Текст книги "Вопреки року (СИ)"

Автор книги: Master-of-the-Wind

сообщить о нарушении

Текущая страница: 39 (всего у книги 103 страниц)

– Вы можете использовать осанвэ, когда у вас есть кристалл. Если необходимо поделиться мыслями и эмоциями на более дальние расстояния, то у адресата должен быть такой же. В одном же помещении достаточно и вашего камня для защиты вас и собеседника.

– Так ты поэтому отдал мне два экземпляра? – спросил Ангрод. – Для меня и брата?

– Вообще-то второй предполагался для супруги, сидящей рядом с тобой, но если хочешь отдать его Айканаро, ничего не имею против.

– Курво, а ты сможешь сделать больше кристаллов? – тут же поинтересовался Нолофинвэ.

– Лишь немного – используемый нами с сыном минерал весьма редок. Пока не обнаружится еще одно месторождение, мы сможем изготовить не более десятка.

– Тогда пусть этот будет у Айкьо, – тихо произнесла Эльдалоттэ, отдавая камень мужу.

– Не советую, – остановила услышавшая ее Лехтэ. – Курво сделает еще, а с аваниром все же…

Она немного замялась, однако Эльдалоттэ поняла. Как и Ангарато, тут же предложившей супруге по завершении совета испытать новое изобретение кузена.

Под конец слово взял Аракано. Он, как и обещал отцу, воздержался от порицания родичей, отказавшихся незамедлительно атаковать Ангамандо. Не было в его словах и открытых призывов пойти войной на Моринготто, но личные стремления читались в каждом жесте и взгляде младшего сына Нолдорана. Аргон достаточно подробно рассказал о возведенных укреплениях на северо-западе, позволявших не только сдержать Врага, но и следить за ним, чтобы не допустить его внезапного нападения на земли нолдор.

Маэдрос одобрительно смотрел на Аргона, понимая, что тому все же нужна поддержка. Тем более, что в этих действиях кузена он не видел ничего, что могло бы навредить им всем.

«Если потом на таких укреплениях разместить то, что в итоге создаст Курво…» – размышлял он.

Разговор с братом состоялся накануне. Искусник ничем не мог порадовать старшего Фэанариона – работы велись, но пока ни он, ни Тьелпэ не понимали, как противостоять темному огню Моринготто.

« – Я знаю, ответ на поверхности. Чувствую это, – поделился он с братом, – но пока не вижу его.

– Ты сможешь. Вы, – поправил себя Майтимо. – Твой сын вырос прекрасным мастером.

Куруфин улыбнулся:

– Мы справимся. Лишь бы хватило времени. Только б нам не опоздать.

– Пока на севере все тихо.

– Пока. Именно, что пока, торон, – подвел итог Искусник».

Совет завершился поздно. Аракано опять что-то не поделил с Питьо, Ангарато и Эльдалоттэ поспешили проститься, чем вызвали незлую усмешку Курво. Финголфин продолжил начатую еще вчера дискуссию с Майтимо, пытаясь все же выяснить, насколько прочны темные врата Ангамандо, Ородрет, промолчавший почти весь совет, делал какие-то записи. Артанис же с женихом на этот раз отсутствовали. В последнее время деву все меньше интересовали планы лордов, а о своем личном задании она уже переговорила с королем, обещав довести начатое до конца.

Финдекано глубоко вздохнул и мечтательно улыбнулся, подняв лицо к небу. Теплый ветер ласкал в вышине зеленые пышные кроны, гнал по небу легкие белые облака. Гнедой конь, до сих пор нетерпеливо перебиравший копытами, нетерпеливо фыркнул, и Нолофинвион погладил его по шее:

– Не сердись, уже едем.

Он легко вскочил в седло, и Аредэль вместе с верным по имени Мерендил, а так же небольшим отрядом во главе с Тарионом последовали его примеру. Протрубил рог, и стражи поспешили распахнуть ворота. До залива Дренгист ехать было довольно долго, поэтому стоило поторопиться.

Подросшие травы упруго сминались, ложась под ноги коней. Ветер доносил головокружительные ароматы липы, кипрея, смолевки, таволги, подмаренника. Пели птицы, и путники всерьез боролись с искушением остановиться и побродить немного, впитывая окружавшую их красоту.

