Текст книги "Вопреки року (СИ)"

Автор книги: Master-of-the-Wind

сообщить о нарушении

Текущая страница: 100 (всего у книги 103 страниц)

«Совсем как раньше, до той злополучной гибели Древ», – отрешенно подумал он и встал со стола, на краешке которого до сих пор сидел.

Эарвен не пошевелилась, лишь взгляд ее скользнул вслед за мужем. А тот пересек комнату, взял уже полностью собранную сумку и пошел к двери. Сказать ему было больше нечего.

«Решение принято», – подумал он.

Арафинвэ прислушивался к собственной фэа, спрашивая самого себя, не дрогнет ли что-нибудь в груди, не заболит ли. Но все было спокойно и даже благополучно.

«Значит, все правильно делаю», – решил он и открыл дверь.

Вдруг за спиной раздался голос жены:

– А когда ты вернешься?

Муж замер, потом устало обернулся и проговорил:

– Я не вернусь, пойми это уже наконец. Я отправляюсь в Белерианд навсегда. Мне нечего больше делать в Амане.

И твердым шагом вышел за дверь, покинув дворец через боковой вход. На крыльце он остановился и несколько минут разглядывал сад. В памяти всплывали годы уже далекого детства, когда он так любил гулять здесь с отцом. Рука сама нащупала в кармане заранее приготовленный мешочек с семенами яблонь.

«Нечто бесконечно дорогое я все же заберу с собой», – подумал он, и на душе стало заметно теплее.

Взгляд устремился на восток. Туда, где виднелось ущелье Калакирья. С вечерним приливом корабль телери заберет его и понесет к смертным землям. Следовало поторопиться – времени на разговоры с женой было потрачено слишком много.

Он сделал уже несколько шагов, когда позади послышались голоса.

– Государь, мы с вами! – уверенным тоном заявил один из верных.

Финвион обернулся и увидел десять пар глаз, решительно глядящих на него.

– Нет больше государя, – покачал головой он. – В Белерианде, куда я направляюсь, уже есть один король нолдор, признанный всеми квенди. И двум не бывать.

Верный кивнул, ничуть не смутившись:

– Пусть так, но Арафинвэ Финвион тоже не может ехать один.

Бывший король нолдор Амана тепло улыбнулся и кивнул:

– Благодарю вас, друзья. Раз так, то поспешим.

И они направились в сторону ущелья.

Ольвэ встретил родича приветливо и чуть-чуть печально. Весть, что Эарвен так и не изменила своего решения, заставила его удрученно покачать головой. Он проводил Арафинвэ на ожидавший его корабль, и тот поднял якорь, задорно ловя парусами попутный ветер.

Скоро судно, увозившее в Белерианд младшего Финвиона, растаяло вдали. Ольвэ постоял еще несколько минут и направился во дворец. На сердце его отчего-то было тяжело.

Ласковый, теплый летний ветер едва заметно шевелил прозрачные занавеси. Серебристый невесомый луч Исиля скользил по полу. Музыка, пронзительная и чистая, звучала, казалось, не только в сердце Тьелпэринквара, но в самом мироздании. А, может, так и было.

Поняв, что все равно в эту ночь не сможет уснуть, он неслышно выскользнул из постели и, полюбовавшись несколько долгих мгновений женой, укрыл ее легким пледом.

Фэа звала нолдо куда-то далеко вперед, за горизонт. Или в горние выси. Туда, где только что парила и где слышала зов, так похожий на тот, что искал нолдоран долгими, выматывающими днями. Зов нового мира.

Проворно одевшись в первые попавшиеся штаны и рубаху, Тьелпэ подошел к распахнутому окну и, опершись о раму, долго стоял, глядя в широкое, усыпанное звездами небо. Роа его еще хранило память об объятиях жены, о тепле ее губ, а в груди звучала мелодия.

«И все же, как похожа она на ту самую музыку творения, что я ищу», – вновь до глубины души поразился он и даже тряхнул головой. Однако наваждение не прошло. Наоборот, оно зазвучало победно и звонко, словно радовалось, что ему удалось наконец пробиться к сердцу короля нолдор.

