Текст книги "Вопреки року (СИ)"

Автор книги: Master-of-the-Wind

сообщить о нарушении

Текущая страница: 35 (всего у книги 103 страниц)

– Что, уже соскучился?

– Есть немного, – не стал отпираться сын. – К тому же не терпится поделиться новостями и кое-чем похвастаться.

– Мне тоже есть, что рассказать, – кивнул Искусник. – Потом, при встрече. Да, готовься – мне потребуется твоя помощь.

– Хорошо, мы ждем вас. Когда?

– Завтра. Скорее всего, после обеда.

– Принято. Передавай привет аммэ.

– Непременно.

Разговор завершился, и Тьелпэ, накинув на видящий камень покрывало, подумал, что к приезду родителей следует подготовиться.

«И первым делом, кстати, стоит сообщить дяде», – подумал он.

Турко нашелся в крыле у верных. Поделившись новостью, Куруфинвион отправился к нисси и попросил подготовить покои родителей к возвращению их хозяев.

– Хорошо, сейчас все сделаем, – откликнулись девы.

– Благодарю!

День стоял приятный – теплый и солнечный.

«Поехать на охоту сейчас? – задумался Тьелпэринквар, выйдя во двор. – Или лучше завтра с утра?»

Нетерпение призывало не медлить, однако здравый смысл напоминал, что у него еще есть незавершенные дела. Да и охота с утра будет лучше.

Решив таким образом, младший лорд отправился на конюшни.

Наутро же, едва первые лучи Анара высветлили восточный край неба, он вскочил с постели и, позавтракав наскоро, покинул крепость.

До приезда родителей оставалось не так много времени, а значит, охотиться придется где-нибудь поблизости. Память подсказывала, что как раз недалеко, в рощице, обитают рябчики. И если настрелять с десяток птиц, может получиться неплохой пир.

– Ну что, вперед? – прошептал Тьелпэ на ухо Калиону, и тот, согласно мотнув головой, свернул к деревьям.

Когда до цели оставалось совсем чуть-чуть, Куруфинвион спешился и, отпустив коня немного погулять, приготовил лук со стрелами и спрятался за деревом.

Анар уже успел позолотить макушки крон. Проснувшийся лес перекликался на разные голоса. То и дело слышался шелест крыльев вспорхнувшей птицы, стук дятла, треск веточек под чьими-то копытами. Тьелпэринквар улыбнулся и подумал, что при других обстоятельствах он бы просто присел на ближайшей кочке и с удовольствием послушал звуки. Однако теперь он приехал ради дела.

Сложив руки особым образом, он поднес их ко рту и принялся подражать крику самки-старки. На этот голос обычно откликались и молодые самцы-рябчики, и взрослые.

Долго ждать не пришлось. Когда среди ветвей обозначилась небольшая рябая тушка, нолдо вынул из колчана стрелу и послал ее в полет. Спрятав добычу, он вновь принялся подманивать птиц.

Не прошло и часа, когда сумка наполнилась добычей под завязку. Заглянув внутрь, охотник подумал, что этого уж точно хватит на всех. Подозвав коня, он вскочил в седло и отправился обратно в крепость. Впрочем, по дороге Тьелпэ решил навестить малинник.

«Ягоды станут хорошим украшением стола», – подумал он.

Правда, корзины или чего-нибудь похожего у него с собой не было. Подумав немного, Куруфинвион решил использовать для этой цели собственную куртку.

Ладья Ариэн поднималась все выше и выше, и эльда торопился. Следовало еще успеть приготовить ужин!

Пальцы быстро окрасились соком, самые спелые лопались прямо в руках, и тогда Тьелпэ отправлял их в рот. Однако и число ягод в куртке росло. В конце концов, набрав достаточное количество, он с удовольствием съел еще горсть и пристроил свою импровизированную добычу на спине Калиона.

– Вези осторожно, хорошо? – попросил эльф.

Конь в ответ заржал и топнул копытом.

Домой они вернулись уже после полудня, и Тьелпэ сразу отправился на кухню. Сунув в рот лембас и запив его водой, он выложил малину в миску и, с грустью обозрев испачканную куртку, решительно отложил ее в сторону и принялся потрошить рябчиков, предварительно сняв с них шкуры вместе с пером. Затем, натерев их солью и перцем, отправил на сковороду в кипящее масло и обжарил до появления румяной корочки.

