Текст книги "Вопреки року (СИ)"

Автор книги: Master-of-the-Wind

сообщить о нарушении

Текущая страница: 91 (всего у книги 103 страниц)

Нолофинвион тряхнул головой и вновь сосредоточился на происходящем. Балрог хлестнул бичом, и двое воинов с криками упали, закрывая руками лица.

– Проклятье, – выругался сквозь зубы король и, обернувшись к Тариону, приказал: – Держите наш фланг.

– А вы куда, государь? – встрепенулся нолдо.

Однако Финдекано его уже не слушал. Подняв повыше копье, он пустил собственного коня рысью и, подъехав на расстояние броска, ударил, пронзив плечо балрога. Тварь заревела и, выронив из рук огромную секиру, двинулась на обидчика. Свистнул в воздухе огненный бич, и нолдо поднял левую руку, принимая удар. Шею обожгло, как будто тысячи змей одновременно впились в тело.

С десяток верных закричали в гневе и бросились на помощь королю. На балрога со всех сторон посыпались удары, нанося глубокие раны, и тот, заревев от боли, разил уже наугад, почти не глядя. Однако двое нолдор все же пали, сраженные валарауко.

– Разойдись! – крикнул воинам Фингон.

Подняв копье одного из верных, он вновь пустил коня рысью и, размахнувшись хорошенько, ударил, пронзив грудь твари. Балрог покачнулся, и плеть его в последний раз разъяренной змеей взметнулась в воздухе. Финдекано поймал и вырвал ее. Скривившись от нестерпимой боли в обожженных руках, он зашипел сквозь зубы и, вновь ухватившись за древко копья, толкнул тварь. Балрог тяжелым мешком повалился на землю, и верные добили его, отрубив голову.

– Государь! – к нолдорану уже бежали несколько воинов и целитель, и Нолофинвион, как ни жаль ему было покидать поле боя, был вынужден отправиться в лагерь.

– Эрейнион, Туор, – обратился он к сыновьям, – теперь вы командуете воинами Хисиломэ и Ломинорэ.

– Все будет хорошо, – успокоили они его и попросили верных: – Позаботьтесь о нем.

Те охотно пообещали, и король нолдор покинул поле битвы, следуя за целителем.

Мрачные скалы нависали над воинами, которые все приближались к темной цитадели Моргота. Орков было немного, что сильно удивляло Куруфина, рвущегося с армией Химлада к мосту, за которым располагалась крепость Врага.

– Не спеши, дай дорогу старшему, – хохотнул Морьо, решая первому ступить на каменный пролет. Однако и его опередили. Серая тень волкодава промелькнула между братьями, и Хуан пробежал по мосту. Ни одна ловушка не сработала, и пес призывно залаял с противоположной стороны, не догадываясь, что любой майя спокойно пересек бы пропасть, чего нельзя было сказать об эрухини.

Все же именно Искусник первым ступил на мост, бывший еще мгновение назад каменным. Теперь же под его ногами клокотала тьма, справа от которой бушевал огонь, а слева – серая пустота, полное отсутствие чего-либо, от которого веяло ледяным холодом. Казалось, один неверный шаг, и безвременье примет Фэанариона в свои объятия. Однако он шел, упрямо шел к своей цели, скорее понимая, нежели ощущая, что сейчас прокладывает путь остальным. Куруфин не знал, что каждый ступивший на мост видел свою собственную иллюзию, и лишь немногие могли справиться с нею. Часть отступила назад, пытаясь понять, как же преодолеть возникшую преграду и не оставить своих лордов, другие, увы, сорвались в пропасть и стали долгожданным лакомством для гулявших внизу варгов.

Как брат справлялся с огромными змеями и шипастыми птицами, Карантир не знал, но упрямо следовал за Куруфином, не подозревая, что тот балансирует между изначальным жаром и холодом. Черный меч Искусника разрубал незримые нити колдовства, позволяя видеть тонкую каменную полоску под ногами. Когда же наконец он достиг противоположной стороны и увидел крайне удивленного Хуана, то рубанул по мосту, желая рассечь не камень, но паутину заклятий, что была наложена на него. Лишь с третьего удара пошатнулась иллюзия, и нолдор смогли относительно безопасно закончить переправу.

