Текст книги ""Фантастика 2025-1". Книги 1-30 (СИ)"

Автор книги: Юрий Москаленко

Только теперь я уразумел, насколько правилен и как глубоко продуман был ответ благородного философа Анахарсиса, который, когда его спросили, какое судно представляется ему самым надежным, ответил: «То, которое стоит в гавани».

Франсуа Рабле

«Аретуза» с «Мирандой» двигались на юго-запад, даже скорее на запад. Чтобы не красться по Ла-Маншу вдоль Франции, всё время избегая встречи с судами, что не так и просто, их там как сельдей в бочке должно быть, на совете командиров решили пойти маршрутом Сына Эрика Рыжего, Лейфа Эриксона – открывателя Америки. Сначала взяли курс на север и, обогнув английские острова, взяли курс на Ньюфаундленд. Если уж викинги на своих драккарах добрались, то два трёхмачтовых корабля точно доберутся. По дороге даже пришлось три раза менять курс, английские купцы, нужно понимать, в Канаду за мехами или с переселенцами спешили. Хорошо было Магеллану там, или ещё раньше Колумбу, океан пустой, плыви себе куда вздумается, и никого не встретишь.

По карте, имеющейся у капитана Ирби, до Сент-Джонса. на самом востоке Ньюфаундленда, около двух тысяч миль от Дании, чуть больше, и ветер в это время года всегда попутный, так что, при средней скорости около десяти миль в час, потребовалось всего две недели, чтобы добраться до Канады. Один раз ветер поднялся приличный и корабли только чудом не потерялись, но уже на следующий день погода наладилась и, оставив «Миранду» в пределах видимости порта, «Аретуза», сменив название на «Аврору», и флаг на русский, зашла в небольшой порт, пополнить запасы воды и продовольствия. Если на самой «Аретузе» с этим было всё нормально и можно и до Бостона было терпеть, то вот с «Мирандой» всё плохо. Во-первых, там четыреста с лишним пленных английских моряков, а во-вторых, «Миранда» выходила в море на поиски «Аретузы» всего на пару недель, и запасов продовольствия и воды на борту почти не осталось к тому моменту, как команда сдалась в плен. Часть продовольствия сняли с затопленного «Негибкого», часть перекинули с «Аретузы», но это все крохи, по сравнению с четырьмя сотнями пленных и сотней калмыков, которых пришлось на «Миранду» перебросить, чтобы за англичанами присматривать.

Светить английскую или индийскую часть команды было нельзя и уж тем более ирландскую, чтобы какой умный товарищ не сделал правильных выводов, всё же тут англичане рулят, потому с погрузкой воды и продовольствия намучились. Более того зашли неудачно. Нет, воду в опустевших бочках пополнили и оставшуюся поменяли на свежую, а вот с продовольствием все плохо. Запаслись только солёной рыбой, да копчёной птицей, так как город и сам зерном и мукой снабжается с материка, а в этом году корабли с зерном ещё не приходили.

Пришлось снова маршрут менять, вместо Бостона решили идти в Галифакс в провинции Новая Шотландия провинции Канада. Вот такая география сейчас Канада сама провинция и состоит из провинций.

В Галифакс прибыли через четыре дня – первого ноября, и опять повторили предыдущий манёвр, «Миранда» осталась вне видимости с берега, а за продовольствием заглянула на огонёк «Аврора». Надо отдать должное, местным встретили русских вполне доброжелательно, и пусть и завысили цены на продовольствие, но продали, и нанятые грузчики споро всё погрузили на «Аретузу». Не отвлекаясь на посещение местных борделей и пивнушек, оба корабля сразу взяли курс на юг. Следующая остановка Пуэрто-Рико и до него больше тысячи миль. А время неумолимо тикает. Нужно в летние месяцы, в декабре или январе, миновать мыс Горн, в другое время ревущие сороковые и неистовые пятидесятые широты могут так отделать не вовремя забравшиеся туда корабли, что мало им не покажется.