«И если это действительно так…»

Тьелпэринквар не додумал мысль. Развернувшись, он сел в ближайшее мягкое кресло и, расслабившись, закрыл глаза. Позволив фэа раскрыться, он постарался воспроизвести эту музыку, что искала его и в конце концов нашла, и сам устремился мыслью ввысь. Туда, где среди бесконечных мириадов звезд горели зажженные Единым миры. Нолдо звал, искал, уверенный, что вот-вот обнаружит…

И это произошло. Один за другим тянулся Тьелпэринквар к встречавшимся на пути фэа мирам, но все они звучали иначе – один был похож на летнюю грозу, другой на светлую опушку хвойного леса. Пока один из миров, которые повстречал нолдоран, сам не потянулся ему навстречу. Эльф рванулся мыслью к нему, вслушиваясь в знакомую, столь желанную мелодию, ту самую, напоминавшую музыку творения.

– Наконец-то! – воскликнул он, распахнув глаза.

Ненуэль встрепенулась и села на кровати:

– Что-то случилось, мельдо?

– Да! – вновь победно воскликнул муж и, поднявшись, в нетерпении прошелся несколько раз по комнате. – Я нашел то, что искал.

– Наш новый мир? – обрадовалась жена.

Глаза ее горели восторгом от столь долгожданной и желанной вести, а еще неподдельным восхищением. Тьелпэ сел на кровати и, потянувшись к ней, обнял одной рукой и поцеловал. Зарывшись лицом в ее волосы, вдохнул такой родной запах, и ощутил, как смятенная фэа успокаивается, а мысль начинает работать четко и ровно.

За окном занимался яркий золотисто-розовый рассвет. В природе царила такая тишина, что было слышно, как звенят росинки на ветках.

– Я люблю тебя, – прошептал Тьелпэринквар жене.

– Я тоже тебя люблю, – откликнулась Ненуэль. – Но что ты теперь намерен делать?

– Сразу после завтрака сообщу родным, и будем собираться в дорогу. Нам с тобой и с Индилимирэ теперь предстоит объехать все земли квенди.

– Дочка обрадуется, – весело произнесла Ненуэль. – Он давно рвалась путешествовать.

– Теперь ее мечта сбудется, – улыбнулся Тьелпэ.

Поднявшись, он подошел к столу и тщательно записал необходимую для будущего перехода информацию. Душа в нетерпении рвалась вперед, словно несущийся через поля галопом конь. Не в силах усидеть на месте, нолдоран принялся расхаживать по покоям, вслух делясь с женой возникающими мыслями. Ненуэль отвечала, спрашивала подробности, а заодно одевалась и приводила себя в порядок. Тьелпэ любовался ею и почти со страхом думал, сколь бедна и нелепа была бы его жизнь без нее, если бы тогда, стоя на развилке жизни, у самого первого критичного выбора, решил бы отказаться от звучавшего в душе зова грядущей любви и захотел бы жить один.

Не удержавшись, он поцеловал жену в обнаженное плечо и, встретив в зеркале ее взгляд, достал из кармана выполненную в виде бабочки жемчужную заколку с бриллиантовыми подвесками, и протянул любимой:

– Вот, возьми. Это тебе.

– Благодарю, мельдо, – прошептала в ответ та и некоторое время любовалась игрой золотистого света в совершенных гранях. Затем она закрепила украшение в волосах и, поднявшись, поцеловала мужа.

Завтрак прошел в заинтригованном молчании. Тьелпэринквар прислушивался к биению собственного сердца, к голосам верных за окном, к шепоту мироздания, до сих пор звучавшего в памяти, а после, когда Тьелкормо уже было сделал движение, чтобы подняться и помочь своей жене встать, объявил:

– Я нашел наш новый мир.

Казалось, воцарившуюся густую и одновременно такую хрупкую тишину можно было пощупать руками. А после мироздание раскололось с оглушительным хрустальным звоном, и все заговорили практически разом.

– Поздравляю! – воскликнул Атаринкэ.

– Я и не сомневалась в тебе, – сообщила Лехтэ.

– Молодец, – раздался голос Фэанаро.

Нерданэль всплеснула руками, Нольвэ просто кивнул, Тарменель начал строить планы на ближайшие дни, а Тьелкормо вдруг проговорил:

– Значит, мы вовремя успели. Потом бы явно было не до того.

Он это сказал тихо, но так, что его услышали все.

– О чем ты? – спросил брата Курво.

