Текст книги "Вопреки року (СИ)"

Автор книги: Master-of-the-Wind

сообщить о нарушении

Текущая страница: 98 (всего у книги 103 страниц)

Тьелкормо на берегу встрепенулся и, заметив, что любимой рядом нет, вскочил. Впрочем, долго тревожиться ему не пришлось – она обнаружилась совсем рядом.

Окутанная туманом, словно белоснежным прозрачным покрывалом, с блестящими в лучах Анара капельками воды на коже, Тинтинэ ему показалась настолько прекрасной, что он невольно залюбовался, от восхищения забыв, как дышать.

– Тьелкормо, я… – начала она и, забыв, о чем хотела сказать, замерла.

Рука ее коснулась обнаженной груди, и тут же опустилась. Капля воды скатись сперва на живот, потом еще ниже, и Фэанарион, проследив за ней взглядом, переменился в лице. Уже не понимая, что делает, он ступил в воду, как был, в одежде, и подхватил любимую на руки. Тинтинэ обхватила его за шею, и он ее вынес на берег, бережно, словно величайшую драгоценность, уложив на свой плащ.

Сердце его часто билось, отдаваясь гулом в ушах. Дыхание было частым и рваным. Он несколько мгновений стоял, не сводя глаз с невесты, а после одним движением сорвал с себя рубаху и лег рядом.

– Тинтинэ, – выдохнул он ей в шею, обнимая, прижимаясь всем телом.

– Тьелкормо, – так же горячо прошептала она и потянулась к нему.

Ее жар обжег его фэа. Он принялся целовать любимую, с каждым разом опускаясь все ниже. Глаза, губы, шея, линия ключиц, нежная грудь, которая так удобно помещается в его руке, плоский живот… Неведомое доселе пламя рвало его изнутри, но этот жар он не мог и не хотел останавливать. Хотелось подчиниться ему, сгореть в нем вместе с любимой вдвоем, без остатка. Его руки ласкали ее роа, следуя за губами, и Тинтинэ дышала все чаще. В конце концов она в голос застонала.

Фэанарион вздрогнул всем телом и замер.

– Единый, что же я творю, – прошептал он ей в шею и, отстранившись, покаянно вздохнул. – Прости…

Мгновение она молчала, а после ответила:

– Не стоит, мельдо, ты ведь не принуждал меня. И… – она запнулась, но все же продолжила: – Мне самой хотелось, чтобы ты продолжал.

– Не говори подобного вслух, – попросил Тьелкормо. – Иначе я в самом деле не смогу остановиться, а мы ведь еще не женаты.

Он посмотрел на любимую, и она, прислонившись грудью к его спине, обняла и положила голову на плечо. Турко взял ее за руку, и пальцы их переплелись.

– Что ж, – вновь заговорила спустя какое-то время дева, – к твоему списку можно смело добавить еще одно умение – вовремя остановиться. Но у меня теперь появился один вопрос, как ты собирался ждать до ста лет?

Тьелкормо хмыкнул:

– Потому я и не делал тебе предложение. Ведь я себя знаю – пока я не назвал тебя своей, было легче ждать. Теперь же это совершенно невыносимо. Однако у того, что произошло, есть и хорошая сторона – теперь я точно знаю, что никакие тени прошлого между нами не стоят. Хотя я и не представляю, как доживу до свадьбы.

Тинтинэ тихонько фыркнула и, ткнувшись носом Турко в плечо, еще крепче обняла его и погладила по груди. Он наклонился и, поцеловав в шею, ласково провел ладонью по ее плечу и груди. Отстранившись, некоторое время любовался, а после вздохнул:

– Надо собираться.

И все то время, пока Тинтинэ надевала походную тунику и легкий доспех, он не сводил с нее восхищенного взора и в конце концов прошептал:

– Ты прекрасна, мелиссэ.

Дева смерила его внимательным взглядом и, опустив глаза, призналась:

– Ты тоже.

Анар окончательно взошел над горизонтом. Лагерь был свернут, и Хуан как всегда побежал впереди, выискивая для двух охотников добычу. Но травы у озера еще долго хранили память о произошедшем.

====== Глава 132 ======

– Дедушка Глорфиндель, а ты теперь совсем-совсем здоров? – малышка Индилимирэ первая прыгнула на корабельные сходни и, сбежав на мраморный причал, кинулась к стоявшим поблизости родичам.

