Текст книги "Вопреки року (СИ)"

Автор книги: Master-of-the-Wind

сообщить о нарушении

Текущая страница: 31 (всего у книги 103 страниц)

– Ты выйдешь за меня замуж?

Артанис застыла, будто не веря своим ушам, а после на лице ее расцвела счастливая улыбка.

– Да, – ответила она, не колеблясь. – Выйду!

Келеборн с облечением выдохнул и зарылся лицом в ее волосы. Конечно, он представлял себе эту сцену совершенно иначе. На реке, протекавшей неподалеку, имелся островок, густо поросший ивами. Там в полуденный час, когда лучи Анора падали отвесно, отражаясь в воде, было невероятно красиво. Он планировал пригласить Галадриэль на прогулку. И уже там… Но слова сорвались с его губ сами. Здесь и сейчас. И теперь он понял, что после они, возможно, уже запоздали бы.

– Благодарю, – прошептал он и со всей накопленной за время разлуки страстью поцеловал деву. – Тогда пойдем домой?

Артанис наконец внимательно посмотрела в глаза Келеборна, и одно короткое мгновение на самом дне зрачков мелькнул страх. Впрочем, она быстро овладела собой и отозвалась:

– Пойдем.

Он взял ее за руку, и уже вдвоем, бок о бок, они отправились в глубь Менегрота.

Эктелион прислонился к высокому гранитному парапету:

– Так говоришь большая там долина?

– Вполне. На много лет работы всем нам хватит, если ты об этом, – рассмеялся Глорфиндель.

– Даже не сомневаюсь, – фыркнул темноволосый. – Но хочу быть уверен, что смогу осуществить и все свои задумки.

– Все получится, – поддержал он друга. – Мы построили основное, так что в шатрах вновь жить не придется.

– И это означает, что Турьо захочет побыстрее возвести нечто неповторимое, – вздохнул Эктелион, представляя возможный размах.

– Насколько я знаю, именно повторимое.

– То есть?

– Наш лорд желает воссоздать Тирион в долине Ту…

– Тише ты! Еще услышит кто!

– Думаешь, здесь есть слуги Врага? – удивился и одновременно напрягся Глорфиндель.

– Я не о них, – нахмурился Эктелион. – Узнает наш лорд-башня и все, разгневается. Слышал бы ты, как он вчера сокрушался, что леди Ириссэ уехала не с ним, а с Финдекано!

– Повезло деве, – тихо произнес Глорфиндель.

Оба нолдо рассмеялись и вновь отпили из бутылок.

Дни были ясные и теплые, однако в ущелье лучи Анара проникали лишь на несколько часов, вынуждая нолдор запахивать плащи в остальное время. Коням не нравилось находиться среди скал и довольствоваться взятым с собой фуражом да скудной растительностью Аглона. Оттого они поддерживали стремление эльфийского лорда быстрее оказаться в более северных, но в эту пору теплых землях, покрытых зелеными травами и лесами.

Маэдрос, как и обещал, отправил отряд из Химринга к выходу (или входу, как уж посмотреть) из ущелья. О том, что он собирался сам его возглавить, Искусника заранее не известил, что сделало их встречу неожиданной, но не менее радостной.

– Майтимо!

– Курво!

Двое лордов на миг забыли, кто они и где, став вновь просто братьями, сильно соскучившимися друг по другу.

– Мы так надолго разлучились.

– Обстоятельства.

Тяжелый взгляд на север.

– Надо бы собраться всем.

– Нереально.

– И неосмотрительно.

– Но…

– После победы.

– Да. Только тогда.

Нельяфинвэ вновь запрыгнул на коня и, пригласил всех гостей проследовать за ним – в его крепость на холме.

Путь был не очень близкий, так что большинство нолдор Химлада с интересом смотрели по сторонам, изучая пейзаж и сравнивая его со своим, родным и знакомым. Воины Химринга хоть и вступали в беседы, но предпочитали отвечать кратко и не забывали следить за окрестностями.

– Как вам Белерианд, леди Лехтэ? – несколько официально спросил ее подъехавший поближе Маэдрос.

Тельмиэль посмотрела на него удивленно, но ответила в тон:

– Благодарю вас, лорд Нельяфинвэ, мне хорошо живется здесь. С мужем и сыном.