Турко задумчиво посмотрел на жену, а когда та кивнула ему, сообщил, не скрывая собственной радости:

– Мы с Тинтинэ ждем ребенка.

====== Глава 136 ======

– Здесь тоже многое изменилось? – уточнила Ненуэль, поглядев на мужа.

– И да, и нет, – ответил Тьелпэринквар и, погладив своего коня по шее, еще раз оглядел границу Дориата. – Проходы, что вели вглубь страны, прежде были тщательно скрыты, теперь же они видны совершенно ясно.

– И потому мне тем более удивительно, почему вы не торопитесь ими воспользоваться, – раздался вдалеке знакомый, немного насмешливый голос.

Взорам нолдор предстал показавшийся из-за ветвей ближайшего кустарника Келеборн.

– Рад видеть всех вас. Король, королева, – достаточно торжественно и в то же время по-дружески произнес он.

Синда подъехал ближе и легким наклоном головы приветствовал нолдорана и его супругу.

– Ясного дня тебе и твоим воинам, – улыбнулся в ответ Тьелпэринквар.

– Благодарю. А тебя, юная принцесса, моя Келебриан уже с нетерпением ждет, – улыбнулся сын Галадона.

– Мне тоже хочется поскорее увидеть ее домик и посмотреть Менегрот, – важно заявила Индилимирэ, изо всех стараясь соответствовать серьезности момента, но после не выдержала и весело рассмеялась.

Две маленькие эллет познакомились на свадьбе Тьелкормо и там же договорились, что при первой возможности непременно приедут друг в кругу в гости. Впрочем, дочь Келеборна проводила время в те дни не только с новой подругой, но и с Эарендилом. Они танцевали вместе, гуляли по аллеям сада, но Индилимирэ на нее ничуть не сердилась. Тем более что сын старшего родича Финдекано Эрейнион не давал ей скучать. Теперь же настало время выполнить данное в Химладе обещание, и юная нолдиэ украдкой погладила бок сумки, где находились подарки для Келебриан, а также для короля Дориата и его семьи.

Закат раскрасил западный край неба золотисто-багряным. Нолдор следовали вглубь Дориата за своими проводниками, а Келеборн тем временем пояснял:

– Король Трандуил просил его извинить за то, что он не смог сам лично выехать вам навстречу. Он очень хотел, однако три дня назад наша королева Тилирин родила сына, и он теперь неотлучно рядом с ними.

– Значит, мы не зря везли дары, – ответил Келебримбор.

– Определенно, – улыбнулся Келеборн.

– Мы будем счастливы поздравить короля и его супругу, – вставила Ненуэль.

– Однако новости, что я привез, – тут нолдоран едва заметно нахмурился, – непременно пошатнут устоявшееся после победы над нашим общим Врагом равновесие.

Келеборн оглянулся через плечо и несколько долгих мгновений разглядывал родича.

– И все же в противном случае мир вовсе бы рухнул? – догадался он.

– Так и есть, – кивнул Тьелпэ.

– Значит, правильно сделали, что приехали. Вы расскажете мне, о чем идет речь?

– Обязательно. Скоро все равно так или иначе узнают все квенди.

– Значит, вечером на привале, – подытожил синда.

Слышавшие разговор воины встревоженно переглядывались, однако верные нолдор, уже, разумеется, знавшие, о чем идет речь, уверенными жестами пытались развеять их настроение. Вслух же, впрочем, не спешили ничего говорить.

Отряд скоро миновал границу и, ступив под зеленые густые своды, направился вглубь леса. Небо темнело, постепенно обретая глубину. На ветках в отдалении зажглись крохотные светильники. Запели цикады. Индилимирэ с живым любопытством глядела по сторонам, и Келеборн принялся ей пояснять.

Скоро они пришли на поляну, где уже был разбит лагерь дозорных и жарилась на кострах пища. Гостей разместили, дали возможность привести себя в порядок с дороги и в скором времени пригласили к ужину. Тьелпэринквар достал из седельных сумок несколько бутылок мирувора, и некоторое время беседа текла неспешно и плавно. Когда же с трапезой было покончено, он отставил в сторону кубок и, поблагодарив хозяев, начал:

– О том, что я хочу сказать, скоро станет известно всем в Белерианде. И все же попрошу вас не сообщать никому до тех пор, пока я не поговорю с королем Трандуилом. Ему, в любом случае, принадлежит первое слово на грядущем совете.

