Текст книги ""Фантастика 2023-160". Компиляция. Книги 1-21 (СИ)"

Автор книги: Андрей Уланов

– Поймать агента Зеркало.

– Что?! В моей армии?! Тысяча дьяволов, и вы всерьез решили, что шпион – один из моих ребят?! Может, скажете еще, что я сам строчу донесения в двух экземплярах: президенту Линкольну и президенту Джефферсону?!

– Мы… – начал гном.

– Торк, позволь мне, спасибо. Генерал, заверяю, никто не подозревает лично вас, как, впрочем, и ваших подчиненных. Но поскольку вы планируете в ближайшее время вступить в решающий бой с армией неприятеля…

– Планирую, – проворчал Хукер. – Страшная тайна, которую знает уже каждая подзаборная шавка. Небось пол-Вашингтона пронюхало об этом на следующий день после возвращения Эйба. Вот если бы позатыкать все болтливые рты тамошних кумушек и пересажать девять из десяти газетных писак….

– Несомненно, это привело бы к падению Ричмонда уже через неделю, – кивнул я. – Но вы, разумеется, понимаете: знать, что вы предпримите какие-то действия, это почти ничего не значит. С учетом более чем двойного превосходства в численности подчиненных вам войск над противостоящей армией Северной Вирджинии, генералу Ли будет остро нужна оперативная информация. А ее очень трудно получить, сидя в Вашингтоне, и еще труднее своевременно переправить за линию фронта.

– Говоря проще, – не выдержал Торк, – наше начальство считает, что агент Зеркало будет ошиваться где-то неподалеку. И вот как только гад высунется, мы его… того!

– Звучит заманчиво, – фыркнул Хукер. – Насчет «того». Если вам это и впрямь удастся, я с большим удовольствием возглавлю полевой суд и вздерну мерзавца на самом высоком дубе в окрестностях. Да… так уж и быть, черкну пару строк для вас насчет содействия и так далее, но учтите! Начнете путаться под ногами – сей же час вышвырну из армии!

– Мы… – снова начал гном.

– Один вопрос, генерал, – снова перебил я гнома. – Полминуты назад… «и вы всерьез решили»… почему было сказано «и вы»? Кто-то еще придерживается такой же точки зрения?

– Вы чертовски наблюдательны, мистер Вайт, – ухмыльнулся генерал. – Всю эту вашу хреномуть насчет агента Зеркало мне на прошлой неделе уже вкручивал один лейтенантишка… то ли Никсон, то ли Гибсон… тоже прибывший с миссией «важной особости» по личному поручению сенатора Уэйда[257]257
  Сенатор от штата Огайо Бенджамин Уэйд был председателем Объединенного Комитета конгресса по ведению войны, созданного после поражения армии северян в сражении при Боллс-Блафф для расследования причины непрекращающихся военных неудач Союза. Этот комитет получил полномочия вести судебное расследование всех аспектов состояния военных дел Союза «в прошлом, настоящем и будущем».


[Закрыть].

– О нет, – простонал Торк. – Создатель Ауле…

– К сожалению, – виновато моргнул Майкл Джастин Роберт Исайя Фредерик Нибсон, – мне совершенно нечем вас порадовать.

– Ну почему же, – возразил я, приподнимая бокал. – Вы нас уже весьма обрадовали.

Это была чистая правда – по крайней мере, относительно меня. Человек, имеющий в своем багаже хорошее – действительно хорошее! – вино, человек, могущий заставить эстетический кошмар под названием «лейтенантский мундир» выглядеть едва ли не прилично, человек, умеющий грамотно пользоваться косметикой и духами… список можно было бы продолжить, но уже и трех вышеперечисленных позиций вполне хватало, чтобы ясно понять: на фоне прочих офицеров Потомакской армии Майкл Нибсон выглядел… почти эльфом.

– Благодарю за комплимент, мистер Вайт, – вздохнул Майкл. – Но его следует адресовать моему виноторговцу. Сам же я могу похвастаться лишь полным отсутствием каких-либо результатов.

– Положим, отсутствие каких-либо результатов иной раз само по себе является весьма показательным результатом.

– Боюсь, что не в этот, – снова вздохнул юноша. – Когда сенатор посылал меня…

– Кстати, – с интересом спросил я, – если не секрет, кому пришла в голову мысль, что агент Зеркало должен объявиться здесь?

– Э-э… мне, сэр. Видите ли, я подумал…

– Дурацкая идея! – недовольно прогудел Торк. Майкл уставился на него с почти восторженным ужасом.