– Вроде ваниар рядом нет… или ты их где-то прячешь? – с предельно серьезным лицом спросил Куруфин.

– Ты о чем? Тут только нолдор, – удивился его старший брат.

– Тогда оставь этот тон. Помнится, в Тирионе вы общались иначе, – он кивнул на жену.

– То было там, на других берегах и в иное время, – тихо произнес Нельяфинвэ.

– Что тебя тревожит? – прямо спросил Искусник.

– Ты уверен, что это она? Намо же обещал…

Рука Куруфина привычно дернулась к мечу, но в следующий миг впечаталась в плечо брата.

Неизвестно, что бы сделали верные высокого лорда, не подай тот им сигнал оставаться на местах. Лехтэ же, не слышавшая, о чем говорили муж и Майтимо, влетела на коне между ними, желая одновременно и прекратить ссору, и закрыть собой любимого.

– Все хорошо, мы просто немного поспорили, – тут же произнес Курво, стараясь оттеснить жену.

– А ты все та же, – рассмеялся Маэдрос. – С возвращением, Лехтэ!

– С возвращением куда? – с недоумением уточнила она, но продолжать не стала и, решив, что все равно не поймет, отъехала немного в сторону, оставив Фэанарионов одних.

«Прости, но я должен был проверить», – донеслось осанвэ брата.

«То есть, по-твоему, я за столько времени не смог бы отличить?» – возмутился Куруфин.

«Враг хитер. И намного опаснее, чем ты думаешь».

Искусник кивнул и поискал взглядом супругу. Она была чуть позади, немного печальная и задумчивая.

– Мелиссэ, все хорошо, – улыбнулся ей Куруфин и, придержав коня, поехал рядом. – Ты же понимаешь, что ни с одним из братьев я никогда не подерусь всерьез.

– Все равно, я испугалась за тебя. Почему-то. Прости, – шепотом добавила она. – И этот странный прием…

Искусник молча взял ее за руку и нежно погладил пальцы:

– Забудь. Ты посмотри, какая вокруг красота!

Впереди виднелась темная зелень лесов, к северу раскинулся почти бескрайний Ард-Гален, чьи травы и цветы радовали глаз. Легкий ветер приятно обдувал лица всадников, а легкие облачка причудливыми фигурами плыли по голубому небу.

– Ты прав, мельдо. Но… я ощущаю нечто. В Химладе этого нет, – задумчиво произнесла она.

– Ты чувствуешь взгляд Ангамандо, – ответил вместо брата Маэдрос. – Мы уже привыкли к нему.

– Разве это возможно? – искренне удивилась она.

– Поверь. Иначе мы не смогли бы жить в этих землях.

Лехтэ посмотрела на север.

– Он там?

– Да. Те тени на горизонте – Железные горы, – ровно ответил Маэдрос. – А в той стороне – пики Тангородрима.

Тэльмиэль вздрогнула, но, пристально посмотрев в указанном направлении, уверенно произнесла:

– Они падут.

– Должны, – ответил Майтимо.

На закате через несколько дней они подъехали к подножию холма, на вершине которого возвышалась неприступная крепость.

Вечер был теплым и уютным. Сквозь открытое окно доносились голоса верных и тихий шелест деревьев за пределами крепости. Лехтэ с интересом разглядывала через окно гостиной открывавшиеся ее взору пейзажи, ожидая возвращения мужа, неожиданно покинувшего ее и своего брата.

– Расскажи, как живут оставшиеся? – нарушил тишину Майтимо.

– Хорошо, но ты же понимаешь, что я давно покинула Благой край.

Тот кивнул, а Тельмиэль задумалась, с чего ей стоит начать. Она понимала, что собеседник хочет услышать вести про мать, ее родителей, но начинать с таких тяжелых вестей она не решалась.

– Когда взошли светила, стало намного легче, – заговорила Лехтэ. – До этого, во тьме и холоде, было очень трудно. Впрочем, ты и сам ведь знаешь…

– Большую часть времени, когда с неба светили лишь звезды, я провел… под землей, – глухо ответил он. – Там были свои сложности.

– Прости, – спешно произнесла она. – Кстати, насколько я знаю, здесь суровые и долгие зимы. Возможно, тебя заинтересуют теплые дома для растений. Арафинвэ такие строил в Тирионе, чтобы у нас была пища.

