселенной столице. Да и алиби мое на том закончилось бы, если б один из аморфов послушно исчез, а Лайна с ним не исчезла. При всем богатстве выбора я – идеальная подозреваемая.

Отец советовал обратиться к помощи магов и ведьм, и этот пункт стоило обдумать. Но я на сотрудничество так и не отважилась. Уверена, если бы попросила через студентов «поддержку с воздуха», то мне устроили бы любые отвлекающие маневры, на которые вообще способны столичные маги. Но я об этом даже всерьез думать не могла. Втягивать в столь ненадежный план посторонних было попросту бессовестно. И я не хотела показывать Энраю, что без его помощи не обойдусь. То, что я пока действовала по его просьбе или реагировала на его угрозы, вовсе не означало, что я возвела его в ранг приличных людей. Скорее наоборот.

Тани, Сае и Каре я доверяла, как самой себе, но не смогла придумать слов, как объясню им такую необходимость. И тем не менее попросила перед выходом выписать мне по пощечине, придающей моральной силы. Их руки той же магией, что у старых ведьм, пока не обладали, но заряд все равно сработал – летела я, будто магическим пинком вдохновленная. А девчонки смотрели вслед и хмурились, не понимая, зачем мне понадобилась ведьмовская поддержка, если сути я так и не рассказала. Не могла рассказать – именно потому, что слишком за них беспокоилась.

В драконьей магии много есть такого, что облегчило бы мне путь, но именно ее я избегала, шпаря вокруг самыми простыми, но усиленными моими возможностями заклятиями.

– Скуи-и-из! – выдала из-за угла.

Прохожие на ближайшей улице начали вопить, когда их одежда, спешно уменьшающаяся в размерах, в итоге полезла лоскутами. Я ведь не по статусам жертв выбирала, а в кого попаду. А драконы возмущаются таким вещам особенно громко. Самое лучшее: когда драконы возмущаются и очень некрасиво обнажают телеса в общественном месте, то все служители порядка бегут в центр бардака, чтобы его как можно быстрее прекратить.

Эта разыгранная карта вынудила только двух стражников покинуть свои посты и, скрипя зубами, идти смотреть, что там произошло. Я и не рассчитывала, что первый маневр решит все вопросы.

Через высокий каменный забор перекинула заведенное тесто. Мираши – мои музы – и стали идейными вдохновителями второй разыгранной карты. Любая выпускница бытового факультета сможет поднять тесто безо всяких дрожжей. А уж с дрожжами – только успевайте восхищаться. А уж с дрожжами и с сильнейшей магической кровью… – что ж, восхищение может перерасти в панику. Именно она и началась, судя по крикам за стеной. Я заговорила тесто заранее, но и сейчас пыталась его поддержать издали, вот оно и росло, росло во все стороны, пугая свидетелей немыслимой по отвратительности картиной. Хотя отвратительной она была только для тех, кто не мог себе до сих пор представить полужелейного мираша размером с пятиярусное здание. И почему бытовиков считают низшим рангом в волшебстве? Мы-то вона что умеем!

Все это грандиозное представление помогло мне только разделить внешнюю охрану и прошмыгнуть на закрытую территорию. Я мигом спряталась за густой растительностью и на четвереньках поползла в обход. Мы с Данной не надеялись, что стражи внутри поддадутся на те же манипуляции. Ко всему прочему эйра выяснила, что внутри башни многие двери и замки работают только на магии – это мне подходит. Хотя отпирающих заклинаний я успела освоить такой арсенал, что могу навеки забыть, как выглядят обычные ключи.

Замешательством охраны следовало воспользоваться как можно быстрее. Сейчас они там победят тесто – не сразу, оно у меня могучее, но все же не бессмертное, а затем доложат о происшествии начальству и уже все вместе примутся рассуждать, где ловить такого интересного шутника и какой дубинкой ему по шапке стучать в качестве воспитательных мер. Я метнула волной заклинания еще на закрытый двор, чтобы снесло часть деревьев, а сама вернулась к средней части стены, скрытой от глаз. Деревья вряд ли кого-то остановят, но заинтересуют. Мне нужно было обеспечить вокруг столько всего интересного, чтобы до моего места как можно дольше не добрались даже самые любопытные.

