Текст книги "Вопреки року (СИ)"

Автор книги: Master-of-the-Wind

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 103 страниц)

Тьма. Что значит она? Ничего хорошего, вероятно. Зло и беды. Там, в Эндорэ, они ходят вокруг да около, норовя выпростать в неподходящий момент смердящие лапы и схватить – это она хорошо помнила по рассказам отца и деда.

Но где тьма, там есть и свет, верно? Есть радость, веселье, музыка.

«Что же там произошло?» – размышляла Лехтэ.

Ясно ведь – что-то случилось. Однако оба они, – и муж, и сын, – живы. Нити, что связывают ее фэа и их, не оборвались. Хотелось полететь туда, вперед, помочь хоть чем-то. И тогда она распахнула разум для осанвэ. Быть может, она сможет дозваться Атаринкэ? Что, если он почувствует ее?

То, что надо было сказать, шло из сердца.

Это не было речью в полном смысле этого слова, скорее песня. И еще танец. Рождались слова о счастье, радости, и между делом она зачем-то вплетала в мотив названия трав и еще какие-то странные, непонятные ей слова. Было ли это предвидние? Возможно. Во всяком случае некоторое время спустя она сама не могла объяснить произошедшее никак иначе.

Неожиданно перед гдазами Искусника предстал образ смеющейся и танцующей Лехтэ. Его жена что-то пела о свете и счастье, об их любви и сыне, о травах и порошках, что стоило добавить в почти готовое противоядие.

Куруфинвэ замер, боясь прогнать видение и старался запомнить каждое слово, уделял внимание жестам и мелодии. Как только оно исчезло, он лишь вздохнул и принялся следовать только что полученной инструкции.

Формулу яда ему все же удалось установить, но на это ушли сутки, еще столько же понадобилось на подбор средств, что могли бы нейтрализовать его. Расчет был верным, но Искусник не учел одного – темной магии Ангамандо. Незнакомый с нею прежде, он не знал, как подступится к решению этой задачи, а, значит, и как спасти сына.

Куруфинвэ тщательнейшим образом повторил все слова и даже жесты любимой, но эффекта по-прежнему не было. Что-то ускользало, что-то важное, чему он не придал значения.

– Арфа! Там звучала арфа…

– Кано-о-о! Вставай!!! Нет, не ирчи. Быстро бери инструмент. Нет, не лютню. Да, важно. Сейчас. В мастерскую, скорее.

Встреченные ими нолдор были сильно удивлены взлохмаченным королем, босиком бегущим со своим братом в сторону мастерских и складов с арфой. Однако лишних вопросов не задавали, лишь пара верных предложила помощь.

Тем временем целители уже не знали, чем еще помочь Тьелпэринквару, которого лихорадило третьи сутки. Песни и травяные отвары поддерживали его, но исцеление не наступало.

Макалаурэ внимательно выслушал брата, уточнил и заиграл. Мелодия, идущая от сердца, сыгранная видевшим свет Древ и искренне желающим помочь, развеяла чары тьмы и золотой искоркой скользнула в сосуд с противоядием.

Оставив уставшего брата одного, Куруфинвэ бросился в шатер к сыну, где при помощи целителя смог влить несколько глотков только что приготовленного лекарства.

Дивный свет становился все ярче и жарче. Отвыкшие от тепла, усталые, познавшие боль потерь нолдор впервые за долгое время улыбались. Изредка даже звучал смех и тихое пение.

Не было известно, как долго золотые лучи будут согревать землю, но сомнению не подлежало, что эльдар нужен отдых.

Раздав все необходимые распоряжения и убедившись, что его помощь никому сейчас не нужна, Нолофинвэ буквально рухнул на расстеленное на земле одеяло – прятаться от нового светила в шатре не хотелось совершенно. Он не слышал, как старший сын заботливо укрыл сверху своим плащом, и немного позже дочь, оставив наконец племянницу с ее отцом, положила под голову свернутое несколько раз платье.

Голоса не смолкали ни на мгновение. Конечно, эльфы старались помнить, что они уже не в Амане, и где-то рядом враг, но они даже не догадывались, что уже давно не одни.

Несколько пар глаз пристально наблюдали за нолдор, а немногим позже их когтистые лапы поспешили донести вызнанное. Господин будет доволен, возможно, даже даст свежее мясо, которое еще способно ползать, хрипеть и всегда так забавно пытается оттолкнуть от себя или других «порций» морду и зубы.

