Текст книги ""Фантастика 2023-160". Компиляция. Книги 1-21 (СИ)"

Автор книги: Андрей Уланов

Я разочаровалась в поездах, сделанных людьми.

Дело было даже не в скорости – хотя после стремительного «Пони-экспресса», который даже не летел, а словно бы падал к самому центру планеты, этот поезд, из «Юнион Атлантик» со своими двенадцатью милями в час выглядел даже не жалко, а попросту смешно. Все равно как, если вволю наскакавшись на молодом единороге, пересесть на клячу… нет, на корову. А внутреннее убранство вагонов третьего класса… эти жесткие деревянные лавки вообще вряд ли заслуживали того, чтобы именоваться подобным образом.

– Душно.

– Ты это повторяешь в третий раз за последний час.

– Да – отозвалась Юлла. – Хотя еще после первого я сказала, что куплю тебе веер, как только мне представится возможность.

– Я помню, – огрызнулась я. – Но вот прохлады в вагоне с тех пор ничуть не прибавилось.

Если быть совсем точной, ее стало намного меньше – присутствие четырех десятков человек в сравнительно небольшом замкнутом пространстве отнюдь не способствует улучшению качества находящегося в том же объеме воздуха. Особенно, если люди эти, равно как и их ближайшие предки, никогда не подвергались облагораживающему воздействию нашей, эльфийской культуры – в отличие, скажем, от моих поклонников на «Германике».

Закрыв глаза – или даже не делая этого, – я могла бы без всякого труда перечислись полный список продуктов, которые в течение последних суток употреблял в пищу каждый, находившийся не далее трех рядов от нас. Даже если бы они и не обсуждали с всевозможнейшими подробностями процесс приготовления, поглощения и благополучного, а чаще не очень, переваривания оных. При этом они прилагали максимум усилий, чтобы их слова мог разобрать сквозь стук колес не только собеседник напротив, но находящиеся в противоположном конце вагона.

– Я могла бы купить билеты в более дорогие вагоны, – совершенно правильно истолковала Юлла страдальческую мину на моем лице. – Но там бы мы привлекли внимание.

– Чем?

– Одеждой.

– А как насчет вагонов в конце поезда? – с надеждой осведомилась я.

– Они для лошадей.

На некоторое время я задумалась, пытаясь взвесить плюсы и минусы путешествия на охапке сена в обществе нескольких хоть и уступающих единорогам, но все же родственных им полуразумных существ, по сравнению с уже окружающей меня действительностью в виде особей, куда менее достойных этого статуса. Лошади смотрелись выигрышнее.

– Послушай, – начала я, – может, нам… о, нет!

Последняя реплика относилась к сидящей за пять скамеек от нас четверке молодых людей, один из которых только что закончил сворачивать из обрывка газетного листа чудовищных размеров сигарету.

– Юлла!

– Скреглик млин! – прошипела стражница, проследив за моим полным ужаса взглядом. – Надеюсь, их кто-нибудь остановит.

– А если нет? – прошептала я, глядя, как человеку с сигаретой в зубах сразу двое его соседей протягивают коробки спичек.

– Придется терпеть. Нам нельзя привлекать внимание.

Истинный Перворожденный обязан уметь вынести все. Лишения, пытки… все, что встретится на Пути. Лихорадочно перебирая в памяти имена самых известных мучеников нашего рода – Гиоля аэн Леда, три года проведшего в подвалах Инквизиции, Кирлана Стойкого, Майглю и остальных, – я приготовилась… приготовилась к подвигу. Но все мысли о возвышенном пропали, стоило лишь вонючему сизому облаку окутать меня, из глаз хлынули слезы, и гордая эльфийская принцесса, согнувшись в жутчайшем приступе кашля, едва не свалилась на заплеванный пол вагона.

– Так-так-так, кто это тут у нас?

Голос звучал на редкость неприятно… а вот разглядеть говорившего я пока не могла, занятая, во-первых, попытками вдохнуть хоть пару глотков относительно чистого воздуха, а во-вторых, вспомнить, где в этом платье находится платок и как воспользоваться им, не разорвав проклятую вуаль.

– Мисс такая нежная, что не переносит запах дыма? – насмешливо продолжило серое пятно передо мной. – Или красотуле просто стало скучно ехать в одиночестве и она решила привлечь к себе внимание достойных парней?

Левый глаз кое-как проморгался, и я смогла, наконец, идентифицировать обладателя гнусавого тенорка – им оказался один из приятелей курильщика. Лет двадцать, короткие черные усики, коричневая куртка в комплекте с такого же цвета штанами и явный дефицит мозгов.