Братья достигли цели, а от Черных врат Ангамандо к ним по уже относительно безопасной переправе спешили Келегорм и Тьелпэринквар, до этого со своими воинами помогавший Ородрету добить несколько отрядов тварей и закрепиться у входа во владения Врага.

– Что дальше? – вслух озвучил общий вопрос Искусник, глядя на почти монолитную стену, на которой были лишь прорисованы очертания двери.

– Как что? – удивился Карнистир. – Зайдем. Или ты предлагаешь повернуть назад?!

Куруфин лишь выразительно посмотрел на брата, но ничего не сказал на этот раз. Морифинвэ же толкнул изображение двери.

– Смотри-ка, не заперто! – воскликнул он и исчез в образовавшемся проеме.

====== Глава 120 ======

Куруфин шагнул за братом в образовавшийся в стене провал, предварительно сделав воинам знак следовать за ним, но быть предельно осторожными. Однако на удивление никто не оказывал им сопротивления, и лишь неприятная липкая тишина встречала нолдор. Вскоре коридор стал разветвляться, а в стенах появились двери.

– Нельзя позволить окружить нас или загнать в ловушку, – проговорил Карантир, останавливаясь.

– Так мы никогда не доберемся до Врага, – раздраженно ответил Куруфин, одновременно понимая, что брат прав.

– Воинов с нами много, – начал Морифинвэ.

– Разделиться?

– Не совсем. Пусть проверяют все двери и удерживают коридор, – ответил Карантир.

Идея Искуснику не очень понравилась, но другой у него не было, а нестерпимое желание наконец добраться до Врага гнало его вперед.

Где-то позади шли отряды Тьелпэринквара и Тьелкормо, Амбаруссар остались вне крепости сражаться с оставшимися орками – так что совместных сил должно было хватить.

Братья беспрепятственно шли по коридору, который медленно, но неуклонно понижался и все время незначительно поворачивал, так, что шедшие впереди не могли видеть и потому не знали, что из-за дверей никто не выходил.

Тишина становилась все более и более осязаемой и плотной, а каждый шаг давался воинам с бОльшим трудом. Однако Фэанарионы, казалось, не замечали преграды, а нолдор их отрядов, хотя и старались не отставать, шли все же на некотором расстоянии от них.

– Как-то… неправильно все. Не находишь? – спросил Куруфин.

– Ты забыл, где мы? Искажение здесь повсюду!

– Я не об этом, брат. Где охрана, где сопротивление? – удивлялся Искусник, и в этот момент братья вышли в просторный зал, в дальнем конце которого виднелись массивные двери. И стража.

Впрочем, пара орков не представляла серьезной угрозы или преграды для нолдор. Когда голова последнего врага беззвучно упала на пол и покатилась к стене, Карантир, не желая более медлить, толкнул створку.

– Вдруг и здесь не заперто? – хохотнул он, оборачиваясь к брату, тут же поднявшему свой щит, чтобы укрыть Карантира и себя.

– Какие гости! – раздалось с высокого и абсолютно черного трона. – Подойдите же ко мне, я готов оказать вам честь и принять вас к себе на службу.

– Размечтался! – зло выплюнул Карнистир и смело шагнул вперед.

– Можно подумать, ты ожидал, что мы согласимся, – презрительно ответил Куруфин, заходя в зал.

Моргот приподнял брови и сжал пальцы правой руки в кулак. Затем левой.

Крик боли поглотила все та же липкая тишина. Нолдор, что шли сразу за своими лордами, оказались смяты невидимой и невиданной силой, а после створки огромной двери закрылись, оставив братьев одних.

Моргот медленно встал с трона, неспешно поднял стоявший рядом Гронд и двинулся на Фэанарионов.

– Теперь будьте предельно осторожны, – напомнил Тьелпэринквар воинам, идущим следом. – В землях Врага возможны любые козни и подлости.

Те кивнули, соглашаясь, и Куруфинвион прошел через очередную дверь, за которой уже некоторое время назад исчезли отец и дядя. Застыв на пороге, он некоторое время вслушивался в подкравшуюся, словно вор перед рассветом, тишину. Не звонкую и радостную, когда издалека доносится пение птиц и размеренно бьется сердце, а липкую и гнетущую. Своды мрачного, укрытого серыми туманами зала терялись в вышине. Колонны казались сделанными не из мрамора и базальта, а из мыслей падшего валы. Воины взволнованно дышали в затылок, и лорд, обернувшись, постарался ободрить их:

– Мы справимся, – пообещал он. – Все вместе.