Сходив в ледник, он принес небольшой горшочек жирной сметаны, добавил в нее измельченные, сушеные белые грибы, кедровый орех, соль и перец.

Достав с полки кастрюлю, он уложил в нее кусочки рябчика и, залив их получившимся соусом, отправил их томиться в печь. Туда же отправил запекаться картофель для гарнира.

«Кажется, все», – удовлетворенно подумал Тьелпэ и посмотрел за окно.

Похоже, у него еще оставалось время, чтобы привести себя в порядок. Выбежав опрометью из кухни, он направился в покои. Убиравшаяся там как раз дева из верных, увидев его куртку, даже руками всплеснула:

– До чего же она грязна! Давайте я хоть постираю.

Отказываться Тьелпэ не стал. Поблагодарив от души нис, он быстро переоделся и отправился на стену.

А вдалеке уже тем временем показался отряд Куруфина. Широко улыбнувшись, молодой лорд отправил верного с известием к дяде, а сам приказал:

– Открыть ворота!

Командир смены кивнул и передал распоряжение несшим дозор стражам. Медленно распахнулись створки, и отряд въехал во двор.

– С приездом, атто! – крикнул радостно Тьелпэ, сбегая вниз. – Здравствуй, матушка!

– Alasse, йондо. Рад видеть тебя, – ответил Искусник и, быстро спрыгнув на землю, помог спешиться жене. – Ну, как вы тут?

– Потом расскажу, за ужином, – ответил сын. – В двух словах тут не уложишься.

Доселе тихий двор наполнился гулом голосов, ржанием лошадей, звоном оружия. Тьелпэ улыбнулся и, остановив порыв матери заняться приготовлением еды, сообщил, что уже обо всем позаботился.

Прибежал немного запыхавшийся Турко и в свою очередь поприветствовал прибывших, внеся свою лепту в общую суматоху.

Приняв у аммэ лошадь, Тьелпэ вслед за отцом отправился на конюшню, пряча улыбку и в нетерпении поглядывая вперед в попытке угадать – состоится ли знакомство.

Он отстал на шаг и уже начал заводить предвкушающего отдых коня, когда увидел, как из соседнего денника высунулась любопытная жеребячья мордочка и требовательно заржала, словно предлагала представиться.

Куруфин остановился и, присев перед маленькой кобылкой на корточки, спросил:

– Это кто у нас тут?

– Тари, – ответил Тьелпэ. – Дочь Иримэ.

– Красивая, – произнес Искусник, оглядев жеребенка. – Будет радовать тебя не меньше, чем ее мать.

– Да, отец, но недолго.

– Почему? – удивился Курво.

– Видишь ли, когда она только родилось, мне было видение…

И он принялся рассказывать.

– Достойный дар, – немного помолчав, ответил наконец Куруфин. – Тут лишь тебе решать, готов ли расстаться с дочерью Иримэ или нет.

Тьелпэринквар вздохнул, но ответил твердо:

– Только если малышка примет хозяйку. Как и жеребенок для Финдекано. В любом случае, я изготовлю и иные дары.

Искусник, улыбнувшись, кивнул.

Ужин решено было устроить в саду, прямо на траве. Пока родители отдыхали в покоях после дороги, Тьелпэ расстелил под деревьями покрывало, накидал подушек и с помощью Турко, закончившего проверять дозоры, вынес и расставил угощение. Когда же Анар опустился к западному краю неба, и в вышине проступили первые крупные звезды, Курво с Лехтэ спустились вниз, и начался небольшой пир в семейном кругу.

Тьелпэ с Турко рассказывали, как они справлялись одни, Хуан бегал рядом, радуясь возвращению, играл и ластился. Вдруг Лехтэ спросила:

– А как то письмо? Пригодилось оно тебе?

Куруфин с недоумением посмотрел на жену, и сын понял, что аммэ ничего ему не говорила. Впрочем, она и сама не знала, что тогда затеял йондо. И Тьелпэ, достав из-за пазухи флейту, начал рассказывать с самого начала, а потом, поднеся инструмент к губам, заиграл.

Музыка разнеслась по саду, тихо, прошлась по листьям, ветвям и цветам. Она коснулась каждого живого существа, пробуждая и побуждая свершать лучшее, творить и любить.

