Текст книги ""Фантастика 2025-1". Книги 1-30 (СИ)"

Автор книги: Юрий Москаленко

Сашка и действительно эту угрозу оценил, как вполне реальную и серьёзную. Подумал, перебрал больших шишек, от которых можно получить грозную бумагу не особо объясняя, а какого хрена ты, князь, сто двадцать коней стоимостью в сумме под двести тысяч серебряных рублей гоняешь по стране туда – обратно? Первой шишкой был губернатор Тулы Крузенштерн.

Мимо Тулы в Москву не проедешь. К нему первому и заглянули.

– Слыхал о таком, Александр Сергеевич, везде есть нечистые на руку люди, есть и в армии. Только не пойму я, что бы я мог в такой… (филькиной грамоте) справке написать.

– Не справка, указание провести рейд конницы до Одессы и обратно, дабы понимать риски перемещение больших отрядов в случае военных действий. Наши действия в Венгрии наглядный пример, что такие перемещения возможны, – завёл за камень рака Сашка.

– А на самом деле? – не получилось. Рак торчал из-за камушка.

– Мне необходимо для дальнейшей работы по выведению породы Будёновская определить выносливость лошадей этой породы, – ну сейчас только придумал Кох, но и самому понравилось. А ведь правда – это отличный способ проверки и выбраковки.

– Ну, это другое дело. А в ящике чего ваши башибузуки занесли?

– Это халва. Государю понравилась. Восточная такая сладость, начали изготавливать на продажу из выращиваемого у меня подсолнуха. Взятка такая. А знаете Николай Иванович русскую пословицу «Остаться с носом»? А откуда пошла? Ага? Сейчас поведаю, просители приносили с собой, спрятав где-нибудь под полой вещь или деньги, называлось вежливо «приносом», или, по-другому, «носом». Если дьяк или судья принимал «нос», можно было надеяться на благоприятное решение. А остаться с носом – это если чиновник взятку не взял и положительного эффекта достичь не удалось.

Так что, оставите меня с носом или поможете в развитие коневодства вверенной вам губернии? – Ну, дурню чего дурнем прикидываться. Такой на вид и есть.

– Смешно. Не знал. И что же мне написать в сей бумаге?

– А всю правду, Ваше Превосходительство. Что по вашему указанию проводится выбраковка племенного стада, и что любое воспрепятствование этому будет считаться преступлением и прямым нарушением указа Государя императора о развитии сельского хозяйства в губернии. – Сашка ткнул пальцем в потолок.

– А ведь всё так и есть. Лично мне говаривал на днях Николай Павлович озаботиться развитием Сельского хозяйства, и вас, Александр Сергеевич, в пример ставил. Немедленно дам команду такой указ подготовить. А за халву спасибо. С Николаем Павловичем вот три дня назад здесь чай пивали с халвой вашей. Вкусно, ничего не скажешь. Так что, с носом я останусь.

В Москве влиятельных друзей у Сашки не было. Ну, разве Перевощиков Дмитрий Матвеевич – ректор Московского университета и академик Петербургской академии наук. Именно через него Сашке удалось связаться с немцем– открывателем креозота Карлом Рейнбахером (Carl Reichenbach). Дмитрий Матвеевич был механиком и математиком, и новый завод его заинтересовал.

Показал Виктор Германович ему писульку от Крузенштерна и попросил похожую написать, рассказав о своих страхах элитного табуна лишиться.

– Быстрее бы уж построили железную дорогу. Весь транспорт – лошади. Отстаём от Европы. Всё на лошадях ездим. А американцы вон паровой экскаватор привезли. Так он за сотню рабочих на строительстве дороги работает. Специально ездил смотреть. Сила. В паре будущее. Вам, Александр Сергеевич, конечно, помогу. Мне ничего не стоит, а вам может и впрямь поможет. А теперь, раз это обговорили, расскажите, как Ленц отнесся к предложению Государя по строительству телеграфа?

Глава 9

Событие восемнадцатое

Моду нельзя называть модой, если ее не носят на улице.