– Отвали! – коротко скомандовала Юлла из-под низко надвинутой шляпы.

– Что?! – человек явно оказался не готов к тому, что сидящий напротив меня пассажир также захочет принять участие в диалоге. – Ты, ниггер чертов…

Даже если бы я вдруг и захотела предупредить его о том, что моя спутница очень не любит, когда ее пытаются схватить за плечо, мое предупреждение наверняка бы запоздало – движение стражницы было стремительным, как бросок атакующей змеи. Короткий хруст – и вот уже рука моей спутницы покоится на прежнем месте, а пытавшийся дотронуться до нее человек недоуменно пялится на свою кисть, пытаясь постигнуть, отчего она согнута под столь непривычным углом.

На полное осмысление этого у него ушло секунды две.

– Парни! – завизжал он, отшатываясь от нас. – Этот чертов ниггер мне руку сломал!

Парни, надо отдать им должное, отреагировали на призыв своего товарища достаточно резво – троица ломанулась к нам, едва не сбив с ног самого пострадавшего. И даже когда Юлла, все еще продолжавшая прикрываться шляпой, встала перед ними в проходе и они увидели истинные габариты существа, которое собрались бить… впрочем, тогда уже отступать им было поздно. Раз Юлла решила встать…

– Быстро, однако, – недоуменно произнес пожилой джентльмен на соседней скамье.

Схватка и вправду была очень быстрой. Возглавлявший наступления тройки парень с сигарой – он так и не выпустил ее изо рта – взлетел, проскрежетав сапогами по потолку вагона, и гулким ударом шлепнулся на спину футах в шести за спиной моей спутницы. Мгновением позже способность к полету обрели остальные нападавшие – правда, их траектории были чуть более настильными и закончились на головах пассажиров четырьмя скамейками дальше.

Им не повезло. У населявших вагон представителей человеческой расы, как я и подозревала, явно была не очень развита склонность к логическому мышлению. И потому, хотя за сам факт полета и последующего при… падения несла ответственность исключительно Юлла, ругань, пинки, удары тростью и проклятия разгневанных пассажиров достались двум и без того пострадавшим юношам.

Увы – и этот урок не оказал на них должного умиротворяющего воздействия. Правда, один из них, спасаясь от ударов, приложился макушкой о край скамейки и на некоторое время утихомирился. Зато второй, как только ему удалось выползти из зоны досягаемости фермерских сапог, вскочил и с диким воплем: «Все, ниггер, тебе крышка!», выхватил из-за пояса небольшой револьвер.

Он даже почти успел направить его на Юллу. Стражница, шагнув вперед, на миг коснулась его оружия – и тут же отступила.

– Тебе конец, черномазый! – продолжал вопить человек. – Ты уже покойник!

Справа от него кто-то звучно расхохотался. Человек оглянулся и, с криком: «Ну, все!», вытянул руку с револьвером и нажал на спуск.

Единственным результатом его действия стало то, что к хохочущему парню в высокой черной шляпе присоединилось еще двое пассажиров.

Человек с револьвером снова оглянулся – и еще раз нажал на спуск.

– Здорово! – выкрикнул один из смеющихся, седобородый мужчина в сером сюртуке, вытирая рукавом набежавшие слезы. – Небось теперь эта пушка как две капли воды похожа на ту, что у тебя в штанах, а сынок? Такой же короткий и кривой… и тоже не стреляет!

Только после этой реплики приятель курильщика догадался посмотреть на свое оружие – и вот тут-то взгляд его стал совершенно безумным.

Короткий ствол револьвера был направлен точно в пол – благодаря не свойственному ему до недавнего времени 90-градусному изгибу. Вдобавок у револьвера напрочь отсутствовал курок. – А-а-а!

Я с мимолетной грустью отметила, что мелькнувшее во взгляде безумие овладело человеком окончательно – вместо того, чтобы убегать от моей спутницы с максимально возможной скоростью, он бросился на нее, предварительно использовав злосчастный револьвер как метательное оружие.

Разумеется, до Юллы этот безумец не добежал – легко поймав брошенный в нее револьвер, та сразу же постаралась вернуть сей предмет законному владельцу… После звонкого «бум», возникшего в результате столкновения рукоятки и его лба, вышеозначенный владелец присоединился к своему уже лежащему поперек прохода товарищу.