Хуан передвинулся поближе к Тьелко и положил голову тому на колени, Искусник молча обнял Лехтэ, но продолжал неотрывно смотреть на сына. На какой-то миг всем показалось, что они вновь в Благословенном краю, что не было тьмы и зла, горя и потерь, что впереди много счастливых и безоблачных лет.

Однако постепенно угасающий свет Анара не сменился сразу же серебром Исиля. Древ не было, а нолдор предстояло жить в Белерианде. Жить и бороться. И кажется, Куруфин уже понял, чем поможет им дивная эта мелодия. Однако пока он молчал, глядя то на жену, то на Тьелпэ, пока Хуан, встав, не подтолкнул его к сыну.

– Ты молодец, мастер, – тихо произнес Искусник, обнимая Тьелпэринквара за плечи.

====== Глава 47 ======

Несмотря на желание незамедлительно поговорить с сыном, Нолофинвэ пришлось отложить беседу с Аракано. Убрав палантир, король потянулся к нему осанвэ, однако с удивлением обнаружил, что тот поставил аванир. Вскоре выяснилось, что и в самой крепости младшего принца нет. Как сообщили Финголфину верные, тот отбыл на северные рубежи. Спешно разыскивать сына король позволить себе не мог, а потому и беседа состоялась лишь спустя немалое время.

В тот день как раз прибыл гонец из Дортониона, доставивший ответ лордов. Хотя Аракано возвратился еще ночью, Нолофинвэ решил все же дать возможность тому отдохнуть, наметив разговор на обеденное время.

– Здравствуй, йондо, – поприветствовал Финголфин, заходя к сыну. – Что так мрачен?

Тот как раз успел дочитать ответ кузенов и от досады ему хотелось если и не поскакать одному в Ангамандо, так хоть стукнуть стоявший перед ним стол. Однако при отце Аракано делать этого не стал, лишь сухо поздоровался с вошедшим.

– Что нового на заставах? Ты провел там немало времени, – начал издалека Нолофинвэ.

– Тихо. Очень тихо и спокойно, словно и не осталось врагов у нас, кроме одного – что на троне в Ангамандо, – недовольно ответил он. – А мы все попрятались. Как трусы! Сидим в крепостях и боимся даже нос высунуть или хотя бы взглянуть на север!

– Надеюсь, ты не в таком тоне отправлял послания кузенам? – поинтересовался король.

– Откуда ты знаешь?

– Я все же король, – ответил он, – мне положено быть в курсе всего происходящего в землях нолдор. А еще… получив странные послания, некоторые из родичей обеспокоились.

– То есть? – перебил его Аракано.

– Сам подумай. Письма из Барад-Эйтель, но за твоей подписью…

– Я бы не посмел подделать твою.

– Этого еще не хватало! – на мгновение Финголфин потерял терпение. – Ты итак позволил себе многое…

– Это почему же? Ты явно дал понять, что боишься выйти на Врага…

– Замолчи!

– Нет, отец! Я договорю. Ты испугался собрать войско и двинуться на Ангамандо. Я решил, что смогу это сделать вместо тебя. Но… как ты уже понял, только мне не дает покоя Враг. Даже Майтимо отказался. А сегодня получил послание из Дортониона – Айканаро и Ангарато тоже не разделяют моих стремлений. Один я мало что смогу… но знай, я не оставлю попыток лично дотянуться до Моринготто!

Нолофинвэ дал сыну выговориться, а после спокойно произнес:

– Наберись терпения, йондо. Ты даже не догадываешься, как мне хочется поквитаться с Врагом, но всему свое время. Я только надеюсь, что тебе хватит сообразительности не предпринимать одиночный поход. Ты ведь помнишь, должен, во всяком случае, каким Финьо принес Майтимо. Я не хотел бы, чтобы подобное сотворили с тобой.

– Если такова цена за победу…

– А если за поражение?! Ты так уверен, что сможешь скрыть все свои мысли от вала? Что ни на миг не поддашься его чарам? Ты об остальных подумал?!

– Я не трус и не предатель, атар, – холодно ответил Аракано.

– Поверь, я тоже. Но знаешь, сын, я не уверен, что вынес бы все, что только может прийти на ум Моринготто. И не забывай, про чары. Не возражай! Мне кажется, я понятно и доходчиво объяснил тебе, как отец, в чем ты неправ. Однако если понадобится, мне придется приказать тебе, как король. Но… йондо, поверь, я не хочу этого.