– Финдэ, чего ждем? – Айканаро подошел к старшему брату. Нетерпение горело во взгляде, казалось, он готов был отправиться прямо сейчас, вместе с братом, сестрой, и как ни странно, Аракано, которые были неподалеку и явно знали о разговоре.

– Нолофинвэ объявил привал, – спокойно ответил Артафиндэ. – Почему бы тебе не воспользоваться случаем и не отдохнуть?

– Я хочу в новые земли, увидеть этот мир и наконец поквитаться с… Морготом, – в последний момент он все же изменил имя. Или же просто хотел назвать падшего валу прежним?

Старший сын Арафинвэ пристально посмотрел на брата.

– А теперь ответь мне честно, что или кто гонит тебя вперед? Я жду.

– Ты же знаешь, – раздалось после продолжительного молчания, – как я стремился сюда, как хотел достичь этих берегов… на корабле! Как они посмели?! Предать! Нас всех!

– Предать? Не торопись с выводами

– Как тебя понимать, торон?!

– Как хочешь. Но я запрещаю поднимать эту тему среди остальных эльдар. Смерь…те свой пыл, успеете еще за мечи взяться. Все мы успеем, – последняя фраза прозвучала как-то особенно тихо и даже горько.

Айканаро не ответил, а лишь чуть склонил голову, выражая свое вынужденное согласие со словом главы Третьего Дома нолдор.

Нолофинвэ торопился увести нолдор на юг – все же те земли, где они оказались, были мало пригодны для постоянного проживания.

Двигались эльфы в основном под серебристыми лучами холодного светила, предпочитая в теплое время отдыхать, если в том была необходимость, или же продолжали свой путь.

В тот раз было темно, почти как тогда, когда только погибли Древа.

И Нолофинвэ, и Артафиндэ потом долго думали, как же они не поняли, что дело было не только, да и не столько, в самой темноте. Злоба ощущалась в воздухе, сгущалась, готовая вот-вот вырваться на свободу. Из засады.

Первые стрелы заставили эльдар поднять щиты и подхватить раненых товарищей. Мерзкие твари сыпались со всех сторон, вынуждая пусть немного, но отступать. Эльфы храбро сражались, беспрекословно слушаясь своих лордов и командиров, но нападающие словно обезумели: лезли на мечи и копья, умирали, но неизменно успевали ранить забравшего их жизнь эльда. Злая воля властелина гнала их вперед и вперед, обещая за быструю победу глубокие норы, куда не проникали лучи жуткого нового света.

Бой продолжался, нолдор, несмотря на храбрость, опасно приближались к скалам, куда их теснили ирчи, в неистовстве вновь и вновь кидаясь в атаку.

– Норры! Норры нашшшиии! – орали твари, обагряя клинки кровью эльдар.

Эльфы давно перешли на мечи и копья – луки стали бесполезны почти сразу, однако изредка кому-то из сражавшихся сзади все же удавалось выбрать цель и поразить ее.

Аракано, бившийся в первых рядах рядом с отцом и братьями, давно уже пристально вглядывался во вражеские ряды, ища командира. Маленький и лохматый? Нет, просто очень наглый ирч, та неповоротливая верзила – опять не то…

– Не зевай! – крикнул рядом Турукано, успев ударить подобравшуюся к брату тварь.

– Прикройте. Мне нужно совсем немного. Времени. Почти вычислил, – отрывисто между ударами вдруг заявил младший. Возражать не стали, и Финдекано, чуть отдалившись от отца, закрутил смертельную стальную мельницу, не давая никому из врагов приблизиться к Аракано.

– Есть! Вот он – некрупный и не самый уродливый! Это он!!!

– Ты о чем? – не прекращая бой спросил один из братьев, кажется Турукано.

– Потом. Пропусти! – и он рванул вперед. Один. Яростно прорубая себе дорогу мечом, Аракано летел к своей цели, не замечая, что каждый шаг отдает болью, что руке повыше локтя стало странно мокро и горячо. Не знал он и того, что отец с братьями пробиваются за ним, но если одного эльда растерявшиеся и испугавшиеся ирчи еще пропустили, то пред войском встали намертво – норы должны быть их!

