Текст книги ""Фантастика 2025-1". Книги 1-30 (СИ)"

Автор книги: Юрий Москаленко

Глава 21

Событие пятьдесят восьмое

Не стоит волноваться о том, что нам неподвластно.

Шаман Кинг (Shaman King)

 
Мы ходим в гости не прошено,
Не извиняемся,
Делаем крошево и растворяемся.
Волчьими тропами, вражьими трупами
Разведка идет…
 

Сашка промурлыкал песню, точнее кусок припева, больше не помнил. Чего-то там про летучих мышей было. Нет, не вспомнить. Стоял он на мостике «Гретты» и всматривался в пустынные воды впереди. Там километрах… блин! Он же адмирал целый. Там милях в пяти на севере была южная оконечность острова Окинавы. А до порта столицы королевства Рюкю города Наха миль пятнадцать. И туда четыре часа назад на всех парах усвистал на разведку «Восток». Или усвистала? Шхуна усвистала, а «Восток» усвистал. А вместе? Воин Андреевич болеть отказывался, подумаешь плечо проткнули, эка невидаль. Рука шевелится, заражения удалось избежать, ну, висит левая рука на перевязи. Разве капитану корабля нужна левая рука⁈ Ему голова нужна, а с головой у него всё нормально. Очки, правда разбиты. И это были последние. Что-то не заладилось с самого начала с ними, и взял же с собой три… трое. И вот ни одних. Осталось стекло, да и то чуть треснутое, в правой… А как эта штука называется? В правой половинке оправы. Журнал судовой заполнять можно.

– Чего там? – в пятый раз за последние пять минут крикнул Сашка на верх, на марс.

– Тихо всё, Ваше Превосходительство!

Нет, не так чтобы прямо переживал Сашка за маленький кораблик, ничего ему американцы сделать не могли. Пароход потому и послали, что на разведённых парах – это очень манёвренное судёнышко. Даже если шлюпы попытаются его догнать, то это пока они паруса поставят, пока ход наберут, «Восток» уже здесь будет. Про суперфрегат и говорить нечего, пока на «Поухатане» пары разведут, час пройдёт. Но вот по расчётам шхуна должна была вернуться, а её нет. Это догнать её «Поухатан» не может, а вот одного всего выстрела из его главного орудия – «Гладкоствольного ружье Дальгрена» калибром 11 дюймов (280 мм) при удачном, а точнее, неудачном попадании в борт напротив машины огромной бомбой, может взорваться котёл и всё это вместе со взрывом самой бомбы просто разломит мелкую шхуну пополам. «Поухатан» не догонит – бомба догонит.

План предварительный на совещании… вот прёт из него гражданская штафирка… на военном совете всех восьми капитанов и Бамбы с Дондуком в целом одобрили. С одним дополнением. Первым в порт заходит малютка «Салвадор» под английским, понятно, флагом и становится на якорь возле «суперфрегата». Зачем? А это такая жертва на всякий случай. Кораблик небольшой и орудия на нём не самые мощные. На «Салвадоре» должны отслеживать реакцию на вход в порт целой английской эскадры, если вдруг на «Поухатане» задёргаются раньше времени, то с «Салвадора» должны пальнуть из пушки, как бы приветствуя своих «англичан». Холостым, естественно, пальнуть. А на самом деле – это предупреждение, что пошло не по плану и нужно начинать бить по янки прямо сейчас.

Ну, и вот это ещё дополнение к плану, отправить на разведку шхуну «Восток». Доверяй пленным, но проверяй, они чуть не две недели назад отделились от основных сил и неизвестно, всё ли в Нахе по-прежнему. А ну как Перри вернулся. Вот будет нежданчик, если они вместо одного суперфрегата наткнутся там на три.

– Чего там? – в шестой раз за последние шесть минут крикнул Сашка на верх.

– Дархан, – толкнул его плечом стоящий рядом Пауль Ирби, – шёл бы ты в каюту, перегреешься на солнце.

– Ты можешь себе представить силу бомбы в двести восемьдесят миллиметров, в одиннадцать дюймов ваших в диаметре? Да одной такой…

– Дым на горизонте! Дым на северо-западе! – прокричали с марсов.