Коко Шанель

Кроме двух писем грозных от негрозных чиновников, Сашка решил и тяжёлую артиллерию подключить, отправил подробное письмо с изложением проблемы и просьбой похожий документ прислать Михаилу Юрьевичу Виельгорскому. Он, конечно, сейчас в обер-шенки пожалован, читай виночерпии, но был же шталмейстером и своего преемника хоть как должен знать. Вот от него бы писульку получить с сургучной печатью на шнурке болтающейся. Это уже другой уровень, против такой шишки вряд ли найдутся желающие бодаться.

Оказалось всё просто. Сейчас обер-шталмейстером числится князь Борис Антонович Четвертинский, и он не свадебный генерал, а на самом деле работает… управляющим Московским конюшенным отделением.

Четвертинский? Сашка прочитав письмо, полученное от Виельгорского направился к Пирогову. Попросил список «гостей» Пульмонологического центра. Точно. Не подвела память. Там числился Владимир Борисович Четвертинский и его жена, в девичестве графиня Ольга Николаевна Гурьева, теперь княгиня Четвертинская. У обоих чахотка в приличной уже стадии.

Письмо отцу болезного с просьбой Виктор Германович в тот же день отправил, и тот сам прилетел в Басково. И коней посмотреть и сына проведать и договориться с Сашкой, что его человек – шталмейстер Московского конюшенного отделения Переверзнев Иван Лукич поедет с табуном. И никого никуда продавать по дороге не надо, всех назначенных на продажу коней, вверенное ему Московское конюшенное отделение купит при возвращении табуна, а чиновник присмотрит, чтобы ни одна лошадь не пропала в дороге.

Если вперёд забежать, то не зря Сашка столько телодвижений делал и начальников грозных беспокоил. И по дороге в Одессу и на обратной дороге было несколько случаев отобрать у «беззащитных» калмыков дорогущих коней. Причём, кто только не покушался и цыгане, и просто воры, и каптенармусы всякие армейские, и даже губернатор одной губернии по дороге. В последнем случае никакие бумаги бы не сработали. Только наличие шталмейстера в чине действительного статского советника (генерал-майора, если на военные погоны переводить) отрезвило такого же генерал-майора – губернатора.

Цыган калмыки поймали и выпороли от души. Хотели забить до смерти, но Сашка пожалел, может и зря, как волка не корми… Потом отлежатся цыгане месячишко и сведут последнюю кобылку у крестьянина, а он умрёт потом с голоду, и дети за ним. Воров укоротили на десять пальцев под одобрительное молчание отвернувшегося чиновника. Пальцы рубили по одному, в назидание.

Свадьбу Николая и Анны решили играть после Рождества. Сашка собирался отправляться в Одессу, а потом в Англию в самом начале марта или конце февраля, чтобы часть дороги проделать на том самом дормезе, который сейчас уже начали готовить к дороге. При этом можно было бы озаботиться и колёсами, но, когда дороги размокнут весной, этот монструозный экипаж будет обузой для экспедиции. Так что, как только дормез встанет, его оставят под присмотром конюха и самого младшего Ваньки в деревне первой подвернувшейся по дороге, и заберут на обратном пути, к тому времени уже поставленный всё же на колёса. Ну, а Санька поедет дальше, как и все калмыки, на коне. Есть у него жеребец – сын того самого кусачего Ворона. Злой боевой конь. Такого шибко не украдёшь, он чужого к себе не подпустит. Может и убить свободно, ну а инвалидом однозначно сделает. Удар от него копытом в грудь мало кто перенесёт.

Естественно, нужно снарядить те сто десять калмыков, что отправятся с ним в Англию. Нет, они голыми не ходили. Ходили вполне себе одетыми. Только это же Великое посольство Великого хана. Должны люди соответствовать своему статусу. Благо в десяти вёрстах примерно в сторону Тулы от Басково в бывшем селе генерала Александра Палыча Соболевского – Егорьевке сейчас есть большой цех по изготовлению готового платья. В основном шьют хорошую одежду для крестьян, но если есть заказы, то и для армии бывают исполняют заказы.