– Да, милая, – охотно ответил бывший лорд Дома Золотого цветка и подхватил внучку на руки. – Вот, познакомься с бабушкой Вилваринэ.

Пенный прибой с веселым шумом набегал на берег Виньямара, оставляя пышные белые хлопья. Анар золотил хрустальные шпили и верхушки башен. Тьелпэринквар постоял несколько мгновений, любуясь, а после в свою очередь ступил на сходни и подал руку жене, помогая ей спуститься.

– Все хорошо? – спросил он ее тихо.

– Да, – ответила с ласковой улыбкой Ненуэль.

Муж бережно обнял ее за талию и поцеловал. Уже вдвоем они подошли к родичам, и Куруфинвион спросил:

– Туор еще не вернулся от своего отца?

– Как раз в пути, – подтвердил Глорфиндель. – К вечеру должен быть.

Тьелпэринквар внимательным, беглым взглядом осмотрел берег и заметил, что значительная часть кораблей уже укрыта на зиму. Стояли бочки с соленой рыбой, сновали занятые делами нолдор. Завидев своего короля, они останавливались и приветствовали его. Куруфинвион отвечал, однако вскоре он заметил приближавшуюся высокую фигуру, и, остановившись, сказал жене:

– Идите вперед, я вас догоню.

Та перевела заинтересованный взгляд и, увидев Эктелиона Фонтанного, кивнула мужу:

– Жду тебя.

Она прильнула к нему, целуя в щеку, и Тьелпэ с удовольствием ответил. Проводив любимую взглядом, он глубоко вздохнул и посмотрел на того, с кем однажды пути их пересеклись столь причудливым и трагичным образом.

– Ясного дня, Эктелион, – первым приветствовал бывшего соперника он.

Тот замер и некоторое время стоял неподвижно, а после приложил ладонь к груди и склонил в приветствии голову:

– Мой король…

Он вновь замолчал, но в самом взгляде его ясно читалось, что сказанные слова не просто приветствие, но нечто сродни признанию. Или, может быть, примирению. Тьелпэринквар кивнул, без слов давая понять, что принимает эту клятву, и сделал приглашающий жест, предлагая пройтись вдоль берега.

– Благодарю, – ответил Эктелион и первым направился в сторону городских стен вдоль кромки прибоя. – Я правда рад видеть… вас всех. Теперь я точно знаю, что Ненуэль счастлива с тобой, а, значит, могу отпустить свое собственное прошлое.

– Я очень рад этому, – ответил Тьелпэ, – и от души благодарю. Больше всего на свете я желаю тебе счастья и надеюсь, что однажды смогу назвать своим другом.

– Почему бы и нет, – согласился Эктелион. – Однажды. Немного позже.

Тьелпэринквар кивнул и, проследив за взглядом своего собеседника, увидел юную нолдиэ, которая сидела на дне перевернутой лодки и что-то увлеченно плела из толстых морских веревок. Выражение глаз Эктелиона неуловимо изменилось, в них заплескалось то, что можно было назвать… счастьем?

– Кто это? – спросил наконец Куруфинвион.

Эктелион охотно ответил:

– Нисимэ, дочь Фариона.

– Знаю его.

– Ее лодку прибило штормом. Родители приехали за ней, но их дочь пока не торопится покидать Виньямар. Признаться, я и сам не хочу расставаться с ней. Не знаю, почему.

– Разве? – удивился Тьелпэ.

– Да, – уверенно подтвердил Эктелион. – Я ведь любил однажды. Не так уж давно. Разве возможно?..

Он не договорил, но Тьелпэринквар и сам понял, что хочет сказать бывший лорд Дома фонтанов. Коротко вздохнув, нолдоран собрался с мыслями и заговорил:

– Кто знает, каким путями нас ведет по жизни Единый и что дарует в награду. Его дороги неисповедимы. Я знаю эльфа, нолдо, который причинил своей возлюбленной много зла. В конце концов он потерял ее навсегда, но не смирился, а пытался искать. А когда не нашел, то окончательно озлобился и, оставив все собственные вещи, отправился в леса. Его нашли, но рассудок его от долгих лет одиночества помутился. А, может, он пережил нечто, нам неведомое. Кто знает? Однако он сам выбрал свой путь.

– Ты знаешь его имя? – спросил Эктелион.