Все планы и радужные надежды разметала неожиданно налетевшая буря, вроде пусть и прохладно было и ветер сильный, но небо вполне себе ясное, и идут корабли на юг, где вскоре и тепло станет, и тут вдруг, как будто спохватились на небесах, что эти два кораблика обнаглели и в настоящей буре ещё не бывали, и послали её. Потерялись корабли уже через пару часов, ну в принципе, ничего страшного, оба капитана и весь экипаж знают, что идти нужно в Пуэрто-Рико, а ставший капитаном «Миранды» фон Штольц – это опытный моряк, у которого кругосветное плавание за плечами. Буря налетела на «Аретузу» где-то на широте Нью-Йорка и трепала три дня, увлекая за собой к Америке. Корабль два раза заваливало так, что реи на мачтах воды касались, ещё чуть и перевернётся. Пока в самом начале убирали паруса, оставляя только штормовые, то неопытность ирландцев сказалась. Двоих унесло с палубы в море, один упал с Грот-мачты на фальшборт, а потом и за борт. А чуть позже с того же Грота двое свались на палубу с самой почти верхотуры. Насмерть оба разбились. Пострадали не только ирландцы, когда буря закончилась, оказалось, что нет нигде одного немца, что приняли на борт в Гамбурге и одного индуса.

Фон Кох, когда всё успокоилось более-менее попытался широту и долготу определить, но буря-то успокоилось, а вот природа нет. Решила напоследок моряков ливнем порадовать. Такие плотные чёрные тучи, что вообще непонятно, где солнце. И только на пятый день по разрывам в облаках нашли солнце и смогли сориентироваться. Оказалось, что не так всё и плохо, ну если погибших моряков не считать, корабль почти на течёт. Одна течь была, и её сразу пробкой изнутри заткнули. И принесло их чуть не к цели, пройдя мимо Флориды в бурю, они оказались недалеко от Кубы. Нужно на восток двигаться. Ну, навстречу ветру, придётся идти галсами.

В Сан-Хуане на севере Пуэрто-Рико куда добрались через два дня команда тщательно обследовала корабль. Всё же не на прогулку вышли. Впереди мыс Горн. В целом, ничего страшного. Капитан-лейтенант фон Кох сделал в вахтенном журнале следующую запись: «Повреждения в корпусе фрегата совершенно незначительны, за исключением следующих: у двух бимсов сломались железные кницы, бимс бушпритного пяртнерса осел, с обеих сторон носовой части оторвало несколько листов меди, а с грепа – свинец. Последнее повреждение важно более других и требует работы под водою с водолазным прибором, что обойдется с лишком в 700 рублей. Меди оторвано до 30 листов. Здешние мастера приписывают это – малым размерам шляпок обшивных гвоздей, ибо много гвоздей осталось, а меди нет. Всё, как и предупреждал князь Болоховский, а ведь я приказал гвозди заменить по возможности. Те листы и остались, где гвозди новые с широкой шляпкой. Ремонт обещают закончить за пять дней».

«Миранда» пока не появлялась.

«Зря, конечно, жандармы так дурно обращаются с преступниками. Неблагодарные люди: не будь на свете преступников, так и жандармы уже давно бы перестали существовать.»

Альфонс Алле

Не знал Сашка, что сейчас творится с «Аретузой» – «Авророй». Не знал ничего про «Миранду». Он с капитан-лейтенантом фон Кохом договорился о связи, и ему сообщили, что в Кронштадте все получилось штатно. Недавно пришло письмо. Ну, а дальше всё сложно. Сашка передал Владимиру Фёдоровичу книжку с детскими сказками, собственноручно написанную, и объяснил, как пользоваться цифровым шифром, где буква определяется номером страницы, номером строки сверху и номером буквы в строке. Расшифровать, то, что ему сообщит Кох, не имея второй такой книги почти невозможно. Вся проблема в том, что это письмо неоткуда посылать. Сам же просил капитана в английские порты не заходить. А если представить, сколько то письмо будет добираться из Бразилии, то имеет ли смысл такую информацию иметь. Да и дойдёт ли то письмо? А после из Форта-Росс? Там как письмами обмениваться? Через всю Америку, а потом… Или в Ситку, те в Петропавловск-Камчатский, потом… Ну, так себе новости будут, опять же, если дойдут. Прошлогодние новости.

Кроме как ждать новостей были и другие дела у Сашки. Он же на два ещё фрегата нацелился и даже, если по минимуму команду считать, то нужно человек шестьсот – семьсот подготовить. Приходилось признаться хотя бы самому себе, что он еле-еле набрал людей на один корабль. И занимался этим семь лет. А теперь за два, а то и за полтора года нужно набрать на два. Это, если идти тем же самым путём, просто невозможно. Пацанов он подготовит пусть за два года меньше сотни человек, ну, если в последний набор совсем пацанов отправить, то сто пятьдесят пусть. А нужно? Сам же посчитал – шестьсот.