Маэдрос кивнул и внимательно посмотрел на гостью.

– Это нужная вещь. Обязательно расскажи, но… после. Ты же понимаешь, я хочу знать, как аммэ.

– Прекрасные укрепления! И отличные мастерские! – с порога начал Куруфин.

– Уже успел все осмотреть? – усмехнулся старший.

– Не все. Но многое, – ответил Искусник, располагаясь на диване. – Я же должен знать, чем буду располагать. Как я понял, лава достигла середины Ард-Галена…

– Не сегодня! Курво, давай делами займемся завтра, сейчас… сейчас я хочу послушать про места нашего детства, – Майтимо вновь обратил взгляд на Лехтэ. – Так как там аммэ?

Куруфин на мгновение прикрыл глаза, чуть сжал пальцы жены и тоже попросил:

– Расскажи. Возможно, она почувствует, что мы думаем о ней, говорим, и ее фэа станет легче.

Комментарий к Глава 41 Tenna’ ento lye omenta – До следующей нашей встречи

Aa’ menle nauva calen ar’ ta hwesta e’ ale’quenle – Пусть все твои тропы будут зелены

====== Глава 42 ======

Кони резво бежали, унося лордов на север. Отряд верных следовал чуть сзади и с боков. Утро было ясным и теплым, а день обещал быть жарким, оттого нолдор и торопились успеть осмотреть окрестности, прежде чем лучи Анара станут слишком горячи для лошадей.

– Здесь, – Маэдрос остановил жеребца. – Потоки лавы дошли до этих мест и начали застывать.

Куруфин спешился и пригляделся – травы, росшие всего в шаге к северу, отличались от тех, что были под ногами.

– Удивительно, что растения смогли принять такую искаженную почву, – задумчиво произнес Искусник.

– Мы им помогли, – признался Майтимо.

Куруфин вопросительно посмотрел на брата.

– В Химринге живут не только воины, торон, – пояснил он. – Многие владеют Песнями также хорошо, как и мечами. Они смогли выдавить злую магию, хотя, конечно, потребовалось время.

– Столько усилий, а кони, посмотри, не едят выросшую траву, – сказал Искусник.

– Пастбищ у нас хватает. Зато нет уродливо-черной полосы, что рассекла Ард-Гален. И… я не потерплю даже следов Моринготто на своей земле!

– Понял, прости, – спешно ответил Куруфин. – Проедем немного вперед?

Маэдрос кивнул и отдал приказ верным.

Они прошли еще пару лиг к северу и повернули на восток, к землям Макалаурэ. До них, конечно, еще было далеко, да и братья не планировали сейчас навещать Маглора – цели стояли иные.

– Так продолжается до владений Кано? – спросил Искусник.

– Не только. Его земли тоже пострадали от огня, как и предгорья Дортониона, – ответил Маэдрос и наконец спросил: – Есть идеи?

– Пока нет, – признался Куруфин. – Я понимаю, как задержать или вовсе остановить огонь, но на много меньших территориях. Ставить же какие-либо укрепления среди равнины… не знаю, оправдано ли, – поделился он мыслями с братом.

– Я планирую построить несколько сигнальных фортов. Небольших, скорее наблюдательных, чем оборонных, – поделился старший.

Куруфин кивнул, соглашаясь.

Он взял еще несколько образцов почвы, аккуратно сложив их в мешочек, и поставил пометку, где именно был добыт данный образец. Их набралось больше десятка, когда лорды решили повернуть к крепости.

Галадриэль в волнении ходила по своей комнате. Она часто останавливалась, вздыхала и невидящим взором глядела в пустоту перед собой. Счастливое признание и предложение Келеборна, высказанное им накануне, влекло за собой одну маленькую, но трудно разрешимую проблему – необходимо было получить согласие родителей.

В очередной раз замерев посреди спальни, она тяжело вздохнула и провела ладонью по волосам. Конечно, существовали еще и братья, да и союз вообще без одобрения родичей законы эльдар допускали, и все же Артанис мечтала, что их с мельдо брак будет не поспешным и тайным, словно они боятся промедления, а всеми признанный. А значит, стоило попытаться.

Она выглянула осторожно из покоев и, убедившись, что поблизости никого нет, заперла дверь; достав палантир, водрузила его на стол и положила на гладкую прохладную поверхность ладонь. Ответа на вопрос, имеется ли у кого-нибудь в Амане видящий камень, она не знала.