Там я быстро сняла одежду, пытаясь не думать о стыде. Ориентировалась на драконов, которые обычно безо всяких сомнений перевоплощались, если того требовали обстоятельства. И обратно в обнаженные тела возвращались, словно так и надо. Видимо, драконы полагают себя настолько великолепными, что сам факт наличия или отсутствия одежды от их великолепия ничего не убавляет. Что ж, я тоже великолепная, повеликолепнее многих прочих! Или, по меньшей мере, пытаюсь притворяться и подзадориваю себя острой необходимостью просто сделать это.

Артефакт-ошейник полетел на стопку одежды, и я, не теряя ни секунды, зажмурилась и поросла вверх. Немыслимое, полузабытое могущество втекало в каждую мышцу и добавляло мыслям ненужной эйфории. И это острое, щекотное чувство – будто бы я все на свете могу, будто бы я всех на свете сильнее – грело и беспокоило, поскольку было ненужным ни в этих обстоятельствах, ни в каких-то других. Медленно приоткрыла глаза, преодолела головокружение от высоты, развернулась резко и потекла виражами вверх, по каменной кладке, отрываясь от земли. Есть существа, достойные полета, но есть нечто больше них – те, для которых природные законы вообще перестают действовать, кто подстраивается под реальность волнами, а ограничен только собственным желанием не свихнуться от ощущения восторга.

Меня, возможно, могли увидеть совсем издали – далеко с загородных холмов, но надеюсь, никому не пришло в голову как раз в этот момент уже позднего вечера рассматривать высокую серую башню и скользящий гигантский силуэт на ней. Я не воспринимала себя тем силуэтом, а скорее уже подвижной частью строения. Усилились слух, зрение, но в особенности – нюх. И, кажется, я могла бы с его помощью выполнить следующий шаг, но, как саму себя предупреждала заранее, не поддалась пьянящему чувству всемогущества и четко следовала тому плану, который наметила.

Окно наверху заклинанием открывать не пришлось – одно обнаружилось открытым, но вело в коридор со складскими отсеками. Решила, что для меня нет никакой разницы, зато важно как можно скорее исчезнуть из зоны видимости. Втекла внутрь, сложилась неудобно кольцами в тесноватом пространстве и сразу начала обращаться обратно – в небольшом теле легче оставаться незаметной. Глаза после максимальной резкости будто ослепли, но еще зрению мешало отсутствие нормального освещения, чадящие по стенам факелы не в счет. Я пробежала чуть вниз по лестнице, и чем дальше от окна находилась, тем сильнее приходилось щуриться, чтобы хоть что-то разглядеть.

Следующий шаг был единственным, который я вообще не успела отрепетировать. Вернее, сама не стала тренироваться заранее, опасаясь провала. Мне следовало попасть сюда, следовало пройти самое сложное, а уж дальше как-нибудь можно справиться, и именно поэтому я не стала заручаться абсолютной уверенностью, что заклятие ректора мне подвластно. Я про себя дала заклинанию именно такое название, поскольку дважды ректор искал меня по моей крови. Это уже драконья магия, в бытовой нет ничего похожего. Отследить человека по его крови совершенно несложно – достаточно капли и знания правильного слова, после чего сама кровь, как нить, приведет тебя к своему носителю. Другая вариация позволяла обнаружить ближайшего представителя того же рода.

Мне потребовалась третья вариация, ибо у меня в наличии не было ни капли крови людей, которых я собиралась отыскать в этих казематах. Зато абсолютно точно нашлось бы хоть ведро своей собственной – по версии некоторых умников, чуть ли не основательницы их рода. На то я и делала ставку.

Укол булавкой и шепот:

– Миан-с-с, – в конце следовало представить лицо искомого, что облегчило бы задачу, но при достаточно огромном магическом резерве ерундовые костыли ни к чему. Я же перечислила имена двух последних выпускников, след которых пропал после академии.

Очевидно, мой резерв, так часто хваленый, не был преувеличен. Или заклинание все же не давало сбоев. Красная капля взметнулась в воздух и потекла вперед, успевай только бежать и отслеживать, не упусти из виду. Несколько лестничных пролетов, узкий коридор, еще пролет, потом зал с решетками в стороне. Вокруг я просто не смотрела, было не до того – и к счастью. Я даже не позволила себе притормозить, когда очень четко расслышала:

– О, девки голые бегают… Похоже, я досиделся. Ребят, гляньте, не кажется ли?

Им никому не казалось, иногда меня даже приветствовали улюлюканьем. Вот так растила-растила мама скромницу, которая даже открытое платье ни разу в жизни не надела, а как прижало, так она обнаженной попой и неприкрытой грудью готова развлекать грабителей и убийц со всего королевства. Им – луч света в тюремном бытие, мне – незабываемый опыт хладнокровия.