– Ты уже знаешь, какое место хочешь использовать для церемонии, торон? – спросила Ардеэль, подъезжая поближе к брату.

Тот кивнул:

– Луг рядом с оконечностью залива. Там еще грот есть.

– Да, помню.

– А подробности уже на месте.

Как раз накануне дозорные прислали птицу с сообщением, что кораблю госпожи Армидель остается два дня пути. Пора было начинать непосредственные приготовления. Впрочем, этим как раз и должен был заняться Мерендил, в то время как сам Финдекано, оставив указания, планировал отправиться дальше и встретить любимую у входа в залив.

Цветущие поля сменялись тенистыми лесами, а после всадники вновь выезжали на простор. Наконец, когда на горизонте показалась тонкая темнеющая линия гор, Нолофинвион воскликнул радостно:

– Мы у цели!

Ириссэ звонко рассмеялась в ответ, а лошади прибавили шагу.

Анар уже успел перевалить зенит, разогнав редкие облачка, и теперь воды залива ликующе искрились, будто кто-то неведомый щедро рассыпал вокруг бриллиантов.

Эльдар отпустили четвероногих друзей пастись, и Финдекано начал объяснять спутникам свои задумки.

– Значит, используем этот грот? – уточнила Ардеэль, оценивающим взглядом рассматривая темнеющий в отдалении зев пещеры.

– Да.

– Что ж, мы позаботимся о красоте, – наконец объявила она. – А еще я попробую кое о чем договориться с птицами. Пусть помогут нам.

– Шатры, цветы, ленты – это все будет, – вставил Мерендил. – Обоз с украшениями должен скоро нас догнать. Мы приложим все силы, чтобы сделать праздник незабываемым, мой принц.

– Спасибо, друзья, – от всего сердца поблагодарил Фингон.

И тут из грота вылетела небольшая птичка. Приглядевшись, лорд Ломинорэ заметил привязанное к ее лапке послание. Покружив над их головами, пернатая жизнерадостно прочирикала что-то на своем языке и села в протянутую ладонь Финдекано. Тот поспешил отвязать послание:

– Корабль всего в двух лигах от залива!

– Тогда поспеши! – воскликнула Ириссэ. – Мы тут без тебя вполне справимся.

– Благодарю вас.

– Увидимся на свадьбе.

Нолофинвион кивнул, обнял сестру, кивнул верным и, взяв Тариона, отправился в дорогу.

Ехали они длинной, извилистой пещерой, что шла параллельно гроту. Товарищ разжег факел, и кони осторожно ступали по камням. Стук копыт эхом отдавался под сводами. Наконец, впереди посветлело, и они ступили на берег. Дальше их путь шел уже по мягкому песку, и лошади побежали гораздо резвее.

Небо постепенно обретало глубину, наливаясь на западе золотом. Вечер готовился набросить на побережье свою густую вуаль. Финдекано непрестанно вглядывался в горизонт, и наконец заметил все больше увеличивающиеся очертания серебристого корабля, напоминающего птицу.

– Армидель! – воскликнул он. – Мелиссэ!

Разумеется, та не могла его услышать, а верный друг улыбнулся понимающе и отстал на полшага, очевидно не желая мешать.

На судне тоже заметили всадников – тот начал заметно забирать к берегу и скоро стал на якорь. Сбросили сходни, и Нолофинвион, увидев устремившуюся к нему любимую, практически взлетел на борт и заключил невесту в объятия.

– Как я скучал, родная, – прошептал он срывающимся голосом.

– Я считала дни до встречи, – ответила она и обратила к Финдекано сияющее от счастья лицо.

Он посмотрел на нее долгим взглядом, стремясь запечатлеть в памяти этот миг. Лучи Анара блестели в серебряных волосах, и голова казалась окруженной золотистым сиянием. Нолофинвион бережно взял лицо возлюбленной в ладони и, наклонившись, поцеловал. Армидель еще крепче прижалась к нему, хотя это казалось уже невозможным, и запустила ему пальцы в волосы, а Фингон ласкал любимую. Гладя ее по спине и плечам, и все целовал и целовал, не имея сил оторваться.

Владыки фалатрим стояли в отдалении на корме и вместе с командой делали вид, что не замечают происходящего. И все потихоньку улыбались.