«Но если есть, то им ведь не составит труда сообщить атто?»

Однако дальше гадать было совершенно бессмысленно – время размышлений прошло. Дева коротко вздохнула и принялась вызывать. Поначалу шар внутри оставался мутным, словно подернутым пеленой. Перед внутренним взором Галадриэль проносились картины бушующего моря, высоких горных пиков и почти неузнаваемых из-за изменившегося освещения пейзажей родного Амана. Сердце гулко стучало, и при мысли, что возможно придется заключать союз без родительского одобрения, ее пробивал холодный пот. Однако отказываться от брака с Келеборном она, разумеется, не желала.

«А братья все же не родители».

Вдруг в этот момент картина внутри палантира начала проясняться. Она увидела незнакомый сад, затем гостиную, залитую светом Анара, и наконец появилось лицо незнакомого эльда. Хотя… Галадриэль чуть нахмурилась, вспоминая, и сообразила, что видела это лицо на свадьбе одного из кузенов.

«Отец Тэльмиэль? – догадалась она. – Конечно, мне следовало сообразить. У кого еще наверняка могла сохраниться связь? Хотя бы для того, чтобы беседовать с внуком».

– Айя, – приветствовала она. – Я Нервэн.

– Я узнал, – кивнул тот.

– Мне нужна ваша помощь.

Галадриэль вкратце обрисовала ситуацию и то, как ей важно поговорить с Арафинвэ, и Ильмон согласился.

– Я схожу во дворец сегодня вечером, – сообщил он.

– Благодарю вас, – просияла дева. – Тогда я буду ждать вызова атто завтра в полдень.

Разговор завершился, и она, с облегчением вздохнув, осторожно присела на самый краешек стоявшего поблизости стула.

Связь с домом была налажена, однако легче от этого ей стало лишь самую малость – следовало представить отцу Келеборна. А это означало, что потребуется открыться мельдо и поведать ему о палантире. И не только.

«Он узнает даже то, что я его видела, – подумала дева. – Кто знает, понравится ли ему это?»

Его возможного гнева Галадриэль опасалась сильнее всего. Хотя нет, кричать или как-то иначе бурно выражать свои эмоции Келеборн не станет – молча покачает головой, возможно, выйдет из комнаты. И исчезнет. Надолго.

«Однако отступать не годится».

Накрыв палантир, она вышла из покоев, вновь тщательно заперев за собой. Стражи Менегрота сообщили аманской гостье, что тот, кто отныне был ее женихом, а об этом знал уже почти весь дворец, на докладе у Элу. Галадриэль поблагодарила и, решив, что мешать разговору не стоит, стала ждать поблизости от тронного зала. Впрочем, аудиенция надолго не затянулась, и вскоре Келеборн вышел к ней.

Завидев любимую, он просиял и в несколько шагов пересек разделявшее их пространство.

– Все в порядке? – с волнением поинтересовалась она.

– В полном, – заверил Келеборн, обнимая невесту. – Во всяком случае, пока.

Он наклонился, и дева охотно подалась навстречу, с удовольствием отдавшись тем приятным ощущениям, что будили в ее фэа и роа поцелуи любимого. Волнение, трепет, и сладко-томное, ни с чем не сравнимое чувство, никогда не надоедавшее, а, наоборот, с каждым разом становившееся все острее.

– Нам надо поговорить, – сообщила она, когда смогла отдышаться.

Синда заинтересованно приподнял брови. Галадриэль покачала головой:

– Не здесь. Пойдем ко мне в покои.

Решив, что показать будет гораздо лучше, чем рассказывать, она, как и прежде, тщательно заперла двери и сняла с палантира тряпицу. Келеборн подошел, некоторое время с интересом разглядывал, а после обернулся к невесте. Та принялась объяснять.

Дева говорила, и в то же время пыталась угадать, о чем он думает, но безуспешно. Лицо любимого оставалось абсолютно бесстрастным, лишь в глубине серых, словно осенний туман, глаз, горел огонь.

– Я видела тебя в этом камне, – в конце концов призналась она. – Ты говорил с моим кузеном Фингоном. Теперь же я надеюсь получить согласие моего отца на наш брак.