Командир тварей не сразу понял, кто и главное как, оказался перед ним. Привыкший прятаться за спинами своих подчиненных, он испуганно заозирался, а затем, хищно оскалившись, двинулся на Аракано.

Поединок был коротким. Ирч сразу же допустил ошибку – посмотрел в глаза эльфу. Свет Валинора горел в них, и жег он сильнее лучей нового мерзкого огня на небе.

Взмах меча. Свист рассекаемого воздуха. Фонтан черной крови.

Стрела в спину. Еще одна.

Аракано покачнулся и упал на поверженного им врага.

– Нееет! Йондо-о-о!!! Не-е-е-е-ет! – Нолофинвэ устремился вперед, прорубая себе дорогу к сыну. Финдекано не отставал, а Турукано прикрывал родичей, опасно отдалившихся от основного отряда.

Сопротивление тварей ослабло и вскоре, лившиеся командира, они побежали, преследуемые Ангарато с Айканаро и их верными.

– Йондо. Родной мой. Ара… – голос Нолофинвэ прервался, и он замер, ощутив, как бьется сердце сына.

– Он жив! Финьо, быстрее, целителя.

Окруженный верными, он снял доспех с Аракано, быстро перевязал тому руку и бедро и осторожно извлек одну из стрел, что прошла навылет. Подоспевший целитель занялся второй, достав которую с горечью произнес:

– На ней яд, аран, и следы тьмы.

====== Глава 3 ======

Первое сражение закончилось победой, но радости она не принесла: многие были ранены, вновь приходилось прощаться с теми, чьи фэар уже принял Намо. Однако выводы были сделаны и теперь нолдор двигались осмотрительнее и тише. Во время привалов выставлялись дозоры, а впереди всегда двигалась разведка.

– Неподалеку озеро, аран, – доложили Нолофинвэ, – большое и… обитаемое.

– Что ты имеешь в виду?

– На противоположном берегу видны постройки.

– Вражеские?

 – Даже не знаю, как их воспринимать, аран, – эльф замялся, но все же продолжил. – Уверен, что строили нолдор, понятно, какие…

– Остановимся на ближнем к нам берегу, а там поговорим. Давно уже жду этой встречи, многое хочется сказать…

– Атто, Арьо стало хуже, ты бы побыл с ним, может, сможешь помочь, – голос Финдекано был взволнован и обеспокоен. – Что впереди? Есть, где встать лагерем? – продолжил он.

– Да, йондо, у озера, скоро будем. Кто с ним сейчас?

– Ириссэ.

Нолофинвэ кивнул и поспешил к сыну.

***

– Что значит без нас? – не унимался Айканаро. – Финдэ, как ты мог забыть про родных братьев??? Да, забыл, раз собираешься вразумлять этих лишь вместе с Финдекано!

– И отрядом верных.

– А могли бы вместе. Прийти и разобраться!

– И разобрать их всех, а собрать потом криво, – вмешался Ангарато. – Мы с тобой, даже не думай уйти один.

– Это приказ Нолофинвэ, – спокойно ответил Финдарато. – И мы его не обсуждаем. Лучше займитесь обустройством лагеря, проверьте, не нуждается ли кто в помощи и поддержки.

Артафиндэ поправил плащ, проверил оружие и почти уже вышел из шатра, как решил обернуться.

– Ангарато, надо починить доспехи и наладить работу кузниц. Это по твоей части – так что займись.

***

Все еще в легком недоумении после произошедшего Лехтэ шла домой, в Тирион. Что же это было там, в полях, она до сих пор не смогла разгадать и в конце концов забросила это дело. Можно, конечно, посоветоваться с кем-нибудь из старших и мудрых и спросить совета, но не все ли равно, по большому счету? Когда-нибудь потом, если она все же увидит однажды мужа, то обязательно спросит, получил ли он то осанвэ. При условии, что он захочет отвечать…

Тирион красиво сверкал хрусталем и золотом в лучах нового светила, но теперь оттенки неуловимо переменились. Ладья постепенно начинала опускать к горизонту, и было очевидно, что скоро путь завершится. После, надо полагать, взойдет Тилион?

Лехтэ все прибавляла и прибавляла шаг, а потом побежала со всех ног. На улицах постепенно пустело, и все же до нее долетали обрывки фраз. Значит, новую ладью ведет Ариэн. Что ж, этого можно было ожидать. Кажется, новым светилам уже успели дать имена – Анар и Исиль.

