Текст книги ""Фантастика 2025-1". Книги 1-30 (СИ)"

Автор книги: Юрий Москаленко

Глава 8

Событие девятнадцатое

И вовсе не было подвоха или трюка, вошли без стука, почти без звука,

Пустили в действие дубинку из бамбука – тюк!– прямо в темя – и нету Кука.

В. С. Высоцкий.

Итоги операции подводили в замке. Пригнанные из поселения рядом японцы забрали всех мертвецов, предварительно освобождённых калмыками от огнестрельного и холодного оружия и доспехов, если таковые имелись. Следом пришли женщины с деревянными вёдрами и отмыли кровь. Последним взялись за работу два плотника, которые навесили назад дверь. Получилось хреново, петли кованные погнуло взрывом, приладили кое как. Владимир Фёдорович через китайчонка Ли попытался найти среди японцев кузнеца, чтобы поправить петли и вот тут выяснилось, что, во-первых, ни один из местных китайским не владеет, ну, или делает вид, что не владеет языком Поднебесной, а во-вторых, что очень многие жители из Мацумаэ сбежали на север в горы и леса, а большая часть подалась на восток в сторону ещё одного поселения японцев на Эдзо – Хакодате. Проплывая вдоль берега сюда, они с кораблей видели дымки, скрытые мысом, милях в сорока восточнее, но карта говорила, что столица этого княжества здесь и решили, что туда наведаются позднее. Теперь точно не миновать путешествия назад.

– Дондук, ты обходил селение, что скажешь, сколько там человек? – говорили стоя, под стук топоров и молотков. Как эти японцы живут, ни одного стула, ни одной лавки даже. И столов нет. Дондук, конечно, рассказывал, что у них на родине всё то же самое, но слушать про интересные обычаи есть на кошме сидя на корточках и столкнуться с неудобством такого образа жизни – это разные разности. За день устали, вымотались и тут бы сесть на лавку, вытянуть гудящие ноги и спокойно поговорить, ан нет. Нет лавки. Пришлось стоя разговаривать. Ну, зато быстрее управились.

– Точно не считал, но около двух с половиной тысяч человек. Может чуть больше. Наши и на север прошли по следам и на восток, точно определить не смогли, но несколько сотен человек ушли на север в горы и не меньше на восток. Туда идёт наезженная дорога. У местных крестьян есть телеги, а стало быть, и лошади, но мы лошадей не нашли, а вот следы колёс и подков есть. Нужно было сразу десант высадить правее посёлка. Ну, да теперь что? Опоздали, – Дондук попытался усесться на подоконник, но окно было для его плеч узковато. Тоже устал.

– Я думаю, нам нужно разделиться. «Аврора» и «Салвадор» завтра с утра отправятся к Хакодате, а «Мария» с винтовым шлюпом «Гретта» останутся здесь. Нужно обследовать северное побережье соседнего острова Хонсю или, как указано на картах, Акицусима. (秋津島 переводится как «Остров Стрекоз»). До него судя по карте от пятнадцати до двадцати миль. Вроде не далеко, вот только ветер встречный почти, так что пароходам будет проще там все осмотреть. Ищите поселения. Туда будем перевозить японцев с этого острова. Ну и не расслабляйтесь. Больших кораблей у японцев нет, но они могут окружить наши корабли большим количеством лодок и попытаться захватить штурмом. Так что по любым лодкам сразу открывайте огонь. Маленькая – стреляйте из ружей, большая – топите артиллерией.

– А если там простые рыбаки? – фон Штольц плотнее закутался в плащ, к вечеру стало прохладно. Всё же ноябрь.

– Если это рыбак, то увидев чужой военный корабль, ощетинившийся пушками, он должен удрать, а не стремиться к вам приблизиться. Ну, в крайнем случае сначала рядом пули положите, чтобы обозначить намерения или ядра. Пусть разбегаются. А вот если это враги, и они хотят напасть на вас, то их предупреждение должно отрезвить, а нет так и топите.