В этот момент благодаря периферийному зрению я заметила крайне интересное отражение в вагонных стеклах – покачиваясь на подгибающихся ногах, ко мне пытался подобраться давешний курильщик. К счастью, сигарету он все же где-то потерял, обзаведясь взамен куда менее – с моей точки зрения – опасным оружием. А именно – здоровенным ножом с неприятного вида зубцами на передней трети лезвия.

Проще всего, конечно, было обратить на это существо внимание Юллы. Но действие сигаретного дыма было еще настолько свежо в моей памяти, что я позволила той крохотной толике человеческой крови, которая отвечала за мстительность, взять верх над чувствами Истинного Перворожденного – и привстала с сиденья, нарочито вытягивая шею, словно пытаясь рассмотреть происходящее впереди.

Нож-пила тут же оказался у меня под подбородком.

– Ни с места, ниггер! – заорал курильщик прямо в мое маленькое бедное правое ушко. – А не то этот цыпленок враз лишится головы!

– Сэр, – мягко пропела я. – Вы допускаете большую ошибку.

– Чего?!

– Вы допускаете большую ошибку, – повторила я, – полагая, что мне требуется чья-то помощь, дабы раздавить столь мерзкое насекомое, как вы!

– Ах ты, су…

Сначала я отобрала нож – кажется, сломав при этом нападающему два или три пальца. Затем, развернувшись, провела этим ножом по его щекам – исключительно с целью оценить степень заточки. Заточка, как я и ожидала, оказалась так себе, но для моих целей вполне пригодная.

Вообще-то, согласно канону, после победы на дуэли достаточно изобразить на противнике лишь первую руну слова «победа». Но, как объяснял нам наставник Ильтим, это правило – одно из тех немногих, которыми Истинный Перворожденный обязан пренебречь. Объяснял – а затем становился в позицию и командовал: «Атакуйте».

Сейчас же моя задача несколько усложнялась тем, что вырезать приходилось снизу вверх – курильщик был узковат в плечах, и задуманное мной попросту бы не уместилось на его груди, и в то же время значительно облегчалась тем, что он почти не пытался сопротивляться, зачарованно наблюдая за стремительным танцем лезвия.

Завершив работу, я с облегчением выронила нож и отступила на шаг, дабы полюбоваться сделанным – и в этот миг курильщик издал такой вопль, что мне осталось лишь удивляться прочности вагонных стекол, а заодно и собственной головы.

Причина вопля, меня, признаться, несколько удивила – я, конечно, понимаю, что торчащий из стопы нож нельзя отнести к приятным неожиданностям, но зачем же так орать?

Видимо, к тому же выводу пришел человек в пепельно-сером костюме, возникший позади вопящего. Короткий замах, хруст – и в вагоне, наконец, воцарилась тишина.

Человек в сером костюме презрительно покосился на тело у своих ног и аккуратно спрятал короткую дубинку в рукав.

– Не хочу показаться назойливым, мисс, – обратился он ко мне, – но я предлагаю вам и вашему спутнику продолжить путешествие в моем купе – благо три места рядом со мной совершенно случайно оказались свободны.

– Меня не пропустят в вагон первого класса, – мрачно заметила Юлла, становясь рядом со мной. – Мистер…

– Смит. Просто Смит. А насчет вагона первого класса, – тень насмешливой улыбки, скользнувшей по его губам, вряд ли мог различить кто-нибудь еще, кроме эльфа, – можете не переживать. Со мной вас обязательно пропустят.

– Итак, – мягко сказал Маккормик, – давайте знакомиться. Это мисс Бренда Карлсен, наш будущий проводник. Что же касается моей команды… ребята, вы представитесь сами или мне сделать это за вас?

– Давай лучше ты, Алан, – акцент в голосе сказавшего эти слова высокого чернобородого мужчины лет тридцати, показался мне смутно знакомым. Что-то английское… то ли йоркширец, то ли валлиец. Он стоял, опираясь на оружие – помесь старинного мушкета с «гатлингом».

– Охотно, – кивнул Маккормик. – Итак, очень восточный господин справа от вас, – китаец в темно-синей шелковой блузе прижал сведенные ладони к груди и поклонился столь глубоко, что я в полной мере смогла оценить длину и ухоженность его косы. – Линь Вей.

– Моя очень рада знакомству с вами.

– Здоровяк, пытающийся согнуть картечницу, – Дэвид Хайтел…

– Алан, – укоризненно качнул головой бородач. – Сколько можно повторять, что меня зовут Дэффид ап Хайтел? Ты можешь звать меня Дэвидом хоть сто раз на день, но, раз уж взялся представлять, будь добр, делай это правильно. Приятно познакомиться, мисс.