«Так гораздо удобней, – подумала она и толкнула калитку, – с названием-то».

Сад еще спал, не успев пробудиться от холода, однако снег уже кое-где успел подтаять, и деревья темнели, оголив ветви. Вот еще забота, о которой непременно надо будет подумать – на кого оставить дом. Не бросать же его. За годы холода и тьмы она успела с ним сродниться, почти как с живым существом.

«Хотя, – пришла в голову благодатная мысль, – и думать не о чем – доверить либо брату, либо сестре. А теперь мыться».

После долгой прогулки и сна на голой земле горячая купальня была тем, о чем она действительно мечтала. Но, конечно, не все так просто и быстро. Сперва разжечь печь, натаскать и вскипятить воды.

Пока суть, да дело, она постирала порядком испачкавшееся за время прогулки платье. Лехтэ неодобрительно покачала головой при мысли о собственной беспечности и развесила наряд сушиться. Кажется, впервые за много лет ей снова стало небезразлично, как она выглядит. К чему бы это?

И перед брошенным на столе тестом было бесконечно стыдно. Как так можно поступать? Хлеб же ни в чем не виноват – ни в терзаниях ее, ни в физическом состоянии.

Приведя себя в порядок, она высушила волосы перед камином и вернулась в кухню. Огонь в печи плясал все так же ярко и жарко, и она протянула руки, позволив теплу радостно разбежаться по жилам. Теперь пирожки.

Вернувшись к столу, она решительно принялась раскатывать тесто и думать, какую бы им придать форму. Привычные действия – начинка, противень, масло. Все то же самое, что было прежде и будет потом. Но именно сейчас почему-то простые движения казались каким-то особенным откровением, чудом. Глаза по-новому смотрели, как золотится тесто в печи. Сердце живо откликалось на появление птиц, и их бесхитростное, незамысловатое пение под окном казалось посланием, смысл которого еще предстояло разгадать.

В тот момент, когда хлопоты были почти закончены, вдруг послышался во дворе топот ног. Лехтэ вскочила со стула, на котором сидела, отодвинула прозрачную занавеску и выглянула в окно.

– Тарменэль! – воскликнула она радостно, узнав старшего брата.

Должно быть, едва успел приехать!

Метнувшись к печи, она достала готовые пирожки, поставила их на стол и бросилась к двери. Однако брат уже и сам вошел, принеся с собой веселье и радость.

– Сестреныш! – громогласно воскликнул он, заключая сестру в объятия. – Как ты? Впрочем, можешь не говорить ничего – сам вижу. Очень рад за тебя.

Взгляд его остановился на пирожках, красующихся на столе, он выразительно приподнял бровь, и Тэльмэ кивнула, отвечая на безмолвно заданный вопрос.

– Ну и слава Единому. Расскажешь обо всем?

– Непременно, – пообещала она. – И сегодня же.

– Поедешь с нами? Мы с женой собираемся к морю – интересно же посмотреть, как оно выглядит все при новых светилах.

– Да, поеду, – ответила она просто.

Короткая прогулка в компании Тара и Россэ – что может лучше и правильнее в такой ситуации? Возможно, это сама жизнь ей посылает знак. К тому же столько пирожков, сколько напекла она, ей все равно не съесть. А вот на троих – в самый раз.

– Кано! Там… к тебе пришли. На переговоры, – сумбурно доложил Амбарусса.

– Что? Опять эти твари из Ангамандо?! – с болью в голосе яростно вопросил Макалаурэ. – Что на этот раз?

Рука менестреля сжала спинку стула так, что тот затрещал.

– Сам чинить будешь, – подошедший Искусник заметил брату. – Расслабься, там всего лишь Финдекано и Артафиндэ.

– Что? Уверен?

– Похожи во всяком случае. Хотя мне неизвестно все, на что способна магия Ангамандо.

– Прекрати язвить!

– Вообще-то я был серьезен. Но мечи их – работы отца я всегда узнаю.

– Зови остальных, – обратился к Амбарусса. – И надо бы пригласить кузенов.

– Выйди к ним сам, итак разговор будет нелегкий.

Кивнув, Канафинвэ откинул волосы и пошел встречать гостей и родичей.

– Приветствую Финдекано Нолофинвиона и Артафиндэ Арафинвиона здесь, на берегах Мистарингэ. Прошу вас, проходите и пусть эльдар, что сопровождают вас, смогут отдохнуть с дороги.