– Да. Его зовут Гвиндор. Мне жаль его, признаюсь, но за тебя я рад. Теперь с уверенностью можно сказать, что далеко не каждый смог поступить бы так, как ты. И если в конце тебе была дарована награда, то не отвергай ее. И стоит ли допытываться о причинах? Разве они важны… Значение имеет лишь то, готовы ли мы сказать «благодарю» судьбе и принять ее дары. Не ты первый их получаешь.

– Ты имеешь в виду Финвэ? – уточнил Эктелион.

Тьелпэринквар ответил:

– Отчасти. Признаться, перед моими глазами был пример моего другого деда, отца моей матери. Ильмон пробудился у озера Куивиэнен, но через несколько дней потерял предназначенную ему супругу. Не хочу думать, что она попала в плен к отродьям Тьмы и стала орчанкой, хотя, скорее всего, так оно и было. Дед искал ее и очень долго впоследствии не мог утешиться. Потом народ переселился в Аман, и всякая надежда на воссоединение была окончательно утеряна. Но не надежда на счастье. Минуло несколько сотен лет, и в семье одного из его товарищей, такого же пробужденного, как и он сам, ваниа по имени Нольвэ, родилась младшая дочь Линдэ. Приехав к другу погостить на очередной праздник Середины лета, Ильмон увидел ее, и их сердца открылись друг другу. С первой пробужденной супругой их брак так и не успел состояться, поэтому теперь счастью ничто не мешало. Ильмон и Линдэ поженились, у них родилось трое детей, и они до сих пор вместе, если это тебе важно. Скоро оба приезжают с семьей сюда, в Белерианд. Поэтому ты не первый. И еще раз повторю – если тебе в конце пути было даровано утешение, то стоит ли допытываться о причинах?

Они остановились и долго стояли, глядя на бескрайнюю морскую даль. Кричали чайки, и море шептало о чем-то своем, интересном и немного таинственном. В конце концов Эктелион ответил:

– Должно быть, ты прав, и этот подарок судьбы нужно просто принять. Что ж, я к этому готов. Но должно пройти время – Нисимэ еще молода.

– Она быстро вырастет, – заметил Тьелпэ.

Оба обернулись и посмотрели на деву, о которой шла речь. Юная нолдиэ подняла взгляд, и Эктелион улыбнулся ей. Нисимэ вспыхнула, и Тьелпэ заметил:

– Что ж, в этот раз твои стремления встретят отклик. Я этому рад и заранее от души желаю счастья.

– Благодарю, мой король.

– Кстати, хочу спросить. Возможно, спустя пятьдесят лет мне потребуется помощь.

– Моя?

– Твоя, Глорфинделя и некоторых других нолдор. Могу я рассчитывать на тебя?

– Разумеется, государь.

Они еще некоторое время стояли, глядя на море и слушая его шепот, а после направились во дворец приветствовать Итариллэ. К вечеру, как ожидалось, возвратился Туор, а спустя десять дней Тьелпэринквар с семьей вернулись в Бритомбар, чтобы встретить прибывший в Белерианд корабль с родичами Лехтэ и Карантира, как оказалось не одного, а с женой.

Начиналась пришедшая с опозданием осень.

– Ну вот, аммэ, можешь убедиться сама, – Финдекано коротко вздохнул и отошел в сторону, пропуская Анайрэ. – Столетия проходят, но ничего не меняется.

В распахнутое окно долетал тягучий запах меда и поздних трав. Золотилась листва, березы покачивали длинными сережками. Холодало, однако целители не спешили закрывать створки.

– Значит, слухи были правдивы, – с горечью прошептала жена Нолофинвэ и покачала головой.

Пройдя через всю комнату, она села на край кровати, на которой неподвижно лежал ее супруг. Поправив край одеяла, Анайрэ долго сидела, вглядываясь в бледные, заострившиеся черты.

– Как же он ест? – в конце концов поинтересовалась она.

– Целители разводят лемабас до состояния жидкой кашицы и поят его, – пояснил сын. – Еще вливают время от времени мирувор. Но, даже если он когда-нибудь очнется, слабость будет мучить его еще очень долго.

– Да, разумеется, – кивнула Анайрэ и вновь замолчала.

В глазах ее застыли неверие, обреченность и какой-то незнакомый, древний ужас.

«Должно быть, так боялись вновь пробудившиеся атани неведомого, злого мира вокруг себя», – подумал сын.

Вслух же он сказал:

– Мы выйдем, аммэ. Не будем тебе мешать.