====== Глава 52 ======

Когда эльдар прибыли к заливу Дренгист, на небе еще ярко светили звезды, хотя на востоке уже постепенно начинала зарождаться заря. Свадьба должна была состояться на закате, а гостям после дороги, разумеется, требовалось отдохнуть. С этой целью немного в стороне, под сенью деревьев, были расставлены шатры, а непосредственно у воды, там, где виднелся переброшенный с одного берега на другой каменный грот, велись последние приготовления.

Верные сновали, украшая цветами и гирляндами обширную поляну, предназначенную для празднества, и на их лицах читалось ожидание чуда. На ветках деревьев рассаживались птицы, и некоторые из них держали в лапках и клювах ленточки. Колокольчики нежно звенели, даруя сердцам и фэар радость, а слабый свет разноцветных фонариков обещал с наступлением сумерек вспыхнуть множеством ярких огней.

Анар плыл по небосводу, и никогда еще его движение не казалось нолдор столь медленным, как в тот день. Наконец, когда две трети пути ладьи Ариэн остались позади, на берег начали подходить синдар.

– Это все жители Ломинорэ? – спросил Артаресто у Аредэль, как раз закончившей давать указания одному из верных.

– Да, они признали Финьо своим вождем, – подтвердила она. – Часть из знатных семей, а некоторые – простые охотники.

Лорд поблагодарил кузину и стал внимательнее приглядываться к лесным жителям.

Тем временем верные нолдор принялись расставлять на столах в сени открытых шелковых беседок угощения, а чуть в стороне в тени от густых крон деревьев расположились музыканты.

Отдохнувшие и нарядившиеся гости начали собираться в ожидании предстоящего торжества, когда со стороны оконечности залива показалась большая лодка, по форме напоминавшая лебедя. Увидевшие ее верные поспешили предупредить Нолофинвэ, и он незамедлительно появился, уже одетый в торжественный наряд:

– Приветствую тебя, владыка Кирдан, а так же твою супругу.

Сошедший на берег Корабел весело прищурился и ответил:

– Радости тебе и твоему дому, Нолофинвэ Нолдоран. Молодые вот-вот прибудут – их лодка уже отправилась в путь.

Весть мгновенно облетела поляну, подобно ласточке в небесах в июльский полдень. Гости выдохнули в едином порыве и стали неотрывно смотреть на украшенный фонариками и цветами грот.

Новэ тепло поздоровался с теми нолдор, с кем уже был знаком, леди Бренниль сердечно обняла Лехтэ. Нолофинвэ представил фалатрим остальных родичей и гостей, и оба заняли место у самой нарядной арки, стоявшей в ста футах от берега.

Небо на западе начинало окрашиваться в густые тона самых разных оттенков, обретая глубину. Музыканты тронули струны арф, и легкая, волнующая мелодия разнеслась над цветами, над кронами деревьев и поблескивавшей розовым и золотым водой. Светильники в траве и над головами собравшихся разгорались все ярче, кончики лент чуть заметно колыхались в такт колокольчикам, и можно было легко поверить, что дело происходит в Амане, а Благом краю, и что не было войны.

Несколько юных дев пробежали и рассыпали лепестки роз, образуя дорожку.

Музыка зазвучала громче, взвившись ввысь радостным победным гимном. Над водой показались крохотные темные точки, которые стали быстро расти, и нолдор не без удивления узнали дельфинов.

Лехтэ покачала головой и улыбнулась, обернувшись к сыну:

– Конечно же, я могла бы и сама догадаться, раз невеста – дочь моря.

Тьелпэ кивнул и принялся с удвоенным нетерпением всматриваться в даль. Мать некоторое время внимательно вглядывалась в его лицо, и ей показалось, что он пытается рассмотреть собственную судьбу. Или ей это только пригрезилось?

Фонари, украшавшие своды грота, вспыхнули особенно ярко, плеснули хвостами по воде дельфины, выскочив из воды и подпрыгнув к небу, и гости наконец увидели показавшуюся лодочку с женихом и невестой. Она росла, стремительно приближаясь, и скоро стало ясно, что ее тянут вперед за голубые ленточки четыре белобочки.