Началось всё с малого. Сашка, как и все нормальные попаданцы, решил шить джинсы. А чего, именно в это время Лёб Штраус пытается в Америке шить из парусины джинсы. Они ещё не голубые и не прошиты жёлтыми нитками. Это просто грубые штаны из парусины для старателей.

Парусину же в основном везут из России, так что, почему не попробовать. Добыл Сашка несколько сотен метров парусины и посадил сенных девок шить. Сшили. Ну, не шедевр. Виктор Германович их в руках повертел и вспомнил про заклёпки. Заказал на Тульский оружейный несколько десятков из меди. Укрепили ими карманы. Потом Сашка вспомнил, что вроде укрепляли заплатками колени. Опять покреативил и заранее кожаные заплаты на колени пришили девки. Штаны красили коричневой краской, самой дешёвой из имеющихся, и кожу тоже в коричневый цвет покрасили. Заплаты, всё одно видно, но не так уж это и страшно выглядит. Ну и отдал на пробу десяток штанов крестьянам. А те надели и сняли. И опять в своих домотканых ходят.

Поговорил с обладателями, и те ему выдали страшную тайну, что праздничные штаны пусть в сундуке лежат.

Пришлось задуматься Коху, как заставить народ джинсы носить. И вспомнил про картофель. Сейчас во всех его сёлах все до единого крестьянина, самого ленивого, и то картофель выращивают. Всё же урожайность в десять раз больше, чем у репы всякой, и, тем более, ржи или пшеницы. И никого не заставлял. Ловушку придумал. Почесал репку свою, закусывая репкой пареной, Сашка и объявил, что теперь на празднике «Урожая» кроме золотого червонца победители будут награждаться очень прочными барскими штанами. Ну и сам стал в джинсах ходить и всех сыновей в них нарядил и даже грека Павлидиса обязал светить время от времени заплатками, если не в Туле или Москве по делам.

Не сразу, но потянулись покупатели. Год примерно ушёл на раскручивание штанов. Всё же иметь штаны, которым почти сносу нет, лучше, чем из самотканой дерюги женой криво и неумело пошитые. Тем более, что люди стали жить зажиточней. Рожь озимая при хорошей погоде весной приносила урожай под двадцать центнеров, а на круг по всем деревням урожай колебался в районе пятнадцати центнеров с десятины. А это в любом случае в два раза больше, чем до выведения Сашкой новых сортов. Плюсом и севооборот стал, кукуруза с подсолнечником Павлидисом скупалась по цене дороже ржи и пшеницы, опять копеечка в семью. Ведь там и урожай выше. Плуг, который заделывал в землю вывезенный весной на поля навоз тоже увеличивал урожай. Из-за обилия огромных лошадей и дешевизны их аренды крестьяне стали отказываться от одров у себя и вместо этого заводили дополнительную коровёнку, молоко от которых, Павлидис скупал в любых количествах, так как предприятия по производству сыра теперь были в каждом селе. Никуда в город возить на продажу мужикам не надо, в трёх шагах предприятие. И приём молока два раза вдень, и оплата раз в неделю настоящими деньгами.

Главное было начать. Прочность и неубиваемость новых штанов крестьяне оценили вскоре и теперь летом только в них шастают. Людская молва – это не совсем реклама, но работает. Потянулись мужики из соседних сёл и деревень, а за несколько лет и до Тулы мода добралась. А потом, как плотину прорвало. Мастеровые на Тульском оружейном поняли, что это лучшая одежда для работы. Пришлось в Туле Изотову ещё и портняжную лавку открывать. А недавно, когда они с Колькой и Анной ездили в Москву, то на некоторых прохожих Сашка свои джинсы увидел. И даже подумал, а не создать ли ему своего Леви Страуса. Организовать магазин в Америке. Где там Штраус начинал в Сан-Франциско? Ему скоро туда плыть. Почему бы несколько тысяч джинсов с собой не взять. Ещё раз прикинул и прикупив девок сенных в Туле посадил шить десять тысяч джинсов.