– В-в самом деле? – пунцовея, пробормотал он. – Если вы так думаете, то конечно… наверное., н-но… почему?

– Потому что весь мой опыт работы в Третьей Его Подземных Чертогов Величества Канцелярии заявляет, что это полная чушь! – рявкнул гном. – Потому что агент Зеркало, чтоб его в дальнем штреке завалило, шпион стратегического значения! Никто в здравом уме не станет рисковать агентом такого уровня, чтобы узнать: на который фланг двинута одна паршивая рота, правый или левый!

– Да, но… – Майкл опустил глаза и едва перешел на едва слышный шепот: – просто… я думал… ведь это сражение может решить судьбу всей войны…

– Сразу видно, что бороду ты и не начинал отпускать, – насмешливо произнес Торк. – А то бы знал, что на войне в какое сражение ни ткни, оно всенепременно будет решающим, судьбоносным и тому подобное. По крайней мере, у вас, людей, дело именно так и обстоит!

Лейтенант смутился так сильно, что мне в какой-то миг показалось – сейчас он попросту разрыдается. Однако Нибсон всего лишь всхлипнул – два раза, не больше, – после чего достал изящный платочек и аккуратно промокнул им уголки глаз.

– Мне невероятно стыдно, – начал он дрожащим от волнения голоском, – что…

– Успокойтесь, – сказал я. – Вам совершенно нечего стыдиться, наоборот: есть чем гордиться.

В частности, очень походило на то, что лейтенант мог похвастаться некоей толикой эльфовой крови – даже с поправкой на возраст его внешность казалась слишком нежной… хрупкой… слишком красивой для обычного юноши-человека.

– Если же говорить о мнении бригадир-лейтенанта Эйслина, – продолжил я, – то почтенный гном «забыл» одну немаловажную деталь.

– Ничего я не забыл, – обиженно буркнул гном.

– А именно – он «забыл» сказать, что его мнение так и остается его личным делом.

– Потому что некоторым не хватает мозгов прислушаться к голосу представителей рас куда более разумных, чем их собственная.

– Вот-вот, – кивнул я. – Эйслин, вы сами только что выкопали себе яму.

– Я?! Где?!

– Логическую яму. С одной стороны, вы считаете, что наше собственное начальство менее разумно, чем даже один-единственный гном. С другой стороны, опять же вы заявляете: «Никто в здравом уме не станет рисковать агентом такого уровня»! Вам не кажется, что вторая фраза не совсем верна? Что более соответствующим истине будет: «Ни один гном в здравом уме не станет…»?

– Нет, – после недолгого раздумья решительно сказал гном. – Все равно. Даже люди… да что там, даже орки не могут быть настолько глупы!

– Не собираюсь оспаривать уровень интеллекта орков, – хмыкнул я. – Однако мы с вами здесь – а значит, наше собственное начальство все-таки оказалось… тем самым. Почему же вы отказываете в праве на подобную же идею тем, кто отдает приказы агенту Зеркало? Или у вас есть достоверные данные о том, что Джефферсон Дэвис – гном?

ГЛАВА 8

Тимоти

– Присматривай за ним! – велел Торк. – Я не доверяю этому темному. Наверняка он замыслил что-то недоброе.

Замечательно, правда? Как по мне, то ровно с тем же успехом было бы попросить медведя присмотреть за саламандрой – мол, огненная непоседа наверняка не упустит случая сжечь лес дотла.

Впрочем, пока что, никаких особых фокусов драу не выкидывал – ну, если не счесть таковым добывание посреди ночи повозки, в которой мы сейчас и ехали. Тут он отличился, да. Раздобыл не какой-то армейский фургон, а двуколку. Сиденья мягкие, будто кресла, веса словно бы и нет – я ее одной рукой поднял – а уж ход до чего легкий, кажется: пальцем ткнул, она и покатилась. Игрушка для богатеев, одно слово, ну и лошадка была ей под стать: вороная, без единого пятнышка, двухлетка. Пожалуй, на ипподроме я бы на нее поставил пять к одному, не меньше… да, лошадка что надо. И ухоженная – видно было, с нее разве что пылинки не сдували. А может, и сдували.

Где ж он ее взял-то среди ночи? Я покосился на дремавшего – вернее, безмятежно дрыхнувшего – рядом Белоу. Конечно, темные эльфы – не цыгане, но разница скорее в методах, чем в цели: если драу решит заняться конокрадством, то стоить это копытное будет полцарства, не меньше. И темный эльф уж точно не будет красть заодно с конем забор и прочую утварь – а вот оставить позади гарантию отсутствия погони… в виде пепелища…

– Ты хотел что-то спросить?