– Лучше сразу топите, – замотал головой Дондук, – во-первых, у них есть луки и арбалеты, а главное, есть и ружья, подпустите близко, а они вас обстреляют. И во-вторых, мы тут столкнулись с воинами в белом, с капюшонами такими – это очень хорошо подготовленные бойцы, лучше с ними в рукопашную схватку не вступать. Очень быстрые. Их нужно уничтожать издалека.

Капитан «Марии» махнул на сотника культей:

– Не буду я ни с того ни сего стрелять по рыбакам.

– Господин капитан второго ранга, – чуть повысил голос фон Кох, – давайте не превращать совет с перепалку. Дондук правильно говорит, даёте предупредительный выстрел из орудия или ружей и, если не уплывают, а продолжают двигаться к вам, то явно не с добрыми намерениями. Известен же случай из истории, когда аборигены убили таким образом Магеллана. Обычными копьями закололи, окружили большим количеством и убили. А судьба капитана Кука, то же не предостерегает вас. Его тоже плохо вооружённые гавайцы убили, навалились скопом и убили опять простым копьём. Так что приказываю, ни при каких обстоятельствах не высаживаться на берег и не допускать японцев к себе на корабль.

Фон Штольц посопел, но возражать больше не стал. Дальше обсуждали, как переправлять японцев с Эдзо или Хоккайдо на Хонсю. Не простое ведь занятие. Если их несколько тысяч здесь, то за один раз этого не сделать даже если все четыре корабля использовать.

– Нужно брать человек по сто – сто пятьдесят на один из кораблей и подходить к Хонсю всегда в разных местах. Потом на больших шлюпках переправлять на берег, – первым высказался капитан Ирби.

– Почему в разных местах? – опять вскинулся капитан «Марии».

– Эх, всё же вы оптимист, господин капитан, – англичанин говорил на русском ещё с приличным акцентом, но прогресс очевиден, – потому что японцы – враги. И если вы будете высаживать их всех в одном месте, то рано или поздно натолкнётесь на засаду. Обстреляют гребцов из луков или аркебуз своих древних, просто из засады бросятся на них и перебьют, когда те к берегу причалят. Сотник говорит правильно. Они враги и среди них есть умелые и смелые воины. Нужно всегда быть на чеку. Я от копья в затылок, как капитан Кук, помирать не хочу.

Событие двадцатое

Эй, гражданина! Ты туда не ходи, ты сюда ходи. А то снег в башка попадёт. Совсем мёртвый будешь!

«Джентльмены удачи»

Это была самая необычная зима, которую пережил в своей жизни десятник второго десятка Маштык. Снег начал идти где-то через месяц после их высадки на остров Хоккайдо и, не прерываясь ни на один день, шёл три месяца подряд. Если и был день или два без снега, то они не запомнились, потому что нужно было разгребать то, что навалило до этого. Территорию вокруг замка, который все называли сейчас «Белый» нужно было очищать от снега, чтобы в случае высадки японцев можно было быстро добраться до берега.

Высадки, правда, так и не последовало. Пролив между островами Хоккайдо и Хонсю не замёрз зимой, и японцы предприняли три попытки переправиться и высадить десант здесь у Мацумаэ и две попытки высадиться у Хакодате. Там тоже оказалась крепость и её также пришлось брать штурмом, и при этом корабли помочь не могли. Крепость находилось на высоком холме довольно далеко от побережья и, боясь из-за неточной стрельбы разрушить замок, решили обойтись без обстрелов. Тем боле, что гарнизон был из плохо обученных асигару, которыми руководили три вечно пьяных самурая. По крайней мере, именно такую информацию удалось про замок Хакодате добыть.

С расстояния, с моря, замок напоминал коробку. И как потом узнали от местных, не им одним пришло такое сравнение в голову. Именно этот замок и дал название поселению – «коробковая усадьба» – Хакодате. Самое интересное, что японцы опять не сидели в укреплении, а вышли на склон холма сразиться с калмыками. У трёх самураев были аркебузы и ещё у десятка примерно воинов древние фитильные мушкеты. Были и лучники. Но основная масса воинов асигару – это простые копейщики.