В комнате стало тихо. Оба эльфа молчали. Наконец, Аракано заговорил, медленно, словно подбирая слова.

– Благодарю, атар, что не стал сразу приказывать. Я… понимаю тебя, хотя это и противоречит моим устремлениям. Но я подчиняюсь. И… береги себя. Боюсь, если с тобой что случится, меня никто и ничто уже не удержит.

– Договорились, йондо. И не волнуйся за меня, – Финголфин обнял сына за плечи и впервые с начала разговора смог немного расслабиться.

– Мельдо! Мельдо! – закричала Галадриэль.

Подбежав к Келеборну, она упала рядом с ним и, положив голову его к себе на колени, всмотрелась в черты.

– Как ты? – с тревогой в голосе прошептала она.

Синда через силу, явно преодолевая боль, улыбнулся, и нолдиэ потянулась своей фэа к его.

В дверях все так же стояли онемевшие от произошедшего стражи. Где-то поблизости кричал, расхаживая нервно по тронному залу, Трандуил, настойчиво доказывая что-то Тинголу, но дева не могла разобрать его слов. Она сосредоточилась на том, кто единственный теперь имел для нее значение.

– …Власть Мелькора велика, – говорил тем временем Ороферион. Пожалуй, чуть громче, чем это на самом деле требовалось. – Это он действовал руками вашего родича, владыка.

– Ты думаешь? – переспросил Элу и, сосредоточенно нахмурившись, потер лоб.

Его собеседник остановился и, посмотрев прямо в глаза короля, кивнул:

– Да, повелитель. Ведь вы же не считаете, в самом деле, что Келеборн по собственной воле своей решился на это? Он, кто вырос у вас на коленях? Кто вас так уважает?

– А если это все же влияние нолдор? – выкрикнул кто-то из воинов.

– И, должно быть, именно по их указанию он сперва попытался напасть на собственную возлюбленную? – не растерялся Трандуил.

Он замолчал, очевидно давая возможность королю и остальным подумать над своими словами. Стражи так же внимательно теперь глядели на Келеборна, и в глазах их один за другим начали загораться огоньки сочувствия.

– Так значит, Мелькор? – произнес Тингол, очевидно раздумывая вслух.

– Не обязательно именно он, – уточнил свою мысль Трандуил. – Быть может, один из его майяр. Тот же Саурон. Или кто-то иной – прислужников тьмы, увы, немало.

– В твоих словах что-то есть, – признал Элу. – Но это значит, что все остальные синдар тоже в опасности?

– Не исключено.

– Тогда, – заволновался король, – я должен подумать, как обезопасить всех!

Тут он вздрогнул, словно очнулся от глубокого сна, и обвел взглядом стражей:

– А вы что стоите, словно статуи Пробудившихся? Не видите разве, что ему нужна помощь? Помогите деве отнести Келеборна к целителям!

– Нет, лучше ко мне в покои! – вскинулась Галадриэль, невольно закрывая собой любимого. – Я знаю кое-какие травы. И песни.

Тингол нетерпеливо махнул рукой, и воины подхватили раненого. Однако, едва они сделали первый шаг, в тронный зал вбежал запыхавшийся гонец:

– Повелитель, прибыл принц Ородрет с отрядом верных. Просит пропустить его.

Повисла тишина. Взгляды всех присутствующих обратились на короля.

– Много их? – уточнил Тингол.

– Нет, всего десять воинов.

– Значит… Конечно, он мой родич, как и Галадриэль. И скорее всего приехал на помолвку.

– Которая состоится! – тут же вставила та.

– Отлично. Оскорбить родича, оставив его свиту у границ, я не могу…

И он, посмотрев на гонца, приказал:

– Скажи Маблунгу, пусть пропускает. Но все же присматривает. На всякий случай.

– И пусть брат приведет ко мне целителя! – добавила Галадриэль, должно быть от волнения испугавшись, что тот может потеряться по дороге.

Гонец поклонился и убежал, а стражи вновь продолжили путь, неся раненого в покои аманской гостьи.

Несмотря на то, что Лантириэль стремилась к любимому, она все же немного задержалась, встретив нолдор Таргелиона. Ровно на столько, сколько понадобилось для оказания им помощи. От предложенного отдыха дева и ее спутник отказались, а юный гном помог им выбрать наиболее короткий путь.