– Я? А, ну да. Мистер Вайт, – для вящей убедительности я зевнул, – а почему нам нужно было выехать непременно в гакую несусветную рань?

– Почему? – переспросил Белоу тоном, явно долженствующим означать: «А разве это не очевидно?» – А что думаете вы сами, мистер Валлентайн?

Говоря по правде, я не думал ничего. Не придумывалось.

– Э-э… чтобы днем, при свете поменьше ехать?

– Ответ неверный, – отозвался драу. – Я – темный эльф, а не ночной. Еще версии?

– Честно говоря… теряюсь в догадках, сэр, – признался я.

– А ведь это элементарно, Валлентайн.

Драу потянулся, точь-в-точь как кошка – зажмурившись и выгнув спину, для полноты сходства только выятнутого хвоста не хватило.

– Какова численность роты федеральной армии? – быстро и требовательно спросил он.

– Ну… человек сто.

– А в трех корпусах?

Хы! Корпуса состоят из дивизий, дивизии из бригад, а вот кого в ком сколько? Легче узнать у гобла из Запретных земель, сколько в гинее пенсов[258]258
  Тимоти намекает, что для постороннего разобраться в армейской структуре ничуть не легче, чем в британской денежной системе, которая в XIX веке была весьма далека от десятичной. Конкретно же, гинея равнялась двадцати одному шиллингу, каждый из которых, в свою очередь, содержал двенадцать пенсов.


[Закрыть].

– Тысяч… э-э…

– Шестьдесят. – Белоу так же неожиданно сменил тон на привычный мягко-вкрадчивый. – Или чуть больше. И вся эта масса сегодня двинется по дороге на Моррисвилл, той самой, по которой мы сейчас и едем.

– А-а… давка тут будет что надо.

– Если бы мы имели дело с отрядом светлых эльфов, – я прыснул в кулак, да и сам Вайт не смог удержаться от тени усмешки. Эльфийскую рать такой численности пришлось бы набирать по всем летописям за прошлую Эпоху, – то можно было бы уверенно заявить – им потребуется один час. Или два – если враг преградит дорогу… – Белоу, прервавшись, глянул на светлеющее небо, – и им придется обходить его стороной.

– Обходить?

– Светлоэльфовый метод ведения боевых действий лучше всего, на мой взгляд, охарактеризовал гном… весьма благоразумно сохранивший за собой анонимность. Высказывание это звучит следующим образом: война – фигня, главное – маневры! Добавьте в уравнение склонность постфактум приписывать себе большую часть заслуг, равно как и выдающуюся способность убеждать представителей всех прочих рас в том, что «все именно так и было», – и вы, мистер Валлентайн, получите истинную картину.

Само собой, я не поверил драу и на сотую дюйма. Перещеголять темных по части лживости речей могут разве что черти, а уж если разговор зашел об их светлых сородичах…

Но с другой стороны – что-то в этих словах все-таки было. Такое, что не давало взять да и попросту отмахнуться от них.

– Если же говорить о гномах, – продолжил тем временем Вайт, – то рискну предположить, что хирд подобных размеров достиг бы цели не позднее вечера завтрашнего дня. Вне зависимости от того, будет ли враг пытаться воспрепятствовать его движению или же предпочтет отправиться на розыски чуть менее самоубийственного занятия.

– Так долго? – удивился я.

– Большую часть этого времени, – тонко улыбнулся Белоу, – займет у них постройка моста через Раппаханок. Каменного – ибо деревянная конструкция способна будет выдержать спокойно идущих гномов, но под гномами марширующими не устоит.

– Ну, а люди?

– Люди, – задумчиво повторил драу, – это, мистер Валлентайн, самые непредсказуемые существа. Будь за нашими спинами лагерь Джексона, я мог бы сказать, что его пешая кавалерия[259]259
  Пешей кавалерией прозвали солдат Томаса Джексона. Один из конфедеративных ветеранов однажды сказал, что Джексон был лучшим генералом, чем Моисей. Моисею потребовалось сорок лет, чтобы преодолеть пустыню, в то время как «Старый Джек» прошел бы ее ускоренным маршем за три дня.


[Закрыть] вышла бы к цели еще до заката. Но поскольку мы имеем дело с федеральной пехотой… сегодня по вашему летосчислению 27 апреля, не так ли?