Финдекано был одет в белую расшитую серебром рубашку, рукава которой напоминали крылья птицы, и в голубую котту. В темных волосах сверкал серебром венец, а запястья стягивали широкие чеканные наручи. А невеста…

– Как она хороша! – воскликнула, совершенно не стесняясь, Лехтэ и перехватила веселый взгляд Кирдана.

Лодочка мягко ткнулась в прибрежный песок, и спрыгнувший Фингон подхватил на руки возлюбленную, помогая ей. Возможно, в этом и не было необходимости, но леди Химлада не могла не отметить, как загорелись глаза старшего Нолофинвиона, когда он посмотрел в лицо Армидель, и что его руки задержались на ее талии немного дольше положенного.

Наконец, принц отпустил невесту и подал ей ладонь. Она вложила пальцы, и глаза ее, когда она взглянула на него, загорелись любовью. Финдекано сжал их, ласково погладил запястье любимой, и они пошли к той арке, где ожидали родители, ступая по дорожке из розовых лепестков.

Играла музыка, разносясь над душистым ковром разнотравья. Из воды выглядывали любопытные мордочки дельфинов, даже не думавших уплывать, а над головами в вышине носились птицы, подчас выписывая причудливые пируэты.

Мягко ступавшая Армидель сама напоминала в этот момент прекрасную реку. Серебристое платье с длинным шлейфом текло и переливалось, и многим казалось, что они слышат журчание ручейка. Или и впрямь в наряде принцессы фалатрим шумело само море? На шее невесты сиял сапфир, подарок Нолофинвэ, в руках она несла букет голубых цветов – васильков и колокольчиков. Такого же оттенка ленты в серебряных волосах довершали образ, выдержанный в цветах Дома ее любимого. Заходящий за линию гор Анар блистал в ее прическе и на ткани наряда, отражаясь мириадом искр. Финдекано не отрывал от Армидель восхищенного взгляда, и она, ловя его, тепло и нежно улыбалась.

Когда молодые остановились перед родителями, музыка смолкла. Гости затаили дыхание, и Нолофинвэ с улыбкой вышел вперед:

– Мы собрались сегодня здесь, перед лицом родичей и друзей, чтобы соединить Финдекано и Армидель узами брака…

Он говорил, и слова его летели высь, к самому небу. Слова благословения, призывавшие счастье молодым, полные веры в их общее, совместное будущее. После заговорила леди Бренниль, и голос ее был полон тепла и нежности. И дважды из уст родителей прозвучало имя Единого.

– Радости вам, – закончила наконец она.

Тогда Финдекано и Армидель обернулись друг другу и сняли серебряные кольца, которые носили со дня помолвки. Жених, еще раз с любовью посмотрев на свою невесту, достал из-за пазухи коробочку с двумя золотыми ободками и, взяв одно, поменьше размером, надел его Армидель на указательный палец.

– Я люблю тебя, – прошептал он и крепко сжал руку девы.

– Я тоже тебя люблю! – горячо прошептала она и, взяв второе кольцо, побольше, надела на палец Фингона.

Гости радостно закричали и захлопали в ладоши.

– Будьте счастливы! – раздались крики.

Нолофинвэ и Бренниль накрыли руки молодых своими, и Финдекано Нолофинвион наконец стал мужем Армидель Мерил Новиэль. Посмотрев долгим взглядом в глаза возлюбленной, он бережно, но крепко обнял ее, прижав к груди, и, склонившись, поцеловал.

Запели птицы, сидевшие на ветках, и выше взмыли те, что летали над головами. Зазвенели колокольчики, и дельфины, трижды выпрыгнув из воды, выпустили в воздух радостные струи фонтанчиков. Заиграла музыка, и в этот момент окончательно погасли огни заката, уступив место густо усеявшим небо звездам и разноцветным, причудливой формы светильникам, горевшим под ногами и в вышине.

– Жизнь моя, – прошептал принц нолдор и коснулся лбом лба принцессы моря, своей жены.

– Надеюсь, эта свадьба объединит не только наши семьи, но и народы, – проговорил Нолофинвэ.

– Согласен, – ответил Кирдан. – Пусть будет так.

Настало время поздравлений. Первым подошел Майтимо и, обняв друга, вручил Финдекано и его молодой супруге привезенные из Химринга дары.

– Будьте счастливы, – добавил он, передавая их.

– Благодарю тебя, – ответил растроганный Финьо.