– Нет, Александр Сергеевич, я такой пушки не видел, и даже не слышал о таком. Но всё будет нормально, в это верю, – Ирби всё это сказал вполне серьёзно, и даже его кривая физиономия выправилась почти.

Сашка себя обругал мысленно, его англичанин успокаивает. Позор.

Новости, привезённые Римским-Корсаковым, новостями не оказались. В порту Наха стоит на якоре посреди бухты «Поухатан» и чуть ближе к берегу и к выходу из бухты точно также на якорях в ряд построились три шлюпа: «Вандалия», «Лексингтон» и «Саутгемптон». Кроме них есть у причала небольшой торговец китайский. Та же самая джонка трехмачтовая – метров тридцать в длину и десять по лучу. Орудий на ней не заметили. Ещё одна джонка без всякого флага стоит у другого причала, она грузится. Эта ещё меньше, хотя тоже три странные разнесённые на максимальное расстояние невысокие мачты имеет.

Нападение назначено на раннее утро, а сейчас только четыре пополудни. Как раз хватит времени подтянуть фрегаты поближе к бухте и отбуксировать чуть севернее бухты «Салвадор», чтобы он уже своим ходом с помощью парусов вошёл в бухту.

Ночью Сашка, чтобы не ворочаться с боку на бок и не выдумывать всякие несчастья, решил спать, приняв на грудь грамм сто пятьдесят кальвадоса. И не помогло. Мысли сначала расползлись, потом перекинулись на Кикимору и детей, потом на Николая Палкина, приведшего страну к обрыву. Интересно, сделает ли этот упёртый великан хоть что-нибудь, чтобы изменить ситуацию в Крыму. Ведь будь там… Тьфу. Сашка пошёл, налил себе ещё сто грамм… не для храбрости, а для успокоения. И в этот раз помогло. Тряс его за плечо приставленный к нему фельдшер первостатейный.

– Ваше Превосходительство, светает. На буксир щасс будем брать «Аврору». Велели разбудить.

Событие пятьдесят девятое

Несчастным или счастливым человека делают только его мысли, а не внешние обстоятельства. Управляя своими мыслями, он управляет своим счастьем.

Фридрих Вильгельм Ницше

Снайперов распределили таким образом: десять человек, тех, что со снайперскими винтовками Куликовского отправили на «Марию», там на квартердеке самое высокое место. Вообще – самое высокое на всех трёх пароходах. Тут ведь, что получается, «Поухатан», он не только в полтора раза длиннее и шире богинь, он ещё и выше. И стрелять из снайперских ружей с низкого «Востока» не в кого, ничего там не увидишь, кроме борта. Вот и посчитали, что квартердек парового шлюпа будет как раз на высоте палубы суперфрегата. А вот для тринадцати «уточников» со своими дробовиками на фок-мачте на нижнем салинге наскоро соорудили площадку для шести человек. (Са́линг (нем. saling – «брусья, положенные крестообразно для крепления стеньг») – часть рангоута, деревянная или металлическая рамная конструкция, состоящая из продольных (лонга-салингов) и поперечных (краспиц) брусьев, служащая для соединения частей вертикального рангоута (мачты) и её продолжения в высоту – стеньги или стеньги и брам-стеньги). Состряпали эти площадки и на «Гретте», и на «Востоке». А Бамба в гордом одиночестве разместился на марсе «Гретты». Внизу, чтобы снайперов при возможном падении не размазало о палубу, натянули под фок-мачтами сети.

«Гретта» принимала конец от «Авроры», «Мария» от «Дианы», а самому маленькому пароходу – «Востоку», только что вернувшемуся после буксировки «Салвадора», досталась старушка «Паллада». Пары развели час назад, и дёрнувшись, «Гретта» сначала медленно, а потом всё быстрее и быстрее потянула лишенную парусов «Аврору» к бухте. «Южная Америка» – практически безоружная, остаётся у входа в бухту.

Сашка вышел на палубу, подождал, когда ему на голову выльют ковш воды и забулькал. Потом прополоскал рот и растёрся полотенцем. И только после этого стал оглядываться. «Гретта», как и планировали, в этом паровозике шла третьей. Первой тащила свою богиню «Мария». Вход в бухту был пока не виден, до неё не менее часа при такой скорости добираться.