Однако никто не двинулся с места.

– Ты? Почему послали встречать тебя? Считают ниже своего достоинства выйти к нам? Или попрятались, вспомнив о делах рук своих? – Финдекано презрительно цедил слова, выплевывая вместе с ними и боль потерь, и холод льдов, и обиду на того, кого всегда считал своим другом.

– Прости кузена, Макалаурэ, не с этого стоило начинать встречу. И не так, – мягко, но строго произнес Финдарато. – Мы примем твое приглашение и пройдем, однако говорить хотели бы не только с тобой.

– Король сам вышел их встретить, а они еще и недовольны, – раздалось тихим шепотом среди стражи.

– Король? – еле слышно повторил Финдарато.

– Вам многое надо узнать. Как и нам, – тихо ответил Макалаурэ.

Финдекано кивнул, обдумывая услышанное. И оно ему не нравилось.

***

Комната, в которой оказались гости, совсем не походила на парадные залы дворца в Тирионе. Небольшая, просто обставленная и без каких-либо украшений, она не создавала впечатление тесной, хотя сейчас в ней собралось немало нолдор. Несмотря на дружелюбие со стороны хозяев, атмосфера накалялась, незримая плотина, что сдерживала эмоции обоих сторон готова была лопнуть в любой момент.

– Я бы хотел видеть лорда Фэанаро, – наконец произнес Финдекано, при этом несколько надменно вздернув подбородок.

– Я тоже…

– Лорда?! – одновременно раздались голоса близнецов и Куруфинвэ.

Гости несколько непонимающе посмотрели на них, а Финдарато поспешил поправить кузена.

– Короля нолдор-изгнанников Куруфинвэ Фэанаро Финвиона. Если теперь вам так важно соблюсти все правила, то, конечно же, мы не будем противиться… – эмоции играли на лице Артафиндэ. Казалось, ему одновременно хотелось ударить и обнять родичей. Но еще более он желал узнать правду, какой бы горькой она ни была.

– Он погиб, – перебил Макалаурэ.

– Что??? – два пораженных голоса. – Как?

Финдекано не дал ответить, задав еще один вопрос:

– А Майтимо? То есть лорд Нельяфинвэ Майт…

– Прекрати ты! Нельо тоже, – подал голос Искусник.

– Неправда! – Амбаруссар опять на удивление одновременно возразили брату. – Он жив!!!

– Исключено. Прошло слишком много времени, рыжики, – мягко и горько произнес Кано. – Но давайте по порядку.

– Когда мы преодолели шторм, – начал Макалаурэ, – и посчитали оставшиеся корабли, то сердца сжались от боли: слишком многие были потоплены яростью Уинен и Оссэ. Измученные мы продолжали путь, держа курс к берегам Эндорэ.

Финдарато внимательно слушал, тогда как Финдекано в мыслях был явно не здесь, и на лице его отражались странные эмоции.

– Когда же впереди показалась суша, пришлось со всей осторожностью следовать вдоль скалистого берега, ища подходящую бухту. Не сразу, но такое место было найдено. Нам показалось оно удачным – с одной стороны вход прикрывала скала, способная защитить от ветров и бурь, если такие последовали бы.

– Конечно, удобное, тяга как в трубе была, правда? Хорошо горели, ярко…

– Откуда узнал?

– Видел! Своими глазами. Все видели! Все!!!

– Финьо, пожалуйста, пусть Макалаурэ договорит, – успокоил кузена Финдарато.

– А смысл? Раз вы знаете про пожар, то и про отца должны были слышать. К чему тогда все эти вопросы?

– Кано, прошу тебя, продолжай. Я думаю, мы знаем не все. Или вообще не знаем, – тихо добавил Артафиндэ.

Искусник тем временем куда-то вышел, но быстро вернулся с бумагой и карандашом, сел один в углу и принялся что-то быстро писать, порой зачеркивая строки, задумывался на пару мгновений и вновь писал и писал.