Он отошел, и лорд Ломинорэ не сразу сообразил, отчего повисла такая загадочная, звенящая ожиданием и предвкушением тишина. Нолдор начали переглядываться, затем кто-то улыбнулся загадочно. Наконец толпа расступилась, и по образовавшемуся проходу вышли лорды Химлада, ведя двух любопытно озирающихся по сторонам жеребят.

– От нас, – сказал просто Курво.

И Тьелпэ добавил:

– Аманские. А эта непоседа – Тари, дочь моей кобылы.

Армидель восхищенно посмотрела на лошадей и быстро подошла к Тари. Та доверчиво ткнулась в протянутую ладонь, и эллет ласково погладила малышку по шее:

– Какая красавица!

Финдекано тем временем знакомился с Рене, и можно было уже с уверенностью сказать, что жеребята приняли своих новых хозяев. Тьелпэ вздохнул с облегчением.

Наконец, были вручены иные дары, и тогда начались танцы.

Музыканты заиграли в полную силу, и волнующая, пленяющая фэар мелодия разнеслась над долиной. Молодой муж обнял ту, что стала теперь его женой, и они закружились по поляне. Влюбленные смотрели друг на друга, и в глазах их отражались звезды, что светили теперь над их головами. Те самые, что видели начало мира и что будут светить еще многие и многие эпохи. И оба искренне надеялись, что путь этот они совершат все вместе.

– Люблю тебя, – вновь прошептал он и, наклонившись, не прерывая танца, поцеловал.

Аредэль смотрела на счастливого брата, что вел в танце любимую, свою жену, и ей самой нестерпимо захотелось отыскать, встретить того эльда, чей голос пробудил в ее фэа доселе неведомые чувства. Задумавшись, дева сделала шаг назад. Еще. И неожиданно толкнула Тьелпэринквара, оживленно беседовавшего с ее отцом.

– Потанцуем? – внезапно вместо извинений произнесла она.

Куруфинвион кивнул и протянул ей руку.

Яркие звезды, словно улыбаясь, глядели на эльфов с небес, а развешанные по ветвям деревьев светильники создавали причудливые тени. Ночные птицы на разные голоса славили любовь и желали счастья. Всем, абсолютно всем собравшимся здесь эльдар. И, словно в подтверждение этого, до самых вершин могучих крон порой доносились то радостный смех, то песни, то нежные слова.

– Прогуляемся? – спросил Куруфин жену, когда они завершили очередной танец.

Лехтэ улыбнулась и взяла мужа за руку.

– С удовольствием! Здесь так хорошо, – мечтательно произнесла она.

Он понимающе взглянул на любимую, вспоминая их собственную свадьбу. С тех пор многое случилось, но чувства, что однажды зародились в их фэар в Благом краю, были столь же сильны и чисты.

– Мелиссэ, – прошептал он, привлекая супругу к себе для поцелуя.

– Родной мой, как я счастлива, что… – она замолчала, пытаясь подобрать слова.

– Я знаю, – осанвэ ответил Искусник. – И я, поверь, тоже. Пойдем. Еще успеем потанцевать.

Лес встретил пару нежным шелестом листвы, легким шепотом ветра и дивными пьянящими ароматами трав. Они шли по тропе, вспоминая и строя планы, радуясь имеющемуся и надеясь на будущее.

Неожиданно деревья расступились, пропуская супругов на небольшую полянку, покрытую белоснежными ромашками. Свет Исиля, показавшегося над кронами, отразился в глазах Лехтэ.

Куруфин шагнул к супруге:

– Я вновь сплету тебе из них венок. Как тогда…

Лехтэ кивнула и зарылась пальцами в волосы мужа.

– Успеешь. Чуть позже, – попросила она, прижимаясь к нему еще сильнее.

Супруги вернулись, когда ночь перевалила за середину, но их исчезновения никто и не заметил. Почти. Взглянув на родителей, Тьелпэ улыбнулся, сделав шаг в направлении одной юной девы, немного заскучавшей под раскидистым дубом.

Танцы продолжались.

– Потанцуем? – предложил Келеборн и протянул Галадриэль руку.

Стоявший неподалеку Артаресто спрятал улыбку и с облегчением вздохнул. Его будущий родич с каждым днем становился все живее и радостнее, и было очевидно, что уже недалек тот день, когда они с братьями будут провожать сестру под венец.