Но это все в будущем, а сейчас для ста двадцати калмыков пошили новые, на этот раз синие, джинсы без кожаных заплат на коленках. В этих же мастерских и два вида халатов шёлковых сшили на каждого, лёгкий для лета и простёганный ватный на зиму. Внешне оба почти не отличаются, так как наружный слой одинаковый – толстый синий шёлк, иначе именуемый атлас. Ну и синие сафьяновые сапоги из тонкой козьей кожи.

С головным убором тоже чуть решил поиграть Сашка. Вместо квадратных шапок пошили для всех эдакие шапки Мономаха, отороченные волчьим мехом с хвостом волчьим сзади у рядовых бойцов и мехом чернобурки у десятников, сотник с соболиной оторочкой и хвостом, а себе Сашка заказал с мехом медведя белого. Год с северов заказ ждал.

Событие девятнадцатое

Какими бы извилистыми не были бы в жизни пути человека, задумывались они все как прямые!

Вильгельм Швебель

Из-за подготовки к свадьбе, самой свадьбы и организации строительства телеграфной линии Виктору Германовичу пришлось столько крутиться, что он и не заметил, как февраль наступил. Февраль 1850 года. Чуть осталось до войны, а он даже и не начинал осуществлять задуманное.

Проснувшись и взглянув на календарь, который в этот раз не соврал, Сашка заторопился. Февральские морозы пройдут и можно выдвигаться. Проверил изготовленные ещё несколько лет назад полевые кухни. Планировал поход давно и сначала сделали кухню с ёмкостью на два котла по сто пятьдесят литров. Получилась огромная тяжёлая штукенция паровоз напоминающая. Пришлось осетра урезать. Сделали две на шестьдесят литров. Проверили. Сгоняли полсотни человек до Тулы и обратно. И получилось, что маловато будет. Литра каши намёрзшемуся человеку не хватает. Нужен ещё и горячий чай. Опять пришлось менять концепцию. Теперь полевая кухня стала напоминать последние, которые Сашка в армии застал. С тремя котлами. Опять получился монстр. Даже больше первоначальной, и вес возрос до полутора тонн. Но теперь это позволяло готовить еду на сто человек в одной кухне. Сто литров бак для супа, пятьдесят для второго и сто для кипятка под чай. А так как человек получилось вместе с возчиками и теми, кто погонит табун назад сто пятьдесят человек, то просто ещё одну маленькую прихватили. Пока их поставили на сани. Но в дальнейшем, по мере продвижения на юг, и наступления весны, предполагалась установка на четыре колеса. Был проект, вполне осуществлённый, на спиртовом топливе. Пришлось изобретать форсунку и насос для создания давления, но всё это оказалось пожароопасным и расход спирта выходил приличным. Для поездки в Тулу или даже Москву ещё можно было спирт с собой брать, но от Москвы до Одессы далековато, это придётся магазины с запасом спирта по дороге городить. Плюнул Сашку на прогресс, и сейчас обе полевые кухни и большая, и малая работают на дровах. Волокут большую, а она получилась весом полторы тонны, четвёрка великанских лошадей цугом, а малую, весом семьсот пятьдесят кило, пара всего тяжеловозов. Кроме этих двух добавок пришлось и пятнадцать возов с собой брать. В них палатки и запас продуктов. В том числе и овёс для будёновских лошадей.

Маршрут Сашка обсудил с Иваницким, постранствовавшим по России. Москву из него исключили, во-первых, крюк небольшой получается, а во-вторых, большие города – это всегда проблемы с продуктами и местом для остановок. Потому ближайшим крупным городом будет Брянск, от него повернут на запад на Гомель, дальше на юг на Киев и потом уже последний бросок до Одессы. Можно было чуть короче выбрать путь. До Ростова-на-Дону, сразу начинать на юг спускаться, через Воронеж. Выгода получалась в три сотни километров. Но уплыть пароходом из Одессы было гораздо проще, чем из Ростова, там существовала настоящая перевалочная база, чуть не ежедневно русские и английские пароходы забирали паломников из Одессы и везли их в Иерусалим, и стоил билет на такой пароход вместе с пропитанием всего сорок рублей на человека.