Те улыбнулись, и напряжение исчезло, разбившись хрустальным звоном.

В разные стороны от зала разбегались несколько коридоров. Тьелпэ прислушался, на этот раз еще тщательней, желая понять, в какую сторону отправились родичи, но потерпел неудачу.

– Давай ты налево, а мы направо, – услышал он голос подошедшего Туора.

– Согласен, – откликнулся Тьелпэ и приглашающе кивнул своим воинам. – Вперед!

Нолдор двинулись следом за лордом, искренне надеясь на скорую победу.

Ярко горевшие светильники разгоняли тьму, и тени с разъяренным шипением жались по углам. Коридор петлял, словно в неведомом лабиринте, и вдруг после очередного поворота Тьелпэринквар услышал отдаленный плач и тихий скрежет.

«Чудится или нет? – подумал он, останавливаясь. – Если же это морок Врага…»

Он поднял руку, еще раз призывая к вниманию, и тут на них прямо из темноты, словно из бездны, выскочили два волколака.

– Бой! – успел крикнуть лорд, подставляя щит. Тварь ударилась мордой о закаленный металл и разъяренно клацнула зубами.

Меч был в сложившейся ситуации бесполезен, это лорд понял сразу – в узком пространстве коридора развернуться или размахнуться для удара не представлялось возможным, а кинжалы были слишком коротки. Должно быть, на это и рассчитывал Враг, посылая тварей.

– Лучники, приготовиться! – скомандовал он, одновременно лихорадочно соображая, что еще можно предпринять. – Передним рядам пригнуться!

Стрелы взвились в воздух, и тут же следом послышался исполненный боли вой.

– Разойтись! – снова крикнул Тьелпэ. – Все назад!

Сам он, однако, за верными не последовал, а все же достал меч, вновь ставший теперь, когда воинов рядом больше не было, грозным оружием. Он ударил почти не глядя, потом еще раз и еще. Волколак метался, пытаясь достать до горла наглого нолдо, и все же Куруфинвион нанес ему рану в бок и в голову. Тварь убралась восвояси зализывать раны, а место его занял другой. Бой с новой силой возобновился.

– Лучники! – вновь приказал лорд.

Мгновенно пригнувшись, он позволил стрелам пролететь у себя над головой и, пользуясь тем, что твари отвлеклись, ударил, вогнав меч в шею волколака почти до половины лезвия. Тварь попыталась достать до руки нолдо, но тот подставил щит и ударил ногой, стряхивая его с оружия. Воины добили противника, и Тьелпэринквар скомандовал:

– Теперь идем дальше.

Коридор то сужался, то расширялся, убегая все ниже и ниже, и скоро отчетливо стал слышен звон цепей и стоны.

– Лорд, неужели там пленные? – взволнованно прошептал один из воинов.

– Не исключено, – кивнул Куруфинвион. – Разведчики, проверьте.

Двое воинов отделились от основной группы и скрылись за очередным поворотом. Тьелпэринквар дал воинам знак ожидать, а сам пошел проверить ближайшее небольшое ответвление, из которого, как ему показалось, доносился детский плач.

Светильник то и дело выхватывал из тьмы выгравированные на стенах тенгвы на темном наречии, и нолдо пожалел, что не мог их прочитать.

«Быть может, эта информация бы нам пригодилась», – подумал он.

Скоро плач стал громче, Тьелпэринквар прибавил шаг, и вдруг по его телу хлестнуло что-то невидимое. По спине прошел холодный озноб, руки и ноги его неподвижно застыли. Лорд понял, что не в силах пошевелиться.

– Что за дрянь?! – прокричал Тьелкормо, еле уворачиваясь от очередного стального пера. Птица, которую он прежде принял за элемент декора одного из залов Ангамандо, ожила, не давая его воинам продвигаться дальше. Острые, словно стрелы, перья вылетали из нее, почти без промахов разя нолдор. Раненые тут же теряли сознание или же проваливались в глубокий беспробудный сон.