– А справа от него наша достопримечательность…

– Ну, так уж сразу и достопримечательность, – усмехнулся невысокий мужчина лет тридцати, склонившийся с небольшими плоскогубцами над расстеленной на кровати серебряной кольчугой.

– Маркиз Хьюго де Танвилль, рыцарь Гроба Господня, один из последовавших за Ричардом Львиное Сердце в Святую Землю.

– Мое почтение, леди.

– Для современника Плантагенета вы сохранились просто замечательно, – не удержалась я от замечания.

– Это не моя заслуга, – отозвался Хьюго, – а одного черного мага, которому я имел неосторожность бросить вызов. Биться со мной в честном бою колдун не пожелал. А просто заточил меня, словно какую-то принцессу, в хрустальную глыбу, которую оставил покрываться пылью в дальнему углу подвала. Потом он умер, в башне остались хозяйничать сотворенные им твари, за которыми однажды и явился сэр Алан.

– И доктор Гвендолин Рин. Наш бессменный медик, алхимик, маг и просто украшение нашей команды. Она же – обещанный мной специалист по косметике.

– Я также рада, – певуче произнесла женщина, делая шаг мне навстречу, – что отныне у этой команды будут два украшения. По крайней мере, на какое-то время.

Я медленно скользнула по ней взглядом – начав от выглядывавших из-под черной юбки черных же шнурованных сапог на толстой подошве и закончив сколотым полудюжиной шпилек затейливым узлом огненно-рыжих волос на макушке. Потом вновь перевела взгляд на бледное личико, на котором болезненно-ярким пятном горели подведенные кармином губы, – и почувствовала, как по моей спине начинает маршировать рота мурашей.

Меньше всего я была готова к тому, что в рядах команды ватиканских охотников может оказаться вампирша.

– Очень… приятно.

Рыжеволосая красавица сделала еще один шаг, оказавшись рядом со мной. Несколько томительных секунд мы молча смотрели друг на друга – глаза в глаза, и я с неудовольствием поймала себя на мысли, что жду момента, когда два зеленых озера напротив полыхнут, наливаясь адской краснотой.

– Я догадываюсь, – тихо произнесла доктор Гвен, – что вы сейчас думаете. Но, прошу вас, поверьте – вряд ли вы когда-нибудь будете ненавидеть кого-то с такой силой, как я ненавижу тех, кто превратил меня в свое подобие. Вам наверняка представится случай убедиться в этом, но пока – поверьте на слово.

– Верю, – так же тихо отозвалась я. – Вам – верю.

Мне уже доводилось однажды слышать слова, сказанные подобным тоном, – в залитой кровью хижине тот единственный, кто успел дожить до нашего с Рамоном появления, просил… умолял… требовал, что мы вколотили ему кол меж ребер сейчас, не дожидаясь… того, что должно было с ним произойти.

– Что ж, – нарочито громко произнес Маккормик. – Полагаю, на этом церемонию взаимного представления можно счесть законченной. Перейдем к делу. Дэвид – карту!

Карта у них была отличная – военная французская, отпечатанная, надо полагать, для нужд армии Максимилиана. То есть для Экспедиционного корпуса его парижского родича. Правда, сгибаться над ней было неудобно, так что я, не долго думая, стянула плащ и, по-турецки поджав ноги, пристроилась к ней со стороны Мексиканского залива.

– Смотрите, мисс Карлсен, – сверкающая полоска стали с длинным золингеновским[186]186
  Расположенный в долине реки Вуппер город Золинген является центром традиционного ножевого производства в Германии. Под длинным же клеймом Бренда, скорее всего, имеет в виду клеймо одной из находящихся в нем компаний – например, действующей с 1769 года Puma-Werk, Lau-terjung und Sohn.


[Закрыть] клеймом уткнулась в красный кружочек с надписью «Мехико». – Сейчас мы здесь.

Тоже мне откровение.

– Нам настоятельно необходимо, – нож медленно пополз вверх по карте, – через неделю оказаться вот тут. В месте под названием Иуво Касес Грандес.

– Это невозможно, – не раздумывая, выпалила я.

– Почему? – невозмутимо спросил Маккормик.

– Потому что это Мексика, а не Европа, сеньор, – с плохо скрываемым злорадством сообщила я. – И с железными дорогами дело обстоит не так, чтобы очень. А до нужного вам места добрая тысяча миль.

– Девятьсот тридцать шесть, – педантично уточнила Гвендолин. – По прямой.