Виктор Германович поднялся на мостик и отобрал громоздкую трубу подзорную у капитана Ирби. Ну, посмотрел на заросшие лесом сопки Маньчжу… А! Сопки Окинавы. У берега справа видны были маленькие парусные лодочки, видимо, рыбаки вышли на утреннюю зорьку порыбачить. Больше ничего интересного не было, и Сашка вернул трубу капитану. Тот стоял окутавшись, как и положено настоящему моряку, клубами сизого вонючего дыма. Дым этот встречный ветер сносил на целого адмирала, и тому пришлось отойти с мостика. Колумба повесить надо. Вытащить из гробницы и повесить. Такую гадость в мир занёс.

Как ни медленно тянулось время, но вход в бухту Наха вскоре обнаружился. Она эта бухта чем-то напоминала ту, на Формозе, где они набезобразничали. Тоже длинный узкий проход и тоже созданный рекой, точнее двумя речками небольшими, впадающими в море, в одном месте. Ну, это если имеющимся у них картам верить. Разница всё же была, даже две разницы, во-первых, она была расположена в направлении с северо-запада на юго-восток, а во-вторых, если верить пленным, была глубокая и лоцманов для виляния по неизвестному фарватеру не требовалось.

Повернули вслед за «Марией» и Сашка наконец увидел этот суперфрегат, с которым им на этой скорлупке предстоит бодаться. «Поухатан» и правда был монстром по сравнению с их «Греттой». Виктор Германович даже с опаской посмотрел на забравшихся уже на площадку «уточников». Показалось, что даже с этой площадки им не будет видно, то, что происходит на палубе исполина.

– Бамба! Видно хоть палубу? – прокричал он снайперу.

– Видно, – коротко ответил калмык и Сашка чуть успокоился.

На американских кораблях вход в небольшую в целом бухту удивительной эскадры заметили. На палубы всех трёх шлюпов, мимо которых они сейчас проходили, высыпали матросы в сине-белой форме и тыкали в них пальцами.

Когда «Аврора» поравнялась с стоящей второй «Вандалией» там отпустили канат и бросили якорь. «Гретта» дернулась, освободившись от груза, и за пару минут резво добежала до стоящего чуть особняком «Поухатан». Рядом в кабельтове всего расположился «Салвадор», скрывшись почти в тени суперфрегата. Никаких поползновений к объявлению тревоги на трофейном кораблике не проявляли. Значит, пока всё идёт по плану.

Сашка, понимая, что без него на мостике будет Ирби проще, мешаться не будет и внимание отвлекать, перешёл на бак. Всё же бой предстоит серьёзный. Вблизи «Поухатан» ещё больше казался. С того места, на котором сейчас Виктор Германович стоял, а это всё же выше палубы, разглядеть, что творится на нависающем над ними фрегате было невозможно, его фальшборт был метра на три выше.

Рядом остановился последний участник их дуэли. Совсем уж маленький «Восток» просто игрушкой рядом с гигантом смотрелся.

Кох, пытаясь успокоиться, посмотрел на богинь. А что, там всё наоборот, русские фрегаты возвышались над американскими шлюпами. По плану началом боя должен послужить выстрел с «Авроры». Символично. Орудия зарядили ещё на подходе к бухте и сейчас оставалось только порты открыть.

Бабах. 80-фунтовое орудие на богине утренней зари с расстояния полкабельтова отправило бомбу в борт «Вандалии». Ну и кто тут вандалы?

– Fire! – Ирби тоже волновался, на ридну мову перешёл.

Да, стреляй первым и будет тебе счастье.

Событие шестидесятое

Не желайте здоровья и богатства, а желайте удачи, ибо на Титанике все были богаты и здоровы, а удачливыми оказались единицы!