Келегорм, укрывшись за одной из колонн, внимательно осмотрел орнамент зала. Плиты пола, красные и черные, складывались в странный, но знакомый эльфу узор.

«Лабиринт Мандоса, – понял он. – Кажется, так его называли в Валиноре. Только там он не позволял живым попасть в мир душ, даже если те и оказывались рядом со входом в Чертоги. А тут? В чем их роль?»

Охотник внимательно и сосредоточенно вглядывался в плиты, когда еще два воина рухнули, сраженные перьями птицы.

«И ведь не облысеет никак, тварь!» – подумал он и в тот же миг осознал.

– Не наступайте на красные плиты! – закричал Келегорм, ловко перепрыгивая сразу через несколько клеток и стараясь как можно быстрее достичь смертоносной твари. Однако его опередили, и вскоре безжизненная конструкция с грохотом рассыпалась на кусочки.

– А ведь стрелы ее и не брали. Только меч справился, – с некоторым удивлением проговорил победитель.

Следующие два зала нолдор миновали достаточно быстро и без происшествий, а третий преподнес им очередной крайне неприятный сюрприз. Оранжевые пятна, хаотично перемещавшиеся по его стенам, полу и даже потолку убивали, стоило им только хотя бы краем задеть эльфа.

Их было много, и двигались они с разной, постоянно менявшейся скоростью, порой неожиданно увеличиваясь в размерах или же наоборот превращаясь в точку.

По приказу своего командира воины замерли, понимая, что этот зал им не одолеть, если не найти источник, приводивший в движение оранжевую смерть.

– Государь, неужели со всеми тварями Нан Дунготреб покончено? – молодой воин, едва разменявший вторую сотню лет, смотрел одновременно с недоверием и тихой надеждой.

Трандуил поглядел на него и, задумчиво покачав головой, обвел взглядом поле боя. Туши отвратительных порождений Унголиант и приведшие их к границам Дориата волколаки теперь валялись грудами, превращая и без того не самый радостный пейзаж в поистине омерзительное зрелище.

– Я бы очень хотел надеяться, что да, – ответил наконец Трандуил. – Но даже если они и остались где-нибудь в глубинах пустошей, то их очень немного. Правда, это нам еще предстоит выяснить. Не сейчас, а немного позже.

– Вы хотите организовать охоту на них? – догадался стоявший поблизости Белег.

Король кивнул:

– Да. Однако прежде мы все должны отдохнуть и залечить нанесенные границе раны. И сжечь туши тварей.

Последние слова он произнес с отчетливо читаемым отвращением на лице.

– Белег, – обратился он к верному, – соберите небольшой отряд и оттащите в первую очередь тех, что загромождают теперь проходы в границе. И сожгите вместе с остальными. Иначе они скоро начнут смердеть и выгонят нас из лесов.

– Сделаем, государь, – откликнулся тот и отправился к воинам.

Убедившись, что все идет хорошо, король вытер собственный меч и убрал его наконец в ножны. Стоило пойти найти свою кобылу и узнать, как поживает тот спасенный лосенок. Пройдя ближайшим коридором, он ступил на живую траву и, вздохнув с видимым облегчением, поднял лицо к небу. Там, в вышине, ласково шумела листва, словно пела, и молодой король лег на траву и раскинул руки. С лица его не сходила широкая улыбка. Он не думал о том, видит ли его сейчас кто-нибудь или нет – это не имело никакого значения. Туман постепенно рассеивался, и скоро Трандуил смог разглядеть в просветах между кронами клочки быстро светлеющего предрассветного неба.

В плечо его кто-то мягко ткнулся, и король, оглянувшись, увидел свою кобылу. Проворно сев, он погладил ее и поцеловал в нос:

– С тобой все в порядке?

Лошадь согласно заржала.

– А как наш с тобой подопечный? – вновь поинтересовался Трандуил.

Кобыла оглянулась, и эльф наконец заметил робко выглядывавшего из-за ближайшего куста малины лосенка. Поняв, что его заметили, малыш вышел и, помявшись еще несколько секунд, подбежал к королю и ткнулся с благодарностью носом в его колено.