– Разумеется, – пообещал Келеборн и, сложив руки перед собой, устремил на нолдорана внимательный взгляд.

Тот несколько секунд молчал, а после сказал:

– Скоро всем квенди, если они хотят жить, придется покинуть Арду.

– Именно Арду? – сразу обратил внимание на главное Келеборн. – Не только Белерианд?

– Верно. Энергии этого мира меняются…

Он начал объяснять то, что знали уже эльфы Химринга, Врат и Таргелиона и с чем они безоговорочно согласились.

«Мы пойдем за нолдораном, – всплыли в его памяти слышанные на тех первых встречах слова. – Мы верим тебе, Тьелпэринквар… Мы не хотим умирать… Я не за тем женился, чтоб скоро истаять. Я еще детей не привел…»

Куруфинвион глядел теперь на лица синдар и гадал, что скажут подданные Трандуила.

«Должно быть, этот первый ответ можно будет считать предвестником», – подумал он и замолчал, завершив повесть.

Воины глядели в огонь отсутствующими взглядами и очевидно размышляли. Наконец, один из них начал:

– Что ж, менять привычный дом на новый и незнакомый тяжело, но ты прав, король нолдор – в противном случае все будет сто крат тяжелее и хуже. Лично я пойду за тобой.

– И я.

– Я тоже.

Возгласы согласия посыпались с разных сторон. Последним высказался Келеборн:

– Разумеется, мы с женой и дочкой тоже уйдем за тобой и за нашими родичами. У меня еще много планов на эту жизнь. Не хочу, чтобы все закончилось, не начавшись.

– Благодарю вас, друзья, – Тьелпэринквар обвел всех теплым взглядом. – И помните ваше обещание. Всего несколько дней, пока я не сообщу Трандуилу.

– Конечно, – заверил Келеборн. – А ты, Тьелпэ, имей в виду – он хочет тебя с семьей и спутниками пригласить на праздник в честь рождения принца Леголаса.

– Мы с удовольствием останемся, – заверил нолдоран. – Верно, мелиссэ?

– Так и есть, – согласилась та.

И долго еще у костра продолжалась беседа. Таяли в вышине искры, и мир, окружавший квенди, казался нерушимым и вечным.

«Хотел бы я, – подумал вдруг Куруфинвион, – чтобы там, в нашем будущем новом доме, мы бы смогли дать растениям Арды новую жизнь, чтобы они росли пышно и бурно. Возможно ли это?»

Он долго еще размышлял над этим, но пока, здесь и сейчас, никто не мог дать ему ответа.

«Надо будет поговорить по возвращении с дедушкой Фэанаро», – мелькнула мысль.

И Тьелпэринквар, обернувшись к жене, обнял ее одной рукой и прижал к себе.

Сиявший в самом зените Анар ласкал высокие, густые травы. Золотые, налившиеся силой колосья пшеницы клонились к земле. Летали коростели и ржанки. Бескрайнее, без единого облачка голубое небо раскинулось от края и до края. Широкая нахоженная тропа причудливой лентой вилась, убегая в сторону побережья, и в самом дальнем конце ее, в той стороне, откуда доносился густой, мерный рокот моря, показалась группа всадников, возглавляемая статным золотоволосым эльфом. Он остановил коня и, сделав знак верным, слегка нахмурился. Приставив руку к глазам, он принялся вглядываться в восточный край горизонта и вскоре в самом деле увидел группу из двух десятков нолдор.

– Ждите меня здесь, – попросил золотоволосый нолдо спутников.

– Но, лорд Арафинвэ, – начал один из верных.

– Я вас прошу, – настаивал тот. – Я должен сперва поговорить с Тьелпэринкваром сам, – строго ответил он.

– Хорошо.

Нолдор почтительно склонили голову и стали с напряжением на лицах ждать, чем закончится встреча двух родичей.

Анар был не по сезону жарок и нещадно палил, однако ожидавшие результата судьбоносной встречи эльфы не замечали этого. Ехавшие им навстречу со стороны Дориата воины остановились, и Тьелпэринквар Антолайтэ Куруфинвион, король нолдор Белерианда, отделился от группы своих спутников и выехал вперед, остановившись примерно посередине пути.