– Мы успели разгрузить почти все вещи на берег и только начали ставить шатры для отдыха, как появились они – твари Моргота. Они нападали, убивали и пытались утащить с собой эльфят или дев. Сражались недолго – ирчи, как мы назвали этих слуг падшего валы, вдруг отступили, но подошли другие. Темным пламенем горели они все. Жар ощущался даже на расстоянии, а от удара их бичей вспыхивала даже сырая трава. Что уж говорить о кораблях. Они подожгли лишь несколько, остальные загорелись сами. Тогда отец и принял решение увести тварей за собой, подальше от остальных нолдор. Нам же оставалось сражаться с остатками отрядов ирчей, а потом броситься догонять.

Макалаурэ замолчал.

– Я не знаю, как он это вынес, как смог одолеть многих. Когда мы с братьями и отрядом подоспели в сторону Ангамандо удирали всего трое раукар. Да, решили так называть этих жутких порождений тьмы.

– Вы успели? – голос Финдекано прозвучал непривычно хрипло.

– Только проститься.

Тишина воцарилась на какое-то время. Лишь легкий скрип карандаша Искусника нарушал ее.

– А Нельо? Что случилось с ним?

– Обман. С трудом пережив потерю, мы начали обустраиваться, а также думать, как построить хотя бы пару кораблей, чтобы донести вести до оставшихся в Арамане. Нолофинвэ же не отвечал на вызов по палантиру.

– Отец оставил камень. А тогда мы были уже в пути по льдам.

– Но почему? Что помешало связаться с нами, узнать, где корабли? – поинтересовался Питьяфинвэ.

– Мы и без этого поняли, что преданы, – привычно отозвался Финдекано.

Макалаурэ вопросительно и пристально посмотрел на кузена.

– Мы решили, что лорд Фэанаро сжег их, чтобы мы не смогли достичь Эндорэ.

– Тогда б он просто их не посылал назад. Жечь-то зачем? – изумленно спросил Кано.

– Не знаю. Но мы видели. И поняли. Все разом поняли, что преданы…

– Исключено! – вмешался в разговор Куруфинвэ. – Смотрите, вот расчет. Даже если не принимать во внимание скалу, что закрывала нас с моря, то плотность воздуха, рассеивание, расстояние. Гляди сам, – он пододвинул лист кузенам.

– Атаринкэ, я не…

– Не стоит меня так больше называть, – то ли зло, то ли с болью произнес он.

– Прости. Не подумали, – извинился за двоих Финдарато.

Кузены недолго смотрели на записи Искусника.

– Предположим, ты прав. Я могу забрать этот лист? – поинтересовался Артафиндэ.

Куруфинвэ лишь пожал плечами. Однако Финдекано, воспользовавшись невольно возникшей тишиной, вновь обратился к Макалаурэ.

– Ты не договорил про Нельо…

– Зачем тебе? Разве мало уже знаешь? К чему?

– Расскажи, – продолжал настаивать Нолофинвион.

– Хорошо, но буду краток. Моргот затеял переговоры. Нет, не лично. Майтимо поверил и решил отправиться на них, но с отрядом, а не один, как предполагалось.

– Все погибли?

– Да. И брат тоже. Хотя к нам приходили послы… сказали, он пленен. В доказательство швырнули его меч и прядь волос.

– И вы?

– Прогнали прочь. Условия не приняли.

– Не об этом, – отмахнулся от очевидного Финдекано. – Спасти сколько раз пробовали?

– Ни одного.

– Что???

– Я не могу рисковать жизнями нолдор ради одного, тем более, когда уверен, что он давно с отцом.

– Трус!!!

На мгновенье повисла тишина. Качнулся воздух. Открылась дверь.

– Что происходит? Что за шум, атто? Ясного дня! – в комнату вошел Тьелпэринквар.

– Ты зачем встал? – тихо спросил Искусник, оказавшийся тут же рядом с сыном. – Я же просил тебя сегодня еще полежать.

– Рад видеть тебя, Тьелпэ, – приветливого произнес Финдарато. – Как ты?

– Благодарю, лучше, – немного удивившись, ответил Куруфинвион.

– Лучше?

– Его ранили отравленной стрелой, – вмешался в беседу Искусник. – Эти твари используют многокомпонентный яд и злые чары.

– Он долго был без сознания и его лихорадило? – неожиданно спросил Финдекано.

– Да. Почему ты спрашиваешь?

На лице Нолофинвиона отразилась непонятная борьба эмоций, казалось, он спорит сам с собой.

– Аракано ранили такой же, – наконец через силу сказал он.

– Противоядие осталось. Я принесу.

– А что взамен? – тут же уточнил воспрявший было духом Финдекано.