Получив письмо от Ремизова, что «Аретуза» благополучно отбыла к цели полностью укомплектованная и матросами и артиллеристами, Сашка сразу сел ему ответное письмо писать. Телеграф ещё не довели до Санкт-Петербурга. Полностью работает уже отрезок от Басково до Тулы. Это восемьдесят километров. Полностью работает отрезок от Тулы до Москвы. И что удивительно, но Николай Павлович пока слово держит и представленную смету оплатил полностью. Собран и проводится испытание и сдача в эксплуатацию отрезка от Москвы до Твери. Можно и его уже считать, сейчас Ленц с учениками в Твери обучает людей, которые будут работать на телеграфе, эксплуатации и ремонту своих аппаратов, можно уже бы и запустить, но тут Начальники штаба Корпуса жандармов генерал-лейтенант Дубельт Леонтий Васильевич тупит, Сашка настоял, что секретную вундервафлю должен от покусительства иностранцев охранять жандарм и стрелять в любого, кроме оператора, кто ручонки к ящику волшебному протянет. В Туле и Москве сидят жандармы в соседней комнате с аппаратной круглосуточно, а в Тверь всё не доедут, будто местных нельзя было использовать. Существует ведь в Тверской губернии жандармская команда. Ну, никуда не денутся, найдут людей.

Почти построен участок до Великого Новгорода. Столбы вкопаны, ждут поставку проводов и строительство станции. И устанавливают столбы на последнем участке от Великого Новгорода до Санкт-Петербурга. Так что, если всё посчитать, да экстраполировать, то без всяких натяжек можно предположить к осени 1852 года у России будет самый продвинутый в мире телеграф, который не на азбуке Морзе работает, а буквы сразу печатает. При этом Сашка Ленцу рассказал, как, по его мнению, должна выглядеть печатная машинка, и академик работает над ней, и теперь уже без сомнения и настоящая печатная машинка и механическая, и электрическая впервые будет изготовлена в России.

Но телеграфа ещё нет, да и не пошлёшь настолько секретную информацию по незащищённым каналам. Поэтому простое письмо пока и спецкурьер. Перед чистым листом Сашка сидел долго. Первый опыт набора русских моряков в длительную командировку окончился, если и не полным провалом, то результатом близким к этому. Фон Кох справился на троечку. Надо было что-то менять. Сашка решил не агитировать просто ветеранов и тех, кого в запас отправляют, а собрать их в Басково и обучать. Только как собрать? Случай помог и подсказал. Шёл Виктор Германович недавно по Басково, и споткнулся об бодро вышагивающего ему навстречу по лужам Отто Евстафьевича Коцебу. В парадном адмиральском мундире трижды проходимец вокруг земного шара выглядев вполне браво. Три года лечения в Басково у Аньки и её племянницы двадцатилетним адмирала не сделали, новые зубы взамен утраченных от цинги не выросли, но и не на кровати умирающим лебедем лежит путешественник, а без всяких тросточек гордо по лужам шествует.

– Отто Евстафьевич, мне нужно две сотни моряков, отслуживших на флоте, которые за… А, пусть будет пятьсот рублей в год согласятся послужить ещё около четырёх – пяти лет. Служба на Дальнем Востоке. Отправим туда в следующую осень морем. А пока они нужны здесь. Будем учить, как и наших гардемаринов, русский язык, математика, география, астрономия. Ну и здоровье поправим, как вам. Можете вы поехать в Санкт-Петербург и рекрутировать сюда пару сотен ветеранов. Только условие, бузотёры и пьяницы не нужны.

– Зачем это Вам Александр Сергеевич? – чуть отстранился адмирал. – Пятьсот рублей – это очень большие деньги – это полковника жалование.

– Это всего сто тысяч рублей в год. Я найду. Очень мне нужны эти моряки. Это коммерческий проект, и я получу прибыли гораздо больше. В десятки раз больше.

– Что ж. Считаю себя вам обязанным, Александр Сергеевич, и вашу просьбу уважу, да и самому хочется в Петербурге и Кронштадте побывать. Когда отправляться? – выпрямился и мотнул седой головой адмирал.

– Завтра.

Вот об этом письмо Ремизову сейчас Сашка и писал. Нужно организовать приём этих ветеранов, оформление подорожных и прочих документов, выдачу подъемных и переправку сюда. Ну, а тут нужно начинать срочно строить казармы.

Глава 10

– Больному человеку требуется покой.