Сашка о таком даже не подозревал, оказалось, что сейчас путешествие ко гробу Господню в Иерусалим морем – это отлично налаженный бизнес. Тысячи русских паломников едут. Если экстраполировать это на будущее, то это как в двадцать первом веке путёвку в Турцию купить. Даже крестьяне позажиточнее ездят, не говоря уже о всяких купцах и дворянах. Женщины без мужей отправляются. А там в Иерусалиме главное развлечение напиться и идти немцев всяких бить. Ничего в мире не меняется.

Пароход Сашка хотел перекупить и отправиться не в Иерусалим, точнее порт Яффу, на юг, а на Запад. Оптимальный вариант до Гибралтара, но если на такое расстояние не получится, то до Мальты. Нужна база английского флота в Средиземном море, чтобы потом пересесть на корабль до Лондона. Желательно уже за счёт английской казны, но не выйдет, так придется гулять на свои. Примерно пятьдесят тысяч рублей в золотых монетах разных стран и времён Сашка за несколько лет насобирал. В том числе и китайские монеты и всякие индийские. Он же будет из себя изображать посла Джунгарского ханства, и если бы монеты были только российские, то это вызвало бы подозрение. Кроме того, на всякий пожарный Иваницкий в Лондоне открыл на своё имя счёт в банке и положил на него десять тысяч фунтов стерлингов. Это примерно сто тысяч серебряных рублей. Денег было жалко, но Сашка надеялся, во-первых, вернуть их за счёт королевы Виктории и Парламента, а во-вторых, захваченный военный корабль стоит этих денег.

Всего по карте путь до Одессы получался в тысяча двести вёрст и Сашка надеялся преодолеть его за двадцать дней. Спешить было совершенно некуда, так что издеваться над животными и людьми причин не было. Ну, единственная причина спешить всё же была. За два десятка лет проведённых в этом времени Сашка стал домоседом. Наверное, те шесть десятков лет в будущем да эти двадцать – это уже восемьдесят, и в таком возрасте путешествовать не сильно хочется. Опять же всё огромное хозяйство перекладывать на Аньку и Павлидиса было страшно. У него десятки предприятий и всё время приходилось какие-то вопросы решать, чего-то придумывать, прогрессорствовать, когда достичь цели простыми дедовскими способами не получалось. И тут его хрупкая Анька. Да куча детей ещё. И своих, и чужих. Андрюха Павлидис с двумя сыновьями, конечно, одни из лучших управляющих современности, но всё одно страшно.

Первый же город на пути, а им оказалась Калуга, в которую въехали после обеда на второй день пути, показал, что магазины с продовольствием на пути надо было создавать. Приехали, ткнулись на рынок, пополнить запасы овса и продуктов для себя, а он закрыт. Ну, продуктов в магазинах и лавках закупили пополнили припасы, а вот открытия рынка на следующий день, чтобы пополнить запасы овса для лошадей, пришлось ждать. И получилось, что полдня потеряли. И не пополнить было нельзя, следующий город на пути Брянск и до него по карте двести с лишним вёрст, или как минимум четыре дня пути. Будёновские лошади поглощают в день во время движения до пятнадцати килограмм овса, не считая картофеля, свеклы и моркови, которые тоже тащили с собой. На сто тридцать лошадей – это две тонны овса. А это груз на четыре телеги. А если ещё на четыре дня умножить, то возникает вопрос, точно ли монголы зимой стотысячной армией притащились? И правда ли у Наполеона было трёхсоттысячная армия? Чем они лошадей кормили? Травой из-под снега?!! Бред, лошади тридцать минимум кг нормальной еды надо, а не травы сухой.

Именно это переход до Брянска и подтвердил, пришлось ускориться и преодолеть эти две с хвостиком сотни вёрст за три с половиной дня и в город въехали с полностью пустым обозом. И люди, и лошади съели всё. И те и другие уже друг на друга поглядывали и соображали, кто кого первый харчить будет.