– А тебя тоже в бою задели? По голове?

– Курво!

– Теперь хоть похож на себя. Давно он ранен?

– Несколько восходов нового светила.

– Плохо. Отправляемся сейчас же.

– Ты можешь мне просто отдать противоядие…

– Нет, дольше объяснять, как его применять.

– Помнишь Нгилиона? – говорил Тар, когда они все втроем рысили по полю.

Лехтэ кивнула. Те короткие поездки к брату, когда он после Исхода нес в ущелье с отрядом эльдар дозор, забыть было невозможно, как ни старайся. Запах моря, темная, леденящая душу даль. Тельмэ вглядывалась тогда, забравшись повыше на один из хребтов, в безмолвный, бескрайний простор, и мороз бежал по коже от страха. Сверху и снизу, справа и слева – везде, куда ни кинь взгляд, лежала тьма. Она подкрадывалась, тянула щупальца, проникала в самую фэа и в легкие, и Лехтэ чудилось, что расслабься на миг, забудь, что надо дышать, и она задушит тебя, высосет и выкинет, как ненужную тряпку, вон.

Однако там, внизу, в лагере дозорных, горел костер, весело булькала в котелке жидкая каша, а иногда и уха, и Нгилион, молодой телеро, едва гостья-нолдиэ спускалась со своего поста, принимался рассказывать истории. Половину из них, как она подозревала, он выдумывал на ходу, чтоб ее порадовать. Тар говорил, что у его приятеля во время битвы в Альквалондэ пострадал кто-то – то ли отец, то ли дядя. Подробностей брат не знал толком, да Нгилион и не распространялся особо.

– Я помню его, – сказала теперь Тэльмиэль, отвечая на вопрос Тарменэля.

Остро пахло морем, далеко впереди виднелась пронзительно-голубая, пока еще узкая, полоска воды, и она размышляла, не в силах оторвать от удивительной картины глаз:

«Как же странно, что Единый в мудрости своей не подумал и не предусмотрел такой простой и жизненно необходимой всему живому вещи, как свет. Значит, он не так уж и мудр? И может ошибаться? Но если он ошибся в этом, значит мог ошибиться в чем-то еще? Что, если Создатель сущего так же молод, как сами эльдар, и еще не знает и не понимает очень много? И где еще он мог допустить просчет?»

Занятная мысль, прежде никогда не приходившая в голову. Вот взять, к примеру, любого мастера. Он создает вещь, вкладывает в нее частицу фэа. Но ведь это не значит, что он мудр и не может допускать ошибок?

«Рассуждения эти, кажется, не для дороги», – решила она.

Россэ весело рассказывала о шалостях младшего сына, Тар посмеивался, и можно было подумать, будто все еще длится Эпоха Древ, и ничего не кончалось, и жизнь идет и идет, как шла всегда.

Лехтэ вздохнула, и брат, посмотрев на нее, подъехал ближе и положил руку ей на плечо:

– Не грусти, сестреныш, выход всегда есть. Не один, так другой.

Та кивнула, но как-то неуверенно, однако брат пока не стал настаивать на разговоре.

Куруфинвэ уверенно шел по рядом с кузеном, аккуратно неся снадобье. Дружелюбные взгляды отсутствовали, равнодушных почти не было, а гневные или презрительные разделились практически пополам. Искусник делал вид, что не замечает их, продолжая идти к шатру, где по словам Финдекано располагался раненый Нолофинвион.

Когда же незнакомый нолдо, что шел навстречу, позволил себе грубо толкнуть и процедить сквозь зубы: «Предатель», тот лишь пожал плечами. Даже шагающий рядом кузен не догадывался, каких усилий все же стоил этот невозмутимо-равнодушный вид.

– Он же еще не знает, – мягко напомнил тот. – Все были уверены…

– Не продолжай. Это мы уже обсудили.

У самого шатра Финдекано простился, сославшись на то, что ему надо обойти лагерь. Слова прозвучали не очень убедительно, однако Куруфинвэ не стал возражать.

Внутри царил полумрак, позволивший лишь различить силуэты.

– Доброго… – договорить ему не удалось: в грудь уперся меч, чтобы в следующий миг скользнуть к горлу, немного оцарапав кожу. Капля стекла по клинку и скрылась в темноте.