– Вот-вот, – хмыкнула я. – Только в этой чертовой стране по прямой не летают даже птицы. Сеньор Алан, если вы так спешите и вам нужно было на север, то какого орка вы вообще притащились в столицу? Из Монтеррея ваш путь был бы в два раза короче.

– Это несущественно, – холодно отозвался Старший команды. – Сейчас значение имеет только срок, за который мы сможем попасть в Иуво Касес Грандес.

– За неделю мы хорошо если доберемся до Чихуахуа, – твердо сказала я. – В северных провинциях сейчас опять неспокойно – применительно к нам это означает, что поезд будут пытаться остановить раза в четыре чаще обычного.

– Остановить? – недоуменно переспросил валлиец. – Кто?

– Повстанцы, – пояснила я. – Борцы за свободу. За свободу в их понимании – право ходить увешанным оружием, палить в кого вздумается, вкусно жрать и пить, сладко спать и при этом ни черта не работать. Или бывшие повстанцы, или просто никогда не интересовавшиеся политикой бандиты. Конечно, на поезде наверняка будут солдаты, но бандиты, как правило, многочисленнее и в отличие от правительственных войск вооружены не музейным барахлом, а новенькими американскими винтовками.

– Не будет ли любезна многоуважаемая госпожа, – неожиданно подал голос молчавший доселе китаец, – объяснить неразумному, как она сама перемещается по столь полной опасностей стране?

– Верхом. И внимательно глядя по сторонам.

– Предусмотрительность ваша делает честь вам, – прощебетал китаец. – Благодарю за ответа.

– Верхом проделать весь путь мы точно не успеем, – Маккормик, прищурившись, глядел на карту так, словно нитки дорог по ней проводил его любимый враг. – Придется все же ехать поездом… и внимательно смотреть по сторонам.

– От Чихуахуа до нужного нам места всего сто шестьдесят миль, – заметила Гвендолин. – Так что, если в дороге же не случится чего-нибудь непредвиденного, мы вполне можем успеть уложиться в требуемый срок.

– Дальше будет еще труднее, – предупредила я. – За Чихуахуа почти нет дорог.

– Почему?

– Им некуда вести, – пожала плечами я. – По ту сторону Рио-Гранде уже начинаются Запретные Земли.

– Рио-Гранде, – педантично уточнила доктор Рид, – это река, обозначенная на этой карте как Рио-Браво-дель-Норте?

– Ага, – кивнула я. – Так ее называют по эту сторону границы. Но, пожив в Техасе, я успела привыкнуть к тому названию.

– И долго вы успели пробыть в Техасе?

– Нет, – после короткой паузы отозвалась я. – Не так чтоб очень.

К счастью – уж не знаю, моему или своему, – Маккормик не заинтересовался подробностями моей техасской эскапады.

– Кроме того, – добавила я, – есть еще одна причина, по которой из Чихуахуа нет в нужную вам сторону прямой дороги. Горы. Конечно, какие-то тропки там есть, но проще всего будет, – я сделала паузу, пытаясь выудить из болтающейся в голове мешанины имен, названий и примет несколько единственно нужных, – проехать на север до Эль-Суэко, потом повернуть на западную дорогу, через Рикардо-Флорес-Магон до Бонавентуры и вот оттуда уже можно будет спокойно добраться до Нуво Касес Грандес. Так что не сто шестьдесят миль, а все двести.

– Ясно, – выпрямляясь, подытожил Маккормик. – Ясно, – повторил он, – что времени у нас еще меньше, чем казалось доселе. Пять минут на сборы – и отправляемся на вокзал.

– А не проще ли, – удивленно спросила я, – послать кого-нибудь вниз, к портье, за расписанием поездов?

Ответом мне были пять недоуменных взглядов.

– Мисс Карлсен, – только сейчас я сообразила, где я слышала похожий голос прежде – с точь-в-точь такими же металлическими нотками изъяснялся Мартин Эстерхази, мой первый Старший команды. – Во-первых, если вы этого еще не поняли сами, то поясняю – отныне и до момента нашего расставания вы – в Команде. Со всеми вытекающими из этого факта правами и обязанностями!

Угу. Намек яснее некуда. Первое Правило Охотника – всегда и во всем слушаться Старшего команды. Только зря пялишься, краснеть, словно нашкодившая девчонка, я все равно не буду.

– И второе. Если нужного нам поезда не будет, то мы, – Маккормик вновь ухмыльнулся, и на этот раз меня от его ухмылки почти передернуло, – сделаем так, чтобы он появился.