– Уж пять часов как.

– Что ж… думаю, числу к 30-му они сумеют дойти до нужного им места. Конечно, если на их пути не возникнет Каменная Стена.

Забавно, но при этих словах наша лошадка перешла с рыси на шаг и оглянулась – как показалось мне, с явным интересом.

– Кстати, мистер Вайт, – я взялся за поводья, – а вы-то сами в курсе, куда Драчливый Джо направил половину своей армии? Помнится, вчера лейтенант Майкл жаловался, что этот секрет знают одни лишь генералы. Н-но… не спи, кобылка!

– Лейтенант Нибсон умен, и у него неплохо развито воображение… для человека.

То, как Белоу произнес эти слова, мне совершенно не понравилось. Драу не то чтобы говорил с насмешкой или пренебрежением, нет – но в то же время он явно вкладывал в сказанное какой-то двойной смысл. Понять бы… Хотя, подумал я, какого гобла? Все равно ведь не пойму! Проще уж сразу спросить…

– Это на что вы, мистер Белоу, намекаете?

– Исключительно лишь на то, – спокойно произнес темный эльф, – что существу с более развитой фантазией достаточно всего двух взглядов. Первый – на генерала Джозефа Хукера, ну а второй, разумеется, на карту.

Вот-вот, на карту. Драу скорее всего снова насмешничал. Пари держу, он попросту высмотрел нужное вчера, в штабе у генерала – расстояние в два фута и бардак на столе для глаз эльфа не помеха.

Вслух я этого, понятно дело, говорить не стал.

– Ну и куда ж мы едем? Лошадь опять сбилась на шаг.

– Мы, мистер Валлентайн, направляемся в гости к некоему, – эльф посмотрел на вороную… едва заметно пожал плечами, – мистеру Чанселору. Еще вопросы?

– Один, сэр. Вы случайно не знаете, как зовут эту вороную?

– Случайно знаю, – кивнул Вайт. – Лейтенант Нибсон, который, собственно, и одолжил нам ее вместе с коляской, поведал мне, что данное копытное отзывается на кличку Шельма. Кстати, если вы заметили, она не абсолютно чистая вороная, а с белой звездочкой.

Гарри и Салли

– Гарри, я больше не могу, – плачуще простонал толстяк.

– Заткнись и шагай! – процедил сквозь зубы шулер.

– Ох-х!

– И выпрямись, ты, мешок дерьма! К нам скачет лейтенант!

Злился, впрочем, шулер далеко не только из-за напарника – примерно треть роты D состояла из новобранцев, и длительный марш проредил ее ряды немногим хуже залпа мятежников. Понятно, что командира роты подобный факт отнюдь не радовал – а уж капралы и сержанты, и раньше-то не сильно походившие на светочей добра и справедливости, теперь окончательно приобрели черты чертей.

– Строй держать! Куда прешь, скотина! А ну, назад!

– Капрал, я же только хотел…

– Назад, кому говорю!

– Ну и дураком же я был, – сплюнув, зло пробормотал Уилл Годслей, невысокий солдат, шедший, точнее, вяло бредущий справа от Салли, – когда решил податься в эту чертову армию! Мы типа воюем за свободу черных, да? Ну так я до войны бывал в Южной Каролине и скажу прямо: тамошние ниггеры жили куда как посвободнее, а попадись им надсмотрщик вроде нашего первого сержанта – живо драпанули бы аж до Канады!

Лицо его сейчас представляло серую маску, нарушенную лишь потеками пота, и Гарри, уже потянувшийся было за платком, остановил руку на полдороге. Ясно ведь – эту штукатурку хрен сотрешь, только размажешь почем зря.

А год назад, припомнил вдруг шулер, мы с Салли прятались в кустах, а мимо нас точно вот так же брели парни Лонгстрита… черт, как забавно жизнь иной раз поворачивается!

– Да уж… приятель, – вслух произнес он. – Сглупил ты, Дикобраз, изрядно.

– А что? – Годслей стянул кепи, в очередной безуспешный раз попытался пригладить торчащий у него на макушке источник прозвища и с вызовом уставился на Гарри. – Мона подумать, ты не рядом со мной пылюку глотаешь? Аль капралы дышут по-особому?

– Точняк, – просипел кто-то из задних рядов. – Они того, не затягиваются.

– Положим, – начал шулер.

– Ша, парни, – обернулся шедший перед ним солдат, – Таракан несется!