– Что ж нам делать с тобой? – проговорил задумчиво Ороферион и, сев на корточки, погладил малыша. – Пожалуй, тебе стоит пока остаться со мной. А верные поспрашивают зверей о твоей матери – может, кто-нибудь и знает о ней. Хочешь отправиться в Менегрот?

Лосенок явно не понял, о чем его спрашивают, но готов был следовать за своими спасителями куда угодно.

Трандуил уже собирался пойти проверить, как продвигаются дела с тушами тварей, как вдруг на поляну выбежала Ириссэ. На бледном, без единой кровинки, лице ее лихорадочно блестели глаза. Следом появился ее муж, столь же взволнованный, как и она.

– Что-то случилось? – отрывисто спросил король.

– Мой сын! – ответила нолдиэ. – Его унесли твари!

– Проклятье! – выругался король. – Как он там оказался? А впрочем, после разберемся. Берите нескольких воинов и следуйте за ним.

Менее чем через четверть часа погоня отправилась в путь, а король, проводив свою лошадь и лосенка к другим коням, закрыл глаза и послал вперед серебряный зов осанвэ. Следовало сообщить любимой, что с ним все в порядке и атака на Дориат отбита.

– Лорд Эктелион, там лодка! – запыхавшийся дозорный вбежал в конюшню и застыл на пороге.

Бывший лорд Дома Фонтанов встрепенулся и, погладив по шее своего жеребца, спросил у взволнованного верного:

– Где?

– Там, в открытом море. Мы спрашивали у фалатрим, но они говорят – это суденышко работы не морского народа.

– Хорошо, я сейчас приду. Возвращайтесь на пост. И благодарю вас.

Дозорный ушел, а Эктелион, заведя в стойло уставшего после долгой скачки коня, широким шагом вышел во двор и направился к берегу.

В окрестностях Виньямара в последние недели было на удивление тихо и благополучно. Не шныряли орки, не рычали варги. Вообще тварей тьмы не наблюдалось, как ни старались обнаружить их дозорные, день и ночь всматриваясь в даль. Это и радовало, и одновременно тревожило. Надежда, что бой у стен Ангамандо закончится поражением Врага, была отнюдь не призрачной.

«Но что, если Моринготто тайно готовит какую-нибудь особенно крупную пакость? – размышлял лорд. – С него станется».

Остановившись на мгновение, он посмотрел на мрачное, волнующееся уже не первый день море. Тяжелые серые волны набегали на берег, оставляя пышные белые шапки, и с разъяренным шипением отползали.

«Будто змеи», – невольно отметил Эктелион и продолжил путь.

Теперь он почти бежал. Фэа чувствовала там, далеко на севере, отголоски тьмы. Сердце часто колотилось в груди.

– Что там, владыка? – спросил он у Кирдана, неделю назад вернувшегося из Эглареста.

Тот в ответ повел рукой и указал на беспорядочно метавшуюся крохотную серую точку у горизонта. Наверное, только эльфийский взор и мог ее разглядеть.

– Вон там, видишь? – пояснил он. – Это лодка, но сделали ее явно не фалатрим.

– Кто же тогда?

– Нолдор? – предположил Кирдан.

Эктелион не ответил. Пройдя по пирсу, он сцепил руки за спиной и долго всматривался до боли в глазах. Резкий порывистый ветер рвал одежду, чайки беспокойно кричали. Несколько кораблей покачивались на волнах. Белое, отдаленно напоминавшее то ли грифа, то ли утку суденышко подпрыгивало, словно звало поторопиться. Эктелиону на миг показалось, что он слышит чей-то сдавленный то ли плач, то ли стон.

«Морок? – подумал он. – Или?..»

Не думая больше, бывший лорд Дома фонтанов прыгнул в ожидавшую у берега лодку и, отвязав ее, схватился за весла.

– Я скоро вернусь! – крикнул он Кирдану и направился туда, где, возможно, требовалась его помощь.

Волнение на море и не думало утихать. Стоявшие на берегу фалатрим с беспокойством наблюдали, но Эктелион уже не обращал на них внимания. Незнакомая лодка быстро приближалась.

Теперь он ясно видел, что это работа нолдор, хотя и не слишком умелая. Корма была изрядно побита и уже начинала понемногу пропускать воду.