Уинстон Черчилль

Жабу Сашка задавил. Она росла и росла пока они плыли от прекрасной Формозы, которую потом переименуют в некрасивый Тайвань, до Окинавы, которую не переименуют. (Формо́за, от порт. ilha Formosa – «прекрасный остров»). Жаба хотела получить в свой удел «Поухатан» с его огромными орудиями. Нет, теоретически орудия можно поднять после боя со дна, бухта ведь не очень глубокая, но есть одно «но», на «Аврору» или там «Диану» «Гладкоствольное ружье Дальгрена» калибром 11 дюймов (280 мм) просто не поставить. Весила эта пушка 15 700 фунтов или порядка восьми тонн. Тут целый Монферран нужен, чтобы её поднять со дна бухты и водрузить на «Аврору», да ещё, чтобы богиня от такого веса не опрокинулась. А какова отдача от такого орудия⁈ Ну, зато и отправляет она по врагу серьёзные «подарки». 11 – дюймовые гладкоствольные пушки системы Дальгрена стреляли снарядами массой по 135 фунтов (61,3 кг). Снаряд содержал до 25 фунтов пороха, читай 11,5 кило. То есть, нужен сам суперфрегат, чтобы такую артиллерию на себе таскать.

И вот тут жаба вступала в противоречие с целью операции. Нет, первая цель – не допустить подписание договора Японии со Штатами к этому не имела отношения. А вот вторая, выдавая себя за англичан серьёзно поссорить наглов с янки. Вдруг и до войнушки дело дойдёт. И тут «Поухатан» никак оказаться у России или даже Джунгарии не мог. Таких кораблей всего несколько штук в мире, и они заметны. Сразу любой моряк опознает. И выходит, как ни хотелось Сашке захватить американского монстра целым, этого делать нельзя, более того, именно поэтому и пушки поднимать нельзя, их тоже всего несколько штук в мире. И опять любой моряк их опознает.

Обидно, блин, досадно, но жабу пришлось задавить Виктору Германовичу. Потому, команда была дана трем пароходам и шхуне «Салвадор» топить эту гадину. Так не доставайся же ты никому.

Малюсенькие бомбочки с четырёх маленьких корабликов полетели в американский последний в мире пароход такого размера с колёсным гребным движителем. Прямо напротив левого колеса остановилась «Гретта» и два её 32-фунтовых орудия канониры направили на колесо. Уж обездвижить эту громадину нужно вне зависимости потопят они её или нет.

Бах. Бах. Никакой подзорной трубы не надо – расстояние до американского фрегата всего сотня метров. От первой же бомбы кожух гребного колеса разлетелся кусками, от второго такими же кусками ринулись в сторону от корабля обломки колеса. Всё, теперь «Поухатан» далеко не убежит. На нём даже паруса бесполезно поднимать, ветер как раз дует со стороны входа в бухту.

Бах. Бах. Как горохом брызнули ядра и бомбы с остальных корабликов. Некоторые проламывали обшивку, некоторые, ударившись под углом, рикошетели, только щепки выбивая. Сашка смотрел снизу вверх на американский фрегат и всё ждал, что вот сейчас откроются порты в фальшборте и канониры накатят огромную пушку. Время шло и ничего такого не происходило.

Бах. Бах. И корронады 24-фунтовые с «Востока» установленные на лафеты от мортир забросили первые бомбы на палубу суперфрегата. Там вспыхнуло пламя и его бросились гасить, видно не было, но вскоре языки пламени исчезли. Бах. Бах и ещё два подарка с мелкой шхуны прилетели на корму «Поухатана».

Прошло уже минут пять боя, а ни один порт на американце так и не открылся. Сашка перевёл взгляд на салинг фок мачты. Людей было не видно, а вот сносимые оттуда небольшие облачка дыма разглядеть можно. Значит, калмыки из «уточниц» поливают дробью девятиграммовой палубу американского корабля. И не только ведь с «Гретты» стреляют и «Восток», и «Мария» имеют своих снайперов, и сейчас из двадцати трёх стволов калмыки, выцеливая канониров, обеспечивают безопасность своих пароходиков. Толку от этих огромных пушек, если к ним артиллеристы просто подойти не могут. И тут ещё ведь важно, что количество патронов у снайперов в разы больше, чем пушкарей на «Поухатане», на нем одиннадцать больших орудий и пять 12-фунтовых маленьких пушечек (5,4 кг). Пусть всех артиллеристов сто человек. Даже с учётом промахов не больше десяти – пятнадцати выстрелов из каждого ружья, и на корабле противника не останется ни одного человека способного зарядить и выстрелить хоть из огромных орудий Дальгрена, хоть из малюток 12-фунтовых.