Спутники Арафинвэ в волнении сжимали и разжимали кулаки, бессознательным жестами гладили шеи своих коней.

– Они договорятся, – сказал тихонько самый молодой, однако ему никто не ответил.

Младший Финвион преодолел оставшееся расстояние и попросил коня встать. Умное животное послушно замерло, а эльф несколько мгновений молчал, очевидно собираясь с мыслями, и расстегнул седельную сумку.

Спутники Арафинвэ разом выдохнули, ожидая развязки, а тот достал в конце концов венец, тот самый, который носил, будучи королем в Амане, и спешился. Говорить он ничего не стал – любые слова оказались бы в подобный момент излишни. Младший Финвион просто сделал еще два шага, положил свою корону на землю и отошел.

Казалось, можно было услышать не только полет комара, но и самые его мысли. Две группы нолдор напряженно следили за выражением лица молодого нолдорана. Тьелпэринквар же молчал. Без лишних слов он одним движением спрыгнул на землю, подошел к венцу и поднял его. Мгновение он пристально рассматривал его, а после сказал:

– Я принимаю его.

– Я отдаю венец, – заговорил в ответ Арафинвэ, и голос его наполнила легкая звенящая радость, – с уважением и бесконечной благодарностью, как более достойному. Владей им.

– Благодарю тебя.

Тьелпэринквар сделал шаг вперед, и родичи крепко обнялись. Верные все разом заговорили, поздравляя друг друга и своего короля, теперь одного для всех.

Индилимирэ вместе с Ненуэль подъехали ближе, и нолдоран представил их:

– Мои жена и дочь.

– Рад познакомиться с вами воочию, – ответил Арафинвэ и улыбнулся нисси.

Он вслед за Тьелпэринкваром вскочил на коня и, оглядев его спутников, спросил:

– Правдивы ли слухи, ходящие среди фалатрим?

– Какие именно? – уточнил Тьелпэ.

– Говорят, что король Трандуил вместе со своими синдар согласились следовать за тобой в другой мир.

– Да, это верно, – кивнул нолдоран, и взгляд его посерьезнел. – Совет состоялся через пять дней после нашего приезда, на берегу Эсгалдуина. Прибыли все, кто так или иначе стремился добраться, включая живущих внутри границ Дориата авари. Они тоже согласились.

– Понимаю, – кивнул Финвион. – Перспектива в скором будущем истаять не самая радостная, и даже при всей привязанности к Арде практически невозможно принять такой исход. Я и сам не могу.

– Так ты отправляешься с нами? – уточнил Тьелпэринквар.

– Да, мой король, – ответил Арафинвэ, и два последних слова сорвались с его губ легко и естественно, словно в мыслях он давно уже привык их повторять. – Куда же ты теперь?

Мгновение нолдоран молчал, глядя в сторону горизонта, словно что-то искал там, а после ответил:

– Нужно опередить летящие на крыльях ветра слухи и сообщить обо всем нолдор Ломинорэ и Хисиломэ. Затем мой путь будет лежать к фалатрим. Впрочем, владыка Новэ еще пару лет назад в приватной беседе подтвердил, что уйдет вместе со своей семьей в новый мир.

– Радостная весть, – откликнулся Арафинвэ. – Мудрость Кирдана пригодится нам.

– Согласен.

– Что ж, не буду задерживать тебя. Легкой дороги. Надеюсь, скоро встретимся снова.

– Уверен в этом.

Тьелпэринквар оглянулся, и от группы воинов отделились две высокие светловолосые фигуры – были это Галадриэль и Келеборн. Леди пустила коня быстрее и, спешившись, кинулась к отцу.

Птицы летали в небесах, что-то пронзительно крича на своем языке, однако Тьелпэ не стал прислушиваться. Убедившись, что встреча родичей завершилась благополучно, он попрощался с ними и вместе с семей и верными отправился на запад. Туда, где в отдалении уже виднелись высокие пики Эред Ветрин.

Индилимирэ торопила коня, однако старалась не обгонять родителей. И все же глаза ее горели нетерпением, а щеки пылали, подобно летнему закату. Скоро высокие травы стали заметно ниже, склоны круче, а камни под копытами крупней. Юная эллет ступала осторожно, выискивая малейшую опасность, и, может быть, именно поэтому совершенно не заметила выступивших из-за ближайшего валуна стражей, а с ними старшего Нолофинвиона.