Дева посмотрела на жениха влюбленным взором и протянула руку. Собственный яркий свет фэа, идущий из самой глубины существа, озарял лицо Артанис. Келеборн обнял невесту, и они закружились. Некоторое время Ородрет наблюдал за ними, а после вдруг поймал себя на мысли, что тоже хочет присоединиться к танцующим под музыку нолдор и синдар. Которых, кстати, на празднике было гораздо больше, чем он прежде себе представлял.

В тени шатров стояли ломящиеся от яств столы, и Арафинвион, подойдя к одному из них, выбрал кусочек сочной оленины и отправил ломтик в рот.

– Вот это еще попробуйте, очень советую, – услышал он вдруг мягкий нежный голос и, обернувшись, увидел высокую среброволосую синдэ в желтом, похожем на распустившуюся маргаритку, платье.

Дева указала взглядом на кусочек фазана, соблазнительно пахнущего розмарином и апельсиновой цедрой.

– Благодарю, – ответил он, по-прежнему не отрывая взгляда от собеседницы.

В глазах ее без труда читался интерес, хотя было очевидно, что она не замужем. Дева снова улыбнулась обворожительно и, коротко склонив голову, отошла на край поляны. Артаресто проводил ее взглядом и, недолго думая, решил все же последовать совету и попробовать птицу.

Мелодия в очередной раз сменилась, уступив место плавной и волнующей.

«Под такую хорошо лежать где-нибудь в саду и мечтать, глядя на звезды», – подумал Арафинвион.

– А ты? – спросил его незаметно подошедший Нолофинвэ, – так и будешь тут стоять и скучать? Это даже неприлично.

– Вовсе нет, – с улыбкой покачал он головой. – Я просто выбираю, кого пригласить.

– А в чем проблема? – заинтересовался дядя.

Ородрет задумался и еще раз окинул присутствующих нисси оценивающим взглядом.

– Пытаюсь понять, какая из дев лучше всего подойдет на роль матери моих будущих детей, – ответил он, и было непонятно, шутит ли он не слишком удачным образом или же говорит всерьез.

Нолдоран с озадаченным видом покачал головой, а Артаресто спросил, указывая на свою недавнюю собеседницу:

– Кто она?

Дядя проследил за его взглядом и пояснил:

– Глоссерин, дочь одного из тех синдар, что присягали Финдекано. Кажется, ее отец – один из пробудившихся.

– Вот как? Не думал встретить таких на празднике.

– А почему нет? – улыбнулся Нолофинвэ.

Ородрет ничего не ответил. Взяв со стола кубок, он налил себе сидра и залпом выпил. Затем он нашел взглядом сестру и, убедившись, что она целуется со своим женихом и вполне счастлива, ополоснул в специальной чаше с водой руки и направился к Глоссерин.

– Аlasse, – приветствовал ее Артаресто и тут же поспешил исправиться, – то есть suilad. Можно тебя пригласить на танец?

Дева улыбнулась в ответ с заговорщическим видом, и нолдо подумал, что может быть, она для того и заговорила с ним, чтобы обратить на себя его внимание?

«А впрочем, не все ли равно, если наши намерения совпали?»

– С большим удовольствием, – последовал ответ.

Он подал руку, и синдэ вложила в нее тонкие, изящные пальцы. Пару секунд Артаресто любовался ими, а после сжал ладонь и повел спутницу в круг танцующих.

На мгновение оглянувшись, он заметил, как кузен Финдекано и Армидель, стоя у стола, едят с одной тарелки десерт и чему-то смеются.

– Чудесный праздник, правда? – заметила Глоссерин.

– О да, – согласился Арафинвион.

Они начали танцевать, а он вдруг подумал, что ему в самом деле легко и приятно находиться рядом с нею. И вновь, уже совершенно серьезно, подумал:

«А не нашел ли я наконец свою единственную? В самом деле, почему бы и нет?»

Когда поздравительные речи были произнесены, а приготовленные подарки вручены Финдекано и Армидель, наступило время всеобщего веселья и застолья. Эльфы радовались, поднимая вновь и вновь кубки, желая счастья супругам, играла музыка, пока негромкая, позволявшая легко разговаривать друг с другом.