А красная нить все тянулась и тянулась, зовя к очередной лестнице вниз. И уже сам этот факт подтверждал, что где-то там есть люди, ради которых я так сильно рискнула. Эта ниточка была последним доказательством, что Энрай – самый главный в мире лжец – иногда все же говорит правду.

Глава 25

Иногда нужны испытания на грани возможностей, чтобы прочувствовать эти самые грани. Через несколько минут бега в кромешной темноте я все-таки догадалась себе помочь, хотя подобное раньше и в голову не приходило: применила простое заклинание, которое создает частичное обращение, направляя на собственные глаза – и надо же, видеть сразу стало проще. Побочным эффектом стал и запах близкой крови, я уже неслась по его пути, забыв о тонкой красной нити. Достигнув цели, резко остановилась перед решеткой и снова жадно втянула воздух, удостоверяясь – именно здесь находится человек, которого я ищу. Дело, вероятно, было и в том, что когда-то мы учились в одной академии, ходили по одним и тем же коридорам, и хоть не были близко знакомы, но лица иногда улавливаются краем зрения и перестают быть совсем чужими. А при обостренном обонянии то же происходит и с запахами.

Вспомнила, где и зачем нахожусь, отвлеклась от любопытных мыслей. И они тотчас перестали меня интересовать, когда я разглядела паренька – наверняка блондина, хотя мое ночное зрение высвечивало его волосы скорее синим. Он с той стороны решетки рассматривал меня тоже с изумлением. Только я подумала, что он вряд ли может видеть так же хорошо, как парень меня узнал:

– Драконова невеста? – его голос немного хрипел после долгого молчания, но для ядовитой интонации у заключенного силы остались: – Какими судьбами?

Должно быть, его глаза просто давно адаптировались к темноте, ведь он здесь находится… Сколько? Дни, недели? Я выдохнула, но сделать следующий вдох так просто не смогла – он, кажется, не был ранен или сильно избит, не был даже чрезмерно истощен, но я поразилась одной детали. На нем была надета грязная, немного порванная на плече и порядком измятая академическая форма. Одного этого факта мне хватило, чтобы все остальные с грохотом схлопнулись прямо перед глазами в одну общую картину: он получил диплом и уехал из академии, но не доехал вообще никуда – как и говорил Энрай. Он не добрался даже до постоялого двора, где сменил бы один пиджак на другой, более удобный или по-столичному модный…

Я сглотнула, но говорить попыталась как можно спокойнее – вероятно, звучало с непоколебимым равнодушием:

– А остальные где? Заклинание крови вело только сюда, потому больше в башне змей нет. Либо нет тех змей, с которыми я хоть раз в жизни встречалась.

Он, так и продолжая сидеть на полу, безразлично пожал плечами – как раз после этого жеста мое мнимое равнодушие начало в сравнении выглядеть эмоциональной бурей.

– До почетного визита Великой Праматери не дожили, – ответил он монотонно. – Большинство были казнены сразу. Остальных свели в могилу позже. Ну же, любопытная подстилка эйров, спроси, отчего же я все еще жив?

– Отчего ты все еще жив? – колеблющимся эхом повторила я.

– Потому что поставил себе такую цель, – он ответил без удовольствия, будто бы не сам это направление предложил. – Сказал, что буду сотрудничать. Что одна сотрудничающая змея даст им больше десятка тех, кто их ненавидит. Отвернулся от своих товарищей, выдал, кто из них выступал за Светлого, рассказал о наших слабых сторонах и причинах нестабильности фона – то, что знаю сам. Добровольно делился кровью и предельно честно орал о том, что чувствую боль точно так же, как любой другой на моем месте. Сложно было не орать, когда этим так настойчиво интересуются. Драконы наполовину мне поверили – потому я цел. И наполовину не поверили – потому я сижу здесь, пока еще без золоченых люстр и ковров на полу. Теперь спроси, зачем я предал собственных друзей, если все равно тем свободу не получил?

Я медленно мотнула головой:

– Лучше я спрошу твое имя. Выяснила имена последних выпускников – Мэл и Войран. Кто из них ты?