В отличие от Уилла, первый сержант Мэллори заработал свое заглазное прозвище благодаря не шевелюре – растительность на макушке у него отсутствовала как таковая, – а усам и низко посаженным глазкам, сочетание которых и в самом деле придавало его лицу некие насекомовидные черты. Впрочем, имелась и другая версия происхождения клички – Мэллори, несмотря на фамилию, внешне, да и внутренне выглядел типичным прусским фельдфебелем, то есть – пруссаком. Бешеным.

– Что, приуныли, вши навозные? – весело заорал он, добавив заодно еще пару-четверку кучерявых выражений. – Ничего, ща оживете! Оживете, говорю! Потому как через две мили будет опушка с ручейком, и на той опушке назначен привал! Но это, парни, ежли перестанете плестись, быдто кобыла на свиданье с живодером! Ясно?!

– Тык точ, сарж! – недружно рявкнул строй.

– Че?! Не слышу!

– Так точно, сержант!

– То-то же. Давайте, шевелите копытами. А то, – хохотнул Мэллори, – Джонни-реб, едрить его, небось уже заждался – когда ж вы, наконец, притащите к нему в нору свежую партию сапог и одеял!

Разумеется, первый сержант наврал – шагать в ожидании взмаха офицерской сабли роте пришлось не две, а все четыре мили. Так что после команды «Разойдись» Гарри опустился на траву лишь парой секунд позже толстяка.

– Ох-х! Мои ноги… их больше нет!

– Сапоги на месте. – Гарри, озабоченно хмурясь, поднес к уху флягу, встряхнул. – А уж где у тебя желе – в ногах или вместо мозгов, это тебе виднее.

– Ты злой, – выдохнул Салли, картинно разбросав руки. – О, как жесток этот мир… х-р, х-р…

– Слышь, Гарри, – приподнялся на локте Уилл-Дикобраз, – а че ты там хотел сказать, ну, когда Таракан появился?

Прежде чем ответить, шулер оглянулся по сторонам. Кроме Годслея и Салли, рядом находились еще трое солдат: похожий на хоббита низенький и кучерявый пенсильванец Хофмаер, Дик Салвач – вечно хмурый здоровяк, только за год до войны «сделавший ноги» из старушки-Европы и до сих пор через предложение разбавляющий свой скверный английский непонятными гортанными словечками, – и Рики-Рики со своей коллекцией конопушек. Из них только Салвач был «обстрелянным ветераном», сумевшим в прошлом декабре благополучно уползти с кровавого фредериксбергского поля – но и он, как было известно Гарри, вовсе не был пламенным героем, рвущимся в пекло боя за целостность и нерушимость Союза и свободу южных ниггеров.

– Да так. Хотел сказать, что я-то вовсе не собираюсь тянуть лямку полный срок.

При этих словах шулера, Салли, до того вполне правдоподобно изображавший куль с мукой, приподнял голову и сделал «страшные» – как он полагал – глаза. Гарри коротко усмехнулся и, почесывая нос, одновременно сложил пальцы в знак «все под контролем, партнер!».

– Ну-ка, ну-ка, – оживился Рики-Рики, – с этого места поподробнее. Ты что, собрался помахать армии ручкой?

– Это твои слова. – Гарри выдернул травинку, надкусил… скривился и сплюнул – трава была горше, чем любая из настоек Салли. – Я ничего такого не говорил.

– Но ведь намекнул-то, а? Намекал же?

– Мемеканье, – вкрадчиво произнес шулер, – хорошо тем, что может быть истолковано как угодно. Хошь так, хошь сяк. А вот за конкретные слова иной раз приходится отвечать… конкретно.

– Брось, капрал, – холодно сказал Хофмаер. – Соображаешь ведь: никто из нас, задрав хвост, к лейтенанту не побежит.

Шулер, прищурившись, испытующе глянул на него. Со стороны это выглядело так, словно Гарри мучительно раздумывает: стоит ли делиться тайной с товарищами по роте… и несчастью.

– Ну, допустим, собрался, – неохотно произнес он. – Что с того?

– А то, – серьезно сказал Рики-Рики, – что не по-божески поступаешь, капрал. Мы ж сейчас как бы ближние твои… а ближним, как в умной книге сказано, нужно желать того же, чего и себе желаешь.

– Во-во, – поддакнул Дикобраз.

– Ближние, говоришь, – усмехаясь, произнес Гарри. – Ну, может в умной книге чего-то подобное и сказано. Только я хоть и в капралы выбился, но человек простой, книг давно не читамши. И рассуждаю просто – кто мне в трудный час помог… чем ценным, тот мне и ближний.