Коммодор Уильям Дж. Макклюни – капитан гребного фрегата «Поухатан» за время плавания сто раз проклял идиотов, что сконструировали и построили этот корабль. Начать стоит с того, что в первые же две недели они загорелись два раза. Его паровой фрегат был, по существу, обычным парусным судном со вспомогательными паровыми двигателями, не рассчитанным на непрерывную подачу пара. Выхлопные трубы перегревали окружающие конструкции, поджигая их. Пожары без серьезных угроз для экипажа или корабля удалось довольно быстро потушить. На Мадейре коммодор Перри принял решение вместо того, чтобы отложить поход или возвращаться на военно-морскую верфь, отремонтироваться на ходу. Тем более, что два других паровых фрегата также по нескольку раз загорались из-за тех же самых проблем. Инженеры переработали выхлопную систему и благодаря меди, закупленной в Фуншале, столице португальского архипелага Мадейра модифицировали котлы во время плавания в Южной Атлантике. Ну и пришлось немного повозиться с парусами, от искр чуть не загорелись и они один раз.

Потом у Борнео они попали в серьёзный шторм и снова пришлось ремонтироваться на ходу. Потому, корабль и остался на Окинаве в бухте Наха, нужно было все эти временные ремонты и переделки довести до ума. Работы хватало, тем более что Перри забрал с собой для похода в Японию чуть не треть команды.

Когда в бухту стали заходить корабли английской эскадры коммодор Макклюни почувствовал тревогу. Что им тут надо? И откуда вообще они здесь взялись? В Шанхае и Гонконге они разговаривали с английскими офицерами моряками и о приходе сюда целой эскадры те ничего не знали. Хотя, проклятые лайми могли и просто промолчать. Возможно эти прибыли сюда с той же самой целью – заставить японцев открыть свою страну.

Парусные фрегаты тащили на буксире два небольших кораблика паровых и один приличных размеров шлюп. Вскоре парусники лайми бросили якоря около их парусников, а пароходы прошли ещё пару кабельтовых и остановились буквально в половине кабельтова от его «Поухатана».

– Джон, – коммодор махнул рукой подзывая помощника, – не нравятся мне то, что происходит в бухте. Не кажется тебе, что лайми нас окружили?

– Кажется, только хотел…

Бабах. Корабль содрогнулся от попадай в него бомб. Что хотел сказать его помощник Макклюни не узнал, лейтенант Эдвардс с окровавленной головой рухнул к его ногам.

Глава 22

Событие шестьдесят первое

Не иди туда, куда ведет дорога. Иди туда, где дороги нет, и оставь свой след.

Ральф Уолдо Эмерсон

Бурул с Аюком сидели на ветке огромной секвойи и наблюдали за лагерем американцев. Не самой, конечно, большой секвойи. Тут такие гиганты встречаются, что на них просто не залезть. И на эту-то с трудом удалось вскарабкаться, помогло то, что рядом дерево похожее на ёлку росло. Не ель точно, шишечки крохотулички, меньше напёрстка, и иголки мягкие. Так обвязали её верёвкой повыше и десятком притянули к стволу секвойи, по ней десятники добрались до нижних ветвей гигантского дерева, а дальше уже проще. И вот с высоты метров в пятьдесят они теперь отлично видят отряд янки, расположившийся на привал. Это был берег реки. Не самой Славянки, а её притока небольшого, вытекающего из того красивого озера, что им Лёшка показал. Даже названия ещё этой речушке не придумали.

Наткнулись на этот отряд американцев индейцы, отправленные на разведку. После зачистки от американских войск окрестностей Сакраменто их сотня двигалась к Вальехо, и вот, на полпути примерно, наткнулась на отряд янки. Попробуй их не обнаружь заранее, такой шум стоит, что не слышно, как Аюк матерится в трёх шагах, доставшаяся ему лошадь в очередной раз решила сбросить седока, встав на дыбы. Если прикинуть и знать, что вышли они (американцы) из Сан-Франциско, то можно сделать только один вывод. Они по дороге от Вальехо добрались до Славянки и теперь спускают вслед за ней к океану. Других дорог тут нет. А что там у океана? А там, буквально через пятнадцать вёрст будет новое поселение Архангельск, а дальше Песчаное, ну и все остальные русские ранчи.