«Чудо, что она вообще до сих пор держится на плаву», – подумал Эктелион.

Сердце его пропустило удар, а после снова гулко заколотилось. На дне лодки лежала юная темноволосая дева, по виду нолдиэ, лет двадцати восьми на вид.

«Еще совсем ребенок!»

Он удвоил усилия, и спустя совсем немного времени нос его собственной лодки ударился о бок судна. Ухватившись за борт, он подтянулся поближе и вгляделся внимательно в лежащую на дне фигурку.

Это действительно была совсем юная нолдиэ. С бледным лицом, спутанными мокрыми волосами и запекшимися губами. Весел не наблюдалось, так же как и еды или воды, и лорд понял, что путешественница уже близка к порогу Мандоса.

Он этой мысли его пробрал холодный озноб. Скрежетнув зубами, он неловко, одной рукой перенес эльфиечку в свою лодку и, укрыв собственным плащом, направился к берегу.

Дозорные вбежали в воду почти по пояс и вытащили суденышко на берег.

Море ярилось, словно Оссэ злился на эльдар за упущенную добычу, и только на небе в плотной пелене серых туч проглядывал первый за последние несколько дней лучик Анара.

– Вы поступили безрассудно, отправившись в открытое море почти в шторм, – заметил подошедший Кирдан. – И все же я восхищаюсь вашим поступком.

Эктелион наклонился и бережно взял деву на руки.

– Если есть лодка, – заметил он, – значит, должен быть и корабль.

– Корабля нет, – уверенно ответил Кирдан.

– Вот как? – удивился лорд и внимательно посмотрел на свою ношу. – Откуда же ты взялась? А впрочем, потом сама расскажешь, когда придешь в себя и немного окрепнешь. Пока же тебе необходимо повидаться с целителями.

Он кивнул владыке и быстрым шагом отправился к Палатам Исцеления, все так же крепко и бережно прижимая юную нолдиэ к груди.

====== Глава 121 ======

Тьелпэринквар пошевелил руками, потом еще раз. Сомнений не было – он угодил в магическую ловушку.

«Растяпа», – обругал сам себя нолдо и спешно начал думать, как ему выбраться.

Следовало поторопиться – враг мог нагрянуть в любую минуту. Меньше всего ему теперь хотелось, чтобы жена и дочка получили известие о его гибели.

В отдалении слышались голоса верных и еще какие-то, незнакомые, судя по всему слабые и измученные. Спасение пленных продвигалось успешно, и это успокаивало фэа Куруфинвиона.

Закрыв глаза, он прислушался к голосу собственного сердца и, уже более не сомневаясь, запел.

«Возможно, это привлечет внимание тварей, – подумал он, – но Песня – единственная возможность освободиться».

Однако первыми поняли, что происходит нечто неладное, воины. Гул голосов внезапно стих, потом приблизился, стал как будто громче.

– Лорд, что с вами? – взволнованно воскликнули сразу несколько нолдор, показавшись в конце коридора.

– Все в порядке, – ответил Тьелпэринквар. – Занимайтесь пленными, я справлюсь сам.

Воины посмотрели с откровенным недоверием. Куруфинвион добавил решительно:

– Это приказ.

«Если погибать, то одному, а не всем вместе», – подумал он и возобновил Песню.

Верные подчинились, выставив, однако, небольшой отряд стражи.

По руками и ногам Тьелпэ побежали мурашки, потом он почувствовал покалывание, с каждой минутой все более нараставшее, и удвоил усилия.

Тем не менее, звук голоса младшего лорда Химлада привлек чье-то внимание. Это были, впрочем, не варги и не ирчи, а отряд Туора. Расставшись с воинами Тьелпэринквара в большом зале, они с тех пор блуждали в длинном, запутанном лабиринте, из которого никак не могли найти выход. Теперь же, услышав голос родича, Туор обрадовался:

– Идем туда! – воскликнул он, и отряд радостно устремился за ним.

А Куруфинвион все пел, и голос его победным гимном взмывал ввысь, отражаясь от мрачных сводов. Черные колонны звенели, словно от сдерживаемого гнева, и ярость их поддерживало приближавшееся рычание варгов.