– Хорошо, йондо, – безжизненно ответила она.

Анайрэ вновь вгляделась в неподвижные черты мужа, и по щеке ее скатилась одинокая слеза.

– Значит, ради этого ты оставил все и отправился в чужие земли, да? – спросила она тихо, когда дверь с едва слышным шорохом затворилась. – Слышишь ли ты хоть что-нибудь? Знаешь ли, что я теперь рядом…

Однако ответа на последний вопрос никто не знал. Анайрэ встала и прошлась по комнате из угла в угол. Время то бежало, словно вода сквозь пальцы, то тянулось тягуче-медленно, как карамель. Вспомнились праздники в Амане, засахаренные фрукты, которыми они с Нолофинвэ угощали маленьких сыновей, и нолдиэ, не сдержавшись, всхлипнула. Слова вдруг прорвались и понеслись вперед бурным потоком. Она рассказывала неподвижно лежавшему мужу о том, как жила эти годы без него, почему не поехала, как опоздала, упустив единственный шанс воссоединиться с ним в Белерианде, и еще многое-многое другое.

Золотой квадрат, не торопясь, полз по полу, пока в конце концов не погас. На небосводе зажглись первые крупные звезды. Анайрэ все сидела у постели мужа.

Утром же Финдекано сообщил ей, что он сам с женой и сыновьями отправляется в Химлад на свадьбу Тьелкормо.

– Ты с нами? – спросил он мать.

Та в ответ только покачала головой:

– Езжайте без меня, мои милые. Я и так уже долго была слишком далеко от твоего отца. Передавай от меня поздравления и самые сердечные пожелания и, конечно, извинения.

– Хорошо, – обещал сын и начал готовиться к отъезду.

– Зачем мне ехать туда, брат? – спросил печально-бесцветным голосом тот, кого называли ярым пламенем.

– Ты опять?! – обеспокоенно-рассерженно произнес Ангрод. – Мы же договорились…

– Помню. Но все равно не понимаю, почему должен быть на свадьбе Тьелкормо.

– Так. Когда вы успели с ним разругаться? – строго спросил Ангарато.

– С чего ты взял? – удивился Аэгнор. – Я отлично отношусь к Турко.

– Тогда почему?

– Не вижу смысла.

Братья замолчали, и нехорошая тишина окутала их. Смолкли птицы, свет Анара сделался менее ярким, а приятный теплый ветерок неожиданно принес холод. Айканаро сделал шаг к обрыву и посмотрел вниз. Там, пробивая гранитные глыбы, несся поток, ярясь и пенясь на перекатах.

– Айкьо, – обеспокоенно позвал его брат.

Тот не ответил и лишь еще немного приблизился к краю.

– Вспомни, ты уже однажды стоял так. Но передумал, – произнес Ангарато.

– Откуда ты знаешь? – удивился Аэгнор.

– Я все же твой брат, – понимающе улыбнулся Ангрод.

– Ты меня там видел?

– Да.

– А ее ты слышал?

– Увы, – покачал головой Ангарато. – Видимо, ее слова предназначались только тебе.

– Да. И она хотела увидеть меня, стремилась ко мне…

– Что же поменялось?

– Ничего, – вздохнул он. – В том-то и дело, что ничего.

Айканаро еще немного постоял у обрыва и, развернувшись, шагнул к брату, не видя, что наступает на ненадежно лежавший камень. Нога подвернулась, а вторая проскользнула по мху.

– Не-е-ет! – Ангрод бросился вперед, пытаясь удержать брата.

Анар слепил глаза. Пот тек по вискам, а боль в руке делалась с каждым мгновением все сильнее.

– Отпусти уже, – прохрипел Аэгнор. – Зачем нам обоим… туда.

– Не дождешься, – тяжело проговорил Ангарато.

– У тебя семья!

– Не дергайся! А лучше дотянись во-о-он до того уступа, – сказал Ангрод.

Айканаро замер, собираясь, и, плотно прижимаясь к скале, попытался ухватиться за указанное братом место. Пальцы дотронулись до камня, но соскользнули.

– Лорд, вот вы где! – раздался голос одного из верных. – Что…

Быстро разобравшись в ситуации, нолдо бросился на помощь, спешившись и крикнув на бегу только выехавшим из-за сосен всадникам:

– Скорее! Веревку!