– Больному человеку требуется, а больному джинну не обязательно. Если больного джинна пожалеют, он от этого сразу выздоравливает. Неужели вам это не известно из ваших научных книг?

Старик Хоттабыч

Сашка с утренней пробежки заскочил в душевую, постоял под холодными струйками воды, остужая разгорячённое тело и пот смывая, замёрз, закрыл воду, растёрся полотенцем до красна и, накинув халат, прошёл в кабинет. Анька там сидела с ногами в большом кресле у камина и уронив голову на массивный подлокотник спала. Сашка попятился было, но тут полено в камине радостно грохнуло, дождавшись зрителя, и Анька проснулась.

– Это называется «подготовлю сборы для больных»? – чмокнул кикимору в темечко Сашка.

– Стеша проспала, сейчас принесёт и начнём. А я что-то пригрелась, да и задремала, как ты в такую погоду решился на улицу выйти? – потянулась Анька.

Погода и правда была замечательная. Мелкий холодный дождь, который даже не понятно то ли сверху вниз идёт, то ли снизу вверх. И туман, не видно и в десяти метра ничего.

– Мы рождены, чтоб сказку сделать былью, преодолеть и дождик, и туман, Господь нам дал стальную волю в бошку, и заодно туда вложил дурман.

– Не богохульствуй.

– Ань, тут меня отругал фон Кох в письме, что пришло из Кронштадта. Представляешь, я совсем забыл про судового лекаря, и они первого попавшегося, на большие деньги позарившегося, нашли в Петербурге. Если что серьёзное случится в пути, то он не справится, молодой совсем.

– Откроем филиал университета и будем готовить докторов? – помотала отрицательно головой Анна.

– Перебор. Сам понимаю. А вот школу фельдшеров открыть надо. Преподавателей я найду. Да и Пирогов поможет. Могут и девушки подойти. Хотя нежелательно. Нет, я ничего против женщин не имею, – остановил Сашка вскочившую в праведном гневе кикимору, – Просто выучим, потратим время и ресурсы, а она сразу замуж выскочит и начнёт детей рожать. А на этом месте мог выучиться человек, который потом раненых кучу спасёт.

– Зато в семье у них будет всё хорошо, и дети не будут болеть, и соседям поможет, – нашла контраргумент Анька.

– Хорошо. Пусть будет две школы. Одну назовём – школой медсестёр, а вторую – школой фельдшеров. Я с Пироговым завтра свяжусь. Он в Москве сейчас, а до туда телеграф уже работает. Пусть подыскивает преподавателей. Решили с этим, – Сашка сел в освобождённое Анной кресло, – Расскажи, что там с Пульмонологическим центром, чем там всякие княгини да графини занимаются?

– Ругаются между собой и с персоналом, истерики закатывают. Не все, конечно, но есть некоторые, скажем так, излишне требовательные и отказывающиеся подчиняться правилам. Три пациентки не идут ни в какую в «Соляную пещеру».

– Нда? Дела. Слушай, Ань, а как они досуг проводят? – Сашка забеспокоился, без этого миллиона ежегодного весь его план мюнхаузенский рухнет.

– Кто вышивает, кто музицирует, кто книжки читает, точнее, слушают, как им читают. Мало кто в лес ходит. А вот на лавочках в ротондах многие сидят, если дождя нет.

Владимир Германович уставился на огонь в камине, нужно было найти княгиням с графинями занятие и занятие должно быть для них увлекательное, чтобы смысл в жизни появился, чтобы хотелось бороться за жизнь – выздороветь.

– Ань, а как думаешь, если нам для них устроить музыкальный конкурс. Возьмём Глинку, даже Виельгорского пригласим, ещё кого из Москвы, думаю Михаилу Юрьевичу по плечу и из Большого театру какого-нибудь звездуна на время выцепить, пусть с ними разучивают песни и поют, выберем по пять пациенток, скажем, в каждую группу, они с преподавателями этими позанимаются. Уроки открытыми сделаем, а потом конкурс в чьей группе лучше подготовились, по одной выберем из группы, а в финале эти три певицы за гран-при посоревнуются. И приз какой-нибудь дорогущий и почётный придумаем, да хоть орден Екатерины у Государыни выпросим, или немецкий, как у тебя, у принцессы Прусской. Как думаешь возбудятся пациентки наши?

– Хм, а не передерутся? И ещё, у них же лёгкие больны, если ты не в курсе, то поют лёгкими.