Четыре твари выскочили из-за поворота, и стража, оставленная верными, ринулась в бой, защищая своего лорда, но их было слишком мало. Тьелпэринквар торопился, надеясь успеть освободиться до того, как станет поздно, и защитить верных, однако черные чары были все еще сильны.

Внезапно в отдалении послышался топот нескольких десятков ног, и звонкий голос Туора воскликнул:

– Что тут происходит?

Впрочем, выбежав в коридор, виньямарцы быстро сориентировались в происходящем и кинулись на помощь нолдор Химлада. Тьелпэринквар вздохнул с облегчением и практически сразу же ощутил, что путы его в самом деле поддаются. Он уже освободил одну руку и почти вытащил из невидимых тисков ногу, когда голос Глорфинделя, бившегося в первых рядах, яростно взмыл к потолку:

– Ты не пройдешь туда, тварь!

Второй по счету волколак бездыханной массой рухнул на пол. Трое верных зажимали раны, но еще бились. Однако у двоих раны оказались слишком сильны.

– Нacca! – выругался Туор, и в этот момент Тьелпэринквар с грохотом упал на камни пола.

– Лорд! – закричал командир верных.

– Благодарю вас всех! – ответил Куруфинвион и извлек меч, наконец освободившись.

Бой продолжался еще с четверть часа. После, когда все твари были убиты, а раны воинов перевязаны, Тьелпэринквар сказал:

– Я отправляюсь на поиски отца.

– Хорошо, – кивнул приемный сын Финдекано. – Мы проверим коридоры рядом с камерами и позаботимся о пленных.

– Согласен.

Решив таким образом, нолдор снова разделились. Тьелпэринквар со своими верными скоро скрылся из вида, но воины Виньямара недолго занимались поисками. Прошло всего несколько минут, когда к месту недавней схватки вышел Саурон. Он оглядел магическую ловушку, совсем недавно державшую Тьелпэринквара, и злобно прошипел сквозь зубы:

– Неужели я опоздал?

Туор с Глорфинделем переглянулись и одновременно выступили вперед.

Нолдор стояли на пороге, пытаясь понять природу, а главное, найти источник смертоносных пятен. Порой казалось, что еще немного, и они исчезнут, однако Келегорм удерживал воинов от опрометчивого шага. И не зря. Как только проходило время, достаточное для того, чтобы эльф достиг середины зала, оранжевый свет вспыхивал повсюду, не оставляя ни единого шанса выжить.

– Лорд, кажется, я понял, – воскликнул стоявший рядом верный.

Тьелкормо быстро повернулся к нему:

– Что?

– Видите, там, под потолком? – воин указал на едва различимые в темноте выступы на стенах, потолке и даже полу зала. – Уверен, это они источники странного света.

– Почему ты так решил? – удивился Келегорм, всматриваясь в замысловатый, и, возможно, смертоносный орнамент.

– Когда пятна вспыхивали особенно ярко, я заметил, что именно эти выступы оставались абсолютно темными. А сейчас взгляните, пятен почти нет, а они чуть светятся, – пояснил верный.

– Пожалуй, ты прав, – прислушавшись к себе, ответил Охотник и подозвал лучников.

Нолдор не знали, помогут ли им стрелы, но пока что иного выхода не было. Темнота зала и неожиданно возникший сквозняк делали все возможное, чтобы цели не были поражены. Чары Моргота защищали владения падшего и не желали сдаваться.

Нолдор не жалели стрел, и постепенно, медленно, неохотно оранжевые пятна начали исчезать, пока наконец последние из них не погасли.

– Кажется, получилось! – радостно воскликнул верный, разгадавший природу орнамента, и попытался сделать шаг в зал.

– Стой, – приказал Келегорм. – Выждем немного.

Нолдор, замерев, вглядывались в темноту, мертвую и вроде бы абсолютно пустую.

– Пойду, проверю, – наконец произнес Охотник.

– Нет, лорд, – остановил его один из разведчиков. – Как всегда, сначала мы. И не спорьте.

Трое нолдор друг за другом шагнули в темноту. Их шаги гасила ставшая уже почти привычной вязкая тишина Ангамандо. Ни звука, ни разом исчезнувшего сквозняка. Напряжение все нарастало, грозя подавить волю и затуманить страхом разум, когда замерший зал буквально взорвался фиолетовой вспышкой. Ни криков, ни стонов, ни зова о помощи. Абсолютная тишина. И только алые горячие капли осели на доспехах, стоявших у порога воинов.