Когда всадники ускакали, он неожиданно спросил одного из эльфов:

– Как так вышло, что столь юный эльда умеет исцелять? У нас этим занимаются опытные и немолодые гномы.

– Ты про Лантириэль? – удивился нолдо. – Так она не столь молода, как тебе показалось.

– Она?! – в ужасе отпрянул гном и схватился за голову. – Что теперь меня ждет?

Несколько удивленных пар глаз уставились на него.

– В каком смысле?

– Ты что-то ей сделал?!

– Не переживай, что перепутал. Ей точно было не до твоих познаний синдарина…

– Я видел и говорил с одной из ваших женщин… Я не знал. Клянусь Махалом, я не знал!

– Кажется, мы чего-то не понимаем или не знаем об их обычаях, – потянулся осанвэ один из нолдор к командиру.

– Надо успокоить его и продолжить путь. Еще не хватало лишиться проводника, – отозвался тот.

Оказавшись в спальне, Галадриэль попросила принести воды и, приказав синдар покинуть покои, достала из-под кровати сундучок с травами.

Конечно, в целительском деле она была не слишком искусна, но все же кое-что умела.

«Пока Трандуил им заговорил зубы, – размышляла она, в волнении покусывая губу, – но сколько это продлится? Как быстро Мелиан переубедит мужа? И что в таком случае ждет Келеборна? Темница?»

Она вздрогнула и, обернувшись, посмотрела на мельдо, почти такого же бледного, как простыня, на которой он лежал. Положив пучок трав на стол, она подошла и, присев рядом, отвела с его лица влажную от пота прядь.

– Прости, – через силу прошептал Келеборн.

– За что? Ведь ты устоял.

Она ласково улыбнулась и, наклонившись, коснулась губами губ синды. Тот медленно поднял руку и бережно провел пальцем по скулам девы.

– А платье? – напомнил он.

– Пустяки. Сделаю вставку, будет еще красивее.

Она подошла к шкафу и, достав другой наряд, наскоро переоделась. Тем временем принесли воду. Галадриэль разожгла огонь в камине и, поставив будущий отвар кипятиться, вновь села на край кровати.

– Что ж, по крайней мере у нас есть передышка. В присутствии моего брата королева не посмеет причинить нам вред. А после будет видно, что делать.

Келеборн закрыл и снова открыл глаза, очевидно таким образом выражая свое согласие со словами возлюбленной, и та, положив руку на его рану, тихонько начала одну из тех песен, которым выучилась у дев Эстэ.

Двоих всадников дозоры наугрим приметили давно, равно как и получили приказы: если это нолдор Таргелиона – пропустить и принять, сопроводить к их лорду, разъяснить ситуацию.

Лантириэль, готовившаяся чуть ли не штурмовать цитадель наугрим, была удивлена дружеским и даже теплым приемом. Коней гномы откровенно побаивались, опасаясь сильных и высоких животных, так что заботу о скакунах взял на себя спутник целительницы.

– Приветствуем вас, подданные лорда Карантира! Мы рады видеть вас в подгорном королевстве государя Регина, – встретил их один из советников. – Желаете ли отдохнуть с дороги или сразу же вас проводить к вашему повелителю?

– Мы хотели бы видеть лорда, – незамедлительно ответила дева, отложив приветственную речь на потом. Ее же спутнику пришлось все же сказать несколько церемонных слов, дабы наугрим не затаили обиды на излишне прямолинейную деву.

– Морьо! – подбежала она к любимому, когда перед ней распахнули дверь в покои, где находился Карнистир.

Бледный и осунувшийся, он лежал на постели, не шевелясь и, казалось, еле дышал. К счастью, это было не так, однако приходить в сознание он тоже не торопился.

– Расскажите, что произошло? – попросила целительница подошедшего длиннобородого гнома. – Вы же занимались его лечением?

– Я, – подтвердил тот. – Рори, к вашим услугам.

– Лантириэль, – назвала она свое имя, с нетерпением ожидая ответа.

– Был обвал. Один из камней задел голову лорда. Вот здесь. Извольте взглянуть.