– Рад видеть тебя в Ломинорэ, государь, – заговорил Финдекано и, улыбнувшись приветливо, чуть склонил голову.

– Я тоже, мой друг, – ответил Тьелпэринквар, – от всей души.

Фингон хотел уже что-то добавить, как вдруг Индилимирэ, подавшись вперед, радостно вскрикнула:

– Это ты? Ты тут случайно?

Эрейнион вышел из тени и, сняв с головы капюшон, рассмеялся тихим, ласковым смехом:

– Когда же ты поймешь, эленья, что случайностей не существует? Разумеется, я тут потому, что сам захотел. Узнал, что ты приедешь вместе с родителями, и не утерпел – отправился с отцом встречать вас. Мой король.

Последние слова, сопровождающиеся легким наклоном головы, были обращены уже к Тьелпэринквару. Тот вернул приветствие, и Эрейнион уверенно подошел к лошади Индилимирэ:

– Дальше вам всем предстоит немного пройти пешком – дорога узка и весьма камениста.

Он протянул руки и помог юной Тьелпэринквариэль спешиться.

Анар золотил простиравшееся впереди ущелье, укрытое у самого подножия густыми тенями. Гости в сопровождении хозяев двинулись вперед, предвкушая скорый отдых и ужин, и Гил Галад старался держаться поблизости от своей юной спутницы, чтобы в случае необходимости незамедлительно прийти на помощь. Впрочем, ни Тьелпэринквар, ни Финдекано не возражали. Индилимирэ же то и дело поглядывала на спутника исподтишка и в конце концов подала ему руку. Тот с благодарностью сжал ладошку, и вскоре между ними завязался оживленный разговор.

Дорога лентой бежала вперед, теряясь в золотисто-голубой дали.

– Ты готова к прогулке, эленья? – спросил юную подругу Эрейнион, и вновь Индилимирэ невольно отметила, как тот перед последним словом немного запнулся, словно не решался произнести, а во взгляде его появилось смущение.

«Звезда моя». Эллет еще раз с удовольствием мысленно повторила это слово и ощутила, как оно теплом разливается в душе. Словно котенок над ухом мурлычет.

Широкий крепостной двор был укрыт густыми рассветными тенями. Золотисто-розовые блики Анара отражались в стеклах покоев, в струях фонтанов и в шлемах дозорных. До общего собрания нолдор Ломинорэ оставалось еще несколько часов.

– Да, готова, – ответила наконец Индилимирэ на вопрос Гил Галада и широко, приветливо улыбнулась ему.

Лицо его в тот же миг озарилось идущим откуда-то из глубины фэа светом. Он подвел коня и, подставив руки, помог своей юной спутнице сесть.

Верные распахнули ворота, и двое нолдор покинули крепость, устремившись через поля на север, в сторону густых сосновых лесов.

– Не стоит бояться, – на всякий случай предупредил он. – Звери наши друзья, а ирчей в Ломинорэ нет.

– А я и не боюсь, – сообщила Индилимирэ и, оглянувшись через плечо, посмотрела своему спутнику в глаза.

– В благой час ты пришла в Арду, – ответил он. – Ты увидела красоту этого мира, но не помнишь тени, что накрывала ее много тысяч лет. Любая взрослая эллет непременно бы подумала об опасности.

Несколько мгновений дочь Тьелпэринквара раздумывала над словами. Наконец, она вновь заговорила:

– Может быть, я не столь смела, как это можно подумать. Ведь рядом со мной ты, а прежде всегда был отец. Вы оба знаменитые воины, о ваших подвигах квенди уже слагают песни, а атани – сказки. Ты ведь защитишь меня, если возникнет необходимость?

Она серьезно посмотрела на спутника, и Эрейниону вдруг показалось, что это взгляд не юной, но совершенно взрослой и мудрой нис.

– В тот же миг, – проговорил он тихим, немного задумчивым голосом.

Удовлетворенная ответом Индилимирэ кивнула и принялась рассматривать расстилавшийся перед глазами пейзаж – золотые бескрайние поля пшеницы, высокие зеленые пики елей и раскидистые кроны сосен. Из травы выпорхнула ржанка, и дева невольно рассмеялась.