– Финьо, прими еще раз мои поздравления, – Майтимо подошел и расположился рядом с товарищем.

Армидель тепло улыбнулась кузену мужа и продолжила разговор с Ириссэ, рассказывавшей ей про собравшихся гостей и родичей.

– Я не уверен, что тебе понравится еще один мой небольшой дар, – тихо произнес Маэдрос и сделал упреждающий знак, не давая другу возразить. – Мастера Химринга справились бы намного лучше, но я сам хотел изготовить его для тебя.

– Нельо, чтобы это ни было, я очень… очень рад, что ты…

– Что я смог что-то изготовить? – грустно проговорил он.

– Что ты нашел время! Я же понимаю, что на северных рубежах тебе не до работы в мастерских, – тут же возразил Финдекано.

Майтимо протянул ему небольшой тряпичный мешочек, который тот тут же развязал, достав из него необычный зажим для волос. На вид простой, без изящества и изысков, он в то же время даже выглядел удобным, а Фингон ощутил эмоции, вложенные в подарок другом.

– С ним будет удобно, когда потребуется надевать шлем, – пояснил он. – И еще. Никто не сможет схватить тебя за волосы – в нем есть небольшой секрет.

– Благодарю тебя! – искренне ответил Финдекано. – Нельо, это… у меня нет слов.

Вспомнив про полученный от Куруфина камень, он потянулся к кузену осанвэ. И Майтимо ощутил все тепло и любовь друга, а сам Фингон невольно узнал, каких усилий и эмоций стоило Маэдросу изготовление этого зажима.

Тилион уверенно продолжал путь по небу, готовясь в скором времени уступить место ладье Ариэн. На темном, пока еще густо-фиолетовом, бархатистом небе ярко сияли звезды, а у самой травы, вторя им, порхали светлячки.

Дельфины, покачав на прощание головами, уплыли в море, и Финдекано, взяв за руку Армидель, посмотрел на нее долгим взглядом. «Пора», – хотелось сказать ему, но это и так было понятно, без слов. В душе его горело нетерпеливое ожидание, смешанное с волнением. Щеки молодой супруги ярко пылали, под стать сияющим глазам, и он, наклонившись, легонько коснулся губами горячей нежной кожи на ее шее.

Музыканты смолкли, и над поляной повисла трепетная, одухотворенная, волнующая, как сама минувшая ночь, тишина. В свете звезд загадочно поблескивали воды залива, намекая на какую-то тайну. Быть может, ту, что должна была в скором времени совершиться?

Пальцы Финдекано и Армидель крепко переплелись, и муж повел возлюбленную к шатру, установленному верными в стороне, у самых вод залива, специально для них. Серебристо-алый полог был откинут, открывая взору столик с кувшинчиком родниковой воды и фруктами, а так же мягкие подушки, накиданные поверх ковров. Уютно горели светильники, отбрасывая на толстую ткань стен причудливые, замысловатые тени. Мягко шептала о чем-то плескавшаяся неподалеку вода, наползая на берег.

Супруги переступили порог шатра, и Финдекано с тихим стоном давно сдерживаемой страсти привлек к себе жену. Она откликнулась, прижавшись всем телом, запустила пальцы в его темные волосы, и долгое время они просто стояли вот так, не в силах разорвать объятия, и ничего не замечая вокруг себя.

Тем временем на поляне, уже порядком опустевшей, вдруг в голос запели рассевшиеся по веткам соловьи. Проклюнулись из земли ростки, и не прошло и нескольких минут, как вся она оказалась густо усеяна нежными перелесками – белоснежными цветами с золотой серединкой.

Небо бледнело, на востоке все ярче разгоралась заря.

Финдекано подхватил возлюбленную на руки и отнес ее на подушки. Армидель, подавшись вперед, помогла ему раздеться, распустив шнуровку штанов и рубашки. Отбросив одежды в стороны, молодой муж лег рядом с женой и прошептал, с восхищением глядя в ее лицо:

– Люблю тебя!

Горячий поцелуй скрепил его слова. Ладонью, покрытой мозолями от меча, он бережно провел по тонкой лодыжке Армидель, по ее бедру, по плоскому животу, а затем закончил движение и отбросил наконец уже давно мешавшее обоим платье.