Дева склонилась над любимым. Сама рана была скрыта повязкой, однако место удара говорило ей о многом. Узнав у Рори, как именно лечили Карантира, она поблагодарила его и попросила оставить их одних. Нужные травы у нее имелись, а слова песни уже сами слетали с губ. Целительница тянулась к фэа Морифинвэ, умоляя ее вернуться в тело. Нежные и ласковые слова сменялись властными и даже грозными. Порой песня превращалась в тихий шепот, чтобы в следующий миг взорваться бурей эмоций и страстей, пробуждающей огонь фэа Карантира. Когда же Лантириэль услышала ответ и навстречу ей взметнулось пламя души Морьо, дева не сдержала слез, но не оборвала песнь, которую стоило завершить немногим позже. Она дала приоткрывшему глаза Карантиру приготовленный ею отвар, оставив необходимое количество на стуле рядом с кроватью лорда, и, не дожидаясь окончательного возвращения любимого, спешно покинула покои.

Рори был неподалеку, и дева рассказала, как следует давать снадобье лорду.

– Вы сразу покинете его? – удивился он.

– Да, – тихо ответила целительница. – Я помогла Карантиру, теперь иные дела ждут меня. Надеюсь, я не обидела вас, почтенный Рори.

– Нет, – раздался другой голос у нее за спиной. – Но вы немного огорчили меня. Я ожидал, что в дальнейшем наши народы смогут поведать друг другу не только кузнечные секреты, но и иные, как, например, то, чем вы вернули лорда в мир живых.

– Прошу простить меня, государь, – Лантириэль догадалась, кто перед ней, – но я не имею права задерживаться. Среди сопровождавших лорда Карантира нолдор тоже есть неплохой целитель. Думаю, вас ждут долгие и интересные беседы. Я же еще раз благодарю вас за спасение лорда. Да будет правление ваше долгим. Пусть Махал благоволит вам.

С этими словами дева поспешила покинуть каменные чертоги, решив, что они со спутником найдут место для отдыха и под открытым небом.

Свет. Яркий и добрый. Тепло. Нежное и ласковое. Пламя. Горячее и искреннее. Песня, не подчиниться которой невозможно. Фэа тянется, стремится вернуться в тело, как просит та, которая так дорога, так любима. Он уже почти видит ее, чей образ, казалось, никогда и не покидал его. Он старается протянуть ей руку, но сил хватает лишь на то, чтобы шевельнуть пальцем и наконец полностью открыть глаза. Одному. В незнакомой комнате.

Первая попытка сесть была неудачной, зато вторая почти увенчалась успехом. Правда Морьо при этом уронил со стула кружку, к счастью, пустую. Звук разлетевшихся черепков привлек внимание гномов, шедших по коридору, и Рори заглянул в комнату.

– Лорд Карантир! Вам рано вставать, – начал он, пытаясь уложить Морифинвэ. – Ах да. Рори, к вашим услугам.

– Где она? Мне же не могло показаться…

– О ком вы, лорд? Я как мог лечил вас, а сегодня прибыл один из целителей Таргелиона. Он и смог вернуть вас. Не без воли Махала, конечно.

– Благодарю вас, досточтимый Рори. Где сейчас тот нолдо?

– Уехал. Он сказал, что имеет ряд неотложных дел. Вы не думайте дурного, лорд, мы уговаривали остаться, как подобает. Однако он был непреклонен, – тяжело вздохнув, гном в знак печали склонил голову и даже ущипнул себя за бороду.

– Она, – машинально поправил Карнистир. – Лантириэль целительница, а не целитель.

– Что? – охнул Рори. – Женщина-нолдо? Я… я не знал. И должен срочно сообщить государю.

– Постой!

Однако дверь за гномом уже закрылась.

– Позор, какой позор! Государь, выслушай и не гневись, – начал Рори с порога, однако когда они с Регином остались вдвоем, переменил тон на очень деловой.

– Беда пришла, откуда не ждали.

– Говори! Не медли.

– Целитель, что спасла лорда Таргелиона, не целитель!

– Что?! Она убила его? Посланник Врага?!

– Хуже. Она… эльфа.

– Не понял. Так Карантир жив?

– Да, – махнул рукой Рори. – Но вы не поняли меня. Лан-ти-ри-эль, – он медленно, дабы не ошибиться, произнес имя, – целительница! Мы видели и более того говорили с женщиной-нолдо!