Пускать их туда нельзя. Так-то наличие там поселений секретом не являлось, в Сан-Франциско о них знали, да и в Сакраменто раньше поселенцы наведывались за мукой и порохом со свинцом. Туда же возили на продажу шкуру и шерсть. Но это было год назад, теперь тут всё серьёзно изменилось и знать об этом американцам рано. Ещё спросят, а налоги платят ли поселенцы?

Отряд тёмно-синих был приличный. Как минимум сотня конных, то есть, эскадрон должно быть, и ещё не меньше сотни пехотинцев. Плюсом пятнадцать фургонов и семь телег. И даже две пушки было. Малютки 4-фунтовые. Но ведь пушки. А с пушками на экскурсию, полюбоваться огромными секвойями не ходят. И идут янки к Форту-Росс. Вывод напрашивался паршивый – американцы знают, кто на них нападает и выслали карательную экспедицию. Делать этот вывод ни Бурулу, ни Аюку не хотелось. Решили понаблюдать за американцами, время близилось к вечеру, и нет сомнения, что этот отряд дальше никуда не пойдёт, тут заночует. Ночью нужно будет выкрасть языка, понять кто это и куда идут, а потом ликвидировать этих тёмно-синих вояк.

С высоты было отлично видно, что люди разбрелись, как будто это не воинская часть со строгой дисциплиной, а дети на природу вышли гербарий собрать. Кто с топором ходил по лесу, заготавливая дрова, кто пошел к речушке за водой с котелком. Туда же повели лошадей кавалеристы. Эти вообще обнаглели, разделись и стали купаться, а после и лошадей купать. Хоть слезай с дерева и сейчас на них нападай. Да, их в два раза больше. И? Надо не один раз выстрелить, а два? Ладно, три. Эти вояки даже охранение не выставили. Только у палатки побольше на краю поляны стоят двое часовых. А в палатке офицеры. Плюнули на солдат, на свою даже безопасность и пьянствуют, наверное.

– Слезаем, – Бурул покрутил головой, возмущаясь беспечности врага.

– Да, не повезло солдатам, командиры у них дурни, и почему-то мне кажется, что сегодня на них нападут ночью индейцы и всех вырежут, – Аюк уже добрался до наваленной на секвойю елке ненастоящей.

– Нет. Завтра. Они ведь мимо лесопилки Форествилл пройти не могут. Там единственное место, где есть нормальный мост. У них орудия, фургоны. Именно там они Славянку и будут переходить. Там и нападём. Окружим, и как только перейдут мост, обстреляем. В том месте дорога прямо через лес идёт. И низина, никуда не сбежишь.

– А тут? – Аюк махнул рукой в сторону поляны.

– Смотри какая поляна огромная, всю не окружить. Не дай бог уйдёт какой-нибудь живчик. Расскажет потом своим.

– Согласен. Чем позже янки поймут, что им тут не рады, тем лучше.

Оставив американских солдат наслаждаться красотами природы, отряд Джунгарского ханства добрался до моста уже в сумерках и, перебравшись на северный берег реки, расположился на ночлег, гораздо в более благоустроенном месте, чем видимо не имеющие проводника хорошего янки. Есть домики, есть большой барак и даже старый склад для сушки досок, туда спокойно вся сотня влезла.

Утром, едва рассвело, Аюк с десятком человек вернулся по реке назад, перешёл мост и метрах в пятидесяти организовал засаду у большущих пней, оставшихся после работы лесорубов. Вообще, вот точно до этого моста Славянка бежит с востока на запад к океану. Тут делает загиб и поворачивает. Дальше в районе теперь не действующей лесопилки, а это верстах в сорока от океана, Славянка резко на девяносто градусов разворачивается и бежит уже с северо-запада, с гор, но точно по такой же заросшей секвойями долине живописной. И именно в этом месте вдоль реки все деревья срублены, и видимость отличная. Если Бурул с основным отрядом там всех не перестреляет из засады, то те «счастливчики», что убегут и переберутся через мост, всё одно попадут в засаду. Судьбу не обманешь, как быстро не бегай.