– Ни в какие рукопашные схватки с ними не вступать, – предупредил всех тогда Дондук, – если враг близко, то стреляйте из револьверов.

К счастью, применить их не пришлось. Японцы, очевидно, считали, что раз они расположены на склоне холма гораздо выше калмыков, то у них преимущество. Ну, и ещё Дондук хитрость применил. Винтовки Дрейзе были закутаны в мешковину, а в руках у семи десятков калмык и семи индейцев были трофейные глефы – копья. Потому, японцы, видя, что к ним подходит небольшой отряд, вооружённый только холодным оружием, и подпустили калмыков на расстояние уверенного выстрела из винтовки. С двухсот метров по стене людей надо умудриться промахнуться.

– Приготовиться, – скомандовал сотник, когда посчитал, что дальше идти не стоит, какое бы древнее оружие не было у японцев, а с двухсот метров может и достать.

Калмыки бросили копья на землю, заученным движением развернули винтовки, приложили к плечу…

– Огонь, стрелять по готовности.

Самурай Камэда Масамити смотрел с холма на высадившихся с лодок, отчаливших от большого корабля гайдзинов, и удивлялся. Вроде, корабль большой, как у комодзинов («красно-волосых людей»), а вооружены воины только копьями похожими на яри. И их всего семь или восемь десятков. Как глупые варвары хотят с ними справиться? Правильно он не поверил прибежавшему из Мацумаэ трусу. Не могли эти воины справиться с их господином. А как они идут, какой-то нестройной толпой⁈ Варвары, другого и слова не подберёшь!!! Попались бы ему такие воины никудышние, и каждый день от него получали бы палками по пяткам, пока не научились ходить строем, и как полагается держать яри.

Шагов триста не дойдя до строя асигару, гайдзины остановились и совсем уже ополоумели, они стали разбредаться по полю внизу холма. А дальше вообще чудеса. Видимо командир этих остолопов решил, что против двух сотен воинов Масамити ему нечего ловить, и приказал сдаваться. Синие воины в странных одеждах бросили на землю свои яри. Камэда Масамити усмехнулся и подозвав пару асигари пошёл навстречу гайдзинам, принять у них сдачу. Ему под ногу попался небольшой камешек, и самурай запнулся и чуть не упал, а когда распрямился, то поразился перемене, произошедшей у варваров. Они вдруг чудесным образом оказались с ружьями. Что-то с силой ударило Масамити в грудь, и падая уже он услышал хлопки выстрелов. Может, он и зря казнил того труса асигару, может, он говорил правду про странных гайдзинов? Это было последнее, что успел подумать самурай Камэда Масамити.

Перебив выстроившихся, как на парад, японцев, калмыки тогда легко взяли крепость, защищать которую осталось двадцать копейщиков, совсем молодых. Тоже заслон перед воротами устроили.

С другой стороны, разве плохо, что враг играет в поддавки.

Зимой было несколько попыток японцев высадиться на Хоккайдо. Это после того, как на Хонсю привезли первых переселенцев и выгрузили у какого-то маленького рыбацкого посёлка на севере острова в небольшой бухте. Около двух десятков больших лодок с косым парусом и даже пушкой небольшой на носу через несколько дней переплыли Цугарский пролив и почти пристали к берегу, но тут крейсирующий туда – сюда по проливу фрегат как раз подошёл к бухте у посёлка Мацумаэ и заметил десант. Пять выстрелов из огромных носовых орудий бомбами, и лодок стало в два раза меньше. Они пытались повернуть, но ветер тогда получался встречный, и мелкие судёнышки просто встали. И тут, повернувшийся к ним бортом, фрегат дал залп. Когда дым снесло, калмыки, залёгшие на берегу для отражения этого десанта, увидели, что на волнах покачивается только одна большая лодка, да и у той мачта сломана, а парус рухнул в холодную воду Цугарского пролива. Снега тогда ещё не был, ветер был не сильный, и с «Авроры» спустили две шлюпки, чтобы захватить неприятельскую лодку и хоть кого-нибудь из этого десанта взять в качестве языка.