– И каково оно, теперь самому стоять так? Нравится? Ничего не хочешь мне сказать?! – громыхнувший голос Нолофинвэ разом стих, едва с походного ложа донесся стон Аракано.

– Доволен? – уже тише, но не менее яростно спросил он.

– Нет. Я принес лекарство для Аракано, – сквозь зубы выдавил Искусник, рассчитывавший все же не на такую встречу.

– Курво? – меч скользнул в ножны. – Я…

– Перепутал. Но твой сын потом расскажет тебе много занимательного. Где вода? Мне надо приготовить питье.

Прежде море таким она не видела никогда. Если забраться на скальный уступ и заглянуть в бездну, то можно было разглядеть все происходящее, вплоть до самого дна.

– Осторожней, Тэльма! – крикнул брат, когда та, пристроившись поудобнее на карнизе, решила взобраться еще повыше.

– Все хорошо! – ответила она.

Россэ играла с выбравшимся на берег крабом, а Лехтэ увлеченно изучала придонную жизнь: пестрых рыб, разноцветные водоросли, актинии.

– Смотри, медуза! – ткнула пальцем она в прозрачный белесый купол, мерно раздувающийся и вновь опадающий.

Там, куда они втроем добрались, было пустынно, но Тэльмиэль и не рвалась сейчас видеть кого бы то ни было – присутствие посторонних только мешало размышлениям.

Ветер с увлечением трепал волосы, брат ждал, и сестра в конце концов решила поделиться с ним размышлениями. С кем же еще, если не с Таром?

– Скажи, – все еще задумчиво поинтересовалась она, – это нормально – столько лет спустя хотеть отправиться вслед за мужем?

Тарменэль хохотнул:

– Полагаю, ничего необыкновенного в подобном желании нет, при условии, конечно, что ты действительно хочешь.

Лехтэ спрыгнула на песок и отряхнула руки:

– А вот это вопрос, и ответ на него найти еще предстоит. Знаешь, с тех пор, как взошли светила, что-то внутри не дает мне покоя. Словно разрывает на двое. С одной стороны – очень тянет в Эндорэ, а с другой одолевают сомнения. Ведь если я уйду, то уже навсегда.

Брат кивнул сосредоточенно, внимая. Сестра продолжала:

– Готова ли я к такому шагу? Хочу оставить то, что тоже дорого – дом, вас с сестрой и родителей?

Тар задумчиво почесал бровь:

– Знаешь, Тэльма, тут нужен советчик мудрее меня.

– Ты знаешь такого? – обернулась к нему Лехтэ, пытливо глядя в глаза.

– Ты тоже, – улыбнулся Тар. – Наш дедушка Нольвэ. Скоро я как раз собираюсь в Валимар, тогда и поговорю с ним.

– Хорошо, – согласилась Лехтэ. – Спасибо тебе.

– Но если ты в конце концов соберешься, то как планируешь добраться?

– Еще не знаю, – пожала плечами Лехтэ. – Вряд ли я, конечно, дойду пешком через Льды.

– Об этом и думать нечего, – нахмурился Тар.

– Скорее всего я попробую уговорить Нгилиона – он разумный малый.

Оба замолчали, о обдумывая сказанное. Наконец, Тар сказал:

– Когда придет время, я вызову его в Тирион. Не стоит тебе ездить в гавань.

Рыбы играли на самом дне, и движения их напоминали некий замысловатый танец.

– Спасибо тебе, – поблагодарила сестра.

И оба они направились к Россэ. Наступало время обеда.

====== Глава 4 ======

Аракано был очень слаб, и Искуснику пришлось провести намного больше времени в шатре у Нолофинвэ, чем он планировал. Вызванные целители стали слушаться указаний Куруфинвэ только после прямого распоряжения среднего сына Финвэ, притом не скрывая ни удивления, ни некоторого презрения в отношении к фэанариону.

Наконец из-за совместных усилий раненый нолофинвион стал дышать спокойнее, и жар существенно спал.

– Благодарю тебя, хотя и не думал, что скажу когда-нибудь подобное, – устало проговорил Нолофинвэ. – И я все же хотел бы увидеться с твоим отцом.

– Лучше б ты не торопился на ту встречу, – немного надменно прозвучало в ответ. – Но если настаиваешь, Ангамандо в той стороне, слуги Врага помогут приблизить ваше свидание. А теперь я должен вернуться к своим.