Келеборн промолчал. Заложив руки за спину, он прошелся по комнате и остановился, чуть прикусив губу. Галариэль подошла и, положив руку ему на плечо, заглянула в глаза:

– Ты не сердишься?

Он удивленно посмотрел на нее и, покачав головой, ласково улыбнулся:

– На что же? Разумеется, нет. Но я надеюсь, мелиссе, что ты однажды научишься доверять мне немного больше, чем теперь. По крайней мере, настолько, чтоб сообщать о важных вещах и обсуждать их вместе.

Нолдиэ виновато опустила лицо, и Келеборн, улыбнувшись, снова покачал головой. Он наклонился и, проведя пальцем по щеке девы, поцеловал любимую. Галадриэль вздохнула с облегчением, обняла его за шею и с жаром ответила.

На следующий день ровно в полдень они стояли перед палантиром оба. Артанис то и дело в волнении сжимала пальцы, так что жених в конце концов взял ее за руку, погладив по ладони. Дева посмотрела на него с благодарностью.

– Здравствуй, дочка, – услышали они и вздрогнули.

Оба так увлеклись, что не заметили появления внутри палантира изображения Арафинвэ.

– Папочка! – воскликнула Галадриэль, рванувшись навстречу.

На лице отца отражались радость и боль одновременно. В глазах легко читалось, как он хочет обнять теперь свое дитя, но расстояние делали это невозможным, и им оставалось лишь смотреть друг на друга. Так мало и много одновременно!

Почувствовав, должно быть, что творится в душе любимой, Келеборн ласково, осторожно погладил ее по спине и положил на плечо руку. Та обернулась и глянула с благодарностью.

– Отец, – вновь заговорила она, собравшись с мыслями, – я хочу представить тебе того, кого полюбила. Это Келеборн, сын Галадона, внучатый племянник Эльвэ. Он сделал мне предложение, и я приняла его.

Она говорила, стремясь поведать в нескольких словах все то, что в действительности заняло многие годы и что родители ее пропустили – знакомство, совместные прогулки, зарождение чувства, и на лице младшего Финвиона радость все так же боролась с тоской.

– Как жаль, что я не могу обнять тебя и твоего возлюбленного, – сказал в конце концов он. – Но я охотно даю вам обоим свое согласие. И мама тоже. Она сейчас в Альквалондэ, но я только что связался с ней осанвэ. Будьте счастливы.

– Благодарю вас, – произнес Келеборн и, приложив руку к груди, в знак уважения опустил голову.

– Я буду надеяться, что судьба однажды позволит нам встретиться лично, – произнес Арафинвэ, глядя на будущего зятя.

Галадриэль хотела что-то добавить, но мысль улетела, и слова так и не смогли покинуть грудь.

– Я скучаю по вам с аммэ, – призналась она.

Оба замолчали, не зная, что еще сказать, и разговор вскорости завершился. Артанис смотрела на потухший камень, и лишь присутствие обнимавшего ее Келеборна не давало окончательно упасть духом и расплакаться.

Плечи девы поникли, она спрятала лицо на груди жениха и, обняв его, долго стояла, словно превратившись в статую.

– Мне понравился твой отец, – наконец заговорил синда, и голос его, уверенный и тихий, вернул ее к жизни, влив в роа силы.

– Очень рада этому, – улыбнулась в ответ она. – Кажется, ты ему тоже. Но теперь осталось еще одно дело.

– Какое? – полюбопытствовал Келеборн.

Галадриэль замялась:

– Понимаешь, в Дортонионе у братьев тоже есть палантир.

Она решительно вернулась к столу и вновь положила руку на камень. Тот вскоре засветился, и показалось лицо запыхавшегося Ангарато.

– Привет, сестренка! – воскликнул он. – Ну, как ты там? Как дела?

Несколько долгих секунд Галадриэль молчала, а после на одном дыхании выпалила:

– Я замуж выхожу. Отец уже дал свое согласие.

– Мелиссэ! – не сдержался Келеборн. – Разве можно так в лоб, без подготовки?

Дева обернулась, посмотрев на жениха одновременно виноватым и шаловливым взглядом, а потом легко рассмеялась. Вновь взглянув в палантир, она увидела ошарашенное лицо брата и пожала плечами.

– Но ведь это же правда, – заметила она.