Американцы добрались до переправы чуть не к обеду. Аюк даже волноваться начал, вдруг они с Бурулом, рассуждая, чего тёмно-синим тут понадобилось, свои умные мысли в их тупые головы вложили. Может, они шли в Сакраменто кружным путём, и не имея проводников, просто не свернули вовремя, а теперь опомнились и уже идут на восток полдня, а «умные» их тут дожидаются. Оставив ребят сидеть и не высовываться, Аюк по краю дороги прошёл с версту и вскоре успокоился. Отряд шёл по дороге и даже охранение вперёд из десятка кавалеристов выслал. Правда, авангард ехал скучившись, насколько позволяла довольно узкая, заброшенная после того, как перестала работать лесопилка, дорога. Слышался разговор громкий и смех. Это хорошо, что у врагов нет дисциплины.

Аюк, скрывшись в лесу, бегом обогнал американцев и вернулся к своим. Дальше сидели и ждали, теперь волноваться нечего, всё идёт по плану, осталось только дождаться пока весь отряд не переправится. Дозорные эти конные обнаружили мост и отправили двоих к основным силам с донесением, а сами перебрались и стали обследовать брошенную лесопилку. Конечно, не дураки и обнаружили тут следы ночёвки их отряда, но ничуть не изменили ни своего поведения, ни планов. Вернулись эти восемь всадников к мосту, дождались своих командиров и, переговорив коротко с ними, вновь перебрались через мост и углубились в лес. Отряд их дожидаться не стал. Сначала по мосту пехотинцы промаршировали почти, потом перебрался обоз и артиллерия, последними проехали остальные кавалеристы.

Выстрелы зазвучали минуты через три. Дорога там идёт непосредственно вдоль Славянки, и Бурул расположил людей за деревьями на расстоянии метров в пять один от другого, потому сейчас приличный участок опушки, хорошо видимый от моста, вспух дымами. Послышалось ржание лошадей, а потом через десять секунд, необходимых на перезарядку, ещё один залп. Надо американцам отдать должное, они попытались развернуться лицом к врагу и дать отпор. Ещё бы их научил кто-нибудь, как вести себя, если в такую засаду попал. Стали прятаться за фургоны и даже за лафеты пушек и пытаться зарядить винтовки. Планам их осуществиться не удалось. Видимо в одном из фургонов перевозили порох и пули попали в картузы или бочки. Жахнуло так, что даже у находящегося в трёх сотнях метров Аюка уши заложило.

После этого началось бегство. Последними через мост перебрались всадники, они и попытались сбежать первыми. Дружный залп винтовок Шарпса из засады и мост перегорожен ранеными и убитыми лошадьми и кавалеристами. Самые умные попытались на лошадях перебраться через Славянку рядом с мостом. Вообще речка не сильно глубокая, чуть больше метра в это время года, но всё же она метров пятнадцать шириной, и пусть даже на лошади, ты в это время отличная мишень. Быстро водную преграду не преодолеть. Десяток выстрелов и эти умники кончились, а лошади уже без седоков вернулись на тот берег. Несколько кавалеристов в это время, спешившись, пытались перебраться через завал на мосту, и даже преуспели. Но потом сто метров открытого пространства. Перестреляли и этих. Между тем затихли выстрелы и от реки. Видимо, янки кончились. Ну, теперь самое главное – трофеи. Аюк с Бурулом видели, что пехотинцы все вооружены винтовками Шарпса. Поставка хорошего оружия продолжается.

Событие шестьдесят второе

Если враги говорят о своем намерении нас уничтожить – верьте им! Они действительно планируют уничтожение, и их нужно остановить!