– Понятно, – кивнул Хофмаер и начал расстегивать мундир. – Деловой подход, уважаю. Сколько?

– Ты погодь, – остановил его Рики-Рики. – Гарри у нас, конечно, парень честный… с виду. Но только я-то до войны жизнь повидал – и повидал в той жизни таких пройдох, которые с виду святее папы римского казались. Это я к тому клоню, друг-капрал, что мешок свой можешь до конца не развязывать, однако пошупать-то дай – хрюкает оно или все ж таки мяукает!

– Тявкает оно, – с деланым равнодушием произнес шулер. – И вообще… ты, Рики, мне верить не хочешь, а с чего я тебе верить должен? А? В лагере, помню, ты вовсю языком чесал, как тебе на военной службе привольно: мол, жратва хорошая, деньжата капают, а уж коль случай выпадет у южан-богатеев по фамильным сундукам пошарить..

– Ну, в лагере другое дело было, – ничуть не смутился конопатый. – А сейчас .. вон у Салвача спроси, хочет он второй раз под картечь?

– Вот, значит, как… понятно. Жрать за казенный счет – герои, а как под пули…

– …на то и без нас дураков хватает, – закончил фразу пенсильванец. – Гарри, довольно… ты ж преотлично знаешь: половина ребят давно б уже слиняла… если б знать – как[260]260
  В Нашем Мире, после фредериксбергского поражения, боевой дух Потомакской армии также был чрезвычайно низок – в начале 1863-го в дезертирах числилось не менее 40 000 солдат и офицеров. Всего же за 1863 год ее ряды покинули 85 000 человек, что было равносильно потере большей части личного состава.


[Закрыть]!

– Если б не эти стылые рожи. – Рики-Рики махнул в сторону леса, на фоне которого, словно конные статуи застыли двое с саблями поперек седел. – А то ведь даже за кустики хрен сбегаешь без бумажки… что «покинул ряды с ведома и разрешения командира, для особой надобности». А ночью – шавки!

– Все так, все верно. – Гарри, приподнявшись на локте, поискал взглядом Таракана и обнаружил его на дальней стороне опушки. Первый сержант, судя по мимике, излагал двум вытянувшимся перед ним рядовым их родословную – до восьмого колена, с загибом, обильно добавляя в нее как представителей нечеловеческих рас, так и животного царства. – Ты еще забыл добавить, что просочиться мимо патрулей – это даже не полдела. Или впрямь не знаешь, чего можно сотворить с твоим оттиском на контракте?

– А-а, ты про это, – пренебрежительно скривился Рики-Рики. – Тоже мне… ну, загорится у меня во лбу «дезертир». Так я бинтом раз-два, помидором хлоп – был дезертир, стал – раненый герой!

– Ну-ну… герой…

Шулер не стал объяснять, что уловка с бинтом сработает до первого же встречного мага. Или толкового сыщика, вроде тех, что полгода назад без всякой магии повязали ехавшего в одном с мошенниками вагоне «зубного страдальца».

– Если думаешь, что все так просто, – давай, валяй! Ты ж у нас «жизнь повидал», – хмыкнул Гарри. – Я вот кой-чего тож повидал… к примеру, ходивших в атаку и сохранивших шкуру целой видал немало. А вот кого за шею вздергивали, те хоть иной раз тоже продолжали по земле топать, но все больше язык до пупа вывалив… пока некромант их обратно не укладывал.

– Тьфу ты! – Рики-Рики торопливо перекрестился. – Нашел кого вспомнить.

– А что, – ответил вместо шулера Хофмаер, – колдуны как колдуны. Наш бригадный… Варгас или как там его… я позавчера утром, когда за водой для кофе шел, видел: блевал он позади своей палатки ничуть не хуже других офицеров.

– Ну так… мне майорский вестовой рассказывал: они с лейтенантом Грегором и этим… как его… Эван-Смитом ящик бурбона выхлестали. Тут уж и магия не всегда поможет…

– Гарри, – вмешался в разговор молчавший до сих пор Салвач, – так что у тебя есть за идея? Как думаешь из армии бежать?

– Идея? – задумчиво повторил шулер. – Идея-то у меня на самом деле простая. Если сбегать из лагеря или там на марше, враз смекнут, куда мы делись, ну и колданут соответственно. А вот в бою, во-первых, могут и не просечь, кто куда уполз, а во-вторых, даже коль заметят – федеральной магии на Юг дороги нет!