Не дожидаясь, пока их спутники найдут что-либо подходящее, Карантир спрыгнул с коня, передав заботу о малышке жене, и бросился к краю, снимая с себя плащ.

– Кожа прочная, выдержит, – ответил он на немой вопрос Ангарато.

– Хватайся! – отрывисто бросил он Айканаро.

– Не достану, – раздалось снизу.

– Куда денешься! Давай!

– В Чертоги…

– Сдурел?! – рявкнул Карантир. – Тебя дочь ждет!

– Где?!

– Там, у сосен, – ответил Морьо. – Хватайся уже.

Наконец плащ оказался в руке у Айканаро, и Карнистир вместе с Ангарато вытащили его из пропасти.

– Где она? – повторил свой вопрос Аэгнор и лишь потом поблагодарил брата и кузена.

Лантириэль с малышкой подошли ближе.

– Ты мой атто, – скорее сообщила, чем спросила кроха.

– Да, моя дорогая, – дрогнувшим голосом произнес Айканаро и обнял ее, – я. Я твой атто.

На этот раз Белерианд встретил добрым теплом и ласковым светом. Не было мрака, поглотившего все живое, а холод не пытался выстудить кровь. Легкий бриз немного растрепал волосы, спутав их с рыжими локонами жены. Феанор замер, отгоняя тени прошлого и с интересом изучая незнакомый ему край.

Фалатрим спешили встретить вновь прибывших из Благого края, помогая освоиться в смертных землях и обустраивая многих для отдыха. Не каждый пересекший море спешил продолжить свой путь.

– Приветствуем вас, родичи из Амана, – достаточно торжественно произнес эльф. – Чем я могу помочь вам?

– Как все здесь изменилось… – тихо произнес Фэанаро.

– Вы давно… покинули Белерианд? – поинтересовался тот.

– Да, очень, – ответил нолдо. – Можно сказать, я почти и не знал его.

– Тогда вам стоит задержаться в гаванях, – дружелюбно предложил мореход. – Мы расскажем о разных землях, об их красотах и их лордах. А дальше вы решите, куда лучше пойти.

– Но мы спешим к своим детям! – воскликнула Нерданэль.

– Вы знаете, где они живут, кому служат? – участливо поинтересовался эльф.

Фэанаро улыбнулся и назвал имена сыновей. Лицо морехода вытянулось, и тот от неожиданности произнес:

– Значит, и правду говорили про Великий Договор, раз вы здесь, Куруфинвэ Финвион.

– Я по-прежнему предпочитаю имя, данное мне матерью, – ответил он.

– Прошу простить, – спешно ответил эльф.

Фэанаро рассмеялся.

– Я не так страшен, как про меня говорили не иначе как слуги Врага.

– Но…

– Лучше подскажи, как нам добраться до земель наших сыновей, – повторил он просьбу жены.

– Я провожу вас к Владыке Кирдану – думаю, вам стоит с ним поговорить. Тем более, что у него недавно гостил король нолдор с семьей, – он закончил свою речь и повел супругов за собой.

Фэанаро с неподдельным интересом смотрел по сторонам, иногда задавая вопросы или же высказывая предложения, как можно было бы улучшить то или иное сооружение. Нерданэль в основном молчала, чувствуя себя неспокойно в чужом и незнакомом мире. Однако она напоминала себе, что он стал домом для ее сыновей, а, значит, и ей стоит привыкнуть к незнакомым звукам, запахам и видам.

– Я рад, что вы здесь, – произнес Кирдан после приветствия. – Вы даже не представляете, насколько всем, абсолютно всем эльфам, нужна помощь.

– Почему же не представляю? – удивился Феанор. – Даже находясь в Чертогах, я заметил изменения в энергетических потоках мира. Нам придется уходить. Навсегда.

– Вы и правда великий мастер!

Фэанаро рассмеялся:

– У меня было достаточно времени, даже с избытком…

– Простите, что невольно напомнил о днях заточения.

– Все в прошлом! Сейчас же предстоит многое решить и во многом разобраться. Но прежде всего я… мы с женой хотим увидеть наших сыновей, – произнес Фэанаро.

– Вы прибыли в очень удачное время! – улыбнулся Кирдан. – Скоро они все соберутся в Химладе. Я дам вам карту. И не только они, но и другие ваши родичи.

– Благодарю, – одновременно ответили супруги, и Нерданэль взяла свиток, стараясь побыстрее отыскать Химлад.