– Не ротом? Осознал. Пусть песенки короткими будут. А передерутся, пусть передерутся. Стрессы, говорят, иммунитет подстёгивают. У нас в жюри, ну, определять лучших, будет Глинка, Виельгорский, Лермонтов с Пушкиным. Авторитеты. Стоп. А почему только песенный… пусть будет и поэтический конкурс. Сначала уроки от Пушкина, Лермонтова и Ершова, а потом сам конкурс на лучшее скажем любовное, патриотическое, военное стихотворение.

– Тут точно подерутся, они там все стишки в альбомы кропают, мне несколько зачитывали. Такая хрень, как ты выражаешься.

– Вот и замечательно. Чем больше эмоций, тем лучше. А ещё давайте вы с Машкой организовывайте там шахматный кружок, а кто не пойдёт отключим газ…

– Чего? Какой газ?

– Лишим абрикосового варенья.

– А газ какой? – не отставала кикимора.

– Шутка такая.

– Не смешная шутка, – фыркнула кикимора.

– Так, теперь по прогулкам. Ань, надо придумать для детей и графинь этих стимул. Кто больше пройдёт за день, тому… Вот смотри. Проложим тропинки в лесу, нет, не новые. Старые отделаем жёлтым кирпичом. Будет дорога из жёлтого кирпича. Будет она зигзагами всякими по лесу виться, и через километр будут домики, где можно присесть, отдохнуть, согреться, если замёрз, даже чая травяного лечебного испить, а ещё получить «черную метку», ладно, розовую. Кто больше меток за неделю наберёт тот… Вот, придумать надо?

– А давай свой орден придумаем. Знак!

– Анька, ты гений! Нужно придумать не один знак, а много. Скаутские значки! За посадку кедров, за установку шатра на поляне, умение печеньки вкусные печь. Придумаем. Ещё надо и по детям подумать. Анька, бери Машку и думайте. Можете в качестве дизайнеров… м… в качестве художниц, для эскиза значков пациенток привлекать. Нужно разворошить это сонное царство. Человек, которому интересно жить, не умирает.

Один день на свободе стоит больше, чем целая жизнь в оковах.

Игра престолов (Game of Thrones) Серый Червь

«Миранда» напоминала разбитое корыто. Матросы с «Аретузы», регулярно осматривающие море с вороньего гнезда, её не признали, и только когда уже почти бывшая «Миранда», которую переименовали в «Марию», вошла в порт, фон Коха вызвали на палубу. Да и мудрено признать, если передней мачты нет на корабле, как и бушприта. Нет и трубы от паровой машины. Какая-то каракатица на бывший красавец винтовой шлюп совсем не похожая. Как потом оказалось, Фок-мачта переломилась и, падая, бушприт и утлегарь с блинда-стеньгой тоже обломила. После чего осталась без штормовых парусов и чуть не погибла. Пару раз вообще ложилась на борт и только чудо да промысел божий не позволили кораблю утонуть.

Через час после того, как побитый бурей корабль бросил якорь в порту Сан-Хуана, капитан второго ранга фон Штольц прибыл на ялике на «Аретузу». Пуэрто-Рико и Сан-Хуан были выбраны на совете капитанов и командиров подразделений для встречи и пополнение припасов не случайно. Это испанская колония и англичан здесь, как бы, не сильно любят. Не враждуют, не воюют, но и не друзья. Англичане, как, впрочем, и французы несколько раз предпринимали попытку захватить остров, но каждый раз эта попытка заканчивалась неудачей. А вот про русских тут вообще ничего не слышали, кроме того, что они сорок лет назад побили французов, которые захватили половину Испании. Можно даже и союзниками назвать.

К прибытию «Авроры» на острове отнеслись положительно, даже губернатор острова Хуан де ла Песуэла Севальос (исп. Juan de la Pezuela Cevallos) пожаловал в порт, чтобы на необычных гостей посмотреть и офицеров к себя на ужин пригласить. Откуда ещё новости можно почерпнуть из неизвестной заснеженной России? Известие, что за ремонт русские заплатят серебряной монетой, ещё более воодушевило местное население, а уж сообщение, что русские после ремонта купят много продуктов, сделало их самыми дорогими гостями Пуэрто-Рико. Один за одним подходили торговцы и интересовались, не нужны ли русским сахар, табак и кофе.