К слову, переводчик теперь у них был. Один из белых воинов, оказавшийся буддийским монахом-воином сохей, когда узнал, что победившие их господина воины тоже все буддисты, решил сменить хозяина и присягнуть Дондуку. Монаха звали Дайдо, что означает – наилучший из возможных способов. И он знал не только японский, но и мандаринский. Так что имея Ли, знающего теперь мандаринский, русский, калмыцкий и английский, можно было общаться через двух переводчиков с местными японцами.

Примерно так же закончились и все остальные попытки японцев переправиться через пролив. Натыкались на патрулирующий пролив один из четырёх кораблей и были потоплены. А вот в обратную сторону переправа работала. «Мария» уже перевезла и высадила на Хонсю более семи тысяч японцев. Теперь их осталось не так много. Рыбаков пока оставили, нужно же чем-то питаться, а рыбы тут было много, особенно удивляли всех огромные тунцы. Просто монстры, достигающие полутора, а то и двух метров в длину. Рыбаки не убегали – эти гайдзины за рыбу платили в два раза больше, чем они получали раньше, и это были настоящие серебряные монеты. Зачем бежать от денег?

Кроме рыбаков оставили пока и крестьян в небольшой деревеньке Сириуте на полпути между Мацумаэ и Хакодате. Оставили потому, что именно эта деревня и кормила монахов буддийского монастыря. Настоятель послушался Дайдо, и монахи теперь, как бы признают своим князем в этом хане Галтана-Бошоглу. Монахов не много, тридцать пять человек. Из них половина это глубокие старики. Было пятнадцать воинов, но теперь осталось только трое. Двое пока на излечении, у обоих переломаны кости ног, пытаясь взять их живыми, калмыки стреляли по ногам, и перестарались. Один Дайдо отделался двумя сквозными ранениями икры на левой ноге и теперь уже нормально ходит.

Кроме пяти больших десантов было несколько маленьких диверсионных или разведывательных, но чего-то там вечно у них в головах заморочки, у этих японцев, как увидят врага, так орут свой «банзай» и бегут с мечом наперевес. Против револьвера это слабое оружие. Наверное, были и такие, кто просто разведал обстановку и назад уплыл. Ну, и ладно. Что он может рассказать? Что у гайдзинов четыре корабля с мощными пушками, и что почти все японцы уже вывезены с острова. Ну, эту информацию могли японцы и от вывозимых крестьян и рыбаков получить.

А весной сейчас их десяток, как только растает снег окончательно в горах, собирается в длительный поход к центру острова. Нужно найти этих невиданных айну и сообщить им, что власть поменялась, и начать с ними торговлю, ну и подарки подарить, зря что ли они везли с собой табак, зеркала и мелкие серебряные монеты? А ещё там остались фактории, что ли, где японцы собирают дань с айнов, ну и немного торгуют с ними. Проводником будет белый монах Дайдо, переименованный в Димку, он в тех местах бывал. Поход не простой, от остального острова Хоккайдо юг, на который они высадились, отделяет пусть и не очень высокий, но горный хребет. И там пока лежит двухметровый слой снега.

Событие двадцать первое

Буря в стакане воды стала последней каплей, переполнившей чашу терпения.

Андрей Соколов

Не зря всех пугают ревущими сороковыми и неистовыми пятидесятыми. Такое ощущение, что специально все ветры на земле сюда с… сдуваются? Стекаются? Собираются? Вот, все собираются ветры и устраивают смотрины, кто самый сильный? Силушкой меряются богатырской. Кто большую бурю поднять может⁈ Только «Диана» вышла из аргентинского порта на юге с романтичным названием Пуэрто Десеадо, который оказался той ещё дырой, где можно только триппер с сифилисом купить, как спокойное до того море вздыбилось игриво и понесло корабль со скоростью курьерского поезда на юг. Ну, хоть какой-то плюс есть, им туда и надо. А ветер крепчал и крепчал, пришлось убрать все паруса кроме кливера и бом-кливера. А ветер всё равно продолжал усиливаться. Волны уже выше корабля поднимались, и когда «Диана» с самой высокой точки проваливалась вниз, то казалось, ещё чуть и волны просто сомкнутся над ней. Три дня продолжалась буря и три дня корабль боролся с ней. А на четвёртый день, когда народ на корабле обнадёжился, что ветер уже начал стихать, и волны уже не захлёстывали палубу, ветер опять переменился. Теперь он подул с запада и опять потащил богиню в нужном направлении, и снова усиливался, и усиливался, пока не превратился в очередную бурю.