А ведь до Гомеля ещё больший переход, там вообще двести пятьдесят вёрст и судя по карте всего несколько крупных сёл по дороге.

Вот, так всегда и случается, когда не за своё дело берёшься. Логистика – это оказывается наука.

Глава 10

Событие двадцатое

Всякий любит заигрывать с опасностью – до тех пор, пока это не опасно.

Пауло Коэльо

Сашка ещё три года назад создал собственную юридическую контору. Не, не скучно было. Необходимая вещь всякому попаданцу. Да и не всякому тоже. Выехать из России сейчас за границу, не будучи дипломатом, очень не просто и накладно. Если человек не являлся дипломатом, то ему требовалось выправить себе загранпаспорт. И всем подряд его не выдавали, во-первых, путешественник должен был быть благонадежным, а во-вторых, платежеспособным. Документ стоил 500 рублей, и это по тем временам огромные деньги. Это годовой оклад полковника. При этом Николай I ввел и жесткие ограничения, в том числе по возрасту, до 25 лет не выпускали «детишек» за рубежи нашей прекрасной Родины. Не выпускали даже с родителями.

Помимо этого, существовало правило о предельном сроке проживания за границей. Для дворян он составлял 5 лет. Если дворянин «оставлял Отечество» на больший период, то на Родине его попросту «банкротили»: для его имущества назначали государственного управляющего или «опекуна». Сей товарищ назначал «приличное» содержание семье «беглеца», с доходов имущества платил налоги, гасил долги. Имущество возвращалось только наследникам проштрафившегося дворянина после его смерти. Интересно, узнав об этом задумался Сашка, а как поступили с имуществом одного предателя по фамилии Герцен. И галочку себе поставил нанять во Франции человечка, чтобы тот быстрее помог наследникам это наследство получить.

Но лазейка выбраться из «Тюрьмы народов» была. Даже две лазейки. Можно было отправиться на воды за границу, здоровьишко поправить. Хрен выправишь такую бумагу, нет, себе возможно Сашка бы и смог сделать, а вот для ста десяти калмыков, которым ещё не исполнилось двадцать пять лет – это из области фантастики. Тем более только что Николай эту возможность ещё сузил. Произвели удорожание выезда, установили еще и пошлину за каждые полгода вдали от России – 250 рублей. Цена могла быть снижена до 50 рублей, если удавалось доказать, что гражданин вынужден надолго покинуть родину из-за лечения.

Тут только прорываться с боем через молдавскую границу, разбрасывая бронзулетки, как Остап Бендер. Он через румынскую? Нет сейчас Румынии, есть два дунайский княжества, и в том числе из-за них война и начнётся. Ближайшее Молдавское. И сейчас там стоят русские войска. Самое прикольное, что оккупировать оба княжества Россию попросила Турция. Там волнения начались. И турки, не имея сил в том регионе, попросили валахов успокоить русских, как они только что успокоили венгров.

Этот путь Сашка отмёл. Есть последний способ. Отправиться паломником в Святую землю, в Иерусалим помолиться гробу Господню.

Государство создало Императорское Православное Палестинское Общество, через которое можно было получить паспорт паломника и оплатить путешествие «пакетом».

Осталось превратить сто десять калмыков, исповедующих буддизм, в сто десять крещёных татар. Этим потихоньку, не привлекая к процессу особого внимания, и занималось созданное Сашкой юридическая общество «Иваницкий и К». Организовал и подбирал служащих туда Иваницкий сам. Олег Владимирович сначала один скатался до Яффы и обратно, потом подыскал троих ушлых малых, покинувших государственную службу из-за любви к деньгам. Любовь эту понять можно, попробуй проживи на сто с небольшим рублей в год. А не дай бог женишься, это ещё и жену с дитями на эти же деньги? Сашка выделил взяточникам по тысячи рублёв на год и проживание в Москве и Питере двоим проплачивал. Чтобы не окараться все трое съездили в Иерусалим сами в качестве паломников, отдельно один от другого, разведка такая, и только после этого начали оформлять паспорта и свидетельства о благонадёжности «крещёным татарам». Ох и начали в это время у Сашки деньги утекать ручейками полноводными. Любят взятки у нас мелкие чиновники брать. Ну, да нет другого пути.