Узнав, что табак русские обязательно купят, фон Коха просто завалили образцами и предложениями. Сам Владимир Фёдорович был курильщиком не самым заядлым, больше трубку в руке вертел, думать ему это помогало, а вот фон Штольц и капитан Ирби смолили свои носогрейки, не выпуская из рук, целыми днями. Им Владимир Фёдорович и поручил произвести «дегустацию» принесённых образцов. Всё же в плане, намеченном князем Болоховским, табак для налаживания контакта с айнами был главным козырем и хотелось, чтобы не пришлось потом краснеть за плохой товар.

Фон Штольц рассказывал про их приключения понуро. И было отчего, если на Аретузе погибли и пострадали десять человек, то на «Миранде» без двух пятьдесят. Фок-мачта обломилась, когда вся была облеплена матросами, спускающими паруса. Так вместе с мачтой и канули в бушующие воды. И потом пока рубили канаты и распутывали такелаж ещё нескольких человек за борт смыло.

– Осталось у меня двести пятьдесят человек матросов. Как бы и ладно, хватит, но людей жалко, – Генриху Фридриховичу и самому досталось, его волной впечатало в фальшборт, и он плечо вывихнул. Сейчас левую руку на перевязи носил.

– А из калмыков кто пострадал? – задал вопрос фон Кох, боясь получить на него положительный ответ.

– Нет. Они же в трюме были. Нечего им на палубе необученным в такую бурю делать, махнул рукой капитан «Миранды» и поморщился, правая рука тоже немного пострадала, палец один сломан. Кисть перемотана бинтом.

Калмыков отправили на «Миранду» контролировать новобранцев. Всех матросов с «Негибкого» (Inflexible) туда перебросили и свои, не малое пополнение. Успели, пока корабль медленно набирал воду снять все пушки и порох с ядрами и бомбами с колёсного парохода. Потом принялись за припасы и оружие холодное и огнестрельное. А под самый конец и почти все паруса успели снять и вместе с запасными отправить на «Миранду».

После чего на захваченный шлюп отправились капитан Ирби, капитан второго ранга фон Штольц, назначенный капитаном «Миранды» и капитан-лейтенант фон Кох. Они и предложили матросам стать пиратами. Офицеров до этого с обоих сдавшихся кораблей переправили связанными на «Аретузу».

Матросы без командиров шумели долго, но выбор не богатый, либо присоединиться к офицерам, и тогда рабство в Бразилии, если купят, или на корм акулам, если не загорятся бразильские плантаторы желанием иметь белых рабов. Альтернатива – попиратствовать три – четыре года и с набитыми деньгами карманами осесть в Калифорнии – обетованном краю и почти раю. Тепло круглый год, золотишко можно мыть, а можно открыть постоялый двор на «честно заработанное» и продавать старателям лопаты с бутербродами. Известно, что на золотой лихорадке больше всего наживается тот, кто продаёт лопаты и джинсы.

Как ни странно, но быть проданными на плантации сахарного тростника в Бразилию возжелало без малого сто человек. Как потом сказали капитану Ирби завербованные им осведомители, эти потенциальные рабы надеялись на то, что белых, а тем более англичан, держать рабами бразильские плантаторы не будут, а сразу как купят, так раскуют, предоставят свободу и даже снабдят деньгами для покупки билета до Великобритании.

– Идиоты! – рассказывая это остальным на совете, ругался одноглазый, – какие идиоты, да Объединённое королевство по сути воюет с Бразилией. Есть закон Абердина, и он даёт Королевскому военно-морскому флоту полномочия останавливать и обыскивать любое бразильское судно, подозреваемое в том, что оно является невольничьим судном в открытом море, и арестовывать работорговцев, пойманных на этих судах. И что бразильские работорговцы сразу воспылали нежными чувствами к англичанам. Да уверен, что некоторые бразильцы с удовольствием купят английских моряков, чтобы избивать палками или плетьми пока те не умрут. Бразильцы теряют и корабли, и деньги из-за закона лорда Абердина. Какие же идиоты! Но это хорошо, что дураки отсеются, нам в экипажи идиотов не надо.

Сейчас пленные английские офицеры и те матросы, которые не захотели стать подданными Джунгарского ханства и попиратствовать, сидят в трюме «Авроры». А калмыков отправили на «Миранду» с частью старой теперь уже команды, чтобы те присмотрели за новобранцами, ну и часть англичан перебросили на «Аврору», тем самым разбавив и без того интернациональный коллектив.

И вот теперь получается, что еле хватает народу на два корабля.