Регин выругался, помянув злое пламя недр.

– Я поступлю так, как подобает, Рори. Твоя дочь должна понять.

– Почему она?

– Ты предлагаешь мне позвать свою жену?!

– Это излишне. Хотя… лорд первым делом спросил о ней.

– Не приведи Махал, это его супруга!

– Скоро узнаем.

– Да. Не посрамим же закона предков!

Тем временем раздосадованный Морифинвэ тяжело опустился на подушки. Голова болела, гудела и кружилась. В добавок ему нестерпимо хотелось пить. Вспомнив про разбившуюся кружку, Карнистир вновь сделал над собой усилие и сел. Стены, пол и потолок неслись в странном, только им понятном танце. Морьо перевел дыхание, чуть прикрыв глаза, а затем потянулся к кувшину. Снадобье пахло слабо, но очень приятно. Кроме того Карантиру показалось, что он улавливает эмоции приготовившей его целительницы.

«Так почему ты исчезла? Долго собираешься играться со мной?!» – кровь вскипела, побуждая Фэанариона к более решительным действиям.

Покачиваясь, он встал и медленно направился к двери.

– Вам не следует покидать покои, лорд, – вежливо, но строго произнес гном, оказавшийся поблизости. – Я позову досточтимого Рори, и он…

– Не надо. Я в порядке. Почти, – Морьо перевел дыхание. – Лучше скажи, что с моим отрядом.

– Насколько я знаю, все живы, хотя некоторые, как и вы, пострадали. И мне очень-очень жаль, что те камни сорвались вниз.

– Где они? – не стал дослушивать гнома Морьо.

– Сегодня должны прибыть нижней дорогой. Вам сразу же сообщат, не сомневайтесь.

– Вы уже на ногах, лорд Карантир, – охнул подошедший Рори. – Поспешно, очень поспешно. Однако похоже, что ваша замечательная целительница отлично разбирается в своем деле.

– Да, она такая, – суровый неожиданно для себя и окружающих улыбнулся, а неотрывно глядевший на него Рори вздрогнул.

– Простите, она ваша супруга? – решив не ходить в круг да около, спросил он.

– Нет, – прозвучал честный ответ. – Но я люблю ее, и если с Лантириэль что-то случилось или случится…

– Когда она покинула нас, с ней было все в полном порядке. Уверяю вас, – успокоил лорда Рори, про себя понимая, что не только его дочери придется предстать перед гостем.

– Что происходит?! – первым делом спросил Артаресто, вбегая в покои сестры.

Сопровождавший его Трандуил вошел следом и встал у стены, скрестив руки на груди.

Галадриэль вскочила и бросилась на шею брату. Тот обнял ее и погладил по плечу. Келеборн, чуть морщась от боли в груди, попытался встать, чтобы приветствовать нолдо, который скоро должен был стать его родичем, но тот жестом велел ему лежать.

– Успеешь еще, – сказал Ородрет. – Я правильно понимаю, что ты и есть жених Артанис?

– Верно, – подтвердил синда.

– Галадриэль, – не преминула поправить брата дева.

Тот спорить не стал:

– Как скажешь. Так что случилось?

Сестра кивнула и сделала приглашающий жест. Двое воинов-нолдор встали у дверей внутри покоев, остальные расположились снаружи. Ородрет присел на стул, и Галадриэль заговорила. Она рассказывала обо всем, что довелось им тут пережить. Келеборн с Традуилом по мере необходимости дополняли рассказ, и Арафинвион, слушая их, все больше мрачнел.

– Ты не представляешь, какими долгими нам показались эти дни, – призналась Артанис, окончив рассказ.

Снова чуть слышно приоткрылась дверь, и в покои вошел Галадон. Галадриэль представила брату отца своего избранника, и Артаресто, поприветствовав его, заложил руки за спину и прошелся по комнате.

– Да уж, не такими я рассчитывал застать вас, когда отправлялся в путь, – признался он. – Обоим вам оставаться здесь, в Дориате, опасно.

– Я тоже так думаю, – согласилась сестра.

– Отлично. Тогда собирай поскорее свои вещи, мы отправляемся в Минас Тирит. Там и помолвку отпразднуем.

– Когда?

– Прямо сейчас. Сразу, как только вы будете готовы.