– Проклятье! – воскликнул Келегорм. – Моргот! Чтоб тебя за Гранью также разрывало раз за разом!

– Лорд…

– Светильники! Все у кого есть кристаллы, вперед и по бокам. Тьма не может нажраться? Так пусть подавится светом!

Выстроившись по приказу Келегорма, нолдор, сжимая ярко горевшие кристаллы, вошли в жуткий зал.

Плиты, залитые кровью погибших товарищей, больше не выглядели черными. Стены напоминали агат или яшму, но были омерзительно отталкивающими. Потолок мерцал лилово-сиреневым, напоминая о недавней гибели разведчиков.

Кристаллы полыхали, а державшие их нолдор почти беспрерывно ощущали смертоносную злобу, идущую со всех сторон.

Охотник, вошедший во главе отряда, постепенно перемешался в его конец, пропуская воинов вперед и убеждаясь, что они благополучно миновали страшный зал. Он также сжимал в руке светильник, позволяя оставшимся нолдор достичь относительно безопасного коридора, если таковой вообще мог быть в Ангамандо. Тьелкормо последним выходил из зала, спиной вперед, рассеивая позади себя темноту, и не видел, как на потолке, прямо над ним, опасно замерцал и тут же погас единственный не пораженный стрелой уступ. Оранжевое пятно было некрупным, а до двери оставалось всего несколько шагов. Охотник резко принял в сторону и, развернувшись, прыгнул вперед. Край доспеха сверкнул оранжевым, и Келегорм буквально взвыл от боли, пронзившей бок и начавшей растекаться по телу. Однако в следующий миг он уже был за порогом зала, полыхнувшего в бессильной ярости фиолетовым.

– Лорд, как вы? – обеспокоенно спросил один из верных.

– Жив, – сцепив зубы, ответил Тьелкормо. – Вперед, пора уже вышвырнуть Моргота к Единому!

– Откуда же ты взялась, мелимэ? – Эктелион ласково улыбнулся деве и, подоткнув ее одеяло, подошел к окну.

Отдернув шторы, он широко распахнул створки, впуская свежесть и ласковый, теплый ветер, и долгое время стоял так, вглядываясь в голубеющую морскую даль.

Гостья молчала некоторое время, внимательно разглядывая своего спасителя и чуть заметно покусывая губу, а после коротко вздохнула и принялась рассказывать:

– Меня зовут Нисимэ, я дочь Фариона.

– Коменданта самой северной нашей прибрежной крепости? – уточнил Эктелион.

– Да.

За дверью тихо поскрипывали половицы под ногами целителей. Пахло разморенным на солнце деревом, медом и травами, отваром из которых ее дважды в день поили. Юная эллет продолжала:

– Я сидела у причала в лодке и пела. Погода портилась, и атто запрещал мне гулять в окрестностях крепости, но просто сидеть у камина и вышивать мне было скучно.

Эктелион не удержался и громко хмыкнул:

– Сколько раз я за всю свою жизнь слышал нечто подобное! Обычно это оказывалось началом весьма опасных приключений.

Он обернулся, и Нисимэ увидела в его глазах добродушные смешинки, а еще крохотные золотые огоньки, сиявшие ярче лучей Анара и бесконечно притягательные. Дева слабо улыбнулась в ответ и весело фыркнула:

– Вы правы, ничем хорошим это и не кончилось. Когда с севера пришли тучи, налетела буря. Я чувствовала, что Оссэ ярится, словно его что-то беспокоит.

– Чувствовала? – переспросил Эктелион.

– Да. Казалось, словно от самого моря исходит тьма и черный гнев. Я же упрямилась и продолжала заниматься своими делами. А еще… еще надеялась своей песней одолеть эту злобу. Потом стало поздно – Оссэ, я думаю, это был именно он, отвязал лодку от причала и вынес ее в открытое море. Шторм уносил ее все дальше и дальше. Весла утонули. Мой зов, должно быть, не был слышен. Да родичи и не смогли бы мне ничем помочь. У меня не было ни еды, ни воды.