Кончилась и она. Но только на «Диане» снова вздохнули, как ветер вновь поменялся и теперь подул навстречу кораблю с северо-востока. Богиню стало сносить вновь в Атлантический океан, да ещё и к Антарктиде. И в этот раз, хоть бури как таковой не было, и корабль пытался галсами двигаться в нужном направлении, однако, когда удавалось измерить местоположение «Дианы» то оказывалось, что она топчется на месте и не продвинулась к цели ни на метр. А ещё стала подходить к концу пресная вода. Появились первые случаи заболевания дизентерией. Фрегат нуждался в срочном ремонте: потекли палубные пазы, ослабел такелаж, на исходе была и провизия. А самое главное – народ начал отчаиваться. Крестьяне же просто ревели в голос днями и ночами и проклинали чуть не в глаза князя Болоховского. Казалось, всё, чуть до бунта осталось, но судьба была милостива к «Диане», и когда Александр Сергеевич решил, что уже нет никакой надежды уйти от мыса Горн, подул попутный ветер и фрегат, поставив все паруса, 13 февраля миновал этот могильник парусных кораблей, а на двадцатый день пришел в перуанский порт Кальяо, пригород столицы – Лимы.

Шестого марта 1853 года «Диана» бросила якорь в порту, и капитан Михаил Дмитриевич Тебеньков с Сашкой сошли на берег под охраной калмыков, чтобы договориться о ремонте, покупке провизии и пресной воды. Сашка видел, что в порту стоят несколько английских кораблей, но вот только не знал, как они себя будут вести, ну, в смысле их капитаны. В принципе два английских фрегата и мелкая паровая шхуна могли и не отреагировать на появление русского корабля, сходят капитаны друг к другу в гости и все проблемы. Однако в памяти был случай, произошедший с «Авророй» здесь же через год. Тогда, как рассказывал ему в Пхеньяне Иван, два английских фрегата заблокировали нашему кораблю выход в море, и только смекалка команды позволила «Авроре» улизнуть. Они спустили все баркасы на воду в ночь, когда был сильный туман и взяли «Аврору» на буксир. Вытащили её из порта, пройдя буквально в кабельтове мимо английского фрегата «Пик», и только когда русский фрегат оказался в открытом море, на нём подняли паруса и ушли от англичан. И от бабушки ушли и от дедушки, а от тебя серый волк и подавно убежим.

Сейчас ситуация была несколько иная. Россия ещё не начала войну с Турцией, и ещё не было избиение турок в Синопе. Но ведь это англичане. Зачем-то сюда эту эскадру прислали?

Ну, в кабаках портовых знают всё. Значит, нам туда дорога.

Глава 9

Событие двадцать второе

Не ставь мышеловку, если сам годишься на роль приманки.

Веслав Брудзиньский

С точки зрения банальной эрудиции, далеко не каждый индивидуум способен игнорировать тенденции парадоксальных абстракций. Сашка был не каждым. И игнорировать ничего не стал, пока капитан первого ранга Тебеньков Михаил Дмитриевич занимался со своими офицерами закупкой продовольствия, заменой воды испортившейся в бочках, да и просто наполнением их, так как вода пресная почти кончилась, и ремонтом, силами команды с привлечёнными местными плотниками, корабля, князь Болоховский с калмыками прогулялся до рынка, купил местной одежонки и даже шапочки прикольные прикупил.