Ородрет обернулся и посмотрел на Келеборна. Тот кивнул, тем самым отвечая на невысказанный вопрос:

– Согласен. Трандуил, поможешь? Сложи мои вещи.

– Конечно, сейчас, – отозвался тот.

– А ты сам? – спросил вдруг Артаресто Орофериона. – Не хочешь с нами?

Тот в ответ улыбнулся и покачал головой:

– А кто останется присматривать за происходящим в королевстве, если я уеду? Нет, отправляйтесь одни. За меня не переживайте, я-то уж точно не пропаду. И, если возникнет необходимость, дам вам сигнал.

Ородрет помолчал, обдумывая услышанное, и наконец ответил:

– Согласен.

Было решено, что Галадон с женой и младшим сыном отправятся с Келеборном. Ведь должна же семья присутствовать на помолвке?

– Тинголу я сам скажу, – закончил импровизированное совещание Ородрет. – И всем закрыться аванирэ.

Обведя взглядом сестру, ее жениха и собственных верных, он твердым, не терпящим возражений тоном добавил:

– Никакого осанвэ, ни при каких обстоятельствах. Это слишком опасно.

Верные, а следом Трандуил и остальные синдар кивнули, а Галадриэль спросила встревоженно:

– Ты думаешь?..

– Да. Будь твой разум, – обернулся Ородрет к будущему родичу, – закрыт в тот момент, эффект от магии Мелиан не был бы столь разрушителен. Возможно, ты бы ощутил порыв, но все же контроль бы над собой не утратил и справился бы с ситуацией гораздо быстрее.

Келеборн тяжело поднялся, вновь чуть заметно поморщившись от усилия, и Галадриэль почти физически ощутила, как разум любимого закрыл сияющий купол защиты.

– Ты сможешь ехать сам? – с беспокойством спросил Артересто.

– Да. Если помогут сесть на лошадь.

– Хорошо, непременно.

Традуил, а следом за ним и Галадон вышли, и брат Артанис спросил:

– Сестра, где твой палантир?

Она достала видящий шар, до сих пор бережно спрятанный в ларце под кроватью, и стала укладывать вещи. Ородрет же, накрыв камень ладонью, стал вызывать короля.

Конечно, времени у них было исчезающее мало, и все же медлить со столь важным известием было нельзя. Вскоре внутри палантира показалась фигура Нолофинвэ, и Ородерт кратко поведал дядюшке о случившемся, добавив в конце:

– Мой совет – поставьте аванир. Осанвэ опасно.

– Согласен в тобой, – ответил Нолдоран.

Когда разговор завершился, Арафинвион вызвал Химлад, и показавшемуся внутри Курво поведал все то же самое.

– Мы тут на собственном опыте убедились, – добавил он, – и я не преувеличиваю опасность. В открытый разум может проникнуть враг и взять под контроль. К счастью, сейчас удалось быстро справиться, и последствия оказались не столь разрушительны, как могли быть. Мы больше не можем задерживаться. Я уже обо всем рассказал дяде, и сейчас свяжусь с Дортонионом. Остальным передайте, пожалуйста, сами.

– Непременно, – без раздумий ответил Искусник. – И благодарю за предупреждение.

Подошедшему в свою очередь к палантиру Ангарато Ородрет сообщил, что они все покидают Дориат, и помолвка сестры состоится в Минас Тирит.

Закончив с самым неотложным, Артаресто уложил видящий камень и вышел из покоев. Путь его лежал в тронный зал.

– Это и есть Тумладен, да, атто? – спросила Итариллэ, оглядывая простиравшееся перед глазами круглое, пересеченное родниками пространство.

Посреди долины возвышался скалистый холм, которому еще предстояло дать имя. Кое-где между высоких, склоняющихся трав виднелись гладкие валуны и озёра в каменных чашах.

– Да, – ответил Тургон дочери. – Там мы будем строить город.

С пронзительно-голубого, безоблачного неба ярко лился свет Анара. Легкий теплый ветер доносил густой медвяный запах алых, желтых, голубых цветов, усеявших поле. Вся долина напоминала перевернутую чашу.

– Очень красиво! – воскликнула Итариллэ и закружилась, подняв руки к небу. Маленькая Ненуэль засмеялась и присоединилась к подруге.

– Смотри, – оживился вдруг Эктелион, взглядом указывая Глорфинделю на что-то, – это случайно не твой цветок?