Но он сделал вид, что не расслышал, и отвечал на свои собственные вопросы:

– Нет, я не считаю это заключение чем-то лучше смерти, абсолютно сопоставимые вещи. Но я предал друзей по важной причине, и та причина уже оправдывает остальное. Мне очень нужно дожить до встречи со Светлым, ведь рано или поздно он тут появится. В этом цель остатков моей никчемной жизни – дотянуть до этого момента, прикоснуться к его локтю, – парень вдруг зажмурился, но речь не остановил, – и извиниться, что не поверил. Что назвал его буйнопомешанным. Что взвешивал бунтарские фантазии этого сумасшедшего и отличную должность, которую мне уже выписали эйры в родном городке. У меня здесь выдалось много времени, чтобы раз за разом перематывать нашу с ним короткую встречу и корить себя за смех после его фразы «Мир, в котором нет никаких ограничителей для эйров, справедливым не будет. Справедливость окрашена в такой цвет, который нравится эйрам. Не драконам вообще, а только эйрам – расе, которая давно поставила себя выше даже своей нечистокровной родни».

Я осела на пол – не от его слов, конечно, я этого тошнотворного пафоса уже успела от отца наслушаться, а от вида, от серого безразличия в радужках глаз то ли Мэла, то ли Войрана, то ли кого-то другого из змей, который увидел всю изнанку идеального лоска нашего мира собственными глазами. И сейчас, на его примере, на нее же смотрела я – оказывается, есть принципиальная разница между «видеть» и «слышать». Парню сломали жизнь не за его мысли, не за его поступки, а лишь потому, что он принадлежит к условной угрозе. Угрозу даже смешно так называть, она не идет ни в какое сравнение с тем, чем считают меня, но это хладнокровных исследователей не остановило. Я держалась за решетки и вглядывалась в его лицо в поисках каких-нибудь новых эмоций. Так и не дождалась продолжения признаний. И потому зашептала снова, бодря больше саму себя на новые свершения:

– Слушай, Мэл-Войран, я могу открыть замки́, но надо сначала найти беззнаковую зону и подойти со стороны – уже этот урок проходила, потому начинай в меня верить. Или помоги советом. Ты здесь давно, потому должен знать, с какого места замок тюремщики открывают без труда. Ау! Хоть сделай вид, что меня слышишь. И тогда передашь своему Светлому то, что хотел. Присоединишься к нему и будешь по лесам скакать, изображая борца за справедливость или оленя. Повод для радости!

Он устало приподнял руку и указал пальцем куда-то влево – возможно, тем и отвечал на мой вопрос о свободной для магии зоне. Но вдруг задумчиво продолжил вести свой полупонятный монолог:

– Это не все, что я должен ему сказать, драконова невеста. Я обязан предупредить, что он должен отступить и всем своим людям приказать то же. Бунт обречен на провал, нас всех вырежут – по одному или разом, эйрам это безразлично. Но если Светлый даст возможность нас хоть в каком-то преступлении обвинить, то эйрам даже притворяться не придется. Однако разницы нет никакой: нас слишком мало, их много, и каждый из них стократно нас сильнее. Нельзя воевать без малейшего шанса на победу. Наоборот, наш единственный шанс – бежать. Вместе с ведьмами, которые пока не в той же опале, но тоже к ней близки, если посмеют заявить, что достойны чего-то больше, чем быть вечной обслугой сильных мира сего. Нам следует селиться где-то под землей или в пустынях с мирашами. Пытаться их приручить, сделать их своими верными питомцами – спасибо тебе, что показала нам путь. И защищаться до тех пор, пока наша численность не будет хоть сколь-нибудь значимой. На это уйдет несколько поколений, знаю. Молиться всем бесам, чтобы в нашем роду родились еще девочки, или попытаться поднять голову только с помощью нашей и ведьмовской магии, но в любом случае – это наш единственный шанс выиграть беспощадную войну. Твой отец – самый светлый человек, которого помнит этот мир, но он сам до конца не представляет, на что способны эти всемогущие твари… Иногда нужно не быть героем, чтобы выиграть.

У меня голова кружилась. Я заставила себя встать и отойти на указанное место, примериться к замку – заклинание сработало идеально, зацепив железо косой дугой. Дверь со скрипом приоткрылась, и пленник все-таки тоже начал подниматься на ноги и неуверенно, слабо поплелся к выходу. Я даже не думала его жалеть – ничего, теперь его следует отсюда вывести, а уж дома или в лесах о нем позаботятся, заставят о пережитом позабыть. Он предал своих друзей, чтобы выжить. И этой цели достиг. А они все равно были обречены, поскольку эйрам безразлично их участие в заговоре. Иногда нужно не быть героем, чтобы выиграть. У меня слишком сильно кружилась голова, чтобы до конца понять смысл этой выстраданной в темноте мудрости.