После этого он переодел в местную одежду калмыков, переоделся сам, и пошли они куда глаза глядят. Испанский среди них никто не знал, так и цель была другая, не требующая знания этого языка. Ходили под видом местных по порту калмыки (похожи чуть на индейцев) и присматривались к английским матросам. Кто по берегу шастает, зачем, кто и когда шляется по местным кабакам и публичным домам? Через неделю информации скопилось достаточно, и Виктор Германович, решил, что пора. В обед они сошли с «Дианы» и рассредоточившись, чтобы не привлекать внимания особого к себе, вновь воссоединились на пустыре, заросшем кустарником за трактиром, который по наблюдениям облюбовали английскии моряки. Для чего был предусмотрен этот пустырь, Сашке было непонятно, а вот то, что английские матросы и всякие уорент-офицеры с боцманматами приспособили его в качестве туалета, было очевидно, и мины вдоль кустов раскиданы и запашок стоит стойкий и не сильно уж двусмысленный. Напьются матросики местного кукурузного пива, которое называется Чи́ча и по кустам потом бегают. За время разведки удалось подслушать разговор двух пьяных английских матросов. Оказалось, что вместо добавления дрожжей туда, в это пиво, перуанцы плюют туда. Много плюют, множество людей. Вот англичане и спорили заплетающими языками, стоит им теперь проблеваться или пойти прополоскать рот ромом. Остановились на роме, чего добру, тем более оплаченному, пропадать.

Ждать пришлось не долго. Вскоре появилось двое матрос всуе упоминающих дьявола на языке Уильяма нашего Шекспира. Дали морякам калмыки выпустить пар, застегнуть штаны и только после этого наказали за загаживание природы ударами дубинок по растрёпанным шевелюрам. Тёплые тела качественно связали, сунули в рот кляп и отнесли закутанными в циновки к месту, где Бамба, выучивший срочно десяток слов на испанском, нанятую телегу припарковал. «Поклали» сначала туда морячков, но потом передумали, вынули, укутали уже совсем как мумий и положили назад. В порт приехали, долго нарезая круги по городу, когда начинало смеркаться. Опять завернули мумий в циновки и по трапу быстренько перетащили на «Диану». Ну, даже если кто из англичан и увидел это перетаскивание, то прямо с ходу заподозрить, что русские похитили парочку британских моряков и таким образом затащили их на свой фрегат, не должны, тем более что калмыки и Сашка по-прежнему были в местной одежде и кроме этих тюков занесли и пяток мешков с местными фруктами, купленными заранее.

На «Диане» британцев спустили в трюм в самый дальний закуток под баком и развязали одного… Не-не, не так чтобы совсем развязали, а головы от тряпок освободили, а так чего зря время тратить, потом один чёрт снова связывать. Кляп пока тоже решили не вынимать. Моргать способен, тогда и «да» с «нет» изобразить сможет. Пока хватит и этого.

– Скажи, друг мой, – приставив к горлу остриё кортика златоустовского, поинтересовался Сашка у нагла, – не слышал ли ты разговоров своих офицеров о «Диане» – русском фрегате? Планы там они какие-нибудь может строили?

А в ответ тишина, он вчера… А, сегодня, не в настроении разговаривать.

– Ладно не получилось по-хорошему. Смотри, друг мой, сейчас не начнёшь говорить, и вот этот злой дядька отрежет тебе ухо. Если не дойдёт, то второе, потом выколет глаз, пальцы начнёт молотком плющить. Он такой выдумщик, – Бамба кивнул и заразительно засмеялся, показав плотницкий топорик небольшой. Не нашли молотка, – Так что про «Диану» говорят?

Не пошло. Пришлось и на самом деле и уши отрезать, и пальцы плющить. Наконец, матрос не выдержал и начал сотрудничать, глазами замигал. Но тут оказалось, что одними «да» и «нет» не отделаешься. Пришлось рот развязать, кляп вынимать. Пообещали пальцы вылечить и к себе взять в светлое будущее. Обманули, конечно. Тем не менее, информацию получили интересную. Потом, чтобы проверить, занялись вторым, а тут лафа, не пришлось ничего резать и плющить, и так всё выложил, в основном подтвердив предыдущую информацию, и даже существенно её дополнив. Боцманом оказался, больше знает.