Келеборн покачал головой и, подумав секунду, весело рассмеялся.

– Что это, атар? – спросил Аракано, заходя в кабинет.

– Присоединяйся, – Нолофинвэ указал кивком на кресло напротив. – Бери из той папки. Там доклады мастеров, которые я уже просмотрел. Хочу узнать твое мнение.

Аргон повиновался, хотя никогда не любил подобную работу. С другой стороны новые изобретения нолдор всегда привлекали Нолофинвиона, оттого он и погрузился в чтение с явным интересом. Впрочем, уже через несколько минут глубокая складка появилась между бровей, взгляд помрачнел и спустя совсем немного времен Аракано отложил бумаги.

– Ты готовишься к долгой обороне? От кого? – начал он, заводясь.

– Враг у нас один, – спокойно произнес Финголфин.

Аргон несколько презрительно хмыкнул.

– Твои предложения? – Нолофинвэ сделал вид, что не заметил гримасы сына.

– Наступление! – вскочил Аргон. – Мы ударим по Ангамандо со всех сторон и разобьем войско Моринготто! Он ослаб. А мы победили. Нельзя медлить!

– Сядь! – строго произнес Финголфин. – Нолдор не готовы выступить сейчас.

– Но должны! Тварей давно не видно. Мы легко одолеем Врага…

– А если ты просчитался? Если Моргот разобьет нас, что станется с оставшимися в крепостях? Как оборонятся они, чем защитятся?

– Я не желаю думать о таком исходе! – вновь вскакивая заявил Аракано. – Вот увидишь, я прав! Я докажу тебе, отцу и Нолдорану, что наш удел не прятаться, а биться.

– Мы уже говорили, что ты не имеешь права рисковать жизнями нолдор…

– Силой за собой никого не поведу. И союзников найду сам. Тех, которые не захотят прятаться в своих крепостях!

Аракано спешно вышел, оставив Нолофинвэ в тяжких раздумьях.

Несмотря на то, что еще недавно Аргон с трудом передвигался по цитадели, уже тогда он желал поквитаться с Врагом, отомстить, разрушить Ангамандо и лишь потом строить города и разбивать сады вокруг них. Оттого он, выйдя от отца, незамедлительно направился к себе, по пути сказав встреченному верному принести ему карты северных земель, имевшиеся в Барад-Эйтель. Как бы ни хотелось Нолофинвиону быстро осуществить задуманное, стоило все же подготовиться и разработать план, иначе неудача постигнет в самом начале – никто не последует за ним.

Финголфин немало удивился, когда узнал, что Аракано уже несколько дней почти не покидает своих покоев. Исключение тот делал только для тренировок, полагая, что должен как можно быстрее восстановиться. Хотя мастера порой советовали ему меньше нагружать себя, Аргон был неумолим, каждое утро упражняясь с мечом, копьем, топором и луком, а также порой успешно совмещая тот или иной вид оружия.

– Йондо, ты в порядке? – обеспокоенно спросил Финголфин, заходя к сыну и обнаружив того над свитком, который тот спешно свернул.

– Атто? Все хорошо, – ответил Аракано. – Сегодня мне удалось продержать десять минут против семерых!

– Надеюсь, ты не задумал бросить вызов всем сыновьям Фэанаро одновременно? – поинтересовался король.

– Нет, – несколько растерянно ответил Аргон, впрочем, тут же исправился и добавил: – А должен?

Нолофинвэ покачал головой.

– Нет, конечно, я не желаю с ними ссоры. Как и с другими родичами.

Взгляд Финголфина вернулся к свитку.

– Что там? – поинтересовался он.

– Атто, мне бы не хотелось говорить об этом, – уклончиво ответил Аракано. – Но отправлю уже сегодня. Так что, если тебе нужен, готов следовать. Только гонца отправлю.

– Далеко?

– Не близко, – мрачно произнес он. – Атар, сейчас не время обсуждать эту бумагу!

Финголфин кивнул, задумываясь.

– Хорошо. Жду тебя через час во дворе. Совершим небольшую конную прогулку – надо взглянуть на возводимые укрепления.

Аракано склонил голову, соглашаясь.

Когда Нолофинвэ оставил его одного, Аргон спешно дописал послание, перечитал и запечатал.

Гонец явился незамедлительно по зову принца.