Объятия стали теснее, а поцелуи с взаимными ласками горячее. Все так же шептавшее у полога платки море поглощало жаркие стоны, и громкий крик счастья, последовавший вскорости, смешавшись с тихим рыком, утонул в пении соловьев. Перелески склонили белоснежные головки, а после устремились к небесам с новой силой.

Финдекано, дождавшись, пока гулкое биение их сердец немного успокоится, провел пальцем по припухшим губам любимой и прошептал тихо:

– Мелиссе…

Поцеловал ее висок, собирая солоноватые капельки пота, и, поймав дыханием тихий выдох: «Мельдо», вновь поцеловал крепко и, накрыв себя и ее легким покрывалом, заключил в объятия.

Над заливом Дренгист, над землями Ломинорэ поднималась новая янтарно-розовая заря.

====== Глава 53 ======

Финдарато понимал, что опаздывает, но ничего уже поделать не мог. Оставалось надеяться, что Финдекано и его невеста, точнее уже жена, простят.

Дело в том, что едва только небольшой отряд покинул Нарготронд и тайными тропами вышел на часто используемую нолдор и синдар дорогу вдоль Сириона, как мастер, везший пробные образцы кристаллов, сообщил о приближении врагов. Финрод сначала усомнился, потому как разведчики говорили об ином, однако пренебречь этой информацией он не мог.

Спутники Финдарато несколько долгих дней прочесывали местность, пока наконец не отыскали логово, следы вокруг которого говорили, что обитают там не обычные волки. Когда же все обнаруженные варги были истреблены, кристалл вновь засиял бело-голубым светом, и лишь в самой его глубине еле теплился алый огонек, до недавнего времени горевший тревожно-ярко.

К заливу Денгрист гости из Нарготронда прибыли к вечеру следующего после свадьбы дня, чем несказанно удивили, но и обрадовали родичей.

– Финьо, надеюсь ты простишь меня, – начал Финрод.

– Я только надеюсь, что ничего дурного ни с кем в пути не произошло, – ответил Фингон, выслушав объяснения, а затем и поздравления кузена.

Армидель, стоявшая рядом, также тепло поприветствовала родича мужа и с благодарностью приняла дары.

Нолдор Нарготронда отдыхали и наслаждались гостеприимством лорда и леди Ломинорэ, а также возможностью каждый день видеть Анар и Исиль. Каким бы ни был красивым их тайный город, мир, сотворенный Единым, в разы превосходил его.

– Тьелпэ, можно тебя отвлечь? – спросил Финдарато во время совместного завтрака.

– Конечно, – легко согласился тот.

– Мне очень нужно знать твое мнение. Как мастера.

– Может, лучше тогда позвать отца?

– Не стоит. Мне необходим именно твой совет, – однозначно ответил король Нарготронда.

Мастер тайного города сначала с некоторым недоверием отнесся к Тьелпэринквару, но волю своего государя выполнил и подробно рассказал о собственном изобретении. Куруфинвион внимательно слушал, не перебивая, но про себя отмечая требующие дополнительного разъяснения моменты. Через некоторое время они оба уже активно обсуждали, спорили, доказывая каждый свою правоту, чертили схемы, рисовали эскизы, а Тьелпэ даже напел мелодию, что могла быть полезна при создании улучшенного сигнального кристалла.

– Благодарю вас, Тьелпэринквар Куруфинвион, – на прощание сказал мастер из Нарготронда. – Я последую советам, что получил сегодня.

– А я, кажется, на шаг приблизился к решению очень важной задачи.

Ветер гнал по небу прозрачные облака, волновал воду в Сирионе, то и дело выбрасывая густые пенные барашки на берег.

Келеборн хмурился и часто, поднимаясь на стену Минас Тирита, смотрел в даль. Туда, где за лесами и пустошью Нан Дунготреб раскинулся Дориат – слишком близко, чтобы о нем можно было надолго забыть. По молчаливому соглашению они с Галадриэль старались о нем не упоминать, по крайней мере пока. Ведь, стоит завести разговор о минувших напастях и грядущих проблемах, как тут же понадобится действовать, общая дорога поведет их вперед… и помолвку со свадьбой придется отложить, а потом опять и опять. И тогда они, возможно, вообще никогда не поженятся.