Да, тут ведь ещё одна напасть. Сашка взял с собой в Англию переводчика. Блин… Женского полу. Тут ещё одна проблема сразу, чтобы женщине выехать из страны, она должна тех же двадцати пяти лет достичь, но ещё и должна быть замужем и иметь разрешение от благонадёжного мужа на выезд за пределы нашей чудесной Родины.

Дивчину звали Айса, что-то типа песня на калмыцком. Она была младшей дочерью Улана и сейчас переводчице исполнилось девятнадцать лет. Девчонка росла пострелом и всё время ошивалась возле Машки… Ага, Марии Петровны Ершовой, жены великого писателя и директора всех школ и училищ в Басково. Так вот Машка заметила, что кроме того, что дивчуля вечно дерётся с пацанами и побивает их иногда, она отлично разговаривает на русском. Машка – она только с виду держиморда стоеросовая, на самом деле умней тёток и не бывает, по крайней мере Кох не встречал. Так вот, Машка начала Алису (так переименовали пацанку) учить французскому. И была просто поражена, сама легко языки учила, а тут вообще на чудо похоже, за пару месяцев Алиса знала французский не хуже учительницы уже. Машка рассказала о девчонке Сашке и тот попытался с ней заниматься английским и немецким, но знать языки и уметь преподавать – это разные разности. И вот тогда Кох и совершил необдуманный поступок. Он передал девчонку преподавателю фехтования месье Анри. Тот тоже кучу языков знал. Оттачивать мастерство владения шпагой он ездил в Италию и знал итальянский, а кроме того, до Басково он преподавал фехтование в Итон-колледже и владел английским, ну и как все выпускники университета владел свободно латынью. И через полтора года Алиса знала уже все эти языки. Ну, это ладно бывают уникумы. Так это что, она уговорили мэтра Анри учить её фехтованию и теперь побивала сверстников не только на кулаках, но и на шпагах.

Сашка решил эксперимент продолжить и грузанул пацанку ещё и сабельным боем с польским языком. Полгода и Матеуш (дарованный Богом) еле справлялся с вёрткой девчонкой, переругиваясь с ней на польском и венгерском.

Ну и параллельно занимался с Алисой попик болоховский – батюшка Феодор. Он как никак выпускник Киевской Греко-латинской академии и потому вполне прилично знает оба греческих и современный, и древний. Плюс похуже – арамейский. К пятнадцати годам все эти языки девчонка выучила, плюс всего Гомера наизусть на языке оригинала. Сашка для прикола дал ей «Государь» Макиавелли. Ну, теперь и его наизусть знает.

Саблей переводчица владеет лучше Сашки, фехтует на равных, и он сам лично научил её стрелять из пистолей и винтовок. Пригодился тот самый подарочный малокалиберный штуцер Анны Иоанновны. Не снайпер, но ведь и девочка.

Выходить замуж Алиса пока категорически отказывалась, а приведённого родителями жениха побила, Сашка ей и самбо преподал. Не прямо мастер спорта, но пяток приёмов на уровне.

Дивчину Сашка решил взять с собой. Мало ли, вдруг у англичан окажется свой переводчик с монгольского или ойратского – джунгарского. Потому, если Сашка начнёт коверкать английский, то тот может понять, что дурень придуривается. Монголы по-другому бы ошибались в английском. Не тот акцент. «Царь, говорят, не настоящий». Пусть будет Алиса, тем боле, что и боец не из последних, и никто в девчонке угрозу не увидит, а потом поздно будет.

Событие двадцать первое

Нет прохода, и давно,

В мире от нахалов.

Мразь и серость пьет вино

Из чужих бокалов.