– Это доставишь в Дортонион – лично в руки одному из лордов. Лучше Айканаро. Но не принципиально, – распорядился Аракано и извлек из ящика стола еще один свиток. – А это – в Химринг. Передашь только Ма… лорду Нельяфинвэ.

Гонец быстро склонил голову и вскоре покинул Барад-Эйтель.

Тьелпэ легко взбежал на крепостную стену и, приветствовав кивком головы стражей, подошел к парапету.

Вечерняя заря уже успеха поблекнуть, уступив место ладье Тилиона. На небе густо высыпали звезды, и молодой лорд, отметив мельком, что он опять заработался допоздна, неслышно хмыкнул себе под нос.

– Ну как, не сильно тебя замучили? – улыбнувшись, спросил Вилеон, как оказалось только недавно сменившийся и задержавшийся на стене, чтобы полюбоваться вечером.

Молодой лорд энергично мотнул головой:

– Вовсе нет, мне даже интересно. Правда, поначалу я никак не мог понять, как отец все успевает, но теперь разобрался – задача лорда не в том, чтобы самому лично хвататься за разные дела.

– А в чем же? – полюбопытствовал верный.

– Организовать процесс так, чтобы и без него все отлично работало.

Теплый ветер подул, принеся с собой аромат ночных трав, и Тьелпэринквар, прикрыв глаза, с удовольствием подставил ему лицо, отдыхая. После обеда прибыл гонец от рудознатцев. Оказалось, в горах удалось найти еще одну крупную жилу, а, значит, железа в Химладе будет много. Весь день до самого вечера Куруфинвион провел с мастерами, однако результатом остался доволен. Завтра с утра, когда посланец отдохнет, он отдаст ему письмо с указаниями и отправит в обратный путь. С дядей Турко, занятым какими-то другими хлопотами, они так ни разу и не пересеклись. Впрочем в верности своего решения Тьелпэринквар не сомневался – в горном деле он понимал лучше своего старшего родича.

На заднем дворе тихонько, протяжно запела флейта, и Тьелпэ, вздрогнув от неожиданности, прислушался. Зов тонкой тростниковой дудочки разбередил фэа. Он словно манил куда-то, в такие дали, где молодой нолдо никогда еще не бывал. Гораздо дальше, чем недоступный теперь Аман. Она смеялась и плакала, и молодой эльда удивлялся, отчего прежде подобные звуки не находили у него в сердце подобного отклика.

Решив, что ответа он все равно не узнает, по крайней мере пока, он вдруг подумал, что стоит пойти и поискать исполнителя. Махнув рукой Вилеону и дозорным, Куруфинвион сбежал со стены и отправился на звуки.

На заднем дворе играл один из верных, из тех, что помнили мир до Великого похода. Он расположился на одной из скамеек, и Тьелпэринквар встал немного в сторонке, не желая мешать.

Однако Асталион и сам вскоре заметил слушателя. Музыка прервалась, и Тьелпэ решился спросить:

– Не поучишь меня?

– Отчего нет, охотно. Это совсем несложно.

Он указал на место на скамье рядом с собой, и юный лорд, расположившись, взял в руки инструмент и принялся внимательно слушать нового учителя.

Тьелпэринквар держал в руках дудочку и вспоминал недавний праздник в Бритомбаре. Он улыбался.

Лехтэ легко ступала по мягкому мху, следуя за верными деверя. Пока супруг был в отъезде, ей очень хотелось осмотреть окрестности и, если получится, порадовать его по возвращении.

– На ярко-зеленые полянки не вставайте, леди, – предупредил ее нолдо, оглянувшись. – Следуйте точно за нами, мы скоро придем.

Небольшое болото, которое они преодолевали, постепенно повышалось. Уже показались высокие раскидистые ели, пришедшие на смену редким и чахлым соснам.

– Осторожно, тут очень неровно, – вновь предупредил верный, очевидно опасаясь, как бы с женой лорда Куруфина чего не случилась.

Та лишь улыбнулась в ответ, легко преодолев сплетенные корни давно поваленных деревьев.

Ельник оказался небольшим, и теперь они продвигались по тропинке среди травы и зарослей ольхи и осин. Однако и эти деревья вскоре расступились, приглашая нолдор на небольшую, но очень привлекательную полянку.

– Мы на месте, леди, – объявил один из спутников. – Желаете передохнуть, пока мы соберем то, за чем шли?