– Я бы тоже с удовольствием отправился с вами, – продолжил говорить Кирдан. – Однако сейчас не имею права покидать гавани. Разумеется, гонцов с дарами я уже отправил.

Вопросительные взгляды заставили Корабела рассмеяться:

– Лорд Келегорм женится.

– Кто? – удивилась Нерданэль.

– Тьелко, – пояснил ей Фэанаро, не раз слышавший такой вариант имени сына.

– Тогда мы и правда должны торопиться! – воскликнула она.

– Я обеспечу вас всем необходимым, – обещал Кирдан. – Если отправитесь сегодня до заката, то успеете.

Супруги поблагодарили Корабела и вышли, обсуждая предстоящее торжество.

====== Глава 133 ======

Индилимирэ бережно отвела в сторону ветку шиповника и ступила на дорожку, уходившую в самую глубину сада. Туда, где из обитателей Химлада мало кто бывал. Дикие кусты там росли густо и пышно, цвели медуница и лапчатка, а еще время от времени появлялись роднички.

Малышка сошла с нахоженной тропы и нырнула в только ей заметный проход в зеленой стене. Остановившись, она прислушалась, пытаясь угадать, застанет сегодня на месте своих необычных друзей или нет.

Это не были важные, степенные источники, гордо бившие в отведенном им природой месте и охотно становившиеся фонтанами в садах эльдар. Нет, то были юные, почти как она сама, бойкие подземные ручейки, которым так нравилось путешествовать из одних земель в другие. Они узнавали по пути много нового и охотно рассказывали об услышанном всем и каждому. Индилимирэ и прежде очень любила их компанию, а теперь, обучившись у леди Бренниль некоторым премудростям фалатрим, могла беседовать с ними на равных. Они то появлялись из-под земли, то вновь исчезали, убегая далеко вперед по своим очень важным делам, поэтому юная нолдиэ очень обрадовалась, увидев бьющие источники в своем любимом дальнем конце сада.

– Ясного вам дня! – поздоровалась с ними Индилимирэ и присела перед ближайшим ручейком на корточки.

– И тебе тоже, – приветливо зажурчали они в ответ.

– Есть интересные новости? – спросила нолдиэ.

Опустив пальцы в воду, она с удовольствием побрызгала себе на лицо, и ручеек, рассмеявшись хрустальным мелодичным смехом, щедро плеснул на нее. Другие же тем временем начали делиться новостями. Они поведали, как Карнистир с женой вернулись в Таргелион, как Айканаро дал вновь обретенной дочери имя Лирулиндэ, как отряд Финдекано по пути в Химлад наткнулся на группу ирчей в тридцать голов и разбил ее, и еще многое другое. Часть рассказанного ими дочь Тьелпэринквара и сама знала, ведь родичи теперь собрались на свадьбу Тьелкормо и, разумеется, привезли с собой новости. Однако она не перебивала ручейки, слушая с большим удовольствием.

– А еще, – затараторили они наперебой, – лорд Макалаурэ и леди Алкариэль ждут ребенка!

Индилимирэ тепло улыбнулась, вспомнив недавний приезд в Химлад старшего родича. Когда ворота распахнулись, и Кано, спешившись, помог сойти на землю своей любимой, то первое, что он радостно воскликнул вместо приветствия, было:

– У нас скоро будет сын!

Курво, Турко и остальные принялись их поздравлять, а стоявшая рядом малышка пригляделась к Алкариэль. Небольшой живот уже был заметен, хотя пока еще его можно было спрятать в складках платья. В дороге она очевидно так и поступала, однако теперь, в доме родичей, в подобных предосторожностях не было необходимости.

– А ты наконец снова стала похожа на нис, – заметила Индилимирэ вслух, – а не на призрак Намо. Ушли тени с лица, щеки снова округлились и порозовели.

Леди Врат весело рассмеялась:

– Благодарю, дорогая, приятно слышать.

Макалаурэ же едва заметно вздрогнул и, смерив внимательным взглядом жену, крепко обнял ее.

Ручейки продолжали делиться новостями, рассказывали, какие праздники они видели за прошедшие месяцы, а дочка Тьелпэринквара спросила их:

– Скажите, могу я попросить о помощи?

– Разумеется! – заволновались те. – А что случилось?

– Ничего плохого, – мотнула головой малышка, успокаивая их. – Просто дядя Турко завтра женится. Я хочу сделать им сюрприз. Такой… необычный и очень красивый.