– А куда мы едем? – наконец поинтересовалась она.

Вновь поглядев на Эрейниона, она успела заметить в его глазах выражение нежности, которое он поспешил спрятать, придав лицу серьезный вид.

– Здесь есть неподалеку одно мое любимое место – озеро с пологими песчаными берегами. Я часто отдыхал там в детстве с родителями. Хотелось бы показать тебе больше, но вы уже завтра утром покидаете нас.

– Но мы же не навсегда расстаемся, – поспешила успокоить его Индилимирэ. – Наверняка скоро увидимся на каком-нибудь празднике.

– Да, разумеется, – откликнулся Гил Галад, однако в голосе его юная дева не услышала радости, лишь легкую печаль.

Она помолчала, еще в силу возраста не понимая, что сказать и как продолжить, а там и сам Эрейнион заговорил об окружавших их красотах, и в скором времени беседа вновь стала непринужденной и веселой, какой была прежде. И все же Индилимирэ запомнила возникшее в груди ощущение света и ласкового тепла.

Они въехали под лесные своды, и юная эллет залюбовалась игрой бликов Анара среди ветвей. Однако скоро деревья закончились, и взору ее предстало широкое, овальной формы озеро, дальний берег которого терялся в укрытой прохладными тенями дали.

Эрейнион поспешил спрыгнуть на землю и, подойдя ближе, помог спешиться Индилимирэ.

– Благодарю! – радостно воскликнула она и повела коня к воде, чтобы тот мог попить.

Ее спутник отстал, и некоторое время нолдиэ одна плескалась у берега. Она помогла освежиться коню и, отпустив его пастись, присела на корточки и зачерпнула полную пригоршню воды, с удовольствием плеснув себе на лицо.

– Уютное место, – в конце концов решила она и оглянулась на Эрейниона.

Тот стоял в стороне, и на лице его читалась глубокая задумчивость, словно нолдо на что-то решался. Дева замолчала, не желая ему мешать, однако не сводила внимательного, любопытного взгляда. Скоро сын Финдекано посмотрел на свою спутницу и одновременно куда-то за горизонт. Или, может быть, в будущее?

– Индилимирэ, я, – начал он и замолчал, будто вновь провалился в собственные мысли.

Дева подобралась, предчувствуя, что услышит сейчас нечто важное, и обратилась в слух.

Над их головами громко, жизнерадостно пели птицы. Лес дышал густой пряной свежестью.

Эрейнион сунул руку в карман и достал оттуда серебряный кулон в виде россыпи незабудок на тонкой цепочке. Индилимирэ встала.

– Вы завтра уедете, – заговорил он, тщательно подбирая слова. – И, возможно, до самого Большого Похода мы больше не увидимся. Но тогда…

Он снова запнулся и посмотрел подруге в глаза. Она посмотрела на него ободряющим взглядом, и он продолжил:

– Пройдет сорок восемь лет или немного меньше. Ты уже будешь взрослая.

– Да, – подтвердила Индилимирэ. – Мне будет больше лет, чем было Тинтинэ в год знакомства с Тьелкормо.

– Скажи, ты позволишь мне тогда быть рядом, заботиться о тебе? Во время самого перехода и после него. Сказать…

Он не договорил, потому что для этих слов время еще не пришло, но дева и сама обо всем догадалась. Потому что чувствовала то же самое. Она подошла и протянула руку к кулону:

– Это ведь сделано для меня? Если так, то я беру его. И я отвечу тебе, что да – разумеется, позволю. И мы обо всем еще раз поговорим потом, перед Большим Походом. Когда придет время.

Эрейнион с облегчением выдохнул и отпустил цепочку, позволив дару опуститься в протянутую ладонь. Больше к этому разговору они не возвращались, но уже вечером, когда оба вернулись в крепость, их отцы поняли, что еще две фэар сделали свой выбор. Келебримбор и Гил Галад посмотрели друг другу в глаза, и отец Индилимирэ кивнул. Сын Финдекано вздохнул с облегчением, и все начали готовиться к предстоящему собранию.

Народ Ломинорэ выразил готовность следовать за королем в новый мир, и утром нолдоран с семьей отбыли в гавани к фалатрим.

Долгий путь продолжался.