– Я не устала, благодарю, – ответила Лехтэ. – Мне тоже хочется поучаствовать.

С этими словами она пристегнула к поясу берестяной кузовок и осторожно шагнула в траву.

Земляники было много. Крупные спелые ягоды манили своим ароматом, так что порой отправлялись не в корзинки, а в рот. Лехтэ поначалу мысленно укоряла себя за такое, однако вскоре обнаружила, что и нолдор Химринга порой лакомятся душистым угощением леса. Впрочем, зеленая полянка аж краснела от земляники, поэтому она, успокоившись, решила, что может сначала от души наесться сама. Спелые ягоды таяли во рту, оставляя легкий привкус кислинки, и нолдиэ время о времени, довольно прищурившись, цокала языком. Однако и кузовок постепенно наполнялся.

Путь назад Тельмиэль показался более быстрым. Возможно, от того, что она уже не разглядывала с любопытством каждое деревце или кочку, а представляла, как угостит уставшего супруга. Как Лехтэ узнала от сопровождавших ее верных, в Химринге было принято отдавать долю добычи в общее пользование, и хотя на гостей это правило не распространялось, она твердо решила все же поделиться с хозяевами крепости – им с мужем хватит и половины.

Когда небольшой отряд подходил к крепости, на западной дороге показался всадник.

– Один, – приглядевшись сообщил верный. – Похож на нолдо.

– Скоро узнаем.

Реакция воинов удивила Лехтэ – незаметно отодвинув ее в тень деревьев, они рассредоточились, укрывшись за стволами, и двое уже держали в руках луки.

– Но вы же сказали, что нолдо, – произнесла она, недоумевая.

– Похож. Подъедет ближе – узнаем наверняка. Пока же надо быть готовым к любой встрече, – пояснил верный и жестом показал, что стоит замолчать.

Напряжение росло. Всадник поравнялся с отрядом и… беспрепятственно продолжил свой путь в Химринг.

– Гонец из Барад-Эйтель, – произнес вслух верный.

– Интересно, с какими вестями, – отозвался другой.

– Скоро узнаем.

Идти оставалось недолго, но радостное настроение куда-то улетучилось, словно рассеянное северным ветром.

– Вы всегда так настороженны? – решилась спросить она, когда отряд уже заходил в ворота.

– Да, леди, – последовал ответ. – Здесь нельзя иначе. Увы.

Посланника из Хисиломэ встретил Норнвэ, однако какие вести скрывали свитки, доставленные гонцом, он не знал – они предназначались не ему.

– Лорд Нельяфинвэ вернется через час. Возможно, чуть позже, – сказал он.

– Проходи и отдохни в крепости. О твоем коне позаботятся. Путь неблизкий, вам обоим нужен отдых.

Лишь этот короткий разговор услышала Лехтэ, когда направлялась на кухню – внести свою долю в запасы провизии Химринга.

«Что задумал Нолофинвэ? Или же его распоряжения касаются только Майтимо? – в волнении она проследовала в комнату, где поселили ее и мужа. – Скоро вернется Курво. Все будет хорошо».

Сквозь широкое распахнутое окно залетали далекие звуки арфы, примешиваясь к мягкому, мерному шепоту волн. Вместе с запахом соли и водорослей доносился и аромат лугов, раскинувшихся за стенами города. Армидель вздохнула и, улыбнувшись светло и немного мечтательно, села за стол и ласково провела рукой по разложенному на нем отрезу сияющее-белой ткани.

Платьем невесты для предстоящего торжества леди Бренниль решила заниматься сама. Выспросив подробно, что именно дочь собирается надеть из украшений, мать осмотрела ее долгим, изучающим взглядом, обошла со всех сторон, то и дело кивая в такт собственным мыслям, а потом добавила коротко вслух: «Понятно», и удалилась в одну из садовых беседок, где уже был приготовлен ткацкий станок. Армидель же решила, что сделает свадебный наряд для Финдекано.

Дни летели, словно птицы, незаметно и столь же быстро. Не прошло и месяца, как из Ломинорэ приехал гонец, и дочь Кирдана уведомила жениха в ответном письме о своем намерении. Потом, захватив альбом и писчие принадлежности, она пошла к морю и, утроившись на берегу, начала рисовать.