Если хрень всякую отбросить патриотическую, то капитаны трёх английских кораблей договорились утопить русский фрегат. Подождать пока «Диана» отремонтируется, потом выйти за ней в море, и догнав, обстрелять и пустить на дно. Ответа на вопрос «ЗАЧЕМ?», внятного не последовало ни от первого опрашиваемого, ни от второго. Капитаны так решили, более того, они предупредили уже об этом команды и обоих фрегатов и небольшого парового шлюпа. Не, ну ладно в реальной истории решили задержать, а может и захватить «Аврору», там Россия уже воевали с Турцией и вот-вот Англия должна была вступить в войну. Все на флоте об этом знали… Стоп⁈ Если это было в марте, то ничего они знать не могли. Информация сюда полгода идёт. Ладно, Сашка мысленно на ту историю рукой махнул, тут всё пойдёт по-другому. А наглы они на то и наглы, чтобы пытаться любыми способами навредить России, тем более, здесь, на Тихом океане, где они решающего преимущества не имеют.

Что ж. Нужно думать, как выпутаться из этого положения. Ремонт практически закончен, водой все свободные бочки заполнены, продукты куплены, Тебеньков говорит, что можно послезавтра выходить из порта, тем более и ветер настроился почти попутный. Будет немного прижимать к берегу, но это не страшно. Тут мелей нет. Сразу глубина приличная.

Но за ними сразу выйдет эта «святая» троица: фрегаты «Пик», «Президент» и 6-пушечный колёсный парусно-паровой шлюп «Вираго». Орудия на двух фрегатах за время стояния рядом в порту Сашка посчитал: фрегат «Президент» – 52 орудия, фрегат «Пик» – 40 орудий. «Президент» стоял чуть в отдалении, и захваченные моряки оказались с «Пика», потому что там за орудия, достоверно не известно, зато на «Пике» теперь известно точно – все орудия 32-фунтовые. З6 нормальных орудий и четыре корронады на шканцах.

Событие двадцать третье

План был прост: взломать дверной замок, съесть в буфете все сосиски, взять из кассы всю мелочь и скрыться.

рассказ «Мой кумир» Фазиль Абдулович Искандер

– Вот такой способ я где-то в книжке прочёл, – Виктор Германович рассказал без названия корабля, способ, которым «Аврора» ушла от трёх английских кораблей адмирала Прайса в «Реальной истории». Естественно, перед этим поведал о полученной информации.

– Книжки и жизнь – это разные вещи, – старший офицер 52-пушечного фрегата «Дианы» лейтенант Иван Иванович Бутаков расправил пальцами длинные, но не пышные пшеничного цвета бакенбарды.

– У вас есть другие предложения? – Сашка отвернулся, ну ладно, он уже привык к бакенбардам… почти привык, но тут было что-то настолько гадкое, как человек сам не видит, что они его уродуют. Хоть бы были пышные и кудрявые, так нет три волосинки в два ряда, но длиной в пятнадцать сантиметров.

– Выйти и дать бой! Как же наши новые орудия, а эти стрелки ваши⁈ Нужно именно в честном бою их победить! – а пафоса-то сколько.

– Ещё есть мнения?

Однокашники Бутакова по Морскому кадетскому корпусу лейтенанты Александр Фёдорович Можайский и князь Александр Васильевич Оболенский отрицательно замотали голова.

– Конечно же честный бой! – младший брат Александра Фёдоровича Можайского мичман Тихон Фёдорович припечатал ладонью широченной по карте, развёрнутой на столе.

– Ну, чего, – Сашка на другое и не рассчитывал. Победа над английским кораблём в Карибском море сделала из молодых офицеров сторонников кардинальных решений. Одного побили, даже не поцарапавшись, и с тремя справимся, – хорошо, готовьтесь. Проверьте заряды к орудиям, особенно к большим. Ну, и нужно приготовить пробки и пластыри, у них в сумме сто орудий, хоть несколько ядер или бомб до нас долетит. Ну, я не моряк, вам виднее, что делать. Послезавтра, как рассветёт, выходим в море. Всё же попытаемся сразу поставить все паруса. Вдруг вражеские корабли растянутся и получится разделаться с ними по очереди.