Но она подождет до спокойного места – будут ли в моей жизни еще спокойные места? – а пока я, подставив соплеменнику плечо, осторожно кралась в обратном направлении, объясняя, хотя он меня и не спрашивал:

– План отступления я не очень продумала, но сейчас уже глубокая ночь – выберемся. У них здесь система охраны не рассчитана на то, что кто-то будет вламываться настолько нагло, притом обладая силой не меньше драконьей! Ну же, хоть изобрази, что рад. Разве ты не об этом мечтал?

– Нет, я мечтал о том, чтобы полапать голую невесту эйра, – отозвался он довольно слабым голосом, но уже и по вздрагивающей руке было понятно, что сил в нем не слишком много – с трудом волочит ноги.

– О, ну тогда лапай активнее! – поощряла я. – А то так и проживу всю жизнь, змеей необлапанная! Так, сейчас будут крутые ступени вверх, не сдавайся. Но можешь отдохнуть и рассказать – ты не в курсе, Дикраны во всей этой грязи тоже участвуют?

– Отца Сата я точно видел, он дважды сам присутствовал на допросах, – ответил маг после того, как отдышался. – Но про остальных не знаю. Зачем интересуешься, если ты все равно замуж или за ректора, или за Сата выскочишь?

Я отругала недовольно:

– Вот что в вас, змеях, паршиво – так это желание копаться в моей личной жизни, как в своей! А интересуюсь я с чисто практической точки зрения. Думаю, что у любого бунта появляется шанс, если склонить к нему очень сильных союзников. Например, эйров, которые против поступков других эйров.

– Глупая идея, – заметил он. – Они могут быть против, могут даже ругаться меж собой, но не пойдут войной против собственной же семьи.

– Бесы, тоже верно, – скривилась я, выругавшись. – Я все никак не могу уловить полный ход их мыслей, но ты определенно прав… Н-да уж… Нарат пока не участвовал, но и ничего не сделает против участников, кроме как разозлится, – я уловила, что перешла на рассуждения вслух, и вспомнила о попутчике: – Тебе еще нужно отдохнуть? Я бы хотела выбраться из башни, внизу будет немного безопаснее. Я научу тебя заклинанию отвлечения внимания – оно очень простое, даже бытовики его могут освоить. Ты будешь его читать, а я нас обоих сначала спущу на землю, а потом переправлю через стену – оно поможет прикрыть дымкой наш отход! Слушай, там всего два слова…

Он перебил с неожиданной усмешкой:

– Иди уже вперед, Лорка, я все-таки закончил магический факультет, потому знаю это заклинание.

Я, тоже незаметно усмехнувшись, прошла на очередной лестничный выступ, силясь не обращать внимания на то, что он после бунта первый – вообще первый из всех студентов его факультета – все-таки назвал меня по имени, а не каким-нибудь обидным словосочетанием. Окончательно устал, наверное. Или невольно забылся.

Спуск прошел успешно. Я высунулась из окна и тут же принялась обращаться, не забыв аккуратно обвить хвостом парня. Совсем несложный путь волнами вниз по каменной кладке, и мы оказались в том же месте, откуда я начинала подъем. Маг прислонился к спиной к стене, задрал голову к небу и шумно задышал ртом, хватая свежий воздух. Зря он так увлекается – после душной тюрьмы можно и опьянеть. Я же быстро натягивала одежду, хотя амулет цеплять не стала – сунула в карман. Через стену мы сможем перебраться с помощью воздушных петель, это будет намного менее заметно, чем мой гигантский облик. Но на всякий случай надо быть готовой ко всему.

Я одевалась, но внимательно слушала все, о чем он говорит едва слышным голосом:

– Вся их система построена так, чтобы от каждого дома в каждом важном деле участвовал хоть один представитель. Понимаешь идею, Лорка? Это будет означать, что вся семья автоматически уже не сможет пойти против этого дела – они очень удачно используют свою природу, чтобы сделать систему нерушимой. Вряд ли кто-то специально придумывал такой порядок вещей, он сложился эволюционно. Именно по этой причине твой отец и сделал ставку на тебя. У нас без тебя не будет ни одного сильного союзника! А без применения силы эту систему не сломать. К сожалению, Светлый и в этом был прав.