Менахем Бегин (1913–1992) – седьмой премьер-министр Израиля

Дондук лежал с ружьём Куликовского на квартердеке «Марии» и ждал команды. На его взгляд всё в этой винтовке было избыточно. Калибр штуцера 8,5 линий (21,59 мм). Вес цилиндрической пули получался при этом 76 грамм, а навеска пороха почти десять грамм. Суммарная длина штуцера выходила больше полутора метров с учетом чуть не метрового ствола. Чтобы смягчить отдачу десятиграммового порохового заряда, на приклад одевался кожаный чехол с войлочными прокладками. И всё равно при выстреле толчок в плечо получался такой силы, что чудо просто, что никому ещё ключицу не сломало. Плюс был один и избыточность этого монстра искупал полностью. Прицельная дальность штуцера – 1000 шагов, то есть 711 метров. Дондук говорил об этом с Александром Сергеевичем и тот только руками разводил. Он же не конструировал эту винтовку, на Тульском оружейном заводе были невостребованные ружья Куликовского, вот их и переделали. Естественно, калибр можно в полтора раза уменьшить и это облегчит конструкцию, снизит отдачу и не повлияет на дальность почти.

– Приедем… приплывём… в общем, доберёмся до дома и подумаем над конструкцией. Тем более, уже ружья Шарпса появились, и эта система Дрейзе сразу устарела. Осталось одного серьёзного врага победить – это американцы и двух слабеньких – Англию и Францию размазать тонким слоем.

И действительно, когда «Мария» стала подходить к американскому паровому фрегату, Дондук почувствовал, что этот враг на самом деле серьёзный. Это не те мелкие кораблики, с которыми им приходилось иметь дело до сих пор. Это монстр, как князь Болоховский говорит. А орудие на носу фрегата просто огромно. Если из такого влепить бомбу в «Восток» или «Салвадор», то они просто напополам развалятся. И десять других орудий хоть и меньше этого «ружья гладкоствольного», так это они меньше этой исполинской пушки, а по сравнению с теми орудиями, что есть на их кораблях, и сами исполины.

Бабах. «Аврору» выстрелила из своей самой большой пушки – 80 фунтовой. Когда Дондук её в первый раз увидел, то подумал, что больше и не бывает. А теперь понимал, какая это фитюлька по сравнению с «ружьём» Дальгрена.

Раздумья закончились. Сотник подвёл перекрестье прицела к голове офицера, стоящего у борта. В это время к нему подошёл второй и стал что-то говорить первому. Ну, видно важная информация, пусть она при нём и останется. Бах. Ружьё хоть и привычно уже, но всё равно сильно и больно лягнуло Дондука в плечо.

Снизу дёрнулся шлюп. Это орудия левого борта выстрелили по «Поухатану». Бах. Бах. Стоящие рядом с «Марией» «Гретта» и «Восток» тоже окутались дымом. Нанесли ли хоть какой-то ущерб суперфрегату эти комариные укусы сотник рассматривать не стал. У каждого своя задача, и его – не допустить, чтобы хоть одно орудие выстрелило по малюткам. Нужно выбивать тех, кто спешит к орудиям. Дондук перезарядил ружье и прицелился в мужичка, что бегал вокруг самого большого орудия и размахивал руками. Бах. Ну, прицельная дальность больше семи сотен метров, а тут всего сто. И не надо, чтобы противник обязательно убит был. Пусть пуля попадёт в грудь или в живот и просто ранит. Раненые пулей весом чуть не сто грамм, куда бы эта пуля не попала, точно больше не смогут принимать участье в стрельбе из орудия.

Американские моряки явно не были готовы к такому повороту событий. Да и снайпера свою долю в общий бардак, творящийся на палубе корабля, вносили. Едва появлялся офицер и начинал командовать, размахивая руками, как в него прилетала пуля или несколько дробин десятиграммовых. Плохо, что несколько пуль и зарядов дроби тратилось на одного человека, но зато количество командиров с каждой секундой убывало. Возле того самого здорового орудия, пока Дондук отвлёкся на уничтожение офицеров, собралось человек десять моряков, и они стали чего-то там суетиться. Бах. И один из них упал к ногам товарищей. Видимо и другие снайпера обратили внимание на суету у главного орудия фрегата, так как не успел сотник вставить новый патрон и навести прицел на чёрную громадину, как там все цели закончились. Ничего орудий хватает. Дондук повёл плавно стволом и увидел, что у соседнего орудия тоже уже человек пять суетятся. Бах. Теперь на одного меньше.