– У тебя есть план? – заинтересованно зажурчали ручейки.

– Да.

Она наклонилась близко к воде, чтобы никакие случайно пролетающие мимо птицы не услышали и не разболтали.

– Хороший план? – в конце концов поинтересовалась она.

– Нам нравится! – одобрили ручейки. – Когда?

– Завтра в полдень начало.

– Все сделаем! – пообещали они.

– Благодарю вас!

Они еще немного поговорили, а после Индилимирэ попрощалась и побежала в дом, помогать аммэ и бабушке Лехтэ украшать залы к предстоящему торжеству.

Лехтэ распахнула широкие створки шкафа и, достав отделанное тончайшими кружевами шелковое золотисто-медовое платье, как раз под цвет глаз невесты, в последний раз оглядела его и положила на кровать.

– Ну вот, все готово, – прокомментировала она и добавила, в последний момент не удержавшись от легкой шутки: – Или, может, ты предпочтешь охотничий костюм?

Тинтинэ рассмеялась и уверенно покачала головой:

– Нет уж, пусть хотя бы на свадьбе на мне будет платье.

– Ну, смотри, – ответила Лехтэ таким тоном, словно ее подруга совершала ошибку.

Обе вновь улыбнулись, радуясь вошедшей в силу весне и собственному хорошему настроению. Стремительно вбежавшая Индилимирэ весело фыркнула и, распахнув створки окна, впустила свежесть раннего утра и густой цветочный дух.

– Раз так, – уже вновь серьезно продолжила Лехтэ, – то давай я тебя заплету. А то до торжества остается не так уж много времени. Где твоя аммэ?

Последний вопрос был обращен уже к внучке. Та поспешила поделиться:

– Проверяет праздничные столы и о чем-то беседует с Армидель.

Малышка подтянулась и выглянула в окно. Цепким взглядом она осмотрела двор, словно искала что-то, удовлетворенно кивнула и спрыгнула на пол. Лехтэ взяла в руки щетку и принялась расчесывать густые волосы невесты, а Индилимирэ, выбрав на столе ларец, распахнула его и осмотрела оценивающе.

– Годится, – в конце концов решила она и принялась подавать жемчужные нити для прически и бриллиантовые заколки в виде цветов.

Радостный гул голосов за окном нарастал, стала слышна легкая, веселая и игривая, как весеннее утро, музыка. Индилимирэ прислушалась и отчетливо различила голоса отца, Амбаруссар, Майтимо, Финрода, о чем-то серьезно говорившего с Лирулиндэ, приехавшей накануне с мужем и дочерью Галадриэли, Эарендила и еще некоторых тех, кого малышка пока не очень хорошо отличала. К тому моменту, когда Тинтинэ была облачена в платье, над садом поплыли ароматы угощений. Индилимирэ принюхалась и уверенно заявила:

– Кажется, пора начинать свадьбу!

Тинтинэ звонко расхохоталась, а Лехтэ спросила:

– Ты что, голодная?

– Нет, – мотнула головой та, – но это ничего не меняет, потому что пахнет восхитительно.

– Тогда и в самом деле пора начинать, – согласилась невеста.

Вошел ее отец, как раз недавно возродившийся и вернувшийся в Химлад, и подал руку. Индилимирэ помахала в окно, и музыка в саду тотчас заиграла живее и ярче. Голоса разом смолкли, и Тинтинэ, окончательно забывшая за смехом и шутками о собственном волнении, вышла в сад.

Пышно цвели над головами яблони. Вдоль дорожек росли, радуя взор, яркие островки ирисов, армерий и анемонов. Над усыпанной гравием дорожкой раскинули свои своды украшенные лентами арки, а в конце ее, на небольшой лужайке, стоял Тьелкормо.

Прибывших с лордами верных оказалось так много, что было решено оставить ворота открытыми на время праздника.

– Ведь есть еще жители поселений, которые тоже наверняка захотят прийти, – заметил тогда Курво.

Так оно и оказалось – все пространство сада было полностью заполнено нарядными, радостно улыбающимися в предвкушении праздника эльдар.

Тинтинэ миновала быстрым шагом дорожку, и Турко торопливо взял ее руки в свои, крепко сжав пальцы.