Торк

Кольчугу под кафтан он надел еще утром. Не мифрильную, конечно же, – хотя, под задание подобной важности, сотрудник Третьей Его Подземных Чертогов Величества Канцелярии и был вправе затребовать подобную ценность, но тогда уж проще было с ног до головы увешаться набитыми золотом кошелями. Да и дешевле бы это вышло. Торк не питал иллюзий насчет людей и движущих ими мотивов – случайно блеснувший мифрил куда вероятнее, чем защитить грудь, мог накликать на своего обладателя пулю в затылок.

Впрочем, стоя на берегу Раппаханнок, гном и в кольчуге явственно чувствовал скользящий по лбу противный холодок – и безуспешно пытался убедить сам себя, что это всего лишь ветер с реки, а вовсе не перекрестье прицела Уитворта в руках Джонни-реба, решившего испытать свою меткость на низкорослой мишени.

– Это что, и есть знаменитые высоты Мари? – спросил он и, дождавшись утвердительного кивка лейтенанта, насмешливо фыркнул. – Я-то думал… если судить по вашим газетам, Ли соорудил тут вторую Хельмову падь.

– Сила крепости не в стенах, а в тех, кто стоит на них….

– Что ты хочешь сказать этими словами, человек?!

– А? – Возившийся с треногой подзорной трубы – размер и сложность которой, впрочем, вполне позволяли поименовать ее «телескопом» – Майкл Нибсон растерянно оглянулся на гнома. – Что, простите ?

– Ты, – с нажимом произнес Торк, – хочешь сказать, что на стенах Хельмовой пади стояли слабые духом?

– Нет-нет, что вы, – замотал головой лейтенант. – Господь с вами, сэр… ой, то есть, я хотел сказать… видимо, я не совсем удачно выразился.

– Да уж куда неудачнее, – проворчал гном.

– На самом деле, – Майкл поправил фуражку и выпрямился, – я имел в виду… то есть, я хотел сказать, что, будь у защитников Хельмовой пади артиллерия и винтовки, вся Мордорская рать могла бы остаться там.

– Главное – сила духа! – наставительно заметил Торк. – Без него любое железо мертво!

– Да… наверное. – Похоже, лейтенант не ожидал услышать подобную фразу из уст гнома. – Хотя с другой стороны… те солдаты, что шли к высотам, они были очень храбрыми… и они остались на том поле. Храбрость не спасает от пуль.

Торк недоверчиво качнул головой, но продолжать спор не стал. Мальчишка вступается за честь мундира… пусть его. Станет старше – наберется ума, вместе с опытом. Или останется таким же дураком – непонятно как, но люди умудряются это делать сплошь и рядом.

Мысли гнома сейчас куда больше, чем стоящий рядом человек, занимал навязанный ему в спутники темный эльф. Драу… интересно, какой болван из человеческой контрразведки приложился макушкой о потолок в тот день, когда решил воспользоваться услугами этого… Вайта Белоу. Или же люди настолько глупы, что не понимают давно усвоенную даже последним гоблом истину: все темные эльфы – предатели по сути своей!

"Надо было ехать вместе с ним, – с досадой думал Торк. – И плевать, что подумают, – все равно никакого агента Зеркало здесь нет и быть не может! Наверняка драу тоже так считает, а спорит со мной исключительно из противоречия! Нет, думал гном, если кто здесь и может переметнуться к южанам, так это сам Белоу. А я поддался… тогда, вчера, в палатке, когда в ответ на мое предложение ехать с ним темный удивленно приподнял бровь и в своей обычной менторско-снисходительной манере пропел: «Любезнейший, неужели вы действительно хотите предоставить этих двух… человеческих детенышей самим себе?» Околдовал он меня, что ли? А ведь мог, сообразил Торк, запросто. Конечно, амулеты должны были хотя бы предупредить, но когда имеешь дело с драу, нельзя быть уверенным ни в чем! Особенно – если этот драу не первый день крутится вокруг тебя и скорее всего уже пять раз мог бы обнюхать твою защиту с ног до головы… и сочинить контрзаклинание.

А я поддался и отпустил его вместе с Тимом. «Присматривай за ним!» Ха, с тем же успехом я мог бы велеть гоблину растянуть заготовку меча[261]261
  Растягивание заготовки в лезвие – процесс, кажущийся обманчиво простым при наблюдении за работой опытного мастера. В руках новичка же, лезвие вместо того, чтобы расти по прямой линии, скручивается и изгибается, больше напоминая змею, чем меч.