Работа на «Диане» после этого сразу закипела. Вот как была типа вода в кастрюле градусов девяносто девять, и потом сто и пузыри во всю мощь лезут вверх, один другого опережая. Ведь, сто процентов, что участники совещания проболтались. Своим подчинённым сказали по секрету. Те своим, под ещё большим секретом, и через пару часов весь экипаж, да и крестьяне переселенцы заодно, знают, что послезавтра наши ихним наваляют по первое число, а опосля и по второе. Все готовились, даже крестьяне топоры сели точить. Сюрреализм. Как с таким войском воевать, как изобретать казнозарядные орудия горные, да они в этот же день будут у врага и даже не по злому умыслу, а потому, что похвастать захотелось мичману, выпендриться перед дочкой кузнеца Ерофея. Ну, а чего дивчина и впрямь всем взяла. Эдакая Аксинья из «Тихого Дона». Кровь в молоке. Можно мичмана понять. Опять же дивчина так глазки широко от удивления раскрывает и грудь начинает от волнения высоко подниматься, хотя вряд ли выше возможно. И без того за подбородок почти задевают.

Обломали. Как серпом по… Пусть будет, по уху. Тоже ведь – неприятно. Рано утром на следующий день Виктора Германовича разбудил заполошный бой рынды. Даже не бой, а беспрерывный бум. Человек устроивший этот перезвон двигал рукой со скоростью двести ударов в секунду.

– Чего такое? – от его каюты до мостика рукой подать.

– Ваше превосходительство – НАШИ! Никак «Паллада» с «Востоком»! Эвон в бухту входят!

Сашка посмотрел в указанном направлении, ну один корабль, срочно убирающий паруса, видно. Более мелкий «Восток» пока не видно. И не дымит никто, так может скормили весь уголь прожорливому чудовищу, спрятавшемуся в чреве кораблика.

Через два часа Римский-Корсаков, первым оказавшийся на «Диане», докладывал, что как вышли из Ресифи, так вот до сюда ни одного шторма, словно испугались древней богини все бури и штормы. Благополучно всё на обоих кораблях, ни больных, ни раненых. Только запас воды пополнить и продуктов свежих прикупить и хоть через три дня можно дальше идти.

За радостью встречи все как-то позабыли, что на завтра назначена война с Великобританией. Хотя наглы они смелые и наглые, если скопом всей стаей на слабого навалятся, а теперь полный паритет. Два фрегата и небольшой шлюп у них и два фрегата и шхуна соизмеримая со шлюпом у нас. И мелочь в обоих случаях паровая. Ну, это если с британской позиции ситуацию рассматривать. С этой стороны, она совсем другая. На «Диане», Палладе' и «Востоке» стоят орудия снятые с линкора «Россия». Там полно и 80-ти фунтовых орудий, и 68-фунтовых, и двухпудовые есть, а на английских фрегатов 32-фунтовые орудия и в основном они будут стрелять ядрами. Не следует забывать и о тринадцати «уточницах» на «Диане». А если дело дойдёт до абордажа, то на «Палладе» сотня калмыков казацкой национальности. Ну, или наоборот. Это не забитые матросики, чёрте чем вооружённые. Это – воины. И у них дробовики, пусть и однозарядные, имеются. Но сто выстрелов из дробовиков – это сто раненых или убитых.

Так что теперь перевес два примерно к одному за русскими кораблями. А зная трусливую британскую натуру, Сашка засомневался, что теперь полезут…

«Стоп», – сам себе сказал Сашка.

Событие двадцать четвёртое

Испокон веков птиц ловят на одни и те же приманки, а люди попадаются в одни и те же ловушки.

Массимо де Адзельо

– Друзья мои, если кто-то против, то возражайте, если нет, то давайте действовать, – контр-адмирал Александр Сергеевич Болоховский по очереди глянул на трёх капитанов его маленькой эскадры.

– А по зубам? – это Иван Семёнович Унковской – капитан «Паллады» не угрожал Сашке, а поинтересовался, смогут ли они эту рыбку съесть.