Можно было подумать, что даже листва застыла в ожидании. Жених глубоко вздохнул и, поглядев невесте в глаза, заговорил:

– Мелиссэ, я…

Больше сказать он не успел – по рядам собравшихся прокатился изумленный вздох, все расступились, и на поляну к новобрачным вышли Фэанаро и Нерданэль.

– Атто?! – вскричал Тьелкормо и уже сделал движение, намереваясь кинуться к нему, однако его отец предупреждающе поднял руку.

– Не торопись, – сказал Фэанаро. – Меньше всего мне бы хотелось сейчас нарушить ход праздника. Завтра обо всем поговорим, а пока я просто хотел бы вас благословить.

Он вышел вперед, как полагалось по обычаям эльдар, и мать Тинтинэ присоединилась к нему.

Нерданэль, поцеловав по очереди каждого из своих родичей, стала чуть в стороне, наблюдая, и в глубине ее глаз яркими бриллиантами поблескивали слезы радости.

«Успели», – прошептала она и вновь замолчала, внимая клятвам.

Голос Тьелкормо победно звенел, разносясь далеко окрест.

– …Любить и оберегать… до конца Арды и после нее… клянусь…

Нежный голос Тинтинэ вторил ему, а когда он смолк, жених, а теперь уже муж, достал из кармана два золотых кольца.

– Но два серебряных, – сказала тихонько Тинтинэ, – снятых наспех с боевого пояса, будут особенно дороги мне.

– Мне тоже, – ответил Турко и, улыбнувшись, обнял свою жену и поцеловал.

Фэанаро еще раз благословил сына с невесткой, и в этот самый момент из-под земли ударили пять мощных фонтанчиков, окружив поляну сияющим в лучах Анара высоким водяным куполом.

Гости сперва от неожиданности отпрянули, потом раздался веселый смех, который становился все гуще и звонче, так что Индилимирэ поняла – ее шутка удалась.

Тьелкормо тем временем все целовал любимую, прижав ее крепко к груди, а потому не сразу заметил этот сюрприз.

– Смотри, – шепнул он наконец Тинтинэ и сам застыл, любуясь.

Ободренные же реакцией эльдар роднички тем временем стали бить немного тише, однако принялись свиваться в самые разные причудливые фигуры. Гости разошлись по саду, чтобы угоститься, а фонтанчики продолжали радостно вылетать из земли, даруя веселье сердцам и фэар.

– Сам не верю, что ты теперь моя, – прошептал Тьелкормо и заключил Тинтинэ в объятия. – А ты?

– И я, – призналась она. – Любовь любовью, но я за минувшие годы уж очень привыкла видеть в тебе просто друга и лорда. Теперь, должно быть, придется постараться, чтобы начать думать о тебе как о муже.

– Звучит, как угроза, – хмыкнул Турко. – Но я приложу все силы, чтобы ты привыкла скорее.

В его глазах блеснул лукавый огонь, он подал жене руку и повел танцевать. Тинтинэ тихонько фыркнула и ласково, от всей души улыбнулась. Ее муж наклонился и коснулся губами губ любимой.

– Наконец моя, – прошептал он.

Анар плыл по небу, его свет постепенно густел, становясь все тише, и скоро стало заметно, что роднички сменили цвет, став из прозрачного голубоватым, золотистым, нежно-зеленым – кому какой больше нравился. Они журчали и танцевали почти так же красиво, как сами эльдар. Когда же закат окончательно померк, и на небе высыпал густой серебряный рой звезд, фонтанчики вдруг опали и, слившись в широкий ручей, подплыли к новобрачным.

– Смотри, – обратилась к Тьелкормо Тинтинэ, – мне кажется, они хотят нас куда-то позвать.

– Тогда давай проверим, – предложил он, и супруги, взявшись за руки, отправились следом за водным потоком.

Тот петлял между цветов и деревьев, уводя куда-то вглубь сада. Воды его мерцали голубым, соревнуясь со звездами, и скоро стало ясно, что тихая нежная мелодия – тоже творение воды, а не музыкантов.

– Я знаю, куда нас ведут, – догадался скоро Турко. – К моей любимой беседке в виде охотничьего домика.

– Похоже, что так, – согласилась Тинтинэ.

Они вышли на укромную полянку в глубине сада, и в самом деле увидели деревянное строение с дубовыми колоннами и широкими окнами. Двери были гостеприимно распахнуты, и Тьелкормо поглядел на жену.

– Они упредили меня всего на пару мгновений, – признался он. – Я и сам хотел…