[Закрыть]!"

– Не желаете взглянуть, мистер гном? – отодвинувшись от окуляра, предложил Нибсон. – Сегодня воздух удивительно прозрачен, все видно в мельчайших подробностях.

"В превосходной видимости куда большая заслуга мастера-оптика, чем каких-то там атмосферных флюктуации, – подумал гном. – Этой великолепной трубе нипочем рассветная дымка… да ей и густой туман и даже ночь – не помеха, вон сколько кнопок на панельке с левой стороны: колдовское зрение, волчье, соколиное, драконье…

Работа Ики Кнорра, поставщика Его Подземных Чертогов Величества! Да, заглянуть в нее было бы интересно … будь тренога вполовину ниже!" В первый миг Торк почти собрался оскорбиться – но успел все же одернуть себя.

– На утреннюю Венеру? – насмешливо спросил он. – Ведь параллельно земле я смогу направить сей прибор, лишь если вы сбегаете за табуретом… или подставите спину.

– И в самом деле, – озадаченно кивнул Майкл. – Сейчас, мистер Торк, я…

– Не надо. – Гном, быстро шагнув, поймал уже развернувшегося лейтенанта за край накидки. – Проще будет, если вы расскажете мне, что увидели.

– Ничего нового по сравнению с тем, что было вчера, – с сожалением признался лейтенант. – Дымки от лагерных костров на том же месте и, насколько я могу судить, в прежнем количестве.

– Это еще ни о чем не говорит. – Торк взмахом руки указал на лагерь за их спинами. – Федеральные маги тоже постарались насчет иллюзии.

– Однако, – с ноткой обиды возразил Майкл, – мираж, сотворенный ими, не способен обмануть мою трубу.

«Значит, у южан трубы не хуже, только и всего», – гном уже почти открыл рот, чтобы произнести эту фразу, но в самый последний миг опомнился. Лучших зрительных труб, чем сработанные в мастерской Ики Кнорра, не существовало в природе. Точнее, в Третьей Его Подземных Чертогов Величества Канцелярии не располагали сведеньями о существовании таковых – равно как и сведеньями о том, что продукция Ики имелась у конфедератов.

– Ну, тогда мятежникам остается уповать лишь на агента Зеркало!

– В существование которого вы, мистер Торк, не верите, – печально вздохнул Майкл.

– Нет, почему, – живо сказал гном. – Верю. В существование. Где-то там, скорее всего в Вашингтоне. А вот в полевой армии ему делать абсолютно нечего.

– Да, – пробормотал Нибсон так тихо, что гном попросту не расслышал его, – я помню ваши рассуждения на эту тему.

– И потом, – продолжил Торк, – что ему здесь делать? Представим… ради смеха… что наш великий-и-неуловимый шпион и впрямь проник в стройные ряды Потомакской армии. А дальше, дальше-то что? Как ему передать добытые сведенья на тот берег? Птица станет добычей соколов. – Гном обвиняющее ткнул пальцем в две черные точки в зените, которые, впрочем, с равными шансами могли оказаться как патрульными соколами, так и совершенно посторонними грифами. – Пешего гонца перехватят оборотни, ну а воспользоваться шаром посреди толпы вражеских магов было бы сущим безумием! Что же остается? Разве что какой-нибудь кружной путь, но это сложно и, главное, долго – пока шифровка будет ползти по маршруту Вашингтон – Ричмонд – штаб Ли, пройдет неделя минимум.

– Об этом я как-то и не думал, – признался лейтенант.

– А зря! – резко произнес Торк.

Вообще-то я тоже зря, подумал он, видя, как щеки и уши Нибсона стремительно приобретают уже знакомый пунцовый оттенок. Это ведь всего лишь человек, к тому же – сущее дите.

– Да полно вам расстраиваться, мистер, – попытался он приободрить юного лейтенанта. – Знаете, как говорим в таких случаях мы, гномы: чтобы получить бриллиант, надо испортить алмаз! Да что далеко ходить – меня самого в начале карьеры так провела одна… – Торк мечтательно вздохнул, – эльфочка. Как сейчас помню – было это в Шербуре, осенью, нас было трое, и мы буквально весь город перетряхнули, пытаясь ее найти. А выяснилось в итоге – сильно потом – что снимала чердак она у вдовы Дюкло, напротив нашей же гостиницы, да что там – нашего номера, представляете ?! Мы на этот чердак каждое утро глядели…