====== Глава 137 ======

Тьелкормо откинулся на спинку стула и немного устало потер глаза.

Первый утренний золотой луч лениво, даже несколько вальяжно полз по столу. За окном пронзительно заливались синицы и пеночки.

«Пожалуй, мелиссэ может проснуться от этих трелей», – подумал Турко, и на душе у него сразу стало теплее, а усталость отступила.

Подарок для жены к празднику Имянаречения сына был наконец готов. Новый охотничий пояс с серебряными кольцами для необходимых в походе мелочей, с петлями для ножен, с небольшой сумкой и с украшениями в виде костяных пластин и тиснения. Тьелкормо подался вперед и, взяв его в руки, еще раз придирчиво оглядел. На нем по полю, среди высоких трав, бежала лань, а позади нее лозы хмеля и вьюнков сплетались, образуя причудливый, замысловатый узор. Рядом на столе лежала широкая кожаная повязка для волос с более простым тиснением в виде листьев березы, однако мастер был убежден, что Тинтинэ оба дара непременно понравятся.

В памяти его вновь сами собой всплыли горячие объятия любимой, которые так не хотелось покидать, даже ради готовившегося сюрприза, и сладкое посапывание Элемара в кроватке.

«Нет, все же ей и правда должен понравиться подарок», – без видимой связи с предыдущими мыслями подумал он и начал поспешно собираться, пока Анар не успел подняться достаточно высоко.

Завернув повязку и пояс в мягкую ткань, он сунул сверток за пазуху и поспешно вышел из мастерской.

Пряный запах меда и свежести ударил в грудь. Голова немного закружилась от радости и предвкушения грядущего праздника.

«Сын, – подумал Фэанарион с нежностью. – Когда я покидал вслед за отцом и братьями Аман, то даже подумать не мог, что встречу здесь, в смертных землях, свою судьбу и приведу с нею в мир ребенка».

Малыш родился уже три месяца назад и более всего лицом и необычными, красивыми медовыми глазами походил на мать. От отца же ему достались золотые волосы и немного ехидная улыбка, о которой Турко несколько раз говорила Тинтинэ. Сам он себя со стороны все время видеть не мог, а потому не получалось и сравнить. Когда же Тьелкормо подходил с малышом к зеркалу, то ни о каком ехидстве речь и не шла – его лицо светилось абсолютным счастьем. Однако Лехтэ подтверждала слова своей родственницы, и обеим нисси Охотник безоговорочно верил.

Он спешным шагом шел по усыпанной гравием тропинке, когда из-за куста жимолости показалась Индилимирэ. Увидев Тьелкормо, она тут же остановилась и придала лицу как можно более невинное выражение:

– А я что? Я ничего. Я уже взрослая, а потому не шалю.

Однако лукавый блеск глаз выдавал эльфиечку, потому старший родич только весело рассмеялся:

– Да уж, взрослая, сам вижу. Поверить не могу, что менее чем через пятьдесят лет буду выдавать замуж внучку младшего брата.

Лицо юной эллет неуловимо переменилось, и уже другим, совершенно серьезным взглядом он заглянул в ее зрачки и увидел на дне их недетскую вдумчивость, мудрость столетий, а так же предчувствие грядущего. Фэанарион даже головой тряхнул, отгоняя наваждение.

– Эрейниону привет передавай, – невпопад буркнул он и пробормотал: – Еще бы Нельо с Амбаруссами женить.

Последняя фраза была сказана тихо, однако Индилимирэ услышала. В голос фыркнув, она охотно затараторила:

– Насчет близнецов не знаю, а Майтимо женится еще не скоро, не раньше чем через три сотни лет, скорее даже от пятисот до тысячи. Прошу прощения, я на такие далекие расстояния еще не очень хорошо вижу.

От серьезности слов малышки Турко пробрал озноб, и он ответил деланно шутливым тоном:

– Ну ты и предсказательница! Признаться, я надеялся, что это произойдет быстрее.

Дочка Тьелпэринквара пожала плечами:

– Ты сам подумай: сначала он вырастил шестерых младших братьев, потом были плен и несколько столетий практически непрерывных битв. Ты серьезно считаешь, что он скоро захочет брать на себя новую ответственность? Он же еще и в новом мире будет одним из первых исследователей…