Владимир Семёнович Высоцкий

Не доезжая пары километров до Одессы отряд спешился. Ну, рота, наверное. Сто одиннадцать человек калмыков, одна калмычка, Сашка и Пётр Игнатьевич Холоневский – тот самый сотрудник юридического агентства, между прочим, из графьёв и поляков, распрощались со шталмейстером Московского конюшенного отделения Переверзневым Иваном Лукичом, который на обратной дороге будет главным над возчиками и табунщиками, да и самими возчиками и табунщиками попрощались.

– Спасибо, Иван Лукич, без вас в Гомеле пришлось бы туго.

– Ничего, Александр Сергеевич, я обид не прощаю. Как вернёмся, так докладную на высочайшее имя составлю. Пожалеет губернатор о своих словах и поступках.

Ну, слов сей перец наговорил преизрядно. Ему видимо сообщили, что инородцы дорогущих коней ведут табуном на юг, и он с двумя десятками полицейских выехал на дорогу, перехватить «добычу», и как давай сразу указания давать, каких коней он на нужды губернии конфискует. Переверзнев ему бумагу от главного конюшего империи, а тот то ли пьяный, то ли в раж вошел, взял и порвал бумагу, а полицейским сказал ссадить Ивана Лукича и арестовать за оскорбления его императорского Величества в его лице. Ну калмыки сабли вынули и стали демонстративно пистолеты заряжать.

А Переверзнев, почувствовав поддержку, распахнул шубу и мундир генеральский губернатору показал с орденами. Тот то ли протрезвел, то ли генеральского мундира испугался, но скорее всего, сотни вооружённых до зубов казаков калмыцких испужавшись, дал заднюю. Ускакал вместе с полицейскими.

Сашка посоветовал Переверзневу на обратной дороге на всякий случай Гомель полем объехать, чёрт его знает этого генерала, может умишком слаб. Нет, потом Виельгорский и прочие товарищи Николаю пожалуются и тот, вспомнив, кто такой князь Болоховский велит коней вернуть, но все ли кони найдутся при этом. Вопрос? И ответ на него получать не хотелось. Лучше проехать мимо Гомеля.

Документы на выезд паломников Холоневский привёз с собой и божился, что не будет никаких препятствий у таможенников и полицейских. Да, ситуация необычная, до этого никто таким дружным коллективом на богомолье не отправлялся, но деньги Императорскому Православному Палестинскому Обществу заплачены, даже с избытком, таможенный чиновник тоже подношение получил, паспорта паломника выправлены. И даже пароход, точнее, пароходофрегат с паровой машиной мощностью в 250 л. с. «Бессарабия» зафрактован полностью. Пункт назначения Яффа. В итоге так и оказалось, проблем не возникло вообще.

Сашка по дороге, хоть и не специалист, пару паспортов, в том числе и свой осмотрел, вроде всё красиво и подписей на бумаге хватает и снизу, и сверху, и сбоку, видно, что бумага через многие руки прошла.

– Тур включает в себя все транспортные расходы, справочную информацию, карты, услуги проверенных проводников и охранников. Также по паспорту паломника можно будет заселиться в специальной гостинице по очень низкой цене: койко-место, чай, каша и мыло за 13 копеек в сутки, – скороговоркой пояснял «юрист», – Ваша Светлость, я вам настоятельно рекомендую доехать до Яффы, а вот там легко сможете нанять пароход до Гибралтара или Мальты. Английские паломники редкость, там своя церковь, а французов хватает и французских кораблей много. Есть и италийские. Испанские бывают. Большой выбор, вы потеряете максимум неделю, зато на самом деле будете в Иерусалиме, зайдёте там в наш храм, сделаете пожертвование, и тем самым подтвердите легенду. Если вдруг кому-то придёт в голову проверить, то очевидцы вашего пребывания в Святых местах найдутся.

– И сам об этом думал, опять же, раз так далеко забрался почему бы и не помолиться. Да и ребятам моим полезно будет, потрутся среди иностранцев и не будут их бояться. Тут написано, что будут переводчик и проводник от Общества?